Г.В.: Почему ГСС Ковалёв К.Ф. сразу после войны оставил службу?

Н.Ц.: Я знаю почему, у него не было образования. Поэтому он бы далеко не пошёл и демобилизовался. Перспективы без образования не было.

Г.В.: Из Ваших воспоминаний я вычитала: когда вы стояли на аэродроме в Бернгардовке, якобы, людей эвакуировали из Ленинграда на транспортных «Дугласах». И фактически это была вторая «Дорога Жизни» из Ленинграда. Как это было?

Н.Ц.: Так мы её и называли – «воздушная Дорога Жизни». Мы не понимали, почему так мало выделялось «Дугласов». Ну, хоть бы парочку, а давали один. В самолёт помещалось 40 человек, не больше. «Дугласы» по одному прилетали с аэродрома Смольный (Ржевка) на аэродром в Бернгардовку. После этого мы взлетали и сопровождали их на «Большую землю».

Г.В.: На какой аэродром «Большой земли» они шли?

Н.Ц.: Мы его вели до Ладоги. Ему, самое главное, было перелететь озеро. Ладожское озеро мы проходили в пяти км севернее «Дороги жизни», чтобы над ней не шуметь, никого не пугать. Мы все вместе приземлялись на аэродром Новая Ладога. И транспортные самолёты оттуда шли дальше, куда точно, я не знаю.

Г.В.: Сколько рейсов делал транспортный Дуглас в день.

Н.Ц.: Один рейс. Я так думаю, этот «Дуглас» был верховного командования. Он не много летал, не каждый день.

Г.В.: Т.е. по необходимости? Вероятнее всего, этот самолёт использовался для специальных перевозок, к примеру, командование возил? Ну, может, что-то ещё, продукты там, по возможности?

Н.Ц.: Может быть, точно не знаю.

Г.В.: Когда вы сопровождали эти рейсы, были ли встречи с самолётами противника в воздухе? Пытались ли они сбить «Дуглас»?

Н.Ц.: Подходили раза два. На сопровождение мы обычно ходили четвёрткой. Перед вылетом договаривались: если они будут пытаться атаковать прикрываемый самолет, то мы сразу всей четвёркой будем выходить в лобовую, как на таран. На наших И-16 было всего два ШКАСа, одному было очень сложно сбить самолёт противника. Поэтому мы всей четвёркой как ринемся, и они обычно уходили. Старались бить сразу четвёркой. Но главное было - не допустить их к «Дугласу».

А один раз вели мы его от Ладоги обратно, и тут выходит 6 «мессеров», идут прямо нам в лоб. Мы приняли бой, нас было всего 4. И мы так хорошо подрались с ними, сбили 2 Ме-109, не потеряв ни одного своего! Вернулись все целыми. На нашем аэродроме уже знали, что мы одержали победу – транспортники доложили по радио.

Г.В.: Эти сбитые Ме-109 были записаны на всю группу?

Н.Ц.: Да, конечно.

Г.В.: У Вас не было такого, чтобы кто-то «тянул одеяло на себя»?

Н.Ц.: У нас в звене – нет. Мы всё делали вместе и делить нам было нечего.

Г.В.: Если в полёте случался какой-то отказ мат. части, или подбили, скажем, была ли установка «спасать самолёт» до последней возможности и стараться тянуть истребитель до своего аэродрома?

Н.Ц.: Ничего такого не было, всё решал сам лётчик. Никакой «установки» тут и не могло быть. Когда меня подбили в воздушном бою над Коневцом, ещё на «ишаке», я начал штопорить, хотел прыгать. Рассказывать долго, а тогда моментально себе сказал, что не буду прыгать. Еле-еле вывел самолёт из штопора. Мне попали в правую плоскость снарядом и вырвали большой кусок. Он отлетел, машина стала плохо управляемая, и я сразу в штопор попал… Хорошо я сразу начал выводить «ишака» из штопора и вывел.

Дата добавления: 2015-09-06