Германии

В мае 1937 г. в Англии произошла смена власти, которая имела роковые последствия не только для страны, но и для всей Европы. 70-летний премьер-министр Стенли Болдуин вышел в отставку и его место неожиданно для всей английской общественности занял Невилл Чемберлен (1869-1940 гг.), которому в тот год исполнилось 68 лет. До этого он занимал пост канцлера казначейства и не проявил себя достаточно подготовленным государственным деятелем для столь высокого ранга, как премьер-министр.

Чемберлен был одним из наиболее полных выразителей воли, интересов и политической философии правящего класса Англии. В консервативной партии он пользовался непререкаемым авторитетом, а партия имела, как никогда прежде, подавляющее преимущество в Палате общин. Из 556 мест на выборах 1935 г. она получила 471, что давало ей возможность принимать любые решения практически без противодействия. Лейбористская партия после провала Р.Макдональда потеряла свое прежнее значение. История предоставила Чемберлену уникальную возможность править страной.

Его внешняя политика покоилась на трех аксиомах: Франция в упадке и ее дни сочтены, как великой европейской державы, Германия под руководством Гитлера сплочена и сильна как никакая другая европейская нация, Советский Союз - вредоносное государство, сеющее везде зло, и дружба с ним невозможна. Но была проблема, которая имела для английских правящих кругов первостепенное значение - судьба колониальной империи. Британская колониальная империя переживала глубокий кризис, который мог привести ее к развалу.

Страх потерять колонии стал постоянной хронической болезнью английских государственных деятелей и толкнул их на крайние репрессивные меры против национально-освободительных движений. Наиболее важной проблемой стала Индия. Индийский Национальный конгресс во главе с М.Ганди и Дж.Неру завоевал широкие массы и возглавил движение сатьяграхи (гражданского неповиновения). В ответ в мае 1930 г. конгресс был объявлен вне закона, М.Ганди, Дж.Неру и другие руководители были брошены в тюрьму. В тюрьме в целом оказалось 60 тыс. активистов национально-освободительного движения. Однако, репрессии не остановили массового движения за свободу Индии. В стране начали создаваться революционные профсоюзы, которые призывали к революции, нарастало стачечное движение, крестьяне стали главной движущей силой освободительного движения в Индии. Ситуация в Индии являлась главной причиной беспокойства английского правящего класса. В Европе можно было договориться за счет других стран, а здесь - нет. В Индии было одно требование - свобода и независимость, а это означало лишиться жемчужины английской короны.

Острая ситуация возникла на Ближнем Востоке, где главной проблемой стала борьба за контроль над нефтяными источниками и получение концессий. Обнаруженные нефтяные месторождения находились главным образом в Иране и Ираке. В 1932 г. Реза-шах предоставил Англо-Иранской Нефтяной Компании (АИНК) первую концессию на берегу Персидского залива на разработку нефти. Через 6 лет, в 1938 г. АИНК производила уже 9 млн. тонн нефти, став крупнейшим мировым производителем "черного золота".

Другим крупнейшим производителем нефти являлся Ирак. Здесь три крупнейшие западные компании достигли соглашения о равной доли раздела производства нефти - АИНК, "Роййял Датч Шелл", французская компания "Франсез де Петроль", а также американские "Нир Ист Девелопмент Корпорэйшн" и компания Гюльбекяна (США). "Нир Ист" представляла интересы крупнейших американских компаний "Стандарт Ойл Компани оф Нью Джерси" (ныне "Эксон") и "Стандарт Ойл компани оф Нью Йорк" (ныне "Мобил Ойл"). Кроме того, американские компании приобрели концессию в Саудовской Аравии (АРАМКО), в Бахрейне. Соглашение между этими компаниями составляло основу господства западных держав на Ближнем Востоке и арабском мире.

