Мой вес исчезает. 97 40 страница

Мы прошли через сухое, хорошо проветриваемое помещение. Формации сталактитов всё ещё существовали, указывая на прошлые периоды капания воды, но как только мы прошли вперёд, я не увидел следов нынешнего просачивания, а развивающиеся и разъедающие среды, действовавшие в прошлых веках, должно быть, очень давно приостановили свою деятельность. Пол был из твёрдого камня, совершенно чист от земли и упавших каменных фрагментов. Его поверхность была гладкая, но главным образом расположенная мягкими волнистыми линиями. Необыкновенно мягкий излучающийся свет, о котором мой спутник упоминал, как об "оживляющей темноте" или "регенерированном солнечном свете", проникал во всё пространство вокруг меня. Но я не мог из-за него отличить стороны громадной пещеры. Яркость его была такого свойства, что давала различие предметов, находящихся под рукой, а на коротком расстоянии за ними теряла свою чёткость и раскрывающуюся мощь. Я бы сравнил такой эффект с ярким светом, сияющим сквозь плотный туман, если бы среда вокруг нас была прозрачная, а не молочная. Свет осаждался в небытие. Он проходил от существования позади меня и около, как будто уничтожаясь, не теряя своего переливчатого вида, чем-то, напоминая тот, что проходит через расширяющийся туман. Более того, он как будто освещал детали таких объектов, которые находились в окружности определённой площади вокруг меня, но за её пределами терял свою интенсивность. Пуговицы на моём пальто казались настолько отчётливыми, как если бы находились под сиянием солнечного света, одна половина была крупнее другой, как я об этом знал в прошлом. Складки моей ладони виделись чётким серпантиновым рельефом, который я видел ясно, как если держать руки близко около глаз. Мои пальцы казались неуклюжими, а все части моего тела были увеличены в пропорциях. Место возле пределов моего уровня восприятия напоминало мне пустоту, но не темноту. Круг стирания определял границу сверкающего пояса, который продвигался вперёд, как только мы двигались, и закрывался позади нас. Эта линия, или скорее демаркационная зона, разделявшая видимое от невидимого, была, по-моему, около двухсот футов длины, но могла быть больше или меньше, поскольку у меня отсутствовал метод измерения расстояний.

Глава 17

Грибной лес. Очарование

Вдоль пространства, через которое мы теперь проходили, я видел сквозь мягкий свет огромные столбы, покрытые шапками, напоминающими зонтики. Некоторые из них напоминали мне грибные поганки верхней земли, но потрясающих размеров. Однако, вместо серых и мрачных оттенков, к которым я привык, это объекты имели разные тона и сочетали сверкание первоначальных призматических цветов с ясностью чистого снега. Они стояли одиноко, подобно часовым, к тому же они занимали ряды, выровнявшись настолько точно, как ряд волос, создавая колонные авеню. В других случаях они были притиснуты друг к другу, чтобы на многие акрах площади создавать множества, и их стволы становились шестигранными. Такие колоннообразные стволы были выше меня ростом, часто спиралевидные, кроме того, они были украшены фигурами в форме алмазов и других геометрических форм, рельефно, прекрасно -точно разрисованные рукой мастера богатством и деликатностью смешанных цветов на колоннах из чистого алебастра. Немало стволов было украшено малиновым, голубым или зелёным цветом в сочетании с другими настолько аккуратно, насколько украшены редчайшие кружева белым эмалевидным интригующим узором, далеко превосходя по красоте исполнения самую восхитительную вышивку, которую я когда-либо видел. Не могло быть и сомнения в том, что я находился в лесу колоссальных грибов, виды которых были столь многочисленны, что превосходили те, которые находились среди хрестоматийной растительности верхней земли. Широкие шляпы этих больших талoгенов (thallogens) были так же разнообразны, как и стволы, которые я описал, и даже больше того. Они расходились далеко над нашей дорогой, подобно прекрасным зонтикам, как будто их декоративно украшали мастера, у которых великие художники верхней земли могли бы смиренно поучиться искусству смешивания тонов. Их нижние поверхности имели различные узоры и так много форм, что это могло быть мыслимо только при сочетаниях круга и гиперболы. Стройные и живописные, молчаливые и неподвижные, как сфинкс, они засеяли огромную каверну группами или поодиночке, напоминая мне о выросшем из детства бурном воображении сказочной страны.

Я остановился возле них и смотрел с восхищением на громадное, и всё же грациозное зрелище. Я положил руку на ствол растения и обнаружил, что он внушительный и мягкий, но вместо влажного, холодного и липкого ощущения отталкивающей поганки верхней земли я открыл, к своему удивлению, что он был приятно тёплым и мягким, как вельвет.

"Понюхайте Вашу руку"- сказал мой спутник.

Я так и сделал, и вдохнул аромат, напоминающий клубнику. Мой спутник наблюдал (я научился определять эмоции по выражению его лица) мой удивлённый вид с равнодушием.

"Попробуйте другой" - сказал он.

Когда я потёр руку о другой ствол, то ощутил запах ананаса.

Дата добавления: 2015-08-28