Деконструктивизм. В 1980-е тенденцией к расширительному толкованию понятия Д.

в 1980-е тенденцией к расширительному толкованию понятия Д., обусловленному быстрой экспансией (осо­бенно в США) деконструктивистских идей в самые различные сферы гуманитарных наук: социологию, политологию, историю, философию, теологию, термин «Д.» часто применяется как синоним постструктурализ­ма. Принципы деконструктивистской критики были впервые сформулированы в трудах французских пост­структуралистов Ж.Деррида, М.Фуко и Ю.Кристевой; во Франции же появились и первые опыты деконст-руктивистского анализа в книге Ю.Кристевой «Семи­отика: Исследования в области семанализа» (1969) и Р.Барта «S/Z» (1970), однако именно в США Д. приобрел значение одного из наиболее влиятельных направлений современной литературной критики. Д. формировался в этой стране в течение 1970-х в процессе активной пере­работки идей французского постструктурализма с пози­ций национальных традиций американского литерату­роведения с его принципом пристального прочтения текста и окончательно оформился в 1979 с появлением сборника Деррида, П.де Мана, Х.Блума, Дж.Хартма-на и Дж.Х.Миллера «Деконструкция и критика», по­лучившего название «Йельского манифеста», или «Манифеста Йельской школы». Помимо собственно Йельской школы — самого влиятельного и авторитетно­го направления в американской Д. — в нем также выде­ляются «герменевтическое направление» (У.Спейнос) и «левый деконструктивизм» (Дж.Бренкман, М.Рьян, Ф.Лентриккия и др.), близкий по своим социологически-неомарксистским ориентациям английскому постструкту­рализму (Т.Иглтон, С.Хит, К.МакКейб, Э.Истхоуп), а также «феминистская критика» (Г.Спивак, Б.Джонсон, Ш.Фель-ман, Кристева, Э.Сиксу, Л. Иригарай, С.Кофман).

Свое название Д. получил по основному принципу анализа текста, практикуемого Деррида — «деконструк­ции», смысл которого в самых общих чертах заключает­ся в выявлении внутренней противоречивости текста, в обнаружении в нем скрытых и незамечаемых не только неискушенным, «наивным читателем», но и ускользаю­щих от самого автора («спящих», по терминологии фран­цузского ученого) «остаточных смыслов», доставшихся в наследство от дискурсивных практик прошлого, зак­репленных в языке в форме мыслительных стереотипов, и столь же бессознательно трансформируемых современ­ными автору языковыми клише. Иельские деконструкти-висты развивают идеи Деррида, отрицая возможность единственно правильной интерпретации литературного текста, и отстаивают тезис о неизбежной ошибочности любого прочтения. Наделяя критический язык теми же свойствами, что и язык литературы, т.е. риторичностью и метафоричностью, они утверждают постулат об общ­ности задач литературы и критики, видя их в разоблаче­нии претензий языка на истинность и достоверность, в выявлении «иллюзорного» характера любого выска­зывания. П.де Ман (1932-83), самый авторитетный представитель американского Д., как и Деррида, исхо­дит из тезиса о риторическом характере литературного языка, что якобы неизбежно предопределяет аллегоричес­кую форму любого «беллетризированного высказывания». При этом литературному языку придается статус чуть ли не живого, самостоятельного существа, отсюда и буквали­стское понимание существования художественного про­изведения как «жизни текста». По мере того как текст выражает свой собственный модус написания, он, по де

Ману, заявляет о необходимости делать это косвенно, фигуральным способом, т.е. текст якобы «знает», что его аргументация будет понята неправильно, если она бу­дет воспринята буквально. Заявляя о «риторичности» своего собственного модуса бытия, текст тем самым как бы постулирует необходимость своего «неправильного прочтения»: он, как утверждает де Ман, рассказывает историю «аллегории своего собственного непонима­ния». Объясняется это принципиально амбивалентной природой литературного языка; т.о., де Ман делает вы­вод об имманентной относительности и ошибочности любого литературного и критического текста и на этом основании отстаивает принцип субъективности интер­претации литературного произведения. Вслед за Дерри­да и де Маном Дж.Х.Миллер утверждает, что все линг­вистические знаки являются риторическими фигурами, а слова— метафорами. С его точки зрения, язык изначаль­но фигуративен, и «понятие буквального или референци-ального применения языка является иллюзией, возникшей в результате забвения метафорических «корней» языка» (с. 11). Основной предмет критики Миллера — концепция референциальности языка, т.е. его возможности адекватным образом отображать и воспроизводить («репрезентиро­вать») действительность; особенно резко американский исследователь выступает против принципа «миметичес­кой референциальности» в литературе, иными словами, против принципа реализма. На основании подобного подхода к литературному тексту йельцы осуждают практику наивного читателя, стремящегося обнаружить в художественном произведении якобы никогда не при­сутствующий в нем единый и объективный смысл. Чте­ние произведения, подчеркивает Миллер, влечет за со­бой активную его интерпретацию со стороны читателя. Каждый читатель овладевает произведением и налагает на него определенную схему «смысла». Ссылаясь на Ф.Ницше, Миллер заключает, что само «существование бесчисленных интерпретаций любого текста свидетель­ствует о том, что чтение никогда не бывает объективным процессом обнаружения смысла, а является вкладывани­ем его в текст, который сам по себе не имеет никакого смысла» (с. 12). Поэтому йельцы предлагают «критику-читателю» отдаться «свободной игре активной интер­претации», ограниченной лишь рамками конвенций об­щей интертекстуальности, т.е. фактически только письменной традицией западной культуры, что, по их представлению, должно открыть перед критиком «без­дну» возможных значений.

Герменевтические деконструктивисты, в противопо­ложность антифеноменологической установке йельцев, ставят перед собой задачу — позитивно переосмыслить хайдеггеровскую «деструктивную герменевтику» и на этой основе теоретически «деконструировать» господ­ствующие «метафизические формации истины», пони­маемые как ментальные структуры, осуществляющие «гегемонистский контроль» над сознанием человека со стороны различных научных дисциплин. Под влияни­ем идей Фуко главный представитель данного направ­ления Спейнос пришел к общей негативной оценке буржуазной культуры, капиталистической экономи­ки и кальвинистской версии христианства. Он сфор­мулировал концепцию «континуума бытия», в котором вопросы бытия превратились в чисто постструктуралис­тскую проблему, близкую «генеалогической культурной критике» левых деконструктивистов и охватывающую

Дата добавления: 2015-08-20