|
Читайте также: |
(Преисподняя, последний этаж Ада)
…Шеф экипировался так, что ему позавидовал бы опытный полярник. Шапка из лисьего меха надёжно укутала рога, тело скрыл заячий тулуп, ноги защищали плотные валенки — чтобы не застудить в снегу копыта. Хвост облегал кокетливый футлярчик: его связала королева Мария-Антуанетта — личная секретарша Шефа, тайная воздыхательница Калашникова, по совместительству — агент спецслужб Рая (о чём Шеф, разумеется, не знал). Вертолёт Hell Airlines доставил пассажира на станцию снегоходов, дальше лететь было нельзя — снежная пурга. Через час, выйдя из рейсового снегохода, он с головой окунулся в бурю из белых хлопьев.
В ушах свистел ветер. Шеф, тыкая в кнопки, включил GPS-навигатор. «Грешник, двигайтесь в направлении ледяного озера Коцит», — разразился волчьим смехом женский голос из коробочки. — А там — сверните налево».
Классика. В 1321 году, едва Данте Алигьери закончил «Божественную комедию», Шеф затребовал экземпляр к себе в Ад. Свежесть идей, включая деление Преисподней на девять кругов со рвами, ему очень понравилась. «Какой потрясный креатив, — мечтательно вспоминал Шеф, вытаскивая из снега копыта в валенках. — Не то что сейчас». Согласно задумке Данте, в самом страшном, Девятом круге Ада, содержались грешники, «обманувшие доверившихся», а сам круг подразделялся на четыре пояса. Пояс Каина населяли «предатели близких», пояс Антенора — «предатели родины», пояс Толомея — «предатели сотрапезников», а пояс Джудекка был битком набит «предателями благодетелей». Среди льдов, согласно тексту «Божественной комедии», пребывал и сам Шеф. Вмёрзнув в айсберг, он терзает в трёх пастях Иуду и Гая Кассия с Брутом — двух из двадцати заговорщиков, прирезавших Юлия Цезаря. «Ну и фантазия у тебя, синьор, — сказал потом Шеф Данте (тот прибыл в Преисподнюю, померев после завершения «Божественной комедии»). — Три пасти сразу — я ж, извини меня, не дракон. Что за монструозное мышление?» Средние века Шефу вообще не нравились. Да, это удачное время, когда прислужники Голоса, проявив самоуправство, казнили и сожгли тысячи людей, обвиненных в шпионаже на Ад, и испортили себе имидж, но изображения Шефа оставляли желать лучшего. Как правило, художники живописали жуткое существо с шипастыми крыльями, в окружении моральных уродов.
— Эй, хозяина… твоя моя пропускай… моя ушёл мала-мала белка бить…
Шеф посторонился — одетый в кухлянку и собачьи унты, на лыжах (но в неизменном пенсне) сноровисто прошёл рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер. Да уж, пребывание в условиях вечной мерзлоты настолько меняет менталитет, что любой ариец за полвека превратится в чукчу.
…Шеф остановился. Поправив полярные очки, он проверил GPS-навигатор. Ага, уже на месте. Сквозь пургу виднелись наполовину занесённые снегом чукотские яранги. Из озера Коцит слышался рёв моржей. Среди яранг высилась одинокая башня Ледового дворца с обвисшим чёрным флагом.
Туда-то ему и было нужно.
Радуясь тёплому футляру для хвоста, Шеф свернул на проспект Каина. Сам Каин в будке с надписью «Блад-кафе» продавал глинтвейн из моржовой крови. Диетический, без сахара. Шеф остановился купить стакан.
— Моржовья кровь, — нудил Каин. — А вот кому моржовья кровь? Не проходите мимо. Поймите, что чувствуют вампиры на Северном полюсе!
Князь тьмы сел за ледяной столик. Стаканчик с тёмной жидкостью дымился на морозе. Переваливаясь, по улице прошла стая пингвинов — императорские, с оранжевым брюшком. У магазина «Обогреватели» возлежал сонный белый медведь. Народу на проспекте было немного. Согласно римейку Шефа, населять яранги вокруг озера Коцит направлялись совершенно разные люди, подчас не имевшие опыта предательства. В Девятый круг обычно ссылали тупых мудаков, грешников ранга «хуже некуда», отъявленных мерзавцев. Из знаменитостей, кроме Гиммлера и Каина, в Девятый круг определили Брута (его жертва, Юлий Цезарь, работал в Первом круге водителем троллейбуса), а также изобретателя будильника, ставшего мишенью негативной энергии миллиардов людей, встающих каждое утро на работу. Система Девятого круга Ада работала на опережение — например, вовсю возводились яранги для будущих грешников, что рано или поздно попадут в вечную мерзлоту.
