Еще больше ужастиков можно скачать на сайте: http://uzhastiki.ucoz.ru/ 4 страница

— Папа, клянусь, я тут ни при чем!

— Мы покажем тебе пещеру, — затаратори­ла Николь. — Иди по следам и сам увидишь. Это невероятно!

Я знал, что папа пошел с нами только пото­му, что настояла Николь. Ей он верил. Она ни­когда его не разыгрывала.

Пригибаясь и закрывая лица от колючего ветра, мы двигались по следам на снегу. Папа не удержался и сделал несколько снимков — на всякий случай.

Следы снова привели нас к пещере. Они об­рывались у края ямы, которая была вырыта в земле.

— Пещера внизу, в яме, — объяснил я папе.

Думаю, теперь папа нам поверил.

— Пошли, — решительно сказал он.

— Куда? — заволновался я. — В пещеру? К монстру?

Папа уже прыгнул в яму. Он протянул руку Николь, чтобы помочь ей спуститься.

Я колебался.

— Папа, подожди. Ты не понимаешь. Там, внизу — монстр!

— Поспеши, Джордан, — торопил папа. — Я хочу видеть его своими глазами.

Что мне оставалось? Папа все равно пойдет туда. А мне не хотелось стоять на холоде и ждать в одиночестве. Я полез в яму.

Мы осторожно пробирались по узкому проходу, пока не оказались перед входом в боль­шую пещеру.

Держась друг подле друга, папа и Николь пошли в нее. А я остановился и только загля­дывал в большое отверстие.

— Джордан, иди сюда! — позвал меня папа.

«Там же монстр, — подумал я с содрогани­ем. — Огромный монстр с длинными когтями и острыми зубами. Однажды нам удалось от него убежать. Зачем же мы вернулись? Что будет там с нами на этот раз?»

У меня было плохое предчувствие. Очень плохое.

Папа взял меня за руку и втащил в пещеру. Было слышно, как где-то у задней стены пещеры капа­ет талая вода. Пытаясь что-нибудь разглядеть в темноте, я несколько раз зажмурил глаза.

Где он? Где ужасный снежный человек?

Я слышал, как щелкает папин фотоаппарат, и старался держаться к нему поближе. Заметив снежного человека, я вскрикнул. Я ждал, что он сейчас зарычит и двинется на нас.

Но он стоял неподвижно и глядел прямо пе­ред собой.

Снова замороженный. В большой глыбе льда.

Николь подошла к нему поближе.

— Как он там оказался?

— Удивительно! — воскликнул папа, делая снимок за снимком. — Невероятно!

Я уставился на монстра. Он смотрел на нас сквозь ледяную призму. Его черные глаза бле­стели, а рот искривился в страшном оскале.

— Это самое удивительное открытие в исто­рии! — воскликнул папа. — Вы понимаете, что мы станем знаменитыми?

Он на время оторвался от фотокамеры и по­смотрел на покрытого коричневой шерстью монстра.

— Почему мы должны довольствоваться только этим? Глупо возвращаться домой толь­ко с фотографиями. Почему бы нам не взять снежного человека с собой в Калифорнию? Знаете, какая это будет сенсация!

Он замолчал и принялся быстро щелкать фотоаппаратом.

— Но как мы его повезем? — спросила Ни­коль.

— Папа, ты ведь знаешь, что он живой? — предупредил я. — Он может одним махом рас­колоть эту глыбу и вылезти наружу. И когда он это сделает, нам будет не до шуток. Не думаю, что ты сможешь его удержать.

Папа легонько ударил по ледяному «сарко­фагу», как бы проверяя его на прочность.

— Мы не позволим ему выйти оттуда, — ска­зал он. — По крайней мере до тех пор, пока не убедимся, что он под надежным контролем.

Почесывая подбородок, папа обошел глыбу льда по периметру.

— Если ее чуть-чуть подрубить, то она вой­дет в наш дорожный сундук, — сказал он. — Мы положим туда снежного человека и смо­жем перевезти его в Калифорнию прямо в глы­бе льда. Воздух в сундук не проникает, а пото­му лед не растает.

