Сорок два

— То, что ты знал до рождения, не потеряно.

Его голос был мягок, как бриз здесь, на вершине холма.

— Оно только скрывается в тебе до минуты испытания, когда приходит время вспомнить. Я почти уверен, что, при желании, ты найдёшь какой-нибудь необычный и смешной способ обнару­жить это снова.

Я сидел рядом с ним на камне, упёршись подбородком в ко­лени, и пытался проникнуть в суть произошедшей с ним пере­мены.

Я посмотрел ему в глаза и потом почти целую минуту, не говоря ни слова, удивляясь, как я мог знать так много, когда был им. Я был неглупым парнем, это точно, но мне ещё нужно было многое узнать. Я не был так умён.

И тогда я, наконец, понял — улитка, завершившая долгий-дол­гий путь.

Дикки обернулся и, не мигая, посмотрел мне в глаза, прочитал мои мысли, и в уголке его губ ужасно медленно начала появлять­ся крошечная улыбка.

— Позволь мне угадать, — сказал я ему. — Ты всё время знал, правда? Ты хотел, чтобы я всё вспомнил не для тебя, а для себя. Все эти месяцы, каждая минута, проведённая с тобой, была испы­танием.

Он не подтвердил мою догадку, но и не отверг.

— Пай?

Через какое-то время он едва заметно кивнул.

— Дональд Шимода?

Ещё один кивок, с непроницаемым видом.

— Чайка Джонатан?

Всё та же крохотная улыбка, почти неподвижный кивок, глаза неотрывно сосредоточены на мне.

Внезапно меня обожгла одна мысль, и я не смог удержаться от вопроса.

— Дикки, это ведь не ты был и Шепардом с его дурацкой книгой?

Улыбка стала шире.

Я вцепился себе в волосы, не зная, смеяться мне или плакать.

— Боже, малыш! Ты понимаешь, что ты натворил? Это же обман!

Он явно наслаждался, спрятавшись за маской ребёнка, кото­рым я был когда-то.

— Как жизнь может обмануть того, у кого есть Инструмен­ты? — спросил он. — Как может жизнь предложить кому-нибудь тесты? Смысл в том, чтобы ты вспомнил!

Я должен был догадаться, подумал я. Когда я научусь ожи­дать не только то, что могу себе представить?

— Если ты хотел выяснить, что, как я думаю, я знаю, — сказал я, — почему тебе было просто не спросить?

Он насмешливо улыбнулся.

— И получить заполненную в трех копиях анкету — твои знания, прошедшие твою тщательную цензуру, чтобы мы, не дай Бог, не поняли тебя неправильно и не въехали в стену на скорости девяносто миль в час? Нам не нужна твоя осмотрительность, Ри­чард, нам нужна твоя правда! Нам не...

— Но почему? Я отнюдь не Чайка-Летящая-Быстрее-Мыс­ли, не Спаситель мира, не многомерная форма альтернативного будущего, знающая все ответы на все когда-либо существовав­шие вопросы! Почему я вам так нужен?

— Знаешь, в чём тайна, Ричард? Ты — не какой-нибудь изг­нанник на заброшенную планету. Ты считаешь, что тебе не повез­ло встретиться с твоими другими жизнями и чему-нибудь у них научиться? Мы! Ты — это мы!

Он остановился, ища слова, которые были бы мне понятны.

— Ты ведь выбрал нас своими учителями? А мы выбрали тебя. Для тебя важно то, чему ты учишься? И для нас тоже. Ты думаешь, что мы приходим в твою жизнь потому, что ты нас любишь? Пойми, мы тоже тебя любим!

Я замер, вцепившись руками в камень. Почему так тяжело узнавать, что те, кого любим мы, в свою очередь, любят нас?

— Ты никогда не уходил, так? — спросил я, наконец. — Ты изменял своё лицо, иногда становился невидимым, но всё время ты был рядом. Включая и худшие времена: развод, банкротство, неудачи и смерть?

— Худшие — в особенности.

Как я мог быть таким тупым? В тяжелейшие моменты моей жизни я всегда, всегда ощущал это тихое подбадривание:

«Есть причина, по которой ты выбрал то, что с тобой сейчас проис­ходит. Держись, Ричард, пройди через это наилучшим образом, и, в скором времени, ты поймёшь эту причину».

Кто бы ещё посмел сказать такое, кто бы посмел вмешаться, кроме наших собствен­ных внутренних учителей, сохраняющих невозмутимость среди иллюзий?

После месяца, в течение которого он изводил меня своими вопросами, у Дикки их больше не оставалось. Мой экзамен за­кончился.

— Дикки, — сказал я, — ведь, это ты капитан того спрятанно­го космического корабля, который доставит меня домой?

Легчайшая улыбка.

— Не угадал, — прошептал он. — Капитан — ты.

Конец

Эпилог

Экипаж, который мы принимаем на борт своего корабля, — это навигаторы и стрелки, рулевые и советники. Они будут нашими верными друзьями в течение всей жизни.

Они появляются в мо­менты, когда мы готовы с ними встретиться, когда нам необходи­мо что-либо узнать или мы просто нуждаемся в помощи.

Я почти уверен, что ещё встречусь и с Джонатаном Чайкой, и с Дональдом Шимодой, и с Пай, и с Шепардом, хоть я и не дога­дываюсь, в чём будет заключаться мой следующий — через ми­нуту или через сотню столетий — экзамен, и не собираюсь об этом спрашивать.

Я уверен, что это не последняя наша встреча и с Дикки. В эту минуту он смотрит моими глазами на своё прошлое и будущее, мерцающее в виде слов на экране моего настольного компь­ютера.

Малыш, который хотел узнать всё, что знаю я, обрёл свой дом. Узник, когда-то заключённый мной в темницу, теперь, посе­лившись высоко в моей душе, может обозревать всё вокруг, заб­расывая меня вопросами:

Ричард, как ты думаешь, кто ты?

Кем ты будешь?

Каким образом ты выбираешь необходимые тебе цен­ности?

Что ты здесь делаешь, Капитан, что бы тебе хотелось де­лать, и почему ты не делаешь этого сейчас?

Чему тебя учит любовь?

Все эти годы мы ждём кого-то, кто нас поймёт, подумал я, кого-то, кто примет нас такими, какие мы есть, кого-то, облада­ющего волшебной силой превращать камень в солнечный свет, кого-то, кто сможет дать нам счастье, а не упрёки, кто сможет сразиться в ночи с нашими драконами, кто сможет превратить нас в того, кем мы хотим быть.

Только вчера я понял, что этот чудесный Кто-то — это лицо, которое мы видим в зеркале. Это мы и наши самодельные маски.

Через столько лет мы, наконец, встретились. Вообразите это.

1994 г.

[1] Определяет антидетонационные свойства топлива. — Прим. перев.

[2] Гипотетические частицы, движущиеся быстрее, чем свет в пус­тоте. — Прим. перев.

[3] Я — (франц.)

[4] Противник лекарств. — Прим. перев.

[5] Англ. — Holy cow.

[6] Англ. — Takeoff Power!

[7] Англ. — Take Off Power!

[8] 10-центовая монета.

[9] Атмосферное явление.

[10] Компьютерный термин — область для хранения информации.

[11] Игра в шары, кегли.

[12] (Англ.) Частицы с позитивным зарядом: imagons — от imagina­tion —воображение, фантазия; conceptons — от conceptions (понима­ние); exhilarons — от exhilaration (веселье, веселость); excutons — от excuse (прощение); rhapsodons — от rhapsody (восхищение); jovions — от joviality (веселость, общительность).

И частицы с негативным зарядом: gloomons — от gloomy (мрачный, темный, хмурый); tormentons — от torment (мучение); tribulons — от tribulfte (мучить, беспокоить); agonons — от agonize (испытывать сильные мучения, агонизировать); miserons — от miser (скупой, скряга) и, очевидно, от miserable (жалкий, несчастный).

[13] (Англ.) Have I erred in any way?

[14] Телефонный справочник.

[15] Здесь игра слов: «Everybody can't do any one thing, but anybody can!»

Дата добавления: 2015-07-19