Телеграмма полпреда СССР в Германии А. Ф. Мерекалова в Народный комиссариат иностранных дел СССР 5 страница

Шуленбург вначале сильно покраснел, а затем сказал, что эти сведения Чиано получил от Россо [посол Италии в СССР], с которым Шуленбург беседовал лишь в общих чертах об улучшении советско-германских отношений. Шуленбург подтверждает, что в этой беседе он говорил об урегулировании отношений СССР с Японией, речи же о совместных гарантиях Прибалтийских стран не было. Разговора о деталях не было, и этот план просто излагает предположения Росса. Тов. Молотов говорит, что ничего невероятного в предложениях, содержащихся в указанном «плане Шуленбурга», он не видит, тем более что торгово-кредитное соглашение, видимо, приближается к осуществлению, намечается и улучшение политических отношений между Германией и СССР, как это видно из сегодняшнего заявления посла. Шуленбург заявляет, что все то, о чем он говорил Россо в части Балтийского моря, возможного улучшения отношений СССР с Японией, нашло свое выражение в зачитанной им сегодня инструкции. Шуленбург добавляет, что его последние предложения еще более конкретны».

Упомянув о заинтересованности Советского Союза о пакте о ненападении между СССР и Германией, Молотов поставил немцев в известность, что ведущиеся[200] в Москве англо-франко-советские переговоры зашли в такой тупик, что это сделало маловероятным их подписание. Для немцев не было секретом, о чем шла речь на длительных переговорах Москвы, Парижа и Лондона — и если СССР готов подписать с Германией пакт о ненападении, то уж никак не сможет участвовать в совместных боевых действиях Запада против Германии, что делает несостоявшийся англо-франко-советский договор достоянием истории. Вероятно, после беседы с Молотовым Шуленбург мчался к шифровальщику вприпрыжку.

Я не буду писать о том, как развивались переговоры с немцами, потому что это неинтересно, — некоторые историки все уже расписали. Было интересно понять, почему не был заключен англо-франко-советский союз. Ведь некоторые историки открыто обвиняют в срыве переговоров Советский Союз. Слава богу, что Бог наделил человека свободной волей и способностью мыслить самостоятельно. Если разобраться во всех причинах, следствиях, не подгоняя их под заранее определенные выводы, а делая выводы на основании исследования, то все просто.

До 14 августа подписание соглашения с Западом было еще возможно. Немцев Сталин держал на расстоянии. Но 14.VIII.1939 Сталину стало ясно, что переговоры эти успешно не завершатся, и придется договориваться с немцами, несмотря на трудные переговоры и то, что до этого вся многолетняя политика СССР была ориентирована на достижение союза именно с Западом. Шаги, которые истолковываются некоторыми историками как шаги навстречу немцам (в частности, замена Литвинова на Молотова, встречи с Шуленбургом и т.д.) [201] — это не более чем задел на эвентуальное развитие событий и обычный дипломатический зондаж.

Неужели Сталину хотелось подписывать пакт с Гитлером, когда до этого он с весны пытался договориться с Западом. Даже некоторые историки не смогут утверждать, что Советский Союз как-то саботировал эти переговоры или что не хотел их заключить, — уж СССР-то хотел, ему был нужен этот союз! Побольше, чем Англии с Францией. И что в итоге? По их вине союз и не был подписан. Какие обязательства после этого были у Сталина перед Западом?

Польский вопрос

Польский вопрос был, что называется, триггером. Если бы приехавшие западные вояки сразу ответили, что да, будем воевать вместе, поляки и румыны готовы действовать сообща, готовы пропустить советские войска через строго определенные коридоры на своей территории, Советский Союз просто не мог не продолжить переговоры, даже если бы хотел по какой-то невозможной причине их прекратить.

Был ли польский вопрос совершенно неразрешимым, или скажем, — была ли твердая уверенность у СССР, что поляки откажутся. Другими словами, не был ли использован польский вопрос как средство срыва переговоров? И мог бы Советский Союз, узнав о том, что поляки категорически отказались пропустить советские войска, снять этот вопрос ради подписания соглашений?

Польский вопрос был очень сложен, учитывая историю советско-польских взаимоотношений, но разрешим. У Запада было время его решить — без спешки, путем[202] постоянного нажима на поляков. Если бы эти вопросы начали решаться не в августе 1939 года, а хотя бы на два месяца раньше, соглашение было бы подписано. При решении этого вопроса были бы попутно определены и четкие планы взаимодействия союзных войск.

Представьте, СССР договаривается о союзе, в рамках которого ему придется вступить в войну со страшным противником — Германией, причем развитие событий показывает, что это будет очень скоро. Германия нападет на Польшу — больше ни на кого нападать не собирается, и всем это понятно. Поскольку премудрая Польша с Румынией имеет договор о взаимопомощи только в случае нападения СССР, то Румыния не обязана оказывать Польше военную помощь в случае нападения на ту Германии (что и произошло). Понимали ли поляки, что, если Франция и Англия вдруг начнут по-настояшему воевать с Германией и Франция сразу развернет на Западном фронте активные боевые действия, война все равно затянется, и не на месяц, не на два, исходя из опыта предыдущей войны (а другого не было опыта)? Один из лучших современных русских военно-политических историков Михаил Мельтюхов приводит слова польского посла Лукасевича, которые тот сказал Бонне, французскому министру иностранных дел 18 августа, когда волосок, на котором висела судьба Польши, давно оборвался: «Не немцы, а поляки ворвутся в глубь Германии в первые же дни войны!» Эта цитата помогает хорошо понять особенности польского национального характера.

На переговорах военных миссий Думенк на ответ Ворошилова, где планируется использовать советские[203] войска, показал на советскую западную границу — дескать, вот где вам надлежит воевать. То бишь Советскому Союзу нужно было смиренно ждать, пока немцы захватят Польшу (а в этом в отличие от впавших в манию величия поляков у советского руководства сомнений не было) и выйдут на границы с СССР, который находится в состоянии войны с Германией! А вдруг Франция с Англией не развернут на Западном фронте активные боевые действия? Вдруг они бросят Польшу на произвол судьбы и начнут вести какую-нибудь странную такую войну? А если они бросят Польшу на произвол судьбы, уж Советский Союз они бросят на произвол судьбы с огромным удовольствием. Особенно если учесть англо-германские переговоры в июне и июле да и в августе. Тут можно даже предположить, что не просто бросят, а еще вступят в союз с Гитлером! Но хватит и того, что они оставят СССР наедине с Германией, стравят их таким образом.

В общем, польский вопрос был действительно решающим для СССР. Он не был средством срыва переговоров. И ни снять его, ни ждать такого маловероятного события, что поляки пойдут навстречу, СССР не мог.

Некоторые ответы

Почему не мог ждать? По сумме данных выходило, что Германия обязательно нападет на Польшу в самое ближайшее время. Разведка подтверждала. Донесения советских дипломатов из Берлина и Варшавы подтверждали. Возврастающая дипломатическая активность немцев подтверждала это. Они просто открытым текстом говорили, что война неизбежна.[204] Можно напомнить, что адмирал Драке, глава английской миссии, 13 августа заявил: «Германия уже имеет отмобилизованных 2 млн войск, и ее выступление намечено на 15 августа». А вот что сообщает Астахов из Берлина. Телеграмма временного поверенного в делах СССР в Германии Г. А. Астахова в Народный комиссариат иностранных дел СССР

«10 августа 1939 г.

Вернувшись из Зальцбурга, куда его вызвал Риббентроп, Шнурре пригласил меня сегодня к себе под предлогом разговора о едущих на выставку.

[…] Со своей стороны германское правительство наиболее интересуется вопросом нашего отношения к польской проблеме. Если попытка мирно урегулировать вопрос о Данциге ни к чему не приведет и польские провокации будут продолжаться, то, возможно, начнется война. Германское правительство хотело бы знать, какова будет в этом случае позиция Советского правительства. В случае мирного разрешения вопроса германское правительство готово удовлетвориться Данцигом и экстерриториальной связью с ним в духе своих весенних предложений. Но если начнется война, то вопрос, естественно, будет поставлен шире, хотя и в этом случае германское правительство не имеет намерений выйти за известные заранее намеченные пределы. Германскому правительству важно знать, какие у нас соображения на этот счет. Оно готово сделать все, чтобы не угрожать нам и не задевать наши интересы, но хотело бы знать, к чему эти интересы сводятся.[205] Тут он напомнил фразу Риббентропа о возможности договориться с нами по всем вопросам от Черного моря до Балтийского. Он добавил, что, конечно, если мы об этом разговаривать не хотим, то от нас зависит наметить другие объекты переговоров. На все это я ему ничего определенного не сказал. Не удержался он от критических замечаний по поводу наших переговоров с англофранцузской военной миссией, сказав, что плохим введением к нашим переговорам с Германией будет заключение соглашения с Англией и Францией.

Поверенный в делах».

АВП СССР, ф. 059, оп. 1, п. 294, д. 2036, л. 174-175.

Времени вести длительные переговоры не было. Если бы Сталин сидел и ждал, пока там договорятся с поляками, отказавшись от пакта с немцами, немцы бы все равно напали на Польшу. Заключение пакта с СССР было для них очень важным, но не критически важным. Гитлер принял решение разгромить Польшу независимо ни от чего. Некоторые историки пишут, что Гитлер был уверен — Англия с Францией ему войны не объявят, поэтому и напал на Польшу. Другие писатели, в частности незабвенный В. Суворов, сочиняют теории о том, что, если бы Сталин пакта не подписал, Гитлер бы не осмелился напасть на Польшу, и потому, дескать, Сталин — поджигатель войны, непосредственный виновник начала Второй мировой. Это сущий архибред!

Решение Гитлера напасть на Польшу было принципиально принято Гитлером летом 1939 года и дальше только крепло. До лета 1939 года Гитлер еще определялся, какую угрозу для Германии (как он это видел) устранить — Францию или Польшу. Выбрал Польшу,[206] потому что считал, что если ударит по Франции, то Польша обязательно ему нагадит — например, ударит в спину. Выбрать ему помогло помимо прочего еще то, что англичане его практически разуверили в том, что будут воевать из-за Польши, а поляки, наоборот, шли на конфликт, поддержанные западными гарантиями. Пакт с СССР Гитлером до начала августа вообще не рассматривался как какое-то важное условие, не говоря о том, что необходимое. А к началу августа военные приготовления уже были в заключительной фазе. Гитлер решил напасть на Польшу в любом случае — даже в случае образования англо-франко-советского союза.

Гитлер не боялся того, что Германии придется воевать с Советским Союзом. Даже если у СССР будет договор с Польшей о взаимопомощи, даже если бы Советский Союз действительно вознамерился оказывать Польше военную помощь и объявил войну Германии — у него не было бы физической возможности, по мнению Гитлера, это сделать. Гитлер планировал разбить польскую армию в течение очень короткого времени, за 8-10 дней. За этот срок он намеревался победить Польшу — т.е. заставить признать ее свое военное поражение, заключить с Польшей перемирие и вступить с ней в переговоры. Гитлер вовсе не собирался захватывать всю территорию Польши, вплоть до границы с СССР. Все случилось бы так быстро, что Советский Союз просто не успел бы по сути прийти на помощь Польше. Ну а с учетом того, что союз СССР и Польши был маловероятен, можно сделать определенный вывод: решение Гитлера напасть на Польщу не зависело от заключения пакта с СССР.[207]

К тому же Гитлер был убежден, что «содействие России, если она вообще окажется на него способной, Польша никак не сможет принять, поскольку это означало бы ее уничтожение большевизмом» («Директива о единой подготовке Вооруженных сил к войне на 1939-1940 гг.», 11.1V.1939). Поэтому заключение пакта с СССР для него не было необходимым для начала войны условием.

Так что в отношении распространившейся в незрелых умах незрелых людей версии о том, что Вторую мировую подготовил и развязал Советский Союз… Ну, если есть люди, которые верят в то, что Древней Греции не было, или в то, что им по телевизору заряжают воду, или в то, что какой-то мутант поет жабрами, ну и так далее — почему бы не быть тем, кто верит в то, что Вторую мировую подготовил и развязал Советский Союз?

А кто же виноват в развязывании войны в Европе? Кто начал Вторую мировую войну?

Если не говорить о Германии как непосредственном агрессоре, исполнителе агрессии, то основную ответственность за возникновение обстоятельств, приведших к началу войны в Европе, переросшей во Вторую мировую войну, несет Великобритания.