Он направил камеру на оскаленное лицо монстра и сделал еще несколько снимков.

— Пошли, ребята, принесем сундук.

Папа, подожди. — Я раскинул руки. — Мне не нравится эта затея. По-моему, ты не пони­маешь. Снежный человек может наброситься на нас. Один раз нам удалось убежать. Зачем рисковать снова?

— Посмотри на его зубы, папа, — сказала Николь. — Он такой сильный. Он одной ру­кой поднял нас обоих!

— Стоит рискнуть, — настаивал папа. — Никто из вас не пострадал, верно?

Мы с Николь кивнули головой.

— Пошли. — Папа направился к выходу. Он не хотел слушать наших предостережений.

Я никогда не видел его таким возбужден­ным. Когда мы выходили из пещеры, он, об­ращаясь к снежному человеку, бросил через плечо:

— Не убегай, мы скоро вернемся!

Утопая в снегу, мы со всех ног побежали

к хижине. Папа вытащил сундук на улицу. Он был около шести футов в длину и три фута в ширину.

— В самый раз для снежного человека, — усмехнулся он. — Но когда мы его туда поло­жим, груз будет очень тяжелый.

— Чтобы его дотащить, нам понадобится со­бачья упряжка, — сказала Николь.

— Но Артур забрал с собой сани, — напом­нил я. — Так что, думаю, у нас ничего не полу­чится. Нам придется возвращаться домой без ужасного снежного человека. Очень жаль!

— Не исключено, что мы сможем раздобыть другие сани. — Папа был непреклонен. — Ведь в этой хижине когда-то жил погонщик.

Я вспомнил, что в сарае для собак есть ста­рые сани. Николь тоже их видела. Она взяла папу за руку и повела туда.

— Фантастика! — воскликнул папа. — Оста­ется только привезти этого снежного челове­ка, пока он от нас не сбежал.

Мы запрягли Ларса, нашу единственную собаку, в старые сани и доставили сундук к пе­щере.

Опустили его вниз и потащили за собой по холодному туннелю.

— Осторожно, папа, — предупредил я ше­потом. — Он мог уже высвободиться изо льда.

Но ничего не изменилось. Ужасный снеж­ный человек стоял закованный в глыбе льда, гам, где мы его оставили.

Папа принялся ножовкой спиливать лед под размер сундука.

В сильном волнении я расхаживал возле него.

— Скорее, — шепотом торопил я. — Он мо­жет выбраться в любую минуту!

— Не так это просто, — недовольно бурк­нул папа. — Я и так стараюсь как можно быст­рее. — Он продолжал пилить.

Каждая секунда казалась мне вечностью. Я внимательно следил за снежным челове­ком, чтобы не прозевать, если он вдруг нач­нет подавать признаки жизни.

— Папа, неужели нельзя пилить потише? — с досадой спросил я. — Он ведь может про­снуться от шума!

— Успокойся, Джордан, — сказал папа. Но в его голосе тоже чувствовалось волнение.

Вдруг я услышал треск.

— Поздно! — крикнул я. — Монстр ожил!

Папа выпрямился.

— Не бойся, Джордан. Это я отколол кусок льда.

Я посмотрел на монстра изучающим взглядом. Он не двигался.

— Порядок, дети, — сказал папа. — Все го­тово. — Папа опилил ледяную глыбу так, что получился прямоугольник шести футов дли­ной. — Помогите мне положить его в сундук.

Я открыл крышку ящика. Мы с Николь помог­ли папе повалить глыбу и аккуратно положить ее в сундук. Она вошла тютелька в тютельку.

Мы потащили ящик к выходу из пещеры. Папа обвязал его веревкой и вылез из ямы.

— Я привяжу веревку к саням, — крикнул папа сверху. — Ларс поможет нам вытянуть его наверх.

— Николь, — прошептал я, — давай спрячем в сундук несколько снежков — так, для хохмы. Когда приедем домой, можно будет бросить их в Кайла и Кару. Снег из жилища ужасного снеж­ного человека — они о таком даже не мечтали!

— Нет, прошу тебя. Не открывай сундук, — взмолилась Николь. — Снежный человек туда едва поместился.

Сверху еще есть место, можно засунуть туда еще несколько снежков, — все же настоял я. Я быстро слепил крепкие снежки. Затем я с лязгом открыл крышку и положил их на глыбу льда.

Я еще раз проверил монстра — не ожил ли. Лед был прочный. Нам ничто не угрожало.

— Там они не растают, — сказал я, плотно закрывая сундук. Мы заперли его на замок и обвязали веревкой. У меня была полная уве­ренность, что, если снежный человек сломает лед, он не сможет выбраться оттуда.

— Готовы? — крикнул сверху папа. — Раз-два — взяли!

Папа с Ларсом потянули за веревку, и ящик приподнялся от земли. Присев на корточки, мы с Николь подталкивали его сзади.

— Еще... взяли! — скомандовал папа. — Взяли!

Мы толкали вверх изо всех сил.

— Какой тяжелый! — пожаловалась Николь.

— Давайте, ребята, — крикнул папа. — Тол­кайте!

Мы толкнули. Папа с Ларсом перетащили сундук через край ямы.

Папа устало рухнул на снег.

— У-ух, — выдохнул он, вытирая пот со лба. — Ну, самое трудное позади.

Он помог нам с Николь выбраться наружу.

Мы все немного отдохнули. Затем мы вта­щили сундук на сани. Папа привязал его ве­ревками. Ларе потащил сани к хижине.

Как только мы оказались в домике, папа принялся нас обнимать.

— Какой день! Какой великий день!

Он повернулся ко мне.

— Видишь, Джордан? Ничего ужасного не случилось.

— Нам повезло, — улыбнулся я.

— Я хочу спать, — жалобно пролепетала Николь, забираясь в спальный мешок.

Я выглянул в окно. Как обычно, солнце стояло высоко над горизонтом. Но я знал наверняка, что сейчас уже очень поздно.

Папа посмотрел на свои часы.

— Скоро полночь. Вам нужно немного по­спать. — Он нахмурился. — Хотя мне не хоте лось бы проснуться здесь утром без еды. Я со­бираюсь послать радиограмму и попросить о помощи. Вы, ребята, отоспитесь, когда мы вернемся в поселок.

— А мы можем остановиться в отеле? — спросил я папу. — Поспать в постели?

— Если найдем, — пообещал он. Он открыл свой рюкзак и стал искать рацию.

Он перерыл все вещи в мешке. Потом одну за другой вытащил их оттуда. Компас. Запас­ной фотоаппарат. Кассеты с пленкой. Пара носков, свернутых в комок.

Папа был явно озадачен. Он вывернул рюкзак наизнанку и вывалил содержимое на пол. После того как он снова тщательно обследовал все вещи, на его лице появилось выражение отчаяния.

— Папа, в чем дело?

Когда он повернулся к нам, в глазах его за­стыла тревога.

— Рация... — пробормотал он. — Рация про­пала.

— Нет! — завопили мы с Николь.

—Не может быть! — воскликнул папа, стукнув кулаком по пустому рюкзаку. — Наверно, Артур взял рацию, чтобы мы не нажаловались на него.

Испуганный и взбешенный, я принялся хо­дить по комнате. Наши собаки, наши сани, наша еда — все забрал Артур.

И теперь еще рация.

Неужели Артур оставил нас здесь замерзать? Умирать с голоду?

— Успокойся, Джордан, — сказал папа.

— Папа, как же так... — вмешалась Николь.

Папа сделал ей знак замолчать.

—Погоди, Николь. Мне надо обдумать, как нам быть. — Папа еще раз окинул взглядом нашу избушку. — Без паники. Без паники, — успокаивал он себя.

— Папа... — Николь дернула его за рукав.

— Николь! — разозлился я. — Мы в большой беде. Мы можем здесь умереть!

— Папа! — настаивала она. — Послушай меня! Вчера вечером ты спрятал рацию, чтобы она не замерзла. Она в твоем спальном мешке!

Папа аж рот от удивления раскрыл.

— Ты права! — воскликнул он.

