до того он был непререкаемым авторитетом. Священник с
раздражением заметил, что его мнение теперь часто пропус
кали мимо ушей, а его паства обратилась к неграмотной кре
стьянке с какими то неясного происхождения оккультны
ми способностями. «Ее сила не от бога», — объявлял он всем
и каждому.
Бидди всегда пренебрегала исполнением обрядов, тре
буемых католической церковью, и смолоду мало считалась
с ее авторитетом. Однако она обладала сильной тягой к се
Э Л Ь Ф Ы И Д Р У Г И Е
мейной жизни, три раза выходила замуж, каждый раз вен
чаясь в церкви. Первый раз она вступила в брак около двад
цати пяти лет. Ее муж был простым работником, и от него у
Бидди было двое сыновей и дочь. В это время она еще была
известна только ближайшим соседям. Она прожила в этом
браке лет десять и вскоре после смерти первого мужа снова
вышла замуж, но через пять или шесть лет опять овдовела.
Впоследствии она в третий, и последний, раз вышла замуж
и опять пережила своего мужа. Во втором и третьем браке
детей у нее не было.
Ко времени второго замужества она была уже широко
известна как знахарка и целительница, но только много лет
спустя, после третьего брака, позволила себе превратиться
в настоящую ведьму. Она отрицала церковь и ее могущество, отважно и вполне успешно противопоставляя ей собствен
ную силу: силу, исходящую от таинственных — и часто ужас
ных и злобных — невидимых стихийных сил природы. На
ее стороне было очень практичное и действенное оружие, которым она пользовалась, пока не почувствовала прибли
жение смерти.
Этим оружием были успешные исцеления, в которых
не приходилось сомневаться, — она умела лечить, и лечила
и людей, и скот, и культурные растения, а это было не под
силу ни приходскому священнику, ни епископу, ни другим
чинам ирландской церковной иерархии. Для них это было
нелегкое испытание. Если у кого то заболевал родствен
ник или домашнее животное и нужна была срочная по
мощь, люди шли к Бидди, зная, что только она может спас
ти больного. Что бы ни говорил и ни делал приходской
священник, он не мог заставить прихожан отвернуться от
нее, хотя бы для виду, потому что церковь ничего не могла
предложить взамен.
М И Ф О Л О Г И Я Б Р И Т А Н С К И Х О С Т Р О В О В
Интересна история ее целительства, предсказаний и раз
вития ее оккультных способностей. Эту историю можно ус
ловно разделить на два периода, первый из которых охва
тывает ее жизнь до появления пресловутой Голубой бутыл
ки. Второй период продолжался с получения ею бутылки
до смерти в 1873 году. Первая часть жизни Бидди в основ
ном повторяет обычную историю знахарок, каких и сейчас
много в Ирландии. В это время она пользовалась травами и
другими средствами, которые открыл ей земляной народец, а при желании могла исцелять и волшебным прикоснове
нием своих магнетических пальцев. И разумеется, как все
крестьянки тех дней, она владела знаниями и умениями, переходившими в семье из поколения в поколение. Сельс
кие традиции знахарства сильно различаются в зависимос
ти от обычаев и семьи, и иногда трудно отличить их от на
стоящего колдовства, потому что одно неощутимо перехо
дит в другое. Бидди, с ее умом и искусством, очень удачно
использовала древние знания, так что ее репутация колду
ньи только укреплялась.
Как большинство людей, занимающихся магическим
целительством, Бидди Эрли не брала платы. Это правило в
отношении магического целительства существовало почти
во все времена и во всех странах. Если лекарю платить, его
искусство скоро становится профессией и низводится до
уровня многочисленных шарлатанов и мошенников. Цели
тель скоро теряет силу, и ему ничего не остается, как само
му обратиться к мошенничеству.
Бидди строго соблюдала это правило и потому всю жизнь
оставалась небогата. Однако она охотно принимала подар
ки и никогда не стеснялась открыто и ясно дать понять, ка
кого именно подарка ожидает. Она питала слабость к спир
тному, и, если не по прямому требованию, то явно с ее одоб
Э Л Ь Ф Ы И Д Р У Г И Е
рения, подарки, кроме съестных припасов, часто представ
ляли собой дешевое виски или местный самогон — потин.
