Аннотация 4 страница. – Да что ты взъелся на него?

– Да что ты взъелся на него? – скрипнул диван. – Весь вечер волком глядел. Хороший мальчик, воспитанный, симпатичный, учится. Пусть встречаются.

– Твой хороший мальчик, – щелкнула зажигалка, – изрядный павлин. Распустил хвост: нате, мол, любуйтесь!

Ира за дверью чуть было не вскрикнула. Все существо ее протестовало против папиных несправедливых слов. Сейчас ей бы следовало тихо уйти к себе и больше всего этого не слушать, но оторваться от такого захватывающе интересного разговора было немыслимо.

– И что? – продолжала мама. – Ему, между прочим, есть чем гордиться. Ты оглянись. Сколько двадцатилетних оболтусов на шее у родителей сидят и баклуши бьют.

Что-то звякнуло, кажется пепельница.

– Да не буду я ни на кого оглядываться.

Ему же Ирка в рот глядит, а он и доволен, ему того и надо. – Кажется, папа глубоко затянулся. – Посмотрим, что будет, когда этому павлину придется не только хвост перед девчонкой распускать, а что-нибудь посерьезней сделать.

– Вечно ты выдумываешь! Смотри, какая Ирка счастливая и за ум, кстати, взялась, каждый день уроки делает.

– Холодный, себялюбивый тип. Двадцать лет, и уже диагноз. Ты, главное, ребенку им голову не забивай, знаю я вас женщин. Все, спокойной ночи.

Ира постояла под дверью еще немного. Она надеялась, что разговор возобновится, но через несколько минут папин храп оповестил всех, что сегодня больше ничего интересного не будет. Девушка вернулась к себе. У нее внутри все буквально клокотало от негодования.

«Как он может, как он смеет говорить та. кие вещи! Ну и пусть! – Ира залезла под одеяло. – Он просто старый и ничего не понимает!» Она повернулась на бок, накрылась с головой и представила себе тьму. Вот они знакомятся, вот встречаются у библиотеки, вот сидят в кафе, вот катаются... Волна счастья захлестнула и успокоила. Ира больше не сердилась на отца, она спала и во сне улыбалась.

Родители как в воду глядели. Утром Ира долго не могла открыть глаза, а когда проснулась, то поняла, что больше всего на свете ей сейчас не хочется в школу. Однако душ, вид оставшихся с воскресенья лилий и вчерашнего букетика немного примирил ее с действительностью.

Девушка рассудила, что сегодня далеко не худший день в ее жизни. Она встала перед зеркалом и начала загибать пальцы. «Во-первых, биологичка поставит пять за жука, во-вторых, они начинают подготовку к юбилею Кахобера, в-третьих, сегодня наконец она сможет показать свой пейзажик и пару натюрмортов в Школе искусств. Но главное, – сама себе подмигнула Ира, – вечером они опять встретятся с Артемом. И может быть, именно сегодня случится то, что едва не произошло вчера в машине». Ира даже представила себе, как Артем ее поцелует и от этого ей станет одновременно ужасно неловко и удивительно хорошо.

– Что это ты, дочь, с утра пораньше сама себе рожи перед зеркалом корчишь? – Григорий Ильич разговаривал как ни в чем не бывало, будто вчера он не наговорил про Артема невесть что.

Ира презрительно раздула ноздри.

– Ты на меня за что-то обиделась? – Отец смотрел испытующе.

Ире ужасно захотелось рассказать, что она все слышал·а, но признаться в подслушивании – никогда!

Григорий Ильич развернул дочь лицом – к себе.

– Ага, понимаю! Я не слишком радостно встретил твоего Тему.

Ира еще больше надулась. Если сейчас папа наговорит гадостей про Артема, они точно поругаются.

– В конце концов, не так уж важно, нравится он мне или нет. С ним встречаешься ты, а не я. Помни только одно: к сожалению, не все то золото, что блестит. До вечера. – Он чмокнул дочь в висок. – Я убегаю.

Против ожидания, Юля, Марина и Ежов никому ничего не сказали. И это уже хорошо. Плохо другое. Каждый из них посчитал своим долгом отвести Иру в сторонку и высказать ей свои опасения относительно поездок в машинах с незнакомыми молодыми людьми. Но Ира решила, что эти беседы не такая уж и большая плата за молчание. Юля сопровождала нравоучения всякими жуткими историями, почерпнутыми из телепередач. Марина же выстраивала собственные абсолютно фантастичные версии Ириной судьбы, но каждая с трагическим исходом. Ежов Иру растрогал по-настоящему. Он был немногословен, долго краснел, кряхтел и мялся, а потом сбивчиво объяснил, что они очень перепугались, а Юля даже плакала. На том и кончилось.

А в классе все бурлило и кипело, особенно там, где появлялась Лиза Кукушкина. Она пришла в неописуемый восторг от Ириной идеи сделать бордюры вдоль стен.

– Клево! – восхитилась она. – Клево и стильно!

Туся Крылова обещала сегодня-завтра накачать из Нета, благо у нее выделенная линия, нужные картинки и записать их на болванку.

Шустов натащил Лене Серовой здоровенную стопку книжек по истории костюма и теперь приставал ко всем одноклассницам с одним вопросом:

– У тебя куклы сохранились? Если есть тащи!

Максим Елкин скачал из Интернета сотню портретов великих полководцев, собирался их заламинировать и развесить по кабинету. Кто-то начал клеить модели военной техники, кто-то отправлялся в деревню к бабушке за настоящими прялкой и веретеном. Словом, идея устроить Кахоберу праздник по полной программе народ зацепила.

На уроках Лиза Кукушкина постоянно что-то записывала в толстенный ежедневник и время от времени зачитывала Тусе цитаты оттуда. Что она сочиняла, кроме Крыловой, никто пока не знал. В воздухе витало слово «капустник».

Сама Ира на уроках что-то слушала, записывала, когда спрашивали – отвечала. Она с удовольствием обсуждала Кахоберовский юбилей и так далее, и так далее. И вместе с тем девушку не покидало странное ощущение: она одновременно не только здесь, но и совершенно в другом месте – с Артемом. У него дома, с его дедом, с его делами. Казалось, Ира, сама того не желая, постепенно уходит из своего такого обычного и привычного мира в новую, неведомую страну по имени Артем.

Когда вечером Тема провожал Иру домой, девушка и думать забыла о словах отца. Все складывалось великолепно. Они разговаривали, смеялись, и девушка чувствовала себя счастливой. Тема был сказочной пещерой, полной удивительных сокровищ, а себя она ощущала восхищенным путником, случайно там оказавшимся. Возле подъезда ребята остановились.

– Зайдешь? – Ире ужасно не хотелось расставаться с ним. Просто сил не было вот так взять и отпустить.

– В другой раз. – Он откинул волосы. Мне завтра рано вставать.

В этот момент совсем близко что-то грохнуло, наверное мальчишки взорвали петарду. Ира вздрогнула.

– Не бойся. – Тема положил ей руки на плечи и вдруг мягко прикоснулся губами сначала к щеке, потом скользнул к губам. Ира зажмурилась. Сколько это длилось? Секунду, минуту, час? Земля под ногами качалась, голова кружилась, пролетали и исчезали бессвязные обрывки мыслей.

Очнулась она, когда Артем со всего маху стукнул себя по лбу.

– Вот память. – Он говорил, как будто только что ничего не случилось. – Совсем забыл, я ведь билеты взял.

После поцелуя Ира и так-то не слишком твердо стояла, а тут ноги у нее совсем подкосились. Неужели придется выдержать еще одну консерваторию? Дома с плеером еще куда ни шло, но опять в зале. Кошмар!

– Я взял билеты на концерт Бьйорк. Скажи, что я молодец и что ты пойдешь!

– Ты еще какой молодец! – Девушка страшно обрадовалась. Уже само по себе попасть на такой концерт – очень круто. – И я, конечно, с удовольствием пойду!