Англичане создают крупные воинские соединения в Ираке и Иордании под командованием английским офицеров. Под своим контролем формируют государство Израиль. На Ближнем Востоке создается система охраны нефтяных источников - Реза-шах, король Фейсал и король Абдулазиз предоставили концессии на разработку нефти, английские войска взяли под охрану нефтяные предприятия и нефтепроводы, а Израиль должен был стать опорным пунктом в борьбе против возможных в будущем выступлений арабских народов за независимость. Нефть на Ближнем Востоке становится главной внешнеполитической проблемой западных держав. Она же стала основой одного из главных конфликтов в международных отношениях двадцатого столетия.

Важное значение английские правящие круги придавали сохранению и укреплению контроля над Суэцким каналом. Египет становился одним из ключевых факторов в английской глобальной политике. В соседней Ливии после подавления народного восстания 1931 г. фашистская Италия начала активно внедряться в экономику страны и усиливать свое военное присутствие. Лучшие земли перешли в руки итальянских колонистов. Страна была превращена в аграрно-сырьевой придаток Италии. Ливия использовалась для проведения фашистской пропаганды в соседних арабских странах. В ней были построены многочисленные военно-морские и военно-воздушные базы, стратегические дороги. Дешевая рабочая сила позволила итальянскому фашизму создать здесь мощную военную инфраструктуру. Ливия стала одним из крупных стратегических плацдармов итальянской агрессии в Африке и Ближнем Востоке.

Английские политики и стратеги хорошо понимали значение действий Италии и последствий, к которым они могут привести. Поэтому со своей стороны принимали ответные действия. Они выдвинули в Египте проект неравноправного договора, который мог бы сохранить за ними экономические и политические позиции, предоставив Египту формальную независимость. 28 февраля 1922 г. Англия объявила об отмене протектората над Египтом, который становился "независимым суверенным государством". Это был удачный политический ход, который создал основу компромисса английских колонизаторов с египетской буржуазией и чиновничьей бюрократической верхушкой.

"Независимость" Египта позволила Англии сохранить за собой право защиты имперских путей на его территории, "защиту" самого Египта от иностранной агрессии и иностранного вмешательства, "охрану" иностранных интересов и право на господство Египта над Суданом. Сохранение своего фактического господства в стране Англия оформила официально принятием конституции 1923 г. Она сохраняла широкие полномочия в руках египетского короля (паши), становившегося исполнителем воли английских колонизаторов. Представительным органом становился сенат, который должен был состоять на 40 % из депутатов, назначаемых пашой, а на 60 % избирался из представителей дально-бюрократической знати. Выборы 1923 г. дали большинство мест партии Вафд. В январе 1924 г. вафдисты образовали новое правительство во главе с лидером партии Саадом Заглулом. Партия, начинавшая в 1918 г. борьбу за национальную независимость, пошла на сделку и компромисс с британскими властями. Это был блистательный успех английской дипломатии.

В августе 1936 г. египетское правительство подписало с Англией новый договор, который фактически санкционировал британскую оккупацию страны. Английские войска оставались в зоне Суэцкого канала, в Каире и Александрии. Английские военно-воздушные силы получали полный контроль над воздушным пространством Египта и право пользования египетскими аэродромами. Египетская армия попадала под командование английской военной миссии. В случае войны или угрозы войной вся территория Египта могла быть использована англичанами. Англия, со своей стороны, сделала символическую уступку. Английский верховный комиссар был переименован в посла Его Величества. Англия начала осуществлять широкую программу военно-стратегического строительства, оплата всех расходов производилась египетской стороной.

Самые страшные новости приходили с Дальнего Востока, где японские милитаристы начали военные действия против Китая, нарушив Вашингтонские соглашения. В ночь на 18 сентября 1931 г. японская армия вторглась в Манчжурию. Не встречая сопротивления со стороны китайских властей, японские войска за несколько дней прошли всю южную Манчжурию, а к концу осени того же года заняли большую часть Северной Манчжурии. К началу 1932 г. вся Манчжурия была занята японцами. Япония создала плацдарм для дальнейших наступательных действий. В течение 1934-1935 гг. японские войска расположились вдоль советской и монгольской границы, создавая барьер против Китая. На Дальнем Востоке сложился первый очаг мировой войны. Это вынудило Советское правительство перевести часть своей армии на Дальний Восток, создав здесь Особую Дальневосточную Армию (ОДВА) под командованием маршала Блюхера.

