Глава 38. Торчащие из земли, огромные металлические трубы, высокие и мрачные

Торчащие из земли, огромные металлические трубы, высокие и мрачные, поеденные ржавчиной и грибком. Серые, неприметные полуразрушенные здания, от которых несло забвением и плесенью. Покинутые пустые резервуары, цистерны, бульдозеры, трактора и прочий спецтранспорт. Все эти брошенные доказательства научно-технического прогресса, при дневном свете, смотрелись не столь зловещими и мрачными, как в сумерках, предыдущим вечером. Пускай бескрайний индустриальный комплекс, не был наиболее романтичным местом на земле, он не выгладил как жуткое обиталище маньяка. Он скорее походил на один из заводов, не переживших борьбу за чистую экологию, которых в мире за последние двадцать-тридцать лет появилось предостаточно.

Средств на утилизацию промышленного гиганта не нашлось и он, так и остался стоять меж французских выбритых зелёных равнин, вдали от человеческих глаз, напоминая собой локации из фантастического триллера, о постапокалиптическом будущем.

Не смотря на отсутствие нормальных бытовых условий, четверо молодых парней, на удивление хорошо выспались. При этом не одному из них, поразительно, но не приснилось ничего необычного, странного или пугающего. Каждый из них настолько морально и физически за предыдущие дни вымотался, что провалился в сон, будто в бездну. Как только четверо друзей встали и привели себя в порядок, настолько, насколько подобное являлось возможным в таком месте, они оставив свои вещи в небольшой комнате со странной металлической герметичной камерой, отправились в поисках занятий, способствующих убийству времени, до того как часы пробьют долгожданные двенадцать ночи. Несколько десятков минут, они просто бродили меж индустриальных джунглей, изучая и удивляясь их масштабности.

- Идеальное место для страйкбола, - оглядываясь по сторонам, восхищался Кристофер.

Трое идущих следом парней, переглянулись.

- Страйкбол, это что ещё такое? - поинтересовался Николас.

Американец улыбнулся. – Это практически полная и достоверная имитация военных действий, со стрелковым оружием, по виду и весу идентичному оригинальному, подлинным обмундированием и амуницией. Существует лишь одна маленькая разница между истинными боями и страйкбольными, используемые в битве патроны. Они естественно ненастоящие, сделаны в виде меленьких белых шариков, не причиняющих каких либо серьёзных увечий человеку, кроме слабых болевых ощущений.

- Ты рассказываешь обо всём, с таким знанием дела, - улыбался Дима.

Кристофер покивал головой, после чего печально вздохнул. – Я когда-то хотел пойти в армию, стать военным, но не вышло, сказали что-то не так с кровью, а значит в рядах пехоты мне не место. В поисках военной романтики пришлось обходиться вначале пейнтболом, а теперь, на смену краске, пришёл более реальный способ играться в войну. Так я и попал в страйкбольный клуб, где по воскресениям мы устраивали лихие бои.

- Так, а что с кровью? - интересовался рядом шагающий Джеймс.

Американец в ответ лишь развёл руками. – Ничего внятного не сказали.

- Мне кажется, - подключился Николас. – Это всё наши Боги с твоей кровью накрутили.

- Какие Боги? - не понимал Дима.

- Боги маленьких мальчиков, - улыбался немец. – Морро, Петье и некий Маркус, наблюдающие за нами откуда-то сверху с самого детства.

- Мда…Скорее всего ты прав. Но не страшно, я ещё не слишком стар, так, что когда часы перевалят за полночь и я стану практически терминатором, у всех армий мира, я буду нарасхват.

Четверо парней заулыбались.

- А я тогда стану, - побежав куда-то вперёд, прокричал немец. Великим супер футболистом, способным обвести всю команду самостоятельно и забить потрясающий гол, с сорока, или нет, лучше с пятидесяти метров, - ноги немца отыскали вялящуюся на земле старую жестяную банку от краски и стали её умело пинать.

- Ох уж эта ваша европейская игра, соккер, - надменно издевался американец. – В ней есть что-то от балета. Вот понимаю наш футбол, настоящая мужская брутальная игра.

Находящийся в метрах десяти, перед идущими парнями Николас, услышал шутливую издёвку, и пнул импровизированный мяч в их сторону.

– А ну-ка балерины, покажем нашему американскому другу, на что мы способны, а он пусть стоит и завидует нам.

Кристофер остановил ногой жестяную банку. – Ты думаешь я не справлюсь, с балетными премудростями, - выкрикнул он в сторону Николаса.

Джеймс и Дима явно довольные и заинтригованные происходящим, улыбаясь не отводили взгляд, от зарождающегося международного конфликта, в котором намеревались принять участие.

- Ну не знаю, - с наглым видом вдруг подошел к американцу Джеймс.

– Мне кажется ты слабоват, для нашего европейского, как ты выразился балета, - дерзким финтом англичанин выбил из под ног Кристофера жестяную банку. Пасуясь с Николасом, он устремился куда-то вперёд.

Подначенный американец с глазами полными шутливого гнева, посмотрел на рядом стоящего улыбающегося Диму.

– Давай вперёд, я буду за тебя, - заговорщицки прошипел тот и двое парней ринулись меж труб, вентилей и цистерн, бегом вслед за наглецами, которые уже успели оторваться достаточно далеко. Настигая их, они заметили впереди небольшую поляну. Выбежав к её центру и остановившись, четверо парней принялись оглядываться, рассматривая окружающую обстановку.

Они стояли то ли посреди поляны, то ли небольшой плошали квадратной формы, примерно тридцать метров в длину и около, сорока метров в ширину. Повсюду под ногами была земля, поросшая невысокой бледно-зелёной травой, которую разбавляли перекрещивающиеся потрескавшиеся асфальтовые дорожки. Вокруг странной площади, будто стеной, очень плотно друг к другу стояли несколько высоких труб и огромных металлических резервуаров, которые продолжали, несмотря на время, выгладить блестящими и отполированными. Скорее всего, здесь находился центр, огромного промышленного комплекса, и может когда-то, небольшая площадь выглядела иначе, с несколькими лавочками и вьющимися тропинками, некое подобие зелёной зоны отдыха, окруженной нависающей индустриализацией. Теперь здесь практически пусто, за исключением небольшой кучи мусора в углу и пары перевёрнутых лавок, валяющихся рядом с ней.

- Вот он великий Уэмбли, - воскликнул Николас. – Чья история, словно история футбола.

- Он нас и рассудит, - проворчал Кристофер, после чего взял в руки жестяную банку от краски и поставил её на воображаемый центр поля.

- А мы, наверное, вратари, - расстроено посмотрел на Диму, Джеймс. Тот в ответ недовольно кивнул головой. Подняв с земли две палки, он устремился в сторону входа на площадь. Воткнув их в сырую землю, он обозначил границы своих псевдо футбольных ворот. Англичанин решил последовать примеру находчивого друга и сделал точно также.

Дима, засунув два пальца в рот, засвистел долго и протяжёно. Великая маленькая битва, началась.

* * *

Филипп Петье, подъехал по забытой промышленной бетонной дороге, с помощью которой доставлялось сырьё на индустриальный гигант, к заброшенному заводу химических удобрений. О данном пути знали немногие, но для француза, имеющего доступ ко многим секретным документам и картам, не составляло проблем отыскать необходимое, среди бумаг, где значились не до конца исчезнувшие дороги, возможные для использования в экстренных положениях.

Петье вышел из машины и сразу же вынул из кобуры пистолет. Тяжело вздохнув, он оперся рукой об машину, и на несколько мгновений закрыл глаза. Сухая морщинистая рука крепко сжимала рукоятку пистолета, из которого сегодня должна была вылететь как минимум одна пуля, и в этот раз, она обязана быть смертельной.

После невнятного тревожного сна, голова Филиппа раскалывалась, в ней непрекращающимся звоном повторялись последние слова его покойного друга Морро. Перед самой смертью, он попросил защитить четверых парней, говорил, что они о приготовленной им участи ничего не знают. Об этом он также слышал и от отступника Рамсеса, когда стрелял в одного из парней в первый раз. А значит, два человека никак несвязанных между собой, не могут хором врать об одном и том же.

Коварного умысла в действиях четвёрки не было и это уже становилось очевидным. Они оказались заложниками ситуации или случайно, или за счёт чьей-то таинственной воли.

«Маркус, старый подлец», внезапно открыв глаза и стукнув кулаком по крыше машины, гневно подумал француз.

«Наверняка именно он, каким-то образом сделал так, что вся четверка встретилась в Париже. Ну, естественно, он же теперь один из теней…Они каким-то образом узнали или поняли, необходимая информация не откроется и не возникнет в их голове сама собой, а значит, может не сработать их очередной режиссерский шедевр. По правилам, они не имеют возможности сами добраться до парней, никто кроме нас троих, они решили обмануть старого идиота Маркуса, сыграв на его любви к высокому статусу и власти».

Вот так, некоторые ответы нашлись сами собой, но в потоке разоблачающих мыслей и выводов, оставалась для Петье одна нерешённая загадка. Он не мог понять, как удалось заинтересовать не подозревающих о своей уникальности парней из разных стран, приехать в Париж и добиться того, чтоб они встретились.

Видать француз по-прежнему чего-то не знал и, видимо, уже и не узнает. Сейчас ему необходимо решить невероятно сложную дилемму, а именно совершить ужасный поступок, уничтожив одного, судя невиновного и не подозревающего ни о чем человека. И поступить так необходимо не ради аморфного всеобъемлющего понятия, такого как человечество, а ради любимой дочери и жены.

К сожалению, у каждого лукавца стоящего перед подобным выбором, на самом деле всё предопределено, он чётко знает, как поступит в тот самый ответственный и сложный момент.

С мыслями о том, что никто кроме него не сделает эту грязную работу, Филипп не торопясь устремился внутрь завода, ступая медленно и аккуратно, всматриваясь внимательно в каждый новый метр местности, возникающей перед ним.

Постепенно он стал углубляться в бесконечный, сложный индустриальный лабиринт, уводивший его все дальше, непрекращающимися лестницами и поворотами.

Француз приехал на завод один, без какой либо подмоги, или заготовленного неподалёку подкрепления. Никто из его подчинённых или родных не догадывался, где он сейчас находится, от всех ему удалось отделаться лишь парой фраз, о невероятной занятости, и срочных делах. Власть Петье хоть и казалась безграничной, но не являлась такой на самом деле. Последние события и то, как он распоряжался подчиненными, давая необоснованные и не совсем законные указания, могли привести к нежелательным последствиям, всё могло выйти из-под контроля. В случае если просочится информация о беспочвенном убийстве иностранного туриста, то могущественную шкуру Петье, уже не сможет спасти даже сам президент. Поэтому необходимо оставаться в тени, надеясь, что совершенные ошибки не приведут к цепной реакции, вслед за которой последует срыв пагонов с мундира.

Мудрый Петье, в совершенстве умеющий манипулировать страхами и желаниями людей, вчера в разговоре со своим наиболее близким доверенным лицом Рамсесом, невзначай кинул несколько фраз, о том, что теперь, обладая данными о месте нахождении четвёрки, он сообщит об этом всем подчиненным и те возьмут беглецов в плотное полицейское кольцо. Так, он отбил у Рамсеса малейшее желание соваться на завод, вытягивать своих новых знакомых. Скорее всего, темнокожий мощный Рамсес, бывший когда-то верной и нерушимой опорой для своего шефа, уже давно сидел в самолете и летел куда-то в поисках лучшей судьбы. Филипп не стал горевать о потере сотрудника, с которым так много сделал и пережил. Уж очень специфическое у них сотрудничество было эти годы. Значит, лучше забыть, все эпизоды, а тем более те, которые были наполнены выстрелами, фальшивыми слезами и криками о спасении.

Филипп Петье, уже как почти час, будто хищник, тихо разыскивал своих жертв и бродил меж вьющейся паутины трубопроводов, забредая в постоянно попадающиеся на пути пустые цеха, забитые громоздкими тяжелыми станками и длинными конвейерами. За это время, он не нашёл и крошечного намёка, на присутствие где-то поблизости четверых парней. Французу даже начало казаться, быть может, Рамсес и оберегаемые им беглецы, выдумали хитрый план и специально ему соврали о своём местонахождении, дабы выиграть драгоценное время, которого осталось у него не так уж и много. Идея действительно неплохая, но стальной коп, сомневался в умственных способностях Рамсеса, а также остальных четверых парней. Едва ли, по его мнению, кому-то из них, в голову мог прийти столь хитрый и изощренный ход. Постепенно, Филипп стал отчаиваться, сколько ещё возможно бродить по бесконечному комплексу, надеясь отыскать несколько иголок в стоге сена. Наверняка немолодому мужчине, понадобиться несколько дней, чтоб обследовать все углы, подворотни и здания здешних мест, а это, недопустимая роскошь в сложившейся ситуации.

«Если они здесь» размышлял Петье. «Должно быть и то, что выдаст их присутствие».

Откуда-то сзади, совсем издалека, послышался мужской крик, вслед за которым раздалось громыхание, напоминающее шум перекатывающейся жестяной или железной банки. Разозленный Филипп, стиснув зубы, взведя курок револьвера, выбежал из цеха и устремился в сторону непрекращающегося шума. Приближаясь к источнику грохотания, он замедлился. Вдалеке меж труб и промышленных построек, были замечены мелькающие долгожданные цели.

Те бежали куда-то и весело пасовались между собой, старой металлической банкой от краски. Напряженный Филипп внимательно осмотрелся по сторонам, он понимал, что надо каким-то способом подобраться ближе, к ничего не подозревающей четвёрке и сделать это, необходимо незаметно, дабы совершить, лишь один, но очень точный выстрел. Внимание француза привлекли металлические ступени лестницы, ведущие вверх, к длинному, огибающему многие здешние постройки, металлическому подвесному мосту с перилами. Подобные высокие мостики и надстройки, создаются для наблюдения и большого зрительного обхвата пространства, а для завода имеющего дела с токсическими материалами, такое просто не заменимо. Филипп заметил, обнаруженная навесная постройка, вьющаяся будто змейка, уходит как раз в сторону, куда задорно направились парни. Держа наготове оружие, он ринулся по лестнице вверх и стал двигаться в направлении цели. Постепенно, подвесная решетчатая дорога, состоявшая из металлических арматурных прутьев, привела Петье к большому круглому резервуару, который она огибала по кругу. Тихо ступая по хрупкой шумной поверхности, он обошёл постройку и увидел перед собой то, зачем так упорно гнался, последние несколько дней. Четверо парней стояли посреди не большой квадратной поляны, осматриваясь по сторонам, буквально через пару мгновений, они принялись играть в нечто на подобии дворового футбола.

«Наконец-то» глубоко вздохнул Филипп.

Теперь он был уверен, целям от него не скрыться. Увы, месторасположение не позволяло произвести точный выстрел, и пускай навыков француза хватило бы, чтоб стать снайпером, он не хотел рисковать попыткой, которая, скорее всего, является последней. Филипп Петье вернулся назад, и спустился по одной из многочисленных лестниц вниз. Он решил подобраться к своим жертвам вплотную и внезапно застать их врасплох, так, ему удастся произвести смертельный выстрел в упор.

* * *

Кристофер, безусловно, проигрывал в технике своему европейскому сопернику, но зато, он переигрывал его в физической подготовке и скорости.

Они оба старались изо всех сил, нередко прибегая к лёгкой, дружеской толкотне и грубым приёмам. Игра велась с улыбкой и смехом, ведь мяч просто не позволял им относиться к происходящему серьёзно, всё сводилось к постоянной возне и нелепым ударам, от которых пустая банка из-под краски, летела куда хотела. Остающиеся без работы вратари, не щадили своих игроков, отпуская в их строну, ровно столько критики и подначивающих шуток, сколько было возможно.

Николас изрядно запыхался, сражаясь с крепким физически развитым Кристофером. Парень просто перестал бороться и, опершись руками об собственные колени, опустил голову вниз и устало стал пытаться отдышаться. Его соперник решил не упускать такого шанса, выбив жестяную банку из под ног немца, он, толкая её вперёд, стал с ликованием на лице приближаться к воротам, которые защищал Джеймс.

- Только несильно…Только несильно! – кукожась, постоянно повторял он, видя приближающегося агрессора. Но тот не обращал внимания и напоминал несущийся локомотив. Подбежав к воротам на расстояние нескольких метров, Кристофер ударил, что есть силы по металлическому мячу, и он, влетев в створ, исчез далеко за спиной вратаря, который даже и не пытался его ловить.

Американец, как это принято в настоящих, напряженных футбольных матчах, снял с себя футболку и начал бегать, размахивая ей, празднуя свой, как ему казалось невероятной красоты гол. Делал он это находясь, как можно ближе к Николасу таким образом по-дружески дразня его. Но немец знал, кто на самом деле выиграл. Улыбнувшись, он произнёс. – Поздравляю, теперь ты понял, непередаваемую красоту и динамику нашего балета.

- Да, да, - поддакивал Дима. - Отныне ты такая же балерина, как и мы.

Кристофер остановился и недовольно посмотрел на троих парней, он понял, что попал в ловушку. Натянув футболку американец недовольно пробормотал. – Как-нибудь сыграем в наш, американский футбол и я вам за всё отомщу.

Подходящие к нему трое парней, в ответ улыбнулись.

Вдруг из-за спины, они услышали знакомый мужской голос. - Не думал, что в Америке обучают игре в европейский футбол.

Четверо парней, испуганно обернулись и посмотрели в сторону, откуда послушался голос. Каждый из них, будто вкопанный с огромными глазами от удивления стоял и пялился на приближающегося человека, которого они считали своим палачом. Тот, не торопился, медленно шагая в сторону испуганных беглецов. В руке у Петье было взведённое оружие, готовое выстрелить в любое мгновение по приказу хладнокровного хозяина. Четвёрка, постоянно поглядывала то на спокойное ничего, не выражающее лицо приближающегося француза, то на хромированную поверхность револьвера. Прискорбно, что молодые люди стояли в самом центре пустой местности, и им даже не было, зачем скрыться. Они просто не успеют, и при попытке сорваться с места, чтоб добежать до какого-то укрытия, пуля их с лёгкостью настигнет.

Филипп Петье приблизился к четвёрке и остановился в паре метров от них.

– Как только кто-то попробует дернуться, я сразу выстрелю, - сухо произнёс он.

Француз поймал себя на мысли, ему стыдно смотреть в испуганные глаза парней. Но он, вдруг резко сжавшись и мобилизировавшись, морально взяв себя в кулак, стиснул зубы и ринулся в толпу. Выхватив из неё американца, он ударил его рукояткой пистолета по лицу, от чего ноги парня покосились и он рухнул на колени. Петье придерживал его своей левой рукой, стискивая футболку на груди, правой рукой, он упер холодное дуло револьвера ему в висок. Кристофер после оглушительного удара, плохо понимал, что происходит вокруг него, да и разве теперь это имело хоть какое-то значение. Чувствуя безжалостную сталь, он готовился к выстрелу, по отношению к которому смерился, опасаясь лишь болевых ощущений.

- Нет! Не надо…- моля вырвалось из груди стоящего рядом Димы. Француз на секунду отвлекся и быстро окинул взглядом троих парней, на их лицах отображался ужас и невероятный страх за своего друга.

Эта картина заставила сердце Филиппа просто разрываться, и стучатся будто бешеное. Он стал глубоко и напряженно дышать, на его лбу стали стремительно проступать нервные капли пота. Голова француза закружилась. Но от этого всего, он ещё сильнее стиснув зубы с неистово злым лицом, давил дулом пистолета на висок Кристофера, который с закрытыми глазами беспомощно болтался в руке палача. Давление становилось с каждой секундой сильнее, и стало причинять помимо моральной, ещё и очень сильную физическую боль.

Петье вдруг оторвал оружие от головы Кристофера и навёл его на парней, его глаза налились кровью, и казались демонически безумными. Он бросал руку с пистолетом, то на одного парня, то на другого словно выбирая в кого стрелять. Вид у пожилого француза был сокрушающим, он напоминал бомбу готовую взорваться в любую секунду и уничтожить всех вокруг.

- Marde!!! - прозвучал дикий вопль, после чего, он снова точно бы помешанный, вонзил пистолет в висок американца. Тело француза напряглось как одна наэлектризованная мышца, сморщив лицо, он закрыл глаза и стал медленно сжимать палец, находящийся на курке.

Сквозь его закрытые веки, пробилась одна скупая слеза, которая незаметно скатилась по его щетинистой впалой щеке.

Петье открыл глаза и грубо оттолкнул американца, тот, упал на бледную осеннюю траву. Придя в себя, он не сводя глаз с палача, стал карабкаться по земле в сторону своих друзей. Подхватив Кристофера под руки, они помогли ему встать.

С отчаянным взглядом, француз около тридцати секунд пялился на свои творения. Молча отойдя от них от них, он навел оружие на огромную кучу мусора находящуюся в углу квадратной поляны и с безжалостным видом разрядил в неё обойму. Наблюдая за подобной картиной, при каждом выстреле парни вздрагивали, не понимая суть происходящего. Когда патронов в пистолете не осталось, Петье успел сделать пару холостых выстрелов, сопровождающимися щелчками. После глубокого выдоха, он со всей силы швырнул хромированное оружие в противоположный угол небольшой площади. Упав на потрескавшуюся асфальтовую дорожку, оно несколько раз перевернулось и проскользив остановилось. Казалось, эхо от выстрелов, по-прежнему висит в воздухе над открытой местностью, и медленно растворяется меж заводским комплексом.

- Может, стоит пойти забрать? – вытирая с лица кровь, аккуратно произнёс Кристофер.

Джеймс, смотря на отчаянного старика, покачал головой.

– Думаю теперь, уже ненужно.

Четверо парней с не пониманием и может быть даже с какой-то благодарностью, смотрели на Филиппа Петье. Тот, опустошенный и выжатый, не торопился отвечать им тем же.

- Вы же тоже, чьи-то дети, - тихо произнёс он, но парни эти слова услышали очень хорошо. Посмотрев на раненного Кристофера, француз грустно добавил. – По крайней мере, некоторые из вас.

Американец сорвался с места и, подбежав к Филиппу, ударил его со всей своей силой, злостью и обидой, кулаком по лицу. Тот беспомощно повалился не землю.

- Должок! - гневно крикнул Кристофер. – Надо тебе ещё прострелить плечо и мы квиты.

- Перестань, - проходя мимо американца, спеша к корёжащемуся на земле французу сердился Джеймс. – В этом нет необходимости.

- Хоть моральное удовольствие получил, - дерзко улыбался Кристофер.

Англичанин помог встать ослабленному пожилому французу, у которого практически сразу после удара, возникла огромная ссадина и синяк под глазом.

Дима перевернул валяющуюся рядом с кучей мусора деревянную лавку, и пускай та была ровесницей завода, она всё ещё выглядела пригодной для сидения.

- Давай его сюда, - добавил парень.

Джеймс, поддерживая под руку покачивающегося Петье, аккуратно подвёл его к лавочке и посадил на неё. Четверо парней обступили приходящего в себя француза.

- Я надеюсь, вы не передумаете? - холодно обратился к нему Николас. – А то вдруг, у вас с собой найдётся ещё один пистолет.

- Не передумаю, - тихо ответил тот. – Не суждено, наверное, не одному из вас погибнуть от чужой руки. Да и не заслуживаете вы такого.

Американец не верил своим ушам. – И когда ты это понял? - склонившись над стариком, дерзил он. – До, или после того как хотел меня убить.

Будь то раненный физически или духовно, прибывая практически в любом состоянии, офицер Филипп Петье, не мог, и не собирался допускать неуважительного и наглого поведения по отношению к своей особе.

Не вставая, внезапно схватив Кристофера за мятую футболку и подтянув к себе, он на ухо ему прошипел. – Молодой человек, я не дал вам сдачи только по той причине, что нахожу ваш гнев и недовольство обоснованным. Моего опыта, вполне достаточно, для лишения жизни и при помощи голых рук. Так что видите себя прилично и не забывайтесь. Свою сатисфакцию вы уже получили, поверьте, на этом она закончилась. - Гордый Петье отпустил выскочку и тот не стал испытывать терпение копа.

Джеймс присел рядом. – Зачем вы пытаетесь нас убить?

Петье осмотрев четверых парней, горько ухмыльнулся. – Таки Морро не врал. Вы ничего не знаете.

- И об этом тоже поподробней. Чего не знаем? - влез Дима. – В последние два дня, меня настолько много путали, сбивали с толку, говорили кучу разного бреда, что мне наконец-то хочется понять. Что происходит?!

- Я не лучший рассказчик, - со скептическим видом ответил Петье.

- У нас другого нет, - настаивал Николас.

- Всё же, думаю, не стоит вам брать этот груз на душу, - француз посмотрел на часы. – Тем более осталось всего двенадцать с половинной часов, и вы сами скоро узнаете секрет, - на его лице, вдруг появилась циничная улыбка. – А если и не узнаете, то Боги или Тени, в ближайшие минуты после полуночи отыщут вас, и вы поймёте главную загадки происходящего.

- Однако, - прервал француза Дима. – Мне кажется после всего пережитого, мы заслужили правду, хотя бы немного.

Джеймс всматривался в Филиппа Петье пытаясь понять, каким является этот человек.

– Вы не поддонок, - обратил на себя внимание парень. – Просто так, ради удовольствия едва ли вы стали бы охотится за одним из нас, - Джеймс на секунду замолчал, в его голове вдруг возникла интересная мысль, и он поспешил её озвучить.

– Что вы пытались предотвратить?

Француз, в ответ с гордостью посмотрел на проницательного парня. – Ты всегда выделялся из всей четвёрки. В тебе было что-то особенное, чего нет в остальных. Конечно, ты больше других ждал и сидел на месте, но мы знали с Макрусом, твоё мышление особенное, оно будто само подсказывает в какую сторону двигаться, и придёт момент, когда оно за тебя примет правильное решение, ты обретёшь правильный путь, - Закончив хвалебную оду, Филипп окинул взглядом четверых парней. Он помрачнел, после чего, тихо и не торопясь, из его уст стала литься долгожданная правда.

– Я пытался, как мне казалось, предотвратить неизбежное. Но кто я такой, чтоб останавливать безудержную лавину. Пешка, возомнившая себя вершителем судеб, - печально вздыхая, сказал француз.

- Неизбежное? Как это понимать? - перебил его Дима.

- Понимай это как хочешь, - негодовал француз. – Вы конечно славные парни, считающие себя вполне обыкновенными, кому-то из вас повезло чуть больше, кому-то меньше, но есть маленькая деталь, объединяющая вас, и это отнюдь не наша запутанная история. За вами по пятам идёт смерть.

Услышанное, шокировало четверых парней.

- Это как-то связанно с нашими генами, и с прочей чепухой, которая должна произойти после полуночи? - заволновался Николас.

Петье улыбнулся – Смотрю после посещения Морро, вы обогатили багаж знаний, и он поведал вам многое о молекулярной биологии и генетике.

- Кстати, откуда вам известно, что мы посещали безумного старика в заброшенном поместье, - поинтересовался Дима. – Он нас всё-таки заложил.

- Не называйте его безумным, - с любовью в голосе отвечал Петье. – Немного странный, но не безумный. Не знаю, что он вам там говорил, но он сдержал слово, я узнал о вас случайно. Перебирая все возможные варианты вашего местонахождения, я навестил своего старого друга, и он перед смертью мне поведал, что вы его посетили.

- Как перед смертью? - испугался Джеймс.

Француз покивал головой. – Да-да, вы не ослышались, перед смертью. Его убили, а сам дом подожгли. Когда я подъехал, спасти жизнь Морро уже не представлялось возможным, - Петье вздохнул. – Мне даже вначале приходила в голову мысль, что это ваших рук дело, но если бы это было так, уверен, мой старый друг рассказал бы мне правду. Более того, вчера спустя пару часов, после смерти Морро, мне удалось узнать, кто совершил убийство.

- Кто? - продолжал беспокоиться англичанин.

- Неважно. Важно лишь то, что отомстить или хоть как-то привлечь к ответственности тех, кто это сделал, не удастся. Они недосягаемы.

- Как вы нас вообще нашли, здесь, на этом заводе? - вдруг недовольно полюбопытствовал Кристофер.

- Ваш верный защитник Рамсес сдал вас, надеясь таким образом заслужить возвращение в ряды парижских полицейских. Я не согласился, - француз ухмыльнулся. – Наверное, сейчас он уже в одной из банановых республик, загорает на золотистом пляже.

Николас, пытаясь отвлечь внимание от не самой важной темы в беседе в настоящий момент, хлопнул громко в ладоши.

– Ей… Разве я один услышал: за нами по пятами идёт смерть. Может, вернёмся к этому вопросу, а остальные менее значимые обсудим чуть позже?!

- Я же говорил, я не лучший рассказчик, - ехидно улыбался Филипп.

- Николас прав, продолжайте, пожалуйста, - мягко настаивал Дима.

Филипп Петье взял небольшую паузу, повернув голову, он посмотрел вдаль.

– Забавно выходит, в конце каждой истории злодей рассказывает всю суть происходящих событий. Никогда не думал, что наступит время, и я буду в этой роли.

Ну что же, каждый должен в данной игре выполнить свою миссию, видимо мне выпала именно эта.

- Попробуйте, - проникновенно произнёс молодой англичанин.

Француз не собирался особенно распинаться и делится своими секретами, он вообще редко делал поступки, которые не имели для него никакого смысла. Но встреча с четырьмя парнями и близкое общение с ними, изменило его мнение. И теперь, из головы Филиппа не исчезала мысль, возможно, ещё удастся предотвратить то самое неизбежное, но уже другим путем. Для того, чтоб его план сработал, необходимо открыть карты и рассказать четверым парням, совершенно всю правду.

- Морро вам много поведал о подсадных генах? - начал свою хитрую игру Петье.

Парни переглянулись.

- Он сказал, вы нам передали три каких-то особенных гена, принялся за всех отвечать Дима. – И сегодня когда стрелки часов перевалят за отметку двенадцать, они станут активными. Еще он обмолвился о какой-то подсаженной информации, но она как оказалось, не распаковалась, так как что-то пошло не так. Упомянул он и каком-то проекте, правилах и звонящем.

- Всё, всё, всё…Хватит, - перебил Петье. – Бедняга Морро на радостях от вашего появления, видать разболтал всё, что ему известно. И в принципе, он практически вам ничего не сказал, - француз сделал театральную паузу. – О специальных подсаженных генах Морро вам не соврал, они действительно в вас находятся и вот-вот будут задействованы. Но ваша уникальность заключается не в этом, а в том к чему вы сопричастны и для чего над вами так трудились и оберегали, ваше предназначение, задача. Когда мы втроём с Клодом и Маркусом, начинали маленькую часть огромного проекта, об истинной сути которого мы узнали значительно позже, мы думали, что нам просто очень повезло, и некий всемогущий заказчик, так и оставшийся по сей день для нас тайной, дал шанс, один из миллиона. Мы вцепились в него, считая, что выполняем не такую уж и плохую миссию, пускай вы ни о чём не знаете, но вреда вам это никакого не приносит. Мы старались сделать ваши жизненные условия максимально натуральными, не вмешиваясь, давая событиям развиваться своим чередом. Такими были требования заказчика, и мы беспрекословно выполняли их, следя лишь за тем, чтоб не с одним из вас, не приключилась беда способная повлиять на здоровье или жизнь. Нашей работой были довольны, условия, на которых мы и ещё десяток учёных предоставляли услуги, выполнялись регулярно, а значит, жаловаться не имело смысла. И мы, просто обгоняя свое время на несколько десятков лет, совершали эксперимент.

Если не мы, то всё ровно, рано или поздно, его кто-то воплотит в жизнь, - вдруг, Петье стал более серьёзным и сосредоточенным. – Но идиллия прекратилась, когда уникальные гены были подсажены последнему, из субъектов исследования, а именно Джеймсу. После его рождения, сотрудники принимавшие участие в нашем проекте, стали дохнуть и сходить с ума, будто после какой-то жуткой эпидемии. Заказчик исчез, и его загадочные звонки резко прекратились.

- Нам это уже известно от Морро, - перебивая подгонял Николас. – Вы говорили о нашем предназначении и задаче. В данный момент нас интересует это.

Петье хитро заулыбался.

– Вы не сможете ничего понять молодые люди, без частичного экскурса в прошлое. Так что проявите терпение, - кинув бегло взгляд на часы, он продолжил свой рассказ. – Мы трое не в состоянии были относиться к происходящему хладнокровно.

Оставив Клода в подвале, продолжать заниматься вами, мы с Маркусом решили понять, в чём дело, и разобраться, почему при странных обстоятельствах погибают люди причастные к эксперименту. Да и сама личность заказчика нас интересовала, так как мы предполагали, именно он виноват в череде страшных событий. В попытках отыскать какие-то зацепки, я долгое время опирался на собственные связи и информацию удававшуюся раздобыть от спецслужб. Маркус в свою очередь, задействовал также разнообразные рычаги, а именно попытки через отца, состоящего в высших чинах масонства, раздобыть малейшие крохи каких-то данных. Но это, ни к чему не привело, всё выскальзывало из наших рук, будто песок сквозь пальцы, а тем временем, наши сотрудники продолжали мучительно погибать, то попадая в аварии, то накладывая на себя руки. Деньги за работу, на счета продолжали приходить регулярно, обещания данные нам троим, Звонящий, как мы прозвали заказчика, выполнялись с завидным постоянством. Мы платили ему тем же, не прекращая мониторить и занимаясь вами. Более того, деньги перестали поступать на банковский счёт буквально месяц назад.

Петье ненадолго прекратил повествование. Его морщинистая сухая рука потянулась к карману, и он достал оттуда пачку сигарет. Закурив, он очень глубоко и сладко затянулся, после чего в сторону парней выдул ароматный дым. – Именно благодаря этим непрерывно поступающим деньгам, мы с Маркусом и смогли докопаться до огромной части скрывающееся от нас правды. Мы пошли на хитрость и законодательный обман, с помощью которых мы раздобыли разрешение на отслеживание источника финансовых транзакций. Схемы отправки денег оказались настолько сложными, что даже не у одного правительства мира, незаконно торгующего оружием с каким-то преступным и кровавым политическим режимом, таких не было. Мы потратили немало времени, но нам удалось выйти на некие больше и не очень фонды, некоммерческие организации, банки и даже религиозные секты, от которых поступали деньги. Причём самое интересное, они настолько рознились по сути, идеологии и функциям, что и посей день не понятно, как они могли быть связаны между собой. Разбросанные, будто бисер по всему миру, то одни, то другие, они время от времени высылали нам и не только, огромные деньги, используя при этом запутанные сложные схемы, в которых участвовали не только островные государства и банки с не благочестивой репутацией, но и огромные государственные учреждения из стран, находящихся за железным занавесом. СССР, Китай, страны Африки и Южной Америки.

- Нечего себе, удивился Кристофер – Кем являлся ваш звонящий?

Француз покивал головой. – Мы с Маркусом пытались это выяснить, но нам до сих пор не удалось обнаружить хоть малейших крох сведений, об этой могущественной личности, - крепко затянувшись, он, коварно посмотрел на парней. – Чего не скажешь о его многочисленных трудах и проектах. Ведь как я обмолвился ранее, деньги с помощью запутанных схем, высылались, не только нам троим, но и на некие другие, при этом не менее интересные задачи. Так, для нас Маркусом всё и началось, мы открыли двери туда, куда их открывать не стоило. Моё невероятное и поверьте, обоснованное желание убить одного из вас, исходит как раз из этих открытых дверей. Вы сейчас поймёте о чем я.

Четверо парней сосредоточились, и, не роняя ни звука, внимательно слушали рассказ пожилого француза. По его виду и интонации чувствовалось, что он подобрался максимально близко к сути интересующих их вопросов.

- Одна из денежных транзакций, привела нас к очень немногочисленной и ничем неприметной группе. В ней находился лишь один человек, и он был большим специалистом электрике, электронике, во всём, что касалось новейшего передового оборудования, и систем обеспечения автоматической безопасности, устанавливаемого на атомные электростанции. Жил он в ФРГ. Очень многие правительства мира, использовали его в качестве консультанта при строительстве новых АЭС. И скорее всего мы бы и не стали обращать внимание на узко-профильного специалиста со скучной работой, если бы не суммы денег поступающие на его счета в банках по всему миру. Они были баснословными и исчислялись миллионами, десятками миллионами долларов. Мне кажется, на тот момент он бы мог занять далеко не последнее место в каком-то бизнес издании своей страны, в списке самых богатых людей. Но, не смотря на такие обстоятельства, мужчина сорока лет, продолжал вести серую и незаметную для остальных жизнь, чётко выполняя свою работу. Деньги, что самое важное, поступали ему от нескольких баптистских и евангельских церквей, совсем новых и стремительно набирающих популярность в Америке. Даже не столько от самих религиозных организаций, сколько от их харизматичных лидеров.

Парни между собой заинтересованно переглянулись. Филипп заметил такую озабоченность молодых людей.

– Вот, вот, - отвечал француз на немой вопрос четвёрки. – Мы с Маркусом были озадачены не меньше вашего, вопросами о связях, ученого занимающегося атомными электростанциями и ревностными верующими пастырями. Ответ нашёлся не сразу, но когда он появился, мы впали в шок.

В те непростые дни, нам пришла в голову мысль, от её реализации зависело многое, и если бы заказчик знал или хоть сколько-то догадывался о нашем коварном плане, уверен, мы давно уже были бы мертвы. Но нам удалось провести всю операцию, с невероятной точностью, так, что никто не о чём не догадался.

У Маркуса, вышло раздобыть, через банк принадлежавший другу его отца, образцы почерка, таинственного неприметного немца. С этими образцами, я пошёл к самому талантливому специалисту по каллиграфии во всей Франции, и он недолго мучаясь, написал письмо, естественно под моим чутким руководством и с тем смыслом, который необходим был нам с Маркусом. На белом листе бумаги, ничего не подозревающий сорокалетний мужчина, вдруг попросил своих щедрых покровителей из-за океана, повторить отправку всех необходимых последних указаний по его проекту, только в этот раз, в одну из гостиниц Парижа, а не на домашний адрес.

- А если бы им было известно, что он у себя дома в Германии, а не во Франции? - удивившись хлипкости плана, перебил Кристофер.

Петье в ответ снова ехидно улыбнулся. – И они знали, но благодаря моей власти в Интерполе мы имели точные сведения, когда именно неприметный учённый приедет в Париж на конференцию по ядерной энергетике, а также отель, в котором он должен остановиться. Выверив необходимые сроки, операция стартовала как раз в такой момент, когда всё совпадало. Оставалось лишь перехватить письмо. Я это сделал, просто показав почтальону полицейский жетон, более того, он сам отыскал в увесистой сумке с сотнями посланий, необходимое письмо. Так, никто не о чём не догадался, и узко-профильный специалист, чётко продолжал вести свою важную работу.

Увлёкшись рассказом, Филипп скурил сигарету практически до самого фильтра. Почувствовав неприятный привкус, пригорающего синтетического материала, он ненадолго прервался, чтоб затушить сигарету о подошву своего коричневого, отполированного до блеска туфля. После глубоко вздоха, он снова сосредоточился на воспоминаниях и возобновил рассказ.

– Когда наступил вечер, мы с Маркусом, опасаясь слежки, у меня дома заперлись в кладовке, и под тусклой лампой вскрыли перехваченную корреспонденцию. Чувствовалось, что конверт был увесистым, а значит религиозные лидеры, не жалели не бумаги не чернил. Но мы ошибались, семьдесят-пять процентов информации, оказались сложнейшими чертежами, в которых, ни я, ни Маркус, не понимаем ровным счётом ничего. Нам осталось всего пару листов, где пастыри не поленились написать от руки, по-настоящему важную информацию. Из неё мы узнали, что они как и мы, держали связь с заказчиком, с помощью его редких телефонных звонков, в них он дает необходимые поручения и указания. Из текста мы поняли, мужчина, работающий на них, лишь нанятая на работу мелкая сошка, мало чего решающая и лишь слепо выполняющая необходимые технические директивы. Нас тогда насторожило, как они постоянно, чуть ли не через каждую строку напоминали ему, практически угрожая, о необратимости его действий, что уже слишком поздно, и отступать некуда, в противном случае его и самих служителей культа ждет крайне печальная участь. Вспоминая наших, сошедших сума и погибших сотрудников, мы сразу поняли, о чём они пытались намекнуть работающему на них немцу, - Филипп снова прервался, по нему стало заметно, что ему стало трудно дальше вести экскурс в прошлое. Его глаза наполнись огромной грустью и печалью, которою он не торопился вытаскивать на свет. Пауза немного затянулась.

- Продолжайте, - несмело подтолкнул француза Джеймс.

Тот покивал головой. – Да, конечно, - напряжённо произнёс он. - Последние несколько строк письма, оказались, как мы потом выяснили наиболее важными, но мы, к сожалению, поняли это слишком поздно, чтоб попытаться изменить приближающиеся события. Они настоятельно напомнили своему работнику, что последний и самый большой денежный транш, будет выслан ему после некого инцидента, о котором они прямо не говорят. В конце, из письма становится понятным, их проект задумывается ради именно этого таинственного, крайне важного для могущественного заказчика и них самих события. После чего, он и все его огромные деньги могут быть свободны и идти на все четыре стороны. Так, наша пляска с перехваченным посланием закончилась. Мы с Маркусом поначалу были крайне разочарованными, ведь ничего конкретного нам узнать не удалось.

Но это было опрометчивой реакцией с нашей стороны, - Филипп Петье, делаясь своей историей, постепенно будто загипнотизировал сам себя, его глаза уставились в одну точку, а речь стала монотонной и немного встревоженной.

- В отчаянии, от недостатка сведений и продолжающихся трагедий в нашем проекте, - последовал далее по воспоминаниям пожилой француз. – Мне даже приходила в голову мысль, о похищении этого загадочного неприметного мужчины, пока он в Париже. Мне казалось, быть может мы, таким образом, из него выудим больше хоть какой-то необходимой информации, ведь ради предотвращения череды несчастных случаев, очень походящих на умелые подстроенные самоубийства, я готов был на всё, даже на насилие. Увы, мои планам не суждено было сбыться, меня опередили сотрудники посольства советского союза. Сразу после окончания конференции, они приехали и забрали учёного в аэропорт, откуда он направился в Москву, и оттуда далее, по необъятной стране, где у него уже были запланированы участия в новых консилиумах и прочих встречах с коллегами, - Петье тяжело вздохнул. – До сих пор, не могу себе простить, что не успел сделать задуманного с похищением. Может тогда вышло бы…

Четверо парней смотрели на Филиппа Петье, он выглядел ужасающе мрачным, будто видел нечто перед глазами, что так сильно мучило его. Пускай он сделал много плохого по отношению к ним, но странная четвёрка просто не могла без сочувствия смотреть на искренне грустного француза.

- Как нам казалось с Маркусом, мы снова затормозили в нашем расследовании, от этого становилось страшно, ведь промедление в нём, было смерти подобно. Однако события, приведшие к истине, настигли нас сами собой, примерно дней через десять, после утраты из моих рук неприметного немца. Снова пришли вести из банка, принимавшего транши от лидеров баптистских церквей. На счёт нашего загадочного друга, поступили деньги, сумма казалась баснословной, такому внезапному заработку мог позавидовать, любой из первой десятки рейтинга журнала «Форбс». Мы с Маркусом сразу догадались, это и была та самая последняя транзакция, упомянутая в перехваченном письме. Она была произведена ночью 26 апреля, 1986-го года.

После этих слов, Петье замолчал и посмотрел на парней, как-то неестественно задержав свой печальный взгляд на Диме, далее он снова принялся сверлить глазами землю.

Диме на удивление вдруг стало не по себе от услышанной даты и истории, он не мог понять, почему именно, но в прозвучавшем соединении цифр, для его сердца было что-то важное и забытое.

Француз вдруг прервал своё молчание. – Вы трое не очень хорошо понимаете, о чём я говорю, а вот Дима, должен знать и помнить многое. Вы тоже, как минимум несколько раз в своей жизни, слышали это жуткое слово.

- Какое? - спросил Николас.

Но Петье почему-то не спешил отвечать на заданный вопрос.

Диму вдруг осенило.

– Чернобыль, - тихо произнёс он. – Ночью 26 апреля 1986 года, в ста-восьмидесяти километрах от столицы Украины, Киева, взорвалась, новейшая и как простых граждан огромной страны уверяли, наиболее безопасная атомная электростанция в мире. Это самая большая ядерная катастрофа в истории. Трагедия не только для моей страны, но и для мира в целом. Последствия оказались ужасными, нам в школе об этом много рассказывали.

Смотря на шокированного парня, француз кивал головой, как только тот замолчал, он снова стал продолжать свой рассказ.

– Верно, такой атомной катастрофы мир ещё не знал, она породила массу смертей, человеческих мутаций и как следствие, огромное горе, масштабы которого невозможно переоценить.

- Постойте, - вдруг перебил спикера Кристофер. – Вы хотите сказать… - вдруг он замолчал, в его глазах появилось то же, что и в Диминых.

- Да, - грустно продолжил Петье. – Событием, инцидентом, то о чём так аккуратно и вскользь упоминалось в послании от заокеанских пастырей, являлась трагедия, случившаяся в Чернобыле.

- Нет, - вмешался озадаченный Николас. – Я в это не верю. Не может быть, один человек или даже группа, неспособны взять и совершить столь чудовищный поступок. Мне довелось когда-то видеть программу об этом, случившееся ужасало.

- Мне понятен ваш шок и непонимание, - успокаивал парней француз. – Но факт совершенного был на лицо. И поверьте, исчезновение личности неприметного учёного, а также прекращения финансовых поступлений на его счёт, отнюдь не самые серьёзные доказательства чудовищного плана, четко и хладнокровно реализованного.

Буквально через месяц после страшного инцидента, деньги со счёта были раздроблены и переведены в несколько банков в южной Америке, там, практически каждый день, небольшие суммы обналичивались, неким новым хозяином баснословных денег. Человек, транжирящий деньги направо и налево уже имел аргентинское гражданство и совсем другое имя и фамилию. Помимо этого, у меня хватило мозгов, сразу после случившегося несчастья, показать чертежи из перехваченного письма, профильному специалисту, к сожалению, он только удостоверил мои мысли и подозрения. В системе находящейся на чертежах, был очень хитрый и практически невозможный для обнаружения сбой, вызывающий короткое замыкание. Оно, как известно и привело к отключению охлаждения, после чего энергоблок перегрелся и взлетел на воздух.

- Есть хоть маленькая вероятность, что вы ошибаетесь? - с болью в сердце спросил Джеймс.

- Нет, - понимая грусть и возмущение парня, отвечал Петье.

– Всего через два месяца, мне поступила формация от моих коллег в Аргентине, о безрадостном случае, - лицо француза наполнилось ненавистью, на морщинистом лице появилась ядовитая ухмылка.

– Богатый иностранец, совсем недавно получивший паспорт и гражданство южной страны, к которому я проявлял исключительный интерес, был вдруг обнаружен повесившимся в своем роскошном новом доме, - Филипп Петье загадочным взглядом окинул четверых парней. – Самое интересное, в комнате, где было совершенно самоубийство, на полу, под весящим на верёвке безжизненным телом, повсюду валялись газетные и журнальные вырезки. Это были статьи и фотографии, об ужасах чернобыльской трагедии.

- Поделом ему, - спокойно сказал Джеймс. – Теперь ему значительно хуже.

В голове Димы, не укладывалась гнусность и самое главное смысл совершенного поступка. - Хорошо, пускай, рассказанное вами, правда, - стал допытываться он. – Но зачем, и кому могла понадобиться такая страшная катастрофа?

- Тем же, кому понадобились вы, - печально ответил француз. – И для того же. Чтоб и дальше не нарушались их возвышенные планы, схемы коды.

Парни не понимали, о чём говорит француз.

- Что может быть общего между нами и столь страшным событием? - возмущался Кристофер.

Он и четверо парней догадывались, у матёрого полисмена, с огромным жизненным опытом, наверняка найдется ответ и на этот вопрос, поэтому они не очень хотели и на самом деле боялись его услышать. Но пожилой мужчина, был неумолим.

- Я уже говорил, ваша уникальность, заключается не в редчайших генах и цирковых трюках, которые вы сможете вытворять после того как они станут активны. Вы особенные из того, для чего вы существуете, какой смысл в вас вложил заказчик, - Петье снова потянулся за пачкой сигарет и закурил.

– Чтоб его узнать, мало заниматься проектами, которые раздаёт звонящий, для этого не достаточно быть президентом какой-то страны, главой могущественной спецслужбы, самым разыскиваемым террористом или человеком с самой большой суммой денег на земле. Необходимо быть одним из них, участником их клуба, это единственный ключ к знанию.

- О ком вы говорите? - с опаской поинтересовался Джеймс.

- Я говорю о Богах и Тенях, а также обо всём и всех, кто является ими.

Я и Маркус, решили рассказать миру правду, о случившемся с нами, а также в Чернобыле, и о том, что мы знаем о пастырях, ученом, из Германии, работавшем при создании Чернобыльской АЕС, о вас, в общем, обо всём найденном, касавшемся звонящего и его необычных дел. Мы приехали спустя достаточно долгое время обратно в поместье к Клоду, и стали собирать не только наши вещи находящиеся там, но и незаметно для нашего дорогого друга, необходимую для великого разоблачения могущественного заказчика информацию и документы. Наверняка бедняга Морро на нас обижался за редкие появления и внезапную отстранённость от него, но любя его, мы не могли поступить иначе. Таким образом, не посвящая его в то, что мы обнаружили, нам казалось, мы сможем обезопасить его и сохранить ему жизнь. Но как видите всё иначе, и судьба делает свою порой безжалостную, порой прекрасную работу, не ставя никого в известность, - Филипп прервался и сделал глубокую затяжку – Так случилось и снами. Я и Маркус просто не доехали до телевидения, где мы собирались поведать Франции и миру правду, о случившемся у нас в небольшом подвале в поместье, и о совершённом чудовищном преступлении в Чернобыле. У нас были готовы документы, адреса, имена и прочие данные, позволявшие нам, в случае чего не выглядеть полными идиотами. Но как я и сказал, мы просто не доехали до телестудии.

После того как мы выехали из поместья, начался сумасшедший ливень, хотя его в тот день и не должно было быть. Маркус и я, уверенные и наивные неслись в Париж, по дождливым пустым дорогам. Пробираясь сквозь городские улицы, мы постоянно оглядывались по сторонам ожидая обнаружить подвох или слежку, но так ничего настораживающего и не заметили. За несколько кварталов до телецентра, где нас уже ожидала съемочная группа, подготовившая студию для сенсационного прямого эфира, мы остановились на одном из перекрестков, так как на светофоре загорелся красный свет. Мне тогда даже в голову не пришло заподозрить неладное, видя то, как он долго горел. Когда загорелся зеленый, Маркус неторопливо нажал на педаль газа и стал ехать, оказавшись примерно на центре перекрёстка, в нас на огромной скорости врезалась едущая поперёк, не обращающая внимания на запрещающие знаки, легковая машина. Действовали профессионалы, ведь они чётко целились в капот и колёса автомобиля так, чтоб мы не смогли двигаться дальше. Удар оказался настолько сильным, что нас на мокром асфальте развернуло практически на сто-восемьдесят градусов. Повторюсь, люди действовали крайне умело, так как мы с Маркусом, несмотря на отсутствие на нас ремней безопасности, абсолютно не пострадали. Я сразу же понял, с нами приехали не договариваться, а убивать. Звонящий каким-то образом узнал о нашем плане и выслал своих кровожадных псов, хотя мой самый лояльный помощник лично договаривался об эфире на телевидении, не используя никаких средств связи и посредников, а значит, информация просочиться не могла. Взбешенный и готовый стрелять на поражение я выскочил из автомобиля, выхватив из кобуры пистолет, я тут же направил его на водителя врезавшейся в нас машины. Слава Богу, выстрелить мне не удалось, меня остановила подъехавшая к перекрестку многочисленная подмога звонящего. Из пяти подоспевших легковых автомобилей, выскочило человек пятнадцать или семнадцать, я уже плохо помню, - потирал напряженно лоб Француз. – В основном это были молодые парни и несколько мужчин примерно такого возраста как я сейчас. Но самое удивительное, среди них находилась девочка лет десяти, сильнее всего мне запомнилось, как она выглядела, а также странное и мистическое ощущение, исходящее от неё. Черноволосый, очень красивый ребёнок, был одет словно взрослый, в тёмную классическую одежду, о каких-то цветастых джинсах и розовых куртках популярных у детей в то время, речи не шло. Она, эта необычная девочка, чей пронизывающий взгляд, я не могу забыть, по сей день, командовала всей прибывшей группой. От увиденного, я настолько растерялся, что опустил оружие, абсолютно не понимая ничего в происходящем вокруг нас с Маркусом. Он в свою очередь продолжал сидеть в машине и, так же как и я с удивлением наблюдать за происходящими событиями. Редкие прохожие, пробегающие мимо под проливным дождём, прячущиеся под зонтами, нас не замечали, и не видели произошедшей несколько минут назад автокатастрофы. Они просто продолжали беззаботно заниматься своими делами. Машины, подъезжающие к перекрёстку, также не обращали на нас никакого внимания, аккуратно объезжая место происшествия.

- Но хоть серьёзности аварии и толпе из полутора десятка человек, снующей по перекрёстку, они все-таки поражались? - растерянно интересовался Кристофер.

- В этом-то всё и дело что нет, - не менее растерянно отвечал Петье. – Нас будто там не было.

- И что вы предприняли дальше? - подгонял рассказчика англичанин.

- Ничего, а вот подоспевшие люди стали суетится будто муравьи. Первым делом, мистическая девочка приказала позаботиться о водителе машины, взявшей нас на таран, он оказался в значительно худшем состоянии, чем мы с Маркусом. Вслед за тем, оттолкнув нас от нашего Ситроена, они полезли внутрь салона, достав оттуда все документы, приготовленные для разоблачительного эфира и перегрузив их к себе, сели по машинам и практически все скрылись с наших глаз долой.

Я не выдержал, происходящей вокруг бредовой мистерии. Догнав удаляющуюся девочку, я спросил у неё, кто она, и эти люди слушающиеся её. Прежде чем мне ответить, девочка отошла и поговорила с одним из взрослых мужчин, присутствовавших в прибывшей группе. Точно помню, как он ей громко сказал - зачем тебе они, поехали. Но девочка его не послушала и, вернувшись после глубокого вздоха, произнесла - мы Боги. И если сейчас вы двое не пойдёте с нами, то через один час сорок-сем минут вы погибните. Не знаю почему, но я не стал задавать маленькой прорицательнице вопросы, наша история и, то, как она говорила со мной, смотрела в глаза, заставили меня довериться ей. Забрав Маркуса и пересев в машину к странным новым знакомым, я задал им лишь один вопрос, а как же две разбитые колымаги посреди перекрёстка. Молодой водитель ответил, чтоб я не беспокоился, через тридцать минут их уберут.

- Подождите, - перебил Дима. – Выходит вас спасли эти люди, во главе с мистической девочкой. Но, а как же кровожадные псы звонящего?

- Я ошибался, - разводил руками француз. – Они ими не являлись, скорее напротив. Хотя до сих пор, о том, кто такой на самом деле звонящий, знают лишь пару человек из Богов и Теней. Они настолько высокопоставленны, что к ним могут пробиться лишь единицы.

- Боги, Тени!!!…О чём вы? - не понимал Николас. – И причём здесь мы к ним? А также история с Чернобылем?

- Не торопитесь ребята, - лукаво произнёс Петье. – Я постепенно подвожу к этому. Поверьте, с таким бременем как, правда, о вас, будет нелегко спокойно жить дальше, поэтому не торопитесь, - Француз глубоко вздохнул. - Наши с Маркусом новые друзья, достаточно быстро ввели нас в курс дела, о смертях сотрудников и чьих это рук дело, о том, чем мы занимались в подвале и для чего, о трагедии в Чернобыле и остальном, чего знать на самом деле не хотели. Но таковыми теперь являлись условия нашего дальнейшего существования, мы должны были стать одними из них, иначе стопроцентная смерть. А постольку поскольку, такой вариант событий нас не устраивал, нам пришлось согласиться. Тем более нам предоставлялся шанс, один из миллиарда стать частью огромной тайны, которая даст ещё большую власть, комфорт и богатство. На это, прежде всего, попался Маркус, он был падок на материальные и социальные блага. Меня же интересовали вы и то, для чего вы понадобились звонящему. Со временем мистическая девочка, поведала мне правду.

Прежде чем открыть четверым парням, которые стали для Филиппа Петье самым тяжёлым из духовных камней, правду. Он замолчал и пару секунд набирался сил. Окинув взглядом, жадно внимающих каждому его слову молодых людей, он на тягостном выдохе стал говорить, то, что от него так ждали…

- Звонящий, корректировал ваш внутренний генетический код, дабы его планы, суть которых находится за гранью моего понимания, продолжали чётко и нерушимо сбываться. Для этого же, была искусственно создана атомная катастрофа в Чернобыле. Тени и Боги противоположны по своей сути и назначению, но они чётко соблюдают некие правила, как и сам звонящий, по ним, они беспрекословно должны выполнять его указания и действовать по его планам и схемам. Они научились ткать свои линии и стратегии, позволяющие достигать невероятного могущества и незримо управлять всеми нами. Они точно знают, в какой части мира, какого числа и в какой момент, вплоть до секунды, необходимо кинуть в море маленький камешек, чтоб через месяц, мир захлестнуло страшное всепоглощающее цунами. Им известно, куда нужно вложить один доллар, который впоследствии принесёт им миллиарды, это касается и противоположных вещей, приводящих к банкротству целых стран.

- Вы говорите о масонах, иллюминатах или каком-то тайном мировом правительстве? - заинтересовался Джеймс.

- Совсем нет, - грустно улыбнулся француз. – Всё, что ты перечислил, лишь внешне буферы на пути к ним, призванные растворять и не допускать внутрь ненужных людей, а также сохранять лояльность псевдоэлиты, считающей себя сопричастной с чем-то великим. То о чём я говорю, представляет собой невероятную, запутанную, сложную, огромную иерархию, находящуюся за гранью всего, что вы могли, когда-либо представить. Я не стал в ней копаться, меня пугало происходящее там. Как и многим людям, мне не очень нравиться неизвестное и необъяснимое. Я ушел оттуда, оставив Маркуса, прикрывающего долгие годы мою задницу, напоминая всем, что я один из них и меня трогать нельзя. Клод также имел иммунитет, так как продолжал заниматься вами и вашим здоровьем, мониторя малейшие изменения.

Француз вдруг встал. Замолчав, он закрыл лицо руками, после чего, они медленно соскользнули вниз, обнажив отчаянные глаза.

– Нет… Всё не то, - напряжённо произнёс он. Сделав несколько шагов в сторону, прочь от парней, он, глубоко вздохнув, посмотрел в небо. – Я никак не решаюсь сказать правду, - говорил он сам себе. Проглотив нервный комок, сдавивший его горло, он вернулся к парням.

– Устал я говорить, танцуя во круг да около, - печально произнёс он.

- Не щадите нас, сделайте это, - деликатно давил Дима, чувствуя что пожилой француз на грани. – Скажите все как есть.

- Но как…Как?! - повысил тот от безвыходности тон. – Это будто проклятье, оно начинает ходить за тобой по пятам, высасывая из тебя твои силы и эмоции, и ты уже не способен остановиться. Постоянно жаждешь продолжения страшной загадки.

- Разве мы ещё недостаточно прокляты? - проникновенно спросил Кристофер.

Петье кивнув головой, совсем помрачнел.

– Достаточно, - слово, сорвавшееся с его уст, напоминало если не выстрел, то точно приговор, не парням, а ему самому. А смертникам, как известно, можно всё.

- Боги и Тени, - тихо произнес он. – Стая, непонятных полу фанатиков, полу безумцев, или просто людей действительно, на самом деле знающих и умеющих больше других. Делающих и создающих то, во что они верят, и наоборот, верящих в то, что создают. Вы четверо, воплощение в реальность их веры в неизбежное будущее, вы вехи их пути, вы созданы, дабы всё продолжалось дальше и приближалось к точке невозвращения.

Француз почему-то посмотрел на Диму. – Чернобыль! Что ты знаешь об этом слове, расскажи его обозначение?

Парень удивился такому странному вопросу. – Если я не ошибаюсь, - не смело отвечал он. – Так называется местность рядом с рекой Припять, где строилась атомная электростанция, там впоследствии взорвался один из реакторов.

- Верно, - слушая парня, кивал головой Петье. – Но у этого слова, в вашем языке есть основное, главное значение. Такое имя носит трава называющаяся полынью. Чернобыльник, полынь обыкновенная, загляните в любую энциклопедию, и вы отыщите подтверждение моих слов.

- Да, мне это известно, - продолжал следовать за мыслью пожилого мужчины Дима.

- А теперь раздели это слово, по смыслу находящемуся в нём на две части. И скажи своим друзьям, что у тебя вышло.

- Хорошо, - не понимая, развёл руками Дима. – Но зачем это нужно?

- Просто сделай, - настаивал Петье.

Молодой парень сосредоточился и ненадолго задумался. Через несколько мгновений он сделал то, что просил французский высокопоставленный полисмен. Но Дима не был рад, отгаданной легкой загадке, на которую он никогда не обращал внимания, как впрочем, и остальные.

- Если делить по смыслу и структуре входящих слов, - несмело произнёс Дима, смотря на троих парней которые слушали его крайне внимательно. – То выходит два слова, ЧЁРНАЯ БЫЛЬ.

Парни настолько удивились и поразились услышанному, что не могли выдавить из себя не слов не эмоций.

Первым пришёл в себя Джеймс.

- Это действительно так?- удивлялся он, посматривая то на Диму, то на Филиппа.

- К сожалению да, - грустно ответил француз. – Чёрная быль ставшая, явью…или скорее сделанная явью.

- А у кого мозгов хватило построить атомною станцую в месте, именуемом черной былью! - возмущался Кристофер.

– Что дальше, будем строить детские сады и парки развлечений, в городе под названием Детско-Смертеинск?!

- Такое могло прийти в голову им, - продолжал вести к истине Петье. – Верящим в то, что делают, и делающим то, во что верят. По крайней мере, Теням так точно. Но одного названия города им, поверьте мало, для совершения катастрофы планетарного масштаба. Им необходимы мощные и неоспоримые доказательства правильности их действий. И они, бесконечно копаясь в кодах и шифрах, находящихся в словах и цифрах, отыскивают их. После чего, следуют чётким найденным указаниям, пользуясь корректировкой могущественного звонящего, воплощая всё в реальность.

Француз застыл и тихо начал произносить слова будто молитва.

- И третий Ангел вострубил, и упала с неба большая звезда, горящая подобно факелу, и пала на третью часть рек и на источники вод. И имя сей звезде «ПОЛЫНЬ».

- Откровение! - прошептал заворожённый Джеймс. – Восьмая глава, десятый и одиннадцатый стихи.

- Тихо, тихо, тихо, - растерялся Николас. – Вы сейчас о Библии?

- Да! - ответил Петье. – О той её части, где описывается приход конца времен и события неизбежно приближающие его. Последняя книга канонического Евангелия.

Дима отказывался верить в услышанное, его сознание отвергало и не принимало поступившую запутанную и страшную информацию.

- Полынь, Чернобыль…А именно, чёрная, самая чёрная быль, ужасная ядерная трагедия, повлекшая за собой массу смертей и болезней. Всё это написано на страницах Библии, как одна из вех Армагеддона?! – сердясь, не верил Дима. – Что за бред?!

- Увы, это не бред, - ответил Джеймс. – Я сам читал об этом, там есть такие слова.

Дата добавления: 2015-10-02