Но она, бесспорно, приносила много пользы своими тра
вами и тратила немало времени и сил на их заготовку. Бид
ди сама собирала травы, и никто в точности не знал, как она
ими пользуется. Она знала, где искать то или иное дикорас
тущее растение, и направлялась прямо к тому месту у кана
вы, в роще или на склоне холма, где можно было сорвать
нужный ей лист или цветок. Действительно ли она собира
ла травы в определенный час дня или ночи, в соответствии
с временем года и фазой луны? Этого никто не знает, но сама
она иногда намекала, что дело обстоит именно так. Как бы
то ни было, в должный срок настой или отвар бывал готов, и
она вручала его клиенту с подробными указаниями к при
менению.
Ее жизнь и скромные приключения текли по этому на
катанному руслу, пока не явилась Голубая бутылка, подняв
шая ее деяния до высот, где их уже невозможно было не за
метить или отделаться недоверчивыми насмешками.
Ее старший сын, которому в ту пору было лет девятнад
цать, был хорошо знаком с земляным народцем, хотя и не
обладал сверхъестественными способностями своей мате
ри. Это был нормальный, здоровый и крепкий парень, раз
делявший простую жизнь и интерес к спорту обычных де
ревенских ребят. В ирландский хоккей на траве он играл едва
ли не лучше всех в округе и этим искусством прославился
среди молодежи.
Летним вечером парень возвращался из деревни, лежав
шей в шести или семи милях от дома, и решил пройти на
прямик через поля. До дому оставалась еще пара миль, ко
гда он заметил у тропинки, шедшей вдоль откоса над низин
ным лугом, где прежде было болото, компанию фейри с
М И Ф О Л О Г И Я Б Р И Т А Н С К И Х О С Т Р О В О В
клюшками в руках. Они тоже заметили парня и радостно
окликнули его. Как видно, они не могли начать игру, пото
му что в одной команде не хватало игрока, и позвали его
сыграть с ними. Парень торопился домой и сперва отгова
ривался, но фейри так упрашивали, что наконец он согла
сился и ловко спрыгнул с тропинки на поле.
Игра была долгой и упорной, однако молодой Эрли иг
рал как никогда в жизни и в конце концов принес победу
своей команде. Он снова выбрался на тропу, торопясь по
спеть домой, но его задержали, и через минуту несколько
фейри подошли и вручили ему большую пустую бутыль го
лубого стекла, без пробки. Сквозь бутылку было хорошо
видно насквозь. «Это тебе от нас в благодарность,—сказали
они.— Отнеси ее домой и отдай матери».
«Но что она будет с ней делать? — удивленно спросил
парень.— Что ей сказать?»
«Ничего не говори. Просто отдай ей. Она сама знает», —
с этими словами они нырнули в крутой откос и скрылись
под землей, как в обычае у земляного народа.
Обескураженный парень отправился домой и молча вру
чил матери бутылку. Она приняла ее с безмолвным удивле
нием и повертела в руках, рассматривая с явным любопыт
ством. Потом она громко вскрикнула — отнюдь не взывая к
господу, — потому что увидела, что бутыль постепенно за
полняется каким то туманом. Через несколько секунд она
различила в молочной глубине туманных вихрей фигуры, знаки и предвестья, отлично ей знакомые.
Эта бутылка стала ее талисманом. В сомнении Бидди
всегда обращалась к ней. Если бутыль оставалась обычной
прозрачной бутылкой голубого стекла, она отсылала про
сителя и не соглашалась помочь ему. Если же бутылка за
полнялась туманом, Бидди знала, что вправе попытаться
Э Л Ь Ф Ы И Д Р У Г И Е
сделать для него, что сумеет. И когда, пытаясь оказать по
мощь, она понимала, что ее сил недостаточно, она присталь
но вглядывалась в туманную глубину бутылки и находила
там указания, что делать.
И с помощью бутылки, и без нее Бидди обладала ред
костной способностью предсказывать будущее. Многие по
сетители бывали обескуражены, когда она, не дожидаясь
вопроса, до мельчайших подробностей описывала, что слу
чится с ними в последующие недели или месяцы. Ее пред
сказания неизменно сбывались.
Жила она в маленькой хижине на голом и продуваемом
ветром холме примерно в двухстах ярдах к северу от дороги
от Туллы к Фикле. Маленькое озерцо Лох Килгаррон лежа
ло примерно в четверти мили к северо востоку, а еще милей
восточнее стояла деревня Фикл. Холм круто поднимался над
дорогой, но становился пологим перед домом Бидди, кото
рый, таким образом, с дороги виден не был. Дорожка, вед
шая от дороги, наискосок прорезала склон, затем круто по
ворачивала наверху и шла прямо к дверям. Развалины до
мика сохранились, и к нему часто совершают паломничество
любопытствующие туристы.
В отличие от большинства других провидцев Бидди
иногда соглашалась предсказывать результаты скачек, если
была в настроении и клиент приходился ей по душе. По слу
хам, ее предсказания оказывались удивительно точным.
Рассказывают, что однажды должна была состояться
большая неофициальная гонка, или «флаппер», по другую
сторону холма не более чем в трех милях по прямой от
дома Бидди. Приезжий из соседнего округа собирался вы
ставить на эти скачки двух лошадей. Он много слышал о
Бидди и ее умении предсказывать будущее и узнавать по
бедителя скачек, но только смеялся, считая это чепухой.
М И Ф О Л О Г И Я Б Р И Т А Н С К И Х О С Т Р О В О В
Проезжая с друзьями по дороге мимо ее дома, он вдруг ре
шил испытать ее так называемые «пророческие способнос
ти» и поймать ее на шарлатанстве. Не долго думая он пе
решел к делу и, чтобы не давать ей подсказки, спешился и
в сопровождении двух приятелей пешком поднялся по до
рожке. Они постучались и услышали позволение войти.
Трое мужчин вошли в комнатушку с земляным полом.
Бидди, сидевшая у очага в самодельном деревянном крес
ле, вопросительно взглянула на них.
«Бог в дом», — сказал приезжий, произнося обычное
ирландское приветствие в незнакомом доме.
Не потрудившись ответить как полагалось, Бидди пере
била его и с обычной для нее резкостью перешла прямо к делу.
«Так ты хочешь знать, которая лошадь победит, — сказа
ла она, упомянув скачку, в которой должны были участво
вать обе лошади. — Ты думаешь, что победит гнедая,— про
должала она,— но ты ошибаешься. Победит рыжая, и много
выиграет».
Это было поразительно, потому что, не считая обычного
приветствия, никто из них еще не сказал ни слова. Однако
Бидди знала, зачем они пришли, ответила на незаданный
вопрос, причем ответила прямо, не пытаясь выведать у него
что нибудь встречными вопросами.
Она не видела, да и не могла видеть лошадей: они оста
лись внизу, на дороге; тем более не могла она знать, какой
лошади предстоит бежать в какой скачке. В общем, это была
поразительная демонстрация ее способностей. Однако при
езжий остался довольно равнодушен, поскольку хорошо
знал — или, как выяснилось, думал, что знает, — что ее пред
сказание далеко от истины. Он решил, что скоро выставит
ее лживой пророчицей, потому что гнедая лошадь была явно
сильнее рыжей.
Э Л Ь Ф Ы И Д Р У Г И Е
Вечером он возвращался домой поумневшим, но дорого
заплатив за науку. Он много поставил на гнедую, но она бе
жала лениво, и рыжая легко выиграла скачку, на радость
местным жителям, которые ставили на нее, и в посрамле
ние хозяину.
Несколько лет спустя приходской священник решил
лично заняться этим делом и раз и навсегда положить ко
нец колдовским штучкам Бидди. Он сделал все что мог, по
рицая ее на проповедях и внушая прихожанам даже близко
к ней не подходить, и привлек даже епископа, который тоже
разоблачал ее. Однако все было впустую. Бидди преспокой
но продолжала свое.