Он поспешил к своему спальному мешку и засунул в него руку. Немного покопавшись, он вытащил оттуда рацию, завернутую в шерстяной шарф.

Включив ее, он начал вращать диск на стройки.

— Икнек, Икнек. Ответьте, Икнек.

Папа запрашивал аэропорт Икнека, чтобы за нами послали вертолет. Он объяснял, где мы находимся.

Мы с Николь сонно улыбались друг другу.

— Мы едем домой! — сказала она счастливо. — Домой в солнечную, жаркую Пасадену.

— Я поцелую пальму! — объявил я. — Боль­ше никогда не хочу видеть снег.

Я и представить себе не мог, что наше снеж­ное приключение только начинается!

- Ах-ххх, — вздохнул я. — Чувствуешь, как реет солнце? Приятная жара.

— По радио сказали, что сегодня тридцать семь градусов, — сообщила Николь.

— Как хорошо! — радовался я. — Чудесно!

Я ладонью размазал по груди лосьон для за­гара.

Теперь, когда мы были дома, в Пасадене, наше путешествие по Аляске казалось нереальным. Холод, снег, и ветер, и завывание пурги над белой тундрой. Страшный оскал ужасного снежного человека, заросшего бурой шерстью. Все это казалось похожим на сон.

Но я-то знал, что это не сон.

Сундук с ужасным снежным человеком папа спрятал на заднем дворе, в фотолаборатории. Всякий раз, когда я проходил мимо, я вспоми­нал нашу поездку... Вспоминал о чудовище, ко­торое лежало там в глыбе льда, и вздрагивал.

Мы с Николь в купальных костюмах загорали на заднем дворе. Старая, добрая солнечная Па­садена. Где никогда-никогда не бывает снега.

Благодарение Богу.

Зашла Лорен, чтобы послушать, что мы рас­скажем о нашей поездке. Я хотел рассказать ей всё, но папа велел нам помалкивать о снежном человеке, по крайней мере, пока его не пере везут куда-нибудь в надежное место.

— Глазам своим не верю! — засопела Лорен — Неделю назад вы без умолку трещали о снеге. А сейчас жаритесь на солнце и не боитесь превратиться в головешки!

— Что тут удивительного? Мы побывали на морозе, а теперь хотим тепла, — ответил я. — Я там насмотрелся на снег, что впечатлений хватит на всю оставшуюся жизнь.

— Расскажите, как съездили, — пристала Лорен. — Мне не терпится услышать про Аляску

— Это большой секрет, — сказала Николь Мы обменялись с ней взглядами.

— Секрет? Какой секрет? — не отставала Лорен.

Прежде чем мы успели ответить, из лаборатории появился папа. Он прищурился от сол­нечного света. Он был одет в куртку, лыжную шапочку и перчатки. В фотолаборатории пат включил кондиционеры на полную мощность и, кроме того, со всех сторон обложил сундук мешками со льдом, чтобы держать снежного человека в холоде.

— Я должен уехать, — объявил он, снимая куртку. В Лос-Анджелесе у него была назначе­на встреча с учеными-натуралистами.

Папа хотел быть уверен, что ужасный снеж­ный человек попадет в «хорошие руки» и с ним будут обращаться как нужно.

— Надеюсь, вы тут без меня справитесь? — спросил он.

— Конечно, — ответила Николь. — Мы выжили в тундре Аляски. Думаю, сможем продержаться без тебя несколько часов в своем собственном дворе.

— Моя мама дома, — сказала Лорен. — Она будет рядом, если нам что-то понадобится.

— Хорошо, — кивнул папа. — Однако вы должны дать мне обещание не трогать дорож­ный сундук. Держитесь от него подальше, Ладно?

— Ясно, папа, — пообещал я.

— Вот и отлично. На обед привезу пиццу.

— Счастливо, пап, — подала голос Николь.

Я проводил его взглядом. Папа сел в маши­ну и уехал.

— Так что у вас за секрет? — спросила Ло­рен, как только папа уехал. — И что вы прячете и сундуке?

Мы с Николь переглянулись.

— Давайте, выкладывайте, — потребовала Лорен. — Я не отстану, пока вы мне не скажете.