– Вот и славно. Представляешь, встретил сегодня старинного знакомого. В Сиднее мы жили неподалеку и частенько встречались. Он при ней помощник продюсера. Словом, приглашение у меня в кармане, правда оно на четыре лица.

– А можно, мы с собой моих друзей возьмем? – Ире захотелось порадовать Аню Малышеву. Ни ей, ни Волкову на такой концерт в жизни не попасть – билеты слишком дорогие.

– Вне всяких сомнений. Приглашай. Я буду рад знакомству с твоими друзьями. Значит, в половине шестого, как всегда, у Федор Михалыча.

– Ага. – Ира гадала, поцелует ли ее Артем еще раз или нет. Сама бы она ни за что в жизни не отважилась.

Но он просто попрощался и ушел.

Уже в постели Ира сама себя спрашивала, рада она тому, что поцелуй был только один, или нет. Так и не решив, она заснула.

А утром все было как обычно: подъем, душ, завтрак, школа, встреча с горячо любимыми учителями... Во всем этом Ира чувствовала себя участвующей в лучшем случае наполовину. Она исправно слушала, записывала, когда спрашивали, отвечала. И все же в школе сидела только часть Иры Дмитриевой, другая ее половина неотступно следовала за Артемом. Только перед первым уроком, когда Ира сообщала подруге, что есть два билета для нее и Волкова, обе половинки ненадолго соединились. От удивления у Ани округлились глаза.

– Откуда? – начала она. – Откуда ты знаешь? Мы ведь только вчера с Ваней смотрели клип и говорили, как здорово было бы попасть на такой концерт. Слушай, просто класс! Спасибо тебе огромное! – Она заерзала и спросила извиняющимся тоном: – Можно, я Волкову сейчас расскажу? Ты не обидишься?

– Иди, иди. – Ира представила себя на месте подруги и счастливо засмеялась.

Ира немного опасалась и за Аню, и за Артема. Как они встретятся? Понравятся ли друг другу? Мысленно она пыталась поставить рядом Малышеву с Волковым и себя с Темой, и ничего не выходило. Картинка не получалась.

Но несмотря ни на какие опасения, знакомство состоялось и прошло очень гладко. Вначале повисла неловкая пауза, как всегда при знакомстве. Но Тема мастерски разрулил ситуацию. Он рассказал пару смешных историй, и неловкость исчезла. Тема держался очень просто и заметно старался понравиться ее друзьям. Ире это очень польстило. То, что некоторые его истории она слышала уже в третий раз, нисколько не смущало. Всем было хорошо и весело, и это главное. Ну а то, что сама она иногда смеялась через силу, совсем неважно.

Собираясь на концерт, подруги постарались одеться максимально круто. Конечно, тягаться нарядами с богатой публикой из первых рядов они не могли, да это и неважно. Обеим было совершенно безразлично мнение окружающих. Аня полагала, что для Волкова она лучше всех, и Ира надеялась на то же с Артемом. Места им достались рядом с ложей для прессы. И конечно, девушки поминутно вертели головами, узнавая то одного, то другого известного тележурналиста или диджея. Повсюду торчали телекамеры, и Ире несколько раз показалось, что она попадала в кадр.

Шоу прошло на ура: свет, звук, спецэффекты и, конечно, сама звезда оказались выше всяких похвал. Ира и ее друзья прежде не бывали в таких местах и потому восхищались абсолютно всем.

В баре к ним присоединился Темин приятель Роберт. Тот самый, что достал билеты. Все впятером они пили коктейли и хохотали над речью Роберта. Тот хотя, как и Тема, был из русских эмигрантов, но на языке предков изъяснялся с величайшим трудом. Роберт, смешно коверкая слова, рассказывал всякие забавные истории о гастролях Бьйорк и ее пребывании в России. Хитом стал эпизод на таможне. Там невозмутимый таможенник долго и нудно ковырялся в аппаратуре, а звукооператор носился вокруг него и орал, что, если хоть что-то сломается, третья мировая война начнется немедленно. Несколько раз Ира посматривала на Артема и удивлялась. Шуткам Роберта он не то что не смеялся, а едва улыбался. Ей даже показалось, будто забавные истории старого приятеля его немного раздражали.

Закончив очередную байку, Роберт собрался перейти к следующей, но тут звякнул его мобильник, он ответил и, мгновенно позабыв о ребятах, убежал.

– Издержки купания в лучах чужой славы. – Артем сузил глаза. – Звезды–требуют жертв.

– Вот бы у нее автограф получить, – мечтательно заметила Аня. – Кажется, ни она, ни Ваня не заметили Теминой иронии. – Только не пробьешься. – Аня вздохнула.

Волков отчего-то насупился.

– Можно мне билет? – он поднял глаза на Тему.

– Да, пожалуйста. По-моему, – Артем протянул билеты, – это странная мода брать автографы. Для чего нужны закорючки знаменитостей? Люди часто коллекционируют разные нелепые вещи. – Моя прабабушка, уезжая из России, почти ничего не вывезла, кроме огромной пачки театральных программ. Там лет за двадцать пять уймища набралась. Представляете? Отступление, канонада, уходят последние пароходы, а она везет с собой программки.

– Класс! – восхитилась Аня. – И где они сейчас?

– Здесь, в России. Она завещала их в дар театральному музею.

– Вот бы посмотреть! – Аня не унималась. – Это ж целая коллекция!

– Да сколько угодно, – Артем улыбнулся. – Они выставку готовят. Через три месяца открытие. Нас с дедом, конечно, позовут, а я вас обязательно приглашу.

На том разговор и прекратился. Начиналось второе отделение концерта, и ребятам следовало вернуться в зал.

Как только концерт закончился и к певице ринулись толпы поклонников с цветами, Ваня тоже вскочил с места и храбро двинулся вперед. Прорваться сквозь чужие спины и плечи оказалось делом крайне нелегким, но он сумел. Ребята издали смотрели, как Волков буквально втиснулся между двумя спинами и исчез из виду.

Через минуту он совершенно счастливый вынырнул обратно. Выглядел Иван так себе: всклокоченный, помятый, но зато держал в руках заветный билет с автографом. Вторая закорючка красовалась прямо на щеке.

– Вот! – Ваня протянул своей девушке билет.

– Вау! – Аня попеременно смотрела то на билет, то на Волкова. – Спасибо.

Ира в душе, конечно, соглашалась с Темой.

Кому нужны эти автографы? Но Малышева так радовалась, а Ванька так старался!

– Интересно другое, – сказал Артем. Как быть со вторым автографом? Ведь теперь придется не умываться до тех пор, пока он сам не сотрется.

– Точно! – Аня заволновалась. – Завтра Кошка будет верещать и требовать прекратить безобразие.

– Ничего, – утешила Ира. – Может, проскочим.

На улице Тема предложил взять машину. Ваня, кажется, даже не расслышал, но вот Аня наотрез отказалась.

– Вы езжайте одни. – Она выразительно посмотрела на подругу. – Ты же знаешь, как меня укачивает. Терпеть не могу этих тачек. Болтает, бензином несет, а потом еще голова трещит. По мне лучше всего на метро ездить.

Ира открыла было рот, собираясь ответить, что первый раз об этом слышит, но Аня наступила ей на ногу, и девушка промолчала.

– Ну что ж... – Тема улыбнулся. – Каждый избирает наиболее подходящий для него способ передвижения. Если вы в метро, то с вашего разрешения мы откланиваемся.

И парочки разошлись в разные стороны.

Тема быстро поймал тачку, они уехали. Ваня с Аней спустились в метро.

Тема попытался поцеловать Иру, но она отстранилась и испуганно указала глазами на водителя. В машине было как-то слишком светло.

– Он же нас видит!

Тогда Артем сделал самое лучшее, что мог: придвинулся к девушке и положил ей руку на плечо. Ира чувствовала, что она словно тает, растворяется и куда-то летит. Артем что-то говорил, но она не разобрала ни единого слова.

Расплачиваясь, Тема предложил водителю остаться. И снова они целовались у подъезда. На сей раз все вышло вовсе не случайно, но от этого очарования было даже не меньше, а больше.

Правда, дома папа умудрился подлить ложку дегтя в бочку меда. Ира только что рассказала маме про концерт, бар, автограф и удивлялась, с чего это Малышева пожелала возвращаться домой на метро.

– Неужели не догадываешься? – к ним присоединился Григорий Ильич. – И твой Тема тоже?

– Ну не знаю... – Ира намотала локон на палец. – Захотелось погулять одним, наверное. Бывает.

– Ладно, я открою тебе, недогадливой, страшную тайну. В баре кто для Ани коктейль брал?

– Волков, конечно. – Ира все еще не понимала.

– Вот и объяснение. – Папа закурил сигарету. – Ну сама посуди, откуда у Волкова деньги? Аня-то твоя сообразила, что он некредитоспособен, а одалживаться не хочет. – Он покрутил головой. – Вот и спасла честь мундиpa. Папа хмыкнул. – А у вас даже не хватило ума тактично предложить им поехать вместе.

Ире стало стыдно. Какая же она дура и эгоистка! Им ведь ничего не стоило взять Ваню с Аней в машину. Вот теперь ее лучшая подруга вынуждена тащиться по темнотище, а могла бы быть уже дома. Папа, конечно, прав. Артем-то здесь совсем ни при чем, но она, она могла бы дотумкать.

Последние две недели перед каникулами пронеслись как во сне. Ира ходила в школу, делала трафареты, рисовала для курсов, ковыряла уроки, создала целую галерею жуков, пауков и тараканов. И конечно, почти каждый вечер они встречались с Артемом. Весна особо не баловала, но Ире всякий день казался теперь теплым и солнечным, даже когда дождь соединялся с ветром или превращался в мокрый снег. Тема по-прежнему смотрел на Иру своим особым взглядом, и девушка чувствовала себя невозможно, невообразимо счастливой. Правда, того самого разговора, о котором она так мечтала, все еще не случилось, зато они уже вовсю целовались, и это выходило здорово. К тому же Артем постоянно намекал на свои чувства, причем делал это всегда так красиво, что Ире большего и не нужно было.

Одно чуть-чуть омрачало идиллию. Тема во много раз превосходил Иру образованностью. Он постоянно сыпал именами, цитатами, названиями да еще стал приносить ей книги. Девушка послушно читала, ей нравилось все, что исходило от Темы. Правда, кое-какие книги ставили ее в тупик или даже заставляли задуматься о собственной тупости.

Сама Ира чем дальше, тем больше чувствовала, что Темин мир, его жизнь, его дед становятся для нее все более привлекательными. Часто и подолгу девушка слушала диск Вивальди и собиралась попросить еще что-нибудь в том же роде. Она осилила книжку Константина Юрьевича и от восторга простила ему все бывшие и будущие колкости. Обычный у Дмитриевых растворимый «Чибо» она больше не пила, и родители, посмеиваясь, завели ей особую пачку молотого той же марки. Артем научил девушку готовить кофе, и теперь каждое утро Ира сама себе торжественно варила исключительно черный. Сахар и молоко она не добавляла. Не раз и не два бралась Ира за карандаш; пытаясь нарисовать Тему. И ничего не выходило. После первого неудачного опыта она умышленно смягчала черты его лица, а в результате каждый раз выходила жуткая маска.

– Знаешь, – начал Артем в одну из их встреч, – похоже, в конце мая мне придется слетать в Сидней. Моя работа здесь требует некоторых уточнений. – Он помолчал. – Так что я на две-три недели исчезну.

Ире и в голову подобная нелепость не приходила. Она считала, что коли он в Москве, значит, ни о какой разлуке и думать незачем. Глаза ее наполнились слезами, и она отвернулась, но Артем, кажется, остался очень доволен произведенным эффектом.

Больше он об отъезде не напоминал. А сама Ира старалась не задумываться, что же будет, когда он закончит здесь свои дела. Всеми силами она гнала мысль об окончательном Темином отъезде. Это было бы невозможно, невообразимо. В конце концов, Ира решила, пусть он сам все устроит. Переедет сюда совсем или даже заберет ее с собой. Правда, время от времени червячок сомнений подтачивал уверенность в благополучии их отношений, но Ира, как могла, гнала прочь мрачные мысли.

После письма, отправленного Егору Тарасову в день знакомства с Артемом, их переписка не только не прервалась, даже усилилась. Теперь девушке было что рассказывать. Послания выходили немного путаными и слишком восторженными, но Ира об этом не задумывалась. Все чаще в ее письмах появлялись рисунки. Немного небрежные, но очень выразительные. Ира вставляла в письма комиксы из школьной жизни, сценки, подсмотренные на улице, портретики. Каждый день ей приходили новые мысли, чувства, впечатления, их просто необходимо было куда-то выплеснуть. Если слов не хватало – она рисовала. Вот тут Егор и оказался очень кстати. Находясь далеко, он отлично заменил собой дневник. Только об Артеме девушка по-прежнему умалчивала.

А Егор опаивал почти на глазах. От письма к письму он становился все более жизнерадостным. Ира подозревала, что ранняя весна в Крыму отлично действовала на него. Он вкладывал в конверты сорванные в горах крокусы или лепестки первых роз, рассказывал, как начинается цветение деревьев и утихают осенне-зимние шторма. Еще он обещал привезти Ире выброшенный морем и найденный им на берегу перстень с зеленым камнем. Егор его почистил и уверял, что перстень наверняка старинный. Ира радовалась каждому письму. Но мысль; что в один прекрасный день Егор вернется и они встретятся, ей в голову не приходила.

Аня Малышева вместе со своим Волковым окончательно погрязли в спелеологии. Целыми днями они торчали в маленьком подвальчике с громким названием «Путь Ариадны» и вместе с компанией таких же сумасшедших готовили к лету снаряжение. Все последнее время подруги встречались лишь в школе и, по всем законам дружбы, им следовало бы отдалиться, но случилось иначе. Ира ежедневно выплескивала на Аню свои восторги. Малышева слушала и радовалась тому, что у лучшей подруги наконец-то наладилась личная жизнь. К тому же Ира заметно изменилась в последнее время, в ней появилась неуловимая, особая женственная элегантность. Аня не могла этого не замечать, а заметив, еще больше одобряла Артема. Они с Волковым постоянно передавали Теме приветы, но после концерта вместе больше никуда не ходили. У самой Ани дела сердечные давно уже были в полном порядке, и сейчас она вместе со своим предметом увлеклась делом необычным и интересным. Чего ж еще желать?

Иру тоже все устраивало. Не то чтобы ее так уж интересовали пещеры, но раз Аню эта дурацкая спелеология прикалывает, она не просто имела право на существование, но почиталась достойным предметом для обсуждения.

Теперь к Кахоберовскому юбилею готовилcя не только их класс, но и добрая половина школы. В первые дни четвертой четверти должен был состояться торжественный концерт. А перед девятым «Б» встала серьезная проблема: во что бы то ни стало следовало удалить историка из кабинета на все каникулы, иначе план-сюрприз трещал по всем швам. Много раз ребята обсуждали, как это можно устроить, но пока еще так и не придумали.

– Ну как что делать? – Шустов развел руками. – Мы его похитим, спрячем на чьей-нибудь даче, а потом отпустим.

– Это тема. – Ваня Волков подергал едва пробивающиеся усы. – Из школы его может Кошка убрать, только с ней не договориться. – Еще директор может, – тихо добавила Аня Малышева.

– Точно! – Борька потер руки. – Пусть издаст приказ, будто его уволил, а потом объяснит: шутка, мол.

– Я пойду к директору, – решительно заявила Лиза Кукушкина. – Но одной меня мало. Кто еще?

Вызвались Максим Елкин, Юля и, конечно, Шустов.

– Шустова не берите, – запротестовала Туся Крылова. – Если он рот откроет, директор вас точно пошлет.

– И будет прав. – Юля неблагосклонно поглядела на Борьку. – «Приказ», – передразнила она. – Совсем обалдел! Идите сейчас, мы не разойдемся. За школой потусуемся.

Делегация вернулась от директора через пятнадцать минут. Результат был.

– Есть! – начал Елкин. – Федор Степанович его на учебу ушлет на все каникулы ровно до третьего.

– А нам ключ дадут. – Марина радостно улыбалась.

– Главное – успеть за неделю! – Лиза Кукушкина вернулась от директора еще более решительной, чем уходила. – Мы с Мариной составим график, кто, что и когда делает в классе.

Однако такая перспектива порадовала далеко не всех. Кто-то из мальчишек забубнил, дескать, отдыхать хочу, а кто-то заявил, что вообще в десятый не собирается и, честно говоря, все эти дела ему по барабану.

Но тут высказался Коля Ежов:

– Если какая-нибудь ленивая скотина рискнет не явиться, – окинул он мрачным взглядом одноклассников, – сам лично рога отшибу.

– Зачем такие крайности? – Елкин поправил очки. – Я слыхал, тут кому-то по алгебре и по физике экзамены сдавать? Ну так фигули на рогули шпаргалочку.

– Солидарен с предыдущим оратором. И от меня та же фигуля на той же рогуле. Вот так, дамы и господа, методом кнута и пряника, – резюмировал Шустов.

На первые три дня весенних каникул выпала Ирина смена, и она вместе с Волковым и Малышевой с утра до вечера торчала в классе. Бордюры вышли потрясающие. Ира даже сама удивлялась. Зато потом наступило свободное воскресенье, и они с Артемом отправились гулять в Ботанический сад. В городе уже с неделю как не осталось и следов снега, в саду же он еще не растаял. Кругом блестели лужи, лужицы и лужищи. Ира порадовалась, что надела ботинки на очень толстой подошве, так что глубина луж девушку особенно не волновала. На солнце припекало с такой силой, что им приходилось снимать куртки, зато в тени они быстренько одевались.

Сначала Ира с Артемом бродили по местам совершенно безлюдным, там, где с осени наверняка не ступала ничья нога, кроме разве что лыжников. Ребята выискивали подснежники и, старясь не провалиться в воду, до них добирались. Потом Артем влез на дерево и читал оттуда стихи.

Часа через полтора они проголодались.

– На природе я ощущаю себя почти дикарем, – говорил Артем, выруливая к местам более обжитым. – Сейчас меня не удовлетворят ни салат, ни пирожное.

– Чего же ты хочешь? – Ира улыбалась.

– Я жажду мяса, изжаренного на открытом огне. Ну а так как даже мои дикарские наклонности ограничены, хочу шашлык. Но, чтобы его получить, придется идти к людям, к цивилизации.

Через некоторое время стали показываться и другие гуляющие.

– Ой, смотри! – Ира рванулась к соседней дорожке и потянула за собой Тему: – Смотри, человек! Ему плохо, надо помочь.

Прямо в луже под кривым деревом лежал преклонных лет мужчина. Лицо в крови, одежда грязная. К нему-то Ира и хотела подойти, но Артем положил ей руки на плечи и никуда не пустил.

– Вот, – брезгливо поджал губы Тема, вот как действует на городского человека встреча с природой. Принял бедняга на грудь и теперь отдыхает. Идем, кажется, я чувствую запах дыма.

– Может, поднять его? – Девушка медлила.– Бывает же так, стало человеку плохо...

– Нет. – Тема крепче обнял ее за плечи и мягко, но твердо развернул в другую сторону. – В тебе говорит элементарное незнание жизни. Сейчас ему очень хорошо, а вот через часок данному субъекту и впрямь станет худо. И более всего остального ему тогда понадобится вода. Необходимая вода сейчас вокруг него, но, уводя его отсюда, мы лишь затрудним будущий процесс похмелья.

– Ты точно уверен, что он пьяный?

– Совершенно. Сейчас тепло, до вечера еще полно времени. Протрезвеет, встанет и уйдет. Да и куда ему сейчас в таком виде? Первый же блюститель закона его остановит, оберет и отправит в соответствующее заведение.

– А по-моему, он не похож ни на алкаша, ни на бомжа.

– Ну, человек существо странное. Мне рассказывали о бродяге, который прежде был академиком. Это ведь состояние души, своего рода призвание. – Артем уводил Иру все дальше и дальше по дорожке. – Нельзя ему мешать, в конце концов, человек живет как хочет. Какое право мы имеем навязывать ему свои представления о добре и зле?

– Никакого, – послушно отвечала"Ира.

Они свернули, и человек окончательно скрылся из виду. Некоторое время девушка размышляла над тем, правильно ли они поступили, но, как всегда, Темины аргументы показались настолько верными и разумными, что она успокоилась.

Нос не подвел Артема и на этот раз. Очень скоро они вышли к пластиковой кафешке. У мангала рядом с клеенчатым теремком скучал кавказец. Увидав ребят, он широко улыбнулся и закивал:

– Заходите, заходите. Шашлык, чебуреки, люля-кебаб, пиво, водка, вино.

Ребята не заставили себя ждать, и вскоре перед ними уже дымился шашлык в одноразовых тарелках. Натюрморт немного оживляли бледные весенние помидоры, темно-зеленые огурцы и конечно же вечный кетчуп. К мясу подавали чуть кисловатое красное вино. Как ни странно, шашлык оказался не просто приличный, а очень даже вкусный.

Они дружно взялись за дело и потому некоторое время молчали. Первым заговорил Артем:

– Приходит некий господин в трактир и заказывает, – он кивнул на свою тарелку, – шашлык. Ест, вдруг приходит в ярость и зовет полового.

– Из чего это блюдо?

– Из бобиков, – отвечает половой.

– А почему тут щепки?

– С будками рубим-с.

Ира расхохоталась. От горячего мяса и вина ей сделалось совсем тепло и весело.

– Э, зачем так говоришь? Девушку обманываешь, – закричал кавказец. – Пойдем, мясо покажу. Сам увидишь!

Возмущенный шашлычник вызвал У Иры новый приступ веселости.

– Нет, спасибо. – Артем откинул волосы. – Это только старинная шутка, у вас шашлык отменный.

Доев и допив, ребята еще некоторое время гуляли, но Артем неудачно шагнул и попал в лужу. Ноги его намокли, и пришлось разбегаться.

Ира настояла на том, чтобы Тема ее не провожал.

– С мокрыми ногами шутки плохи. – Она почувствовала, что говорит маминым голосом, и сменила тон. – Пожалуйста, езжай. Если ты заболеешь, значит, завтра мы никуда не пойдем.

– Тогда до завтра. – Артем заглянул Ире в глаза своим особым взглядом и они поцеловались. Среди бела дня, прямо на улице.

А мимо спешили прохожие, кто-то неодобрительно качал головой, кто-то улыбался, кто-то не замечал. Ире было все равно. Еще недавно она покраснела бы от одной мысли, что можно целоваться вот так запросто, на улице. Но теперь она стала иной, и все было по-другому.

Вечером под маминым нажимом Ира взялась гладить белье. Минут через десять ей стало скучно, и она попыталась бросить это дело. – А ты телевизор включи и шуруй, – посоветовала Галина Сергеевна. – Я всегда так делаю. Он говорит себе, а ты гладишь.

Ира нажала на пульт и наткнулась на очередной детективный сериал. Бравый следователь объяснял восхищенным товарищам по оружию, как взял матерого убийцу. Она пощелкала другие каналы. Викторина для малышей, реклама, городские новости – пусто.

Дата добавления: 2015-10-02