По большей части она делала добрые дела, помогая ближ
ним и дальним, попавшим в беду. Однако надо признать, что
ей случалось наносить врагам искусные и внушительные
колдовские удары, хотя удары эти, кажется, никогда не бы
вали смертельными. Особенно доставалось тем, кто прихо
дил к ней за помощью, а потом предательски обращался про
тив нее, чтобы заслужить благоволение ее могущественных
противников. Да и язычок у нее был не сахар; она ругалась
и проклинала с необычайным искусством, особенно когда
была «немножко выпивши».
И вот как то ясным вечером приходской священник
оседлал лошадку и подъехал к ее хижине, разрываясь от
кипевшего в его груди праведного гнева. Он спешился, привязал лошадь к подходящему столбику и сердито за
шагал по дорожке к домику. Едва постучав, он ворвался в
дом и застал Бидди на обычном месте, в кресле у очага.
Она казалась ничуть не удивленной и не встревоженной
его появлением. Она приветствовала его по ирландски с
безукоризненной вежливостью, но это только разожгло
гнев достойного отца.
М И Ф О Л О Г И Я Б Р И Т А Н С К И Х О С Т Р О В О В
«Ты будешь не так рада видеть меня, Бидди Эрли, к тому
времени, как выслушаешь все, что я собираюсь тебе ска
зать!» — огрызнулся он. Затем он уселся и напрямик выска
зал ей все, что думал о ней самой, о ее поведении и о тех
духах, в общении с которыми она признавалась. Под конец
он живо описал, что ожидает ее в этой и в будущей жизни, если она в скором времени не исправится.
Бидди слушала его сперва совершенно спокойно и даже
с юмором, но понемногу стала перебивать священника и
даже возражать ему так же горячо. Наконец он вынужден
был замолчать, потому что выбился из сил, и, пустив в нее
последнюю угрозу, затопал обратно к своей лошади. В его
ушах еще звенели прощальные слова Бидди. Она имела на
глость посоветовать ему быть поосторожнее на обратном
пути. Священник скоро обнаружил, что это были не пустые
слова. Его смирная кобылка оказалась в игривом настрое
нии, и он не без труда взобрался в седло. Но, как выясни
лось, это было только начало его бед. Теперь лошадь отка
зывалась двинуться с места. Дурное настроение доброго
отца, испорченное беседой с Бидди, выплеснулось теперь на
заупрямившуюся ни с того ни с сего любимицу. Он задал ей
хорошую трепку, но чем сильнее он хлестал лошадь, тем уп
рямее она отказывалась сделать хоть шаг. Можно было по
думать, что перед лошадью вдруг выросла невидимая стена.
Наконец, не выдержав ударов, кобыла встала на дыбы, сбросив всадника на дорогу. Весь в синяках, он встал на ноги
и поплелся к лошадке, которая стояла теперь совершенно
смирно, хотя была вся в мыле и дрожала от пережитого.
Священник подхватил поводья и стал трепать и оглаживать
кобылку, чтобы немного успокоить. Затем он попытался
повести ее под уздцы — и снова потерпел поражение: лошадь
стояла как вкопанная. Наконец ему пришлось оставить без
Э Л Ь Ф Ы И Д Р У Г И Е
надежную борьбу и, вернувшись к Бидди, просить ее осво
бодить лошадь.
Бидди, увидев его растрепанным и перепачканным в
пыли, искренне обеспокоилась. Она призналась, что удер
живала лошадь, но заверила его, что и не думала, что та сбро
сит наездника или причинит ему какой либо телесный
ущерб. Горячо извинившись, она сказала, что чары уже сня
ты и что он может спокойно ехать домой. В самом деле, вер
нувшись к лошади, священник убедился, что Бидди сдер
жала слово, и поехал домой, притихший и задумавшийся.
Есть другой, сильно приукрашенный вариант этого рас
сказа, который еще ходит в Майо. Думаю, красочные дета
ли добавлялись, по мере того как история переходила из
прихода в приход. В этом варианте к Бидди во всем вели
чии, с каретой и свитой, является епископ, дабы обрушить
грозу на ее голову. Однако он оказывается в пыли перед не
победимой леди, а его лошадь пятится от нее назад, пока
карета не оказывается в канаве. Разумеется, эта театраль
ная сцена совершенно невероятна: почтенный ирландский
епископ не разъезжает по стране, чтобы вступать в едино
борство с мелкими грешниками.
