Личность в зеркалах теорий 43 страница

Взаимодействия индивида со средой могут быть двух разновидностей: прямые, руководимые единственным ключом или ключевой ситуацией, и те, что опосредуются внутренними процессами. Нас будет интересовать последние - опосредуемыеключ-продуцирующими реакциями. Вслед за Халлом, Доллард и Миллер различают реакции инструментальные, обладающие некоторым непосредственным воздействием на среду, и те, что являются ключ-продуцирующими, чья основная функция - опосре-дование или приведение к другой реакции. Объективно говоря, в большинство ключ-продуцирующих реакций включен язык, хотя не обязательно изустный.

Одна из наиболее важных ключ-продуцирующих реакций - обозначение или именование событий или переживаний. Индивид может мгновенно увеличить генерализацию или перенос между двумя или более ключевыми ситуациями, идентифицируя их как имеющие то же обозначение. Например, идентифицируя две абсолютно разные ситуации как "угрожающие", индивид может во много раз увеличить сходство своего поведения в обеих ситуациях. В любой культуре есть критические генерализации и различения, которые подчеркиваются - и тем упрощаются - в структуре языка. Часто приводимые примеры племен, где определенный товар - скот или кокосовые орехи - имеет огромную важность и где язык содержит огромное количество различных обозначений для таких объектов - иллюстрация этого принципа.

Слова служат не только для облегчения или препятствования генерализации,

они могут выполнять и важную роль в побуждении драйвов. Далее, слова могут использоваться для награды или подкрепления. И, что наиболее важно, они выступают как связующие время механизмы, позволяющие индивиду побуждать или подкреплять поведение в настоящем с точки зрения последствий, локализованных в будущем, но доступных вербальной репрезентации сегодня. Именно вербальное посредничество в последовательности драйв-ключ-реакция-подкрепление делает человеческое поведение столь сложным и трудным для понимания, и

Развитие личности 565

оно же ответственно за большую часть различий между людьми и представителями низших видов.

Мышление - процесс замещения внутренними, ключ-продуцирую-щими реакциями внешних актов. Как таковое, оно гораздо действеннее внешних проб и ошибок. Оно служит не только символической проверке различных альтернатив, но также делает возможным замещение антиципируемых реакций, которые могут быть более эффективными чем любые изначально наличные альтернативы внешних реакций. Использование ключ-продуцирующих реакций (мыслей) дает возможность продвигаться в направлении цели и двигаться в обратном направлении, пока не будет определена правильная инструментальная реакция - подвиг, обычно невозможный при моторном научении. Планирование - особая разновидность рассуждений, с упором на будущем действии.

Чтобы мышление или планирование могли иметь место, индивид должен быть способен запретить или задержать прямую инструментальную реакцию на драйв-стимул и ключ. Именно этот запрет дает ключ-проду-цирующим реакциям возможность, и эта реакция "нереагирования" должна быть усвоена, как и любая новая реакция. Необходимо также, чтобы ключ-продуцирующие реакции были эффективны и реалистичны и, наконец, чтобы они вели к соответствующим инструментальным или внешним актам.

Способность использовать язык и другие реактивно-продуцирующие ключи в значительной степени обусловлена социальным контекстом, в котором развивается индивид. По словам Долларда и Миллера

"решения проблемы, мучительно достигавшиеся веками проб и ошибок и высшим уровнем творческого мышления - редкими гениями,- сохраняются и аккумулируются как часть культуры... Люди проходят в огромном количестве социальное обучение, соединяя слова и фразы так, чтобы это вело к адаптивному решению проблемы" (1950, с. 116).

Исключительный творческий акт - создать теорему Пифагора, но не фокус выучить ее в соответствующее время и в соответствующем месте, когда она уже известна. Таким образом, язык дает нам ключ, посредством которого мудрость прошлого переходит в настоящее.

Ввиду огромной важности языка, вполне понятно, что ребенка нужно научить обращать внимание на вербальные ключи и в конце концов продуцировать их. Использование вербальных символов для общения с

566 Стимул-реактивная теория

другими людьми предположительно предшествует их использованию в мышлении, и значительная часть детских интеракций со средой связаны с тем, как продуцировать эти ключи в соответствующей ситуации, равно как и с тем, как понять те, что продуцируют другие.

Язык, как мы уже обозначили отчасти,- социальный продукт, и если мы придаем значимость языковому процессу, представляется обоснованным, что социальная среда, в которой функционирует индивид, должна быть важной. Обратимся к рассмотрению этого фактора.

