Европейский Суд по правам человека.

Европейский Суд по правам человека.

Совет Европы

Страсбург, Франция

Жалоба

в соответствии со статьей 34 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод и статьями 45 и 47 Регламента Европейского Суда по правам человека.

I. Сторона

А. заявитель

1. Демьянцев 2. Александр

пол: мужской

3. гражданин Российской Федерации

4. рабочий

5. родился первого февраля тысяча девятьсот восемьдесят третьего года в поселке Рассвет, Бирюлюсского района, Красноярского края

6. проживал по адресу: Челябинская область, город Сатка, проспект Мира, дом одиннадцать, квартира двадцать шесть (456913)

7. сотовый телефон – 8-9028939485

код – 35161

8. в настоящее время содержусь в Изоляторе № 74 в городе Златоусте, Челябинской области.

9. представителя нет

10. род занятий представителя – нет

11. Адрес представителя – нет

12. номер телефона – нет номер факса – нет

В. Высокая договаривающаяся сторона.

13. жалоба подана против Российской Федерации

II. Краткое изложение фактов.

14. В отношении меня был вынесен приговор от 23.08.2004 г судебной коллегией по уголовным делам Челябинского областного суда. Данный приговор был обжалован мной в кассационном порядке в судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда РФ, который 14.01.2005 г. оставлен без изменения.

С приговором от 23.08.2004 г и определением от 14.01.2005 г я полностью не согласен ввиду их полной необоснованности и незаконности.

Все выдвинутые мной доводы не исследованы и не опровергнуты, в силу чего я вынужден изложить их вновь в полном объеме, и прошу учесть их при вынесении Вашего решения:

− Свидетель Васильев говорит о том, что видел автомобиль ВАЗ-2105 синего цвета в 19 часов 50 минут, когда остановился у родника, на путь от покоса до родника он затратил 10 минут, т.к. выехал с покоса в 19 часов 40 минут. Таким образом, я якобы попал на покос на автомобиле ВАЗ-2105 синего цвета в 20 часов, т.е. через 10 минут после того, как он меня увидел. По утверждению суда, домой я вернулся в 21 час. Т.е. в период с 20 часов до 21 часа я совершил убийство двух лиц и изнасилование − полностью ложное утверждение не только следствия, суда первой инстанции, но и свидетеля Васильева в части его показаний.

Лживость показаний свидетеля Васильева видна при анализе его показаний в сравнении с тем, что есть в действительности на месте происшествия.

К материалам дела и к этой жалобе мной прилагается фототаблица и схема к ней.

Васильев утверждает, что мыл руки на роднике, который находится при выезде с дороги, ведущей в сады на дорогу «Бакал - Сатка». Снимки №№ 7, 8, 9, 10 говорят о том, что в месте выезд нет никакого родника, есть небольшой мост через реку Малая Сатка. Этот мост обсыпан камнем и щебнем и имеет высоту скосов (или речка имеет высоту берегов) около двух метров, к которым вплотную подходит густой кустарник. Если Васильев спустился мыть руки к речке в этом месте, как он утверждает, то, находясь у реки, он видеть ничего не мог, кроме участка дороги «Бакал - Сатка» и самого мостика! Васильев, даже находясь на мосту, не мог видеть въезд на его покос, т.к. видимая часть дороги с места въезда в сторону садов составляет всего 150 метров, тогда как расстояние до его покоса от моста составляет 1 300 метров. Видеть он мог только то, что автомобиль двигался в сторону садов, и только!

Удивляет также тот факт, что Васильев «мыл руки». Он косил сено, интересно, чем же он так замарал (испачкал) свои руки, что по пути домой останавливается в столь неудобном месте, чтобы их помыть? Практически у первого водоема на его пути, из которого никто никогда не пьет! Самый простой вопрос у Васильева выяснен не был!

Еще более интересно то, что он говорит о том, что в этот период, помимо мытья рук, он еще и переодевался! Исходя из логики поведения тех людей, которые едут на покос, вызывает недоумение переодевание, а также мытье рук! Ни следствие, ни суд этими вопросами не задаются!

Васильева видели в этот день на покосе косящим траву в период с 20 часов 30 минут до 21 часа. Свидетель Егорова утверждает, что вместе с сыном выехала из садов в г. Сатку сразу после того, как прошла электричка «Бакал - Сатка». Электричка проходит и останавливается у садов в 20 часов 30 минут. Васильев косил сено, а его автомобиль белого цвета стоял на покосе! Как же он при таких обстоятельствах не видел того, что творилось рядом с ним? Ведь убийство я, якобы, совершал как раз в тот момент, когда Васильев косил сено?

Исходя из логики обвинения, получается, что я, якобы, совершал убийство в непосредственной близости от Васильева! С 20 часов до 21 часа он косил сено, а я тут же убивал и насиловал и этим же сеном еще и трупы прикрыл? Абсурд этот ни следствием, ни судом не разрешен, хотя цель всего этого понятна! Детей на покосе Васильева не убивали, их привезли туда после того, как покос покинул Васильев!

− Абсурдно и то, что я, якобы, причастен к убийству именно в этот отрезок времени. Согласно схеме, я от покоса до места своего проживания должен был затратить от 35 до 45 минут времени, т.е. на совершение действий по тому сценарию, который обосновывает обвинение, у меня оставалось от 15 до 25 минут времени. За это время совершить такое я не мог просто физически! Учитывая, что на убийство Тетенькина я, якобы, затратил 30 минут, а на убийство Гольневой еще больше, т.к. я еще, якобы, изнасиловал ее, а также время до места своего проживания − то домой я попал бы в 21 час 35 минут (45 минут)!

− Доводы о том, что Васильев видел именно мой автомобиль, также ни чем не обоснованы! Ни одного свидетельства о характерном признаке, принадлежащем моему автомобилю, Васильев назвать не смог!

На всех этих абсурдных по своей сути и в то же время ложных доводах обвинения устанавливается моя причастность к убийству!

Свидетель Егорова и ее сын были допрошены в период проведения предварительного следствия, однако их показания умышленно не были учтены в целях сокрытия того факта, что место убийства так и не установлено до настоящего времени, как и точное время и способ его совершения.

Данный факт, а именно: сокрытие показаний свидетелей - говорит о фальсификации уголовного преследования в отношении меня в целом. В деле имеются, помимо показаний Егоровых, показания еще двух свидетелей, которые шли на покос Васильева, т.к. хотели уехать вместе с ним домой. Но двое женщин не успели застать Васильева на покосе. Однако эти свидетели и Егоровы утверждали, что в этот момент у покоса они видели группу подростков в количестве четырех человек. Одна из них была девушка. Вся компания была очень пьяна, вела себя вызывающе и негативно отреагировала на замечания двух женщин. Вся компания: три юноши и одна девушка - была на мотоцикле с коляской.

Почему я придаю этому большое значение? Свидетель Егорова говорит о том, что белый ВАЗ Васильева стоял на месте, где, примерно, находятся столбы электропередачи. К тому месту, где были обнаружены трупы, он не подъезжал. Однако к луже крови шел четкий двухколейный след! При этом свидетель Антонова говорит о том, что следов разворота автомобиля не было! Рельеф местности и близость кустов свидетельствуют о том, что выезд след в след на автомобиле невозможен! Один след может оставить только мотоцикл с коляской, при условии, что его толкали как к месту выгрузки трупов, так и обратно при съезде на дорогу! Езда на автомобиле в таком месте может осуществляться лицом, которое не только хорошо знает эти места, но и отлично владеет навыками вождения. Ни знанием местности, ни навыками вождения в такой степени я не владею! Если бы я даже попытался заехать на покос, то обязательно бы несколько раз развернулся, либо застрял бы во рву, который нужно преодолеть при въезде на покос!

− Тетенькин и Гольнева в тот день были в компании Малижонка, Кондубаева, Рябухина и Вороных. Кондубаев с Рябухиным приехали на карьер купаться на мотоцикле с коляской! Все эти свидетели дают показания, характер которых позволяет усомниться в их достоверности! Так, Вороных говорит, что все трое подростков (Малижонок, Кондубаев и Рябухин) были ей ранее знакомы (л. д. 89 - 93; 94 – 99, т. 2). Однако Кондубаев говорит о том, что с Вороных он познакомился на карьере (л. д. 85 – 88, т. 2). Еще более странно то, что Кондубаев говорит о том, что Рябухин поздоровался с Тетенькиным, тогда как последний говорит о том, что Вороных, Тетенькин, Гольнева поздоровались с ними, т.е. приветствие было коллективным! Вороных утверждает, что Гольнева появилась на месте купания в 15 часов, тогда как Малижонок и Рябухин достоверно говорят, что появились на карьере раньше 15 часов. Т.е. еще до того, как туда приехала Гольнева! Все трое парней пытаются дистанцироваться от Гольневой и Тетенькина, как и от Вороных, как якобы ранее им не особо знакомых лиц. Однако бабушка Гольневой, с которой последняя жила и фактически была воспитана ею, говорит, что внучка училась в одной школе вместе со всеми подростками. Бабушка же говорит о том, что внучка не курила, по крайней мере, никогда не имела при себе ни сигарет, ни спичек!

У Гольневой в рюкзаке были найдены сигареты «West» и спички. При этом на суде подростки заявили, что они в тот день курили эти же сигареты! Как спички и сигареты оказались в рюкзаке девушки, их не употреблявших? Как в месте обнаружения трупов оказалась женская губная помада, которая ни Гольневой, ни ее матери не принадлежала? Кто выкинул из рюкзачка черные женские плавки? Эти плавки, как и бюстгальтер, являются частями женского плавательного костюма. Гольнева специально взяла их, чтобы купаться, хотя ее мать пытается сказать о какой-то ошибке. Отсюда возникает еще один вопрос: а купалась ли в этот день Гольнева? До этого она целый месяц лечилась от фурункулеза, в тот день была довольно холодная погода, чтобы отказаться от купания вообще! Все признаки говорят о том, что Гольнева в тот день не купалась, т.к. купальный костюм (бюстгальтер) в рюкзачке при осмотре был совершенно сухой (л. д. 43 - 51, т. 1). Все вышеизложенное мне было неизвестно, что говорит о том, что я не был на поляне в момент убийства, т.к. ничего не знал про плавки и губную помаду! Поэтому я ничего не сказал следствию в своих показаниях, которые были изготовлены в процессе и в результате пыток и избиений! Я не знаю и не могу знать, что было на самом деле в силу своей непричастности!

Существует лесная дорога, которая идёт от карьера к садам, по которой на мотоцикле несложно добраться до того места, где видели подростков у покоса Васильева! По-моему, это представителям следствия и суда вообще неизвестно. Совсем необязательно ехать по дороге «Бакал – Сатка» от карьера, чтобы добраться до покоса, где и были сброшены трупы убитых детей, именно на месте выгрузки была лужа крови, а трупы находились от неё в более чем 3-5 метрах!

Я действительно не знаю картины произошедшего, так как мне пытаются сказать, что я якобы убил подростков поочерёдно одним ножом! Но результаты судебно-медицинской экспертизы свидетельствуют об обратном.

В заключении № 288 от 07.10.2003г. (л. д. 7 - 25, т. 4) говорится о том, что «ориентация концов ран на передней поверхности клетки – наружный правый конец закруглён, левый конец остроугольный; ориентация ран на задней поверхности грудной клетки – левые концы ран остроугольные, правые концы ран закруглённые». Округлая форма раны говорит о том, что нож имел двустороннюю заточку, этим ножом была причинена смерть Тетенькину.

В заключении № 289 от 06.10.2003г. (л. д. 32 - 49, т. 4) говорится, что «нож был с односторонней заточкой». У всех ран, у которых чётко обозначен один из концов П-образной формы, направление одинаковое, т.е. остроугольный конец направлен лево, П-образный конец направлен влево.