Любопытно, что поединок между Бидди и приходским
священником посеял зерно взаимного уважения, которое
дало всходы несколько лет спустя, когда Бидди почувство
вала приближение смерти. Она сразу поняла, что эта болезнь
станет для нее последней, и послала за своим старым вра
гом, приходским священником, который с готовностью от
кликнулся на ее зов. Несколько дней спустя она мирно ото
шла, снова принятая в лоно церкви, против которой так дол
го бунтовала.
Однако перед смертью, еще прежде чем послать за свя
щенником, Бидди приказала домашним взять прославленную
М И Ф О Л О Г И Я Б Р И Т А Н С К И Х О С Т Р О В О В
к тому времени Голубую бутылку и забросить ее в Лох Кил
гаррон, пригрозив страшной местью духов, если это не бу
дет исполнено. Это было сделано, однако она не сказала, что
нельзя вытащить бутыль после ее смерти, так что место, куда
упала бутылка, хорошенько отметили. Бидди еще не схоро
нили, а уже нашлись отчаянные головы, которые принялись
нырять за бутылкой. Но найти ее не удалось. До сих пор
иногда повторяются попытки разыскать ее, но все они оста
ются безуспешными. Около года назад разнесся слух, что
бутыль найдена, но он оказался ложным. Так что знамени
тая Голубая бутылка все еще спокойно лежит на дне озерца.
Глава 10
ХЭЛЛОУИН:
МЕЖДУ МИРОВ, МЕЖДУ ВРЕМЕН1
Самайн. — Христианизация языческих праздников. —
День Иного Мира. — Ведьмы. — Костры друидов. —
«Сжигание ведьмы». — Ряжение. — Игрища и развле
чения. — Ворожба и гадание. — Рецепты.
Посреди стола — тыква: верхушка аккуратно срезана, мякоть вычищена, в кожуре прорезаны отверстия — глаза и
рот, искривленный ухмылкой; в тыкву вставлена зажжен
ная свеча, пламя дрожит и мерцает, из за чего кажется, буд
то глаза светятся... Нет, здесь нужно более точное слово, бо
лее мощное: сверкают, пламенеют, пышут огнем. Вокруг —
люди в диковинных, пугающих, где то даже омерзительных
масках; кривые носы, оскаленные пасти, окровавленные
клыки... Однако никому почему то не страшно, кто то если
и взвизгнет порой, то не от ужаса, а так, ради удовольствия.
Это — Хэллоуин.
Этот праздник в его современном варианте пришел к нам
из Америки. И посему неудивительно, что пришел он, если
1 По книге М. Макнейл «Hallowèen: Its Origin, Festivals and Ri tuals». Перевод Н. Омельянович.
М И Ф О Л О Г И Я Б Р И Т А Н С К И Х О С Т Р О В О В
можно так выразиться, выхолощенным. Руководствуясь со
ображениями пресловутой политкорректности, американ
цы «оскопили» Хэллоуин, превратили его в некое подобие
рождественских Святок. Между тем Хэллоуин — один из
древнейших языческих праздников, отмечался он повсюду, где обитали кельтские племена, и носил название Самайн
(точнее, Савайн).
В календаре друидов было четыре важнейших праздни
ка — Имболк (1 февраля), Белтайн (1 мая), Лугназад (1 ав
густа) и Самайн (1 ноября). В Самайн кельты праздновали
наступление Нового года и приход зимы, а еще поминали
умерших и приносили жертвы им и владыке загробного мира
(у ирландцев это Дагда, у галлов Суцелл). Празднество дли
лось три дня подряд, с 31 октября по 2 ноября; считалось, что в эти дни духи всех умерших в минувшем году возвра
щаются в мир живых, чтобы найти себе новые тела. Кроме
того, в эти дни исчезала граница между мирами, повседнев
ный и потусторонний миры на недолгий срок сливались в
единое целое, нарушая все законы времени и пространства, и обитатели обоих миров оказывались в непосредственной
близости друг от друга, что называется, сталкивались нос к
носу. Чтобы обезопасить себя от встреч с фейри (обитате
лями потустороннего мира), люди разводили костры из дуба
и принимали иные меры предосторожности: носили амуле
ты, переодевались в мужское (женщины) и женское (муж
чины) платье, мазали лица сажей, дабы остаться неузнан
ными, и так далее. Впрочем, некоторые пытались умилос
тивить фейри и духов умерших и приносили им жертвы
разнообразной снедью.