Сопротивляться дальше было выше моих сил. Я должен был кому-нибудь рассказать.

— Мы нашли его. Мы его нашли и привезли сюда.

— Кого нашли? — удивилась Лорен.

— Снежного человека! — выпалила Николь. — Ужасного снежного человека!

Лорен сделала круглые глаза.

— Ну, конечно. А Бабу Ягу вы там, случай­но, не нашли?

— Нашли, — пошутил я.

— И сейчас он лежит в фотолаборатории, — сказала Николь.

На лице Лорен появилось озадаченное выражение.

— Кто — Баба Яга?

— Нет. Ужасный снежный человек. Настоящий, — сказал я. — Замороженный в куст льда.

«Вместе с нашими пятью снежками, — добавил я про себя. — Снежками, которые я мог бы бросить в Лорен. В качестве небольшого приятного удовольствия».

— Докажите, — с вызовом сказала Лорен. — Вы все выдумываете. Думаете, это очень смешно?

Мы с Николь обменялись взглядами. Я знал, о чем она думает.

Папа только что запретил нам подходить к сундуку.

— Вы оба такие же вредины, как и близнецы Миллеры, — недовольным тоном заявила Ло­рен.

Это было уже слишком.

— Пошли, — сказал я. — Мы тебе пока­жем.

— Джордан, лучше не надо, — попыталась остановить меня Николь.

— Мы ничего не повредим, — пообещал я.— Мы только чуть-чуть приоткроем крышку, что­бы Лорен на него посмотрела. А потом закро­ем, и всё. Ему ничего не сделается.

Я вылез из шезлонга и пошел через лужайку в фотолабораторию. Николь и Лорен двинулись за мной. Я был уверен, что они идут следом. Открыв дверь в лабораторию, я включил кет. Мою обнаженную грудь обдало волной холодного воздуха.

Николь стояла в дверном проеме и не реша­лась войти.

— Джордан, может, не надо?

— Ну, пошли, Николь, — проворчала Лорен. — Нет там никакого жуткого снежного страшили­ща. Вы как два чудика. На вас смешно смотреть!

— Мы не чудики! — запротестовала Николь.

—Можем ей показать, Николь, — снова предложил я.

Николь не ответила. Она вошла в темное помещение и закрыла дверь.

Стоя в одних трусах, я дрожал от холода. Это было почти как там, на Аляске. Я опустился на колени возле огромного сундука и открыл запоры.

Медленно и осторожно я поднял тяжелую крышку. Заглянул внутрь.

И испустил душераздирающий вопль.

Николь и Лорен пронзительно заверещали и отпрянули назад. Раздался глухой удар: это Николь стукнулась спиной о стену.

Лорен нырнула под рабочий стол.

Я не мог больше сдерживаться и расхохотался.

— А-а, попались! — кричал я. — Здорово я вас обманул!

Я был очень доволен собой. Напугал девчо­нок до смерти. Они оцепенели от страха почи­ще снежного человека. А тот преспокойненько лежал в своей глыбе льда.

— Джордан, ты урод! — сердито заявила Ни­коль. Она ударила меня по спине.

Лорен тоже стукнула меня. Потом она загля­нула в открытый сундук. И вскрикнула снова.

— Он настоящий! Вы... вы не наврали! — Она аж поперхнулась от изумления.

— Не бойся, Лорен, — заверил я ее. — Он тебя не тронет. Он замороженный.

Она подошла ближе и уставилась на монстра.

— Какой огромный! — изумленно восклик­нула она. — Посмотрите, у него глаза откры­ты. И взгляд... такой нехороший!

— Закрой крышку, Джордан, — заныла Ни­коль. — Скорее. Мы уже достаточно насмотре­лись.

— Теперь ты нам веришь? — спросил я у Лорен.

Она кивнула.

— Это так... ужасно! — Пораженная необыч­ным зрелищем, она покачала головой.

Прежде чем закрыть крышку, я украдкой достал из сундука два снежка. Подмигнув Ни­коль, я протянул ей один из них.

— Что вы смеетесь? — подозрительно спро­сила Лорен.