Захват Северо-восточного Китая рассматривался японскими империалистами как один из этапов осуществления агрессивного внешнеполитического курса, сформулированного в меморандуме Танака. Японское правительство приняло меры для провозглашения Манчжурии "самостоятельным" государством. 1 марта 1932 г. было объявлено о создании государства Манчжоу-Го, во главе которого был поставлен последний представитель манчжурской династии Пу И, объявленный императором нового государства. В будущем это давало право объявить его императором Китая. В сентябре 1932 г. был подписан протокол о "военном союзе" между Японией и Манчжоу-Го, предполагавший размещение на постоянной основе на территории этого марионеточного государства японских войск. Попустительство западных держав развязывает руки агрессору и в 1933 г. Япония пытается добиться признания Лигой наций и Китаем захвата Манчжурии. Отказ Лиги наций приводит к выходу Японии из этой организации.

Япония наращивает внешнеполитическую экспансию и предъявляет все новые претензии. В января 1934 г. японский министр иностранных дел Хи заявил в парламенте, что Япония является главной силой, ответственной за поддержание "порядка" на Дальнем Востоке. В апреле 1934 г. Япония предупредила, что будет препятствовать любому коллективному действию по оказанию коллективной помощи Китаю. Это нарушало принцип открытых дверей в Китае, установленный договором девяти держав на Вашингтонской конференции 1922 г. Англия и США заявили протест, но Япония оставила его без внимания. Вместе с тем она заявила, что отказывается от Вашингтонского договора в ограничении морских вооружений. Япония начала военную экспансию, которая должна была привести к провозглашению ее владычицей Юго-Восточной Азии.

Над Британской империей нависла смертельная угроза. Сочетание освободительного движения в Индии с японской экспансией существенно ослабляло позиции Англии на Дальнем Востоке и требовало осуществления экстренных мер с целью противостояния нависшей опасности. Двадцатые годы были эпохой быстрого подъема японской экономики. Вместе с ростом японской промышленности выросло влияние финансовой олигархии, финансово-промышленных конгломератов - дзайбацу, активизировалась деятельность милитаристских организаций, требовавших активной внешней политики и наступления на материке. Финансовая олигархия была главной пружиной, развивавшей агрессивную внешнюю политику Японии. Мировой экономический кризис ослабил потенциальные возможности западных держав и США и предоставил японским милитаристам максимально благоприятные возможности быстро и без осложнений захватить Корею, Китай и Юго-Восточную Азию. В 1931 г. адмирал Танака представил императору меморандум о войне на материке. Соответственно плану, на первом этапе необходимо было быстро захватить Манчжурию. Регион был известен своими естественными богатствами - руда, каменный уголь, золото, лес и на их основе можно было развернуть военную промышленность для снабжения материковой армии. Он представлялся удобным плацдармом для военных действий как на север, против Советского Союза и Монголии, так и на юг против Юго-Восточной Азии, Индии и Бирмы.

Угроза итальянского фашизма в Северной Африке и Японии на Дальнем Востоке привела английских дипломатов к страшной мысли о возможном союзе между ними. Присоединение к такому союзу Германии было вполне возможным и не нужно было быть слишком дальновидным, чтобы не понимать о возможных последствиях блока Германия-Японии и Италия для безопасности Англии и целостности Британской империи. Английская дипломатия имела богатый опыт борьбы против пактов, союзов и блоков и на этот раз она нашла выход в изоляции Германии от союза с Японией.

Чемберлен сделал внешнюю политику своей исключительной прерогативой и осуществлял ее самолично. Он назвал свою политику политикой "умиротворения". Чемберлен утверждал, что Германия на Версальской конференции нанесла достаточно тяжелую обиду несправедливыми решениями и теперь настало время возместить ей утраты путем "мудрых уступок". Основной проблемой момента стала Германия, говорил он. Надо прежде всего урегулировать эту проблему, а остальные уже не представят трудностей. Ему казалось возможным решить эту проблему методом урегулирования. "Если бы мы могли, - говорил он советскому послу И.Майскому, - сесть с Гитлером за один стол и с карандашом в руках пройтись по всем его жалобам и претензиям, то это сильно прояснило бы отношения"²⁵. Он рассчитывал путем уступок Гитлеру - политических, территориальных - добиться дружественных отношений с Германией и отвратить вооруженный конфликт между нею и Англией. Но уступки оказались слишком велики и сделаны были за счет других государств. В жертву приносились целые народы, государства, принципы, мораль. По его мнению, уступки могли "умиротворить фашистских волков" на западе и в дальнейшем их аппетиты можно было умиротворить за счет государств в восточной Европе. Как и весь правящий класс Англии Чемберлен традиционно был врагом Советского Союза и с течением времени надеялся направить гитлеровские агрессивные устремления на восток против Советского Союза.

В конце ноября 1937 г. министр иностранных дел лорд Галифакс был направлен в Берлин с поручением вступить в переговоры с Германией об общем урегулировании англо-германских отношений. Галифакс, от имени английского правительства, предложил Гитлеру союз на базе пакта четырех (т.е. Англии, Франции, Италии и Германии) и предоставление ему свободы рук в Центральной и Восточной Европе. Предложение не исключало "изменение существующего положения", причем говорилось, что речь идет о Данциге, Чехословакии и Австрии. Гитлер хорошо понял, что в обмен на дружбу с Англией ему предлагался насильственный захват "жизненного пространства" в указанных районах.²⁶ Но Гитлера это не удовлетворило, он требовал большего.

Он решил укрепить связи с Англией, которые дали бы ему возможность привлечь ее для дальнейших экспансионистских акций. В 1936 г. послом в Англию отправляется И.Риббентроп в надежде, что ему удастся изменить общественное мнение страны в отношении Германии. "Риббентроп, привезите мне союз с Англией", - таковы были прощальные слова Гитлера, которыми он напутствовал своего нового посла²⁷. Но в Лондоне Риббентропа встретили холодно, он не смог добиться аудиенции у короля, многие двери крупных и влиятельных государственных деятелей оказались также закрытыми. Он отметил большую разницу в позиции английского общественного мнения (профсоюзы, либералы, газеты и журналы демократического направления) и правительства консерваторов. Английское общественное мнение было настроено резко против фашизма и фашистской Германии. Газеты много писали о лагерях смерти, подавлении демократии в Германии, фашистских застенках, где заключенные подвергались невыносимым пыткам. В то же время члены правительства консерваторов и ряд политических группировок выступали за умиротворение Гитлера. Чемберлен был их кумиром, обещавшим не допустить любой ценой войну с Германией.

Господствующим принципом в английском политическом сознании было отождествление России с главным врагом Англии. Идея о "русской угрозе", а затем "большевистской чуме" превращалась в хроническое заболевание английского общества. Поколение английских дипломатов 20-30-х годов было воспитано на антисоветских предрассудках, английское консервативное мышление не давало возможности отступать от них. В английских политических кругах было крайне экстремистское, оголтелое, зараженное паранойей крыло антисоветского направления, которое призывало к новому походу против Советского Союза. У.Черчилль был наиболее видной личностью в нем. В 1927 г. в одной из своих книг он писал об "отравленной, зараженной чумой России", "России, вооруженной не только штыками и пушками, но и сопровождаемой полчищами тифозных паразитов, которые разрушают здоровье и души целых наций"²⁸.

Отношения с СССР под влиянием английских противников Советского Союза в двадцатых и тридцатых годах складывались в зависимости от воздействия этих крайних направлений антисоветского образа мышления. Внешне это выражалось в "сезонных" колебаниях англо-советский отношений. В 1924 г. английское правительство установило дипломатические отношения с СССР, но через три года разорвало их. В 1926 г. накануне всеобщей стачки в Англии английская полиция сфабриковала т.н. "дело Кемпбелла", стремясь найти доказательства подрывной деятельности СССР в Англии. В 1929 г. дипломатические отношения были вновь восстановлены, но на следующий год английские власти ликвидировали торговый договор с СССР. В 1932 г. были ликвидированы все экономические отношения. Посол Советского Союза И.М.Майский вспоминает: "В течение 1930-1932 гг. вся политическая атмосфера Англии непрерывно сотрясалась проводимыми в стране бешеными антисоветскими кампаниями"²⁹. Поводы для таких кампаний были самые различные, но корни у них были одни - непримиримая антисоветская позиция английских правящих кругов.

И.Риббентроп должен был сыграть на антисоветской кампании, поддержать антисоветские элементы в английском высшем обществе и создать устойчивое общество борьбы против коммунизма. Ему это не удалось. Более того, его поразила сила антифашистского движения в английском правящем классе, которое, не отказываясь от антисоветских предрассудков, видело в фашистской Германии будущего врага Англии не только в Европе, но и в английских колониях. Занятие Германией Рейнской области консолидировало оба течения и Риббентроп докладывал Гитлеру неутешительную картину отношения в английских политических кругах к Германии. Расклад сил выглядел следующим образом.

Была сильная прогерманская группа, выступавшая за взаимопонимание и союз с Германией. В нее входило подавляющее большинство членов палаты общин и лордов, влиятельные представители прессы, деловых кругов и банкиров. Среди них были и видные члены правительства - Н.Чемберлен, лорд Керзон, лорд Бальфур, лорд Биркенхед - целая галактика "самых выдающихся", "самых великих" и самых влиятельных английских консерваторов. Король Эдуард VIII также играл активную роль в развитии дружественных отношений между Англией и Германией. И.Риббентроп пишет: "Эдуард VIII к тому времени уже не раз показывал свое весьма дружественное расположение к Германии"³⁰.

Н.Чемберлен выражал интересы этой части английского правящего класса. Сближение с Германией, сотрудничество, а дальше и дружба с ней являлись родовой традицией клана Чемберленов. Его отец - Джозеф Чемберлен (1836-1914 гг.) был министром по делам колоний в правительствах лорда Солсбери и Бальфура (1895-1903 гг.) и был горячим поборником англо-германского союза. Его брат Остин Чемберлен (1863-1937 гг.) в качестве министра иностранных дел принимал участие в подготовке и заключении Локарнского пакта 1925 г. и также прославился как "друг" Германии. Теперь Н.Чемберлен, став премьер-министром, воспользовался своей должностью, чтобы осуществить семейные идеи. Он пользовался большой поддержкой консервативной партии. Считают, что практически 2/3 руководящего состава партии поддерживало его политику, а также т.н. "кливденская группа" во главе с могущественной семьей лорда Астора и его жены леди Астор. К ним примыкали редактор газеты "Таймс" Дж.Доусон, считавшийся поклонником Гитлера, и лорд Галифакс.

Прогерманские круги во главе с Н.Чемберленом определяли всю внешнюю политику Англии в тридцатых годах. В августе 1936 г. большая группа политических деятелей этого лагеря присутствовала на Олимпийских играх в Берлине, по приглашению И.Риббентропа, назначенного послом в Великобританию вместо скончавшегося Хеша. Среди них был лорд адмиралтейства Монселл, газетный магнат лорд Бивербрук, главный редактор "Таймс" Джеффри Доусон, лорд Ротермир и др. Они были свидетелями мощного политического зрелища популярности Гитлера в Германии. Его появление на стадионе в Берлине, вмещавшем 120 тыс. зрителей, было встречено овацией и громовым "Хайль Гитлер". В Англии это было использовано как свидетельство массовой поддержки немецким народом фюрера. Чемберлен эффективно использовал сообщения "Таймс" в пользу своей политики сближения и сотрудничества с Германией. Политика "умиротворения" Гитлера получила новый импульс. Прогерманские круги начали изобретать все новые аргументы в пользу прогерманской политики: германский народ обожает своего фюрера, Германия имеет право на адекватную оборону, германский народ имеет право на равноправие с другими цивилизованными европейскими народами, страна идет по пути прогресса и пр.

Но Риббентроп был неприятно удивлен и существованием сильной антигерманской группы, в которую входили не только политические деятели, но и большая группа английской интеллектуальной элиты, такие как Бернадр Шоу, Герберт Уэллс, настоятель Кентерберийского собора, автор многочисленных книг доктор Хьюлетт Джонсон. Признанным ее лидером был Р.Дж.Ванситтарт, бессменный заместитель министра иностранных дел Англии с 1930 по 1938 гг., пользовавшийся большим влиянием в Форин Оффисе.

И.Риббентроп решил начать свою миссию "доброго друга Англии" и поборника англо-германской дружбы, а может и союза, именно с сэра Роберта Ванситтарта (1881-1957 гг.). Но первая же встреча оказалась для фашистского посла разочаровывающей. У него было ощущение, что перед ним глухая стена. И.Риббентропу пришлось нажать все регистры своего скудного дипломатического искусства. Он старался проникновенно втолковать сэру Роберту, что личность фюрера, который может решать единолично и суверенно, дает уникальную возможность надолго свести Германию и Англию вместе и на пользу обеим создать солидную базу доверия и общих интересов. "Фюрер готов к искренней договоренности на паритетной основе", - подчеркнул он. Всю чушь, которую нес И.Риббентроп, известный своей ограниченностью интеллекта, сэр Роберт слушал спокойно, оставаясь наглухо закрытым и уклоняясь от любой попытки своего собеседника перейти к открытому обмену мнениями. За свою жизнь И.Риббентроп вел беседы с сотнями англичан на эту тему, но никогда ни одна беседа не оказывалась столь бесплодной, не вызывающей никакого резонанса у партнера, с отсутствием даже малейшего желания подойти к сути дела. Он просил сэра Роберта выразить свое мнение по определенным пунктам, спокойно и открыто подвергнуть высказывания Риббентропа критике или же объяснить, в чем Англия и Германия расходятся во взглядах, но в ответ он не услышал ровно ничего, кроме традиционных английских пустых заверений, комплиментов и упражнений в изящной словесности.

Одно было ясно и не вызывало ни малейшего сомнения: с Ванситтартом германо-английского взаимопонимания не достигнуть. В лице Ванситтарта И.Риббентроп столкнулся с традиционным комплексом английской дипломатической школы, которая отстаивала концепцию равновесия сил на европейском континенте, не допускавшую и мысли о доминировании какой-либо страны в какой-либо его части и воплощавшую в новых условиях мировой политики старый английский принцип - никогда не идти вместе с Германией, по-новому звучавший как: никогда не идти на пакт с Германией. И.Риббентроп назвал это новое явление как "ванситтартизмом". Он был убежден, что люди в окружении Р.Ванситтарта (а он обладал большим влиянием в Форин Оффисе и, кроме того, был начальником секретариата премьер-министра) полны ненависти к Германии и никогда не допустят сближения с Германией и говорить с ними было бесполезно.³¹

Еще более обескураживающей была беседа с Черчиллем, состоявшаяся в ноябре 1937 г., когда политика "умиротворения" Чемберлена была в самом зените, как и карьера самого Чемберлена. Черчилль в то время был рядовым членом парламента, но занимал в политической жизни страны важное место. Кроме того, почти 20 лет он вел открытую, враждебную СССР кампанию и Риббентроп надеялся, что ему удастся легко привлечь его в круг "друзей Германии", играя на его антисоветских и антикоммунистических убеждениях. Но фашистский посол не учел другой стороны в политических взглядах Черчилля. В нем воплощались интересы той группы консервативной партии, для которой превыше всего были Британская империя и престиж Англии в мировой политике. Здравый смысл подсказывал Черчиллю и его окружению, что сотрудничество с Германией, не говоря уж о союзе, приведет к потере влияния в международных делах, уронит престиж Англии в колониях. Беседа Черчилля и Риббентропа состоялась в германском посольстве и вызвала у последнего глубокое разочарование. Беседа носила откровенный, прямой, порой даже недружелюбный характер. Содержание беседы оба приводят в своих работах и оба варианта близки друг другу.

Черчилль так записал беседу. "И.Риббентроп сказал: "Он бы мог стать Министром Иностранных дел, но Гитлер просил его отправиться в Лондон, чтобы добиться англо-германского соглашения (энтент) или даже союза. Германия стала бы защитницей Британской империи в ее величии и современных границах. Она могла бы требовать возвращения ее прежних колоний, но это теперь не главное. Ныне самое необходимое заключается в предоставлении Англией Германии свободы рук на востоке Европы. Она должна иметь лебенсраум, т.е. жизненное пространство для ее быстро растущего населения. Поэтому Польша и Данциг должны быть поглощены. Белоруссия и Украина имеют жизненно важное значение для германского рейха с населением в 70 млн. человек. На меньше Германия не согласна. Все, что она просит у Британской империи - не вмешиваться."³²

Выслушав И.Риббентропа, Черчилль резко заявил, что, по его убеждению, "ни одно британское правительство никогда не согласится предоставить Германии свободу рук в восточной Европе". Это правда, продолжал он, что у Англии плохие отношения с Советским Союзом и англичане ненавидят коммунизм, как и Гитлер, но никто не должен заблуждаться, что Англия равнодушна к судьбам континента настолько, чтобы позволить Германии доминировать в центральной или восточной Европе. Риббентроп ответил: "В таком случае война неизбежна. Другого выхода нет. Фюрер настроен решительно. Ничто не остановит его и ничто не остановит нас".

У.Черчилль ответил не менее решительно: "Когда вы говорите о войне, которая, несомненно, станет всеобщей войной, вам нельзя недооценивать Англию. Это сложная страна и немного иностранцев понимает ее менталитет. Не судите о ней по позиции нынешней администрации. Как только перед народом встанет серьезное дело, даже нынешнее правительство и вся британская нация будут действовать самым серьезным образом". Он добавил: "Советую избегать недооценки Англии. Она очень умна. Если вы ввергните нас в еще одну мировую войну, она поднимет весь мир на войну против вас, как это было в первую мировую войну". И.Риббентроп в ярости поднялся и проговорил: "Возможно Англия и умна, но на этот раз она не поднимет против Германии весь мир".³³

Черчилль обладал сильным авторитарным и бойцовским характером. В 1936 г. он стал лидером внутренней оппозиции в консервативной партии, которая занимала открыто антигерманскую позицию и подвергала резкой критике внешнюю политику сначала Бальфура, а затем Чемберлена. Консервативная партия раскололась на прогерманскую и антигерманскую партии, антигерманская группа получила поддержку у лейбористов.

Черчилль стал налаживать контакты с советским посольством в Лондоне и лично с выдающимся советским дипломатом, послом И.М.Майским. В одном из писем лорду Галифаксу он писал: "В течение некоторого времени я имел дружественные отношения с И.М.Майским"³⁴. Они начались еще в 1934 г. и очень скоро превратились в регулярные встречи, в которых принимал участие и Р.Ванситтарт. Встречи состоялись поочередно в здании советского посольства и резиденции Черчилля в Чартвелле. Нет, Черчилль не отказался от своих прежних позиций и антисоветских идей, но наступала новая эпоха, когда перед обоими государствами вставал общий враг - Германия, и если в 1914-1917 гг. царская Россия с ее антидемократической социально-политической системой могла быть союзником Англии с ее глубокими демократическими корнями, то почему теперь Советская Россия не могла занять ее место. Интересы безопасности и мирового исторического престижа Англии требовали искать новых союзников, и Черчилль видел в Советском государстве одного из них. На одной из встреч Черчилль откровенно объяснил свою позицию: "Британская империя для меня - начало и конец всего. Что хорошо для Британской империи - хорошо и для меня. Что плохо для Британской империи - плохо и для меня. В 1919-1920 гг. я считал главной опасностью для Британской империи Советы и потому боролся против вас. Теперь я считаю главной опасностью для Британской империи Гитлера и потому сейчас я веду борьбу против Германии... Германия же угрожает не только нам, но и вам, - почему бы при таких обстоятельствах нам не пройти вместе кусок исторического пути."³⁵ Дружественные отношения между Майским и Черчиллем расширялись. К ним присоединились многие другие влиятельные политические деятели, которые были настроены также антигермански. Так, частым гостем И.Майского стали выдающийся деятель лейбористской партии Э.Бивен и один из лидеров консервативной партии лорд Бивербрук.

И.Риббентроп вынужден был отметить и сильное влияние тех кругов в Англии, которые он назвал "идеологическими противниками национал-социалистической идеологии". Английская либеральная и демократическая печать подвергали резкой критике и разоблачениям фашистский режим, антисемитизм, подавление свободы слова, уничтожение демократических основ Веймарской республики, пытки и преследования противников режима. Английские газеты были заполнены статьями, пропитанными недоброжелательством и презрением к фашизму. Общественное мнение было против фашизма. Большую роль в антифашистском движении в Англии играла коммунистическая партия. Ее газеты "Дейли Уоркер", "Челлендж", журнал "Лейбор Монсли" приводили многочисленные факты, представлявшие всю античеловеческую сущность фашизма.

Исполнительная власть была в руках Чемберлена и он использовал ее всецело для осуществления политики умиротворения Германии. Он отправил в отставку Э.Идена с поста министра иностранных дел, выступавшего против сближения и сотрудничества с Германией, назначив на его место близкого себе по духу лорда Галифакса. Иден прямо и открыто заявил Чемберлену, что он проявляет чрезмерную спешку в сближении с "диктаторами" в то время, как Англия слишком слаба, чтобы играть в равноправные переговоры с ними, т.к. они уважают только силу. Чемберлен заявил, что Форин Оффис устраивает обструкцию его политике и препятствует его "миротворческой" деятельности. Получив теперь лорда Галифакса в качестве министра иностранных дел, Чемберлен полностью завладел министерством иностранных дел и все внешнеполитические вопросы перешли в его компетенцию.

Его кратковременное пребывание на посту премьер-министра оказалось разрушительным не только для Англии, но и для дела мира во всем мире. Ныне в Англии сложилось общее мнение, что Чемберлен был "соучастником" Муссолини и Гитлера в их борьбе за передел мира и создании нового порядка в Европе.³⁶

Он несет ответственность за все пороки и провалы английской внешней политики. Его годы пребывания у власти останутся самыми позорными и унизительными страницами в истории британской дипломатии. Англия не только потеряла доверие своих бывших союзников, но и лишилась уважения мирового сообщества и мирового общественного мнения. Конечно, Чемберлен мог оправдываться неготовностью страны к войне. Это правда. Но кто же как не Чемберлен был виноват в этом? У Англии всегда была сильная дипломатия, которая позволяла даже в самых трудных ситуациях находить выходы, не теряя достоинства и уважения своих союзников. Чемберлен принес в жертву своей политике "умиротворения" достоинство страны, ее высокое нравственное положение в мировой политике. Он пожертвовал Испанией, Австрией, Чехословакией и Норвегией ради одного "обещания" Гитлера не идти дальше.

Он ушел в отставку в апреле 1940 г., когда Англия и Европа были на краю гибели. И было примечательно, что его большинство в палате общин в 1937 г. обернулось жалким меньшинством и вся консервативная партия отвернулась от него. На его место единогласно был избран его политический противник - У.Черчилль.

Дата добавления: 2015-08-10