Глава 35

Лояльность – понятие, которое имеет невероятную ценность, особенно у сильных и волевых людей находящихся на вершине социальной пирамиды. Настоящую верность невозможно не купить, не получить просто так в подарок, её можно только заслужить, внутренними качествами, трудом, авторитетом и прочим, у каждого это происходит по-разному. Филипп Петье заслужил невероятную лояльность подчиненных, благодаря всему выше перечисленному. Несясь с огромной скоростью в сером Рено, выскакивая на встречную полосу, крайне опасно обгоняя попутно идущие машины, стальной полицейский делал ставку именно на эту лояльность, нерушимую никакими званиями и деньгами. Подъезжая к стоящему у обочины картежу, состоящему из нескольких полицейских машин, он убедился, в своей жизни он сделал всё-таки кое-что правильное, благодаря чему заслужил верность.

Помимо полицейских машин, на краю дороги находился чёрный, будто ночь Роллс-Ройс Фантом. Вокруг него стояло пятеро полицейских, держащие на прицеле своих пистолетов водителя и пассажира так, будто они самые опасные и разыскиваемые преступники в мире.

- Сидеть в машине и держать руки так, чтоб я их видел, - крикнул командир отряда, заметив приближающийся автомобиль шефа. Остервенелый Филипп, остановился и стрелой вылетел из Рено.

- Проблемы были? - поинтересовался он у жандармов.

- Нет, - рапортовал командир. – После того как мы выехали из поместья и вы нам позвонили, мы тут же перекрыли дорогу и зажали их в тески. Здесь такие машины редкость, найти её было не проблема.

Петье наклонился и посмотрел в салон машины, там сидел Маркус, боящийся посмотреть в гневные глаза своего старого друга. Начальник Парижского Интерпола, резко вытащил из кобуры хромированный пистолет и окружающие вздрогнули.

Командир отряда посмотрел на Петье. – Я понимаю месье, происходящее как бы, не совсем законно. Лишь об одном прошу, чтоб это, на нас не отразилось, у нас у всех семьи.

Французу не надо было ничего долго объяснять, он отлично понимал, о чем тот.

– У вас не будет проблем. Вы свободны… Все. Возьмите себе несколько дней выходных, готовьтесь к премии и новым звездочкам на погонах, - он с уважением окинул взглядом личный состав полицейских, после чего с благодарной лёгкой улыбкой, кивнул им головой в сторону их машин, чтоб те поскорей убирались.

Как только последняя машина полицейских покинула обочину, Филипп резко открыл двери Роллс-Ройса, и одной рукой держа оружие и водителя на прицеле, а второй схватив за пиджак, выкинул его из-за руля на грязную дорогу. Тот, напуганный дерзостью и пистолетом француза, отполз от машины. Встав на ноги, он поднял руки вверх и отошёл на несколько метров, напугано наблюдая за происходящим.

- Надо было выбирать водителя из местных, - засунув голову в салон, с презрением сказал Филипп, смотря на старого друга.

– Поехать главной дорогой в город, какая непростительная оплошность.

- Ты совершаешь ошибку Филипп. И даже не знаешь, с чем сталкиваешься, - смотря в окно, недовольно фыркнул немец.

Тот в ответ отчаянно улыбнулся. – Вот ты мне всё и растолкуешь, - обойдя машину, Филипп открыл заднюю дверь. – Садись за руль.

Гордый Маркус пренебрежительно обмерял с ног до головы француза, теперь в его взгляде и в поведение отсутствовало дружеское тепло. – Нет, - холодно кинул он.

- Тогда мне придётся тебе размазать мозги по шикарному кожаному сидению прямо здесь, - наведя ствол на немца, произнёс стальной тот.

Маркус вынужден был подчиниться и сесть за руль собственного роскошного автомобиля.

Филипп сел сзади. – Поехали! - скомандовал он.

- Куда?

- Прямо…Тут недалеко.

Прежде чем нажать на педаль газа, немец крикнул своему водителю, чтоб тот ничего не предпринимал и ждал его на этом же месте. – Я всё улажу и скоро вернусь, - добавил он.

После того как машина тронулась с места, Филипп ухмыльнулся. – На твоём месте, я не был так уверен в разрешение твоих проблем. Боюсь твой водитель, тебя не дождётся.

Маркус посмотрел через зеркало заднего вида холодным, как лёд взглядом, на своего старого приятеля. – Брось Филипп, мы оба знаем, ничего не будет. Попугал нас грозным видом и хватит.

Француз не верил своим ушам и глазам. Даже в самых страшных снах, он не мог себе представить, что человек, которого он так любил, с которым столько пережил и разделил, будет таким безразличным и циничным. Возникало ощущение, будто ему абсолютно наплевать на недавнюю потерю друга и на то, что он в этом может быть как-то повинен. Со стороны поведение человека выглядело так, как словно ничего страшного не произошло.

- За что? - недоумевал Филипп.

- Ты о чём?

- Я про Клода, зачем ты его убил?

Немец, несмотря на свой нордический холод, глубоко и нервно задышал.

– Так ты думаешь это моих рук дело?! Я тут не причём. Когда мы туда приехали, дом уже пылал. Не надо быть гением, чтоб понять, Клод мёртв и ему не помочь. Мы уехали, а потом ты на дороге, как с цепи сорвался, да еще и с оружием. Любой нормальный человек от такого сбежит.

- Нет Маркус, - горько произнес Филипп. – Клод был жив, он умер у меня на руках, после того как я снял его с виселицы в горящем доме.

Маркус поник. – Тогда, мне жаль.

- Не думаю… Я тебе не верю, - продолжал француз, с печалью смотря в окно на смурнеющее небо.

- И все-таки, куда мы едем?

- К звонящему. Через пару километров повернешь налево, дорога нас приведёт к телефонной будке.

На лице Маркуса появилось невероятное негодование. – Но зачем, - произнес он. – Мы вчера там были.

- Я там был с совсем другим человеком, моим другом, тебя там не было.

- Хватит, я останавливаюсь, зачем этот цирк, - сказал немец и стал плавно нажимать на педаль тормоза, ожидая реакции Филиппа.

Он тут же вонзил холодное дуло пистолета в затылок Макруса, практически ударив его. – О нет, нет, ты наверно не понял, лучше тебе наоборот прибавить скорость. Более того, если ты допустил мысль, что из-за какого-то сложного сентиментального или ещё какого-то прошлого, я не пущу предателю пулю в затылок. Ты ошибся.

Немец по-настоящему занервничал. – Хорошо, хорошо. Я еду, - разрывая мотор, произнёс он.

По-пути, до места назначения, которое имеет огромный вес для обоих мужчин, они молчали.

Подъехав к разбитой телефонной будке, Роллс-Ройс остановился. Секунд тридцать-сорок, Маркус и Филипп просто сидели в машине, смотря на старое и загадочное средство связи, которое так сильно изменило всю их жизнь.

- Выходи, - спокойно произнёс француз.

Еле сдерживая испуг, Маркус посмотрел через зеркало на Филиппа. – Ты же не собираешься меня убить?

- Посмотрим, - безразлично отрезал тот. – Теперь все будет зависеть, от того, что ты мне скажешь.

Филипп передернул затвор пистолета. – Выходи, я сказал.

Двери дорого седана беззвучно открылись. Водитель и пассажир вышли из машины и стали один напротив другого, смотря друг другу в глаза. Судьба снова свела двух старых друзей, на старой заброшенной дороге, где просто в воздухе витала какая-то неразгаданная тайна. Зажимая в своей правой сухой руке оружие, Филипп глубоко вдохнул окружающий его прохладный и ароматный воздух, в котором чувствовались нотки влаги, находящегося рядом леса и бескрайних полей.

- Что происходит Маркус? - проникновенно произнёс француз. – Ты затеял какую-то новую опасную игру?

Сильный и гордый Маркус, в последнее время слишком часто стал оправдываться и одновременно врать. Но теперь, опыт заставил его осознать, бесполезность и первого и второго, даже, несмотря на благие намерения, стоящие за совершенными поступками и планами. Смысл продолжать изображать человека чего-то непонимающего, для немца отсутствовал. Пусть в какой-то степени он стал иудой, целью его шахматной комбинации была жизнь, а не смерть, но похоже, он проиграл эту партию, даже не смотря то, что мухлевал.

Маркус обреченно посмотрел в глаза своего старого друга.

- Филипп мы мертвы. И ты, и я, и все вокруг, родные, близкие, незнакомцы, в любом городе, в любой стране. Все мертвы. Нам с тобой лгали, нас использовали и теперь мы им просто не нужны. Задуманная нами хитрость, попытка убить одного из парней, для того, чтоб остановить неизбежное, просто наивность.

Не соглашаясь, Филипп махал головой. – Нет, мы с тобой всё просчитали. Должно сработать…Просто обязано!

- Ну и как, далеко ты зашёл в реализации своих планов? – иронично поинтересовался немец.

Француз задумался. – Нет, но у меня ещё есть время, и я предотвращу катастрофу.

Маркус возмутился. – А у меня нет. Нет этого времени понимаешь. И я принял решение, пытаясь спасти нас. Тебя, меня, наши семьи…Другого выхода не было, пойми.

- Какое решение? - напряжённо спросил Филипп.

Немец не спешил отвечать, опустив голову, он закрыл глаза. После тяжелого вздоха, он обернулся и сделал несколько шагов к телефонной будке, не оборачиваясь, немец тихо произнёс.

– Тени… Теперь я один из них.

Глаза француза закатились под лоб, разочарованный, он улыбнулся. – Ты старый выживший из ума, баран, - разведя руками, негодовал он. – Скажи, что они тебе пообещали? Хотя нет, не говори, что бы это ни было, они солгали.

Маркус обернулся, и словно демон из подо лба, посмотрел на француза.

– Завтра после полуночи, посмотрим, кто из нас баран. И вот когда всё случится, у меня и у моей семьи, будет индульгенция и возможное будущее.

- Но зачем, это же так нелепо, у тебя она и так была? - недоумевал француз.

- Ты не слушаешь меня, - гневно взорвался Маркус. – Мы оказались не нужны Богам, ни я, ни остальные люди работающие на них. Они просто нас использовали, покупали, давая власть и деньги, обещая спасение от смерти, мы слепо прикрывали их, веря, думая, что шагаем правильным путём. А на самом деле, мы просто занимались тем, что создавали инфраструктуру для заботы и присмотром за кучкой псевдо избранных, которые почему-то несмотря ни на что дохнут как мухи, от тех же самых бед, что и всё остальные на этой земле. Теперь, когда неизбежное начинает происходить и приближается будто страшный, самый ужасный сон…нам сообщили…мы не нужны, они нам не в состоянии помочь. Расходитесь, можете молиться.

Француз был шокирован услышанным. - Но как?!

- Вот так. Самое ужасное, что они пропали. Все. Просто исчезли, будто никогда и не существовало, нескольких тысяч человек. И знаешь, что бесит, даже благодаря данным ими деньгам, статусу и власти которые казались безграничными, задействовав любой ресурс, спецслужбы, спутники слежения и даже шарлатанов колдунов и экстрасенсов, найти их невозможно. Просто покинутые, пустые дома и здания.

Филипп постепенно стал проникаться возмущением Маркуса, ему казалось, что прежний друг, быть может, говорит правду и не имеет отношения к проблемам и несчастьям, преследующим его последние несколько дней. Просто напросто паникуя, немец, принял неправильное решение.

- Но ведь это не повод предавать себя и становиться в ряды теней, - с укором произнёс Филипп.

- Вот здесь ты и ошибаешься мой друг. Повод! Быть может это и гадко, но я как ты помнишь по моему сверкающему кошельку со странным символом на нём, с младых ногтей являюсь масоном, как и мой отец. Я привык не просто хорошо жить, а очень хорошо, привык к власти, быть сверху, знать больше других и управлять всем, ну или хотя бы быть причастным к управляющей касте. А главное, я хочу жить и хочу, чтоб жили те, кто мне небезразличен. Я не собираюсь этого терять, готов сделать многое во имя того, чтоб мир оставался таким, как и прежде. Пусть даже ценой нескольких жизней.

- Тебе от этого не гадко? - разочаровался француз.– Существовать, за счет смерти других?!

- Нет, - спокойно парировал тот. – Тебе ли меня упрекать в чьей-то смерти?!

- Ну а бедняга Клод? Зачем надо было его убивать, он бы закончил свои дни в том подвале, никому не мешая!

Маркус подошел к Филиппу. – Это не моих рук дело. Я договаривался с ними, что если я перейду на их сторону, они пощадят тебя и Клода, а также наших родных, когда всё случится. За это я должен уничтожить всю существующую информацию о наших парнях, и сдать нескольких человек. Но что-то пошло не так. Не знаю что, я в неведении. Тени на меня всегда выходили сами, пока от них нет никакой информации.

В словах немца, то ли случайно, то ли умышленно, проскочила фраза, разорвавшая сердце Филиппа, но он, зная, что многое из сказанного может быть ложью, держался и не показывал виду, дабы не спугнуть разоткровенничавшегося лукавца.

- Кого именно тебе необходимо было сдать? – тихо, будто удав, поинтересовался француз.

В душе Маркуса пламенела вина, он не мог дальше смотреть в глаза своему старому другу, повернув голову, в сторону леса уходящего за горизонт, он произнёс. – Дельту 66 и твоих двух помощников, выполняющих иногда грязную работу, не помню их имён.

Переложив пистолет из одной руки в другую, Филипп скрутил пять пальцев в кулак, и внезапным апперкотом ударил Маркуса так, что тот тут же беспомощно рухнул. Стальной француз, стал над корёжащимся от боли и закрывающим лицо немцем.

– Как ты мог, мразь. Они ничего не знали, ты убил ни в чём неповинных людей, и убьешь ещё двоих как минимум.

Постанывая и убирая от окровавленного подбородка руки, тот не смело пробормотал. – Знали… Если ты им хоть что-то сказал или показывал фотографии, то по правилам считается что знали. Тем более в некоторых отчётах, которые ты высылал, было много странного, к чему они не должны быть причастны.

Внутри Филиппа закипела кровь, и он взорвался гневным криком.

– А ещё по правилам, когда один из звена становиться тенью, и не становятся остальные, их можно безнаказанно уничтожать… Это и случилось с Клодом, теперь полагаю мой черёд?!

Филипп навёл прицел пистолета, на голову Маркуса.

– Как ты мог поверить тем, кто создал саму ложь как понятие, кого интересует лишь смерть и самозабвенный страх. Кто питается слезам и болью!

- Ты не знаешь их, они совсем другие, - лёжа на асфальте и закрываясь от дула пистолета руками мямлил немец.

– А ещё они могут сохранить нам жизнь, когда всё случиться… Слышишь!!! Тебе всего лишь надо спрятать оружие и пойти со мной. Твоя жена и дочь будут живы.

Филипп пнул ногой предателя. – Не смей вспоминать их, - после этих слов француз передернул затвор пистолета и хорошенько прицелился для выстрела. Заметив это Маркус крикнул –Нет!!! перевернувшись он подполз к ногам палача будто червь и стал не поднимаясь с дороги целовать его ботинки.

– Прошу сжалься!!! Я хочу жить!!!Очень!!! Прости, только не стреляй!!!

Сказать, что Филипп разочаровался, ничего не сказать. Нет, совсем не этого человека он знал когда-то, тот, незаметно умер, в том прошлом, где они не виделись много лет. Хотя, скорее всего, как это часто бывает в жизни, он просто никогда и не знал по-настоящему человека, который был ему больше чем другом, практически братом, к которому он так хорошо относился.

Филипп увёл пистолет от головы, как он посчитал ничтожества.

– Ты жалок, - произнёс он, пряча пистолет в кобуру.

– Лучшим наказанием будет твое существование, я хочу, чтоб ты жил и помнил, какое ты ничтожество.

- Спасибо…спасибо, - дрожащим голосом повторял тот, продолжая свой унизительный ритуал с поцелуями ботинок. Француз гордо выдернул свои ноги из рук Маркуса и направился к машине. Открыв двери, он прежде чем сесть обернулся и взглянул на человека с которым больше не хотел видеться, общаться или даже вспоминать. – Важно, чтоб ты знал… Сегодня у меня погибло два друга…Два, - закрыв двери, Филипп Петье умчался обратно в Париж.

* * *

Когда Петье приехал к себе в элитный клубный дом, расположенный в центре города, на улице уже практически стемнело. Маленькая Сюзанна заметила такой вожделенный свет фар, наконец-то проскользнувший по стене тёмной комнаты, где они с мамой смотрели телевизор. Она как всегда в подобных ситуациях побежала к окну и забравшись вначале на стул, а потом на мраморный подоконник посмотрела в низ, в надежде, что это приехал её долгожданный папочка. На сей раз ей повезло.

- Мама, папа купил себе новую машину? - спросила малышка, увидев, как её отец выходит из невиданного до настоящего момента, огромного чёрного автомобиля.

Когда Аннет подошла к дочери и взглянула на суть вопроса, её глаза округлились.

– Видимо, премию дали, - с иронией произнесла она.

Через несколько секунд, во двор вслед за Филиппом заехал и его серый Рено, оттуда вышел его заместитель, которому были переданы ключи от роскошного седана, чтоб тот поставил оба транспортных средства на подземную стоянку. Спустя пару минут, в квартире, где проживала счастливая семья из трёх человек, раздался звонок в дверь. Довольные Сюзанна и Аннет уже готовые были отходить ко сну без главного мужчины в их жизни, одетые в пижамы и легкие цветастые халатики, с улыбкой поспешили по коридору открывать двери. Когда мама с дочкой увидели на пороге Филиппа, улыбки с их лиц сразу же исчезли. Перед ними стоял не человек, а огромное мрачное пятно, с опустошенными печальными глазами, на котором совсем не было лица. Как только Филипп переступил порог и закрыл за собой двери, Аннет и дочь обняли его.

– Что случилось любимый…Ты будто с войны вернулся!

- Фу, - отодвинувшись от отца, пропищала Сюзанна. - От тебя пахнет дымом.

Француз печально улыбнулся. – Я был на барбекю малыш.

- Почему ты весь в саже? - осмотрев плащ мужа, обеспокоено сказала Аннет.

Теперь, печальная улыбка Филиппа, была обращена уже к ней.

– Барбекю оказался крайне неудачным.

Аннет нечасто видела своего мужа в таком состоянии, а если быть точным, то никогда. Её мудрости и любви как всегда хватило, дабы не терзать его сердце и душу ненужными вопросами.

– Иди в душ, - тихо произнесла она, помогая снять с усталого тела плащ. – Мы тебя в гостиной подождём, возле телевизора, - Филипп не снимая обуви, вяло побрёл в ванную.

Дата добавления: 2015-10-02