Социальный контекст

Похоже, что все теории и теоретики, на которых влияла социальная антропология, склонны на первый план выдвигать роль социокультур-ных детерминант поведения, и данная теория - не исключение. Дол-лард и Миллер последовательно подчеркивают тот факт, что человеческое поведение можно понять лишь с помощью полной оценки культурного контекста поведения. Психология научения дает нам принципы научения, а социальный антрополог или его аналог говорит нам об условиях научения. То и другое одинаково важно для полного понимания человеческого развития.

"Ни один психолог не рискнет предсказать поведение крысы, не зная, в каком рукаве Т-образного лабиринта размещается пища или будет нанесен удар током. Не проще предсказать поведение человека, не зная условий его "лабиринта", то есть структуры его социальной среды. Культура, как убеждены специалисты по социальным наукам, есть утверждение плана человеческого лабиринта, типа наград и тех реакций, которые должны вознаграждаться. В этом смысле она - предписание для научения. Это утверждение легко принимается при сравнении многообразных обществ. Но даже в рамках одного общества лабиринты, которые предстоит пройти двум индивидам, могут казаться одним и тем же, но в реальности быть абсолютно различными... Никакой анализ личности двух людей... не может быть точен, если не принимаются во внимание эти культурные различия, то есть различия в типах реакций, которые вознаграждаются" (Dol-lard & Miller, 1941).

Как показывает этот отрывок, специалист в области теории научения обогащает социальную антропологию, давая ей принципы, которые помогут систематически рассмотреть важность культурных событий, а антрополог дает теории научения информацию, в которой та нуждается, чтобы соотнести эти принципы с реальным опытом людей. В каком-то

Развитие личности 567

смысле эта точка зрения утверждает, что эмпирическая дефиниция психологических переменных невозможна без обращения к мудрости и данным

антропологии.

Таким образом, позиция Долларда и Миллера придает принципам научения, хотя бы некоторым, своего рода транскультурную всеобщность, но в то же время утверждает и даже подчеркивает, что на формы поведения индивида в огромной степени влияет общество, членом которого он является.

Критические стадии развития

Доллард и Миллер полагают, что бессознательный конфликт, научение которому по большей части происходит во время младенчества и детства, является базой для наиболее жестких эмоциональных проблем последующей жизни. Они согласны с теоретиками психоанализа, что критические детерминанты взрослого поведения - переживания первой полудюжины лет жизни.

Важно понять, что невротический конфликт не просто усваивается ребенком, но усваивается в первую очередь вследствие условий, создаваемых родителями. Эта несчастливая способность родителя плохо влиять на развитие ребенка частично вытекает из того, что культурные предписания, относящиеся к ребенку, противоречивы или непоследовательны, а частично - из того, что ребенок в период младенчества недостаточно "оснащен" для того, чтобы справиться со сложностями научения, даже если требования последовательны. Так, общество требует, чтобы ребенок научился быть агрессивным в одних ситуациях и подчинялся в других, очень похожих: различение трудно. Хуже всего то, что требование такого рода может быть предъявлено во время когда ребенок еще не владеет символическими функциями, порождаемыми языком, так что это может привести попросту к фрустрации и эмоциональным сдвигам. Подобная разрушительная система обстоятельств может возникнуть и во взрослом возрасте, например, в случае исключительном,- войны. Как можно ожидать, такие условия часто ведут к неврозам.

Важнейший аспект детского опыта - крайняя беспомощность ребенка. В младенчестве он неспособен манипулировать средой и потому уязвим в отношении разрушительного действия побуждающих драйв-стимулов и губительной фрустрации. Обычно процесс развития предполагает, что у человека развиваются механизмы избегания наиболее жестоких

568 Стимул-реактивная теория

фрустрирующих ситуаций. В младенчестве у ребенка нет иного выбора, кроме проживания их.

"Тогда не удивительно, что в детстве возникают острые эмоциональные конфликты. Младенец не научился ждать, не зная о неизбежной рутинности

мира; не научился надеяться, и тем уверять себя в том, что хорошее мгновение вернется, а зло уйдет; не научился размышлять и планировать и тем самым избегать существующего беспорядка, конструируя будущее контролируемым образом. Нет, ребенок понуждается к движению безнадежно и беспланово, иногда в безбрежной боли, а затем погружаясь в бездну наслаждения. Маленький ребенок неизбежно дезориентирован, запутан, он заблуждается, он галлюцинирует - короче, у него те же симптомы, которые мы считаем психотическими у взрослого. Первобытные драйвы в ребенке взывают к действию. Эти драйвы не модифицированы надеждой или представлением о времени. Высшие психические процессы (эго) не могут делать свое доброе дело поддержки, направления усилий, приведения мира в порядок. Ушедшее может никогда не вернуться. Беспорядочно возникают ситуации, порождающие бессознательные психические конфликты. Лишь когда ребенка научили говорить и думать на достаточно высоком уровне, могут быть редуцированы эти беспорядочные воздействия" (Dollard & Miller, 1950, ее. 130-131).

В соответствии с этим взглядом, на ранних стадиях жизни роль родителей в первую очередь - установить низкий уровень драйв-стимулов. Родители должны позволять, доставлять удовольствие, выдвигать немногие требования в плане научения до тех пор, пока у ребенка не разовьются языковые способности.

Принимая во внимание, что каждая культура выдвигает много требований к индивиду, который должен эффективно жить в ней, наверняка существуют такие требования, которые могут продуцировать конфликт и эмоциональные нарушения. Доллард и Миллер определяют четыре ситуации, в которых культурные предписания в интерпретации родителей имеют наиболее вероятные катастрофические последствия для нормального развития. Это ситуации кормления в детстве, обучение туалету и чистоте, раннее сексуальное обучение и обучение контролю за гневом и агрессией.

Доллард и Миллер полагают, что их анализ этих конфликтных ситуаций - повторение положений Фрейда с точки зрения их собственной концептуальной схемы. По этой причине мы не будем воспроизводить здесь все, что они сказали о критических стадиях, а просто кратко рассмотрим их анализ ситуации кормления и проиллюстрируем, как в этой

Развитие личности 569

ситуации они используют представления о научении. Для читателя важно

понять, что эта теория допускает, что ранние события в развитии имеют центральное значение в плане их влияния на дефекты поведения и, помимо этого, действие этих событий соответствует процессу научения, уже очерченному нами.

Ассоциированные с голодом драйв-стимулы - среди первых сильных побудителей активности индивида. Следовательно, можно полагать, что техники, которые вырабатывает индивид для контроля или редуцирования этих стимулов, играют важную роль как модели средств, которые на более поздних жизненных этапах призваны редуцировать другие сильные драйв-стимулы. В этом смысле теория полагает, что ситуация кормления служит мелкошкальной моделью, частично определяющей круп-ношкальное регулирование у взрослого. Так, Доллард и Миллер считают, что ребенок, который плачет от голода и обнаруживает, что это приводит к кормлению, быть может, предпринимает первые шаги, которые

приведут к активной манипулятивной ориентации в отношении редукции

драйвов. С другой стороны, ребенок, которому дают "выплакаться", может обрести базу для пассивного и апатичного реагирования на сильные драйв-стимулы. Далее, если стимулам голода позволяют неограниченно расти, ребенок может прийти к ассоциации слабого стимула голода с причиняющим сильные страдания непреодолимым стимулом, который он систематически переживал так часто; таким образом он может прийти к "сверхреакции" на относительно слабые драйв-стимулы, то есть слабые драйв-стимулы приобретают вторичную драйвовую силу, эквивалентную очень интенсивному драйв-стимулу. Другое опасное следствие предоставления ребенка интенсивному драйв-стимулу голода заключается в том, что на этой основе может развиться страх одиночества. Если в одиночестве ребенок открыт приносящему сильные страдания стимулу голода и если эти стимулы редуцируются только тогда, когда появляются родители, может случиться, что это сильное подкрепление (редукция стимула голода) сделает привычной реакцию, непосредственно предшествующую появлению родителей - реакцию страха. Таким образом, в будущем, когда ребенок или взрослый остается один, он будет демонстрировать типичные паттерны страха темноты или одиночества.

Возможно, важнейшая сторона ситуации кормления - то, что ее относительная

успешность, по-видимому, имеет серьезное отношение к будущим межличностным отношениям. Это следует из того, что опыт

570 Стимул-реактивная теория

кормления ассоциируется с первым интимным межличностным отношением - между матерью и ребенком. Если кормление успешно и характеризуется

редукцией драйва и удовлетворением, ребенок ассоциирует свое приятное состояние с присутствием матери, и это отношение посредством стимульной генерализации связывает с другими людьми, так что их присутствие становится целью или вторичным подкреплением. Если кормление неуспешно, сопровождается страданием и гневом, можно ожидать обратного. Отнятие от груди и нарушения пищеварения с особой вероятностью будут иметь для ребенка несчастливые последствия, поскольку привносят в ситуацию боль и дискомфорт и усложняют ситуацию научения, которая уже требует от ребенка способности в полном

объеме.

Любопытное дополнение к этому анализу ситуации кормления - результаты

ряда изобретательных экспериментов, осуществленных с обезьянами Гарри Харлоу и его коллегами (Harlow, 1958; Harlow & Zimmerman, 1959) после появления книги Долларда и Миллера. Харлоу усомнился в их допущении относительно важности кормления в развитии детско-материнских отношений и предположил, что гораздо важнее - телесный контакт. Взгляды Харлоу были подкреплены в эксперименте, в котором детеныши обезьяны были помещены в условия полной изоляции, за исключением присутствия двух неодушевленных "матерей", одна из которых была сделана из проволоки и держала бутылку, из которой детеныш получал все свое питание, а другая была набивной, с плюшевым верхом и обеспечивала мягкую, удобную поверхность, за которую детеныш мог цепляться. Молодые животные проводили большую часть времени в физическом контакте с плюшевой "матерью" или играя поблизости от нее. В испуге они искали ее защиты и вообще вели себя в отношении одетой в плюш конструкции во многом также, как детеныши обезьян ведут себя в отношении настоящей матери. Проволочная же "мать", наоборот, почти полностью игнорировалась, когда обезьяны не питались.

Относительно этих открытий следует заменить, что они не бросают вызова сущности взглядов Долларда и Миллера на развитие аффективных

привязанностей. Они предполагают, что в определении условий научения

Доллард и Миллер, возможно, преувеличили важность редукции голода и жажды и недооценили важность материнских покачиваний, поглаживаний, держания ребенка на руках во время кормления или иного обслуживания.

Развитие личности 571

Бессознательные процессы

Как мы видели, в представлениях Долларда и Миллера язык играет принципиальную роль в развитии человека. С этой точки зрения естественно,

что те детерминанты поведения, которые не включают язык, или являются бессознательными, должны играть ключевую роль в поведенческих

расстройствах. Теория вполне согласуется с психоаналитическими положениями в признании бессознательных факторов важными детерминантами поведения; однако предложенная Доллардом и Миллером трактовка истоков бессознательных процессов мало напоминает версию Фрейда.

Бессознательные детерминанты можно разделить на те, которые никогда не были сознательными, и те, что были сознательными, но более таковыми не являются. В первую категорию включаются все те драйвы, реакции и ключи, которые были заучены до появления речи и, соответственно, не могли быть обозначены. Также к этой группе принадлежат определенные области опыта, для которого наше общество предлагает недостаточные или неадекватные наименования. Кинестетические и моторные ключи в целом обойдены условными обозначениями, по этой причине их сложно обсуждать и их можно полагать во многом бессознательными. Аналогично, определенные области сексуального

опыта и некоторых других видов табуированного опыта обычно не сопровождаются подходящими обозначениями и поэтому слабо представлены в сознании. Ко второй категории принадлежат все те ключи и реакции, которые в прошлом были сознательны, но посредством вытеснения стали недоступны сознанию. Процесс, происходящий в отношении первой категории, понятен, и мы обратимся к феномену вытеснения.

Вытеснение - это процесс избегания определенных мыслей, и этому избеганию научаются и оно мотивируется так же, как любая другая заученная реакция. В этом случае реакция "не-думания" об определенных вещах приводит к редукции драйва и подкреплению и таким образом становится стандартной частью репертуара индивида. Есть определенные мысли и воспоминания, которые приобрели способность возбуждать страх (вторичные драйв-стимулы), и реакция "не-думания" или прекращения думания о них ведет к редукции стимулов страха, чем подкрепляется реакция "не-думания". Если при первоначальном научении индивид сначала думает о страшном акте или событии, а затем переживает страх и отказывается от мысли с последующим

572 Стимул-реактивная теория

подкреплением, после опыта реакция "не-думания" становится упреждающей и возникает до того, как индивид реально реконструирует событие или желание. "Не-думание" - как упреждающая реакция не только удерживает пробуждающие страх стимулы вне сознания, но и вмешивается в нормальный процесс угасания. То есть, если реакция не возникает, она вряд ли угаснет, даже если исчез оригинальный источник подкрепления.

Доллард и Миллер вполне очевидно считают вытеснение варьирующим от слабой тенденции не думать об определенных вещах до сильнейшего избегания угрожающего материала. Они полагают также, начало этих тенденций можно обнаружить преимущественно в детстве, когда обучение часто продуцирует страх определенных мыслей. Если возникает страх мысли, то процесс вытеснения легко можно понять как редукцию драйв-стимула посредством "не-думания". Детей часто наказывают за использование определенных табуированных слов: сам по себе вербальный символ достаточен для того, чтобы без действия вызвать наказание. Или ребенок может объявить о своем намерении сделать нечто неправильное, и тогда он будет наказан до всяких действий. В других случаях ребенок может думать об определенных вещах, которые даже не выражаются вербально, но которые родители угадывают на основе экспрессивного поведения и других сигналов и наказывают ребенка. Часто ребенка наказывают за действия, совершенные в прошлом, так что наказание сопровождает мысль о действии, а не само действие. Все эти и другие переживания (опыт) формируют генерализацию - от акта внешнего поведения, ведущего к наказанию, до простой мысли или символической репрезентации этого акта. Возможна не только генерализация от акта к мысли, но и различение между ними. Это один из чрезвычайно важных и действенных процессов в хорошо приспособленном индивиде. Такой человек понимает, что определенная мысль не должна выражаться в определенном контексте, хотя будет чувствовать себя относительно свободным в размышлении об этом.

Экстенсивность и жесткость вытеснения зависит от многих факторов; среди них - возможные различия во врожденной силе реакции страха; степень зависимости от родителей, а значит, интенсивность угрозы потери любви; тяжесть травм или продуцирующих страх ситуаций, которым был подвержен ребенок.

Критическая важность сознания связана со значением вербальных ярлыков в процессе научения, в частности в связи с действием высших

Развитие личности 573

психических процессов. Мы уже указывали, что процессы генерализации и различения могут быть сделаны более эффективными средствами вербальной символизации, а если обозначения исчезают, индивид явным образом действует примитивнее. Так, человек может становиться привязанным к конкретным стимулам, поведение начинает напоминать поведение ребенка или низших организмов, где посредующая роль языка не развита.

Конфликт

Никто не действует настолько эффективно, чтобы все тенденции были конгруэнтны и хорошо интегрированы. Следовательно, все теории личности

должны прямо или косвенно затрагивать проблемы конфликтных мотивов и тенденций. Конфликтное поведение представлено Доллардом и Миллером с точки зрения пяти базовых допущений, представляющих распространение принципов, которые мы уже обсуждали.

Во-первых, они допускают, что тенденция движения к цели становится тем сильнее, чем ближе индивид к цели, и это обозначается как градиент

приближения. Во-вторых, они допускают, что тенденция избегать

отрицательных стимулов становится тем сильнее, чем ближе индивид к стимулу, и это обозначается как градиент избегания. Эти допущения можно вывести в первую очередь из принципа стимульной генерализации, уже нами описанного. Третье допущение заключается в том, что градиент избегания круче, чем градиент приближения. Это подразумевает, что скорость увеличения тенденции избегания с приближением к цели выше, чем скорость увеличения тенденции приближения в тех же условиях. В-четвертых, допускается, что увеличение драйва, ассоциированного с приближением или избеганием, будет повышать общий уровень градиента. Так, при приближении к цели будет возрастать сила приближения или избегания, но теперь эти тенденции будут сильнее на каждой стадии приближения. В-пятых, допускается, что из двух конкурирующих реакций возникнет более сильная. Вооруженные этими допущениями в дополнение к представлениям, которые мы уже обсуждали, Доллард и Миллер способны вывести предсказания относительно того, как будет реагировать индивид перед лицом конфликтов различного

типа.

Один из основных типов конфликта связан с противостоянием между тенденциями приближения и избегания, возникающими одновременно в отношении одного и того же объекта или ситуации; скажем, молодого

Стимул-реактивная теория

человека влечет к женщине, но в ее присутствии обнаруживает смущение и дискомфорт (страх). В соответствии с первыми тремя допущениями, реакция избегания (уйти от женщины) с удалением от цели (женщины) падает более резко, чем реакция приближения. Графически это представлено на рис. 13-2, где штриховые линии, представляющие реакцию избегания, наклонены круче, чем сплошные линии, представляющие реакции приближения. Таким образом, близко к объекту тенденция к избеганию может быть выше или сильнее, чем реакция приближения, но с отдалением субъекта на определенное расстояние (на диаграмме - к точке за пересечением градиентов) реакция приближения

будет сильнее, чем реакция избегания (оставив женщину, он может позвонить ей или написать, чтобы назначить новую встречу). Именно в точке пересечения двух градиентов (скажем, когда мужчина входит в комнату, где находится женщина) индивид проявит максимум колебаний и конфликта, так как именно здесь две конкурирующие реакции примерно равновесны. Когда реакция приближения сильнее, чем реакция избегания, индивид будет приближаться без конфликта, и наоборот - в случае, если реакция избегания сильнее. Трудности в осуществлении реакции возникают лишь при примерном равенстве по силе.

Цель Близко

Расстояние до целя

Далеко (Miller, 1951Ь)

Рис. 13-2. Графическая репрезентация конфликтных ситуаций.

Развитие личности 575

Если реакция приближения или реакция избегания усиливаются, это повысит общий уровень градиента, как это показано на диаграмме верхними градиентами приближения или избегания. Естественно, это приведет к другой точке пересечения двух градиентов. Так, если возрастает по силе тенденция приближения, два градиента пересекутся ближе к цели, что подразумевает, что индивид подойдет к цели ближе, прежде, чем начнет колебаться. Чем ближе он подойдет к цели, тем сильнее реакция избегания, и потому острее будет конфликт. То есть, чем ближе он подходит к женщине, тем более его влечет к ней и в то же время он все более смущен и беспокоен. Наоборот, если тенденция к приближению ослабляется (если он меньше любит женщину), он не подойдет к цели так близко, прежде чем пересекутся градиенты (не придет на свидание), и конфликт и расстройство будут гораздо слабее, поскольку в этой точке интенсивность реакций избегания и приближения будут меньше. Если усиливается тенденция к избеганию (если возрастает дискомфорт), это приведет к тому, что два градиента пересекутся в точке более удаленной от цели (он может думать о назначении нового свидания, но никогда в реальности этого не сделает), и таким образом снижается интенсивность конфликта. В целом, чем ближе к цели точка пересечения, тем сильнее конкурирующие тенденции и интенсивнее конфликт. Следует отметить, что если сила реакции приближения может' подняться до точки, где она сильнее, чем реакция избегания у цели (на рис. 13-2 это представлено сильным градиентом приближения и слабым - избегания) индивид будет идти прямо к цели, и конфликт будет преодолен. Так, если женщина привлекает мужчину настолько сильно, что он способен находится с ней в тесной близости, даже чувствуя неловкость, конфликт в конце концов будет разрешен.

Генерализация реакции также может определять действия индивида при столкновении с конфликтом "приближение-избегание". Дол-лард и Миллер полагают, что допущения, сделанные относительно сти-мульной генерализации, распространяются и на генерализацию реакций, а именно, что градиент приближения для реакций различной степени сходства с той, что были вызвана стимулом, уменьшается быстрее, чем градиент избегания. Так, ребенок может быть очень зол на родителей, после того, как те запретили ему заниматься любимым делом, но при этом испытывать страх или чувство вины относительно своего желания прямо выразить агрессию - обозвать их или ударить

физически. Однако тенденции ребенка к избеганию снизились достаточно,

чтобы позволить ему проявить неудовольствие косвенно, убежав в свою комнату и хлопнув дверью.

Со вторым типом конфликта мы встречаемся, когда индивид сталкивается с двумя конкурирующими реакциями избегания. Например, маленький мальчик может бояться забираться на дерево и в то же время хочет избежать того, чтобы приятели называли его трусом. Так, чем ближе он к цели (чем выше он взбирается), сильнее реакция избегания и тем вероятнее от сдастся. Однако, сдаваясь, он приближается к другой цели (быть названным трусом) и в то время, когда уменьшается первая реакция избегания, увеличивается вторая. Так, индивид будет демонстрировать колебания, обращаясь от одной цели к другой, то есть взбираться на определенную высоту и затем отступать. С возрастанием силы одной из реакций избегания будет меняться точка пересечения - так, что отдалится место, где индивид откажется от цели. Возрастет интенсивность конфликта, так как в точке пересечения оба градиента будут сильнее. Опять-таки, если одна из реакций будет сильнее, чем другая, индивид будет просто уходить от ситуации, которая пугает больше, пока конкурирующая не пройдена и конфликт не будет преодолен: либо он взберется на необходимую высоту, либо примет тот факт, что его называют

Дата добавления: 2015-11-14