Очевидно и несомненно, подростков убивали разными ножами! У меня в машине никаких ножей никогда не было, да и обыски никаких результатов не дали! То, что меня заставили написать, не нашло своего подтверждения в действительности! Однако, видимо, для суда этого было недостаточно?!

Недостаточно для него и того, что противоречат мои показания и другим результатам судебно-медицинской экспертизы! Ни слова я не говорил о том, что избивал Тетенькина. Хотя судебно-медицинская экспертиза говорит о том, что первыми возникли повреждения от ударов по голове и в область паха. Я якобы «то ли ударил в шею, то ли перерезал горло» Гольневой и лишь «затем изнасиловал». Однако судебно-медицинская экспертиза говорит о том, что Гольневу изнасиловали и лишь затем стали наносить удары ножом, ибо разрывы плевы идут в ряду первых повреждений. Не совпадают мои показания и в части того, что моими последними действиями в отношении Гольневой были удары в спину! Согласно экспертизе раны на спине Гольневой характеризуются как «непроникающие колото-резаные», возникли они не последними, т.к. та же экспертиза говорит, что последними возникли «проникающие раны грудной клетки и живота». Таким образом, последние удары были нанесены спереди! Всё это ложится в приговор, а суд кассационной инстанции признаёт всё это достаточным, чтобы оставить приговор без изменений?!

Учитывая свидетельскую базу, события, предшествующие обнаружению трупов, а также способ убийства, напрашивается только один вывод:

1. убийство совершено группой лиц;

2. убийство не было заранее подготовлено;

3. убийство совершено неопытными лицами (количество ударов, их локализация и т.д.) – т.е. несовершеннолетними;

4. жестокость свидетельствует о том, что эти лица находились под воздействием алкоголя либо иных наркотических веществ.

При чём тут я, я не понимаю до настоящего времени, т.к. существует ещё ряд признаков, а именно то, что группа эта передвигалась на мотоцикле (!) и была замечена на покосе Васильева! Всё это умышленно игнорируется не только следствием, но и судом, так неужели лицо, обнаружившее трупы, нуждается в обязательном его преследовании путём лжи, применения в отношении его пыток и побоев?!

Следствие и судебные власти лгут так, как только могут, даже там, где это очевидно! Так, утверждается, что на моих плавках обнаружено пятно из клеток влагалищного эпителия, которые могут происходить от Гольневой, а от Антоновой – нет?! Но у Антоновой никто образцов клеток её влагалищного эпителия не изымал, как же судья Мягков тогда сделал столь однозначный вывод, на основании чего?! Неужели лишь на основании визуального наблюдения свидетеля Антоновой? При этом интересно, куда же делась кровь, ведь у потерпевшей два кровоизлияния у оснований разрывов девственной плевы, кровь эта обязательно должна была остаться на плавках! Отсутствие крови как раз таки свидетельствует о том, я к преступлению никакого отношения не имею! Но получается всё наоборот: предположение, ничем не обоснованное, кроме лжи судьи и следствия, ложится в обоснование виновности!

Детская кофта никакого отношения к событию преступления не имеет. Во-первых, на шее трупа Тетенькина обнаружен джемпер, а не кофта! Джемпер был чёрного цвета, с одним рукавом, а изъят 22.07.2003г. у судебно-медицинского эксперта Ефремова А.И. в виде «джемпера чёрного цвета с красными рукавами и воротом красного цвета, на котором имеются обильные помарки красного цвета. Часть детского джемпера была снята с шеи пострадавшего Тетенькина».

Таким образом, 19.07.2003г. на трупе Тетенькина была обнаружена часть джемпера с одним рукавом красного цвета (т. 1 л. д. 40 - 42), а 22.07.2003г. была изъята уже часть «джемпера с красными рукавами и воротом красного цвета» (т. 3 л. д. 147 - 149). Как же так, откуда же на шее трупа Тетенькина появилась «кофта» уже «с двумя рукавами»? Причём это всё-таки часть не кофты, а джемпера, и тот же джемпер за три дня приобрёл ещё один рукав! Однако, несмотря на все метаморфозы, производится опознание «части джемпера чёрного цвета с красным рукавом и воротом» (т. 1 л. д. 129 - 132). Рукав при опознании опять куда-то исчез!

В этот же день была допрошена моя мать (Демьянцева Ирина Борисовна), которая показала, что тряпка представляла собой «кофту красного и чёрного цвета с длинными рукавами» (т. 2, л. д. 22 - 24, 25 - 32, 33 - 35). Речь снова идёт о двух рукавах, и принадлежат они кофте, а не джемперу!

Учитывая всё вышеизложенное, можно достоверно утверждать, что я не знаю до настоящего времени, чем были завязаны глаза Тетенькина! При даче вынужденных показаний (т. 1, л. д. 62 - 72) я говорю о тряпке как о «своей старой кофте красного и синего цвета без одного рукава и без ворота». В дальнейшем, при проверке показаний на месте, я говорю о тряпке как о «части джемпера красно-синего цвета» (т. 1, л. д. 73 - 91). Что характерно, в первом варианте я говорю о «своей кофте синего цвета без ворота»???

Понятно – это была часть джемпера, а не кофты! Мне она не принадлежала. Джемпер чёрного, а не синего цвета! У джемпера был ворот! В дальнейшем меня поправили, что это был джемпер, но он-то чёрного цвета, а я говорил о красно-синем! При этом дети, мывшие мою машину, разорвали эту тряпку на части, а если у кофты уже не было рукава и ворота, то, что от неё могло остаться?

Суд из всех противоречий, изложенных выше, вышел очень просто: сделал «детскую кофту» идентичной «части детского джемпера», не задумываясь о том, почему у эксперта Ефремова она была изъята с двумя рукавами и воротом, а у суда стала с одним рукавом?! Причём суд старательно вымарывает упоминание о «части джемпера» утверждением о «части кофты». Эти метаморфозы никак не объясняются, как не объясняется и то, что опознание «джемпера», а не кофты произведено до изъятия джемпера у эксперта! Данные об опознании находятся в т.1 дела, а данные об изъятии в т.3 -??? Единственный свидетель, который видел эту тряпку в машине – Демьянцева И.Б. – на судебном следствии однозначно заявила, что то, что было предъявлено судьёй Мягковым, в машине никогда не находилось!

Помимо лжи, подмены понятий, создания искусственных доказательств и фальсификации дела, ничего не обнаруживается – и всё это положено в обоснование моей виновности.

Весь комплекс судебно-биологических экспертиз – набор вероятностей и возможностей, которые не дают дополнительных доказательств в своё подтверждение:

- кровь в моей машине появилась в результате её взлома 19.05.2003г. (факт взлома и наличие крови в автомобиле подтверждается документами ГОВД г. Сатка и показаниями понятого Шарова) – она принадлежала тем лицам, которые проникли в автомобиль. Кровь в автомобиле и на нём была оставлена не только взломщиками, но и мной, т.к. в том же месяце при посадке овощей я порезался, и довольно сильно, и за козырёк противобликовой защиты брался точно, т.к. в нём находились мои документы;

- на одежде, которую у меня изъяли, не обнаружено ни крови, ни следов травы или почвы. Но при таком способе убийства я должен был с ног до головы быть в крови жертв, а джинсы (брюки) должны иметь следы от сока травы и почвы, как и обувь! Ничего не обнаружено, т.к. к убийству я никакого отношения не имею!

Заведомо просто суд решает вопросы субъективной стороны якобы совершённого мною преступления, при этом опять же не стесняется употребить заведомо ложные конструкции для обоснования моей виновности!

Что же побудило меня совершить такое преступление?! «Привлекательная внешность Гольневой» - по мнению судьи Мягкова!!! Чисто оценочное, субъективное и ничем не обоснованное мнение судьи! Такое предположение можно делать в отношении тысяч девушек и девочек, однако почему-то, дожив до такого возраста, я ни разу не проявил своего желания овладения какой-нибудь из них ранее, а выбрал почему-то Гольневу! Абсурд! Чудовищная ложь! Я с детства был воспитан, прежде всего, в корректном отношении к женщине, очень люблю и уважаю своих мать и сестру. Всегда в любой ситуации стремился помочь своей бабушке и в тот день заезжал к ней не только отремонтировать машину, но и узнать, не нужно ли ей чего, всё ли у неё в порядке! В этот день я опаздывал на свидание к любимой девушке, на которой собираюсь жениться! Неужели «фактор привлекательности» мог привести к таким действиям с моей стороны?!

Наличие тех психиатрических заболеваний и отклонений, которые у меня зарегистрированы в процессе судебно-психиатрической экспертизы, говорят о таких моих чертах, как негативное восприятие самого полового удовлетворения страсти, т.к. я не испытываю от этого положительных эмоций. И всё это на фоне некоторой моей личностной незрелости, носящей деривационный характер, причём деривация вызвана некоторыми чертами моего характера, а именно тем, что мне было неинтересно, и я никогда не занимался употреблением алкоголя, табака, я большую часть своего времени отводил занятиям футболом и очень интересовался автомобилями! Интереса к учёбе я тоже не испытывал! Всё это и выражалось в том, что меня постоянно пытались склонить к тому, чем я не хотел заниматься, я всегда активно протестовал против этого – отсюда якобы суженный круг общения и некоторые оценки внешней среды на уровне сознания ребёнка или несовершеннолетнего! Я никогда не был лидером, я просто хотел и хочу жить своей жизнью так, как я её представляю, пусть это и имеет налёт детскости в психиатрическом плане, но не более того. Дискомфорта в виде психотравмирующей ситуации, иного эмоционального напряжения от этого я никогда не испытывал! Мне непонятно, как Гольнева и Тетенькин могли бы посягнуть на мой иллюзорный мир – только в этом случае они могли бы нанести мне какую-то обиду и т.д., что могло бы вызвать какие-то действия в ответ!

Однако суд опять же решает всё посредством обыкновенной лжи, а именно – утверждение психиатрической экспертизы, причём обоснованное, «об отсутствии аффекта и иного эмоционального напряжения», он подменяет совершенно обратным утверждением о том, что я якобы «находился в состоянии аффекта или иного эмоционального состояния»!? Однако, исходя из той картины преступления, которую описывает обвинение, у меня был возможен только патологически обоснованный физиологический аффект! Если судья Мягков настаивает на наличии аффекта, то почему не уточняет и не обосновывает, какого именно? Какое эмоциональное напряжение и в связи с чем я его испытывал?! Всего этого нет! – что говорит не только об отсутствии медицинского критерия моей вменяемости, который умышленно придуман судьёй, но и отсутствием в связи с этим юридического критерия. Зачем это сделано? – а для того, чтобы путём умышленного искажения вопросов вменяемости сделать из меня больного, который нуждался бы в психиатрическом лечении! То есть не только признать меня ограниченно вменяемым, но ещё упрятать в тюремную психиатрическую лечебницу!

Из ничего следующие выводы, умышленное искажение выводов экспертизы – вот результат судебной деятельности?

«Симпатичная внешность» рождает умысел на изнасилование, а затем убийство двух лиц с целью сокрытия факта изнасилования!

Казалось бы, безошибочная конструкция, но она не обоснована по отношению ко мне не только с чисто субъективной стороны, но и прямо противоречит обстоятельствам, реально происходившим в день убийства!

Я двигался в сторону г. Сатка и не мог остановиться на жесты Гольневой и Тетенькина, которые хотели попасть в г. Бакал, они бы просто не стали меня останавливать. Малижонок, Вороных, Рябухин, Кондубаев говорят, что сидели на том участке карьера, где хорошо просматривается участок дороги Бакал – Сатка, где находились потерпевшие. Ни один из них меня не видел!

Ещё более надуманна ситуация с помывкой автомобиля – ни Гольнева, ни Тетенькин машину мыть не стали бы! Об этом прямо заявляют их родители и бабушка! Причём мытьё происходило почти два часа! – не многовато ли?! Человек, снедаемый страстью, будет наблюдать, как объект страсти моет его машину в течение двух часов? – абсурд!

Я действительно был в районе этих карьеров в этот день, действительно мне там мыли машину, но подростки, которые в компании тех ребят не были, и уехал я оттуда ещё до 17 часов! Машина постоянно грелась, по пути домой я останавливался несколько раз, пришлось заехать к бабушке для более основательного ремонта, и лишь затем я поехал домой.

В этот день проходило празднование Дня металлургов в г. Сатка, я со своей девушкой собирался поехать на празднование, но опоздал на встречу с ней не более чем на 15 минут, по пути я сбил собаку, это негативно на мне отразилось, я почему-то представил, что на месте собаки мог оказаться ребёнок… Этим объясняются мои фантазии, высказанные на следствии и моей девушке. Именно по этой причине у меня пропало желание ехать на праздник. Именно из-за этого я поехал на питьевой пруд со своей девушкой, где мы и нашли труп девочки – это было в 21 час 40 минут! Мальчика рядом с ней не было! Несмотря на то что девушка моя стала возражать, я сразу решил заявить в милицию. На то место, где лежал труп, меня привела моя девушка, а не я, как пытается утверждает следствие. Мы привезли туда сотрудников милиции, которые, не выставив охраны, выехали с нами обратно в Сатку, где мы подписали ПУСТЫЕ листы сотруднице прокуратуры и уехали! Откуда и когда там появился труп мальчика, я не знаю до настоящего времени. Почему там был один труп? – потому что сотрудники милиции переворачивали его! Труп же мальчика оказался потом ПОД трупом девочки! Однако в 21 час 40 минут его на поляне рядом с трупом девочки не было!

Исходя из показаний Вороных, понятно, что Гольневу и Тетенькину она обеспечивала так называемое прикрытие (алиби). В этот день в Сатке был праздник, и подростки явно желали попасть туда, а купание, а затем ночёвка у Вороных – это всё было придумано, чтобы уйти из дома под благовидным предлогом до следующего утра! Отсюда ложь матерей подростков, они знали, что дети будут с Вороных до следующего утра, а вечером никто и не собирался возвращаться домой! Поэтому утверждения, что Тетенькин и Гольнева уехали с карьеров домой, так как они пообещали матерям вернуться, - ложь! Никто из матерей даже не предпринял попытки поиска своих детей, пока они ничего не узнали от милиции! И никто из детей не отпрашивался у матерей, им позвонили и предупредили, может быть, даже сама Вороных и отпрашивала детей на ночёвку у неё дома!

Ещё более интересно то, что Вороных написала мне письмо, из которого видно, что она является свидетелем, очевидцем убийства детей. Выражение, что она «пережила» их и при этом не понесла никакого наказания, не оставляет никаких сомнений в том, что она знает и обстоятельства убийства, и самих убийц! Интересен сам факт того, что приехав домой в 24 часа и не увидев детей у неё дома, она якобы спокойно легла спать – видимо, знала, что искать уже некого!?

Всё, что изложено выше, почему-то ни судом, ни следствием не учитывается – абсурдность того, что якобы связано с моими действиями в тот день, никого не волновала – были же получены в результате избиений и пыток показания, преступление якобы раскрыто, хотя понятно, что настоящие преступники остались на свободе и позволяют себе звонить моей матери и брату и угрожать им!

Приговор является результатом грубого нарушения всего комплекса моих личных прав и свобод.

Право на жизнь образует саму основу всех других прав и свобод и складывается из права личности на свободу от любых незаконных посягательств на её жизнь со стороны государства, его представителей, и как право личности на свободное распоряжение своей жизнью.

Нет смысла долго доказывать, что свобода от незаконных посягательств на мою жизнь со стороны государства и его представителей грубо нарушена! С момента фактического задержания до официального его оформления прошёл определённый промежуток времени, в течение которого меня избивали – и избивали со знанием дела, били по жизненно важным частям тела: почкам, печени, в височную область. Удары наносились ногами в армейской обуви! Всему этому имеется свидетель – Богданов Денис, находившийся в этот период в КПЗ (ИВС) г. Сатка вместе со мной в одной камере! Об этом свидетеле я указывал в своих жалобах и говорил непосредственно адвокату! Однако суд, довольствуясь чисто формальными результатами служебных проверок, свидетеля в судебное заседание не вызвал!

Таким образом, государство не только допустило реальную угрозу моей жизни, но и отказалось воплотить гарантии её защиты в жизнь! Действия адвоката в данной ситуации можно квалифицировать как низкопрофессиональные и безразличные к судьбе подзащитного.

Посягательства государства имели место в период нарушения права на свободу и личную неприкосновенность. С 21.07.2003г. по 22.07.2003г. я был лишён индивидуальной свободы располагать собой по своему усмотрению и физической, нравственной и психической неприкосновенности – безо всяких на то оснований, предусмотренных законом, в конечном счёте, лишь с одной целью – создания искусственных доказательств посредством как физического, так и психического воздействия, т.е. посредством посягательства на моё достоинство с целью подавления воли! Я был подвергнут избиениям на уровне пыток, жестокому и унизительному обращению, изощрённому шантажу и запугиванию. Закон всего этого не позволяет, более того – защита достоинства безусловна! – то есть ничто ни может служить основанием для его умаления! Всё это проходит мимо как лица, осуществлявшего защиту, так и суда! Государство в данном случае оказалось полностью несостоятельным перед лицом открытого насилия в отношении своего гражданина, оно не смогло не только оградить его от всего этого, но и молчаливо согласилось с преступлением своих представителей!

С комплексом личных прав тесно связаны те юридические конструкции, которое общество создаёт в целях защиты – инструменты эти являются результатом не только государственного законотворчества, но и итогом понятия «гражданское общество» и «правовое государство»! Речь в первую очередь пойдёт о праве на судебную защиту и то, как это право оказалось гарантированным в отношении меня.

Как бы ни ретушировал УПК РФ цель уголовного преследования, цель у этой деятельности одна – установление ИСТИНЫ – не нахождения виновного, его изобличение, защита прав его при этом, как и потерпевшего, - нет, смысл этой деятельности всё же несколько в ином: это установление истины. Лишь при условии установления правды - знаний, основанных на фактах объективной реальности и полностью согласующихся с ней, - лишь тогда можно говорить о свершившемся правосудии.

В моём понятии право на правосудие и право на судебную защиту отсутствуют вовсе, нет даже каких-то побочных признаков установления истины! В связи с чем же государство производило моё осуждение? Всё это производится в отношении меня лишь потому, сто ряд представителей государства подменяют интересы уголовного преследования и судопроизводства интересами собственными, частными, ради которых и создают видимость деятельности, посредством которой пытаются фактически скрыть свою неспособность установить истину (раскрыть преступление), в силу чего и осуждают невиновного!

В средствах массовой печати, а именно, в газетах «Саткинский рабочий» № 31 от 26.07.2003г. и «Челябинский рабочий» от 25.07.2003г. появились победные рапорты начальника ГОВД г. Сатка и прокурора г. Сатка! Смысл статей свёлся, что преступление раскрыто и убийца установлен. Основанием для этих победных реляций явились «чистосердечное признание» и эксперимент – эти доказательства моей якобы виновности были получены в процессе нарушения моих прав и свобод и при использовании недозволенных методов дознания. Что говорит закон о такого рода «доказательствах»? - ч. 2 ст. 77 УПК РФ говорит о том, что признание обвиняемым своей вины может быть положено в основу обвинения лишь при подтверждении его виновности совокупностью имеющихся по уголовному делу доказательств. На момент публикаций никаких иных доказательств в деле просто-напросто не было, не появились они и позже! Однако данные публикации нарушили, помимо этого требования, ч. 2 ст. 17 УПК РФ о том, что никакие доказательства не имеют заранее установленной силы! Однако признанию и эксперименту г-н Усков и г-н Бердников эту силу дают!? – и это при полном отсутствии «иных доказательств»! К чему это привело? – к тому, что полностью нарушено требование ч. 1 ст. 14 УПК РФ, согласно которой обвиняемый может быть признан виновным только если его вина будет доказана в порядке, предусмотренном УПК РФ и будет установлена вступившим в силу приговором суда. Посредством нарушения моих прав, меня признают виновным без приговора суда и прямо называют убийцей, маньяком и т.д.

Мало того, что грубо нарушаются требования процесса доказательства вины, а именно требования ст. 161 УПК РФ, но еще и идет подготовка и формирование общественного сознания, в целях недопущения и тени сомнения в правильности действий чиновников. То, что тем самым грубо нарушаются мои права, связанные с охраной моих прав на тайну личной жизни, никого не волнует и не трогает! В том числе и моего адвоката.

Господин Еремин позволяет себе высказывать предположение о синдроме «Дракулы», опубликовать предположения правоохранительных органов о том, что «задержанный» был опущен в армии, о том, что его там избивали, он вскрывал себе вены, били табуретом по голове, и что поездка с девушками в г. Бакал натолкнула меня на преступление − все это пишется без всяких оговорок на предположение!

Кто дал право на подобные заявления? Никто! Просто газетчики вместе с чиновниками вошли в раж от сознания того, что полностью свободны в своей безнаказанности. Ясно, что я оказался в ситуации полной беззащитности и, самое главное, в ситуации полной непредсказуемости действий государства.

Вместо того чтобы прекратить беззаконие, государство, не имея никаких объективных доказательств, без моего участия в судебных заседаниях продляет сроки содержания под стражей. Ссылки на то, что я в это время находился на обследовании в г. Челябинск, а затем в Москве, - всего лишь уловки следствия. Объективно результаты этих экспертиз подтверждают то, что я не болен, не находился в состоянии аффекта либо иного психоэмоционального состояния, позволяющих сделать вывод о возможности совершения мною преступления. Всё это объясняется заявлениями г.г. Ускова и Бердникова о моём якобы психическом заболевании, позволяющем объяснить мотивы преступления и вопросы вины! Сознательно предпринимается попытка сделать из меня психически больного, что позволило бы избежать ответственности этим чиновникам в будущем. Получив, по их мнению, эти предположения, они решились через год (!!!) предъявить мне обвинение в изнасиловании! Лишь исходя из своего желания сохранить лицо, чиновники позволяют себе содержать человека под стражей уже почти 1,6 года, при этом постоянно решая вопрос в его отсутствие. Это грубейшее нарушение права на защиту и лишение меня доступа к судебной защите! И опять – молчание по этим вопросам со стороны моего адвоката.

Отсутствие доказательственной базы пытаются восполнить публикациями в печати (газета «Саткинский рабочий» от 14.08.2004 г., «Челябинский рабочий» от 21.08.2004 г.) − до вынесения приговора называют меня насильником и убийцей! Еще более откровенно клеветническая статья публикуется 08.09.2004 г в газете «Челябинский рабочий» под названием «Бакальский зверь». Здесь, помимо официализации преступлений в отношении меня, нарушают закон уже в целом в отношении моей семьи. Шаповалова Л.И. без стеснения и не задумываясь о профессиональной этике клевещет на всю мою семью, грубо нарушая охрану тайны семейной жизни моих родителей. Интересно, по какому праву? Да нет у нее никакого права, а чувство самосохранения толкает ее на объяснение причин того, чего нет в самом деле! Всего лишь попытка обоснования беззакония в суде, где она поддерживала обвинение, бытовыми обстоятельствами семейной жизни родителей незаконно осужденного Демьянцева А.А.?

Теперь об уликах. Я был сознательно лишен своим адвокатом юридической помощи! Об этом говорят следующие факты: в течение так называемого следствия не проглядывается четкая и обдуманная работа защитника; кроме того, что он обозначился там, где должен был присутствовать, я ничего не видел! При ознакомлении с документами следствия, несмотря на ходатайства подзащитного, он умудрился не отснять ни одной копии с материалов уголовного дела, то же самое он продолжил и на этапе судебного следствия! Несмотря на моё ходатайство, протокол судебного заседания в копии я так и не получил. Ещё более интересно то, что этот же адвокат решил, что суд присяжных мне ни к чему. В элементарных вопросах защиты прав подзащитного видно, что адвокат делал всё, чтобы ухудшить моё положение. О какой справедливости можно вести речь, если адвокат предал интересы своего подзащитного! Прокурор ведёт речь в статье об уликах – да, всё, что было заявлено мною в свою защиту помимо адвоката, в ИВС г. Сатка было у меня украдено. Соответственно, из дела всё было убрано – и при этом, естественно, никакой реакции адвоката. О каком равноправии и справедливости процесса можно говорить, если меня лишили права защищаться с самого начала как следствия, так и судебных разбирательств. Возникают основания говорить о том, что приговор носит частный характер, ибо вынесен он в границах уголовного преследования, характеризующегося отсутствием надлежащего рассмотрения всех жалоб и ходатайств обвиняемого, их кражей, - необходимый элемент публичности, наличие в деле в соответствии с законом рассмотренных жалоб и ходатайств, все свидетельства этого выкрадены у меня, а из дела изъяты – т.е. налицо попытка скрыть не только их наличие, но и факт того, что по закону с ними никто не работал и не собирался работать!

В кассационную инстанцию много направлялись ходатайства о допуске в качестве моих защитников гг. Бабушкина, Демьянцеву И.Б., Гильметдинова Р.З.; - ни одно из этих ходатайств не только не было удовлетворено, но даже не рассмотрено, хотя в судебное заседание Демьянцева И.Б. и Гильметдинов Р.З. прибыли! Меня лишили моего права на защиту в том объёме, который, прежде всего, гарантирован законом, ибо объём той защиты, который представлял профессиональный адвокат, меня не устраивал?! Думаю, что это одно из бесспорных оснований отмены всех состоявшихся судебных решений, но и бесспорное доказательство неспособности судебной системы Российского государства обеспечить хотя бы видимость соблюдения прав и свобод участников уголовного процесса!

III. Краткое изложение одного или нескольких нарушений Конвенции и протоколов к ней.

15. В отношении меня нарушена ч. 1 ст. 2 Конвенции, а именно право на жизнь. С 22 часов вечера 21.07.03 г. По 8 часов 22.07.03 г. Меня избивали оперативники уголовного розыска ГОВД г. Сатки Челябинской области. Били по жизненно важным органам – печень, почки, область сердца, область головы – в височную часть! Удары наносились ногами, на которые была одета армейская обувь. Действия представителей государства подразумевали то, что если бы я не склонился к написанию “чистосердечного признания”, а также последующего участия в “следственном эксперименте”, то я не дожил бы до утра следующего дня. Чтобы я не смог совершить каких-либо действий по прекращению физической боли и страданий (т.е. самоубийства) меня приковали наручниками в полу подвешенном состоянии. При этом говорилось, что я и без этого сдохну, а всё спишут на больное сердце.

- В отношении меня нарушена ст. 3 Конвенции, а именно я был подвергнут пыткам, бесчеловечному и унижающему достоинство обращению. Произошло это с 22 часов 21.07.03 г. по 8 часов 22.07.03 г. Меня избивали; применяли пытки, то есть подвешивали на наручниках к решётке; всячески оскорбляли меня, моих родных, мою девушку; угрожали изнасиловать её в моём присутствии (нас допрашивали параллельно – в соседних кабинетах).

- нарушена в отношении меня статья 5 Конвенции, а именно моё право на свободу и личную неприкосновенность. С 22 часов 21.07.03 г. по 8 часов 22.07.03 г. Был задержан незаконно!

а) Вызван был для беседы с начальником ГОВД г. Сатка Усковым по его личной просьбе, попросил он об этом по телефону. Вместо беседы с 22 часов меня стали подвергать беспрестанным избиениям и допросам, хотя согласно УПК РФ – допросы в ночное время запрещены.

б) Ни повестки о вызове на допрос, ни постановления о моём задержании 21.07.03 г. никто не составлял и мне не предъявлял, то есть я даже не знал, за что меня задержали и в качестве кого допрашивали.

в) Без предъявления каких-либо документов у меня был изъят мой автомобиль, на котором я прибыл для беседы.

г) Почти полтора года я содержался под стражей незаконно. Сроки содержания продлялись дважды до начала судебных слушаний и оба раза они были произведены без моего участия!

д) Без наличия всяких оснований для задержания, меня незаконно лишили свободы с целью создания искусственных оснований (доказательств), на основании которых 23.07.03 г. суд и вынес решение об избрании меры пресечения как водворение под стражу! Ни один из судей так и не исследовал вопрос законности задержания, а также вопрос непредставления адвоката.

- в отношении меня нарушена ст. 6 Конвенции, а именно право на справедливое судебное разбирательство, а именно в части положений содержащихся в части второй данной статьи:

а) полностью нарушена “презумпция невиновности” – в ряде зачётных статей до решения (приговора) суда я был признан виновным представителями моего государства;

б) данные статьи помимо клеветы, содержат и иное нарушение моих прав, а именно “тайны предварительного следствия”;

в) “Чистосердечное признание” получено в момент незаконного задержания в результате того, что меня пытали и избивали;

г)участие в “следственном эксперименте” – результат того, что мне было заявлено, если я откажусь от участия в нём, то я буду осуждён на пожизненный срок, а избиение и пытки будут продолжены, при чём к ним мне обещали начало разборок со стороны обитателей камер в ИВС г. Сатки. Нелюбовь лиц содержащихся в местах лишения свободы к тем, кто обвиняется в убийстве и изнасиловании несовершеннолетних общеизвестна! Всё это привело к тому, что я был вынужден оговорить себя;

д) кроме этих нелепых признаний, следствие и суд не имеют никаких доказательств;

е) ни одна моя жалоба, ни одно моё ходатайство в соответствии с законом так и не рассмотрено! Более того, перед началом судебных слушаний все копии этих документов были выкрадены, соответственно убрали их и из дела;

ж) подробно я был уведомлён о предъявленном мне обвинении лишь через 1 год после того как был помещён под стражу?! Считаю, что этим было нарушено моё право предусмотренное ч. 3 ст. 6 Конвенции!

В отношении меня нарушена ст. 8 Конвенции, а именно право на уважение моей личной и семейной жизни:

а) в газетных публикациях г. Усков, Бердников, Шаповалова до вынесения приговора допускают оглашение публично информацию, при чём ничем не подтверждённой о том, что я психически болен; о том, что я избивался в армии и там надомной было якобы совершено сексуальное насилие; о том, что отец избивал мать и злоупотреблял алкоголем; о том, что у меня оказывается не ум, а “умишко” и т.д.

Всё вышеизложенное также говорит о том, что представители государства при производстве уголовного преследования грубо нарушили ст. 17 Конвенции, которая прямо запрещает злоупотребление правами.

б) В процессе “следственного эксперимента”, следователи и сопровождающие их лица вторглись в моё жилище по адресу: улица Комсомольская, дом 72 г. Сатка и улица Мира, дом 11, квартира 26 г. Сатка, не имея ни постановления на обыск, ни составляя протокола о его проведении, и тем более отсутствует на всё это судебное решение, санкционирующее вторжение – вторжение производится. Всё это грубо нарушает моё право на уважение моего жилища.

IV. Заявление в соответствии с пунктом 1 статьи 35 Конвенции.

16. Окончательное внутренне решение принято судебной комиссии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации 14 января 2005 года. Кассационная инстанция отказала в удовлетворении моей жалобы и оставила без изменения приговор судебной коллегии Челябинского областного суда от 23.08.04 г.

17. Другие решения:

1. 17.10.03 г. - постановление о продлении срока содержания под стражей судьи Шитлиной Н.Ю. суда г. Сатки

2. 25.12.03 г. – ответ №15-290п-03 начальника отдела по надзору за расследованием преступлений органами прокуратуры Челябинской областной прокуратуры Федотова Ю.В.

3. 15.01.04г. - №33р-04 заместителя начальника отдела Генеральной прокуратуры РФ в Уральском федеральном округе Тимакова И.С.

4. 26.02.04г. - №15-290п-03 – ответ Федотова Ю.В.

5. 03.03.04г. - постановление судьи Загайковой суда г. Сатки о возможности рассмотрения вопроса о продления срока содержания под стражей в отсутствии обвиняемого

5. 17.03.04г. - №15-290п-03 ответ И.О. Качамышка отдела по надзору за расследованиям преступлений органами прокуратуры Заболиченко А.А.

7. 22.03.04г. - №7284-24 аппарат уполномоченного по правам человека в Российской Федерации

8. 28.04.04г. - №15-290п-03г. ответ Федотова Ю.В.

9. 30.06.04г. - №170ж/2003г. ответ прокурора г. Сатки Бердникова

10. 30.06.04г. - постановление заместителя прокурора г. Сатки Кондратенко С.В.

11. 23.08.04г. - приговор суда (выездной сессии судебной комиссии по уголовным делам Челябинского областного суда в г. Златоусте Челябинской области)

12.27.09.04г. - №15-290п-03 ответ заместителя прокурора области Чеурина

18. Исходя из вышеизложенного перечня, я прибегнул ко всем возможным средствам правовой защиты. Решение кассационной инстанции считало конечным, ибо обращение в порядке надзора в Президиум Верховного Суда РФ ничего изменить не сможет, так как последствия нарушения моих прав и свобод я испытываю уже 2 года, а рассмотрение в порядке надзора не ограничено сроками рассмотрения, что свидетельствует о неэффективности данного средства правовой защиты.

V. Изложение предмета жалобы.

19. Подавая данную жалобу я не ставлю вопрос о разрешении уголовного дела, а хочу лишь того, чтобы моё государство наконец-то обратило внимания на нарушение моих прав и свобод, которые и привели в результате к моему незаконному и необоснованному осуждению, а также к физическим и моральным страданиям, так как уже 2 года я содержусь в условиях тюрьмы! Данный ущерб я оцениваю в комплексе с тем, что мне пришлось пережить 21 - 22.07.03 г. в 100000 евро и думаю, что позднее обосную его в состязательных документах.

VI. Другие международные инстанции, где рассматривалось или рассматривается дело.

20. Данное дело мною ни в какие международные инстанции не заявлялось, соответственно никем не рассматривается и не рассматривалось.

VII. Список приложенных документов.

а) Постановление суда от 07.08.03г.

б)постановление Саткинского суда от 17.10.13 г.

в) ответ №15-290п-03 от 25.12.03 г. Челябинской областной прокуратуры

г) ответ №33р-04 от 15.01.04г. Генеральной прокуратуры РФ

д) ответ №15-290п-03 от 26.02.04 г. Челябинской областной прокуратуры

е)постановление Саткинского горсуда от 03.03.04 г.

ж) ответ № 15-290п-03 Челябинской областной прокуратуры от 17.03.04 г.

з) ответ № 7284-23 от 22.03.04 г. аппарата уполномоченного по правам человека в Российской Федерации

и) ответ № 15-290п-03 от 28.04.04г. Челябинской областной прокуратуры

к)ответ № 170ж/2003 от 30.06.04 г. прокурора г. Сатки

л)постановление от 30.06.04 заместителя прокурора г. Сатки Кондратенко С.В.

м) обвинительное заключение от 16.07.04г.

н)приговор от 23.08.04г. судебной комиссии по уголовным делам Челябинского областного суда

о) ответ № 15-290п-03 от 27.09.04г. Челябинской областной прокуратуры

п) определение судебной комиссии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 14.01.05 г.

р) сведения из ГОВД г. Сатки о факте взлома и кражи из автомобиля Демьянцева

с) свидетельство понятого Шарова от 21.12.04г.

т)свидетельство свидетеля Егоровой от 20.12.04г.

у) письмо Вороных

ф) газета с публикациями в отношении меня

х) фототаблица со схемой

VIII. Заявление и подпись.

Настоящим, исходя из моих знаний и убеждений, заявляю, что сведения, которые я указал в кассационной жалобе, являются верными.

Место: г. Златоуст, Челябинской области

Дата:

Подпись:

Дата добавления: 2015-08-27