Но о Германии не сказать нельзя — главную вину за возникновение Второй мировой войны несет Германия, ведомая волей Гитлера. Германия, Германия и еще раз Германия.

Однако напоминаю: Гитлеры приходят и уходят, а Германия, народ немецкий, остаются.

В заключение приведу отправленную 25 августа телеграмму самого трезвомыслящего и дальновидного из западных переговорщиков, посла Франции в СССР[208] П. Наджиара послу Франции в Польше Л. Ноэлю. Он все сказал:

«Если бы с самого начала было передано молчаливое согласие Польши, это помогло бы избежать приостановления военных переговоров после первого же контакта и не подтвердило бы у русских впечатления, что по основной проблеме у нас, несмотря на срочность и пять месяцев политических переговоров, ничего не готово.

Помимо этого, надо было объявить молчаливое согласие Польши как достоверное, а не только как согласие, которое не исключено и возможно.

Но, добившись этого, нужно было идти дальше и. побудить Польшу занять более открытую позицию. Действительно, трудно представить, как можно было надеяться добиться от СССР, чтобы он принял обязательства против Германии, столь обходительно обращавшейся с ним, если гарантированные нами поляки и румыны по-прежнему не желали ничего слышать о русской помощи.

Гитлер, не колеблясь, решился на поступок, который Бек, обеспеченный нашей гарантией, отказывался совершить. Он примирился со Сталиным несмотря на все то, что он говорил или делал против СССР, и на основе реальных фактов давних отношений между двумя странами повел разговор с новой Россией как держава с державой, отбрасывая, таким образом, Польшу на ее место, столь уязвимое между объединенными немцами и русскими».

Печат. по изд.: Documents diplomatiques francais… 2 serie. T. XVIII. P. 498.[209]

Что, если Советский Союз подписал бы соглашение с Западом, а пакта с Германией не подписал?

Такая ситуация могла возникнуть в том случае, если бы на военные переговоры миссии Англии и Франции прибыли с полномочиями, позволяющими им подписать договор и, самое главное, с четким и ясным согласием польского и румынского правительств на проход через их территорию советских войск.

Итак, к 17 августа решаются все вопросы по военному соглашению, оно подписано. Остается одна проблема — определение «косвенной агрессии». В течение недели стороны приходят к устраивающей их формулировке, и англо-франко-советский договор (включая секретное дополнение — список стран, чью неприкосновенность гарантируют великие державы) подписан 25 августа 1939 г.

1 сентября Германия нападает на Польшу (ибо Гитлер был готов воевать и в случае заключения англо-франко-советского договора). В период 1-3 сентября Англия, Франция и Советский Союз начинают мобилизацию и объявляют Германии сначала ультиматум, а потом войну.

По условиям договора Советский Союз выставляет против Германии столько сил, сколько это делают Англия и Франция вместе взятые. В течение сентября на Западе против Германии действуют практически только французские войска (а также английская авиация). На 3 сентября французское командование «развернуло против Германии Северо-Восточный фронт[210] в составе 1-й, Арденнской, 2-й, 3-й, 4-й; 5-й, 7-й и 8-й армий, в которых к 3 сентября насчитывалось 78 дивизий (из них 13 были крепостными, а 7 завершали формирование). В этих войсках имелось 17 500 орудий и минометов, свыше 2 тыс. танков. ВВС Франции насчитывали 1400 самолетов первой линии и около 1600 в резерве, кроме того, для действий во Франции можно было использовать 1021 английский самолет. Уже 4 сентября мобилизация во Франции завершилась, а войска были развернуты на позициях. К 10 сентября французские вооруженные силы закончили развертывание по штатам военного времени и насчитывали почти 5 млн. человек» (Мелыпюхов М.И. Советско-польские войны… М., 2001). СССР, соответственно, оперирует такими же силами.

Опять же, по условиям договора, в срок от 8 до 20 дней происходит сосредоточение всех предполагаемых Советским Союзом для использования в войне сил: «120 пехотных дивизий, 16 кавалерийских дивизий, 5000 тяжелых орудий (сюда входят и пушки, и гаубицы), 9-10 тыс. танков, от 5 до 5,5 тыс. боевых самолетов (без вспомогательной авиации), т. е. бомбардировщиков и истребителей».

Несмотря на то, что выдвижение советских войск в Виленский коридор и в Галицию и Румынию оговорено, для этого все равно необходимо согласие Польши, а Польша до определенного момента уверена, что справится с немцами своими силами. Задействована лишь советская авиация. Однако по мере продвижения германских войск в глубь страны и отсутствию активных действий на Западе польское правительство все отчетливее осознает, что без помощи союзников война[211] может быть проиграна. К середине сентября советские войска вступают в соприкосновение с германскими. Быстро решается вопрос с Литвой, в которую входят советские войска, чтобы действовать совместно с теми, которые продвигаются по Виленскому коридору в общем направлении на Восточную Пруссию. На юге советские войска идут через Галицию на Силезию. С этого времени Советский Союз начинает полномасштабную войну против германских войск с применением всех сил, о которых шла речь в соглашении. Под давлением общественного мнения и местных коммунистов Франция начинает наступление на Западе.

В результате Польша продолжает сопротивление, Советский Союз поставляет ей военные и другие необходимые для ведения войны материалы. И на Востоке, и на Западе союзники обладают значительным численным и материальным преимуществом над германскими войсками. Фронт в Польше стабилизируется и начинает сдвигаться на Запад, советские войска входят в Словакию и Чехию, занята часть Восточной Пруссии. Германские войска Варшаву взять не смогли и стоят на линии Млава — Модлин — Лодзь — Краков. Данциг и «Коридор» также занят германскими войсками.

Фактор участия СССР в войне приводит к тому, что Польша не прекращает свое существование к концу сентября, а продолжает сопротивление, Германии не удается достичь своих целей.

Гитлер начинает искать пути к миру. Его цель — представить войну инцидентом, локальным вооруженным конфликтом. Он произносит речь в Рейхстаге, в которой заявляет, что спор у него был только с[212] Польшей, и по сути предлагает заключить перемирие. Это предложение сразу находит отклик во Франции и Англии.

К середине октября объявляется перемирие и начинаются переговоры. В итоге к Германии присоединяется Данциг, принимается решение о строительстве экстерриториальной железной дороги и шоссе между Восточной Пруссией и Германией, никакого плебисцита там, естественно, не проводится. Германия выводит свои войска из Чехии, а в Словакии, занятой советскими войсками, происходит народно-демократическая революция.

Гитлер торжественно объявляет о том, что его цель — собирание немецких земель — завершена и что больше причин для войны нет, миру — мир, и все такое. Довольны и «мюнхенцы» в Англии и Франции. Польша и Литва требуют скорейшего вывода со своей территории советских войск, что Советский Союз и вынужден сделать.

Итог — на 1 января 1940 года в Европе царит мир. Гитлер в изоляции. Он продолжает, конечно, наращивать военную мощь и сосредоточивает усилия на расколе англо-франко-советского соглашения. Перспективы у него есть — в Румынии «Железная гвардия», Болгария, Югославия, Венгрия, в конце концов еще Литва. Сильны позиции Германии в Швеции и Норвегии. А главное — Великобритания… Хотя к середине 1940 года Чемберлен покинет пост премьер-министра, и кто его сменит, неизвестно, — вряд ли Черчилль, ведь войны нет. В общем, работа с английскими друзьями нацистов очень перспективна — с их помощью Гитлер может и без войны[213] добиться многого — вернуть Германии колонии, например.

Советский Союз, обезопасив себя, может сосредоточиться теперь на решении дальневосточных проблем и перевооружении.

При таком развитии событий война в Европе маловероятна до начала 1942 года. Что могло быть дальше — неизвестно, но я думаю, для СССР этот вариант — если бы был заключен англо-франко-советский союз в 1939 году, — был предпочтительнее того, что произошло в реальной истории. С помощью этого союза агрессор действительно мог оказаться в изоляции. Жаль, что этого не произошло.

Что было бы, если Сталин решил бы до конца вести переговоры с Западом, а с немцами пакта не подписывать?

Если бы Сталин пакта с немцами решил не подписывать, а продолжал добиваться соглашения с Западом, он бы достичь этого соглашения до начала войны не смог.

Предположим, военные переговоры бы продолжились 21 августа и стороны что-нибудь обсуждали, а тем временем английские и французские дипломаты пытались бы уговорить поляков и румын, чтобы те разрешили русским оказать им помощь. До начала войны такого разрешения бы не было. И вопрос о «косвенной агрессии» до начала войны тоже бы не был решен.

Началась война — естественно, желание использовать Советский Союз против немцев у Запада сильно возрастает. Поляки, на которых напали немцы,[214] сперва артачатся, считая, что рано еще просить Советы, сами с усами. Надо отметить, что просто по просьбе Польши оказывать ей помощь Советский Союз не будет, потому что СССР добивается именно тройственного союза с великими державами, а не двустороннего договора с ненавидящей его Польшей. Если он ввяжется в войну по просьбе Польши, то этим сильно обрадует западных империалистов, которым только и нужно, чтобы Германия и Советский Союз схлестнулись между собой.

Значит, в условиях войны продолжается переговорный процесс. Понятно, что поляки стали намного мягче и уступчивее. Но уже поздно — с 8 сентября начались бои за Варшаву, а к 16 сентября «наступавшие с севера и юга войска соответственно 4-й и 14-й армий вышли на линию Осовец — Белосток — Вельск — Каменец -Литовск — Брест-Литовск — Влодава — Владимир-Волынский — Замосць — Львов — Самбор, а войска 10-й армии, форсировав Вислу, подходили с юго-запада к Люблину. На этой линии, удаленной на 150-250 км от границы Советского Союза, находилась 21 немецкая дивизия, из них 4 танковые, 3 моторизованные и легкие и 14 пехотных. В группе армий «Север» это были 3, 10-я танковые, 20-я, 2-я моторизованные, 21,23,206-я пехотные и группа «Бранд», а в группе армий «Юг» — 2-я, 5-я танковые, 7,57,44,45,28,8,27,68-я пехотные, 1,2-я горнопехотные дивизии. Естественно, германское командование не собиралось останавливать продвижение войск, Тем более что перед ними не существовало организованного польского фронта. Так как темп продвижения немецких танковых и моторизованных группировок достигал в это время 25-30 км в сутки, то занять всю Восточную Польшу (Западную Украину и Западную Белоруссию)[215] они могли в течение 4-8 суток, то есть к 21-25 сентября». (Мельтюхов М.И. Советско-польские войны… М., 2001.) Польши больше нет как независимого государства, не с кем уже договариваться.

А есть еще Румыния, которая в войну ввязываться не желает, разрешить же советским войскам проход через свою территорию — равносильно вступлению в войну против Германии.

В таких условиях и дальше добиваться подписания англо-франко-советского соглашения мог только человек с гипертрофированно неадекватным восприятием действительности, которым Сталин, безусловно, не был.

Таким образом, Советский Союз остался бы и без договора с Западом, и без пакта с Германией.

Что было бы, если Советский Союз, не успев до начала войны подписать ни соглашения с Западом, ни пакта с Германией, остался нейтральным?

Этот вариант интересен тем, что именно он как правило, предлагается альтернативно одаренными людьми в качестве альтернативы пакту. Каждый раз, когда они клеймят «пакт Молотова-Риббентропа», подразумевается, что отсутствие оного пакта и есть то, что превратило бы Советский Союз из тоталитарной империи зла в обитель свободы и демократии.

Итак, переговоры с Западом успехом не увенчались. Прилетевшему на аэроплане Риббентропу нарком Молотов при встрече попросту, по рабоче-крестьянски,[216] плюнул в национал-социалистические буркалы. Из-за этого неконструктивного акта и не был заключен ни пакт Молотова-Риббентропа, ни торгово-кредитное соглашение…

Началась война, Польшу терзает вермахт, выжигая с воздуха Варшаву, а на Западном фронте все без перемен. К середине сентября сопротивление Польши в целом сломлено, к началу октября вермахтом занята вся территория Польши, после чего Гитлер произносит речь в Рейхстаге, в которой призывает Запад к заключению мира, но получает отказ.

Заканчивается весна 1940 г. Перед Гитлером (и перед нами) два варианта — либо он атакует Советский Союз, либо Запад. Первый вариант маловероятен по двум причинам. Во-первых, в планах Гитлера Франция была первоочередной целью. Он и на Польшу напал не в последнюю очередь для того, чтобы избавиться от угрозы во время войны с Францией (Западом). Во-вторых, начать войну с СССР — открыть второй фронт.

Советский Союз с Германией поначалу не торгует и потому крайне важные для себя материалы, оборудование и технологии не получает. Но отношения с Германией не враждебные — большая политика не располагает к долговременным обидам из-за того, что тебя отвергли. Торговые отношения будут потихоньку развиваться, возможно будет все же подписано кредитно-торговое соглашение — и Германии нужно советское сырье, и СССР нужны германские товары. Но часть этих товаров и технологий Советский Союз недополучит.

10 мая 1940 г. Германия атакует на Западе. Из-за того, что СССР призывает французских коммунистов всемерно сражаться против германского (а чуть[217] позже и итальянского) фашизма, Франция сопротивляется дольше, и перемирие заключается не в июне, а в августе или даже в сентябре! Но это ничего не меняет.

К весне 1941 года ситуация такова же, как и в реальной истории, кроме следующих факторов:

— Советский Союз с Финляндией не воевал и из Лиги Наций исключен не был;

— Западная Украина и Белоруссия, Прибалтийские страны, Бессарабия и Буковина в состав СССР не вошли.

Соответственно, границы все образца 1939 года.

Польша — генерал-губернаторство. Возможен маловероятный вариант, что часть Польши сохранит формальную независимость вроде петеновской Франции, и это, безусловно прогерманское, государство, скорее всего, принимает участие в войне против СССР.

Латвия и Эстония либо вступят с Германией в союз против СССР, либо в них будут введены германские войска, как в Румынию и Болгарию и Финляндию. Литва будет поглощена Германией.

Италия, Румыния, Венгрия, Словакия, Хорватия — союзники Германии в войне против СССР.

Финляндия — не обязательно. Но территория ее будет использована немцами для атак на СССР.

22 июня 1941 года Гитлер, естественно, нападает на Советский Союз — он и с пактом напал, а уж без пакта и подавно.

За счет того, что наступление начинается со старых границ, к сентябрю 1941 года Германия захватывает Москву и Ленинград.

Сразу после этого на СССР нападает Япония.

Вероятно, и после этого Советский Союз будет продолжать сопротивление.[218] Но то, что это развитие событий неизмеримо хуже того, что было в реальности, понятно.

Мы теряем все, что потеряли, плюс намного больше. Даже если СССР сохранится, он, утратив Европейскую часть и Дальний Восток, перестанет навсегда быть великой державой, а на ближайшее время утратит возможность влиять на события.

Европа и Азия окажутся под властью стран Оси.

Великобритания не сможет удержать свои острова и будет вынуждена «эмигрировать» в Западное полушарие.

И к концу 40-х годов на Западном полушарии воцарятся Тысячелетний рейх, Новая Европа и Великая восточно-азиатская сфера сопроцветания.

Вероятно, это и является идеалом для тех, самых альтернативно одаренных людей, которые неустанно клеймят пакт Молотова-Риббентропа.

Алексей Байков

Военно-промышленное сотрудничество СССР и Германии — кто ковал советский меч?

Советско-германское военное сотрудничество 1920-х — начала 1930-х годов до сих пор остается одной из самых малоизученных тем в отечественной военной истории. Вплоть до начала 90-х на любые открытые исследования и публикации по этой теме был наложен строжайший запрет, а затем единичные работы специалистов буквально утонули в потоке «сенсационных разоблачений», основная идея которых была воплощена в хлестком названии вышедшего в 1992 году сборника документов под редакцией Ю.Л.Дьякова и Т.С.Бушуевой «Фашистский меч ковался в СССР».

Почему этой теме «не повезло» в советской историографии — как раз можно понять. До войны она по понятным причинам была засекречена, а после нее стала, мягко говоря, «неуместной». Свою роль сыграла также — инспирированная А.А. Ждановым кампания по борьбе «против низкопоклонства перед Западом и раболепия перед иностранщиной», в ходе которой русской научно-технической мысли стремились приписать все более или менее значимые достижения. В определенной степени эта идеологическая тенденция сохранилась и после смерти Сталина — например, сведения об использовании Королевым трофейных ракет «Фау-2» попали в печать лишь в начале 70-х годов.[220] Исследование, посвященное участию немецких промышленников, конструкторов и генералов рейхсвера в создании Советской армии и оборонно-промышленного комплекса, в такой ситуации было явно не к месту.

Дата добавления: 2015-08-26