Глава 8. Лекс выскочил из дома, словно за ним гналась свора собак

Лекс выскочил из дома, словно за ним гналась свора собак. В лицо ему подул прохладный ночной ветерок, слегка остужая разгоряченное тело. Если бы еще можно было остудить его мысли… А еще лучше выдуть их все к чертовой матери навсегда, уж лучше пускай в голове ветер гуляет, чем весь этот бред. Судорожно вздохнув, парень неровным шагом направился к стоявшей недалеко от дома белой Тойоте, доставая ключи из кармана. Прежде чем сесть в салон, он пару раз со злостью стукнул ногой по колесу, однако легче от этого не стало, наоборот, теперь к бедламу в мозгах прибавилась и боль в ноге. Положив руки на руль, он заметил, как сильно они трясутся и вцепился в руль, прислушиваясь к бешено колотящемуся сердцу и силясь унять дрожь в пальцах. Пошарившись в бардачке, он выудил оттуда пачку сигарет. Лекс практически не курил, но иногда, когда ему надо было успокоиться и снять с себя стресс, он позволял себе затянуться сигаретой. Вот как сейчас.
Хотелось забыться, но мысли упрямо возвращались к светловолосому парню, от которого он сбежал буквально несколько минут назад. Сознание с готовностью воскресило образ полуголого Яра, прижимающегося к нему всем телом. Несмотря на никотин во рту, он все еще чувствовал вкус губ блондина – терпко-сладкий, слегка отдающий алкоголем. А его глаза… черт, он так на него смотрел! Лексу тогда казалось, что он вот-вот растечется по дивану вязкой липкой лужицей, словно мороженное, оставленное на солнце. Откинувшись на спинку сидения, Колесников застонал, чувствуя, как его пах снова наливается кровью.
Не стоило ему ехать на эту вечеринку, черт его дернул принять приглашение Паши. Но кто же мог знать, что Ярослав тоже там будет? Ведь он не ходит на такие вечеринки! По крайней мере, за все годы их учебы, Лекс еще ни разу не сталкивался с ним на таких мероприятиях. Зато теперь столкнулся… да так столкнулся, что искры из глаз посыпались. Он вспомнил, как зашел в гостиную и увидел поющего Яра, такого умиротворенного, погруженного в себя… красивого. А как он пел! Лексу даже в голову не могло придти, что у блондина такой потрясающий голос. Хотя, можно подумать, он и раньше этого не знал. Не у него ли всегда при звуках этого голоса по коже волнами разбегались мурашки? А потом появилась эта шлюха, Марина. Лекс пытался убедить себя, что ему все равно, старался не смотреть в их сторону, но Яр, словно магнит, притягивал к себе его взгляд. Он улыбался ей, гладил ее по руке, что неимоверно бесило брюнета. К тому же, периодически опустошаемые стаканы со спиртным лишь усугубляли положение, делая Лекса абсолютно беззащитным перед тем шквалом эмоций, которые вызывал в нем Яр. Но когда он увидел, как Марина выводит Яра из зала, то тут у него окончательно снесло крышу. Он правда пытался сдержать себя, не кинуться за ними следом, а ведь ему так хотелось схватить эту потаскушку за ее красивые длинные лохмы и приложить головой об стенку. Он пытался убедить себя, что это глупо и смешно, что он не имеет никакого права на эти чувства, но жгучая ревность уже ядом растеклась по венам и застелила глаза красной пеленой, напрочь отметая все попытки брюнета вести себя разумно. Он ревнует? Да еще и парня… Зашибись… Признаваться в этом самому себе очень не хотелось, но факт оставался фактом. Он до скрежета в зубах ревновал это кучерявое недоразумение, вот уже на протяжении нескольких месяцев успешно отравляющее его жизнь. И он пошел за ними. Там, в комнате, когда он увидел, как ее губы касаются губ Яра, а руки трогают его в тех местах, о которых он даже в мыслях запрещал себе думать, тогда он думал что убьет девушку там же, на месте. Но когда он открыл рот, то с удивлением и словно со стороны услышал свой насмешливый голос. Надо же, он еще был способен держать себя в руках, хотя ему хотелось плеваться ядом и разнести тут все вдребезги. А потом… потом он просто сошел с ума. Потерял контроль над собой. Горячие губы, прерывистые стоны, шумное дыхание и страсть… бешенная, такая, что дробит сознание на мельчайшие осколки и выворачивает сердце наизнанку. А ведь это был всего лишь поцелуй. Всего лишь…
Лекс горько усмехнулся и выкинул истлевшую сигарету в открытое окно. Тишину автомобильного салона вдруг нарушила громкая мелодия, заставив парня вздрогнуть и потянуться в карман за телефоном. Посмотрев на дисплей, он недовольно поморщился и, нажав кнопку, рявкнул:
— Ты знаешь, который сейчас час?
