Глава шестая Скрытые мотивы

Настроение у Снейпа становилось все хуже и хуже - по школе поползли слухи о новом учителе ЗОТИ. Наконец, он решился разведать обстановку и отправился к Дамблдору, готовый испепелить взглядом любого человека, место или вещь, которым не посчастливится попасться ему на глаза.
- Сегодня до меня дошли очень тревожные слухи, директор, - заявил он, усаживаясь.
Дамблдор совершенно не удивился:
- Да, я этого ожидал. Лимонную дольку?
Снейп уставился на предложенное блюдо, затем, бросив неприятный взгляд на Дамблдора, схватил конфету и злобно ею захрустел.
В глазах старого волшебника заплясали веселые искорки:
- Итак, если это те слухи, о которых я думаю, могу подтвердить, что это совсем не слухи. Ремус Люпин возвращается вести классы Мирена. – Снейп выглядел взбешенным, и Дамблдор продолжил, - родители вряд ли станут возражать. Ведь он самый компетентный кандидат, которого можно найти в такой короткий срок. Ученики все еще считают его одним из лучших преподавателей по защите, и действительно, Северус, он единственный обладает достаточным опытом, чтобы взяться за преподавание в середине года. Я уверен, он быстро разберется.
- И когда это будет? – выдавил Снейп.
- Он переедет сюда на зимних каникулах, - Дамблдор задумчиво наблюдал за Снейпом. – Конечно же, ты понимаешь, почему я его нанял.
Черные глаза Снейпа сердито блеснули:
- О да, директор, – его губы искривились в горькой усмешке. – Простите, если мне кажется немного подозрительным, что вы наняли его именно сейчас.
- Ну же, Северус, - ответил директор, поддразнивая, в глазах плясал озорной огонек. - Ты же не станешь искать скрытые мотивы во всех моих действиях.
- Только если сочту, что этого требует ситуация, - отрезал Снейп, не желая позволять директору вести спор в такой несерьезной манере. - Признайте, какое удачное совпадение:
вы возвращаете в Хогвартс последнего из Мародеров сразу после того, как я узнал, что ребенок Джеймса Поттера на самом деле мой сын.
- Ремус Люпин будет преподавать в Хогвартсе, потому что он самый подходящий кандидат, – твердо повторил Дамблдор. – Я не стану отрицать, что профессор Люпин в теплых отношениях с Гарри, но это не повод для зависти. – Он внимательно посмотрел на Снейпа поверх очков. – Особенно после того, как отец мальчика не выказал ни малейшего желания самому завязать такие отношения.
- Да, и я уверен, что он из-за этого каждую ночь плачет в подушку, - кисло ответил Снейп.
Казалось, его ответ задел какую-то струну в сердце старого волшебника. Взгляд Дамблдора стал отсутствующим, в глазах отразилась тревога.
- Нет, не плачет, - признался он тихо, словно самому себе. – Я бы меньше беспокоился, если бы плакал. Он еще не вполне оправился от потери Сириуса.
От этого имени к горлу Снейпа подступила горечь. Из всех Мародеров он больше всего презирал именно Сириуса Блэка, и именно о его смерти чаще всего мечтал в те ужасные годы в Хогвартсе. Когда-то Снейпу казалось, что после смерти Блэка в его душе воцарится покой, но вышло наоборот: с каждым днем становилось хуже и хуже. Ненависть все равно не проходила, только теперь он ненавидел мертвеца, которому уже ничем не мог навредить.
Ему почти хотелось, чтобы Блэк был жив. Тогда он мог бы придумать еще одно оскорбление, еще одну насмешку. Мог бы наслать на Блэка порчу и любоваться нарывами, уродующими его гладкую кожу, или подлить ему зелье и сделать импотентом. Он мог бы рассказать Сириусу Блэку, что его обожаемый крестник – никакой не сын Джеймса Поттера. Мог бы насладиться ужасом на лице врага, обнаружившего, что Джеймс Поттер не оставил и следа в этом мире. Или даже лучше: он мог бы услышать заверения Блэка, что мальчишка дорог ему, невзирая на происхождение, и униженные мольбы не лишать его прав на Гарри. Ведь, по всем законам Волшебного мира, выбирать крестного – исключительное право родителей; и, значит, Снейп мог бы выбрать кого-нибудь другого. Кого-то, кого Блэк ненавидел.
Эти приятные мысли пронеслись в его голове за несколько мгновений. Он заметил, что Дамблдор все еще смотрит на него, ожидая, что Северус кивнет и стоически примет возвращение Ремуса Люпина в школу, одобрит то, что еще один приятель Джеймса Поттера будет разгуливать по Хогвартсу и оказывать влияние на учеников Снейпа. На сына Снейпа.
- Хорошо. Я вижу, у меня нет права голоса в этом вопросе, - сказал он. – Но я не останусь тут на каникулы наблюдать, как он будет объявлять о своем новом положении.
- Это твое право, Северус. Куда ты отправишься? – непринужденно поинтересовался Дамблдор.
Снейпа опять потрясло, сколь велико было предательство директора. После всего, что Мародеры ему сделали, весь тот ад, через который они заставили его пройти, сам факт, что именно они и никто другой, толкнули его в руки к Темному Лорду… Дамблдор отдал им его сына. Поттер, Блэк, и даже Люпин имели больше прав на плоть и кровь Снейпа, чем он сам.
Мерлин, этого было достаточно, чтобы свести с ума.
И именно безумием были продиктованы следующие слова Снейпа:
- Я отправлюсь в фамильное поместье на севере. С моим сыном.
Дамблдор выглядел изумленным какую-то долю секунды, потом его ясные голубые глаза снова стали непроницаемыми.
- Чего ты надеешься этим добиться?
- Ну что вы, директор, - ответил Снейп. И добавил, нарочито копируя Дамблдора. - Вы же не собираетесь искать скрытые мотивы в каждом моем поступке.
Дамблдор откинулся назад, не отводя мгновенно ставших серьезными глаз от Северуса:
- Собираюсь. Потому что ты действительно руководствуешься скрытыми мотивами. – Он задумчиво поднес морщинистый палец к губам. – Это из-за Люпина или из-за меня?
«Из-за тебя», - предательски пронеслось в голове Северуса. Но его ответ ничем не выдал этой капитуляции:
- Возможно, я делаю это ради себя.
- Ради себя…- на лице Дамблдора отразилось сомнение, но, несмотря ни на что, он кивнул. – Возможно, Северус, пора это сделать ради него.
Снейпу не надо было спрашивать, кого имел в виду директор:
- Разве и так все не делается только ради драгоценного Мальчика-Который-Выжил? – Губы скривились в холодной ухмылке. – Он-то уж точно именно так считает.
- Ты совсем его не понимаешь, Северус, - тихо ответил Дамблдор. – Я не позволю тебе причинить ему вред.
- У вас нет выбора, - фыркнул Снейп. – Если вы откажетесь его отпустить, я отправлюсь в министерство и официально объявлю его своим сыном. Меня признают опекуном ребенка, а вы лишитесь шпиона в ближайшем окружении Темного Лорда.
Дамблдор был потрясен:
- Северус…
Но Снейп не собирался отступать:
- Я больше не позволю вам меня провести! Пусть он ваш драгоценный Мальчик-Который-Выжил, но он также моя кровь. И раз я хочу взять его с собой, вы мне это позволите, или же, клянусь Мерлином, я вас заставлю.
Дамблдор помрачнел:
- Этого не потребуется, Северус. Я передаю мистера Поттера под твою опеку на каникулы, но если все это время ты будешь обращаться с ним… как обычно, - по лицу Дамблдора скользнула тень неприязни, - я буду очень огорчен.
Что-то было в тоне старого волшебника, от чего у Снейпа по спине побежали мурашки, и, прищурившись, он взглянул на Дамблдора, ощутив странную тревогу, словно на него сейчас смотрел узкими красными глазами другой его хозяин. Десятки возможных объяснений пронеслись в его голове за долю секунды, но в конце они все сводились к одному: Дамблдор рассердился, потому что очень беспокоится о Гарри Поттере.
Нет, не так… Он его любит.
Снейп ощутил глупую ревность к сыну. Для Гарри Поттера в сердце Дамблдора нашлось место, на которое Снейп так и не отважился претендовать, как бы отчаянно ни нуждался в нем когда-то. Если бы вот этот мальчишка подвергся нападению тогда в Воющей Хижине, - Северус не сомневался, что обидчики были бы исключены, а не отделались бы строгим выговором.
По какой-то причине старый директор любил Гарри Поттера так, как он никогда не любил юного Северуса Снейпа.
Снейп встал, все еще снедаемый мучительной завистью и злостью:
- Очень хорошо, - сказал он, слегка наклонив голову, - я постараюсь обращаться с мальчишкой получше. – В груди щемило от странного чувства пустоты. Будто его обокрали, неведомо когда и как.
- Спасибо, Северус, - тихо поблагодарил Дамблдор. В его голубых глазах читалось облегчение. Облегчение…
Северус отвел взгляд, не в силах выдержать это зрелище.
- - -
После того, как студенты разошлись, Гарри еще долго сидел в пустой спальне с раскрытым учебником по трансфигурации на коленях. Он не понимал, что читает; буквы не складывались в слова.
Забавно - весь семестр он старательно избегал компании, но как только начались каникулы, одиночество стало невыносимым. Уизли пригласили его отправиться в путешествие вместе с ними (любезность преуспевающих Фреда и Джорджа), но Гарри отказался. Он не хотел подвергать их опасности своим присутствием и не хотел быть незваным гостем на первое Рождество, которое они могли себе позволить отпраздновать, как хотели. Да и вряд ли бы Дамблдор его отпустил.
Ему вспомнился дом на Гриммолд Плейс. Наверное, можно было бы поехать туда; он уже провел там две недели, приглядывая за домом в конце прошлого лета, пока завещание Сириуса не признали законным. Дом казался ужасно пустым. Даже после того, как к Гарри присоединилась Нимфадора Тонкс, он ни на секунду не забывал о том, как отчаянно ему не хватает Сириуса.
Хотя, возможно, в Гриммолд Плейс станет получше, потому как Ремус вернулся из… черт его знает, где он там был все эти месяцы.
Гарри перевернул страницу учебника, чувствуя, как заныло в животе при воспоминании о дошедших до него слухах. Новым учителем ЗОТИ мог стать Ремус. Он не видел Люпина с того дня на вокзале. Он не получил от Ремуса ни единой весточки, и это его тревожило. Сначала Гарри находил утешение в смутных мыслях о том, как они будут друг друга успокаивать, но теперь он уже ни в чем не был уверен. Почему Ремус не ответил ему или хотя бы не прислал краткое подтверждение в ответ на его письма?
У Гарри было на этот счет несколько подозрений… Но ему не хотелось о них думать. Он просто не был уверен, что ему это по силам.
Слишком болезненно. Слишком близко.
Гарри сдался и швырнул учебник по трансфигурации на кровать, решив поразмыслить на более приятные темы. Тонкс в письме обещала заглянуть, может, она даже похитит его на пару дней во время каникул. У авроров сейчас было много работы, да и зимних каникул им не полагалось (сами понимаете, темные волшебники не считаются со школьным расписанием), но она была совершенно уверена, что сможет взять больничный на пару дней, чтобы составить ему компанию.
Гарри ощутил мгновенный прилив счастья при мысли о Тонкс. Она была единственной, кто понимал его после смерти Сириуса, и единственным членом Ордена, кто не обращался с Гарри как с непослушным ребенком. Он вспомнил те последние несколько дней наедине с Тонкс в Гриммолд Плейс и почувствовал, как краска заливает лицо. Его взгляд непроизвольно упал на все еще открытое письмо; он не знал, было ли это исключением из правил либо же она действительно…
- Черт!
Темный силуэт Снейпа возник в дверях, и от неожиданности Гарри упал с кровати.
- Следите за выражениями, Поттер, - холодно проронил Снейп; он вошел, не дожидаясь приглашения, и закрыл за собой дверь пинком ноги.
- Профессор Снейп! – Гарри был поражен. – Что… Как…
Снейп. Грязные черные волосы, огромный крючковатый нос. Презрительная усмешка. В Гриффиндорской башне.
В комнате Гарри.
Он мог поклясться, что это один из его кошмаров.
- Я очень рад, что вы выучили мое имя за шесть лет занятий, - едко ответил Снейп, сузив глаза. – Я действительно должен пересмотреть свое мнение о ваших умственных способностях.
Гарри взял себя в руки:
- Какого черта вы тут делаете, Снейп?
- Забираю вас с собой на каникулы, - ответил зельевар. И, заметив испуг на лице Гарри, добавил с холодной, садистской улыбкой:
- Собирайте вещи, Поттер.
Какое-то мгновение Гарри молча таращился на профессора, потом расхохотался:
- Вы что, сумасшедший? Я с вами никуда не поеду!
- А директор считает, что поедете.
- Мне никто ничего не говорил, - в голосе Гарри звучало отчаяние.
Снейп ответил с жестокой ухмылкой:
- Да, это была моя обязанность, не так ли? Должно быть, вылетело из головы, – и, не обращая внимания на Гарри, он взмахнул палочкой и рявкнул «Внутрь!»
Гарри был слишком ошеломлен, чтобы как-то отреагировать, когда его вещи предательски взмыли в воздух и отправились в сундук. Еще один взмах палочкой, и крышка защелкнулась.
Снейп снова презрительно обвел комнату взглядом своих черных глаз:
- Этого должно быть достаточно. Выходите, Поттер. Я не могу потратить на вас весь день.
- Говорю вам, - внезапно ощутив прилив уверенности, твердо заявил Гарри, – я с вами никуда не поеду.
Снейп окинул его взглядом:
- Что же, а ваши вещи поедут. Aкцио палочка! – теперь правая рука Гарри сжимала лишь воздух. Снейп схватил палочку и, сжав двумя пальцами, насмешливо ею помахивал. – И ваша палочка тоже отправится со мной.
- А я нет! – процедил Гарри сквозь зубы. – Я вообще не понимаю, что вам взбрело в голову. Вы же меня ненавидите. С чего это вам захотелось провести со мной каникулы?
- Я думал, это очевидно, Поттер, - глаза Снейпа недобро блеснули. – Я нахожу, что Джеймс Поттер в миниатюре – тошнотворное зрелище, и наконец-то у меня появилась возможность это исправить. – Он приподнял одну бровь. – Две недели более чем достаточно, чтобы выяснить, как снять маскирующие чары, как вы думаете?
- Что?! – Гарри с отвращением смотрел на бледное лицо, крючковатый нос и гладкие сальные волосы зельевара. – Ни за что, - сказал он, внезапно запаниковав. – Мне нравится, как я выгляжу.
- Не представляю почему, - сухо заметил Снейп, разглядывая лохматые волосы и худощавую фигуру Гарри с таким же отвращением.
К черту Снейпа!
- Я не говорю, что я красавец, - защищался Гарри, - но я точно не хочу выглядеть, как вы!
Он ожидал, что Снейп разозлится. Но зельевар лишь скривил губы в ещё одной безжалостной ухмылке, показав во всей красе неровные, желтоватые зубы.
- Очень жаль, что у тебя нет права голоса в этом вопросе, сын. – Он угрожающе наклонился вперед и посмотрел Гарри прямо в глаза. – И предупреждаю, - добавил он тихо. – Нос и волосы - это наследственное.

Дата добавления: 2015-11-14