Глава 5. Мун Гудруни шагал по комнате, как военачальник, убрав руки за спину и взявшись одной за

Мун Гудруни шагал по комнате, как военачальник, убрав руки за спину и взявшись одной за запястье другой. Его глаза горели, а только что уложенные волосы свешены были с плеча и контрастировали с какой-то мятой, панковской футболкой.
- Ладно. Начнем с актерского мастерства, закончим характером. И на десерт – сюрприз. Я за один вечер из тебя такое сделаю… - Гудруни старший резко сгорбился, потер ладони в предвкушении, похихикал в собственные пальцы, а потом снова выпрямился. Он со щелчком стащил с запястья резинку для волос и забрал их в неопрятный хвост, чтобы не мешали.
- Характером?.. – Шелдон чувствовал себя не в своей тарелке, сидя на краю кровати самого преподавателя по театральному кружку целой школы, целого города, практически.
- Да. Вопреки всякой ерунде, которую вдалбливают режиссеры, ты должен сначала научиться выглядеть, как твой персонаж, а потом уже думать, как он. Знаешь, почему?
- Не особо.
- Потому что ты можешь чувствовать себя хоть акулой, но если выглядишь, как планктон, ты навсегда останешься на уровне второстепенных ролей в Диснеевских фильмах, которые крутят только по телевизору и только раз в году. Если ты хочешь быть кем-то, кого никогда не бьют в школе, никогда не третируют в колледже и не унижают по жизни, научись выглядеть так, как будто это ты сам можешь все это делать с кем-то другим. Понимаешь?
- Ммм… сходить в солярий или купить автозагар, покраситься в блондина, завивать волосы плойкой мачехи по утрам и ходить в качалку?..
- Нет, один Джастин у нас уже есть, - Муни хмыкнул. – Я никогда не ходил в качалку.
- А по вам не скажешь.
- У меня просто кость широкая. Когда мне было шестнадцать, никто даже не думал, что я таким стану, честно. Меня однажды даже пытались разыграть собственные одноклассники, как какую-то девчонку, потому что, честно говоря, я и выглядел еще легче, чем ты. И волосы были, как сейчас. Ну, ты понял, о чем я, - Гудруни вздохнул. – Юность…
Шелдон улыбнулся, почувствовав себя уже не в кабинете преподавателя, а дома у приятеля. Он поболтал ногами, пользуясь тем, что кровать непривычно высокая.
- Прекрати болтать ногами, так делают бабы.
- Ладно, - Шелдон сдулся и ссутулился.
- Распрями плечи. Надеюсь, у тебя нет проблем с позвоночником, потому что потом не согнешься уже без врачей, - сомнительно приободрил Муни, встав перед ним и скрестив руки на груди. – У тебя очень даже широкие плечи, ты не хлюпик.
- Да ладно… - Шелдон вздохнул.
- И убери это выражение лица, как будто ты съел что-то несвежее. Сделай его таким, будто ты… проспал уроки? О, боже, не делай. Ты всегда так пугаешься, когда проспал? Ладно, сделай вид, будто ты обкурился.
- Я…
- Ты никогда не курил?
- Вы про табак?
- Понятно. Ну и поколение... сними ты эту тупую шапку. Тебе холодно?
- Немного… не то чтобы…
Гудруни сдернул с его головы шапку, и Шелдон схватился за волосы, пытаясь их пригладить.
- И не приглаживай, я тебя умоляю, - Муни закатил глаза и бросил ему расческу со стола, за которым обычно гримировался сто лет назад, когда еще учился в школе. – Те, кто издевается над неудачниками, не приглаживают волосы.
- Мне нужно покраситься?..
- Нет, слишком радикально. Твоей фишкой будет не эффектная внешность, а сдержанная, без излишков, но без недостатков.
- Правда так считаете?
- Никогда не спрашивай, правда ли человек, сделавший тебе комплимент, так считает. Тебе плевать, что он считает, запомни. Если он хвалит тебя, воспринимай это, как данность. Ты и так знаешь, что ты бесподобен и неповторим. А если он хамит тебе и пытается облить комплексами, представляй, что он говорит просто «бла-бла-бла», потому что он – закомплексованный кусок дерьма, который просто тебе завидует. Ты – единственный, кто реально знает, что ты собой представляешь.
- А я собой представляю…
- Того, кого никто не посмеет загнать в угол и ударить. Чтобы никому даже в голову такое не приходило, понял? Придумывай, что угодно, что у тебя целая армия США за спиной, не знаю, твоя настоящая мать живет на собственном острове, а ее новый муж – бесплодный миллиардер, который обожает тебя, и ты летаешь к ним на одном из его частных самолетов каждые каникулы, потому что ты – их единственный наследник. А еще ты очень благородный и добрый, потому что никогда не обижаешь свою младшую сестру и очень любишь мачеху.
