Читайте также:
|
Часть первая
Help
Когда развеваются пёстрые флаги
Карл-Вальтер,- крикнула моя мать наискосок через улицу, - Карл-Вальтер, домой! Я с ворчливым недовольством отметил, что она опять звала меня полным именем. Ни у кого из других ребят не было такого старомодного имени. Вальтер еще ничего, но это „Карл“...
Имя Карл было наследством от отца. Он из Силезии, изгнанник, которому дорогой ценой пришлось заплатить войны. Его отец не вернулся ещё с первой мировой ноппы, два брата погибли на второй мировой, а сам он попал в плен к русским. Когда его отпустили, оккупационные власти принудили его расстаться со своим имущес твом и покинуть родину. Во время бегства на запад умерла и его мать.
Как и многие, после войны отец подался в занятую союзными войсками Германию в надежде начать здесь новую жизнь. Для этого он здорово вкалывал. Каждый день уходил из дому в четыре утра. Работал он рабочим-помощником лесничего в изерлонском городском лесопарке. В общем, горбатился за мизерную зарплату.
Моя мать выросла в крестьянском доме в виттгенштайнской деревне. Всю жизнь она мечтала убежать от деревенской тесноты и жить в городе. Её мечта сбылась, когда она вышла замуж за моего отца и переехала с ним в Изерлон.
Когда я родился, отцу было уже сорок три. Родители любили меня и делали для меня всё, что только было в их силах. Правда зачастую они не могли обуздать моё своеволие, и я упрямо настаивал на своём. Я бросался на пол, кричал, стучал ногами и поднимал выводящий из: себя вой, чтобы в конце концов добиться своего. Будучи единственным ребёнком в семье, я был твёрдо убеждён что весь мир должен услужливо вертеться вокруг меня Но с другой стороны я очень страдал оттого, что я один Я сыпал сахар на подоконник, пытаясь задобрить аиста чтоб он принёс мне брата или сестрёнку. Но всё это было бесполезно, я так и остался единственным ребёнком у родителей.
Местность, в которой мы жили, была, конечно, не самой удачной для того, чтобы растить там детей. Мы жили в так называемых поселковых домах, многоквартирных коробках, которых по-быстрому настроили после войны, так как много беженцев тянулось с востока на запад. Жили, соответственно, очень тесно. В нашей двухкомнатной квартире не было ни ванны, ни отопления. Однако моим родителям после лагерной жизни это жилище казалось просто шикарным.
В каждом из этих домов жило по несколько семей Почти все они, в отличие от нашей, были многодетными Нередко здесь в двух маленьких комнатах ютилось по четыре-шесть человек. Со многими из соседских ребят я вместе играл во дворе, и это скрашивало мое существование единственного ребенка в семье. Меня постоянно тя нуло к детям, и я неохотно плёлся домой каждый раз когда меня звали родители.
Всего лишь одна улица отделяла поселковые дома, которых мы жили, от так называемой „Страны плоских: крыш". Страна плоских крыш была районом, где ютились „социально неполноценные". Здесь были семьи с колоссальным количеством детей. Насилие, пьянство я бесконечные стычки друг с другом и с полицией составляли каждодневную декорацию этой местности. Жители Страны плоских крыш пренебрежительно называли нас, живших в поселковых домах, беженцами. Я даже точно и не знал, почему.
Но я знал, что они нас терпеть не могут, как и мы их. Частенько нам приходилось весьма чувствительно испытывать на себе их вражду. Нередко, когда мы играли во дворе, орава из Страны плоских крыш обрушивалась на нас через забор как гром среди ясного неба. Их единственной целью было поколотить каждого, кого удастся поймать. А единственным шансом избежать этого было взять ноги в руки и попытаться удрать. Как хорошему бегуну мне обычно удавалось спастись от очередных побоев. Каждый раз после этих набегов, когда банда из (страны плоских крыш снова находилась в безопасном отдалении, мы с друзьями собирались, возбуждённые, и громко бахвалились:
-В следующий раз они у нас получат!
В один прекрасный день я принял дикое решение: на этот раз я так и сделаю, я приму бой. Мне надоело постоянно спасаться бегством.
Настал день, когда сорок или пятьдесят молодцов перепрыгнули к нам через забор. Все мои товарищи бросились наутёк, только я один остался стоять.
С мужеством отчаянья я крикнул:
-Я не трус! Я больше не побегу!
Но так как я осознавал их превосходство, я поспешно добавил:
-Но если вы все на одного, то вы сами трусы!
Дата добавления: 2015-11-14; просмотров: 39 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Я пригласил его пройти в бюро и жестом предложил ему сесть. | | | Тогда они выбрали одного, кто должен был со мной драться. |