— Представь себе, знаю. Часы есть не только у тебя. Только не говори мне, что ты спал, не поверю. Опять, наверное, шляешься где-нибудь, — раздался в трубке резкий голос его отчима, Владислава Сергеевича.
— Не твое дело. Что надо? – Лекс намеренно грубил, срывая злость на отчиме, прекрасно понимая, что потом ему влетит за это, но сейчас на то, чтобы строить из себя примерного сынка, каким он никогда и не являлся, не было ни сил, ни желания.
— Я смотрю, ты с каждым днем борзеешь все больше и больше. Не боишься ухудшить положение? – в голосе мужчины явно слышалась неприкрытая угроза.
— А разве может быть хуже? – хмыкнул Лекс, желая как можно скорее закончить этот неприятный разговор.
— Поверь мне, может. Если будешь продолжать в том же духе, то скоро сам на своей шкуре почувствуешь это, — Лекс слышал в его голосе улыбку и на мгновение страх скользким комком шевельнулся внутри. – Но я звоню не для того, чтобы пререкаться с тобой. Завтра в восемь часов утра жду тебя в офисе. У нас переговоры, будешь присутствовать в качестве переводчика.
— У тебя же есть переводчик! Почему там должен быть именно я? Мне с утра надо в университет, так что я не смогу, — зло кинул Лекс в трубку, попутно доставая из пачки вторую сигарету и сунув ее в рот.
— В восемь часов чтобы был в офисе, ты понял меня? – членораздельно произнес Владислав Сергеевич. – Ты же знаешь, что будет в противном случае, правда? И мы же оба этого не хотим, так ведь? Поэтому будешь делать так, как говорю я! – последние слова он буквально выплюнул.
Лекс с силой сжал зубы и, закрыв глаза, посчитал до пяти.
— Хорошо, я завтра приеду, — голос его был ровным, без единой эмоции.
Когда отчим отключился, парень весь сразу как-то обмяк и, сложив руки на руле, уткнулся в них лбом. На душе было холодно и пусто. Так было всегда после встреч и разговоров с отчимом. Как же его все это достало. Надоело чувствовать себя марионеткой в руках этого сумасброда. Слегка повернув голову, Лекс с тоской посмотрел на горящие окна дома, где еще совсем недавно буквально умирал от желания, забыв обо всем на свете. Придурок. Ведь знал же, что нельзя. Он чуть было не совершил непозволительную ошибку, благо, вовремя одумался. Но, черт подери, как же это было сложно! С каждым днем становилось все труднее и труднее держать свои мысли и желания в узде, чтобы не сорваться… но сегодня он зашел слишком далеко. Все его попытки держать блондина на расстоянии пошли насмарку. Куда подевалась вся эта ненависть, которую он специально разжигал в себе и которой вот уже на протяжении нескольких месяцев прикрывал свою необъяснимую тягу к Ярославу?
Вся эта ситуация выводила его из равновесия, заставляя чувствовать себя потерянным и дезориентированным. Разве мог он подумать еще год назад, что с ним случится такое? Что он будет хотеть парня? Правильно говорят, не зарекайся — от чего бежишь, то и случается. Такие отношения между мужчинами неправильные, противоречат природе и ничего хорошего из них получиться не может. Лекс знал это не понаслышке, но уж слишком высокая цена была у этого знания. Данил. При мыслях о брате, Лекс почувствовал знакомую тоску, острой иглой засевшую в сердце. Как бы сложилась его жизнь, если бы он был… натуралом? Или если бы мать не вышла замуж во второй раз? Как бы его жизнь сейчас не сложилась, но он был бы по крайней мере жив…
Глаза противно защипало и брюнет, злясь на самого себя, прижал пальцы к векам, стараясь успокоиться. «Черт, да что со мной сегодня? Еще не хватало разныться как девчонке, и тогда точно будет достойное завершение и без того «потрясающего» вечера».
Кинув последний взгляд на дом, он завел двигатель и резко рванул с места, отчего тишину улицы разорвал пронзительный визг шин. Он понимал, что пьян и что такое вождение может закончиться не самым лучшим образом, но на Лекса накатила полная апатия и ему вдруг стало все равно, что с ним будет. Возможно, где-то в глубине сознания он даже и хотел, чтобы с ним что-то случилось. Оставалось удивляться, каким таким чудом он сумел добраться до дома целым и невредимым, наверное, за это стоит поблагодарить его ангела хранителя, который в этот вечер был особо бдителен. Завалившись в квартиру, Лекс разулся и не раздеваясь, растянулся на кровати, тут же забывшись неспокойным сном.

Переговоры прошли на удивление гладко и сейчас Лекс сидел перед отчимом в его кабинете, дерзко закинув ноги на стол, и жевал жвачку, громко при этом чавкая. Парень злорадно улыбнулся, видя, как левый глаз невысокого плотного мужчины начинает еле заметно подергиваться. Опустив ноги со стола, Лекс поставил на него локти и широко и громко зевнул, отчего жвачка вывалилась у него изо рта и шлепнулась на какой-то документ.
— Упс, — натянув на лицо невинное выражение, он надавил на белый комочек, якобы пытаясь его отодрать, но тот лишь еще больше прилип к бумаге. – Неприятность-то какая! – печально вздохнул он.
— Довольно! – не выдержав, взорвался Владислав Сергеевич. – Хватит кривляться! Ведешь себя как ребенок! И этому идиоту я собираюсь оставить свою компанию…
— А я не хочу, чтобы ты оставлял мне свою компанию! – невинное выражение тут же слетело с лица и Лекс резко вскочил со стула, отчего тот опрокинулся, но парень этого даже не заметил. – Мне она и даром не нужна!
— Заткнись! – рявкнул отчим. – Я не спрашиваю, чего хочешь ты, понял? Политика отнимает у меня много времени и сил, и я уже не смогу уделять компании столько времени, как раньше, поэтому мне нужен человек…
— А ты не боишься, что как только я возглавлю компанию, я развалю ее? А я ведь так и сделаю, — зло зашипел парень, вытянув вдоль тела зажатые в кулаки руки, больно впиваясь ногтями в ладони. Но мужчина ответил на это лишь громким хохотом.
— Нет, не боюсь. К тому времени как компания перейдет к тебе, я успею тебя выдрессировать.
Лицо парня перекосилось от гнева и ненависти.
— Я тебе не комнатная собачонка, чтобы меня дрессировать! Ничего у тебя не получится.
— Какой же ты глупый. Ты же сам знаешь, что у меня уже получается, — от этого мерзкого вкрадчивого голоса Лекса начало мутить. — От меня зависят жизнь и благополучие двух твоих самых близких людей. Ты же не хочешь навредить своей матери и племяннице?
— Сука, — выплюнул Лекс в бессильном гневе. – Как же я тебя ненавижу. О чем только мама думала, выходя за тебя замуж?
— О том, чтобы обеспечить свою семью. Так что не спеши кусать руку, которая тебя кормит.
— Мразь! Ты запудрил ей мозги своим мнимым сочувствием, делал вид, что искренне переживаешь с нами утрату отца. А ведь он считал тебя своим другом, — Лекса начало трясти от гнева и боли. Тот год, когда умер отец, вообще был странным для всей их семьи. Сначала Данил заявился домой, держа на руках крохотный пищащий розовый сверток, и заявил, что это его дочь. На все вопросы о том, где же ее мать, он лишь мрачно твердил, что мать от девочки отказалась. Даже Лексу тогда не удалось вытянуть из него всю историю рождения Лерки. А через несколько месяцев умер папа. Они все тогда были искренне благодарны другу отца, Владиславу Сергеевичу, который поддержал их в те трудные минуты. Если бы он тогда знал, какой же гнилой этот человек на самом деле…
— Вот только не надо взывать к моей совести, бесполезно. Если бы я мог иметь детей, у меня не возникло бы необходимости жениться на вашей матери, — отчим раздраженно хлопнул по столу ладонью, отчего некоторые бумаги с тихим шелестом посыпались на пол. – У меня нет ни детей, ни племянников, кому бы я мог оставить свою фирму. А тут так удачно умирает друг, у которого аж два умных и здоровых пацана. Грех было не воспользоваться этим. Только вот, к сожалению, один оказался бракованным.
От этих слов, произнесенных равнодушным и холодным, как лед, тоном, у Лекса в голове что-то перемкнуло и, зарычав, он кинулся на отчима. Схватив его за горло одной рукой, вторую он занес для удара.
— Не смей так говорить о них, понял меня? Ни об отце, ни о брате! Если бы не ты, Данил был бы жив. Это ты, сука, виноват. Ненавижу тебя!
— Отпусти меня, — прохрипел отчим, глаза которого бешено вращались от испуга. – Только попробуй сделать мне что-нибудь и это отразиться на твоей семье.
Лекс с ненавистью сжал зубы, понимая, что ему нужно отпустить эту гниду. Но все его существо противилось против этого, пальцы зудели от желания сомкнуться на этой дряблой шее и почувствовать его последний судорожный вздох. Резко отпустив Владислава Сергеевича, Лекс отскочил от него на другой конец кабинета.
— Гаденыш, ты чуть не задушил меня, — прохрипел мужчина, хватаясь за горло. – Тебя тоже нужно упечь в психушку, как и твоего братца!
Парня всего передернуло от его слов, но он заставил себя сдержаться. Закрыв глаза, он глубоко вдохнул. Он не может позволить себе такие срывы. Нельзя. Эта сволочь может вызвериться на Лере и маме.
— Прости, — скрипя зубами, выдавил он из себя. – Не знаю, что на меня нашло.
— Это уже переходит все границы, — прошипел отчим. – Не зли меня парень, пожалеешь же. И моему терпению когда-нибудь настанет конец. А теперь пошел вон отсюда!
Лекс словно ждавший этой команды, пулей вылетел из кабинета. Несясь по коридорам здания, чуть ли не сбивая с ног удивленных сотрудников, парень заскочил в лифт, проклиная про себя того, по чьей воле он сейчас чувствовал себя рабом, вынужденным беспрекословно выполнять чужие приказы. Он больше не был хозяином своей жизни, каждый его шаг контролировался. И не дай бог он сделает что-нибудь такое, что не будет укладываться в рамки нормы поведения будущего владельца крупной компании… Внутри все бурлило и кипело от несправедливости, а бунтарский характер не позволял полностью смириться со сложившимся положением. Злость внутри пульсировала огромным раскаленным шаром, обжигая внутренности и заставляя кровь в венах кипеть. Хотелось напиться, поругаться с кем-то, подраться в конце концов! Он тут же вспомнил блондина, и с силой прикусил губу, пытаясь сдержать тоскливый стон. Девушка, ехавшая с ним в лифте, как-то подозрительно на него покосилась, на что парень ответил ей хмурым взглядом. А уже дома, будучи скрытым от посторонних глаз, он позволил себе уткнуться носом в одеяло, которым когда-то укрывался Яр, и которое все еще хранило тонкий аромат этого несносного, но в то же время такого желанного парня.

Весь день Ярослав чувствовал себя как на иголках, дожидаясь вечера и в тоже время до дрожи в коленях боясь его наступления. В его голове происходила сейчас такая бурная деятельность, что, казалось, она вот-вот закипит и взорвется от перенапряжения. Ночью он практически не спал, пытаясь переварить то, что произошло накануне, и разложить это по полочкам. Чем больше он прокручивал каждый момент прошлого вечера в своих воспоминаниях, тем больше приходил к выводу, что с этим надо что-то делать. И в его голове созрел план, простой до безобразия и в то же время решиться на исполнение которого было ну очень сложно. Уже засыпая, Яр подумал, что ни за что не отступится от принятого решения.
Проснувшись рано утром, он первым делом полез в интернет, проводить операцию по ликбезу в области гомосексуальных отношений. От прочитанного и увиденного у него глаза на лоб лезли и он уже не был так уверен, что хочет именно этого. Это вызывало у него что угодно от отвращения до ужаса, но никак не возбуждение. Где-то внутри шевельнулась слабая надежда, что он все же ошибся, определив себя к «голубому сообществу». А как проверить-то? Он кликнул на ссылку и на экране открылось изображение, на котором молодой обнаженный парень стоял на четвереньках, повернувшись задом к объективу, и призывно выглядывал из-за плеча. Яр около пяти минут пялился на это фото, ожидая какой-либо реакции своего тела. Ничего. Значит ли это, что он не гей? Если бы он был им, то, наверное, уже давно обкончался, поза-то какая у мальчишки призывная. Он не гей, не гей, ура! Ярослав довольно улыбнулся и закрыл от облегчения глаза. И тут же перед его взором нарисовался обнаженный Лекс, в такой же позе, как у парня на мониторе. Его члену словно дали команду стоять по стойке смирно, причем выполнил он эту команду с такой лихой готовностью, что Яру ничего не оставалось, как зарычать и, проклиная зеленоглазого беса, кинуться со всех ног в ванную, успокаивать взбесившийся организм. Больше он никаких экспериментов проводить не стал, а с угрюмым видом начал шерстить сайты, поглощая информацию и готовясь к неизбежному.

Ярослав, переминаясь с ноги на ногу, стоял у дверей Лекса, не решаясь нажать на кнопку звонка. Он жутко нервничал, и то и дело ловил себя на желании развернуться и позорно сбежать домой. Но лишь понимание того, что от себя не убежишь и простым побегом от этого наваждения не избавиться, удерживало его на месте. Уши и щеки горели, а пальцы нервно теребили ручку пакета, в котором лежала бутылка коньяка и пирожные. Яр не знал, любит ли Лекс коньяк или сладкое, но завалиться к нему с пустыми руками парню не позволили совесть и хорошее воспитание. Блондин закрыл глаза и досчитал до десяти, потом начал глубоко дышать, пытаясь выровнять дыхание, чувствуя себя, словно он отправляется на эшафот. Да уж, не каждый день приходишь к парню, с предложением переспать. Ну, перед смертью не надышишься, так что хорош кота за яйца тянуть, решил Ярослав и, немного помедлив, нажал на звонок. Тишина. Он снова позвонил и ему опять никто не открыл. Разочарование напополам с обидой накрыло его с головой. Он целый день готовился к этому, читал всю эту ересь, смотрел порнографические картинки, купил коньяк с этими дурацкими пирожными, а этого придурка нет дома? Яр в последний раз нажал на звонок, уже ни на что не надеясь и поплелся к лифту, когда за его спиной щелкнул замок, и в дверном проеме показался заспанный и жутко недовольный Лекс. Увидев Ярослава, брюнет не смог скрыть удивления, его лицо вытянулось и с него мигом сошло сонное выражение.
— Какого черта ты пришел? – «вежливо» поинтересовался он, нахмурившись.
На лице Яра же расплылась довольная улыбка, хотя внутри все скручивало от страха и волнения. Потеснив Лекса, он нагло вошел в квартиру, и начал разуваться.
— Не понял… — пробормотал Лекс, явно ошарашенный такой наглостью.
— Это тебе, — вместо приветствия сказал Ярослав, протягивая пакет с бутылкой и пирожными.
Лекс подозрительно осмотрел пакет и осторожно заглянул в него, словно ожидая увидеть там как минимум бомбу. Вытащив коньяк и сладости, он растерянно переводил взгляд с одного на другое, а потом неуверенно протянул:
— Я сплю и это мне только снится? – с надеждой спросил он, но немного подумав, наверное, все же пришел к выводу, что это не сон. – Яр, и как мне это понимать? Ты, вообще, зачем пришел?
— Закончить начатое, — дерзко улыбнулся парень.
Лекс нервно сглотнул и на его лице промелькнула паника.
— Кстати, — решил добить его Ярослав и, достав из ветровки небольшой пакетик с логотипом аптеки, также протянул его Лексу. – Вот, небольшой презентик.
— Что это? – хриплым голосом спросил брюнет. Происходящее явно выбило его из колеи и он заметно нервничал.
— Презервативы и смазка, — будничным тоном сообщил Яр и прошел в гостиную, оставив ошарашенного парня тупо пялиться на содержимое пакета. Спустя несколько секунд из коридора раздалось рычание и взбешенный Лекс ворвался в зал, с перекошенным от злости лицом.
— Какого хрена ты притащил ЭТО мне? Ты совсем сдурел?
— Опять начинается, — устало вздохнул Ярослав. – Ты сейчас снова будешь утверждать, что ты меня не хочешь, что у тебя на меня не стоит и что ты не гей? Я это уже слышал. Может, пропустим эту занимательную часть и сразу перейдем к делу?
Казалось, от такого хамства брюнет потерял дар речи, он стоял и хлопал своими зелеными глазищами, открывая и закрывая рот, тем самым напоминая выброшенную на берег рыбу.
— Пошел вон отсюда, пока я тебя не прибил! – наконец пришел в себя хозяин квартиры, хватая Яра за ворот футболки.
— Хочешь подраться? Давай! Подозреваю, что во время наших драк ты сильно возбуждаешься, так может хоть после этого ты станешь сговорчивее, — рявкнул блондин, после чего получил увесистый удар кулаком в челюсть. Дернувшись и зашипев от боли, он, недолго думая, ответил таким же ударом, скользнув кулаком по подбородку Лекса и разбив тому губу, из которой тут же тоненькой струйкой побежала кровь. Некоторое время они стояли, глядя друг другу в глаза, и тишину нарушало только их шумное дыхание.
— Чего ты добиваешься? – наконец спросил Лекс, разрывая затянувшееся молчание.
— Чего я добиваюсь? Знаешь, мне кажется у нас с тобой одинаковое желание, только вот мне хватило духа признаться в нем и себе и тебе. А ты, тупоголовый осел, ведешь себя как дамочка, страдающая от ПМС, то накидываешься с поцелуями, то бежишь как от чумного. Думаешь, мне нравится вся эта ситуация? Думаешь, я прям спал и видел, что буду хотеть мужика? Тем более тебя! Как бы не так! У меня тоже все это уже в печенках сидит. Я не знаю почему так, но наши тела странно реагирует друг на друга, так уж случилось, и с этим надо что-то делать, потому что я больше уже не могу так, — выпалив все это на одном дыхании, Ярослав с вызовом посмотрел на Лекса, ожидая от него, как обычно, кучу всяких возражений и отрицаний, и готовый к тому, что его пошлют куда подальше. Однако, к его удивлению, ничего такого не произошло.
— Думаешь, если мы… переспим, то это все пройдет? – неуверенно спросил Лекс, уткнувшись взглядом куда-то в область шеи Ярослава.
— Я очень на это надеюсь, — вздохнул тот, стараясь скрыть удивление реакцией брюнета, не сводя глаз с его губ, на которых все еще оставалась кровь. Повинуясь внезапному порыву, Яр приблизил свое лицо к лицу Лекса и осторожно слизнул кровь с ранки, ощущая на языке ее солоноватый привкус. Брюнет дернулся, но не отодвинулся, а наоборот, слегка подался вперед, накрывая губы Ярослава своими и жадно впиваясь в них. Этот поцелуй был резким и грубым, но это лишь еще больше заводило, заставляя неистово сплетаться языками и прижиматься друг к другу еще плотнее.
— Давай выпьем, — прохрипел Лекс, прерывая поцелуй и отстраняясь от Ярослава, который смотрел на него шальным, ничего не понимающим взглядом.
— Что? Выпить? Да, конечно, давай, — наконец пришел он в себя, немного смущенный своей реакцией.
Лекс принес из кухни два небольших стакана и, плеснув в них коньяка, взял один и уселся прямо на полу, облокотившись спиной о диван. Ярослав последовал его примеру, тоже сев на пол, на расстоянии вытянутой руки от брюнета, наблюдая, как тот болезненно морщится, когда огненная жидкость касалась ранки на губе. Пили они в полном молчании, не зная, что сказать друг другу в такой не совсем обычной ситуации. Казалось, напряжение, царившее в комнате, можно потрогать руками. Наконец, не выдержав, Лекс издал нервный смешок.
— С ума сойти. Ну и ситуация. Сижу и пью с парнем, который меня бесит по-черному и с которым я собираюсь переспать.
— Да уж, — улыбнулся Ярослав, про себя ликуя от этого уверенного тона, с которым Лекс произнес «собираюсь переспать». – Прикинь, мы будем первыми друг у друга.
— Кошмар! – захохотал Лекс, видимо от нервного напряжения. – Ты хоть знаешь, что и как делать надо то?
— Ну… теоретически. Читал кое-что в интернете, — протянул Ярослав, почесывая макушку.
— Вот и я читал, — хмыкнул брюнет и Яр удивленно уставился на него.
— Так ты тоже к этому готовился? Ты знал, что все так и будет?
— Ну… не то чтобы знал, просто стало любопытно, — пожал плечами Лекс, разглядывая темную жидкость в стакане.
— Хм… любопытно ему стало. Ну и как? Удовлетворил свое любопытство? – с издевкой спросил Ярослав.
— Не совсем…
— Ничего, сегодня удовлетворишь. И не только любопытство, но и меня заодно.
— Яяяяяяр…
— А?
— А кто будет снизу?
Резко наступила оглушительная тишина, как будто кто-то нажал кнопку «отключить звук». Как-то раньше ни один из них не задумывался об этой проблеме, ясень пень, каждый представлял себя в роли актива. И сейчас, надеяться на то, что один из них добровольно согласится быть пассивом было просто глупо.
— И что будем делать? – осторожно спросил Ярослав, для которого эта ситуация представлялась тупиковой. Добровольно уступать он был не намерен, так же как и Лекс.
— Может… кинем монетку? – неуверенно предложил брюнет. – Сами мы этот спор решить не сможем. Так пусть решит случай.
— Давай, — немного подумав, ответил Яр и достал из кармана сверкающий пятак. Некоторое время они оба как загипнотизированные смотрели на металлический кругляшок, от которого сейчас зависело так много – практически судьба задницы одного из парней.
— Орел, — выдохнул Яр.
— Решка, — шепнул Лекс.
Сжав руку в кулак и разместив монету на ногте большого пальца, блондин глубоко вздохнул и резко разогнул палец. Затаив дыхание парни наблюдали за тем, как монетка словно в замедленной съемке несколько раз перевернулась в воздухе и, отлетев в сторону, с тихим звуком упала на ковер. Ну что ж… жребий брошен.

Дата добавления: 2015-08-17