Долго сидеть в «Блад-кафе» не получилось — от холода начал отниматься хвост. Покинув ледяной столик, Шеф прошел мимо яранг, отхлёбывая солёную кровь с перцем. Сквозь снег виднелись обледеневшие таблички: «Лужков — за отдых во время смога», «Шойгу — за борьбу с пожарами», «Футбольная сборная России — а то вы сами не знаете», «Джордж Буш — за то, что на свет родился». Валенки вязли в снегу, ветер усилился.
— Приятель, угости «моржовушкой», — взмолился бомж, дрожащий у дверей забегаловки «Полярник»: внутри суровые официанты из народа манси подавали клиентам тухлую строганину. — Цинга у меня, двести лет как уже.
Он открыл рот, жалобно демонстрируя сгнившие обломки зубов.
Шеф молча отдал недопитую кровь и прошёл дальше. Управление наказаниями не придумывало особых мучений для тех, кто попадал в Девятый круг Ада. Вечная мерзлота, бураны, снегопады и бури — и без того круто. Девятый был нашпигован различными бытовыми неприятностями, из-за которых первый круг Преисподней мог бы показаться Раем. Например, уже упомянутый магазин «Обогреватели» был закрыт. Всегда. И грешники, примёрзшие носами к пуленепробиваемому стеклу, с тоской смотрели на модели батарей.
Полыхнули вспышки фотоаппаратов.
— Перед вами Девятый круг Ада, — щебетала экскурсовод — романтичная, худенькая девушка, с большими серыми глазами. — Ужасное место, куда попадают плохие люди, с неправедным образом жизни. Теперь, благодаря нашей экскурсии, вы лично можете убедиться — вот где вам бы пришлось обитать, если бы вы прелюбодействовали, служили по ночам чёрные мессы и воровали. Тут и плевок замерзает на лету. Смотрите…
Девушка, вытянув губки, гламурно плюнула. Со звоном упала ледышка.
Экскурсанты из Рая — разношёрстная группка, человек десять, по виду праведные девственники — облегченно закрестились, кутаясь в тулупы, — турфирмы выдавали спецодежду перед визитом в Преисподнюю. Их действия, как и слова экскурсовода, мгновенно вывели Шефа из себя.
— Это запрещено правилами, — жёстко сказал Шеф. — Уважайте место, где находитесь. Креститься в Аду нельзя. Открыто восхвалять Голос — тоже.
Девушка-праведница смерила Шефа презрительным взглядом.
— Вот несчастный, лишённый островов Рая! — громко, явно играя на публику, произнесла она. — Одинокий, оставшийся без милости Голоса, он мёрзнет, аки цуцык арктический, без белого песочка и ласкового моря, посреди вечных льдов, тщетно и горестно умоляя Небеса о прощении. А теперь пройдёмте — в экскурсию включен обед с кокосовым суфле в виде креста.
Такой откровенной наглости в своих владениях Шеф стерпеть не мог.
— Ребята! — бодро воскликнул он, глядя на экскурсантов. — Тут за углом налево — сексуально оголодавшие бабы. Размер бюста — пятый. Направо — обалденные мужики — двадцать сантиметров, и это всё, что я скажу. Кроме того — бочка бесплатного коньяка. Но учтите — только здесь и сейчас!
Шеренга экскурсантов, дрогнув, распалась.
Почти все, без колебаний, исчезли в снежной мгле. Лишь один праведный девственник — мускулистый, бородатый — остался на проспекте Каина. Экскурсовод и Шеф воззрились на него — одна с надеждой, другой с недоумением. Праведник помялся, переступив с ноги на ногу.
— А коньяк точно бесплатный? — уточнил он у Шефа. — А то ж дукатов[34] у меня нет… мы дали клятву не прикасаться перстами к презренному металлу.
— Точно, — от души заверил Шеф, и праведник растворился в буране.
Губы девушки-экскурсовода беззвучно дрожали. Шеф, щёлкая хвостом в футляре, разглядел бейджик на её шубке: «Турфирма “Парадизо”».
— Больше за визами в Ад не обращайтесь, — сказал Шеф, и в его глазах зажёгся огонь. — Я лишаю вас аккредитации. Заколебали тут чёрным пиаром заниматься. Только на прошлой неделе троих на таможне с контрабандой икон взяли. Валите назад в своё кокосовое общество, жуйте белый песок.
Оставив девушку стоять с открытым ртом, Шеф продолжил путь. Через десять минут он подошёл к Ледовой башне — на самый берег озера Коцит. У колышка с привязанной утлой лодчонкой, потирая обмороженные носы на обветренных лицах, стояли художник эпохи Возрождения Рембрандт и в стельку пьяный американский президент Дуайт Эйзенхауэр. Последний тянул из тёмной воды лосося, ловко подцепив его крючком.
— Здравствуй, начальника. — Рембрандт узнал Шефа и неуклюже поклонился. — Босс твоя спрашивал. Моя добрый охотник — хочешь юкола[35] кушать?
— Не сейчас, — уклонился Шеф и вошёл в Ледовую башню.
…Ледяные плиты, похожие на глыбы дымчатого стекла, вместо ковров были укрыты шкурами белых медведей. Офис губернатора находился на первом этаже башни. Пустое и холодное пространство, рифлёные колонны, выточенные изо льда, подпирали крышу. Кое-где вразброс стояли ледяные стулья, столики и подставочки для блюд. В ледяном камине непонятно как поддерживался огонь, и это прогревало комнату до минус сорока. Шефу, укутанному в заячий мех, моментально сделалось жарко.
— Приветствую тебя… — донесся то ли шепот, то ли дуновение ветра.
Шагая по невидимым ступеням (а точнее говоря, прямо по воздуху), к нему шёл странный… Шеф даже замялся — как его назвать? Не призрак, но и не человек. Прозрачное лицо с красными глазами, отсвечивающие голубым волосы. Надо же, во что он превратился среди вечных льдов…
— Здравствуй, Эсфорос, — жизнерадостно сказал Шеф. — Как настроеньице?
Губернатор Девятого круга улыбнулся ему, и вокруг валенок Шефа мини-смерчем закрутились снежинки. Из бескровных губ струился холодный воздух, как из включенного на максимум мощного кондиционера.
— Ты всегда отличался юмором, хвостатый друг. Я знал, что ты придёшь, как только снимут обет молчания. Прошла всего тысяча лет — и вот, ты здесь. Чем отметим нашу встречу? Нельма, юкола, строганина, нерпа? У меня есть отличная ветчина из северной оленины, с соусом из ягеля. Пить… как ты понимаешь, в такую погоду не пьют водку. Мы употребляем только чистый спирт, или вот ещё… гоним из водорослей, что добывают на дне Коцита.
Сняв с подставки графин с чем-то голубоватым и искрящимся, Эсфорос щедро (до самых краёв стакана) налил старому знакомому густой, как подсолнечное масло, жидкости. Шеф чокнулся с другом, выпил залпом…
И едва не слетел с катушек.
На вкус жидкость напоминала бензин, смешанный с перцем и средством для мытья посуды. Отдышавшись, Шеф закусил нельмой. «Хорошо бы узнать точный рецепт, — мелькнуло в голове. — Для мучения грешников — самое оно. Разве что русские быстро привыкнут».
— Нравится? — вежливо поинтересовался губернатор.
— Радует букет вкусов, — пожевал губами Шеф. — Давай ещё по одной.
Вторая, определённо, пошла властителю Ада в нужное горло.
Расстегнув заячий тулуп, он полез под свитер и достал чехол в виде трубочки. Перед Эсфоросом появилась глянцевая расплывчатая фотография с видеокамеры — та самая, какую Шеф показывал в Квартале Музыкантов.
Дыхание Эсфороса вновь подняло бурю снежинок.
— О, я вижу, он жив… и главное, у него остались сторонники…
— Я думал, тебе про него что-то известно, — с разочарованием сказал Шеф и вновь посмотрел в сторону графина: сокрушаясь, стоило ли тащиться в этакую даль и пробираться к Ледовой башне среди бесконечных снегов.
Человек-призрак налил по третьей, отрезал тонкий ломтик оленины.
— Ты не понял меня. От него приходил эмиссар. Нам запрещено видеться… он прислал в Ад курьера-смертника, чтобы передать предложение. Уже тогда, триста лет назад, он придумал план, как вернуться. Я отказался…
— Почему? — коротко спросил Шеф.
— Сейчас узнаешь, — дунул холодом Эсфорос. — У нас много времени…
…Над озером Коцит сгустились сумерки. Тяжёлые волны бились об лёд.
Дата добавления: 2015-12-01; просмотров: 42 | Нарушение авторских прав