- Вы знаете…
- Я все о тебе уже знаю.
- Джейд…
- Да, она рассказала половину, остальное я сам узнал. Да по тебе и так видно, что у тебя за семья.
- Лихая у вас фантазия. Самолеты, острова…
- Тебе не нравится? Хочешь, будут белые медведи и ледяной дворец? Арабский шейх с гаремом? Индийский со слонами?
- Никто не поверит.
- Тебе не плевать, кто во что верит? Не заглядывай в глаза тем, кому о себе рассказываешь. И не рассказывай о себе тем, кто тебя об этом не спрашивает. Вот – залог успеха и популярности. Кто они такие? Те, кто тобой интересуется – всего лишь толпа почитателей. Люби их, но не прислушивайся к ним всерьез. Те, кто тобой не интересуется, вообще для тебя не существуют, их мозг слишком ограничен для понимания твоей гениальности. Звучит это, конечно, как бред сумасшедшего, но просто попробуй и ты поймешь, что я прав. И выбрось из головы всю ту чушь, которую тебе твои родители вдалбливали всю жизнь. Забудь, как «правильно быть хорошим» и «что ты не должен делать, чтобы не стать плохим». Только ты сам решаешь, что плохо и хорошо для тебя. Все, что тебе не нравится делать, но ты делаешь – плохо. Все, что тебе нравится делать, но не нравится другим – хорошо. Понимаешь? Ты не должен делать что-то, что тебе не нравится, чтобы результат нравился другим. Ты никак не связан с этими людьми, они будут меняться в большинстве своем всю твою жизнь, школа, колледж, работа, другая работа. Не сиди там, где тебе не нравится, не терпи то, что не хочешь терпеть. Старайся во всем быть успешным, никогда не забивай на учебу и работу только потому, что кто-то там считает, что работать и учиться «не круто». Понимаешь? Делай то, что считаешь нужным. И тогда вся твоя жизнь будет сплошной сказкой. А те, кто будет считать иначе, всегда будут где-то рядом, но, к их сожалению, слишком далеко от тебя. Их от тебя будет отдалять толпа тех, кто тебя обожает, и кого ценишь ты сам, как умных и понимающих людей. Никогда не сближайся с ними слишком сильно, не показывай своих слабых мест, но не отталкивай их, а то возгордишься, как Джастин. Будь сильным.
А еще делай все, что тебе вздумается, но не нарочно, не напоказ, чтобы не считали тебя снова Кейси. Ты же не плохой парень, в тебе есть справедливость?
- Есть, - Шелдон согласился, не заметив, что так и сидит, расправив плечи и выпрямив спину, стоя обеими ногами на полу и не качая ими, как девчонка.
- Если кто-то обижает девчонку или мучает котенка, ты же не станешь стоять в стороне? Не станешь трусливо проходить мимо или просто звонить в полицию? Не станешь дожидаться, когда кто-то другой за тебя все сделает? Ты просто вызовешь копов, чтобы уж наверняка, - Мун подмигнул. – А сам возьмешь биту и отходишь этого козла, как следует, а девчонка или наблюдатели подтвердят потом, какой ты герой. И с каждым таким разом ты будешь популярнее и популярнее. И тогда уже ни один такой козел, как Джастин, не посмеет даже подумать о том, чтобы обидеть тебя.
- Я понял, - Шелдон кивнул пару раз, слушая теперь уже, не отрываясь.
- Так. Теперь насчет шапки. Зачем она тебе? Даже если тебе холодно, все эти сказки про серьезные заболевания от холода – просто дерьмо, которое рассказывает тебе бабушка, связавшая шапку. Честно. Пословицу знаешь? Ноги - в тепле, голова – в холоде. Когда у тебя голова в тепле, ты не думаешь, ты ленивый и хочешь спать, ты слабый, и на тебя кто угодно может накинуться. Так что тяжелые военные сапоги на высокой платформе и все, ты гораздо выше Джастина, не такой уж он и высокий.
- Это просто вы большой, - Шелдон улыбнулся.
- Его дружок тоже выше, чем он, - парировал Муни, не улыбаясь, и Шелдон опомнился, осознав, что он все еще перед учителем, а не перед другом. – Будь выше внешне и ты будешь выше морально. Внешность имеет значение, помни это. Поэтому никогда не позволяй своему лицу выражать твои настоящие эмоции, только если этот человек реально того не заслуживает, или если ты его просто не боишься. А бояться нужно всех, будь параноиком и ты никогда не получишь нож в спину, понял? Ты всегда будешь готов раздавить любого, кто готовит против тебя какие-то пакости. Твой взгляд всегда спокойный и холодный, ты поднимаешься по ступенькам школьного здания расслабленно, но быстро и легко, без одышки, ты открываешь дверь так, будто входишь к себе домой, но только без «привет» и без «здравствуйте». Все должны здороваться с тобой первыми, только если это не твой любимый учитель. У тебя обязан быть любимый учитель, которому ты будешь демонстративно больше показывать уважение, и тогда он будет твоим защитником перед всеми остальными, когда они все скроются в учительской, понятно? И тогда они все поймут по его словам, что ты – отличный, умный парень, уважение которого многого стоит и нелегко заслужить. Что у тебя большое будущее, и тогда они будут не твоими врагами, а друзьями. Они станут ушами и глазами школы, будут всегда следить, чтобы никто на тебя не посмотрел «не так». Будь умницей, и все будут тебя бояться. Не смотри на девчонок, пусть сами на тебя смотрят. Ты спокоен и серьезен, но в то же время расслаблен, думаешь об уроках или о том, как будешь заниматься любимым делом, каким бы оно ни было. Тебе всегда есть о чем подумать, ты не обращаешь внимания на происходящее вокруг. Но если услышишь, что кто-то говорит о тебе какое-то дерьмо, встань и покажи этому уроду его место, пусть не гавкает из своей долбанной будки, понятно?! – Муни рявкнул, и Шелдон вздрогнул, но не моргнул, завороженный полностью. Он молча кивнул. – У тебя громкий голос и ты отчетливо говоришь, у тебя реально нет никаких проблем с внешностью, тебе нечего стесняться. Это я тебе говорю честно, без прикрас, а большинство твоих одноклассников – уроды с кучей изъянов. Тыкай в их больные места со всей силы, как можно громче обсуждая это. Все уроды любят посмеяться над тем, кто еще уродливее. То есть, если кто-то посмел сказать что-то про тебя, то ты должен задушить его наглость в зародыше, и тогда тебя станут слушать, потому что ты не проглотил оскорбление, не стал терпеть. А когда они увидят, что ты говоришь чистую правду, что он – ничтожество и урод, они начнут смеяться, но уже над ним, а не над тобой. Несколько раз, и они навсегда забудут о том, чтобы сказать про тебя что-то в твоем присутствии. А за спиной пусть лают, я уже говорил, тебе должно быть плевать на чужое мнение, если ты его не слышишь лично. И не говори мне, что ты не способен унизить человека. Если он тебя унижает, ты его ненавидишь, я по тебе вижу. Ты же не тупая девчонка из католической семьи, правда? Забудь про «хорошо» и «плохо», мнение и чувства этих людей тебя не касаются, есть только твоя гордость, которую никто не смеет унизить, понял? Если ты позволяешь себя унижать, они этим пользуются. Но никогда не унижай первым, а то превратишься в такого же, как они, и ничем приятным это не закончится, уж поверь.
Шелдон вздохнул, Муни протянул ему бутылку воды, взяв ее с того же стола, будто заранее специально для этого туда поставил.
- Остынь. Главное, чтобы ты понял меня, а не выучил это, как правила. Нет, я не против, если это станет твоими правилами, но я – тоже всего лишь человек, совершенно чужой тебе. Ты можешь послушать меня и поступить так, как считаешь нужным, я – всего лишь источник информации, а у тебя есть выбор решать, что будет лучше для тебя. Если не захочешь пользоваться тем, что я сказал, придумывай другие способы, чтобы тебя больше не унижали. Если ты вообще ничего делать не станешь, значит, Джейд была не права, когда говорила, что ты заслуживаешь помощи. Если ты тряпка и ничего не станешь делать, ты вообще ничего не заслуживаешь, кроме тех унижений, которые у тебя есть.
- Понятно, - Шелдон выдохнул, отставил бутылку и еще раз кивнул. – Просто мозг кипит. Мне, наверное, не хватало, чтобы кто-то сказал мне это… так. Я, может, сам тоже иногда… задумывался. Но всегда же кто-то начинает критиковать и кричать, что это неправильно, эгоистично…
- Да наплюй на тех, кто говорит, даже если они – твои родители. Согласись, если твои родители, которые считают себя умными, не смогли воспитать тебя так, чтобы тебя никто не бил, они не такие уж и умные?
- Да, - Шелдон вздохнул. – Об этом я тоже думал.
- А теперь подарочный купон, - Муни закатил глаза и усмехнулся, а потом шагнул ближе и нагнулся практически к его лицу. Шелдон на секунду запаниковал, глядя ему в глаза и не понимая, почему вдруг повисло молчание. Гудруни старший двинул бровями и шепотом, практически по слогам выдал очередную мысль. – Никогда не смотри на мужиков так. Никогда не волнуйся от их взгляда. Я тебе говорил, чтобы ты не боялся смотреть Джастину в глаза, кто он такой, чтобы ты его боялся? Вы ровесники, даже одного роста, кто он, черт возьми?
- Я смотрел. Не страшно, - Шелдон хмыкнул согласно.
- Вот… вот это мне в тебе понравилось. Ты – мужчина, ты просто сам не уверен, что сможешь отстоять это звание. От этого ты теряешь время, и всем кажется, что ты – какой-то бесполый слабак, который вполне сойдет для битья. Никогда не думай, что ты можешь быть жертвой для какого-то долбанного придурка. Да, ты не в пещере живешь и не в монастыре, ты уже слышал, что Джастин у нас умеет говорить, и чем они тебя пугали. А раз ты знаешь об этом, ты часто задумываешься об этом и начинаешь воспринимать себя не просто как жертву, а как сексуальный объект, которым могут воспользоваться. Даже если бы ты был девчонкой, ты должен был бы понимать, что все зависит не от твоего пола, а от того, как ты ставишь себя по отношению к ним. Ты – не жертва, понял? Да, ты знаешь, что в тебе нет изъянов, что тобой многие восхищаются, что в тебя многие влюблены. Ты не только допускаешь, ты просто знаешь, что среди влюбленных есть и парни. Меня, например, считают геем только потому, что я встречался с мужиками. Это не так. Я просто плевать хотел, с кем мне проводить время, если мне так хочется. Если мне хорошо, значит, то, что я делаю, тоже хорошо. На этом ты должен обрывать все мысли о правильности того, с кем и чем ты занимаешься. Понятно? Ты – не жертва, ты – предмет восхищения и вожделения, если хочешь. Снисходи до тех, кто о тебе мечтает. А если сам мечтаешь о ком-то, не смей показывать это и ждать, когда же он или она обратит на тебя свое долбанное внимание и снизойдет. Он или она ничем тебя не лучше, пойми. Женщинам проще, им не стыдно и не позорно сообщить о своей любви в открытке на день Святого Валентина, например, через подружек или как-то еще. Мужчине стыдно так делать, кем бы ни был тот, кто ему нравится, даже если он – тоже мужчина. Никогда не признавайся, никогда не приближайся к нему или к ней, никаким образом вообще не выражай своего интереса.
Заставь его или ее тобой интересоваться, а потом, опять же, снизойди и позволь себя любить. Тогда это будет взаимно, понимаешь? Ведь он или она не знают, что ты влюбился раньше, а сами влюбились по-настоящему и искренне. Никто из вас не делает одолжения.
- А если не заметит? Как влюбить, не показывая интерес?
- Показывай себя на публике, разговаривай с теми, кто тобой и без того восхищается, на темы, которые тебе интересны, демонстрируй то, что ты собой представляешь. А если ее или его это не заинтересует, значит, вам не по пути. Зачем тебе человек, который не считает тебя интересным и достойным его внимания? Фу, пошел он. Люди не вечны, их компания – тоже, вечен только ты и твоя совесть. Не пытайся ее обмануть, она всегда будет напоминать тебе о твоих промахах. Каждый раз, когда ты наступишь на себя, свою гордость и свои желания, совесть будет болеть намного хуже, чем разбитое лицо или отбитые почки.
- Это я знаю, - Шелдон с горечью покивал. – Я режу не потому, что мне внешне больно, а потому, что внутри обидно.
- Вот. Сделай так, чтобы у тебя внутри никогда не было неудовлетворенности и негатива. Никаких обид и злобы, выражай ее на тех, кто посмел выразить ее на себе. Напоминай им, что все люди равны, что никто ничем не лучше остальных. Всегда отвечай добром на добро и злом на зло. Но злом отвечай в десять раз сильнее, чем то, что тебе причинили они. Так им будет понятнее, - шепотом заверил Муни. – И знаешь… как ведут себя глупые девчонки или убогие молокососы, которым кто-то нравится, но они стесняются признаться и в то же время не могут сдержать желание обладать этим человеком?
- Дергают за косички и бьют сумкой? – Шелдон хмыкнул.
Муни замолчал, с ухмылкой на него глядя. Улыбка с лица Шелдона постепенно сползла, а глаза вылезли из орбит, так сильно округлившись.
- Нет… - прошептал он недоверчиво.
