О восьми страстях. (продолжение)

(продолжение)

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

Братия и сестры, в прошлый раз, в день памяти преподобного Иоанна Лествичника, я начал рассказывать вам о восьми главных грехах, о восьми гнойных язвах, которые разъедают и обезображивают красоту образа Божиего – человека. О восьми змеях, которые, сцепившись, сплетясь в единый клубок, лежат в глубине человеческого сердца; о

восьми ступенях, по которым демон входит, как в свой дом, в человеческую душу и по которым душа человека нисходит в глубины ада.

Я говорил о страстях чревоугодия, блуда, гнева и сребролюбия; я хочу добавить, что не только жизнь сребролюбца скорбна, ибо он раб жестокого господина, но и смерть его – воздаяние за тайное идолопоклонство, за служение богатству.

Часто сребролюбец умирает смертью без покаяния, неожиданной, позорной смертью. Это наказание тем, кто сделал богатство своим идолом и кумиром, кто превратил свое сердце – обитель Духа Святого – в кошелек для хранения денег.

Когда-то в древности израильтяне, выйдя из Египта, слили из золота тельца: пели гимны, плясали перед ним и, падая ниц на землю, кланялись ему, вознося молитвы как божеству. И для сребролюбца деньги – это его идол, это его кумир, в своей беспросветной

– безбожной жизни только в них он находит радость.

Братия и сестры! Бывает и так, что эта страсть подчиняет себе и людей верующих, людей благочестивых. В житии святого Андрея, Христа ради юродивого, рассказывается об одном, по-видимому, добродетельном монахе, жившем в Константинополе. Он отличался постничеством и целомудрием, разговаривал с людьми благоговейно и ласково.

Поселился этот монах около рынка для того, как объяснял он сам, чтобы проповедью своей обращать грешников к покаянию, чтобы быть среди народа. Люди ублажали его как праведника. Однажды святой Андрей, встретившись с ним, сказал: «Отец, подай мне на

пропитание, я голоден». Тот ответил: «Сын мой, я дал обет нестяжания, у меня нет ничего, кроме молитв». Святой Андрей заплакал: он видел страшного змея, который обвил этого инока, и на теле змея было написано – «сребролюбие»! Святой отозвал инока

и сказал: «Я молю тебя, не погуби подвиг своей жизни, не погуби своего девства, не погуби молитв, которые ты воссылаешь день и ночь Богу! Господь открыл мне, что ты порабощен страстью сребролюбия, твое тело уже обвила адская змея, еще немного, и она поглотит тебя целиком!»

Когда человек предан сребролюбию, в нем иногда, кажется, утихают все прочие страсти. Но не потому, что он стал выше них, а потому, что отдался одной – лютейшей!

За сребролюбием и гневом следует страсть печали. Бывает два вида печали. Одна – это печаль покаяния, печаль о грехах своих, растворенная надеждой. Святые Отцы называют ее радостнотворной печалью. Другая – печаль мирская. Это как бы смерть прежде смерти. Печаль происходит от излишней привязанности человека к земному. Он

ищет в жизни того, чего эта жизнь дать ему не может. Он ищет счастья, и все, что пытается сделать он сам, на его глазах ежедневно рушится, как карточный домик, и призраки счастья исчезают, как тени. Ищет постоянства, но здесь все меняется, все течет, как поток, низвергается в пропасть, как все на земле, исчезает в ненасытной пасти смерти.

Человек ищет покоя, но вокруг него смятение. Он как бы находится вечно в бушующем море. Не может он опереться и на друзей, в которых видит неверность и эгоизм. Он строит планы, но встречает бесчисленные препятствия; неисполненные желания возвращаются к

нему: как волны, ударившись о берег, снова стремятся в море, так и желания, уже скорбью, возвращаются снова в его душу…

Итак, братия и сестры! Чтобы победить демона печали, надо победить пристрастие к миру, пристрастие к земному, пристрастие к видимому. «Кто победил стяжательство, тот победил печаль», – пишут святые Отцы. Впрочем, они говорят, что иногда демон уныния и печали, по-видимому, без всякой причины тайно подходит к человеку, подползает к

нему, как змей, и опаляет его душу своим ядовитым дыханием, наполняет горькой желчью все сокровенности его сердца.

Печаль переходит в еще более лютую страсть – уныние. Человек, побежденный унынием, похож на раненного загнанного зверя, который ниоткуда уже не ждет спасения.

Уныние – это отвержение помощи Божией, это ненависть к людям. Во время уныния человеку вся жизнь кажется злой и пустой шуткой. Ему представляется, что он попал в какую-то темную яму, из которой нет выхода. Вся вселенная кажется ему каким-то огромным бездушным механизмом, готовым раздавить его как ничтожную пылинку. Во

всем, что окружает его, он видит не премудрость и волю Божию, а какой-то черный хаос.

Конец уныния – это отчаяние и богоборчество, когда человек отвергает самый промысел Божий о себе. Святые Отцы говорят, что во время уныния человек должен громко, внятно читать Иисусову молитву или петь псалмы, ибо псалмы обладают тайной силой отгонять

темных духов. Человек, подверженный унынию, должен исповедовать все свои грехи, начиная с детства. А самое главное средство, позволяющее победить, искоренить уныние, – это послушание. У Отцов можно найти такие слова: «Послушник не знает уныния, он всегда радостен».

Седьмая страсть – страсть тщеславия, когда человек жаждет похвалы людей, непрестанно, ненасытно стремится пить этот смрадный и грязный напиток. Такой человек становится артистом добродетелей, ведет благочестивую жизнь напоказ, «играет» в нее, как актер на сцене. Как некоторые хищные растения, оплетая ствол дерева, высасывают из

него все соки, так тщеславие опустошает человека. Как змея нектар цветов превращает в яд, так и тщеславие все добродетели превращает в пороки.

Братия и сестры! Чем бороться с тщеславием? Молчанием уст, простотой в обращении, в одежде и в пище. Так, например, св. Иоанн Златоуст хвалил диаконису Олимпиаду, происходившую из знатного рода, за то, что она одевается не роскошно, как позволило бы ее огромное состояние, но и не одевается нарочито бедно для того, чтобы ее прославляли люди как подвижницу, а носит одежду скромную и простую, не выделяясь среди других.

Для того чтобы искоренить тщеславие, нужно свои добрые дела совершать тайно. В Отечнике рассказывается, как один монах решил посетить братий, живущих в египетской пустыне, в самой дикой, неплодородной местности. Братия приняли его с радостью. Дали

ему на трапезе все лучшее, что у них было, всячески старались служить ему. Он не заметил, чтобы братия эти строго постились, занимались псалмопением, приносили Богу молитвы, не видел у них ничего, что приличествовало бы отшельникам, и соблазнился. Он

сказал: «Сколько дней я потратил и сколько трудов, чтобы придти к ним, а не нашел ничего полезного для своей души!» Распрощавшись с ними, он отправился обратно. Но, по воле Божией, случился в том месте туман из мелкой пыли, который бывает в пустыне.

И он, проблуждав долгое время, вернулся снова к их жилищу. И вот, став у двери келлии, он услышал внутри пение псалмов. Он решил не тревожить братий, а подождать пока они закончат правило, но псалмопение продолжалось долго, многие часы. Он не выдержал и

постучал. Братия открыли ему дверь. Он сказал: «Я хочу пить» – и взял со стола кувшин с водой, а когда глотнул, то почувствовал, что она горько-соленая. Тогда он припал к ногам игумена этого скита и воскликнул: «Отец мой, я не понимаю, что здесь происходит? Когда

я был, вы почти не молились, вы дали мне хорошую воду и вино, а что пьете сами?» Тот ответил: «Сын мой, у нас есть обычай – никому не открывать своей жизни и не показывать, как мы молимся. Мы приняли тебя, оказав любовь как путнику, а сами пьем воду с разведенной в ней солью, потому что мы держим пост не только на пищу, но и воду

принимаем глотками в меру». И тот ушел, получив великую пользу.

Египетские Отцы говорили: «Добродетели, о которых узнает мир, теряют свою цену, они перестают быть добродетелями».

Братия и сестры! Раннехристианский автор Ерм пишет в книге «Пастырь»: «Выбери себе духовного отца, не ищи его далеко, все равно он будет в Церкви, только берегись здесь духа лжи». А дух лжи, диавол, он там, где тщеславие и помпа. Это страшно – тщеславие, то, что иногда именуют в жизни «помпой». «Помпа» – внешний блеск,

внешняя пышность. Тщеславный подвижник при жизни своей попадает во власть духа лжи. Но смерть открывает правду. Ибо святые Отцы говорят: «В смерти открывается человек, кто он есть». И замечено, что у могилы тщеславного подвижника бывает пусто, она не привлекает к себе сердца людей.

Восьмая по счету страсть, но – первая по своей губительности и лютости – гордость.

Я скажу о ней в следующий раз, ибо ограничен временем. Гордость потрясла небеса, гордость Ангела превратила в демона, гордость изгнала наших праотцев из рая и дала нам в наследие скорби и страдания. Гордость превратила землю в потоки и моря слез и крови.

Гордость – восьмая из страстей, но она больше всех семи, взятых вместе. Братия и сестры!

Если Господь благословит, то в свое время мы скажем о ней в следующий раз.

А сегодня поздравляю вас с днем памяти великой подвижницы Восточной Православной Церкви – преподобной Марии Египетской, на опыте которой мы воистину познаем, что Бог – это неизреченное Милосердие и Всепрощение. (Память преп. Марии Египетской Церковь совершает в 5-ую Неделю Великого поста. – Ред.)

Аминь.

Дата добавления: 2015-09-07