- Может он что-то скрывал от семьи или вас?
- Я не замечал за ним такого.
- Ну что ж… Тогда спасибо. – Джон встал с дивана и направился к двери. Уже выходя из номера, он обернулся и спросил. – Кстати, как прошла премьера?
- С точки зрения фильма – великолепно! Лента станет самой кассовой в этом году. Роджер ушел красиво. Хотя рано, - вздохнул режиссер и налил в бокал еще вина.
Джон попрощался и вышел. На маленькой скамеечке в коридоре его ждала Марин. Как только он закрыл за собой дверь, она встала и подошла к нему.
- Могу быть еще чем-то полезной, - Марин преданно смотрела на Джона, но он прекрасно понимал, что менеджер просто мечтает, что б он убрался из вверенного ей отеля как можно быстрее, и не возвращался более никогда. Разве, что в качестве гостя. Но у Джона здесь было дело, поэтому Марин пришлось расстроить фразой:
- Да. Я бы хотел осмотреть императорский сьют, - Джон абсолютно невинным взглядом посмотрел на Марин.
- Но полиция его опечатала, - Марин устремила взгляд на ленту с надписью «Не входить», которая по диагонали пересекала высокую двухстворчатую дубовую дверь цвета дорогого коньяка.
- Я сниму ленту – это не проблема. Я ведь и есть полиция. Джон уверенно подошел ко входу в бывший номер актера и сорвал ленту, давая понять, что его намерения весьма серьезны. – Вам осталось только воспользоваться своей универсальной карточкой, - Джон повернулся к Марин.
Мадам Картье собралась сказать что-то, но в итоге решила промолчать и без слов провела своим универсальным ключом по замку. Раздался щелчок. Агент Маккензи нажал на дверную ручку и вошел. Марин было хотела последовать за ним, но он произнес:
- Я осмотрюсь один. Будьте добры, заприте дверь с другой стороны. Вы можете оставить следы, а мне это не нужно. – На самом деле Марин вполне могла войти, криминалисты уже сделали все необходимое, и останутся ли в номере следы управляющего, не было важным. Джон не хотел, что б она бегала вокруг него и отвлекала.
Начинались императорские апартаменты с гостиной. Интерьер был роскошным. Вызывающе роскошным. Но, наверное, актеру по статусу положено такое жилище.
Молочно-белый потолок украшала массивная люстра из маленьких кристаллов Сваровски, которая спиралью ниспадала до середины высоты комнаты. Стены украшены портретами женщин в роскошных платьях эпохи Возрождения и полотнами с цветочными композициями. Три окна от пола до потолка находились напротив двери и делали комнату хорошо освещенной. Пол из наборного паркета был украшен персидским ковром.
В гостиной было много мягкой мебели и маленьких стеклянных столиков. Рядом с окном стоял рояль, а в противоположном от него углу – камин. Ничего необычного Джон не заметил и направился к двери, которая, по его мнению, вела в спальню.
Спальня была оформлена в том же стиле, что и гостиная. Отличалась она только мебелью. Просторная кровать и огромный платяной шкаф. Рядом с кроватью стояли две тумбочки с дизайнерскими ночниками на них. Помимо этого рядом со шкафом располагался маленький столик с зеркалом. Еще одна дверь вела в ванную, прилегающую к номеру. Джон решил, что это не та комната, где ночевал Роджер Бредфилд. Скорее вторая гостевая. В отелях такого класса к главной спальне примыкает не только ванная, но и столовая и кухня. Или хотябы располагается близко. В этой комнате не было никаких намеков на пищеблок. А главное, здесь не было следов работы криминалистов, как должно быть непосредственно в комнате, где произошло убийство.
Джон направился к еще одной двери в противоположном конце гостиной. Она вела в спальню, которую Джон в этот раз безошибочно определил как хозяйскую. Кровать была с пологом и медальонами. Отсутствовал шкаф для одежды – его заменяла огромная гардеробная комната. Также был столик с зеркалом, а ванная из черно-белого мрамора сверкала идеальной чистотой. Из комнаты напрямую можно выйти в столовую и на кухню. Джон мельком взглянул на них и снова вернулся в хозяйскую спальню.
На полу мелом было очерчено место, где лежало тело актера, когда его обнаружила горничная. Джон начал восстанавливать события.
Итак, Роджер Бредфилд просыпается и направляется к мини бару. Подходит, открывает его и достает бутылку с шампанским. Нет, не так.
Вначале он направляется в столовую. Именно там находятся посуда и столовые приборы. Берет бокал и возвращается обратно. Теперь открывает мини бар и достает шампанское. Открывает его. Или оно уже было открыто? Это стоит выяснить. Это важно. Так станет известно, как и когда яд попал в бутылку с газированным вином. Если шампанское было закрыто, то яд мог попасть в него либо из погреба, либо убийца пробрался в номер и добавил отраву с помощью шприца для инъекций. Если бутылка была открыта, то это означает, что Роджер шампанское пил вчера, а, соответственно, яд попал в течении суток с момента открытия. Джон склонялся ко второму варианту развития событий.
Роджер прилетел в Париж вечером двенадцатого. Первый раз он выпил шампанское утром тринадцатого. Все было нормально. Премьера фильма назначена на четырнадцатое. Утром Бредфилд выпивает игристое вино и умирает. Яд попал в шампанское между утром тринадцатого и четырнадцатого. Убийца один из тех, кто входил в номер в этот промежуток времени. Надо выяснить детали этого дня. Джон сделал несколько пометок в своем карманном компьютере и вышел в коридор. Он не удивился, когда увидел, стоящую под дверями Марин.
- Спасибо за помощь, Марин. Скажите, полиция забрала записи камер наблюдения из этого коридора?
- Да. Все у них, - кивнула мадам Картье.
- Тогда у меня остался только один вопрос. Вы не знаете, как месье Бредфилд провел тринадцатое число? Меня интересуют события, которые произошли в отеле.
- Месье Бредфилд утром спустился в наш лаунж бар, где позавтракал. Затем он покинул отель через черный ход. У главного толпились фанаты, а у месье Бредфилда, он сам мне сказал, когда обсуждал удобства в нашем отельном лимузине, намечался очень напряженный день. Вернулся он сразу после семи. Поужинал в нашем ресторане и направился к себе в номер. Утром его обнаружила горничная. Больше я ничего не знаю. – Все прозвучало на одном дыхании – видимо Марин не раз вспоминала события дня накануне убийства, да и полиция ее допрашивала тоже.
- Кто-то из команды месье Бредфилда или месье Уайта живет в отеле?
- Нет. Они живут в соседней трехзвездочной гостинице.
- Кто-нибудь из них приходил в гости к режиссеру и актеру?
- Нет. К ним вообще никто не приходил. – Предвосхитила следующий вопрос агента Марин.
- Спасибо за помощь. Выход я найду сам, - Джон отправился к лифту. Он заметил, что Марин отправилась к мистеру Уайту. «Лебезить», именно это забавное словечко употребил режиссер. Жаль Марин не понимает, что просто больше его этим раздражает. Двери лифта закрылись. Лифтер нажал кнопку с надписью «Холл». Джон решил поехать в полицию. Там можно многое узнать.
Глава 4
Вдова Роджера Бредфилда прилетела в Париж утром. Детей она оставила в особняке со своими родителями. Ее никто не встречал. Амалия заказала лимузин и поехала в отель неподалеку от площади Согласия. Останавливаться в отеле, где убили ее мужа, она категорически не хотела.
Поселившись, Амалия приняла ванну и отправилась гулять по утреннему городу. Именно сюда Роджер привез ее на следующий день после знакомства. Амалия прошла по местам, куда он ее водил, посмотрела на витрину закрытого в ранний час магазина, где он купил ей роскошное платье. Постояла у входа ресторан, где у них был первый романтический ужин. А затем долго плакала в садах Тюильри.
Ей было приятно вспоминать время, проведенное со своим супругом. Она его сильно и искренне любила, но теперь его нет и с этим ничего нельзя поделать. Семья важнее этого. Ей еще растить детей и содержать своих родителей. Именно они много лет назад объяснили ей, как важна семья.
Когда слезы прошли, Амалия поняла, что готова. Взяла такси и назвала адрес полицейского участка, куда ее попросили приехать, как только она окажется во Франции.
- Доброе утро, я вдова месье
Роджера Бредфилда, - сказала она констеблю, сидевшему при входе в участок.
- Здравствуйте, мадам. Примите мои соболезнования. Я отведу вас к следователю, который ведет это дело.
В кабинете следователя сидели двое мужчин. Первый за столом. Он был неопрятно одет, а на его туфлях затвердела грязь. Он давно не расчесывался, а глаза были заспаны. Второй же, напротив, выглядел, как будто сошел с обложки модного журнала. Подтянутый, в строгом сером костюме, в идеально начищенных лаковых ботинках. Его волосы были идеально уложены, а запах туалетной воды еле улавливался, но был весьма приятным. Первый был следователем парижской жандармерии Рене Огюстом, а второй специальным агентом Анри Жан Пьером Роше. Увидев вошедшую Амалию, специальный агент поднялся и предложил свой стул даме.
- Спасибо, - поблагодарила она его и посмотрела на следователя. Раз он сидит за единственным столом в кабинете, значит, он и есть главный. Так решила она.
Анри тем временем взял другой стул и сел рядом с Амалией на психологически комфортом расстоянии, но так, что бы тоже видеть следователя.
- Меня зовут Рене Огюст, а это специальный агент Анри Жан Пьер Роше. Примите наши соболезнования, - следователь начал разговор так же, как и сидящий у входа констебль. – Ваш муж был хорошим артистом и его смерть большая потеря для всех нас тоже.
- Спасибо, я рада, что его ценили при жизни. Надеюсь, не забудут и сейчас, - сдержанно ответила Амалия.
- Дело поначалу отдали нам, - продолжил следователь. – Но теперь ситуация изменилась. Обстоятельства гибели вашего мужа будет расследовать Интерпол. Месье Роше их представитель. Я передал ему все документы по делу. Улики и… - Следователь замялся. – И тело вашего супруга сегодня перенаправят в их штаб квартиру. Месье Роше, если вам надо место для разговора, я могу выйти.
- Спасибо, месье Огюст, буду вам очень признателен. Мадам Бредфилд, вам будет удобно вести разговор здесь? – Вторая фраза Анри была обращена к ровно сидящей на стуле Амалия, которая неотрывно смотрела в одну точку позади следователя.
- Да. Все в порядке, - Амалия медленно повернула голову на длинной шее к
Анри, и он разглядел ее милое, но не особо красивое и примечательное лицо. Волосы цвета свежевысушенной соломы густой копной спадали на плечи.
- Когда вам сообщили о смерти супруга? – Анри задал вопрос, как только за Рене Огюстом закрылась дверь.
- Рано утром. В Лос-Анджелесе было утро. На ночь я выключаю телефон. Я встаю и лажусь рано. Первые сообщения на автоответчике были оставлены вечером. Звонил этот следователь, который вышел, я запомнила имя. Дальше я не стала прослушивать. Позвонила родителям и попросила приехать. – Амалия замолчала.
- Что было дальше? - Подтолкнул ее к дальнейшим воспоминаниям Анри.
- Я позвонила в аэропорт и заказала билет на ближайший рейс до Парижа. Пока я собирала сумку, приехали родители. Мы разбудили детей. Шофер отвез меня в Международный аэропорт. Детям я не стала ничего говорить. Мои родители психологи, думаю, это стоит сделать им. – Опять молчание.
- Почему вы остались в Лос-Анджелесе, а не поехали с мужем на премьеру?
Анри показалось, что этот вопрос немало удивил Амалию. Во всяком случае, об этом говорили округлившиеся глаза.
- Я никогда не ездила с мужем по рабочим делам. Мне не нравится, когда меня постоянно фотографируют. Еще мне не нравится постоянное внимание ко мне со стороны абсолютно незнакомых людей. Для мужа это была работа, но я не понимала этого. Мне никогда не удалось бы стать актрисой. Я крайне редко ходила на светские мероприятия. Почти все время я посвящала воспитанию детей, иногда встречалась с подругами, ходила по магазинам. Нет ничего удивительного в том, что я не поехала с Роджером в Париж.
- Вы связывались с его родителями?
- Нет. Это я тоже поручила своим родителям. Они справятся с этим лучше.
- Вы были счастливы в браке?
Поначалу удивление сменилось раздражением, затем на Амалию накатила злость.
- На что вы намекаете?!
- Ни на что! – Анри, казалось, совершенно не заметил резкости в голосе собеседницы. – Совершенно невинный вопрос.
- Простите, - злость улетучилась, ее место заняло раскаяние. – Просто я сама не своя. Должна же была понимать, что придется отвечать на всякие вопросы, и никто не давал мне гарантии, что они понравятся. Да. Мы были счастливы.
- Вы ссорились?
- Нет. Как и все нормальные люди, мы не всегда были согласны друг с другом, могли поспорить, но мы никогда не ссорились. Надеюсь, вы понимаете, о чем я?
- Понимаю. Как вы относитесь к первой жене вашего супруга?
- Никак. Мы с ней ни разу не встречались. Однажды ему предложили совместную роль с ней, но я была против. Роджер, честно говоря, тоже не был в восторге от этой идеи и отказался от проекта. Это был единственный случай со дня нашей встречи, когда его бывшая мелькнула на горизонте.
- Как вы думаете, она могла затаить зло на месье Бредфилда?
- Не знаю. Может и могла. Я читала, что она импульсивная личность, а мужа отравили. Не похоже на импульсивный поступок.
- А кто-то из его прежних пассий?
- Нет, не думаю. Не интересовалась его бывшими. У меня тоже была жизнь до него. Он не лез в нее, я не лезла в его. Все, что было до нашей встречи, не касалось нашего брака.
- Следующий вопрос вам может не понравится, но я вынужден его задать: муж изменял вам?
- Нет. Во всяком случае, не попадался. Я его предупредила, что если он кого-то полюбит, то пусть попросит развод. Я подпишу все бумаги. Единственное, что я попрошу, так это содержать детей. У меня есть средства – себе я обеспечу будущее. Но если он изменит, я его разорю и сделаю так, что он не сможет видеться с детьми. Он понимал, что я не шучу.
- А вы не шутили?
- Ни на грамм, - серьезно ответила Амалия.
- Вы знаете, что-то о работе мужа?
- Только самые общие сведения. Я не вникала в суть. Смотрела фильмы с его участием. Весь мой интерес.
- Может его убили, что бы поднять сборы фильма?
- Вы подозреваете Нейта?! – второй раз за пять минут Амалия удивилась. – Это глупо. Они были друзьями. Кассовые сборы ни при чем, поверьте. Роджер подписал с Нейтом контракт на три фильма. От смерти моего супруга Натаниэль скорей теряет, чем находит.
- А говорили, не вникаете в суть работы мужа? – Анри попытался ее подловить.
- Во-первых, это не работа, а отношения с друзьями. Во-вторых, семейный бюджет контролирую я. Соответственно его доходы входят в круг моих интересов. Роджер не умел обращаться с деньгами.
- Вы кого-то конкретно подозреваете в убийстве месье Бредфилда?
- Я не могу поверить, что его кто-то мог убить. Он был абсолютно безвредным человеком. – По щеке Амалии покатилась слеза. Она достала шелковый платок с монограммой из маленькой сумочки и промокнула соленую каплю с лица. – Простите. Не смогла сдержаться.
- Ничего. Я понимаю, что вам тяжело, но у меня есть еще вопрос, - предупредил Анри.
- Задавайте. Я для этого сюда и пришла.
- Вашему мужу угрожали?
- Нет. Да и кто мог?
- Я имею в виду людей, которые немного ненормальны. Поклонники, антипоклонники. Не знаю, как назвать.
- Почтой занимался то ли агент, то ли пресс-секретарь. Я не в курсе. Спросите лучше у нее.
- Обязательно. Пока это все. Где вы остановились?
Амалия назвала отель и тоже задала вопрос:
- Когда мне выдадут… Роджера, - Амалия не стала произносить слово «тело».
- Точно этого не могу знать. Пока идет следствие.
- Я могу его увидеть?
- Вряд ли вы увидите тело мужа. Никого постороннего к нам в здание не пускают. Простите.
- Я свободна?
- Да. Можете идти. При необходимости мы свяжемся с вами.
- До свидания. – Амалия встала и вышла из скудно обставленного кабинета.
Анри последовал за ней. В коридоре он встретил следователя, поблагодарил его и попрощался. Выйдя из жандармерии, понаблюдал, как Амалия села в такси и уехала. Анри спустился с лестницы и решил пешком прогуляться до ближайшей закусочной, размышляя о делах, когда увидел идущего ему на встречу Джона МакКензи.
Глава 5
- Рад видеть, - произнес Джон и пожал руку Анри. – Ты был в участке?
- Да. Решил забрать дело и заодно дождаться Амалию Бредфилд – не хотел искать ее, пусть лучше она сама найдет меня.
- И нашла?
- Нашла-нашла. Ты тоже пришел за делом?
- Да. Хотел просмотреть диски с записями камер наблюдения из отеля.
- Здесь все, - Анри показал картонную коробочку, которую получил в участке. – Поехали ко мне, изучим информацию, которую нарыла полиция, и нанесем визит к нашим криминалистам и патологоанатому. Жандармы обещали переправить им все необходимое.
- Я с утра ничего не ел. У тебя есть, что перекусить?
- Боюсь, что нет, но рядом ресторан, где я обычно заказываю еду.
Анри Жан Пьер Роше проживал в третьем округе, в доме, построенном в начале двадцатого века в квартире-студии. В огромной комнате стояла кровать размера кинг-сайз, несколько кресел, стол с компьютером, украшением идеально белых стен служила плазменная панель. Рядом с кроватью стоял огромных размеров шкаф-гардероб, а в уголке умостилась хирургически чистая кухня со столиком, за которым удобно могли уместиться не более двух человек. Маленькая дверь рядом с пищеблоком вела в уборную. По всему помещению расставлены разнокалиберные осветительные приборы. Рядом с входной дверью стоит тумбочка для обуви. Маленькая дверь рядом с кухней вела в уборную.
- Присаживайся, - Анри указал гостю на кресла. - Пойду пока сервирую немного еды.
Джон решил даром не терять время, пока Анри возится на кухне, и открыл папку, полученную в жандармерии.
Итак, тело лежало рядом с мини-баром, есть прилегающая фотография. Между сьемкой и временем, когда Джон изучал номер, там ничего не изменилось. Также среди документов был отчет криминалистов. Он сразу удивил специального агента Маккензи. В крови убитого было два яда – обе дозы смертельные.
- Анри, тебе следователь не говорил, что отчет криминалистов немного странен?
- Говорил, но не уточнял. Я сказал, что внимательно изучу все отчеты. А ты хорошо знаешь французский, как я посмотрю.
- Неплохо. Это мой родной язык. Я родился в Луизиане. Моя мама француженка, а отец американец. Он из Нью-Йорка. Так вот, странность в том, что в крови убитого и шампанском были смертельные дозы двух ядов – мышьяка и цианистого калия. Интересно, интересно…
- Действительно, это занимательная информация, - согласился Анри и взял две тарелки. Одну передал Джону, а со второй сел в кресло рядом с Маккензи. – Я заказал картофель фри, говяжью отбивную и сырное ассорти – вкусно и питательно.
- Спасибо. Действительно вкусно. Какие твои мысли?
- Ты о ядах? Тут есть два предположения. Первое, убийца не профессионал и решил, что одного яда может быть мало. Вот и добавил второй. Второе, Роджера Бредфилда одновременно пытались убить двое разных людей.
- Согласен, совершенно согласен. Видимо это дело гораздо сложнее, чем кажется на самом деле.
Перекусив, Анри налил по бокалу вина и подключил диски с камер наблюдения к плазме.
- Изучим отчеты и будем смотреть кино, - сказал он и взял часть отчетов себе. Первую фразу произнес Анри, когда его бокал опустел.
- На теле нет никаких следов борьбы. Есть послеоперационные шрамы – Бредфилду удалили желчный, аппендицит и почку. Все операции выполнено мастерски. Правда у него были проблемы с печенью – гепатит, хорошо залеченный, но печень пострадала. Это все интересно. Надо поднять медицинскую карточку убитого, - Анри сделал пометку в своем карманном компьютере и принялся читать дальше. Но не нашел ничего интересного и обратился к Джону. – Ты как? Есть еще что-то?
- В отчетах ничего примечательного, но меня заинтересовала история с двумя ядами. Это интересно. Более того, мне кажется – это приведет нас к разгадке. Единственное, что мне было интересно – открыта бутылка была тринадцатого или четырнадцатого числа, но в отчетах ничего об этом не сказано. Может, наши криминалисты это выяснят?
- Ты хочешь узнать, когда был подсыпан яд, так?
- Да. Это либо сузит, либо расширит круг подозреваемых, но в любом случае это поможет расследованию.
- Поможет, согласен. А пока давай посмотрим последнюю работу Роджера Бредфилда «Коридор отеля», - Анри нажал на пульте кнопку включения экрана и агенты начали изучать, что происходило в коридоре отеля на этаже, где остановились Роджер Бредфилд и Натаниэль Уайт двенадцатого числа.
Записи от двенадцатого гласили, что в семь вечера портье начали заносить багаж актера и режиссера в номера. Багажа было много и этот процесс занял у них около сорока минут. Бредфилд и Уайт в это время ужинали в ресторане. В восемь четырнадцать они вышли из лифта, постояли в коридоре, увлеченно обсуждая что-то, попрощались и разошлись по номерам. В девять вечера режиссер вызвал горничною. Она пробыла у него в комнате меньше минуты и вернулась в девять часов вечера и восемь минут с двумя дополнительными подушками.
Действие от тринадцатого числа стартовало в шесть утра – уборщица принялась приводить в порядок и без того идеально чистый коридор. Она натерла панели, протерла столик полиролью, помыла плинтуса, пропылесосила мягкую лавочку и красный ковер, в длину и в ширину полностью закрывающий пол. В семь уборщица покинула коридор. В семь тридцать официант привез завтрак на специальном столике для режиссера. Когда он вышел из номера, на его лице играла радостная улыбка – он явно рассчитывал на меньшую сумму чаевых. В восемь ноль один, одетый в легкий костюм серого цвета из императорского сьюта вышел Роджер Бредфилд. Он зашел к Натаниэлю. Пробыл в номере режиссера две минуты и в восемь ноль три вызвал лифт. В восемь ноль четыре актера уже не было на этаже. Режиссер, одетый в широкие былые штаны, желтую рубашку и зеленый пиджак покинул номер в восемь пятьдесят один. Натаниэль Уайт был известен страстью к ярким цветам и абсолютным отсутствие вкуса, услугами стилистов он принципиально не пользовался, считая свой вкус безупречным. В одном интервью он назвал свое чувство стиля безупречным. Критики ответили на это просто: «Гению позволены маленькие слабости». Горничная пробыла в номере Бредфилда с девяти до десяти тридцати. Еще столько же времени ей потребовалось, что бы привести в порядок апартаменты Уайта. С двенадцати ноль-ноль до девятнадцати пятидесяти одной минуты коридор пустовал. Режиссер и актер вернулись одновременно. Как и предыдущим вечером, немного поболтали и разошлись по сьютам. В двадцать пятнадцать Натаниэль вышел из номера и прошел к Роджеру. Актер открыл ему дверь и пропустил. Режиссер пробыл в номере три минуты. В двадцать восемнадцать он уже закрывал дверь своего номера. В этот вечер горничная понадобилась Роджеру. Она пришла к нему половине девятого. Пробыла в номере минутку и вернулась еще через пять с газетой и книжкой. Выходила, пряча в карман свернутую бумажку. Радостная. Скорее всего, получила в качестве чаевых автограф.
Четырнадцатое число началось, как и тринадцатое. Уборка коридора, завтрак режиссеру, довольный официант. Уборщица и официант были другими. В девять пришла горничная и постучалась к Бредфилду. Ответа не получила. Затем прошла к номеру режиссера. Тот открыл дверь. Они перекинулись с горничной парой фраз, и в возбуждении режиссер зашел обратно в номер – видимо, переодеться, так-как был облачен в красно-черную шелковую пижаму. Горничная продолжила стучать к Роджеру. Подошел портье и открыл дверь. В номер он вошел вместе с горничной. Выбежал один, меньше, чем через пару секунд и позвонил куда-то по мобильному телефону. Когда он закончил разговор из номера вышел режиссер. Подошел к портье. Несколько фраз и вот Уайт пытается пройти в номер актера, но портье его не пускает. Натаниэль садится на мягкую лавочку. Из лифта выходит пожилой мужчина с медицинским чемоданчиком в руках и проходит в номер Бредфилда. Вышел оттуда он через четыре минуты, поддерживая горничную. Все это время она провела в обмороке. Пожилой мужчина посадил ее на лавочку рядом с режиссером, который непрерывно что-то спрашивал то у доктора, то у портье. Они пытались его успокоить, но было понятно, что на вопросы не отвечали – персонал хорошо знал свое дело. Двери лифта вновь открылась. Оттуда вышли жандармы и два врача из «Скорой помощи». Они вошли в номер. Далее приехали еще врачи, еще жандармы, бригада криминалистов. По коридору сновали люди. Режиссер прошел в свой номер. Затем на носилках вынесли тело. Когда жандармы и врачи удалились, опечатав номер, Анри выключил запись.
- Надо проверить записку у горничных, официантов. Вряд ли они замешаны, но упускать это не стоит, - набросил свой план расследования Джон.
- Проверим. Но меня заинтересовало, зачем режиссер заходил к Роджеру вечером тринадцатого, - Анри посмотрел на Джона, ожидая его мнения по этому вопросу.
- Мне тоже этот визит показался странным. Спросить Уайта о нем, конечно, стоит, но могу заранее предугадать его ответ. Он скажет, что хотел уточнить кое-какие детали премьеры. Ставлю десять евро на это.
- Нет смысла. Если бы я ставил, то тоже на этот ответ. – Анри отключил питание компьютера. – Ну что ж поехали на нашу штаб квартиру. Может наши специалисты нашли нечто упущенное их коллегами из жандармерии.
- Еще раз спасибо за обед. Очень вкусно.- Поблагодарил за гостеприимство Джон хозяина и встал из кресла. - А почему ты взял печатный отчет, а не электронный?
- Не люблю читать с монитора. Попросил распечатать. Электронную версию следователь скинул мне на почту. Я тебе ее перекину.
Морг парижского отделения секретной организации находился в подвальном помещении штаб-квартиры. Анри и Джон прошли идентификацию по отпечатку руки, и лифт спустил специальных агентов на минус первый этаж. Они по главному коридору прошли к прозекторской номер один – там главный патологоанатом занимался телом Роджера Бредфилда.
Над столом с телом актера склонился человек одетый в белый халат с волосами цвета лайма. Доктор поднял голову и повернулся в сторону вошедших. Анри знал, что Вивьен Пале уже восемьдесят пять лет, так-как работал с ней уже не первый раз, а познакомился еще когда был совсем ребенком. Также он знал, что она специалист экстра-класса. Джон посчитал, что даме, около пятидесяти, но это не удивительно – Вивьен за свою долгую жизнь сделала тридцать пять пластических операций.
Длинный рот дамы расплылся в улыбке, а красиво подведенный глаза излучали радость при виде гостей. Вивьен подошла к Анри и поцеловала его в щеку.
- Рада тебя видеть, мой мальчик. Представь мне своего друга.
- Это Джон Маккензи – американский агент нашей организации. Он мой напарник в деле Роджера Бредфилда.
- Вас я тоже рада видеть молодой человек, - Вивьен не стала целовать Джона, а просто пожала ему руку и вернулась к работе. – Я слышала - команда состоит из трех человек. – Вивьен всегда была в курсе всего, но при этом умела держать язык за зубами, иначе не работала бы в этой организации.
- Кристина Смит улетела в Лос-Анджелес, хочет допросить родителей убитого.
- Ты первый раз под командованием женщины? Как тебе эта роль?
- Пока прекрасно. Она предоставила нам возможность изучать свои версии. Фактически мы абсолютно свободны. А как твои дела?
- Я развожусь, - сказала Вивьен, при этом ее лицо оставалось радостным, а глаза светились задором.
- Что сделал Ричард? Чем он тебе не угодил?
- Слишком хороший и предсказуемый. Мне с ними стало скучно. И к тому же я снова влюблена.
- Пригласишь на свадьбу?
- Обязательно. Кстати, это уже пятая будет. Надеюсь, что последняя.
- Кто это, если не секрет?
- Бизнесмен. Владелец компании сотовой связи. Ему шестьдесят, но он верит, что я младше его, - Вивьен весело хихикнула.
Джон стоял и слушал этот разговор немного удивившись, что неправильно определил возраст Вивьен – обычно с ним такого не бывало.
- Виви, ты в своем репертуаре, - улыбнулся Анри.
- Знаю. Тебе тоже пора женится, а то уже тридцать два и ни разу женат не был.
- Простите, но мне тридцать пять и я тоже не был ни разу женат, - решил поддержать разговор Джон.
Вивьен посмотрела на него, покачала головой и вынесла вердикт:
- Бедные молодые люди! Но мы же не это собрались обсуждать. Давайте ближе к делу. А то развели тут ля-ля-ля. Итак, сегодня мне привезли тело одного из моих самых любимых актеров. Честно говоря, мечтала об ужине в ресторане с ним. Но жизнь преподнесла сюрприз. Его уже осматривал патологоанатом жандармерии. Я его знаю, он не плохой представитель нашей неблагодарной профессии, но хуже, чем я. Соответственно решение о повторном вскрытии не обсуждалось. Внешний осмотр тела ничего не дал. Маленькие шрамы от операций. Тело ухоженное и подтянутое. Никаких следов борьбы, но это ясно. Он же просто выпил яд. Закончив внешний осмотр тела, я приступила к внутреннему. – Вивьен обошла стол с телом, взяла очки и передала их Джону и Анри. – Подходите ближе. Я еще не успела его зашить. Смотрите. Желудок был пуст, его содержимое мне прислали из морга полиции. Судя по отчету, дозы ядов были убойными. Мне показалось странным, что насыпали два таких разных яда, думаю, вам тоже. Но об этом расскажет токсиколог. Печень поражена гепатитом, причем довольно серьезно, он болен уже лет пять. Была угроза злокачественных новообразований. В раннем детстве удален аппендицит, а лет десять назад желчный пузырь. Кстати, печень подорвала и привычка пить алкоголь по утрам, да еще и на пустой желудок. Также интерес представляет почка – она была удалена, но меня терзаю сомнения, что не по причине болезни. Операция сделана около семи-восьми лет тому назад. Надо срочно поднять его медицинскую историю. Легкие и сердце здоровые – актер не курил, занимался спортом, но фанатиком не был. Я заново проверила кровь, все в порядке, не считая мышьяка и цианида.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 36 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |