Кинофэнтези развивается с первых десятилетий 20 в. Начиналась она фильмами о Тарзане, Франкенштейне,

Дракуле, ныне же фильмография Ф. насчитывает несколь­ко тысяч позиций — это экранизация романов С.Кинга и Р.Говарда о Конане, новелл Э.А.По и Ч.Диккенса и лен­ты, снятые по оригинальным сценариям («Кошмар на улице Вязов», 1984-94). Предтечами Ф. в изобразительном ис­кусстве называют П.Брейгеля-старшего, И.Босха, Д.Тер­нера, У.Блейка, прерафаэлитов. Существенен вклад в ил­люстрирование Ф. художников 20 в.: М.Эрнста, С.Дали, Р.Магрита, М.Эшера. Активно работают художники, спе­циализирующиеся в области Ф.: Ф.Фразетта, Б.Вальехо.

Лит.: Чернышева Т. Природа фантастики. Иркутск, 1984; Ков-тун Е. Поэтика необычайного: Художественные миры фантастики, волшебной сказки, утопии, притчи и мифа. М., 1999; Manlove C.N. Modern fantasy: Five studies. Cambridge, 1975; /rwin W.R. The game of the impossible: A rhetoric of fantasy. Urbana, 1976; Attebery B. The fantasy tradition in American literature: From Irving to Le Guin. Bloomington, 1980; Jackson R. Fantasy: The literature of subversion. L; N.Y., 1981; Wolfe G. Critical terms for science fiction and fantasy: A glossary and guide to scholarship. N.Y., 1986; Risco A. Literature fantastica de lengua espafiola. Madrid, 1987; Attebery B. Strategies of fantasy: The literature of subversion. Bloomington, 1992; Manlove C.N. Christian fantasy: From 1200 to the present. Notre Dame (In.), 1992; Perret P. The faces of fantasy. N.Y., 1996; St. James guide to fantasy writers /Ed. D.Pringle. N.Y., 1996; The Dark fantastic: Selected essays from the Ninth international conference on the fantastic in the arts / Ed. C.W.Sullivan III. Westport (Ct.), 1997.

В.Л. Гопман

X

ХАРАКТЕР (греч. character — черта, особенность) в литературе и искусстве — определенность образа: со­циальная, национальная, бытовая, психологическая. Если тип — это проявление общего в индивидуальном, то X. — прежде всего индивидуальное. Термин «X.» ввел в эстетику Аристотель, согласно которому «действие со­вершается действующими лицами, которые необходимо должны быть каковы-нибудь по характеру» (Поэтика. 1449Ь36). Лицо имеет X., если обнаруживает в речах или поступках какой-то выбор. X. должны быть хорошими, сообразными (для женщин мужество и сила несообраз­ны), похожими (не уточняется, на кого) и последователь­ными. Философ считал, что для трагедии важно действие, а не X., поскольку они «придают людям именно качества, а счастливыми и несчастливыми они бывают <только> в результате действия» (1450 а 18-20). Эпос в отношении X. вариативен, может предпочитать страсти. Из двух го­меровских «поэм «Илиада» есть простая <эпопея> стра­стей, а «Одиссея» — сплетенная (ибо вся она из узнава­ний) <эпопея> характеров» (1459 Ь12).

Противопоставление X. и страстей оставалось прин­ципиальным для теории трагедии и комедии вплоть до 19 в. Строгой логической обусловленности X. персона­жа потребовала критика классицизма. Ж.Шаплен писал: «Чтобы действие было правдоподобным, требуется мно­гое: нужно правильно соблюдать время, место, условия, возраст, нравы и страсти; главное же нужно, чтобы вся­кий персонаж действовал согласно своему характеру, а злой, например, не имел добрых намерений» (Литера­турные манифесты западноевропейских классицистов. М., 1980. С. 279). Но следование теории приводило к ста­тичности и схематизму, на что указал в своих записях 1830-х «Table-talk» А.С.Пушкин, противопоставив X. персонажей Мольера («типы такой-то страсти, такого-то порока») и У.Шекспира («существа живые, исполнен­ные многих страстей, многих пороков») безаговорочно в пользу последнего.

Романтизм сделал ставку на самоценную человечес­кую личность. Принципиальна роль X. в классическом реализме, установившем более последовательные при­чинно-следственные связи между X. и обстоятельства­ми. Если ренессансные X. бесконечно многообразны, но не наделены закономерным развитием — «развивается не столько герой, сколько автор» (Пинский Л. Реализм эпохи Возрождения. М., 1961. С. 169), — то реалисти­ческий персонаж 19-20 вв. может быть весьма противо­речив и непоследователен, но это закономерно обуслов­ливается его X. и ситуациями, в которых он оказывается. В литературе модернизма, выдвинувшей иные приорите­ты, интерес к X. заметно ослабевает. Показательно в этом смысле уже одно название романа Р.Музиля «Человек без свойств» (1930-43).

Лит.: Драгомирецкая Н. Характеры в художественной литературе //
Проблемы теории литературы. М., 1958; Бочаров СТ. Характеры и об­
стоятельства // Теория литературы: Основные проблемы в историческом
освещении. Образ, метод, характер. М., 1962; Гинзбург Л. О литератур­
ном герое. Л., 1979; Волков И.Ф. Творческие методы и художественные
системы. 2-е изд. М., 1989. С.И.Кормгллов

ХАРАКТЕРЫ (греч. character — черта, особен­ность) — литературный жанр, ставший популярным в английской и французской литературах в 17 в. Вос­ходит к сочинению древнегреческого философа и ес­тествоиспытателя Теофраста «Характеры» (ок. 320 до н.э.) — сборнику из 30 кратких характеристик психо­логических типов (лжец, льстец, скупец, хвастун и пр.). Сочинение Теофраста повлияло на перечень X. героев в «Общем прологе» «Кентерберийских рассказов» (1390-е) Дж.Чосера. По образцу Теофраста написаны «Добродетельные и порочные характеры» (1608) анг­лийского епископа Джозефа Холла и другие эссе-Х. ан­глийских писателей 17 в.: «Характеры» (1614) Томаса Овербери, «Микрокосмография» (1628) Джона Эрла, «Благочестивая и нечестивая жизнь» (1642) Томаса Фуллера, «Характеры» (опубл. 1759) Сэмюела Батле-ра, автора «Гудибраса». Наибольшую известность снис­кали «Характеры, или Нравы нынешнего века» (1688) французского писателя-моралиста Жана де Лабрюйе-ра, поместившего в начале своей книги переведенное с древнегреческого сочинение Теофраста.

Традиции жанра продолжили в 18 в. английские
эссеисты Ричард Стиль, Джозеф Аддисон, Оливер
Голдсмит, Сэмюел Джонсон, которые давали имена
персонажам своих X., что сразу делало эти имена на­
рицательными. В 19 в. жанр развивался в творчестве
Ч.Диккенса «Очерки Боза» (1836), У.М.Теккерея
(«Книга снобов», 1847), Дж.Элиота (книга очерков
«Впечатления Теофраста такого-то», 1879). В русской
литературе к названному жанру обращены отчасти
«Мертвые души» (1842) Н.В.Гоголя, а также расска­
зы В.М.Шукшина «Характеры» (1973), сборник сти­
хов Е.М.Винокурова «Характеры» (1965). АН

«ХАРОНА КРУЖОК» (нем. Charonkreis) — бер­линский литературный кружок, объединявший поэтов, близких к экспрессионзму. Основан в 1904 Отто цур Линде и Р.Паннвицем. Среди участников — К.Рётгер, Р.Паулсен и Е.Боккемюль. К кружку был близок А.Мом-берг (1872-1942). Членами кружка издавался журнал «Харон» (1904-14). Своей задачей участники кружка считали создание нового северного мифа, который дол­жен соответствовать духу времени, что, по их мнению, можно было сделать с помощью «разрыва» внешней оболочки вещей и проникновения в их суть. В 1920— 22 выходило литературное приложение к журналу (все­го 13 выпусков). Кружок распался в 1922.

Д. М. Hoeo.ncu.ioe

«ХАРТФОРДСКИЕ ОСТРОУМЦЫ» (англ. Hartford wits) — кружок американских поэтов и публицистов просветительской ориентации, сложившийся в 1770-80-е в Хартфорде (штат Коннектикут). Члены кружка занимали кафедры в Йельском университете, где ца­рил культ Дж.Локка, чей «Опыт о человеческом разу­ме» (1690) стал основой философских взглядов «Х.о.». Безоговорочные приверженцы отделения американс­ких колоний от Англии, участники кружка (Тимоти

ХЕЙТИ

Дуайт, Джон Трамбулл, Джоэл Барлоу) в дальнейшем избрали умеренно либеральные или консервативные общественные позиции, резко выступили против де­изма, отождествленного ими с анархией и безбожи­ем, и стремились дезавуировать идеи, провозглашен­ные Французской революцией. В творчестве «Х.о.» главенствовали сатирические жанры, разрабатывае­мые в границах канонов классицизма. Пафос их по­эзии, сложившейся под сильным влиянием А.Поупа, определялся задачами обличения опасных, на взгляд «Х.о.», идейных веяний, ассоциируемых с «француз­ской заразой», и дидактическими установками, сво­дящимися к проповеди умеренности как в политике, так и в частной жизни. Оставаясь последователями классицистской доктрины «природного вкуса», кото­рый по сути своей не меняется ни с ходом времени, ни в зависимости от обстоятельств национальной ис­тории, «Х.о» вместе с тем осознавали необходимость поиска новых художественных средств. Однако их произведения, стремившиеся воплотить специфичес­ки американский общественный опыт (прежде всего поэма Барлоу «Колумбиада», 1789), остались риторичес­кими по стилю и в творческом отношении подражатель­ными. Они неукоснительно следовали классицистским представлениям о высокой поэзии, в которой обязатель­ны многочисленные мифологические реминисценции, условный поэтический словарь и прямые уподобле­ния коллизий реального мира схематически понятым сюжетам античной литературы. «Х.о.» называют так­же «университетскими поэтами», «Коннектикутски­ми остроумцами».

Лит.: Howard L Connecticut wits. Chicago, 1943. А.М.Зверев

ХЁЙТИ (исл. heiti) — в поэзии скальдов прием поэтического иносказания, основанного на метафо­рических ассоциациях. Снорри Стурлусон (1179— 1241) в трактате «Перечень стихотворных размеров» (третья часть «Младшей Эдды», 1222-25) приводит образцы различных X. (X. неба: «твердь», «безоблач­ное», «ураганное», «беспредельное», «лучистое», «вьюжное», «верх», «бездонное», «высь», «молния», «покров», «широкосинее»).

ХИАЗМ [греч. chiasmos — крестообразное распо­
ложение в виде греческий буквы х (хи)] — обращенный
параллелизм с расположением аналогичных частей
в последовательности АВ-В'А' («Все во мне, и я во
всем», Ф.И.Тютчев, «Тени сизые смесились...», 1836);
обычно — со значением антитезы: «Мы едим, чтобы
жить, а не живем, чтобы есть». М.Л.Гаспаров

ХИАТУС, г и а т у с (лат. hiatus — зияние) — зия­ние, в стихе — столкновение заключительного гласно­го одного слова с начальным гласным другого слова; считается неблагозвучным и в большинстве поэтик из­бегается или устраняется элизией. В русской поэзии обычно не учитывается: избегается лишь столкнове­ние на стыке слов двух одинаковых гласных.

---

Дата добавления: 2015-08-20