ДЕКАДАНС. (многие будущие декабристы — участники Отечествен­ной войны 1812-13)

(многие будущие декабристы — участники Отечествен­ной войны 1812-13). Позже, в 1820-е, в нее пришел романтизм, который привычно называть гражданским, или революционным; рылеевская поэма «Войнаровс-кий» (1825) — предсмертная удача поэта — открыла новую страницу русского байронизма. После катастро­фы 1825 Муза декабристов становится скорбной, тра­гической, нередко склонной к мрачному мистицизму, хотя время от времени дают о себе знать рецидивы пре­жних надежд на прекрасное будущее. Появляется тяга к народознанию, стремление постичь, что такое русский мужик и российский инородец, живущие в медвежьих углах империи (куда судьба забросила ссыльных стра­дальцев). Соответствующие мотивы проникают в Д.л., вместе со всей русской литературой приобщающейся к реалистическому направлению. Поэзия декабризма корреспондирует с крупнейшими явлениями русской по­эзии 19 в.: А.С.Грибоедов, Пушкин, А.И.Полежаев, М.Ю.Лермонтов, Н.А.Некрасов, не говоря уж о множе­стве линий связи с менее заметными фигурами. Она же органично связана с традициями мировой классики. Все это свидетельствует о значительной масштабности того феномена в поэзии, каковым надолго стал декабризм: всех больших поэтов-декабристов пережил Глинка, самый старший из них, герой Аустерлица и Бородино, награж­денный за храбрость золотым оружием; он скончался в 1880, а незадолго до смерти создал стихотворение «Две дороги», проникнутое предчувствием эпохи авиации.

Лит.: Литературное наследство. Декабристы-литераторы. М.,
1954-56. Т. 59-60; Базанов ВТ. Очерки декабристской литературы:
Поэзия. М.; Л., 1961; Литературное наследие декабристов. Л., 1975;
Декабристы и русская культура. Л., 1975; Фризман ЛТ. Декабристы
и русская литература. М., 1988; Азадовский М.К. Страницы истории
декабризма. Иркутск, 1991-92. Кн. 1-2; Илюшин Е.А. Данте в судь­
бах и поэзии декабризма // Дантовские чтения. 1998. М., 2000; Ша-
пир МИ. Феномен Батенькова и проблема мистификации // Он же.
Universum versus: Язык — стих — смысл в русской поэзии XVIII-
XX веков. М., 2000. Кн. 1; Galster В. Tworczosc Rylejeva na tie
pra^dow epoki. Wroclaw, 1962. А.А.Илюшин

ДЕКАДАНС (фр. decadence от лат. decadentia — упадок) — суммарное наименование явлений западной и русской культуры рубежа 19-20 вв., для которых свой­ственна мифологизация «конца века» (фр. fin de siecle) как эпохи глобального кризиса, переоценки ценностей, «расставаний и ожиданий». В этом смысле Д. многозна­чен и, скорее, является символом глубинного сдвига культуры, переходности, нежели буквальным обозначе­нием упадка и вырождения. В каждой стране настроение «ускорения истории», «времени, вышедшего из колеи», «центростремительности» получило выражение в разные сроки. Если во Франции этот процесс связан с заверше­нием столетия (вторая половина 1860-х — 1890-е) и миф Д. соотносится с концом века, то в Великобритании, Герма­нии, Австро-Венгрии, России, США—с 1890-1920-ми, т.е. началом столетия. В одном случае Д. тяготеет к прошло­му, суггестирует наличие обостренной нервичности восприятия, технической изощренности, интеллектуаль­ного критицизма, такой степени «прокультуренности» ми-роотношения, которая делает творческую артикуляцию чего-либо «прямо», вне сложной системы осознанных или неосознанных соответствий, крайне затруднитель­ной, в результате чего каждое событие творчества либо априорно выступает постсобытием, «отражением», над­стройкой, либо двоится, испытывает затруднения в раз-

личении природы «самой по себе» и природы творче­ства. В другом случае ощущение бремени культуры и свойственного ему эстетизма, эффекта исчезновения реальности (метаморфозы любой иноприродной твор­цу реальности в реальность творческого взгляда, обо­собленного и от «субъекта» и от «объекта» творчества) сменяется утверждением пробуждения, побега, проры­ва, примитива, философии жизни, нигилистического или революционного активизма. Однако противопоставле­ние конца и начала века в Д. относительно, и скорее, является парадоксом, чем антитезой. 19 в. в серии отри­цаний и утверждений вновь и вновь возвращается к себе, что превращает «конец» в «начало» и способно откла­дывать вступление в свои права «не календарного, на­стоящего» (А.Ахматова) 20 в. вплоть до его хронологи­ческого завершения. Противопоставление отречения от жизни ради культуры (эстетики) отречению от культу­ры ради жизни (этики) также имеет в Д. относительный характер. В обоих случаях речь идет о философии твор­чества, которая сомневается в наличии какого бы то ни было артистического канона, а также тождественности бытия, истории, человека, текста, художественной ком­муникации самим себе, но тем не менее ищет в угады­ваемой ей всеобщей изменчивости неизменность, не­классическую классичность. Экзистенциальный страх разъединения части и целого (их синтез — главная черта классического искусства, духовного реализма христианс­кой традиции), разбегания, конца, «взрыва» истории — по­чти что религиозное начало в Д., который прежде всего усилиями Ф.Ницше и отрицает христианство, и паро­дирует его, осознанно или неосознанно воспроизводя на заведомо личных основаниях. Личное время в Д. — это опыт предельного самовыражения, попытка обособления в творчестве «я» от «не-я», «времени» от «пространства». Декларация модернизма (о вхождении в «личное время»), скорее, указывает не на преодоление «конца истории», а на его смещение, экзистенциализацию, становление це­лой диалектики отрицания. Тяготение Д. к утверждению через отрицание выражено во множестве парадоксов (ста­рое — новое, утрата — обретение, любовь — смерть, любовь — ненависть, хаос — порядок, верх — низ, цен-тростремительность — центробежность) и антиномий, которые указывают на его романтическую природу.

Д. — такой этап, такая литературная эпоха в станов­лении романтической культуры 19—20 в., которая ищет способов отказаться от множества опробованных ею дуализмов (на тему двоемирия, превосходства духа, творчества над жизнью), так или иначе считающихся с классическим, платоновско-христианским идеализмом, в пользу монистичности «идеализма свободы» (выра­жение В.Дильтея), идеализма неклассического. Тем не менее, с ходом 19 в. все решительнее ограничивая поту­стороннее, опровергая его ради посюстороннего,/?ол*зн- тизм (что хорошо заметно в творчестве центральной фигуры Д. — Ницше), как оказалось, все время встраи­вал одно в другое и как бы самопоедал себя, программ­но утверждая идеал через разочарование, отрицание, революционарность «новизны».

Становление термина Д. связано с эволюцией роман­тизма и переживанием конфликта между культурой и ци­вилизацией, между временем и пространством в творче­стве. Рассуждения о противоречиях прогресса восходят к Ж.Ж.Руссо и Ф.Шиллеру. Переход от общих рассужде­ний об «упадке» к его литературному измерению намечен

Дата добавления: 2015-08-20