— Тебе показалось, — сказал я. Я плотно за­крыл крышку и накинул запоры. — Теперь не убежит. Мы в безопасности. Папа и не узнает, что мы без спроса посмотрели чудовище.

Мы вышли из фотолаборатории, плотно за­крыв за собой дверь.

—Это чудище такое ужасное! — воскликну­ла Лорен. — Что ваш папа собирается с ним де­лать?

— Мы еще не знаем, — ответила Николь. — Папа пока думает.

Она держала руки за спиной, пряча снежок от Лорен. Вдруг она закричала.

— Эй, Лорен! Держи!

И запустила в Лорен снежком. Она промах­нулась.

Бум! Снежок угодил в дерево.

— Неплохой удар. Очко! — крикнул я с из­девкой.

Но тут же охнул от удивления.

Снежок не раскрошился и не упал на землю.

Он начал расти! Стремительно!

Комок плотного белого снега быстро рас­ползся по стволу и ветвям дерева. За несколько секунд все дерево покрылось снегом.

— Что это? — Лорен вскрикнула.

— Николь, как ты это сделала?

Мы с открытыми ртами смотрели на заснеженное дерево.

Я был так ошарашен, что снежок выпал у меня из руки.

Я тут же отскочил назад, потому что, ударившись о землю, он тоже начал расти, и снег, как тесто, стал растекаться по двору.

Я пронзительно закричал. Снег наподобие белой простыни расстилался по лужайке.

Наши босые ноги обдало холодом. Снег ук­рыл подъездную дорожку. Потек по улице.

— О-ооо! Холодно! — завопила Николь, прыгая с ноги на ногу.

— Вот так чудеса! — воскликнул я. — На улице жара, а снег не тает! Его становится все больше!

Я повернулся и увидел, что Лорен весело кружится на месте.

— Снег! Снег! — напевала она. — Это заме­чательно! Снег в Пасадене!

— Джордан, — тихо сказала Николь. — Мы поступили неправильно. Мы должны были оставить этот снег в пещере. Это необычный снег.

Конечно, она была права. Пещера, где жи­вет снежное страшилище, наверняка была за­колдованной. Но откуда мы могли это знать?

— Давайте лепить снежную бабу! — весело крикнула Лорен.

— Нет! — предупредила Николь. — Не прикасайся к снегу. Не делай ничего, Лорен. До тех пор, пока мы не обдумаем все как сле­дует.

Лорен, конечно же, не слышала, что сказа­ла моя сестра. Она была слишком возбуждена. Подцепив ногой ком снега, она подкинула его вверх, и он упал на вечнозеленый куст. Куст на наших глазах превратился в сугроб.

— Что нам делать? — спросил я Николь. — Что будет, когда папа придет домой? Он нас убьет!

Николь пожала плечами:

— Сама не знаю.

— Но ведь ты же у нас профессор!— буркнул я.

— Вот это классно! — веселилась Лорен. — Снег в Пасадене! — Она подхватила пригорш­ню снега и, сжимая его в ладонях, начала ле­пить снежок.

— Поиграем в снежки! — резвилась она.

— Стой, Лорен! — крикнул я. — Мы попали в большую беду. Разве тебе не ясно?

Лорен бросила снежком в Николь.

Тотчас же белый ком начал растекаться по всему телу Николь и скоро облепил ее так, что она стала похожа на снежную бабу.

— Николь! — Я бросился к ней по завален­ной снегом лужайке. — Николь, ты в порядке?

Я схватил сестру за руку. Рука была ледяная, как сосулька.

Николь замерзла! Окоченела! — Николь? — Я в отчаянии вглядывался в ее запорошенные снегом глаза. — Ты меня слышишь, Николь?

— Что я наделала? — завопила Лорен.

Моя сестра превратилась в статую. Заледе­невшую, покрытую снегом статую.

— Николь, прости меня, — хныкала Лорен. — Ты меня слышишь? Ну, прости!

— Давай отнесем ее в дом, — предложил я, обезумев от отчаяния. — Может быть, в теп­лом помещении она оттает.

Лорен взяла Николь за одну руку, я — за дру­гую. Мы осторожно потащили ее замерзшее тело в дом. Ее босые ноги, твердые, как лед, оставляли глубокий след на снегу.

— Она совсем замерзла! — причитала Ло­рен. — Как мы ее отогреем?

— Нужно поставить ее у плиты, — решил я. — Может быть, снег растает, если мы включим ее на полную мощность.

Мы поставили Николь рядом с плитой. Я по­спешил включить все конфорки.

— Теперь она должна оттаять, — сказал я. Бу­синка пота побежала вниз по моему лицу. От жары или от волнения?

Мы с Лорен смотрели и ждали.

Смотрели и ждали.

Я не двигался с места. И не дышал.

Снег не таял.

— Ничего не получается, — сказала Лором охрипшим голосом. — Все напрасно.

Я тронул руку Николь. Чистый лед.

Я старался оставаться спокойным. Но чувствовал себя так, как будто у меня в живою танцует и машет крыльями сотня бабочек.

— Попытка не удалась. Попробуем что-нибудь еще. Что-нибудь еще...

По щекам Лорен потекли слезы.

— Что именно? — с надеждой в голосе спросила она.

— Ну... — Я мучительно размышлял, какое место у нас самое горячее. — Котел отопления! Мы подержим ее возле отопительного котла.

Мы потащили Николь в сарай за гаражом. Казалось, снег весит целую тонну. Мы совсем выбились из сил.

Я включил котел на всю мощность. Лорен поставила Николь перед котлом и настежь от­крыла дверцу топки.

Шквал горячего воздуха заставил нас с Ло­рен отпрянуть назад.

— Если это не поможет, то уж ничто не по­может, — всхлипывая, сказала Лорен.

Топка с рыком извергала жар. На заледенев­шем лице Николь плясали красные языки пла­мени.

Сердце колотилось у меня в груди. Я напря­женно ждал, когда лед Начнет таять и с нее по­течет вода.

Но лед не таял. Моя сестра была по-прежне­му похожа на снежную шишку.

— Джордан, что теперь будет? — завопила Лорен.

Я помотал головой и крепко задумался.

— Котел не помог. Что еще у нас есть го­рячее? — В голову не лезло ничего путного. Я был слишком напуган.

— Не волнуйся, Николь, — сказала Лорен моей замерзшей сестре. — Мы что-нибудь придумаем.

Вдруг я вспомнил, каким теплым был снежный человек на Аляске, когда он нес нас по тундре. Несмотря на то что повсюду лежал глу­бокий снег, а мороз был больше двадцати гра­дусов, от тела первобытного существа исходи­ло приятное тепло.

— Приготовься, Лорен, — распорядился я. — Мы отнесем Николь в фотолабораторию.

Мы с трудом вытащили Николь на улицу и через черный ход внесли ее в темную комнату.

— Стой тут, — сказал я Лорен. — Я сейчас вернусь.

Я бросился на кухню. Я лихорадочно откры­вал одну дверцу буфета задругой, выдвинул все ящики. Мне нужна была одна вещь — мюсли.

«Ну, пожалуйста, пожалуйста, пусть в этом доме окажется хоть немного мюслей»,— молил я.

— Ура! — За старой коробкой со спагетти я нашел пластиковый пакет с мюслями. Я схва­тил его и полетел назад в темную комнату.

Лорен уставилась на пакет в моей руке.

— Что это?

— Мюсли.

— Какие мюсли, Джордан? Как ты можешь сейчас есть?

— Это не для меня — для него. — Я махнул рукой в сторону сундука.

Лорен от удивления потеряла дар речи.

Я открыл замок и откинул крышку сундука. В сундуке ничего не изменилось. Как и преж­де, страшилище мирно покоилось в глыбе льда.

Я зачерпнул горсть мюслей и поднес их к лицу снежного человека.

— Просыпайся! Пожалуйста, проснись! По­смотри — я принес тебе мюсли!

— Джордан, ты совсем спятил? — сдавлен­ным голосом проговорила Лорен. — Что ты делаешь?

— Это последняя возможность спасти Ни­коль! — воскликнул я.

В отчаянии я начал размахивать мюслями над головой снежного человека. Моя рука дро­жала.