С Самайном связаны все наиболее значительные собы
тия кельтской мифологии. Согласно ирландской саге «Бит
ва при Маг Туиред», в Самайн произошло свидание бога
Э Л Ь Ф Ы И Д Р У Г И Е
Дагды и богини Морриган, обещавшей Племенам богини
Дану помощь против фоморов: «Глен Этин, что на севере, было жилище Дагда. Условился он встретить там женщину
через год в пору Самайна перед битвой. К югу от тех мест
текла река Униус, что в Коннахте, и заметил Дагда на той
реке у Коранд моющуюся женщину, что стояла одной ногой
у Аллод Эхе на южном берегу, а другой ногой у Лоскуйн на
северном. Девять распущенных прядей волос спадали с ее
головы. Заговорил с ней Дагда, и они соединились. Супру
жеским Ложем стало зваться то место отныне, а имя жен
щины, о которой мы поведали, было Морриган. И объявила
она Дагда, что ступят на землю фоморы у Маг Скене и что
пусть по зову Дагда все искусные люди Ирландии встретят
ее у брода Униус. Сама же она отправится к Скетне и сокру
шит Индеха, сына Де Домнан, иссушив кровь в его сердце и
отняв почки доблести».
В Самайн, по той же саге, Туата Де Дананн строят пла
ны, как им победить фоморов, да и сами события саги раз
ворачиваются в течение годичного цикла, от одного Самай
на до другого.
Кстати сказать, противопоставление Самайна и Белтана
как двух «полюсов» года было столь характерно для кельт
ской традиции, что даже в христианском тексте «Teanga bithnua» («Вечный язык») протяженность времени харак
теризуется именно этими «метками»: «В море есть остров с
золотым песком, и есть другое море, которое поднимается
от Белтана до Самайна и опускается от Самайна до Белта
на, то есть половину года прибывает и половину года убы
вает. Животные этого моря и киты кричат, пока оно подни
мается, и молчат, пока оно опускается».
С распространением христианства языческие праздни
ки и обряды были объявлены бесовскими игрищами, однако, 441
М И Ф О Л О Г И Я Б Р И Т А Н С К И Х О С Т Р О В О В
несмотря на все старания священников новой веры, пропо
ведовавших словом, огнем и мечом, некоторые празднества
упорно не желали «потесниться». И тогда церковь приняла
мудрое решение: эти дни стали считаться христианскими
праздниками. Так произошло и с Самайном: Папа Римский
распорядился считать этот день Днем Всех Святых (англ.
Halloween — от «Hallow», что означает «святой»). Надо ска
зать, что Самайн Хэллоуин в отличие от многих других язы
ческих праздников оказался «на редкость живучим» и со
хранился до наших дней, пусть и в «упрощенной форме».
Первоначальная дата праздника в христианском календа
ре — 21 февраля (начало римских Фералий), а в 835 году
папа Григорий перенес его на 1 ноября. В праздник Всех
Святых поминают канонизированных блаженных, а 2 нояб
ря молятся за упокоение душ правоверных усопших. В ев
ропейских странах верили (и верят до сих пор), что души
покойных посещают в эти дни родной дом.
Итак, праздник длился три дня: на день перед Самай
ном приходился последний день старого года, следующий
день после Самайна был первым днем года нового. Вот
почему это празднество иначе называлось «днем меж двух
годов» и как таковое считалось магическим временем, тем
паче что на него обычно выпадала «темная луна» (та фа
за, когда луна на небе не видна). Мифы гласят, что имен
но в Самайн Туата Де Дананн, или Племена Богини Дану
(ирландские боги), победили своих заклятых врагов фо
моров, что в этот день валлийский бог мертвых Пуйл одо
лел в поединке похитителя своей супруги и на землю
пала зима.
Любопытно, что в Англии отмечают не столько Хэллоу
ин, сколько День Гая Фокса (5 ноября). Это имя носил гла
Э Л Ь Ф Ы И Д Р У Г И Е
ва так называемого «Порохового заговора» 1605 года — че
ловек, пытавшийся взорвать английский парламент. Фокс
был схвачен и казнен, и с тех пор каждый год его чучело
сжигают на костре и устраивают фейерверки. Ночь с 4 на
5 ноября зовется Ночью Озорства: в эту ночь детям разре
шается проказничать сколько и над кем им вздумается — до
стается и соседям, и знакомым, а больше всего родителям.
Впрочем, Хэллоуин в Англии тоже празднуют, и нередко
случается так, что праздник растягивается на целую неде
лю — с конца октября по 5 ноября.
На Хэллоуин приходят не только души покойных. На
чинает давать о себе знать «тот свет» (мир, недоступный
нашему восприятию). Его обитатели выходят наружу из
своих подземных обиталищ (сидов или бругов). Горе че
ловеку, встретившемуся на их пути: ему грозит быть уне
сенным в загробный мир злобными слуа — летучими фей
ри, ноги которых никогда не касаются земли. Стихи
Вальтера Скотта помогают нам ощутить волшебство Хэл
лоуина:
В день Всех Святых, клонясь ко сну,
Благослови свою постель
И осени ее крестом
И Богоматерь призови.
В день Всех Святых среди людей
Шныряют ведьмы тут и там
С бесовской свитою своей,
Подстерегающей в ночи.
Лишь тот, кто сядет в этот день
На Суизинов камень, —
Сумеет ведьму одолеть.
М И Ф О Л О Г И Я Б Р И Т А Н С К И Х О С Т Р О В О В
Шотландские матери до сих пор предупреждают своих
малышей:
Придет Хэллоуин, придет;
Колдовство принесет;
Фейри злые прилетят.
Не ходите, детки, на дорогу!
Существует поверье, будто люди, унесенные в Волшеб
ную страну, могут через год и один день вернуться домой, но магическое заклинание действует только в ночь Хэллоу
ина. Баллада «Тэмлейн» рассказывает о Дженет, вернувшей
таким путем похищенного возлюбленного.
Назавтра, знай, День Всех Святых,
И только в эту ночь,
Дженет, коль пожелаешь ты,
Ты можешь мне помочь
Суров и мрачен темный лес,
И жутко все кругом.
На перекресток трех дорог
Дженет бежит бегом.
Вдруг слышит звон стальных удил
И перестук копыт,
И сердце у нее в груди
От радости стучит.
Дала дорогу вороным,
Дала пройти гнедым,
Вдруг видит: снежно белый конь
С Тэмлейном молодым.
На землю всадника она
Стащила в тот же миг.
Э Л Ь Ф Ы И Д Р У Г И Е
Плаща зеленого волна
Укрыла их двоих
И счастьем грудь ее полна:
Спасен ее жених!1
Сэр Вальтер Скотт рассказывает в «Письмах о колдовстве
и демонологии» о фермере, жену которого забрали в Волшеб
ную страну. Она явилась мужу и сказала, какое заклинание
поможет ее вернуть. Фермер запомнил ее слова и в ночь Хэл
лоуина встал возле утесника, дожидаясь предводителя эль
фов. Но, увы, звон волшебных колокольчиков сбил его с тол
ку, и не успел он опомниться и сказать заклинание, как эль
фы пролетели мимо, а фермер навсегда потерял жену.
В ночь Хэллоуина совершается великий «шабаш» или
тайное собрание ведьм. Рассказывают, что по наступлению
темноты можно увидеть мчащихся к месту сборища ведьм и
колдунов. Летят вихрем — кто на помеле, кто в решете, а вон
и эльфы в яичных скорлупках. Превратив на эту ночь ко
шек в лошадей, галопом несутся всадники на черных как
уголь скакунах.
А вот фрагмент обрядовой песни, которую поют в Гэл
лоуэе:
Когда серый сыч трижды ухнет,
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |