ПОЛ САЙМОНДС Адвокат

***
В те годы Пол Саймондс был настолько известен, что даже я о нем что-то слышал. Выпускник Слизерина, из очень хорошей семьи, среди предков которой были и сподвижники Вильгельма Завоевателя, и рыцари-крестоносцы, он после окончания Хогвартса неожиданно для многих поступил в школу права, что само по себе считалось в те годы неподобающим для молодого человека из высшего слоя. Вдобавок в своей практике Саймондс стал специализироваться по уголовным делам и со временем приобрел репутацию адвоката, способного "вытащить", казалось, самое безнадежное дело и спасти от Азкабана или поцелуя самого очевидного преступника.
Нельзя сказать, чтобы такая слава снискала ему множество друзей. В "обществе" Саймондса в лучшем случае недолюбливали, в худшем игнорировали и не подавали руки, хотя многие признавали его талант и колоссальную работоспособность. Присущие ему холодновато-саркастичные манеры тоже сыграли свою роль. Но Саймондсу, казалось, было совершенно наплевать на то, что о нем думают "приличные люди".
Зато среди личностей, подобных Фредди, Саймондса боготворили и считали его возможности почти безграничными. За глаза его здесь называли любовно и уважительно — "наш адвокат". Хотя Саймондс не особенно дорожил и этим — из всех возможных человеческих мнений он во всех обстоятельствах ценил прежде всего свое собственное и всегда поступал так, как сам считал нужным и правильным. Скажем, хотя он и привык к самым разным делам, его почти невозможно было уговорить взяться за защиту в случаях торговли наркотиками, изнасилования, проявления бессмысленной жестокости и прочего, что он не одобрял и называл непонятным словом "беспредел".
Встреча с Саймондсом произвела на меня самое гнетущее впечатление. Стало жутковато и очень грустно. Я забился в самый дальний угол сада и долго курил на скамеечке, не обращая внимания на парочку, целовавшуюся рядом в кустах. Потом меня разыскала Морин и принялась расспрашивать, что случилось. Я отговорился тем, что, наверное, слишком много выпил. Она увела меня в дом, тихий, чистый и прохладный, и устроила спать на каком-то диване под пестрым стеганым пледом.
Самое удивительное, что я и вправду очень быстро заснул. Будто выключился, чтобы ни о чем не думать, хотя бы на время.
Утром меня разбудил Фредди и предложил "пойти прогуляться". Я нашел уборную и кое-как умылся, а потом вышел в сад.
В доме было совсем тихо. И неудивительно — судя по тому, как невысоко поднялось над горизонтом маленькое алое солнце, было всего около шести утра, и гости лишь недавно угомонились. На всех пригодных для этого плоских поверхностях кто-нибудь спал. Некоторые отрубились прямо за столом, обнимая недопитую бутыль. Сад был завален салфетками, остатками бумажных фонариков и осколками посуды.
Оглянувшись, я увидел, как по железнодорожной насыпи ходит обходчик, простукивая молоточком колеса вагонов. Он был так близко, что казалось странным, как он нас не замечает.
По другую сторону сада начинался не то луг, не то пустырь, полого спускавшийся вниз, к обсаженному тополями каналу. От воды поднимался туман, и в его дымке степенно плывущие по каналу огромные баржи с углем казались сказочными драконами. Мы медленно двинулись туда. Трава была еще мокрой от росы, а от деревьев тянулись длинные тени.
Почти у самой воды, под прикрытием тополей стояло несколько странного вида фургонов. Довольно обшарпанные, они были раскрашены во все цвета радуги, а бронзовые ручки на дверях сияли.
— Это цыгане, — сказал Фредди.
— Они маглы или волшебники?
— Да черт их разберет. Вроде не колдуют, и палочек у них нет. Но вот этот дом, например, видят. Странный народец. Я позволяю им здесь жить — мне не мешают. Если к ним зайти, то тебе за десять кнатов предскажут будущее, расскажут все про все. Но я бы не советовал. Нечего верить пророчествам, чушь это.
Я не ответил.
— Ты чего-то смурной, — заметил Фредди. — Что, сэр Пол тебе вчера наговорил чего-то? Да ты не обращай внимания — он такое любит, душеспасительные беседы... Не дрейфь, все будет нормально. Я, собственно, чего хотел сказать-то...
Предложение Фредди было простым и даже по тем временам неудивительным. Он поинтересовался, не хочу ли я стать в Хогвартсе распространителем неких расширяющих сознание веществ, а проще говоря, "дури".
— Я тебя сведу с людьми, они научат всему, что надо, — говорил Фредди, стряхивая пепел на траву. — Как сбыт поставить, как не запалиться, то-другое. И доход не чета нынешнему. Двести галлеонов в месяц, это если даже палец о палец не ударить. Ну, что?
Звучало, что и говорить, заманчиво. Двести галлеонов в месяц — это тысяча за полгода. Даже с учетом процентов меньше, чем через год, я буду свободен.
Но что-то меня удерживало. Не то чтобы моральные соображения — скорее, подсознательный ужас, который вызывало у меня все, связанное с наркотиками. Я ведь уже кое-чего насмотрелся в Ночном переулке. Видел, например, "блаженненьких" — тех, кто настолько пристрастился к Felix Felicis, что без дозы был не в состоянии даже аппарировать. Если действие зелья внезапно заканчивалось, такой человек мог застыть посреди улицы и простоять несколько часов, не решаясь сделать следующий шаг. Заглянуть им в глаза было страшно — жуткий, кричащий, умоляющий взгляд…
Были и поклонники зелья забвения, глотавшие его по двадцать-тридцать раз в день, чтобы забыть любую, самую мелкую неудачу, вроде забрызганного грязью подола мантии, — в результате они были не в состоянии вспомнить собственное имя. А еще "мечтатели", умудрявшиеся даже на работе, монотонно сортируя жабью икру в аптеке или собирая по прутику оперение метлы, видеть яркие грезы наяву, для чего достаточно было незаметно проглотить содержимое ампулки, купленной в Ночном из-под полы.
И "птицеловы" — так называли тех, кто принимал ускоритель, достаточно несложное в изготовлении пойло, куда входили несколько распространенных лечебных зелий (единственная сложность была в том, чтобы получить на них рецепт целителя), а также когти дракона и некоторые фракции нефти в качестве катализатора.
Зеленоватая, противно пахнущая бурда и вправду ускоряла личное время, настолько, что принимавшие ее были способны небрежным движением руки поймать взлетающую птицу, а их движения со стороны выглядели слегка смазанными. Помимо всего прочего, зелье давало возможность не спать хоть целую неделю и вызывало легкую эйфорию с видениями, похожую на состояние быстрого сна наяву. Неудивительно, что на ускоритель часто подсаживались профессиональные бойцы или квиддичные игроки. Но привыкание наступало очень быстро, а последствия были ужасающими — "птицеловы" за два-три года становились глубокими стариками. Если доживали, конечно, — обычно мозги превращались в кашу намного раньше.
Их встречалось много в Ночном, больше, чем может представить себе нормальный человек, — этих людей или, точнее, существ, похожих на пустые тела-оболочки после поцелуя дементора… А ведь это было еще до того, как стали популярны магловские "подарочки" — темные шарики опиума, которые курили через трубку с длинным чубуком, или белые дорожки кристаллического порошка.
Разумеется, никто не стал бы поставлять такое в Хогвартс. Самое большее, чем мне пришлось бы торговать, — обычная «травка», да еще сигаретки из листьев шалфея. Но я уже успел насмотреться, как с этих почти безобидных вещей люди потом "пересаживаются" на более серьезные зелья, как опускаются — пускай медленнее, что называется, с расстановкой, но…
Я отказался.
К моему огромному удивлению, Фредди не стал меня переубеждать. Кажется, он был даже доволен.
— Я вообще-то так и думал, что ты откажешься. И правильно. Молодец. Мне самому эта идея Бобби не очень-то по душе, но предложить надо было, ты же понимаешь...
Он отбросил сигарету и похлопал меня по плечу.
— Но ты не волнуйся, занятие мы тебе найдем. Учись спокойно. Мне надо, чтобы ты хотя бы СОВы сдал, а еще лучше полный курс прошел. Ты и так очень пригодишься там, где ты есть, нечего тут с нами по мелочевке крутиться. Расти надо, активнее затевать новые темы, работать, так сказать, над собой, — Фредди хмыкнул. — Так что ты еще очень понадобишься, даже не сомневайся... У тебя как сейчас с долгом?
— До конца сентября хватит заплатить проценты, а дальше не знаю.
— Ну, ничего... Долг я за тебя выплачу, если что.Не бойся. Вот на Рождество приедешь и поговорим уже по сути. Ладненько?
Я кивнул.
— Ну, вот и решили. Давай тогда в дом. Сейчас Морин тебя покормит завтраком, а потом мы с тобой аппарируем. Матушка тебя, небось, уже заждалась.
Аппарировали мы, против ожидания, не в Ночной, а прямо ко мне домой, на границу нашего леса. Адрес я Фредди не говорил, так что смысл послания был понятен — Трэверсу отлично известно, кто я такой, и нечего даже думать сорваться с крючка.
Не то чтобы я всерьез собирался. Будущее, которое обещал мне Фредди, было рискованным и жестоким, я это отлично понимал — но был уже не в силах тащить все на себе. Я так жаждал передышки, так нуждался в ком-то взрослом, кто хоть временно решал бы за меня...
Я слишком устал.

Дата добавления: 2015-09-01