— Ну, очнись! Тебе же нравятся мюсли. Вста­вай! Встань, пожалуйста! Вылезай скорее и помоги нам.

Я перегнулся через край сундука, вглядыва­ясь в глаза чудовища. Я наблюдал, не моргнет ли он. Не подаст ли он каких-либо признаков жизни.

Монстр не шелохнулся. Его глаза безжиз­ненно смотрели на меня сквозь прозрачный лед.

Я не сдавался.

Я даже зарычал по-звериному.

— Мюсли! У-у, как вкусно! — Я бросил не­сколько изюмин в рот и пожевал. — Ммм-мм! Вкусные мюсли. Отличные мюсли! Ну же, про­сыпайся и попробуй!

— Он не шевелится! — рыдала Лорен. — Все пропало, Джордан. Что я наделала!

И тут раздался тихий треск. Я прямо-таки подпрыгнул на месте. Звук был слабый и от­рывистый.

Я уставился на ледяную глыбу.

Неужели чудище повернулось?

Нет. Все затихло. В черных глазах снежного страшилища отражался свет, но взгляд был по-прежнему остекленевшим и пустым.

Воображение разыгралось?

«Лорен права, — подумал я печально. — Мой план не срабатывает. Все пропало».

Я прикоснулся к негнущейся, заледеневшей руке сестры. Может быть, когда папа вернет­ся, он что-нибудь придумает, уцепился я за последнюю надежду. Он наверняка найдет спо­соб, как ее спасти.

— Ну что же нам деееее-лать? — рыдала Ло­рен. От нее никакой помощи.

И тут снова раздался треск.

На этот раз более явственно.

И затем уже совсем громко:

Трррррррррррррр!

На глыбе льда обозначилась длинная трещина.

Снежный человек заворочался.

Лорен, истошно вскрикнув, отпрянула назад.

— Он ожил!

Лед раскололся. Мохнатый снежный чело­век со стоном поднялся в сундуке.

Лорен, от страха приросшая к стене фотола­боратории, прошептала:

— Что он собирается делать?

— Ш-ш-ш!

Чудище стряхнуло с плечей осколки льда. Оно вылезло из сундука и глухо зарычало.

— Джордан, берегись! — крикнула Лорен. Чудище наклонилось ко мне. Сердце у меня

в груди подпрыгнуло. Мне захотелось отсту­пить назад, да что там — убежать отсюда по­дальше. Но я не посмел. Я должен был остать­ся, чтобы помочь Николь.

— У-ух! — заворчал снежный человек. Он выбросил вперед гигантскую лапу, пытаясь достать меня.

Лорен снова дико завизжала. Я попятился. Что чудовищу нужно от меня? Чудище снова издало громкий рык. И еще раз попыталось дотянуться до меня.

— Бежим отсюда! — заорала Лорен. — Он тебя раздавит!

Я хотел бежать. Но что будет с Николь?.. Чудище снова потянулось в мою сторону и выхватило у меня из рук пакет с мюслями.

До меня наконец дошло, что ему от меня было нужно. Он просто пытался схватить мюсли.

Монстр высыпал все мюсли себе в рот и с шу­мом их проглотил. Потом он выбросил пакет.

Лорен забилась в угол фотолаборатории и стояла там ни жива ни мертва.

— Заставь его снова залезть в сундук! — едва выдавила она.

— Ты с ума сошла? Как я это сделаю?

Снежный человек зарычал и, шатаясь, по­шел по комнате. Он остановился перед Ни­коль.

Своей мощной рукой он сгреб в охапку ее заледеневшее тело и сжал его.

— Останови его! — закричала Лорен. — Он раздавит Николь!

Я не мог двинуться с места. Я с ужасом на­блюдал за происходившим. Огромный монстр крепко обнял Николь — так крепко, что ее тело приподнялось от пола.

— Стой! — наконец выдохнул я. — Ты дела­ешь ей больно!

Забыв об опасности, я бросился вперед. Я схватил его волосатые руки и стал с ним бо­роться, чтобы оттащить его от сестры.

Дата добавления: 2015-08-28