- И все это время ты любил его?
Секретарь рассмеялся:
- Это лишь твои фантазии. Сам придумал, сам поверил.
- Я не слепой. Вижу, как ты на нас смотришь. Следишь.
Помощник полулежал, прислонившись спиной к кровати, задумчиво смотрел в потолок, чуть улыбаясь, ласкал струны импровизированной мелодией.
- Я и должен следить. Это моя работа. Крис в каком-то смысле как гитара. Его порой нужно настраивать. А это хлопотное дело. Мне не нужны проблемы, понимаешь? А ты - проблема. Заноза в заднице.
- Ненавидишь меня?
- Не ненавижу. Просто ты ломаешь устоявшийся шаблон. Отвлекаешь. И ты, и я, мы ведь оба прекрасно знаем, что Крис не уйдет от своего парня. Они крепко друг на друге повязаны. И дело даже не в любви. Думаю, Крис в этом смысле уже давно охладел. Но он просто не рискнет сделать ему больно. Слишком многим ему обязан. Не знаю подробностей. Знаю, что когда Крису бывает херово, он его вытаскивает из любого дерьма. Так было раньше, и так до сих пор. Таких не бросают, понимаешь? Крис точно не бросит. Им хорошо вместе. Но ты… Ты заставляешь его колебаться. И чувствовать вину.
- Я скоро исчезну. Уже через месяц.
- Это много, Тао. Месяц - это пиздец как много. Я бы предпочел, чтобы ты свалил сегодня же. Ничего личного. Просто... это уже выходит из-под контроля.
Тао обнял ноги, упираясь подбородком в колени.
- Не делай ему больно, Тао. Он слабее, чем кажется.
Блондин невидящим взглядом впивался в стену. Он сказал:
- Хорошо, - но подумал, пугаясь собственных мыслей, что, на самом деле, жаждет получить от этих странные отношений всё до последней капли, даже то, что ему не полагается: любовь и ласку. Тао зажмурился и потряс головой, повел рукой в воздухе, отмахиваясь от дьявольски соблазнительных дум, как от струйки дыма, и секретарь рассмеялся:
- Ты влип даже больше, чем он.
- Неправда, - упрямо замотал головой Тао. Вот бы это была неправда.
- Что он потребовал в обмен на оплату учебы?
Блондин спрятал лицо в сгиб локтя и почти неслышно прошептал:
- Выходной. Весь день с ним.
* * *
- Ври мне, Тао, - Крис положил руку на шею парня и притянул к себе, прижался лбом ко лбу, - завтра весь день ври так, чтобы я даже не посмел усомниться. Заставь поверить, что нравлюсь тебе. И мы в расчете.
- Мне не придется врать.
Крис водил пальцем по шепчущим губам, читая их как шрифт Брайля, и, как ни старался, не чувствовал подвоха. Искал его, пытался нащупать, и не мог. Тао положил руки ему на плечи, и на секунду Крису показалось, что это любовь; взаимная. От Криса пахло вишневым бурбоном, табаком и потом. Все три запаха действовали на Тао немного наркотически.
- Вы мне действительно нравитесь.
- Тао.
- Очень нравитесь.
- Я сказал - завтра. Не сейчас, - Крис легонько оттолкнул от себя парня, веля уходить. Он выключил свет, отошел к кровати и упал на измятые, как его чувства, простыни. Тао не уходил; нервно теребил губы, еще недавно ласкающие Криса, рассматривал его изломанный углами силуэт, думал, чувствовал. И сдался.
- Можно сегодня мне остаться с вами?
- Нет. Иди к себе, - сквозь дрему пробубнил Крис.
- Только на сегодня.
- Тао, я чертовски устал. Проваливай.
Мальчишка прошел к кровати, присел на корточки, сложил ладошки на матрасе рядом с лицом Криса, лег на них щекой, он рассматривал спутанные темнотой длинные ресницы, жалостливо шепча тихое:
- Пожалуйста.
Крис медленно открыл глаза, в ночном полумраке они казались почти черешневыми. Невидимые хвост и ушки сидящего у подножия кровати парня нетерпеливо вздрагивали в ожидании приказа, словно Тао отчаянно нуждался в том, чтобы выбраться к нему оттуда, из холода и тьмы, в тепло и уют объятий, которые ему никто не обещал, но которых хотелось мучительно сильно. От обиды на долгое молчание Тао чуть капризно сложил бровки домиком, закусил губу, готовясь уйти, глаза стали влажными. Криса резко царапнуло мягкостью неродившихся слез. Он протянул руку, чтобы забрать Тао себе.
- Крис.
- Иди ко мне.
* * *
День, как назло, выдался непривлекательным. Было достаточно тепло, но мерзопакостно серо. Небо пепельным градиентом сползало вниз, перетекая в асфальтовые дорожки. Солнце ни разу не выглянуло из-за плотной пелены, но Тао этого не замечал. Он издалека любовался Крисом, прислонившись плечом к кирпичному зданию, смотрел, как он покупает им у уличного торговца хот-доги, как его губы складываются в вежливую улыбку, как он что-то переспрашивает, удивленно округляя глаза и сильно приподнимая брови, потом смеется, запуская пятерню в пшеничные, растрепавшиеся за день осенним ветром волосы. Тао видел его не глазами, а как-то иначе, не так, как всех остальных людей. Он слушал Криса, как слушают музыку. Каждый жест казался ему изысканной мелодией, каждая деталь идеального образа отзывалась сладостными звуками. Тело Криса пело, аура играла симфоническим оркестром. От музыки сердце билось больно-больно. Хотелось плакать. Красота Криса была совершенной и мучительной. Тао отвернулся и закрыл глаза.
- Держи, - Крис встал перед ним и протянул горячий бутерброд.
- Спасибо, - Тао улыбнулся. "Очень убедительно", - как сказал бы Крис, если бы не бросил это пустое занятие, пытаться понять, когда Тао притворяется, а когда искренен (если этот мальчишка вообще бывает искренним). Крис кончиком большого пальца вытер щеку Тао, убирая каплю кетчупа, положил палец в рот, облизал. Тао нервно сглотнул, следя за этим действием, покраснел и отвернулся.
- Пойдемте.
Они шли молча. Тишина не мешала. Крис иногда бросал на Тао ласковые взгляды, в какой-то момент остановился, схватил его за руку, дернул, притягивая к себе, обнял.
- Пользуешься моим парфюмом?
- Простите.
Теперь этот аромат пропитается цветом глаз Тао, будет отливать оливковой кожей, звучать диалектом. Город будет пахнуть шарфом Тао. И куда бы Крис ни пошел - он будет рядом. Срочно сменить парфюм? Крис втянул воздух. Ему всегда нравилось это тонкое сочетание морских ноток и цитрусов.
- Куда ты ведешь меня?
- Хочу показать свое самое любимое место в городе.
Они спустились к набережной, сели на лавочку.
- Здесь?
Тао молча кивнул, глядя перед собой на рябь, бегущую по воде. Ладонь Криса опустилась на его. Стало тепло. Пальцы переплелись, с нежной страстью затанцевали. Голова закружилась. Тао казалось, они целуются пальцами. Перед глазами плыло и полыхало. Он вскочил, одергивая руку, рванулся вниз по ступенькам, к ограждению, сжал ладонями ледяные перила, глубоко задышал холодным воздухом.
- Тао.
- Не надо.
Его развернули к себе, стараясь обнять. Тао упирался, едва заметно дрожал, глядя на ключичную ямочку перед собой, думал о том, что, по преданию, именно в ней прячется душа человека.
- Тао.
- Я люблю вас, - Крис дернулся как от разряда тока. – Мне так жаль. Простите! Знаю, мне нельзя. Но я люблю вас.
Крис молчал. Тао закрыл глаза, боясь посмотреть на него. Он почувствовал, как его обняли, в ту же секунду опасливо выпутался из чужих рук, причитая:
- Хотите кофе? Здесь очень вкусный. Я принесу.
Не дожидаясь ответа, развернулся и направился к кофейному киоску, где знакомый бариста лучезарно улыбался, вспенивая молоко. Тао встал в небольшую очередь и спрятал руки в карманы пальто. Дрожь не уходила. Какой же он идиот! Зачем не сдержался? Он глухо застонал и, вздрогнув, отшатнулся назад, когда впереди стоящий парень обернулся к нему и позвал по имени.
- Ого! Тао! Ты здесь. А я думал, послушался моего совета и свалил обратно в Китай.
Блондин плотно сжал губы, исподлобья глядя на бывшего друга. Парень пробежался по нему удивленным взглядом, присвистнул:
- Тебя не узнать. Как с картинки..., - темные глаза завистливо блеснули в вечерних сумерках. – Говорят, ты роль получил.
Тао почувствовал тошноту. Ему казалось, чьи-то грязные руки беспардонно лезут внутрь, ворошат там, задевая святое, дергают, портят, калечат. Он попятился. Меньше всего на свете ему хотелось сейчас разговаривать, объяснять, защищаться. Не вовремя. Совершенно.
- Еще говорят, роль не просто так получил.
Тао застыл. Весь сжался. Больно, черт возьми.
- Тебе-то что? Чужая радость спать спокойно не дает?
- Радость? Да ты же просто чья-то подстилка! Представляю, что сказала бы твоя мама, будь она жива.
Тао бил резко. Сильно. Ногой с разворота. Вкладывая в удар всего себя. Ступня ударилась в грудь. Парень отлетел и завалился спиной на асфальт. Тао прекрасно понимал, что делает. Сумерки окрасились в кроваво-красный. Он не торопясь прошел вперед, сел на парня сверху и, одной рукой схватив за воротник, второй ударил по лицу. Он методично бил, не давая выпутаться из хватки и не позволяя оттащить себя. Его кто-то тянул и что-то говорили. Тао передернул плечами, скидывая с себя чужие руки. Прошипел:
- Ты не смеешь говорить о ней.
Кто-то крикнул, что надо вызвать полицию. Другой добавил "и скорую". Тао все игнорировал. Он остановился, лишь когда тихий властный голос над самым ухом произнес:
- Достаточно, Тао. Уже достаточно.
Вечер погас. Тело под Тао прохрипело. Блондин разжал кулаки, встал и медленно пошел прочь, удаляясь с таким видом, будто ровным счетом ничего не произошло. Только широко раздуваемые ноздри выдавали внутреннее волнение и бушующую внутри ярость.
- Тао!
Он не обернулся.
- Я все уладил, но больше так не делай.
Тао шел, не замедляя шаг.
- Или предупреждай заранее. Иначе это проблематично подчищать за тобой. Тао! - Крис ускорился, схватил парня за плечо и развернул к себе. - Та... о. Ты что, плачешь?
- Нет!!! - блондин вцепился в лацканы пальто Криса, до боли сжимая пальцы.
- Он не должен был... Не должен был!!! Он не злой, я знаю. Просто нам обоим не везет. И он давно отчаялся. Я все это знаю. Но... Он не должен был...
Крис слушал, ни слова не понимая из того, что ему говорили. Одной рукой гладил парня по спине, второй водил по сбитым в кровь костяшкам, перебирая их словно чётки. Думал, что тогда было также.
Тогда тоже была содранная на руках кожа, и Тао морщился, дуя на ладони, невесело смеялся, говорил "Да так всегда, это нестрашно. Заживет быстро. А почему ты не уходишь? Тебе нельзя здесь быть". И его смольная, непозволительно длинная челка упрямо падала на глаза. Он откидывал ее, резким кивком головы, все повторял: "Меня накажут, если поймают тебя здесь", - но смотрел так, словно надеялся, что Крис никуда не уйдет. Блестящая от пота и оливкового масла темная кожа чарующе переливалась в тусклом, охристо-ржавом свете единственной лампы. В коридоре за стеной противно скрипели железные двери. Пахло медикаментами и спиртом. Крис много курил, пропитывая маленькую комнатку никотином, и смеялся, наблюдая за активно жестикулирующим мальчишкой. Тао, совсем юный, тонкий и жилистый, угловатый и резкий, улыбался широко, беззаботно щурясь, он все болтал и болтал. "Ты часто сюда приходишь? Ты не похож на завсегдатая", - его тонкие ладошки сжали пальцы Криса, ресницы дрогнули. И Крис отчетливо понял, чего хочет. Он был настолько пьян, что мог позволить себе поддаться желанию, но все-таки достаточно трезв, чтобы отдавать отчет в том, что делает.
- Как тебя зовут?
- Хуан Цз..., - последнее слово утонуло в поцелуе, растворилось в последующем шепоте, задрожало возбуждением и переродилось в тягучий стон.
Крис шумно втянул вечерний воздух, прогоняя воспоминания, запрокинул голову, посмотрел в беззвездное небо.
- Тао, ты правда меня не узнаешь? Или делаешь вид?
- Что? - блондин немного опешил, свел брови, вырвал ладони.
- Скажи честно. Я не могу понять. Ты вполне мог не узнать, это не удивительно. И все-таки...
- О чем вы говорите?
Крис опустил лицо, переводя взгляд с неба на Тао.
- Первый раз мы встретились в клубе Манхэттенского Чайна-тауна: да или нет?
Тао попятился, молча развернулся и быстрым шагом двинулся вдоль набережной. Вода разливалась чернильным пятном по зрачкам. Холод обжигал пальцы и губы. В груди билось. Быстро надвигающаяся ночь затанцевала воспоминаниями.
Тао знал, что Крис идет за ним следом: шаги за спиной отзывались многоточиями, непроизнесенными фразами, оборванными вдохами. Чувства нестерпимо топили обоих. И огни фонарей с разбега падали под ноги, хватали за щиколотки, умоляли остановиться. Тао запнулся на одном из них, резко развернулся и нырнул из столпа света назад в темноту, в горячие руки, подставляя себя под большие ладони, как под расстрел, зашептал невнятно, путаясь не то, что в словах, в буквах. Его губы накрыли пальцем - тише.
- Можешь не отвечать, это неважно. Это ничего не меняет.
Крис поцеловал его в висок и широко улыбнулся, Тао поспешно отвернулся, чтобы не видеть этой улыбки, от которой сердце рванулось с низкого старта и понеслось прямиком к обрыву. Тао мысленно считал: "Один... Два... Три...", - и старался отвлечься. Он напоминал себе тех манекенов, что сажают в машину за руль, устраивая тест-драйв и отправляя с зажатой педалью газа в стену, чтобы оценить масштабы увечий.
Тао прекрасно помнил - скоро (очень скоро!) уходить, а после распутывать чувства, как рыбацкую леску, по всей длине - сплошные узлы. А что если объем любви, выделяемый на одну человеческую жизнь, строго ограничен? Что если он уже все здесь истратил, и даже превысил дозу? Так и жить потом, расковыривая старую рану, чтобы почувствовать еще хоть что-нибудь, еще хоть разок? Так и вспоминать до последнего вздоха глаза, слишком карие, губы, пахнущие бурбоном, и пальцы, терпко-сладкие от никотина? И голос, бессовестно шепчущий в осенней темноте:
- Тише, Тао, тише.
Все закончится. Все исчезнет, и Тао останется лишь частью пейзажа в блеклых воспоминаниях Криса?
Лето. За шесть лет до встречи в NY.
Невидимой красной нитью соединены те,
кому суждено встретиться,
несмотря на Время, Место и Обстоятельства.
Нить может растянуться или спутаться,
но никогда не порвется.
-
Древнее китайское верование
***
Тао устало выдохнул, накинул на плечо спортивную сумку и вышел из машины. Лениво потянувшись, прошел через стоянку к черному входу, пару раз ударил кулаком по железной обшарпанной двери и навалился на стену, дожидаясь, пока откроют.
- Бегом давай. Тебя ставят в третий бой на замену, - пробубнил вместо приветствия парень, пропуская Тао внутрь. Тот кивнул и молча прошел в коридор. Лампы тускло моргали, едва освещая старые стены и умоляющий о ремонте пол. В маленькой комнатке, где ютилось с десяток парней, он негромко поздоровался, получая в ответ кивки, ленивые улыбки и приветственные хлопки от тех, кто поближе. Тао скинул с себя одежду, полностью обнажаясь:
- Кто на третий бой?
- М… Юнь, - менеджер вылил на ладонь побольше оливкового масла и подошел к Тао. - Накрась глаза поярче, - он обильно смазывал тело парня, заставляя мышцы заблестеть даже под тусклым светом, пока Тао шуршал карандашом вдоль ресниц.
- Снова кожа? - он расстроенно покосился на протянутые ему штаны.
- Тебе же идет, - усмехнулся менеджер, подбадривающе хлопая парня по плечу. - Одевайся быстрее. Ваш бой следующий.
Тао вздохнул и посмотрел на свое отражение в зеркале. Подведенные глаза прятались за длинной челкой, уголки губ чуть дрогнули, обозначая неискреннюю улыбку. Босой и обнаженный по пояс.
- Тао!
- Иду! - он стянул кольца и серьги, бросил их на столик и вышел из раздевалки.
***
Смеющийся яркими огнями центр города сменился чернеющими окраинами. Крис прислонился виском к автомобильному стеклу, наблюдая, как за окном кинолентой проносятся кадры трущоб. Друг потрепал его за плечо:
- Уснул?
- Иди ты.
Машина ненадолго притормозила у огромных железных ворот. Те распахнулись с характерным глухим скрипом и дребезжанием. Крис недовольно фыркнул, качая головой и вспоминая все известные ему фильмы ужасов. Старое здание заброшенного завода с забаррикадированными глазницами окон безмолвно возвышалось на пустыре, куда их аккуратно вёз вышколенный водитель.
- Приехали, - через минуту рапортовал он, припарковываясь у ветхого крыльца. Крис коротко кивнул и покинул салон, меняя прохладу кондиционера на влажный жар летней ночи. Замерев на крыльце, он дождался, пока друг встанет рядом. Легкий смешок привычно прозвучал у него над самым ухом:
- Ты уверен, что это элитный клуб?
- Придти сюда было твоей идей.
- Просто сил уже никаких нет смотреть на твою кислую мину. Хоть развлечешься, - друг озорно подмигнул, и парни тихонько рассмеялись. Одновременно, как команда по синхронному плаванию, они отвели полы пиджаков в стороны, убирая руки в карманы брюк, и, шагая в ногу, прошли вперед, к тяжелым массивным дверям, которые незамедлительно перед ними распахнулись.
У клуба было официальное название, но вряд ли сейчас его помнил хоть кто-то помимо основателей да нескольких “старичков”, работающих здесь еще со времен открытия. Остальные пользовались прилипшим “Маска”. О клубе ходили всевозможные слухи, и Крису не терпелось лично узнать, что из них правда, а что выдумки.
Вопреки появившимся опасениям, внутри здания их встретил небольшой, но уютный холл. Трое работников, молодой человек и две девушки по обе стороны от него, приветливо улыбнулись гостям. Свет от зажженных канделябров мерцал в складках их шелковых, красных одежд, отливая огненными всполохами. Парень вышел вперед:
- Господин Ву, - он поклонился Крису, - господин Пак, - поклонился его другу, - рад приветствовать вас в нашем клубе. Ваши маски готовы. Прошу, - он отступил назад. Девушки, похожие, как близнецы, напротив, вышли вперед. Каждая держала по шкатулке, внутри которых на бархатных подушках словно королевские реликвии лежали маскарадные маски. Хотя работники благоговейно склонили головы и замерли, подчеркивая значимость момента, Крис пафосом происходящего не проникся. Со скучающим выражением лица он принял маску и без особого интереса рассмотрел ее: черная мягкая кожа, фактурная резьба в виде чешуек, столь детально проработанных, что можно было бы принять их за натуральные - Дракон. Крис отошел к зеркалу и примерил необычный аксессуар. Изделие закрывало верхнюю часть лица, плотно прилегая ко лбу и вискам. Немного непривычное ощущение, душновато, но, в принципе, терпимо. Он поправил прическу и покосился через плечо на друга, глупо хихикающим над своей маской в виде феникса.
- Ты чё ржешь?
- Да так, - парень невнятно повел плечами и закусил губы, проглатывая смешки. Крис хотел прорычать ему что-нибудь колкое, но сдержался.
- Прошу пройти со мной, - изящная ладонь работника клуба указала на бесшумно раскрывшиеся двери. Парни переглянулись. Крис закатил глаза, демонстрируя свое отношение к театрализованности представления. Пак беззвучно прошептал: “А мне нравится!” - снова подмигнул, рывком нацепил маску и, растянув губы в шарлатанской ухмылке, первым отправился за работником. Крис вздохнул и вышел следом.
Коридор, узкий, длинный и грязный, с плохим освещением из гряды тусклых, мигающих ламп, в очередной раз заставил усомниться, что место, где они оказались, действительно оазис отдыха для скучающих богачей. Попасть сюда было сложно. И дело даже не в членском взносе, неоправданно высоком, как показалось Крису. Главная сложность заключалась в том, что требовались рекомендации минимум трех постоянных членов клуба. Одна у него была - от знакомого, который и рассказал Крису об этом месте. С остальными пришлось повозиться. Но он искренне надеялся, что затраченные усилия того стоили.
Вернувшись после окончания университета в Китай, Крис столкнулся со взрослой жизнью, к которой, как оказалось, был совершенно не готов. Нагрузка росла. Его всем представляли как будущего наследника. Проекты сыпались один за другим. Времени для себя было все меньше. Голова болела постоянно. Врачи рекомендовали больше спать и гулять почаще. Снизить стресс. Едва ли у него был шанс следовать этим советам. Крис покачал головой, вспоминая все эти глупости.
Тем временем их процессия подошла к темно-зеленым железным воротам. Они распахнулись, и по ушам тут же ударили возбужденные крики беснующейся толпы. Крис поморщился. Этот шум мог бы снести его с ног, но Пак подхватил друга под руку и потащил вперед:
- Бои без правил! Вообще без правил! Это ж просто охренеть, как круто!
Зал был огромным. В центре на вращающемся подиуме находилась клетка для боя. Несколько огромных экранов по периметру дублировали происходящее на ринге, выхватывая искаженные звериным оскалом лица, кровоточащие раны и крупно выступивший пот на раздувшихся мышцах бойцов. От клетки круг за кругом, как паутина, шли ряды столиков, за которыми большинство клиентов не сидели, а, вскочив, трясли руками и громко выкрикивали слова поддержки тем, на кого поставили, или нечленораздельные ругательства их противникам. Вдоль стены верхним ярусом тянулся балкон, где предпочитали проводить время те, кто ставки не делали, но самим зрелищем насладиться были не против.
- Это первый зал - “Алчность”. Один из…
-...семи смертных грехов, - закончил за начавшего речь работника Пак. - Я думал, это “Гнев”.
- Нет, - бесцветным тоном отозвался работник, - здесь тотализатор. Иногда проходят бои. Иногда… другие развлечения. А в зале “Гнева” вы можете выплеснуть это чувство любым… понравившимся вам способом.
- А зал “Похоти”? - двусмысленно усмехнулся Пак.
- Все, что пожелаете, - сладко улыбнулся в ответ работник и выразительно посмотрел на корейца. - И кого пожелаете.
Крис брезгливо фыркнул:
- А что тогда в зале “Праздности”?
- Массаж. Бассейн. Прогулки. Музыка. Сон. Танцы. Будет проще, если я покажу вам каждый зал. Пройдемте.
На каждый этаж приходилось по залу. Друзья поочередно посетили каждый. Зал “Чревоугодия” напоминал элитный ресторан, отличающийся тем, что здесь приготовить могли все, абсолютно все, что клиенту заблагорассудится.
“Гордыня” был обозван Паком ироничным:
- Гребанный притон, - кореец пренебрежительно осматривал ассортимент, который гипотетически мог любого превратить в самоуверенного гавнюка, которому, вроде как, есть, чем в этой жизни гордиться: от банального алкоголя и легких наркотиков до яда экзотических животных.
“Зависть” напоминал стол заказов. Пустая белая комната, в центре стул, на котором как на троне восседал мужчина неопределенного возраста. Он улыбался улыбкой Моны Лизы, спрашивая:
- Что вам угодно?
Друзья переглянулись.
- ОК, Гудвин, что ты можешь предложить? - Пак плюхнулся в неизвестно откуда появившееся кресло. Крис уселся в подобное же.
- Всё, - уверено ответил мужчина. - Всё, что вызывает у вас зависть.
- Хочу трахнуть Натали Портман, - Пак подался вперед.
- По обоюдному согласию или главное, чтобы это была она? Или принципиальна только внешность? Тогда это не обязательно должна быть именно она. Замена вас устроит?
- Забыли про Портман. Меня бесит будущий президент компании, где я работаю. Давайте его грохнем? - предложил Пак.
- Как скажете. Будут пожелания? Представить его смерть как несчастный случай? Он должен долго мучиться?
Пак покосился на Криса, тот фыркнул в ответ, поднимая руки вверх:
- Я должен умолять, да? О, великий, не убивай меня, пожалуйста.
- Ла-а-адно, прогиб засчитан, - Пак улыбнулся и перевел взгляд на работника. - Хочу динозавра!
- Симуляция или живого?
- Живого.
- Пожелания к параметрам?
- Тираннозавра хочу! Метра три в высоту, не меньше.
- Простите, это невозможно. Мы примем вашу заявку. Если появится решение данной проблемы, мы с вами свяжемся.
- Лошпек, - надул губы Пак и с преувеличенным драматизмом посмотрел на Криса, - Фань, я почти поверил, что у меня будет собственный тираннозаврик.
- Пошли, тираннозаврик, - усмехнулся Крис, направляясь на выход.
В коридоре работник клишированно улыбнулся и выжидательно посмотрел на друзей:
- В какой из залов господа желают вернуться?
Пак скользнул топленым взглядом по работнику:
- Я за “Похоть”. Если ты составишь мне компанию.
В ответ ему утвердительно кивнули и склонились в почтительном поклоне:
- Как пожелаете, - работник выпрямился и посмотрел на Криса. - Господин Ву?
Тот со скучающим видом зевнул:
- Присоединюсь.
Крис лениво проследовал сначала в лифт, потом в зал, следом в комнату, опустился на диван. Он думал о том, что многое бы отдал, лишь бы, как его лучший друг, купаться в желаниях. Хотеть чего-то - это большая роскошь. Он всегда завидовал Паку, его нескончаемому позитиву, умению жить и радоваться мелочам. А Крис… Ему всего-то 23, парни его возраста рьяно мечтают, строят планы, грезят о прекрасном. Но Крису уже давно всё как-то безразлично. Нет, не хотелось подняться на крышу, упасть спиной назад и сдохнуть, размазав мозги по асфальту. И в этом тоже была проблема: умирать не хотелось, но жизнь была скучна до неприличия. Мир давно утратил ощущение новизны и тайны, не манил к себе, не взрывал воздух несдержанным “хочу”.
Интересно, каково это, быть Паком, смотреть вот с таким вожделением на тонкого мальчика в красном шелке, улыбаться, хватая его за волосы и притягивая ближе, усаживать к себе на колени, спрашивать: “Фань, присоединишься?”, на ответ: “Нет уж”, фыркать привычное: “Зануда. Рано или поздно я найду, чем тебя зацепить”, и смеяться, отдаваясь чужим ласкам?
Крис смотрел на пару перед собой и не чувствовал ровным счетом ничего. Он подозвал работника и сделал заказ с тем же безразличием, с которым в ресторанах просил у официанта вино, “подходящее к случаю”. Через минуту он закрыл глаза и подставил себя под опытные руки.
***
День был жарким. Воздух, сбитый палящим солнцем до густоты десертного крема, стекал по загорелой коже капельками пота. Тао широко зевнул, дожидаясь переключения светофора на зеленый, и, потерев заспанные глаза, поплелся через переход вслед за толпой. Люди ползали по улицам медленно, как сонные мухи, обмахивались газетами, запивали духоту лета зеленым чаем. Тао в очередной раз зевнул и свернул к воротам больницы. Привычно раскланиваясь медперсоналу, поднялся на последний этаж и, миновав несколько палат, зашел в нужную.
- Ма-а-ам.
Женщина подняла голову, отвлекаясь от книги, и ласково улыбнулась, раскрывая руки для объятий:
- Любимый мой, иди сюда!
***
Крис устало выдохнул, стянул галстук, кинул его на стол поверх стопки с отчетами и снова склонился над одной из папок. В дверь аккуратно постучали.
- Войдите.
- Господин Ву, главный секретарь просил передать вам эти документы, - парень низко поклонился, протягивая бумаги. Крис едва поднял глаза, мельком взглянув на работника, и тут же вернулся к цифрам:
- Положи на вторую стопку слева. Почему говоришь по-английски? Ты новенький?
- Можно и так сказать. Я в вашей компании третий месяц.
- Отлично. Выходит, уже всех знаешь, - Крис, не глядя на парня, протянул ему один из файлов. - Передашь в бухгалтерию, лично Цзецину.
- Конечно.
Уже в дверях секретарь остановился, когда его окликнули.
- Как тебя зовут?
Тот представился, поклонился. Крис сощурился:
- Секретарь Пак, значит… Ты кореец, верно?
- Да, но давно не был на родине.
Крис усмехнулся, откидываясь на спинку кресла:
- Забавно. Мой лучший друг кореец, и вы - тёзки. Научишь потом, как сказать на корейском, что он форменный придурок.
Секретарь с трудом подавил улыбку и поклонился:
- Я подберу для вас самые красочные выражения.
- Сделай милость, - Крис довольно кивнул. - Как отдашь документы, сгоняй в кафе на углу. Возьмешь мне романо и пачку сигарет. Постарайся уложиться в полчаса. Как там у вас? Пали-пали?
Секретарь все-таки не сдержал улыбки:
- В цензурном варианте именно так.
***
Сообщение от друга гласило: “Буду через полчаса”. Крис откинул телефон, поправил маску и сполз по спинке кресла, упираясь коленями в ограждение балкона. Официант поставил на его столик фрукты, лед и бутылку:
- Желаете что-нибудь еще?
Крис вальяжно отмахнулся, веля оставить его одного, и устало прикрыл глаза. Он потер виски, небрежно наполнил стакан, переливая за края, опустошил его залпом, налил следующий и встал. Навалился предплечьями на перила балкона, с безразличием посмотрел вниз, отпивая из стакана. С ринга вынесли тело проигравшего, его место заняли новые бойцы. Крис неодобрительно хмыкнул, заметив, что младшему на вид не больше 16, он был высоким, но с присущей многим подросткам худобой и угловатостью, явно из другой весовой категории, нежели его противник. Крис предсказал недолгий бой, и сильно удивился, когда его догадки подтвердились, с той лишь разницей, что победил мелкий. Крис впервые за долгое время почувствовал интерес и покосился на один из экранов. Сдержанная, но довольная ухмылка на лице юного победителя отозвалась теплой волной, неспешно разлившейся по телу. Крис сделал большой глоток, перебивая это странное ощущение внутри обжигающе-крепким напитком.
Хотелось рассмотреть глаза, но они прятались за угольной челкой, не давали поймать взгляд. Это злило. Бесило до нервного зуда. Крис плотно сжал губы в тонкую линию и жестом подозвал официанта:
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 42 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |