Исследователи отмечают, что если раньше причинам преступности уделялось больше внимания, то в настоящее время сузился круг проблем и фокус сместился к вопросам текущего характера. Тем не менее, без изучения обстоятельств, способствующих совершению насильственных преступлений и способов их предотвращения, невозможно выполнять задачи уголовного законодательства в части предупреждения преступлений.
Возросло количество преступлений против жизни и здоровья человека, совершенных лицами, потерявшими свое прежнее социальное положение. В два раза выросло число лиц, осужденных по ст.119 УК РФ, которые в момент совершения преступления, не имели постоянного источника дохода.
«Основной причиной роста преступности следует признать отсутствие тщательно продуманных социальных и законодательных преобразований. Об этом свидетельствуют, в частности, данные об увеличении почти до половины осужденных из категории трудоспособных, но не работавших и не учившихся членов общества. Социальные проблемы часто приводят к наркомании, алкоголизму и насильственным преступлениям. По данным исследований, обнаруживается прямая связь между ростом насильственных преступлений и увеличением роста количества лиц, страдающих наркоманией и алкоголизмом. Наиболее характерна данная связь при совершении убийства (в более половине исследованных случаев), угрозы убийством, хулиганства, умышленном причинении тяжкого вреда здоровью и нанесении побоев.»
Другой причиной могут служить различные неблагоприятные процессы в общественном сознании из-за несовершенных политических, правовых и моральных систем, что приводит к чрезмерным и порочным потребностям. Если требования не могут быть удовлетворены законным путем, человек пытается решить эту проблему, нарушая закон.
Основным фактором криминализации угрозы убийством или причинением тяжкого вреда здоровью является их общественная опасность. Степень общественной опасности деяние такова, что значительно мешает общему закону и порядку в государстве, нарушает личную безопасность граждан. Угроза убийством причиняет реальный вред психическому здоровью потерпевшего, в результате чего растет напряжение, беспокойство за их безопасность и безопасность близких. В медицинской литературе доказано, что наиболее вредным и опасным видом эмоций является страх.
Наряду со страхом, угроза может привести жертву к таким негативным эмоциям, как эмоция гнева. В этом случае возникает ситуация, когда параметры виктимизации жертвы начинают постепенно развиваться в криминогенные, которые могут быть реализованы в преступном поведении потерпевшего.
Угроза убийством или причинением тяжких телесных повреждений вызывает у пострадавшего чувство страха, тревоги, беспокойства. Осознание вероятности физического насилия и их последствий может угнетать жертву, вызывать неадекватные действия.
Таким образом, криминальная угроза, ответственность за которую предусмотрена ст. 119 Уголовного кодекса, в дополнение к прямым уголовным аспектам имеет огромный криминогенный потенциал (способность создавать новые преступления), что убедительно доказывает справедливость криминализации угрозы убийством или причинением тяжкого вреда здоровью. Одним из эффективных средств предотвращения криминального насилия в своевременном уголовном праве, является использование в полной мере двойного потенциала статьи 119 Уголовного кодекса.
Важное значение имеет обеспечение согласованности нормативно-правовых норм предотвращения насилия. В частности, важно, чтобы были разработаны меры административной ответственности за угрозы причинения вреда, не подпадающие под действие ст. 119 Уголовного кодекса – вреда здоровью, угроз изнасилования или угрозы причинения ущерба имуществу. Только в этом случае будет обеспечен непрерывный процесс межотраслевой дифференциации, в котором защита личности красной нитью проходит через всю систему метода уголовно-правового регулирования общественных отношений.
Общество и государство, на современном этапе существования, требуют от уголовно-правовых институтов охраны личности от преступных угроз, наиболее ценным из которых являются жизнь и здоровье. Это необходимое условием для построения гражданского общества и верховенства закона.
2. ПСИХИЧЕСКОЕ НАСИЛИЕ КАК СПОСОБ СОВЕРШЕНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЯ
2.1 Угроза как способ совершения преступного деяния
Анализ общей части Уголовного кодекса Российской Федерации показывает, что структура уголовного закона предусматривает следующие виды угрозы: угрозу как способ совершения уголовного преступления и угрозу, как само деяния.
Различные типы угроз, как способов совершения преступления, могут быть классифицированы в соответствии с их содержанием. УК РФ предусматривает 4 основных типа угроз - способов:
- угроза насилием
- угроза уничтожением или повреждением имущества
- угроза распространением нежелательной к распространению информации;
- угроза, неопределенная законодателем.
Действующий Уголовный кодекс России закрепил такие угрозы – способы совершения преступления, в пяти статьях, которые имеют разнообразные форму, структуру, содержание и самостоятельные исключительные свойства. К ним относятся:
- угроза убийством (ст.ст. 119, 296 УК РФ);
- угроза причинением вреда здоровью (ст.ст. 119, 296 УК РФ);
- угроза применения насилия (ст.ст. 318, 321 УК РФ);
- угроза уничтожением или повреждением имущества (ст. 296 УК РФ);
- угроза совершения взрыва, поджога (ст. 205 УК РФ);
- угроза иных действий, создающих опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий (ст. 205 УК РФ).
В смысловом значении угроза, как действие, это - запугивание, обещание причинить кому-нибудь зло. Следует, однако, отметить, что, несмотря на распространенность упоминания угрозы в нормах Особенной части УК РФ (более чем в 15 % (¼) составов), она - одна из наиболее неоднозначно трактуемых в теории и практике категория. Это обстоятельство нашло отражение и в действующем уголовном законе РФ, а само понятие «угроза» пополнило список оценочных. Как верно отмечает Куманяева Е.А.: «Неоднозначное конструирование угрозы как уголовно значимого признака осложняет теоретическое понимание и практическое применение этих норм, порождая противоречивую судебную практику». По мнению Девятовской С. В. «в действующем УК РФ насилие следует отнести к оценочно-формальным понятиям, признаки которого не достаточно конкретизированы в законе.» Очевидно, что такая ситуация не способствует точной квалификации насильственных преступных деяний, в том числе и преступных угроз. Возлагая на судебно-следственных работников оценку границ правоприменения, законодатель тем самым закладывает основу для разночтений, излишнего индивидуализма при применении норм уголовного закона, что зачастую приводит к несовпадению смысла, заложенного законодателем в норму и ее толкование в процессе правоприменения.
Сложности, возникающие в процессе квалификации угрозы, обоснованы особенностями субъективного восприятия человеком окружающей действительности. На практике возникает как переоценка, так и недооценка психических угроз. У каждого правоприменителя формируется свое представление о составных элементах психического насилия, в большей степени эта проблема продуцируется оценочным характером ключевых элементов насилия при угрозе по действующему УК РФ.
Словарное толкование позволяет с позиций современного русского языка определить угрозу как «запугивание, обещание причинить неприятность, зло кому-нибудь. Запугивать значит «грозить, стращать, наводить опасность». В другом словаре под угрозой понимается «обещание причинить зло, неприятность; скрывающаяся, таящаяся в чем-либо опасность кому, чему-либо».
Таким образом, следуя этимологии рассматриваемой категории, многие авторы, и практически вся правоприменительная практика рассматривает угрозу как синоним опасности. Такой подход не допустим при квалификации преступлений, так как порождает прецедент ограничительного толкования «угрозы». Нельзя сводить характер общественной опасности угрозы лишь к выражению вовне намерения причинить вред. В этом случае возникает ситуация привлечения к уголовной ответственности на основе «обнаружения умысла», то есть установление уголовной ответственности «за мысли», что прямо противоречит принципам действующего законодательства РФ.
Говоря об угрозе насилием, следует иметь в виду, что в обще-смысловом значении «насилие есть применение физической силы к кому-либо». В законе нет определения понятия насилия. «В судебной практике принято считать, что насилие - это болезнетворное воздействие на ткани человеческого организма. Такое понимание насилия является общепринятым и соответствует его обще-смысловому значению»
Таким образом, под угрозой следует понимать воздействие на психику другого лица. Сущность угрозы представляется в воздействии на психическую деятельность потерпевшего путем сообщения ему сведений о совершении немедленно либо в будущем нежелательных (вредных) для него или близких ему лиц действий с целью возбуждения в потерпевшем чувства страха.
На основании определения значения угрозы, Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 июня 2004 г. «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации, отметил, что «под угрозой следует понимать запугивание потерпевшей такими действиями или высказываниями, которые выражали бы намерение физического насилия».
В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам об убийстве» от 27 января 1999 г. (ст.105 УК РФ), (с изменениями, внесенными постановлениями Пленума от 6 февраля 2007г. №7, от 3 апреля 2008г. №4, от 3 декабря 2009г.№ 27 и от 3 марта 2015г. №9)нет прямого упоминая об угрозе убийством, но даются четкие рекомендации для определения признаков покушения на убийство, тем самым определяется граница для отграничения угрозы убийством от покушения на него. Так, в п. 2 Пленума Верховного Суда, определяется, что покушение на убийство возможно только с прямым умыслом, то есть когда обстоятельства дела свидетельствует о том, что преступник знал о социальной опасности своих действий (бездействия), предвидел возможность или неизбежность наступления смерти другого человека и хотел ее наступление, но смерть не наступила по причинам, не зависящим от него (из-за сопротивления жертвы, вмешательства других, своевременного предоставления помощи потерпевшему и другие.). Следовательно, при угрозе убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, у преступника нет умысла на причинение смерти другому человеку, смысл его действий сводится к тому, чтобы ввести потерпевшего в состояние страха, эмоционального кризиса путем передачи информации о возможной реальной опасности насилия (убийством или нанесением тяжких телесных повреждений). Важными, в этой связи, являются рекомендации, содержащиеся п. 4 Пленума, где указывается, что при принятии решение о направленности намерения виновного, должна быть учтена совокупность всех обстоятельств преступления и учитываться, в частности, способ и орудие преступления.
Более конкретные разъяснения о содержании угрозы, даются в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации» от 15 июня 2004. п. 11 Постановления гласит, что "под угрозой убийством или причинением тяжкого вреда здоровью следует понимать не только прямые высказывания, в которых выражалось намерение применения насилия к потерпевшему или к другим лицам, но и такие угрожающие действия виновного как, например, демонстрация оружия или предметов, которые могут быть использованы в качестве оружия (нож, бритва, топор и т. п.). Следовательно, Верховный суд рассматривает перечисленные предметы как подтверждение реальности намерений преступника.
Рассматривая проблему установления содержания категории "угрозы" следует также рассмотреть еще один вопрос. Угрозы принято подразделять в науке на физические и информационные.Информационная угроза заключается в таком общественно опасном поведении, которое направлено на передачу информации к другому лицу и выражается не только в словах, но и в виде различных действий, несущих информацию: семантические жесты и выразительные движения и другие умышленные действия со стороны субъекта преступления. В теории уголовного права есть два способа повлиять на человеческую психику: информационный и внеинформационный. Возникает вопрос, следует ли признать в качестве угрозы внеинформационный метод воздействия на человека, так как данный метод проявляется сразу на подсознательном уровне, минуя стадию осознанного восприятия информации (гипноз, высокочастотные импульсы не воспринимаемые человеческим глазом и ухом, но воспринимаемые его мозгом, так называемый "пятый кадр" и так далее). В результате такого воздействия, можно причинить еще больший вред, чем информационным методом и привести к психическим расстройствам, в том числе тяжелым психическим нарушениям, а так же к смерти человека Ведь при такой форме воздействия, у потерпевшего вообще не остается возможности выбора. Как верно отмечает Седых Л. В, «в современном информационном обществе информация является уже производительной силой и «рождает власть «высшего уровня»».. Применительно к составу ст. 119 УК РФ в качестве угрозы, представляется верной любая форма психического воздействия - и информационная, и вне информационная, так как обе они реально создают опасность для психики индивида, то есть посягают на объект уголовно-правовой охраны. Кроме того, применение вне информационного способа донесения информации (без наличия традиционных носителей) до потерпевшего, исходя из современных реалий, требует особых познаний, профессионализма; использования технических средств, что невозможно без заранее обдуманного планирования и подготовки. Анализируя характер манипуляции сознанием, Седых Л. В обнаружила, что этот эффект носит двухуровневой характер. Первый уровень – это уровень открытого сообщения. Наиболее важным в управлении сознанием является второй уровень воздействия, с помощью которого объекту отправляется «кодированный» сигнал. Действие второго уровня основано на уже имеющемся у индивида «неявном», подсознательном знании, которое влияет на его чувства, мнения и запускает процесс воображения в необходимом субъекту преступления направлении». В этой связи, более верно разделять способы донесения (передачи) информации на информационные, с использованием традиционных носителей (вербально, слова, письменные, видео и звуко- материалы)- опосредованное психическое насилие и информационные с использованием нетрадиционных носителей (гипноз, телекинез, не улавливаемые слухом и глазом человека киберпотоки и так далее) – прямое психическое насилие. Об актуальности проблемы наказуемости за противоправное воздействие на подсознание говорил еще Н. С. Таганцев. Следует признать, что в последнем случае потенциал реальности угрозы намного сильнее, так как негативный заряд информации об угрозе из сознательного уровня субъекта преступления напрямую, без искажений, попадает в подсознательную область коры головного мозга потерпевшего, не оставляя ему возможности защититься, избежать указанной информации, делая ее более убедительной и неизбежной. В этом случае возникает ситуация информационной агрессии. Представляется, что в зависимости от способа передачи информации следует осуществлять дифференциацию уголовной ответственности, выделяя два вида угроз: опосредованную – простую угрозу и прямую угрозу - информационную агрессию, как обладающую повышенной общественной опасностью.
В сегодняшнем постинформационном обществе остро стоит вопрос об информационной безопасности личности. Разработка электронных систем, цифровых средств массовой информации, повышает угрозу стать жертвой информационной реальности. Особенно остро стоит проблема в таком направлении, как терроризм, экстремизм, развитие тоталитарных сект. В этой связи, государство обязано, на уровне уголовно-правовых запретов обеспечить элемент механизма информационной безопасности личности, общества и государства, установив уголовную ответственность за размещение, пересылку, публикацию, демонстрацию и распространение информации, представляющей реальную угрозу для психического здоровья человека. В основу критериев определения характера информации должны быть положены как объективные критерии самой информации (направленность на склонение индивида (неопределенного круга лиц) к самоубийству, на развитие у личности низменной мотивации (алкоголь, наркотики, блуд), на разжигание национальной вражды и ненависти, религиозной нетерпимости; пропаганду элементов криминальной субкультуры), так и субъективные критерии, устанавливаемые в ходе расследования по каждому факту, на основе компетентного мнения эксперта или специалиста о том неблагоприятном потенциале, которым обладала указанная информация в отношении конкретного потерпевшего, группы потерпевших. Представляется, что криминализация указанных деяний, должна строиться на взаимосвязи административной и уголовно-правовой превенций. Такая норма объединила бы в себе все те разрозненные составы, которые уже имеются в Особенной части УК РФ (ст.ст. 230; 237; 239; 242; 242(1)); и восполнила бы существующие пробелы в правовом регулировании.
Таким образом, очевидна необходимость законодательного закрепления понятий насилия, в том числе угроз. Их легитимное определение будет способствовать общему пониманию, толкованию и применению на практике, всей системы норм, касающихся ответственности за совершение насильственных преступлений в Уголовном кодексе. Представляется более верным положение, согласно которому, расшифровка понятия угрозы должна содержаться в норме Общей части Уголовного кодекса, которая определила бы понятие насилия и его формы (физические и психические). Особое внимание следует уделить определению угрозы, как формы психического насилия: «Под угрозой следует понимать психическое насилие (прямое и опосредованное), реализуемое через информацию о намерении совершить в отношении потерпевшего или близких ему лиц немедленно либо в будущем общественно опасные действия».
2.2 Угроза как разновидность психического насилия
Специфика угрозы, как способа совершения преступления проявляется в том, что угроза является формой психического насилия. По утверждению Данелян Л.В.: «психическое насилие в форме угрозы причинения вреда – один из наиболее распространенных способов преступлений». С развитием технологий, расширением информационного пространства и средств связи, все большую распространенность начало приобретать психическое насилие. Его опасность определяется скрытым агрессивным воздействием на человека. До 63% респондентов считают, что они не способны защитить себя и своих близких от психических воздействий. По оценке Луценко Е. Г., «угроза является одним из превалирующих способов психического принуждения». Психическое принуждение определяется влиянием насилия на психику человека. Есть два основных способа такого влияния, одним из которых является информационное воздействие, заключающееся в угрозах причинения вреда объектам уголовно-правовой охраны, второй способ - прямое воздействие на бессознательную стороны психики (сюда можно отнести гипноз, электронную стимуляции мозга и т.д.).
Таким образом, одной из самых сложных и важных задач при рассмотрении угрозы, как преступления, является проблема ее соотношения с такой категорией, как психическое насилие.
Характеристикой психического насилия является нематериальный способ воздействия на человека, передача значимой для получателя информации, которые могли бы повлиять на его психическое состояние и психическое здоровье.
Термин "психологическое насилие" в Уголовном кодексе РФ не используется. В уголовном законодательстве и юридической практике вопрос о его содержании продолжает оставаться проблематичным. Как верно отмечает Луценко Е. Г.: «в правоприменительной практике складывается парадоксальная ситуация: психика индивида является наиболее уязвимым его местом, а значение психического насилия в правоприменительной деятельности недооценивается». В Уголовном законе о психическом насилии ставится вопрос посредством указания на такие категории, как угроза и принуждение, выступающими конструирующими признаками состава преступления в нормах Особенной части.
Как результат неоднозначного понимания и интерпретации термина в определении характера и тяжести психического насилия, формируются искажения на уровне правосознания не только у граждан, но и у сотрудников суда и правоохранительной системы. Так, 100% судей и прокуроров считают, что угроза должна иметь внешнее выражение их действительности; 85% считают, что доказуемы только те угрозы, которые были обнародованы; 100% респондентов, отнесли любое насилие к форме психических угроз; 98% респондентов считают, что гипноз является формой психического насилия.
Следует отметить, что на сегодняшний день в уголовно-правовой науке проблема психологического насилия является одной из самых спорных категорий.
Несмотря на то, что в доктрине уголовного права преступное насилие подразделяется на физическое и психическое, в законе, как утверждает Данелян Л В., «под термином «насилие» подразумевается только физическое насилие. Если же предусматривается ответственность за угрозу применения насилия, то это специально оговаривается в диспозиции уголовно-правовой нормы». Как справедливо отмечает Е.А.Куманяева, «формально такой прием законодательной техники не отвечает требованиям терминологии и термин «насилие», как более широкий по объему, там, где это необходимо, следовало бы заменить на «физическое насилие». Однако, это предложение может быть реализовано только после надлежащей разработки и законодательного закрепления понятия «психическое насилие», так как квалифицировать причинение физического вреда человеку с помощью психических средств воздействия по признаку угрозы не представляется возможным, потому что к физическому насилию это не имеет никакого отношения. Психическое насилие используется для того, чтобы лишить желания сопротивляться или заставить действовать определенным образом, а физическое насилие - лишение потерпевшего способности или фактической возможности оказывать сопротивление. В Постановлении Пленума Верховного суда РФ от 27 сентября 2012 года №19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление» дается следующее разъяснение физической угрозы: «угроза применения насилия, опасного для жизни обороняющегося или другого лица, может выражаться, в частности, в высказываниях о намерении немедленно причинить обороняющемуся или другому лицу смерть или вред здоровью, опасный для жизни, демонстрации нападающим оружия или предметов, используемых в качестве оружия, взрывных устройств, если с учетом конкретной обстановки имелись основания опасаться осуществления этой угрозы.
При применении физического насилия причиняется физический вред личности (телесные повреждения, смерть и т. д.) или личность ставится под угрозу причинения такого вреда. Угроза же представляет собой возможность причинения нежелательных последствий. Она только ставит в опасность неприкосновенность личности. Виновный, устрашая, рассчитывает на испуг потерпевшего. Таким образом, психическое насилие есть воздействие на организм другого человека посредством оказания влияния на его психику. Осуществление такого воздействия возможно с помощью психических факторов внешней среды и составляет содержание психического насилия. Эксперты также отмечают, что психическое насилие - это любое воздействие на психику с целью преодоления воли потерпевшего, для того, чтобы достичь преступного результата.
Раскрывая сущность принуждения, следует иметь ввиду, что оно нацелено на максимальное ограничение свободы выбора для принуждаемого. Как верно отмечаетЛуценко Е. Г, «при принуждении свобода выбора поведения принуждаемого вообще не учитывается и возможности выбора вариантов либо нет вообще, либо они сужены до предела».
Таким образом, угроза и принуждение связаны друг с другом, как часть и целое. Принуждение в этом случае является более широкой категорией, тогда как угроза является проявлением одной из его форм. Следует особо отметить, что не следует сводить принуждение лишь к физическому насилию, оно, в рамках такой формы психического насилия как угроза, может быть направлено и на имущество принуждаемого. Таким образом, принуждение по объему шире любой формы (физической или психической) насилия.
Под психическим насилием следует понимать противоправное воздействие на психику другого человека с целью подавления и подчинения его воли воле преступника. Хотя Уголовный кодекс не упоминает эту категорию, большинство статей Уголовного кодекса определяя насилие подразумевают две его формы - как физическое, так и психическое.
Угроза соотносится с психическим насилием как часть и целое, являясь разновидностью психического насилия.
В ст. 119 Уголовного кодекса предусматривается уголовная ответственность за наиболее общественно опасный вид психического насилия - угрозы насилием. При этом, законодатель не раскрывает содержание самой угрозы, конкретизируя ее опасность посредством указания на предмет посягательства: жизнь и здоровье (при условии реальности убийства и причинения тяжкого вреда здоровью).
2.3 Система признаков угрозы, образующих состав преступления
Диспозиция ст. 119 УК РФ закрепляет обязательные признаки угрозы убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, к которым относятся реальность, осуществимость и совершение ее помимо воли пострадавшего.
Реальность – ключевой признак угрозы, признанный подавляющим большинством исследователей проблем психического насилия.
В ходе анализа уголовных дел было установлено, что в 98,5% приговоров как правило, есть указание на реальность угрозы. Следовательно, юридическая практика наделяет "реальность" основополагающим значением для уголовной ответственности за угрозу убийством или причинением тяжкого вреда здоровью. Он превращает угрозу из вида обнаружения умысла в уголовно наказуемую категорию. По мнению Луценко Е. Г. «реальность угрозы характеризует её как общественно опасное деяние». Понятие реальности раскрывается через такие категории, как: наличность, конкретность и действительность.
Наличность является неотъемлемой чертой угрозы убийством или причинением тяжкого вреда здоровью. Наличной признается та угроза, которая уже возникла, но не перестала существовать. Таким образом, она возникает с момента выражения угрожаемым в любой форме информации о намерении причинить смерть или тяжкий вред здоровью конкретного лица, при отсутствии признаков начала фактической реализации этой угрозы.
Примером может служить уголовное дело в отношении Елсакова Т.П. который неоднократно 22 и 26 октября 2014 г. в ночное время звонил по телефону в квартиру Урозаевой С.М. и угрожал убийством. Ранее они состояли в фактических брачных отношениях.
8 октября 2014 г. Елсаков Т.П. в кабинете работника полиции Рукавишникова А.А. заявил, что всё равно убьёт Урозаеву С.М. В последних числах октября 2014 г. Елсаков Т.П. по телефону в разговоре с Беляевой Р.О.вновь заявил, что убьёт бывшую жену. Угрозы убийством Урозаева С.М. воспринимала как реальные и вынуждена была скрываться от Елсакова Т.П. При таких обстоятельствах суд обосновано квалифицировал содеянное по ст. 119 УК РФ.
Решение вопроса о наличности угрозы должно быть основано на объективных данных о том, что общественно опасное посягательство уже началось. Посягательство не является наличным в тех случаях, когда оно закончилось, и опасности охраняемым благам нет. О прекращении наличности угрозы свидетельствуют обстоятельства, которые сводят на нет ее угрожающий потенциал в условиях конкретного места и времени: примирение сторон, пресечение угрожающих действий виновного, изменение пространственно-временных условий жизнедеятельности участников конфликта и т.д.
В зависимости от момента возможной реализации, преступные угрозы можно классифицировать на два вида. Во-первых, это буквально наличная угроза, предполагающая немедленное причинение вреда вслед за высказыванием самой угрозы. Нередко наличная угроза носит характер ультиматума, предъявляемого потерпевшему, когда виновный требует от него совершения какого-либо действия (бездействия), обещая тут же на месте реализовать угрозу в случае неисполнения выдвинутого требования. Этот вид угрозы обладает более высокой степенью опасности, так как она обладает большим устрашающим потенциалом, формирует у потерпевшего психологическое состояние стресса, парализует его волю. «Непосредственная угроза применения насилия, опасного для жизни обороняющегося или другого лица, может выражаться, в частности, в высказываниях о намерении немедленно причинить обороняющемуся или другому лицу смерть или вред здоровью, опасный для жизни, демонстрации нападающим оружия или предметов, используемых в качестве оружия, взрывных устройств, если с учетом конкретной обстановки имелись основания опасаться осуществления этой угрозы» Примером, иллюстрирующим данный вид угрозы, может служить уголовное дело, возбужденное в отношении гр. Бабаян Б.В., который 24 июня 2014г., перекопал дорогу рядом со своим дачным домиком и тем самым мешал проезду соседей. В 12 часов сосед по даче гр. Тогов Н.Н., который не смог проехать к своему дому, потребовал закопоть яму. В ответ на замечание соседа, Бабаян Б.В находившийся в состоянии алкогольного опьянения, начал оскорблять Тогова Н.Н., словесно угрожать убийством. Когда Тогов Н.Н. вышел из машины, чтобы положить доски для проезда через яму, Бабаян Б.В.забежал в дом, схватил охотничье ружье и направил его на Тогова Н.Н., требуя прекратить эти действия. Тогов Н.Н. заскочил в машину и дал заднюю скорость. В это время Бабаян Б.В., желая запугать Тогова Н.Н., произвел выстрел в сторону машины. В отношении Бабаян Б.В. было возбуждено уголовное дело по ст.119 УК РФ.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 101 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |