Стоянка охотников. 4 страница

Первые изменения Ксандр почувствовал ещё там, на скале, когда очнулся после боя с тарками. Сперва он даже не обратил внимания на своё самочувствие. Конечно, была слабость, из-за которой он чувствовал себя тонким листом бумаги, подуй сильный ветер, и полетел бы он над землёй легкий и невесомый. Но постепенно слабость отпускала, на смену ей приходила Сила, нет, это было не как прорвавшая плотину вода. Нет… Это было похоже, скорее, на мелкий ручеек, почти невидимо стекающий с тела огромной скалы. Но не это поразило принца, странным и волнительным было то, что он чувствовал этот поток Силы и самое главное – он мог его КОНТРОЛИРОВАТЬ.

Озарение пришло после ночной охоты на хррагов. В момент самой охоты он, конечно, ничего не заметил – не до того было. И когда тащил туши молоденьких поросят, отбитых им от стада, к скале, да и когда поднимали их наверх на верёвках. Понимание пришло после слов Наримы обращенных к Анае, о его усталости после ночной охоты. Он ещё тогда хотел возразить, что абсолютно не устал, да так и осёкся! Он действительно не устал, более того чувствовал он себя легко, будто и не было бессонной ночи, да и запредельная перегрузка в бою с тарками более не давала о себе знать.

Тогда закончив со шкурами, он сделал вид, что действительно устал и пошел в пещеру «отдыхать». Закрыв глаза, он лежал на постеленном ему ложе из шкур в глубине пещеры. Ему никто не мешал. Он лежал и наблюдал. Да, да именно наблюдал, за теми потоками Силы, которые циркулировали по его телу. Немыслимо! Он почувствовал, что сможет руководить ими. Как такое возможно? Объяснения не было. Хотя… Одно предположение у него всё таки имелось…

Тогда в бою с тарками он впустил в себя огромный всеразрушающий поток Силы, только чудом не потеряв жизнь. В поединке с волчицей Дар тоже вошел в его тело, только бой оказался скоротечным и времени, чтобы разжечь пламя Дара просто не было. И в том и другом случае притоку Силы предшествовали сильные эмоциональные переживания. В случае с волками животный страх, а с тарками – гнев и ярость.

«Мда… А что мы видим сейчас? – думал он. Видимо бесконтрольное использование Дара разбудило у меня что-то в мозгу, и теперь я могу спокойно контролировать расход и восполнение своей энергии, Альдор называл эту энергию Силой. Правда «спокойно контролировать» это громко сказано, ещё учиться и учиться. Что ж будем пробовать принц Ксандр!»

Источник восполнения энергии так и не был обнаружен. Достаточно было осознания того, что он себя чувствовал батарейкой мобильного телефона постоянно подсоединенной к сети. То ли это солнце здесь такое, то ли сама атмосфера… Вообщем принц об этом долго не задумывался. Важно было то, что приток Силы был беспрерывен. И это радовало…

Тело само превосходно справлялось с распределением энергии, и всякое вмешательство в этот процесс требовал тщательного самоконтроля и осмысления того, что ты делаешь.

Сперва Саша немного побаивался вмешиваться в гармоничную работу своего организма, но потом после аккуратных попыток немного увеличить приток и расход Силы, он увидел, что это абсолютно не вредит его телу и его самочувствию.

Попытка впустить ещё немного энергии увенчался успехом, тело послушно выполнило требование. Снова появилось то чувство замедленности всего живого вокруг, эти ощущения длились несколько мгновений ровно столько, сколько было впущено Силы. Окончание процесса ознаменовалось лёгкими покалываниями в районе висков, которые вскорости быстро прошли.

«Итак, что собственно произошло? – объявил сам себе Саша. Я впустил некий сгусток энергии в своё тело, небольшой, только на пробу. За этим последовало замедление движения всего живого…Хм…Нет. Не так. Я сам стал быстрее, от этого, собственно всё и замедлилось. Что дальше. Дальше у нас с головой случилось бо-бо. Почему? Потому, что тот сгусток был израсходован и получился такой своеобразный откат. Вывод? Вывод прост. Нужно научиться делать так, что бы, откатов не было. Вот было бы здорово! Хотя страшновато, конечно… Жаль, нет Альдора рядом – он бы мне всё объяснил. Что ж пока буду пробовать понемногу, не превышая, так сказать, дозы».

Начался долгий «творческий процесс». Первым и самым приятным результатом было то, что он научился посредством втягивания Силы, усмирять усталость. Его организм и так быстро справлялся с переутомлением, но этого юноше оказалось мало, и он научился правильно распределять «сгустки Силы», как он их сам назвал, для восполнения потраченной энергии. Усталость исчезала. На смену ей приходила бодрость и лёгкость, и всё тот же ненавистный откат. Впрочем, головная боль скоро исчезала, но с этим нужно было что-то делать.

«Раз можно бороться с усталостью, значит можно бороться и с болью! Ха! Так и до регенерации недалеко! Будем тренироваться» – мечтал он.

Второй же маленькой победой в работе над собой было, то, что Ксандр научился использовать «мини-сгустки» Силы. Они были ничтожно малы, и никаких негативных последствий от их использования не наблюдалось. Зачем нужны были эти «мини-сгустки»? Очень просто. Этой энергии хватало на два или три быстрых телодвижения. А ведь это же так важно в бою! Быстро достать и натянуть лук, обнажить меч, метнуть нож, увернуться от удара. Да много чего ещё! И главное никакой головной боли! По сути, в том бою с тарками используя минимально энергию можно было бы достигнуть тех же результатов, не теряя при этом сознания и не оставаясь потом беззащитным бревном.

Ведя через лес женщин, Саша, уходя далеко вперед на разведку, тренировался вовсю. За эти два дня он поставил личный рекорд. Теперь он мог использовать, не отвлекаясь и не задумываясь, три «мини-сгустка» Силы подряд. А это было немало! Это были целых девять быстрых телодвижения. Причем без всяких негативных последствий. «Ещё потренируюсь, и можно будет их использовать непрерывно» – опьяненный первым успехом, думал он.

Ну и третьей, пока на данный момент последней особенностью Дара, была превосходная координация движений. Глаз замечал любые неровности, коварные препятствия и преграды на пути. Если Саша, раньше передвигаясь по лесу или горам, ещё задумывался куда ступить или спрыгнуть в том или ином месте, то сейчас он это делал машинально, что делало его не только быстрым в лесу, но и бесшумным. Конечно, в его возрасте грех было жаловаться на всякого рода болячки и недомогания, но всё же. Его нынешний образ жизни было сложно назвать мирным временем провождения. За эти недели его путь резко отличался от неспешной прогулки по городскому парку. В скалах, идя за стадом, он иногда поскальзывался и падал на острые камни, больно расшибая колени, локти и прочие части тела. В лесу он, зазевавшись, напарывался на коварно торчащие сучья и ветви деревьев. И так далее.

Все эти, так сказать мелкие, неприятности могут случиться и случаются с каждым, пусть даже с самым подготовленным путешественником. Природа она такая! К её покорителям она строга, а порой и безжалостна. Нехотя она сдаёт им свои позиции. Многие смельчаки лишились жизни в попытке обуздать её непокорный нрав. Но сейчас, с неожиданно проявившейся стороны, Дар давал возможность координировать движения, почти избегая всех ранее перечисленных неприятностей. Это радовало! Это пьянило!

На этом он пока решил остановиться. Концентрация и сосредоточенность требовала уединения и безопасного места, что в походе было немыслимо. Саша должен был быть постоянно наготове – лес просто кишит тарками. Они словно вездесущая саранча расползлись по лесу. Но пока путникам сопутствовала удача. А может быть, дело было всё в нем? Он уводил людей всё дальше на запад от Хирмальма, огибая вытоптанные в лесу тропы сотнями тарков…

* * *

Костёр мирно потрескивал, нарушая ночную тишину леса. Его языки оранжевыми бликами плясали свой прекрасный огненный танец.

-Тебе нужно отдохнуть, вой, – сказала, сидящая у костра Нарима.

Все уже давно спали и только Саша, и ведунья сидели у небольшого костра. На слова Наримы принц слегка улыбнулся и сказал:

-А я уже отдыхаю. Сижу вот возле огня и греюсь. Вся усталость уходит.

Нарима, только хмыкнула в ответ. «Как же отдыхает он. Ох, и дивный же воин. Весь день скачет по лесу, будто зверь лесной. Ест немного, спит ещё меньше. Всё остальное время лежит с закрытыми глазами и лес слушает. Притворяется, что спит. Мхе! Это он вон баб обмануть может, но не её пожившую долгую жизнь ведунью. А Силы то в нём сколько! О-хо!»

-Ты мне вот лучше, что скажи, – сказал он, – там у вас на хуторе я Дарину в землянке нашел. Вы что там живёте? Нарима весело улыбнулась, слова воина рассмешили ее.

-Да, что мы звери, какие в подполе жить. Мы в избах жили, а в подполе припасы лежали. Токмо мы уже там ничего не складывали целую зиму, хотели уходить из селища поближе к городищам большим.

-Поэтому и частокол не чинили и не укрепляли?

-Да уж, – пригорюнилась ведунья.

Заметив, как расстроилась Нарима, Саша поспешил перевести разговор на другую тему:

-Думаешь Хирмальм уже в осаде?

-Понятное дело, не ты ж только следы читать умеешь. Вон сколько тарков по лесу шастает.

-А было ли такое раньше?

-Куда там. У них в стаи самые большие дюжины не набиралось, а тут вон орда целая…

-А куда ж конунг смотрел? Где дозоры?

-То мне не ведомо. На то он и конунг, что поступает, как сам хочет.

-Мда…Знаешь Нарима, это может тебе показаться странным или непонятным, но только это не совсем набег. Нарима испытующе посмотрела на юношу.

-А что же это тогда?

-Это миграция, – ошарашил её Ксандр.

-Ми…что?

-Миграция. Как тебе объяснить… Есть такое слово в моём языке… Это когда большое количество животных одного или двух видов переходит с одной территории на другую. Некоторые остаются жить там, а некоторые продолжают передвижение. Так как дальше море, то тарки уже больше никуда не пойдут. Некоторые вернуться, конечно, назад, но большинство останутся.

-Это с чего же ты взял?

-А с того, что там, на востоке, где солнце встаёт, я, когда вперед вчера ушел, увидел, как небольшая стая обустраивается, причём надолго. Ты самок тарков видела когда-нибудь? Баб ихних то есть?

-Нет, – отрицательно покачала головой Нарима.

-А я вот вчера видел, и детёныши тоже были. В набег со всей семьёй не ходят. Они сюда жить пришли. Понимаешь? Теперь это их земля получается, и они за неё будут глотки рвать всем. Их много очень много… И они вытесняют лоримов постепенно со своих земель. Ты думаешь, вы единственные кто свой хутор оставлять решили? Я думаю, что нет. Вот так вот. Ладно, иди, отдохни. Чую завтра день тяжелый будет.

Нарима, ошеломлённая словами воина, покорно поднялась со своего места и побрела прочь. «Телом отрок, а говорит, будто мудрец древний. О-хо…Что же будет то?» Ещё недавно здесь рядом были поселения лоримов. Шла торговля, люди ездили на ярмарки в большие города, обрабатывали поля, ходили на охоту. А что теперь? Теперь это земля тарков?! Их вон сколько – полчища, а в дружине Хирмальма ведь и тысячи не наберется, так её Каримушка покойный ещё рассказывал. Ох, что будет, что будет…

Уже умостившись на своём месте у костра, она долго не могла заснуть. Её мучили странные мысли о своей будущей жизни. Как сложиться её дальнейший жизненный путь? Что ждёт ее там впереди? Одна. Совсем одна она осталась на этом свете. Сын ещё три зимы назад не вернулся с охоты на границе Ледяного леса. Каримушка родненький погиб. Нет больше селища родного.

Полон этот, её многому научил. Была б её воля так и вовсе от такой науки отказалась. Только видать на то воля Творца была случиться сему. Хотя…Не одна она теперь. Лора с дитятком, да и девочки из селища сироты. Кому за ними теперь доглядеть? Вот тебе и взор в грядущее – жизнь их оберегать.

В полоне этом проклятом увидела она себя очень одинокой. Вроде рядом женщины были в таком же горе, как и она сама, да только чувство такое будто сама шла. Вспомнилось ей тогда, как её бабка умирала. Лежала себе в избе и отходила за Берег потихоньку. Рядом почитай вся семья была: и дети, и внуки, да и правнуками Творец наградил, а она всё твердила, не переставая в бреду предсмертном, что одна она осталась, совсем одна. Нариме тогда ещё по молодости своей обидно стало, ведь почти вся семья была рядом, а она говорит, что одна. Ночью ушла бабка за Берег, но слова её обидные так и осели в сердце девичьем. Да вот, поди, ж в полоне и вспомнились. Права была тогда бабка, ой как права. Потому как перед смертью человек один остаётся, действительно один, и что его там за Берегом ждёт одному Творцу ведомо. Когда приходит время умирать каждый сам за себя в ответе. Никто не властен в полной мере над уходящей жизнью, только Творец. И когда приходит понимание это, человек, будто смиряется с неизбежным. Вот и Нарима, ведомая тарками за грубый ошейник, вроде как смирилась, если бы не воин этот странный. Нарима искоса бросила взгляд на Ксандра, сидящего у костра. Мальчишка совсем ещё, ему, поди, ж ещё меньше зим, чем сыну её было, когда тот на охоту уходил. Мальчишка не мальчишка, а вон как поступил. С дитем почитай на руках не побоялся на бой выйти против тварей. Другой бы десять раз бы подумал прежде, а этот ещё и по следу шел и теперь ведёт сам, на что бы ни один муж не решился бы из её селища. Наверное, только отцы, мужья да сыновья на такое способны. Да уж…А и правда чем не сын он ей? Новую жизнь обрела почитай, в старой поди никого не удержала все за Берег ушли. А видишь заботиться как о всех. Сам говорил, что сирота и что в доме для сирот вырос. Чудно это… Где ж это видано чтоб дома для сирот были? Их у лоримов сразу по семьям разбирают, если остались без мамки и папки. Странный он, очень странный. Из Ледяного леса говорит, вышел. На лоримском болтает уже, а как встретились, так и не умел вовсе, правда понимал всё. Силы в нём много, очень много. Только странность воина сего не пугает её, а наоборот притягивает. Веет от него безопасностью и уверенностью, да и не одна она это заметила, все вон бабы это чувствуют, Аная так и вовсе втрескалась по уши. Встретился им на пути человек, который никогда не бросит. Странный, но надёжный. «Может вскорости прояснится всё, – думала Нарима, засыпая под звук мерно потрескивающего костра».

Глава 21.

Дата добавления: 2015-10-28