***
Выйдя из ванной в темно-синем халате, я тут же наткнулся на взгляд брата.
- Что? – недоуменно и немного испуганно спросил я. Спокойно, спокойно… Он не знает, что ты делал, он не умеет читать твои мысли…
Если бы.
- Ничего, - он помотал головой. – Все в порядке? Мне просто так беспокойно вдруг стало.
- Все отлично, - я улыбнулся. – Иди спать.
Том кивнул и подошел ко мне.
- Спокойной ночи, - брат протянул руку к моему плечу.
- Не трогай! – я резко отшатнулся. Под недоуменным взглядом брата я добавил, - не надо, я спать хочу.
- Ясно, - с сарказмом протянул он. На его лице так и читалось “Ничего мне не ясно, но навязываться не буду”.
Несколько мгновений мы стояли в тишине, неуверенно переминаясь с ноги на ногу, впервые в жизни не зная, что сказать, и смотрели в разные стороны.
- Все хорошо, - наконец, тихо ответил я на незаданный вопрос Тома.
- Хорошо… - Брат кивнул и вышел из моей комнаты.
Тут же я услышал, как хлопнула дверь его спальни.
Я разделся и лег в кровать, укрываясь теплым, мягким одеялом.
Примерно полчаса этой ночью я раздумывал, как намекнуть Тому, что мы с ним, теоретически, можем переспать. Интересно, как он к этому отнесется?
И что скажет, если я просто подойду и поцелую?
А если сейчас отправиться к нему в комнату и молча залезть в его постель? Прижаться кожей к горячей коже?
И как же ему намекнуть, что вдвоем нам было бы хорошо?
Мимо нашего дома проехала машина; свет от ее фар разномастными полосками скользнул по моему потолку.
Ночь приняла город в свои объятия. Почему-то именно она наталкивает людей на самые пошлые и откровенные мысли, словно обнажая их подсознание. Она вытаскивает наружу те желания, о которых человек при свете дня потом даже вспомнить боится…
Это мистика темного времени суток. Неуловимая магия разврата ночи.
Как и предсказывалось, утром мне было стыдно даже посмотреть на Тома. Я уже молчу о том, чтобы вспомнить все свои ночные мысли. Это было бы выше моих сил.
Как-то не очень хочется признаваться самому себе, что я – извращенец, поэтому я предпочел просто забыть о том лихорадочном бреде, который посетил мою голову всего несколько часов назад.
Но у меня все равно все внутри тряслось от страха. Слишком все это неправильно.
Tom’s POV
Я сидел в кресле в комнате Билла и пустым взглядом сверлил потолок. Мой брат был в душе, а я ждал его. Через полчаса должны подойти Георг с Густавом, чтобы начать репетицию.
Шум воды за стеной настойчиво отдавался у меня в мозгу вполне определенными картинками. Прозрачные струи, сбегающие по обнаженному, холеному телу Билла – наверное, это выглядит прекрасно.
От самого себя бесполезно скрывать, что брат вызывает у меня более чем странные желания. Конечно, можно списать это все на гормоны – всем известно, что подросткам совсем срывает крышу на почве желания секса, но… Но все же лучше, чтобы Билл об этом не знал. Мало ли, как он отреагирует на то, что у его брата проявляются смутные инцестуальные наклонности.
Я усмехнулся. Как-то даже и в голове не укладывалось, что с Биллом, чисто теоретически, можно переспать. Он же мой брат, мой младший брат.
Ох, черт, я сам запутался… Плевать, все равно это все пройдет, мы вырастем, женимся, обзаведемся детьми и купим дома по соседству, чтобы никогда не расставаться.
Дверь ванной скрипнула, и в комнате появился Билл, замотанный в одно полотенце. С коротких мокрых волос падали редкие мелкие капельки и оседали на обнаженных белых плечах. Билл никогда не любил загорать.
- Что? – он явно смутился под моим взглядом.
- Ничего, - я помотал головой, поднялся с кресла и подошел к нему ближе. Вдохнул его запах. Какой-то женский, цветочный гель для душа…
Я не смог сдержаться и притянул Билла обеими руками к себе, утыкаясь носом в его плечо. Чуть влажная, теплая кожа, такая мягкая после душа, мокрые волосы… резкий выдох от этого моего прикосновения.
Я погладил одной ладонью его по спине, упиваясь ощущением обнаженного, чистого тела в моих руках. Это чувство просто пьянило, убивало остатки разума и погружало меня в какую-то отстраненную нирвану.
Капелька воды стекла по его щеке и упала мне на висок.
- Том, ну, что ты, бл*, делаешь, - Билл попытался меня оттолкнуть. – Прекрати!
- Ммм… успокойся, - выдохнул я. – От тебя так приятно пахнет…
Брат покорно перестал вырываться, но и обнимать меня в ответ почему-то не собирался. Он был сильно напряжен, и я чувствовал, как быстро колотится его сердце.
Я потерся кончиком носа о его шею, последний раз вдыхая аромат чистоты и свежести, исходивший от моего брата, и, не без сожаления, отстранился.
- Одевайся, и пойдем, - бросил я. – Ребята подойдут с минуты на минуту.
- Хорошо, я сейчас спущусь, - он красноречиво посмотрел на меня, намекая, что мне надо выйти.
С чего это он стал стесняться меня? Может, мы просто взрослеем и из-за этого непроизвольно отдаляемся друг от друга?
Я молча вышел из комнаты брата и спустился по лестнице на первый этаж, где во всю надрывался телефон.
Я поднял трубку. Патрисия. Предложила встретиться. Надо же, а я и не вспоминал про нее так давно…
Конечно, встретимся. Сегодня вечером.
Сразу следом за ней позвонил Марк.
- Извините, п*дорам и у*бкам звонить на этот телефон запрещено, - мстительно оповестил я Нетманна и бросил трубку. Потому что нех*й. Раз Билл мне уже не доверяет и заставляет выходить, когда начинает переодеваться, значит, и всяким там Маркам не будет позволено проводить с ним много времени.
- Кто звонил? – Билл с легкой улыбкой сбежал по лестнице и мотнул головой, чтобы отбросить с глаз челку.
- Номером ошиблись, - я пожал плечами, как бы говоря, какими же неловкими бывают люди.
- Ясно, - протянул брат, и тут раздался звонок в дверь.
Пришли Густав и Георг, пора начинать репетицию.
Уже в гараже Густав достал из своего рюкзака какой-то журнал.
- Вот, одолжил у сестры женскую макулатуру, - весело сказал он.
- Дай посмотреть! – Билл попытался выхватить у Шеффера журнал.
- Не знал, что ты таким увлекаешься, - ухмыльнулся Георг, на что Билл обиделся и недовольно засопел, демонстративно отвернув голову ото всех.
- Тут тестов столько! Такие тупые, можно попроходить, хоть поржем, - воодушевленно продолжал Густав.
- Оставь для Билла страничку моды, - хохотнул я, глядя на этого мелкого, насупившегося парня, сейчас так похожего на колючего, но милого ежика.
- Да пошел ты, - сквозь зубы бросил он мне.
- Билл, а, Билл, - позвал Георг, который уже что-то увлеченно вычитывал в этом журнале, заглядывая в него через плечо Густава. – Тебе одеяла какие нравятся: тяжелые или легкие?
- Тяжелые, - надменно хмыкнул Билл, но все же перевел на ребят заинтересованный взгляд.
Георг покатился со смеха и кое-как выдавил:
- Когда девушке нравятся тяжелые одеяла, значит, ей не хватает мужской ласки. Там так написано. Да не бей ты меня! Это не я придумал! Ай!
Билл продолжал колотить кулаками по широкой спине нашего басиста, закусив губу, чтобы не расхохотаться в голос.
А меня вот что-то этот тест не повеселил.
- Так, все, хватит, давайте играть уже, - я недовольно отобрал у Густава журнал и откинул на старое кресло, стоящее в нашем гараже с незапамятных времен.
Парни ничего не сказали, только недоуменно переглянулись.
Мужской ласки ему не хватает, бл*… И придумал же какой-то идиот такую хрень…
***
- Я к Патрисии, - предупредил я брата. – Не уходи из дома, я ключи потерял, а родители вернутся поздно.
- Ты потерял, а я должен сидеть взаперти? – Билл встал прямо передо мной, вперив свой горящий негодованием взор в мои глаза.
- А ты куда-то собирался идти? – с издевкой спросил я. Я ведь и так слышал, как он договаривался с Нетманном о встрече.
- Представь себе, собрался! – Билл скрестил на груди руки. – Может быть, это ты останешься дома? Раз уж именно ты ключи потерял? Потерпишь один день, не потрахаешься.
- Я-то хоть трахаться иду, а не строить из себя целку, как ты! – вспылил я.
Он издевается? Что он вообще делает?! Как последняя бл*дь, бежит к своему у*бку по первому же звонку!
- А ты бы предпочел, чтобы я с ним переспал? – Билл прищурил глаза, в их карей глубине сверкали молнии угрозы.
- Я бы предпочел, чтобы ты сидел дома, а не таскался, как с*ка, по всяким мудакам!
- А чем тогда ты лучше меня?! – закричал брат, чуть ли не задыхаясь от возмущения.
- Тем, что я по мужикам не шатаюсь!
- А твоя Зандер тогда чем лучше? Она по мужикам шатается! И ты ее любишь за это!
- Я ее не люблю – это раз! Ты все равно никуда не пойдешь – это два! – отрезал я.
- С чего это? – Билл презрительно посмотрел на меня и выгнул правую бровь.
- Потому что я не хочу, чтобы мой близнец становился шлюхой, - прошипел я, как и брат, переходя от крика к более тихому тону.
- Не смей так говорить! - Билл топнул ногой, совсем как избалованный ребенок, коим по сути он и был.
- Правда глаза колет? – ехидно отозвался я.
- Пошел на*уй! – зло процедил сквозь зубы мой близнец, исподлобья глядя на меня своими карими глазами, метавшими молнии.
- Не-ет, братишка, это ты туда скоро пойдешь… - все тем же тоном протянул я и усмехнулся.
- А вот и пойду! И тебя это не касается! Ты мне, бл*, никто, чтобы запрещать!
Билл оттолкнул меня и стремительно выбежал в коридор, где быстро натянул белые кеды, удивительным образом умудряясь при этом источать волны ужасной обиды и раздражения.
- Надеюсь, с утра он закажет тебя такси, а не отправит на автобусе, - зло кинул я брату, который уже взялся за ручку входной двери.
- А ты своим девушкам хоть раз вообще вызывал такси? – презрительно спросил Билл, даже не оборачиваясь.
- Девушкам? Не-ет… вы этого пока не заслужили, - издевательски протянул я только для того, чтобы побольнее задеть близнеца.
И тут же мысленно ударил себя по голове. Ну, зачем? Зачем я все это говорю? Больше всего сейчас хотелось схватить эту маленькую заразку за руку и никуда не пускать. Никуда и никогда.
Но не мог я позволить ему оставить за собой последнее слово в нашей ссоре.
- Удачи с Патрисией, - обманчиво миролюбиво пропел Билл и вышел за дверь.
- Удачно потрахаться! – крикнул я ему вслед.
Ответа, естественно не последовало, но брат меня слышал, это точно.
Я обессилено прислонился спиной к стене и съехал по ней на пол, устало закрывая глаза.
Внутренний голос настойчиво твердил, что мы с Биллом совершаем ужасную глупость.
Bill’s POV
Я постучался темно-зеленую дверь, нервно оглядывая длинный коридор. Марк снимал здесь квартиру, хотел жить отдельно от родителей.
- Билл? – Нетманн появился на пороге и улыбнулся. – Я не ждал тебя так рано.
Он взъерошил рукой и без того лохматые светлые волосы.
- Может, я пройду? – весело спросил я, из всех сил пытаясь скрыть плохое настроение. Слова Тома резали по живому, по самому больному. Если бы мне все то же самое сказал кто-то посторонний, я бы не обратил внимания, но слышать это от самого близкого человека, оказывается, выше моих сил.
- Ты какой-то взволнованный, - сказал Марк, захлопывая за мной дверь и прислоняясь к ней спиной. – Что-то случилось?
- Нет… - я нервно теребил пальцами рукав кожаной куртки. – Вернее, да…
Дверь в спальню Марка была открыта, и я смог разглядеть мягкую постель со смятым одеялом. Сейчас это показалось таким уютным и теплым…
- Я… - начал я, но понял, что вряд ли смогу что-либо сказать.
Поэтому просто подошел к Марку, впиваясь поцелуем в его губы, вжимаясь в его тело. Сильные руки обхватили меня за талию, гладили по бедрам.
Он сразу понял, чего именно я хотел.
Не могу сказать, что мне понравилось. Было слишком резко и больно, хоть Марк и старался смягчить это для меня. Видимо, я еще не был готов, а, может, просто нельзя отдаваться парню в первый раз с таким настроением.
Но все же это было чертовски больно. У меня перед глазами все темнело от неприятного ощущения мокрого, скользкого члена, разрывающего меня изнутри. И даже тихий, успокаивающий шепот не приносил должного облегчения.
Я несколько раз был на грани того, чтобы оттолкнуть Марка, но меня останавливали мысли о Томе. О его наглой усмешке, его обидных словах.
Да, я делал это не из-за своего парня, а назло своему близнецу. Примечательная деталь. Я все это время думал только о нем. Нет, не то чтобы я представлял Тома на месте Марка. Я просто думал о своем брате.
Как же это отдает форменным извращением – думать о брате, чувствуя внутри себя твердую плоть другого парня.
Терпимым этот секс стал только под конец, когда мое тело уже более или менее свыклось с этими ощущениями, когда Марк обхватил мой член ладонью. Приятно стало только на грани оргазма, за секунду до долгожданной разрядки.
Я кончил Нетманну в руку, непроизвольно выдохнув тихое “Том…”. Сам не знаю, как это получилось. Просто вот так.
Марк недоуменно посмотрел на меня. Он кончил чуть раньше, и теперь как-то грустно прикусил нижнюю губу, разглядывая в темноте мое лицо.
Больно было и морально и физически. Хотелось злиться на Нетманна за то, что мне это ни капельки не понравилось, но я понимал, что это бесполезно. Да и он тут ни при чем.
Разве он виноват, что не чувствует меня, что не угадывает, чего мне хочется, что не ощущает мое тело, как свое? Все это мог только один человек на свете, и он сейчас, наверняка, неплохо проводит время в компании своей дуры.
Мне было плохо. Единственное, что я сейчас мог с уверенностью сказать, так это то, что мне было плохо. Тело болело, в голове царила пустота, а сердце сжималось в маленький комочек.
- Я поеду домой, ладно? – тихо спросил я Марка.
- Как хочешь, - он поднялся с кровати и, на ходу надевая брюки, схватился за телефон, чтобы вызвать мне такси.
По моему лицу, против воли, расплылась улыбка. Значит, Том был не прав. Он все-таки заказал мне машину, а не отправил на автобусе.
Марк сел на кровать спиной ко мне и закурил, поставив на тумбочку стеклянную пепельницу.
- Ты еще вернешься? – неожиданно спросил он.
- Да, - растерянно ответил я. – Но сейчас я хочу уйти…
Слезы душили меня всю дорогу до дома.
Чего я добился этим? Чего? Тому, наверняка, плевать, а я теперь даже сидеть нормально не могу… Черт, это было бы смешно, если бы не так печально.
Я не хотел этого, Том тоже не хотел.
А теперь я еду домой по дороге, освящаемой ночными огнями города, и чувствую, как скользко и противно у меня на душе от всего этого.
Хочется к Тому. Прижаться к родному телу и понять, что ничего страшного не произошло. Хоть на секунду поверить, что кто-то за меня решит всю эту неопределенность в моем же будущем.
***
Tom’s POV
На улице уже стемнело. Мы с Патрисией сидели в кафе. Девушка ела мороженое, я заказал кофе. Банально.
И хоть Зандер несколько раз довольно прозрачно намекала, что можно бы пойти ко мне или к ней, я пропускал это мимо ушей. Мои мысли были далеко.
Какого хрена Билл все это затеял? Зачем побежал к Нетманну, пообещав, что переспит с ним? Зачем я его на это спровоцировал?..
Сказать, что я нервничал – не сказать ничего. Сама мысль о том, что сейчас какой-то парень может иметь моего – моего!! – брата и получать от этого удовольствие, казалась мне самой мерзкой мыслью из всех. А о том, что моему близнецу это тоже может нравиться, я и задумываться не хотел. Я бы просто физически не перенес этого.
Телефон в моем кармане ожил. На все кафе раздался голос Билла, напевающий Durch den Monsun. Я записал эту песню на одной из репетиций и поставил на звонок.
Вытаскивая мобильный из глубокого кармана толстовки, я подумал, что уже точно знаю – это Билл. Холодок тревоги кольнул мое сердце.
Он бы не стал звонить просто так после нашей ссоры. К тому же он должен быть у Нетманна. Надеюсь, этот у*бок ничего ему не сделал, иначе я убью его, не моргнув глазом. И это не пустые угрозы.
- Да, Билл, - сказал я в трубку, стараясь придать голосу холодно-официальный тон. Мы же все-таки в ссоре.
- Том… - брат всхлипнул. – Том…
Видимо, на моем лице отразилась целая гамма чувств, потому что Патрисия отложила в сторону ложечку от своего мороженого и, вздернув брови, стала внимательно смотреть на меня.
- Что случилось? – обеспокоенно и быстро спросил я.
- Томми… мне плохо… - голос Билл дрожал, но я знал, что он не плачет. Просто знал и все. – Я дома уже. Приезжай, пожалуйста… Или ты занят? – он шмыгнул носом.
- Бегу, - я тут же вскочил со своего места. – Что все-таки случилось?
- Я тебе… я тебе тут все объясню, хорошо? Том… Том, ты же меня все равно любить будешь, да? – осторожно, неуверенно спросил он.
- Конечно! Не задавай глупых вопросов. Еду, - я положил трубку и без сил упал обратно на стул.
Значит, он все-таки это сделал. Значит, переспал. Поверить не могу. Как? Как он мог?.. Почему-то сейчас это казалось мне предательством.
Я не знаю, откуда появилась эта уверенность, но мне даже спрашивать у него уже ничего не надо было. Он переспал с Нетманном, и ему не понравилось, судя по убитому голосу.
- Мне надо домой, - коротко сказал я Патрисии и поднялся, чтобы уйти.
- Опять твой истеричный братик звонил? – невозмутимо спросила она, зачерпывая ложечкой мороженое из высокого стакана.
- Не смей так говорить о Билле, - отрезал я. – Да, это был он. Что-то случилось.
- Что именно? – она все так же спокойно собрала губами с ложки десерт.
- Он не сказал… - растерянно начал оправдываться я. – Дома все объяснит…
- Ясно, - девушка кивнула и рукой убрала с лица пряди черных кудрявых волос. – Он тебя разводит, как дурака. Неужели не понимаешь, что ему просто не нравится, что ты сейчас со мной? Он ревнует. Считает, что ты должен принадлежать только ему. Вот и устраивает тебе концерты по телефону.
- Замолчи, - я отмахнулся от нее и досадливо поморщился. Дура.
- Я серьезно. Том, ему просто очередная блажь в голову пришла, - она смотрела прямо мне в глаза, точно уверенная в своей правоте. – Ты ведь не будешь сбегать к нему каждый раз, когда он позвонит? Наверняка у него тушь кончилась или не может сам укладку сделать…
- Заткнись. Ты ничего не понимаешь. Он не стал бы меня просто так дергать, - я не знал даже, что меня раздражает больше: ее слова или равнодушие, с которым она их произносит.
- Не груби, - спокойно парировала Патрисия.
- Короче, я пошел, - я решительно встал, хлопнув ладонью по столу.
- Ты можешь уйти от меня, Том, но твои слишком близкие отношения с братом когда-нибудь заведут тебя в тупик. Ту ведь не сможешь всю жизнь просидеть рядом с ним. И тебе придется выбирать между девушкой и Биллом.
- Тогда мой выбор очевиден, - резко сказал я.
- Мы расстаемся? – она вздернула брови.
- Да, - я кинул на стол несколько евро на оплату счета и, не попрощавшись, вышел из кафе.
Дома было настораживающее безмолвно, нигде не горел свет. Я скинул кроссовки и, доверившись своей интуиции, прошел в зал. Несколько шагов – и я услышал тихое дыхание, которое мог бы узнать из тысячи других.
- Билл? – я замер, ожидая пока глаза привыкнут к кромешной темноте. Тревожный признак. Когда моему брату плохо, он всегда прячет свою грусть в тени.
- Я тут, - донесся до меня приглушенный голос близнеца.
Кое-как сориентировавшись в пространстве, начиная уже различать очертания предметов в темноте, я обнаружил Билла, сидевшего на полу у стены. Я невольно отметил, что он сидит боком, поджав под себя ноги. Бледная кожа на лице и тонких руках резко выделялась на темном фоне.
- Зачем ты тут сидишь? – я устроился около него, облокачиваясь спиной о стену.
- Не знаю, - брат пожал плечами. – Прости, что выдернул тебя со свидания…
Его голос был обманчиво спокойным. Я чувствовал, я знал, что ему очень плохо. Но он всегда отличался волевым характером, поэтому не хотел жаловаться и извинялся за эти всхлипы по телефону.
- Брось, - я обнял его одной рукой за плечи и притянул к себе, начиная шептать на ухо, - кто же, как не я, будет тебя успокаивать? Пора бы тебе уже понять, что рядом со мной ты можешь не бояться быть слабым…
- Спасибо, - выдох, напоминающий шелест осеннего листопада.
- Что случилось? – я прижался щекой к мягким черным волосам и начал гладить Билла по шее.
- Том, я… я… - он всхлипнул. Он не заплачет, хоть и хочет. Он почти никогда не плачет.
- Переспал, да? – спросил я, и это, против моей воли, прозвучал о грубее, чем хотелось.
- Прости, прости, прости… - он вцепился пальцами в мою футболку, сминая ткань, и уткнулся носом мне в шею, продолжая шептать одно и то же слово.
И хотя фактически ему не за что было извиняться, в его голосе слышалось такое отчаяние, что у меня сердце сжималось.
Я действительно чувствовал себя преданным. Ни разу еще такого не было, никогда не задумывался, что сам факт обладания моим братом кем-то посторонним, может вызвать у меня такую мощную волну негодования.
Молча я слушал его сбивчивый, однообразный шепот и сверлил взглядом противоположную стену, все еще непроизвольно продолжая нежно гладить его по шее и щеке.
- Томми… - моляще протянул Билл.
- Тебе понравилось? Честно? – наверное, это был первый в моей жизни вопрос, ответа на который я так боялся.
- Ты думаешь, если бы мне понравилось, я бы был сейчас тут? – близнец горько усмехнулся. Он сидел, прижавшись ко мне всем телом, уткнувшись лицом в мое плечо; одна его ладонь все еще покоилась на моей груди, неожиданно горячая, распространявшая внутри меня волны тепла.
Я прижимал к себе хрупкое, изредка чуть заметно вздрагивающее тело близнеца. Как же это было приятно. И, черт, да, я эгоист, но я готов был сейчас благодарить Нетманна за эту ночь, потому что только из-за него мы с Биллом сейчас сидим в обнимку. И брат понимает, что никого ближе и дороже меня у него не будет, как и не будет никогда у меня никого важнее.
- Значит, не понравилось? – я искренне старался скрыть легкое удовлетворение от этого факта. Билл мой, только мой. А если бы ему понравилось с Нетманном, тот смог бы занять в жизни моего брата мое место.
От одной мысли об этом по моему позвоночнику пробежал холодок. Нет, я никому этого не позволю.
- Нет, - Билл помотал головой, все еще не отрываясь от меня. – Больно…
- Бедный мой… - я поцеловал его в лоб, погладил рукой по спине, пересчитав пальцами выпирающие позвонки. – Просто твой Нетманн придурок. Это не обязательно должно быть так, это может быть приятно. Наверное. Я не пробовал, но ведь не зря люди этим занимаются испокон веков.
- Надеюсь…
Билл поднял голову и посмотрел мне в глаза. Он был так близко, что я ощущал его теплое дыхание на своей щеке.
Я медленно, не отводя взгляда от карих омутов напротив, провел рукой вниз по спине брата, остановив ладонь прямо между задних карманов джинсов.
- Тут болит? – тихо и неожиданно хрипло спросил я.
- Да… - выдохнул Билл точно таким же голосом.
- Я поглажу, все пройдет, - прошептал я и осторожно убрал пальцами другой руки челку с лица брата.
Близнец впервые за этот вечер одарил меня игривой, но короткой улыбкой.
Мое лицо медленно, мучительно медленно приближалось к лицу Билла, наши глаза все так же не отрывались друг от друга.
- Мы с Патрисией расстались, - чуть слышно сказал я, опережая вопрос близнеца, готовый вот-вот сорваться с его мягких, полных губ.
- Я рад, - единственный раз он заговорил на эту тему честно. – Вот только я с Марком…
- Вы все равно разойдетесь, - уверенно перебил я его. Мы говорили уже совсем тихо, потому что наши лица были на расстоянии нескольких миллиметров друг от друга. – Я чувствую…
Моя ладонь мягко поглаживала зад Билла. Я чувствовал себя полным извращенцем, понимая, что сейчас это наводит меня на вполне определенные мысли. Грубая ткань обтягивающих донельзя джинсов только добавляла в эти прикосновения какой-то своеобразной пикантности.
Воздух между нами был пропитан молчанием и искорками возбуждения и страха, он становился нестерпимо терпким от наполненности осознанием того, что мы оба, наконец, поддались так давно мучившим нас порывам.
Билл первый потянулся к моим губам. Я успел только заметить, как закрылись его карие глаза, и тут же почувствовал мягкое, несмелое прикосновение. Робкое, но такое желанное.
Я продолжал приятные нам обоим поглаживания одной рукой, а другую положил Биллу на затылок, так что мой большой палец оказался у него за ухом. Брат упирался обеими ладонями мне в грудь, что не мешало ему прильнуть ко мне с врожденной кошачьей грацией.
Я приоткрыл рот, захватывая верхнюю губу Билла, посасывая ее и лаская языком. Мне хотелось, чтобы этот момент, этот невинный и нежный поцелуй длился всю жизнь. Никогда еще мне не было так хорошо.
Я мягко целовал губы Билла, то верхнюю, то нижнюю, позволяя ему иногда перехватывать инициативу и играть с моим пирсингом.
- Мы с ума сошли... – выдохнул брат, резко отстраняясь от меня.
- Я и не думал, что это так приятно, - улыбнулся я.
- Сходить с ума не может быть приятно, - Билл нахмурился и отвел взгляд от моего лица.
- Ты уверен?
- Нет…
И снова он первым подался вперед, теперь уж сразу приоткрывая рот, позволяя мне скользнуть языком в его теплую глубину.
Это было сказочно волшебно. Его сережка, влажные губы, выгибающаяся под осмелевшими поглаживаниями моей руки спина, комкающие ткань моей футболки пальцы и тихий-тихий, едва различимый стон. Самый сладкий из всех, что я когда-либо слышал.
Это было неописуемо. Он опережал, предугадывал каждое мое движение, каждый мой порыв. Он все делал именно так, как я хотел, и что-то мне подсказывало, что тут наши желания вообще во многом сходятся.
Это было великолепно. Я нежно и страстно раздвигал его полные губы еще шире, чтобы углубить поцелуй насколько это было возможно. Скользил языком по его ребристому небу, терся об его язык, теребил шарик штанги. Был счастлив.
Мы нехотя разорвали этот пьянящий поцелуй, только когда стало совсем не хватать воздуха.
Тяжело дыша, Билл прижался боком к моей груди, сворачиваясь в клубок в моих руках, словно маленький котенок. Его голова легла на мое плечо.
Я рассеянно гладил его одной ладонью по бедру, а другой обнимал за талию.
Восхитительное чувство податливого, теплого, разомлевшего тела брата заставляло мою душу ликовать. Мой, только мой Билл. Никому не отдам.
- А если ты когда-нибудь влюбишься? – тихо спросил мой близнец. Он, как всегда, верно догадался, о чем я думаю.
- Ну и что, - я пожал плечами. – Все равно никого дороже тебя у меня не будет.
Я настойчиво гнал от себя мысли об инцесте. К нам это не относится. Наша любовь другая. Выше и сильнее. Это даже не любовь – это кровная связь от рождения. Мы всегда должны быть вместе, иначе нас просто не будет.
- А если я влюблюсь, отпустишь?..
- Если ты захочешь, отпущу…
- А если я не захочу, чтобы у тебя была девушка?
- Тогда я пошлю к черту весь мир.
Я зарылся носом в короткие волосы прижавшегося ко мне брата и закрыл глаза.
Мою душу заливала безграничная нежность, ощущение всепоглощающей любви к брату. Что бы он ни сделал, что бы он ни сказал, я никогда не смогу от него уйти.
Мы так и уснули, сидя на полу, в объятиях друг друга, под размеренный, абсолютно совпадающий стук двух одинаковых сердец.
Нас разбудило утреннее солнце, заглянувшее в окна гостиной. Все тело болело от неудобной позы, но это никак не могло омрачить радужного настроения, вызванного родным дыханием рядом.
Билл смешно поморщился и сонно потерся щекой о мое плечо.
Я смотрел, как он медленно выплывает из сна, все еще не соображающим взглядом окидывая комнату, словно соображал, где он.
И именно в этот момент, без всякого к тому толчка, на меня навалилось осознание всего того, что случилось ночью.
Мы целовались.
Может быть, все ничего. Один поцелуй еще ничего не значит, он даже не обязательно ознаменовывает начало отношений, но… Но сам факт инцеста придавал даже такому восхитительному поцелую привкус отвращения.
Я почувствовал, как меня начинает мутить. Нет, не от Билла, все еще сидящего рядом со мной, а от самого факта этого поцелуя. Настоящего поцелуя, который я никак не должен был допускать. Какого черта этой ночью я потерял остатки разума?
Видимо, Билла одолевали похожие мысли, потому что он медленно поднялся на ноги и так же медленно перевел на меня свой взгляд.
- Мы не должны были, да?.. – растерянно спросил он.
- Да, - я тоже встал с пола. Кто-то из нас должен сохранить твердость в этой ситуации и не дать разыграться бушующим гормонам. И этот “кто-то” будет явно не Билл.
- Такого больше не повторится, да?
- Да, - снова ответил я. И хоть голос Билла дрожал от неуверенности, мой был спокоен и решителен.
Брат, молча и как-то отстраненно, несколько раз кивнул головой и вышел из комнаты.
А у меня было ощущение, что из меня вынули душу, оставив только зияющую пустоту. Даже дышать больше не хотелось.
***
Bill’s POV
Я уже в который раз зевнул в ладонь, но все равно стоически продолжал смотреть на доску, где фрау Зальцман объясняла какие-то формулы по физике. Если быть честным, то уже минут пятнадцать, как я вообще перестал понимать что-либо в ее речи. Я просто сидел, глядя на бессмысленные для меня формулы, и думал, как хорошо было бы сейчас оказаться рядом с Томом. Не смотря ни на что, к нему хотелось больше всего. Нет, я не желал поцелуев или объятий – с этим мы уже все выяснили – я мечтал просто оказаться рядом с ним. Услышать дыхание, почувствовать тепло. Просто осознать, что мой близнец здесь, что он никуда не делся.
Всегда, когда он был где-то далеко, меня начинала терзать смутная тревога. Я боялся, что, пока меня нет рядом, с Томом может что-то случиться, а я ничем не смогу помочь. И какого черта учителя развели нас по разным классам?!
- На этом сегодняшний урок закончен, - фрау Зальцман наконец-то произнесла именно те слова, которые я так ждал от нее. – Домашнее задание я уже сказала. И еще… Билл, почему ты опять в джинсах? Вам, кажется, запретили их носить, - она нахмурилась. – Вы находитесь в учебном заведении и одеваться должны соответствующе.
- У меня нет ничего соответствующего, - кисло отозвался я. Вот только ее идиотских нотаций мне не хватало!
- Билл! Ты в курсе, что вышел указ о неповиновении администрации школы? Если ты не будешь одеваться по уставу, тебя просто исключат, - она что, мне угрожает?..
- И что? – я лениво выгнул одну бровь, откидываясь на спинку стула.
- Не хами мне, Билл!
- Вильгельм, - холодно поправил я.
- Так вот, Вильгельм. Тебе еще в начале учебного года было ясно сказано, что никакого макияжа, футболок и таких вульгарных украшений мы не потерпим! Тем более на юноше. Это было бы простительно девушке, но ты же парень! Ты должен выглядеть по-мужски, - фрау Зальцман продолжала сверлить меня недовольным взглядом.
- Никому я ничего не должен, - я досадливо поморщился. Как же она уже достала… - То, как я одеваюсь, не ваше дело. Учусь я нормально, так что прекратите эти крики.
- Билл! Как ты смеешь так со мной разговаривать?!
- Как?
- Прекрати, - она стукнула кулаком по столу. Остальные ученики в классе испуганно притихли. – Ты сейчас же отправишься к директору. Сколько можно?! Тебе же ясно сказали, что никакого макияжа не должно быть! Почему ты думаешь только о себе?! Почему не думаешь о других людях, которые приходят в нашу школу и наслаждаются видом аккуратных, ухоженных детей?! Тебе кажется, что им приятно видеть накрашенного, обвешанного украшениями парня?!
- Это их проблемы, - раздраженно ответил я.
- Эгоцентрист, - фыркнула фрау Зальцман. – Ты никого кроме себя не ценишь и не уважаешь!
- А вы сначала заслужите мое уважение, - прошипел я, глядя прямо на нее. Я заметил, как учительница нервно сглотнула. Том всегда говорил, что, когда я злюсь, у меня очень “тяжелый” взгляд.
- Почему я должна заслуживать уважение пятнадцатилетнего пацана?! Я, учитель с таким огромным стажем?! – она поднялась со стула. Ее шея и лицо начали покрываться красными пятнами.
- А почему я должен вас уважать?! Что вы для этого сделали?!
- Прекрати со мной спорить! Немедленно! – взвизгнула фрау Зальцман и снова стукнула кулаком по столу. – Ты думаешь, если ты связался с продюсерами и выступаешь в третьесортных клубах, то тебе все можно?! Ты думаешь, ты теперь звезда и на порядок выше остальных?!
- Что?.. – я даже не сразу нашелся, что ответить. Какого х*я?..
- Ты еще не сделал ничего, чтобы вести себя подобным нахальным образом! – продолжала разоряться учительница, краснея и краснея на глазах. Видимо, я здорово вывел ее. – Немедленно иди домой и переоденься в подходящую для школы одежду! У тебя ни уважения, ни совести! Как ты можешь себя так вести?!
- Знаете, что? – я презрительно поморщился, закидывая тетради с парты в сумку. – Когда-нибудь, года через три, вы будете всем с гордостью говорить, что сам Билл Каулитц учился у вас. Я вам обещаю…
- Да ты что?! Наглец! Ты ставишь себя выше остальных, хотя на деле ничего из себя не представляешь! Что ты оставишь школе на память после того, как закончишь учиться? Косметику?!
- Нелогичность ваших рассуждений меня утомляет, - лениво протянул я, застегивая сумку. – Я не собираюсь ничего оставлять школе. Будьте на этот счет спокойны. Чем скорее меня тут забудут, тем лучше. Я вам ничем не обязан, фрау.
- Да как ты смеешь?! Школа столько сил на тебя тратит, а ты!.. Да у меня никогда в жизни не было такого наглого ученика!
- Я не наглый, - ответил я. – Я просто не боюсь с вами спорить. А вы не можете мне этого простить. Вы, с вашей однообразной серой ученической массой, не можете представить, что кто-то хочет просто выделиться из толпы.
- Вот именно! Тебе лишь бы выделиться! – закричала Зальцман, гневно глядя на меня. – Лишь бы обратить на себя внимание! Звезда ты наша великая!
- Пока не звезда, но скоро буду, - пообещал я и направился к выходу из класса.
Никто меня не остановил, поэтому я беспрепятственно вышел в коридор.
С*ки, все с*ки… Они и так нас с Томом всегда недолюбливали, а теперь, после этих моих слов о звездности, наверняка возненавидят. С*ки… Ненавижу школу…
Я сжал ладонь в кулак, впиваясь ногтями в кожу, и пошел к лестнице. Сейчас спущусь на первый этаж, все равно уже звонок на перемену, потом позвоню Тому и с*ебемся с ним из этой психушки куда подальше. Бесит все уже…
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 35 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |