Глава XXV.

Если мы желаем, чтобы школы были вполне реоргани­зованы на истинных началах истинного христианства, должно или удалить книги язычников, или, по крайней мере, пользоваться ими с большей осторожностью, чем это было до сих пор.

1.

Что здесь можно было бы посоветовать вначале.

Неизбежная необходимость заставляет нас более подробно изложить вопрос,
о котором в предшествующей главе мы упомянули лишь случайно. А именно, если
мы желаем, чтобы школы у нас были поистине христиан­скими, то множество языческих писателей нужно удалить.

Сперва мы изложим настоятельные причины этого, затем мы укажем, какую осторожность нужно принимать по отноше­нию к этим мудрецам мира, чтобы тем не менее стало на­шим все, что ими было прекрасно задумано, сказано, сделано.

С какою ревностию о боге.

2. С ревностию подходить к этому делу заставляет нас любовь к славе божией и человеческому спасению, когда мы видим, что главные школы христиан только по имени исповедуют Христа, в остальном услаждаются только

Теренциями, Плавтами, Цицеронами, Овидиями, Катуллами и Тибуллами, Музами и Венерами, Отсюда происходит, что мы находим наслаждения в мире более, чем во Христе, и в христианском обществе нужно отыски­вать христиан именно потому, что самым ученым людям, даже богословам, которые являются представителями божествен­ной мудрости, Христос дает только наружность, а Аристотель с остальной массой язычников — кровь в дух. Это является страшным злоупотреблением человеческой свободы и самой позорной ее профанацией. Положение это полно опасности по следующим причинам.

Причины, по которым языческие книги должны быть исключены из христианских школ, а божественные введены. Причины первая.

3. Прежде всего наши дети рождены для неба и возрождены духом божиим; поэтому нужно воспитывать граждан для неба, и прежде всего им нужно дать знание небесное - бога, Христа, ангелов, Авраама, Исаака, Иакова и пр. А чтобы это произошло прежде всего, а все остальное пока должно быть отложено в сторону, основания для этого следующие: с одной стороны, вследствие

непрочности человеческой жизни — как бы кто-нибудь не был похищен, быть может, неподготовленным, а с другой сто­роны потому, что первые впечатления сохраняются всего лучше и делают (если они священные) более надежным все остальное, чем впоследствии нужно заниматься в жизни.

Причина вторая.

4. Затем, хотя бог имел великое по­печение о своем избранном народе, одна­ко не указал ему школы, кроме своих преддверий, где сам он являлся для нас наставником, нас сделал своими учени­ками, а наукою — голос своих пророков.

Так он говорит через Моисея: „Слушай, Израиль, гос­подь бог твой — господь един есть. Итак, люби господа бо­га твоего всем сердцем твоим, всею душою твоею и всеми силами твоими. И да будут слова эти, которые я запове­дую тебе ныне, в сердце твоем и внушай их детям твоим и говори о них, сидя в доме твоем, и идя дорогою, и ло­жась, и вставая" и т. д. (Второз., 6,4 и ел.). И у Исайи: „Я гос­подь бог твой, научающий тебя полезному, ведущий тебя по тому пути, по которому должно тебе итти" (48, 12). Также: „Не должен ли народ обращаться к своему богу? (8, 19). И Христос: „Исследуйте Писания" (Иоанн, 5,39).

Причина третья.

5. Что то же самое слово его есть самый блестящий светоч нашего разума и самое совершенное правило наших действий и в том и дру­гом случае самая подлинная помощь для нашей слабости, достаточно ясно засвидетельствовано следующими словами.

«Вот я научил вас постановлениям и законам. Итак, хра­ните и исполняйте их. Ибо в этом мудрость ваша и разум ваш пред глазами народов, которые, услышав о всех сих постановлениях, скажут: „Только этот народ мудрый и ра­зумный" (Второз., 4, 5, 6). А Иисусу Панину он сказал так: „Да не отходит сия книга закона от уст твоих; но научай­ся в ней день и ночь, дабы в точности исполнять написан­ное. Тогда ты будешь успешен в путях твоих и будешь поступать благоразумно"; (Иис. Навин, 1, 8). И через Дави­да: „Закон господень совершен, укрепляет душу, свидетель благодати, возжигая свет истинного знания и в ярком свете показывая пути спасения.

Обратное возражение.

26. Я не буду говорить уже о том, что ­те авторы, которых навязывают христиан­скому юношеству вместо библии (Терендий, Цицерон, Виргилий), таковы, каким на­зывают священное писание, а именно — они трудны и менее понятны для юношества.

Ведь они написаны не для детей, а для людей со зрелым суждением, вращающихся на сцене и на форуме. Следовательно другим они не приносят поль­зы, за что говорит само дело. Несомненно, кто-нибудь, сделавшись взрослым мужчиной и занимаясь соответствую­щими делами, из одного чтения Цицерона извлечет больше, чем если бы мальчиком выучил наизусть всего Цицерона. Итак, почему не отодвинуть изучение этих авторов на свое время для тех, кто ими интересуется, если такой интерес есть? Но гораздо большего внимания за­служивает то, что мы уже сказали, а именно, что в хри­стианских школах нужно воспитывать граждан для неба, а не для мира; поэтому им нужно давать таких учителей, которые бы внушали скорее небесное, чем земное, скорее священное, чем мирское.

Заключение.

Итак, закончим словами ангела: „Не может дело человеческого созидания су­ществовать там, где начинает показываться город всевыш­него» (Эздры, 10, 54).

Так как бог повелевает нам быть деревьями правды и насаждением господа во славу его (Ис, 61, 3), то не подо­бает, чтобы наши дети были молодыми деревьями насаж­дения Аристотеля или Платона, или Плавта, или Туллия и пр. Впрочем, уже произнесен приговор: „Вся­кое растение, которое не отец мой небесный насадил, иско­ренится" (Матф., 15, 13). Трепещи всякий, кто не пере­стает мудрствовать и восставать против познания бога (2 Коринф, 10, 5).

Дата добавления: 2015-09-06