- Ты уже поверил, ты просто ждешь, чтобы я подтвердил. Знаешь, почему поверил? Потому что ты не тупой, ты подсознательно знал, что так и есть. Потому и боялся этих пидорских угроз. Потому что он реально – просто трусливая баба, которая боится признаться, боится публичного отказа, но недостаточно сильный и смелый, чтобы оставить тебя в покое и перестать пытаться привлечь твое внимание. Он думает, что он не интересен тебе сам по себе, он закомплексован до предела. Но Ты настолько интересен ему, что он не может отстать от тебя просто так, он же просто мечтает, чтобы ты обратил на него внимание. А ты только прячешься и боишься его. Ты не даешь ему то, что он хочет.
- А с какой стати я должен давать ему то, что он хочет? Даже если я прячусь, и мне же хуже, он все равно не получает то, что ему нужно. Разве это не хорошо в каком-то смысле? – огрызнулся Шелдон.
Муни довольно осклабился.
- Вот этого я от тебя и хотел добиться. Вопрос теперь только в том, понял ли ты меня насчет «хорошо», «плохо», «правильно», «неправильно» и снисхождения до тех, кто в тебя влюблен.
- Я…
- Не отвечай. Подумаешь потом сам, в одиночестве, сам решишь, что тебе делать, и будешь вести себя так, как посчитаешь нужным. Я тебе, считай, ничего не говорил. Он должен скоро прийти домой, и если мои расчеты верны, побежит яростно жаловаться на то, какой я плохой, и какой ты оборзевший.
- Правда? – Шелдон засмеялся. – Он такой истеричный?
- Как баба, - заверил Муни. – Просто на публике ведет себя так, что этого не видно. Он умеет себя подать, это его и спасает. Но если надавить на нужные места и сказать то, что он боится услышать, если задеть его, можно брать теплым. Только когда будешь пользоваться тем, что узнал, помни, что месть – наоборот, то, что подают холодным. Спокойствие. Но не превращай месть в наказание, если ты не до конца уверен в том, что он тебе не нужен. Он, все-таки, в какой-то мере мой брат, и я не хочу быть виноватым в том, что он будет несчастен. Вроде как, я тебя натравил и натравил неправильно. Подумай очень хорошо перед тем, как использовать что-то против него. Ты этого действительно хочешь?
- Хочу. Честно, хочу отомстить.
- А ты уверен, что тебе больше ничего не хочется теперь, когда ты знаешь, почему он себя так ведет?..
Шелдон задумался, но почувствовал неуверенность.
- Почему вы спрашиваете? Вы что, всегда всех насквозь видите? Откуда вы знаете, что я сомневаюсь?
- Я один раз отомстил тому, кто ко мне что-то испытывал. Причем, он уверял, что испытывал сильно, а я чувствовал, что он не врал. Ну, как ты сейчас, наверное, подсознательно чувствовал. Но моя гордость тогда пересилила подсознание. И я мстил ему холодно, очень спокойно, добился того, чтобы он ощутил всю тяжесть своей вины до конца и расплатился сполна. Но я тогда наступил на свои чуства, чтобы удовлетворить свою гордость. И знаешь, совесть меня не отпускала долго. Сейчас уже все равно, но я очень долго жалел о том, что тогда поступил так. Я знаю, что все в жизни происходит так, как происходит, ничего не изменить, и если что-то произошло, значит, так было нужно… и ты это помни. Но все равно не уходит это чувство «а если бы я тогда»… ну, ты понимаешь.
Шелдон неуверенно кивнул, чувствуя, что очень не хочет с такой же заметной болью говорить о своих ошибках в будущем. Вообще не хочет ошибаться.
- Поэтому не забывай, что как бы ты ни хотел чего-то конкретно сейчас, позже ты можешь об этом пожалеть. Во всем должно быть равновесие, а иначе жалеть ты будешь точно, со стопроцентной точностью, нет исключений. Никогда не должны перевешивать чувства или гордость. Не наступай на гордость ради чувств, но никогда не наступай на чувства ради гордости.
Шелдон опустил взгляд, но не смущенно, а просто задумавшись над этим. Старший Гудруни взял вторую бутылку и отвернулся к окну, спокойно опустошив ее наполовину, как в рекламе, ничуть не хуже. Он несколько раз и сам снимался в рекламах.
В тишине вдруг совершенно дико прозвучал стук в дверь и голос Джейд.
- Эй, Муни! Я зайду? Ты не занят?
Муни подавился, чуть не выплюнул последний глоток воды, Шелдон тоже вытаращил глаза и вскочил.
- Она не должна меня здесь видеть, правда?.. – шепотом быстро спросил он.
- Точно не должна! – Муни запаниковал чуть ли не впервые в жизни, оглядываясь по сторонам.
- Сейчас! Немного занят, Джейд… ты не могла бы зайти позже?
- Но у меня очень важное дело, - она, судя по голосу, явно закатила глаза недовольно.
Она решалась на этот разговор со вчерашнего вечера, после разговора с матерью.
- Сейчас, подожди, - Муни тоже вздохнул так устало, будто занимался чем-то серьезным, а не бегал по комнате, таская такого же взъерошенного ученика за собой и думая, куда его спрятать.
«Актер, просто обалдеть», - поразился Шелдон этому контрасту интонации и реальности за закрытой дверью.
- Она сдаст, если узнает. Бабы всегда сдают, даже если не дуры и не нарочно, - объяснил Муни, почему именно Джейд не должна видеть своего друга у них дома. Ведь она хотела, чтобы Муни помог ему, как преподаватель, а не строил козни вместе с ним против Джастина. Она точно не одобрит. Она же женщина, у них неадекватное чувство справедливости, и они уверены, что лучше других знают, что для них «хорошо», а что «плохо». Особенно, лучше мужчин. И пытаются им это сообщить.
Ругаться с сестрой так не хотелось, что проще было кое-что скрыть.
- Долго мне тут сидеть?! – шепотом воскликнул Шелдон напоследок, когда собственный преподаватель затолкал его в гардероб, в полную темноту, а следом закинул его бутылку с водой.
- Сколько нужно будет! Ты никуда не торопишься, ты же звонил родителям, да и ты взрослый человек давно, сам знаешь, где и как долго тебе находиться. Вода есть, свет не включай, заткнись, - Муни захлопнул за ним двери и отошел от них, схватил свою бутылку, снова делая уставший вид.
- Заходи. У меня бардак, пытался прибрать, - простонал он, и Джейд вошла, ссутулившись, будто заглядывала в чужой дом.
- У тебя бардак? Не смеши, ты педант и чистоплюй.
- Это да, - он вздохнул.
- Репетировал?
- В смысле?
- Я твой голос слышала, - Джейд покосилась на трельяж.
- Не то чтобы репетировал, - он усмехнулся. – Так, просто. Тренировка для мимики, для речи. Я же преподаватель, а не дебил, который только диктует материал, который сам не понимает и применить не способен.
- Математик, считающий на уроке на калькуляторе, - согласилась Джейд, глядя по сторонам. То, что Муни это заставляло немного психовать, она не замечала, хоть и знала его довольно хорошо.
Распознать его игру было невозможно даже для близких, а усомниться хоть в одном слове значило самоубийство. Если он не играл, а в его словах усомнились, он приходил в безумную ярость.
- Так что ты хотела?
- Эм… - Джейд посмотрела на свой черный, как и практически вся ее одежда, халат, взялась за ремешок и закатила глаза, тоже отчаянно играя.
И Муни, не ожидав, что кроме него кто-то в семье способен притворяться, снова чуть не захлебнулся, не успев убрать бутылку.
- Я купила новое белье, хотела спросить мужское мнение, а Джастина нет, да и он придурок. Как тебе?
Шелдон в шкафу, одним глазом подсматривавший в щель между дверей, зажал себе рот рукой, а Муни заикнулся и впервые в жизни несколько секунд не мог выдавить ни звука. Он покачал головой, потом закрыл глаза, облизнулся, пытаясь прийти в себя, выдохнул и выдал, наконец.
- Класс.
- Правда? – Джейд повернулась вокруг своей оси, переступая в босоножках без задних ремешков, так что каблуки отставали от пяток и стучали по полу, когда она переступала по халату, лежавшему там, как черная лужа.
Пока она поворачивалась, Муни успел посмотреть на шкаф в полуинфаркте, Шелдон закатился шоком и смехом, стискивая зубы и зажимая себе рот.
Джейд, едва отвернувшись, на две секунды сделала лицо коварным и хитрым, а когда повернулась снова лицом, лицо было таким наивным и спокойным.
- Да. Отлично. Ему понравится, - кивнул Муни.
- Ему?
- Ну, кому ты это собралась показывать… ты же хотела узнать мое мнение, чтобы узнать, понравится ли это твоему… бойфренду?
- Да он мне не совсем бойфренд, - Джейд пожала плечами и скрестила руки под грудью в приподнимающем, ажурном бюстгальтере.
- Это не мое дело, но если он тебе не бойфренд, я бы не был так уверен, что следует настолько… спешить?
- Думаешь, это быстро?
- Думаю, это правда не мое дело, и тебе лучше знать, когда, с кем и что тебе делать, - честно ответил Муни.
- Но из нас двоих мужчина – ты, причем, старше Джастина, умнее, это вообще не поддается обсуждению. Потому я и спрашиваю. На твой взгляд, это быстро?
- Я не в курсе ситуации. Но ты сказала, что он тебе не бойфренд.
- Мы довольно давно встречаемся. Я не уверена, что я ему нравлюсь, мы друг другу совершенно никто, но уже довольно давно друг друга знаем, знакомы практически с детства. Просто я сомневаюсь, что он воспринимает меня так, а я в него… мне кажется, влюблена, что ли… вот и решила таким образом ему об этом сообщить. А раз ты сказал, что тебе нравится, значит, я выгляжу классно?
- Классно, - повторил Муни.
- Как девушка? Или как сестра? Ты просто не хочешь меня обидеть?
- Ну, я думаю, если бы девушка показалась мне в таком виде, я бы оценил.
- Это если «какая-то» девушка. А я тебя спрашиваю конкретно насчет себя. Меня в таком виде, как девушку, ты считаешь классной?
- Джейд, что за тупые вопросы, ты красивая, ты классная, ты обалденно выглядишь в этом, - Муни закатил глаза и провел рукой по воздуху вверх и вниз, окидывая широким жестом то, к чему пытался привыкнуть, и на что старался реагировать, как на что-то нормальное.
В конце концов, если Джейд считала это нормальной темой для обсуждения брата и сестры, так оно и было. Ему не хотелось опять поймать на себе ее взгляд, который ясно говорил бы «О, боже, надеюсь, ты не смотришь на меня, как извращенец».
Он это не любил.
- Ну, тогда отлично, - она ухмыльнулась.
- Это что, Шелдон? – он сдержал смешок, кашлянув в кулак. Джейд показалось, что он насмехался над Шелдоном, как над каким-то неудачником. На самом же деле, смешок был обращен к самому Шелдону в шкафу.
В шкафу еле сдерживались от истерики.
- С чего ты взял?
- Просто. Ты сказала, что вы давно знакомы, друзья, вроде как, и ты боишься, что он не видит в тебе девушку.
- Я не говорила, что мы друзья, - Джейд прищурилась и как-то помрачнела.
- Ладно, как скажешь.
- Он – мой старший брат, - резко оборвала она раньше, чем он успел начать фразу «Я немного занят, не могла бы ты зайти позже».
Шелдон врезался в коробки на полках, и одна из них обвалилась, издав такой грохот, что Джейд сама шарахнулась в сторону от шкафа и чуть не упала на прикроватный столик.
- Что там за фигня?! – вырвалось у нее.
В дверь постучали, точнее, поколотили со всей силы и злости.
- Эй, братец! – возмущенно, с претензией начал Джастин.
Джейд застыла, как каменная, посреди комнаты, вытянув руки в стороны для равновесия и расставив ноги.
- Твою мать, - шепотом вырвалось у нее.
О том, что Джастин не поймет открывшуюся его глазам картину, они подумали одновременно, все трое – Муни, Джейд и Шелдон в шкафу. Объяснить-то все можно, конечно, сказав сказочку Джейд про «мужское мнение о новом белье», но Джастин и без того озабоченный. Он первым выдал мысль о том, что старший брат им не родня и может смотреть на Джейд не как на сестру. Джейд и Муни об этом прекрасно помнили каждую секунду своей жизни с того момента и не собирались давать поводов для еще каких-то дурацких реплик, которые могли бы расстроить мать.
Под кровать Джейд бросилась молча, Муни так же молча пинком отправил ее халат, лежавший на полу, следом.
- Чего тебе? – отозвался он нахальным тоном, опять пряча то, что панически летал по комнате и остановился лишь за секунду до того, как открылась дверь.
- Сдаюсь, ты был прав, - закатывая глаза, сообщил Джастин сквозь зубы и вошел, с пинка открыв дверь. – Мне пакостно это признавать, но продолжать гнуть свое будет просто тупо. Я не тупой. Ты подкупил Артура?
- Нет, - Муни хмыкнул и сел на кровать, поставил ноги так, чтобы хотя бы часть подкроватного пространства, открытого не слишком длинным покрывалом, не было видно.
- Значит, он просто реально такой мудак и трус, как мне показалось, - Джастин хмыкнул. – Классная сказочка про то, что мне будет больно, я оценил, - он прищурился и покачал головой. – Только ты же не думал всерьез, что я такой дебил, чтобы испугаться тебя? Я тоже Гудруни, я знаю, когда ты врешь, а когда говоришь всерьез. Но в первый момент как-то повелся, было очень убедительно. Ты талант, как бы ни было противно признавать. А мне всего семнадцать, и у меня нет высшего актерского. Но даже я понимаю, что ты вешаешь Муру какую-то лапшу на уши. С какой целью? Сам запал на него, что ли?
- Нет, что ты… - протянул Муни оргазмическим от удовольствия тоном, явно обращаясь снова к шкафу, в котором Шелдон просто был в шоке от того, как недавние слова Муни подтверждались.
Он был прав насчет влюбленности Джастина, абсолютно прав.
- Тогда зачем?
- Чтобы помочь тебе, братик… - пропел Муни.
- Врешь, - Джастин немного растерялся от такой реакции.
- Вовсе нет. Извини, что пришлось накричать на тебя вчера… но на какой-то момент ты поверил, что так и будет. Согласись, это заставило тебя задуматься. И вот, ты здесь.
- Да. Но я не хотел сказать, что все будет по-твоему. Я хотел предложить тебе перемирие.
- Да ладно? Круто, я в восторге.
- Не сарказмируй, - Джастин огрызнулся и достал пачку денег, сложенную пополам, из кармана. – Не знаю, как по-другому заставить тебя делать то, что я хочу.
- А меня не заставить, - Муни хмыкнул. – Деньги мамины убери, не смеши меня.
Джастин завис, потом покраснел, но деньги убрал.
- Извини. Я волнуюсь.
- Извинения приняты. Может, перестанешь говорить со мной так, будто я тебе желаю зла?
- А назвать меня куском плаценты и неудачником было не злом?
- Я хотел тебя обидеть. Видимо, получилось. Прости, я не думаю так на самом деле, просто так было нужно в тот момент.
- Да, получилось. И мне плевать, что так было нужно, и для чего ты это делал. Даже если для моего блага, в тот момент мне было обидно, и я тебя за это ненавидел. И сейчас, даже когда знаю, что ты так не думаешь, мне не намного легче. То есть, тебе от этого не намного легче, если тебя реально волнует мое к тебе отношение. Не прощу я тебя еще долго.
- Как хочешь, твое право. Но я правда так не считаю.
- А я все равно на секунду повелся, так что за обиду считается. Если мне обидно, ты заслуживаешь ненависти и не заслуживаешь прощения. Видишь, даже твой долбанный талант может делать людям больно и вредить тебе. Тебе-то не очень, но ты понял, о чем я.
- Я знаю, что благими намерениями дорога в ад выложена, но не суть, - Муни хмыкнул беспечно. – Я не маленький, чтобы плакать от того, что кого-то нехотя обидел. Я же не виноват, что ты настолько ранимый, что тебя задевают даже слова, которые призваны нарочно тебя оскорбить.
- Что мне сделать, чтобы ты помог мне с Муром?
- Попросить, как это делают все нормальные люди.
- Тогда какого черта было утром, с какой стати ты лыбился возле кабинета, когда с ним разговаривал?
- Он меня попросил ему помочь и убрать твоих придурков с их кулаками подальше.
- Ах, как мило, ты просто Робин Гуд, помогаешь бедным и воруешь у богатых.
- Я, в отличие от тебя, ни у кого не ворую, - процедил Муни, и даже Шелдон заметил, что это было больной темой между «братьями» в семье Гудруни. Муни всегда упрекал брата в том, что тот пользовался деньгами матери, а Джастин не мог отделаться от ощущения собственной крутости за счет этих денег.
- Тогда я тоже попрошу, - присмирел Джастин, понимая, что истерить сейчас не время, и он будет выглядеть глупо, если начнет скандалить.
Он ненавидел только одно. То, что рано или поздно до него всегда доходило, что в любой ссоре прав старший брат, который его раздражал своей идеальностью. Но ненавидеть за идеальность тоже было глупо, и это он тоже понимал.
И это тоже бесило, он ничего не мог с собой сделать.
Хотя, ему было всего семнадцать, он не обязан был быть таким же безупречным, и это успокаивало.
Муни молчал, дожидаясь и думая совсем не о том, а о том, что сказала Джейд.
- Попрошу тебя помочь мне с Муром.
- Зачем? Что тебе от него нужно, я так и не пойму.
- Ты сам сказал вчера! – Джастин возмущенно махнул рукой и хлопнул себя по бедру ладонью.
Муни демонстративно засмеялся.
- Я что, угадал?! Я просто так сказал. Я же говорю, ни слова правды в том, что я вчера тебе высказывал. Я просто хотел тебя задеть.
- Обалдеть… - Джастин прошептал. – Твою мать! Я думал, ты знал!
- Нет. Но это забавно, что так все и есть.
- Да, этот козел мне нравится.
- Для начала перестань звать его козлом. С какой стати он козел?
- Потому что нравится!
- О, гениальная причина.
- Да… - Джастин вздохнул. – Но это не смешно!
- Конечно, нет.
- Нет, ты смеешься надо мной!
- Хватит верить в то, что сам себе накручиваешь. Я никогда над тобой не смеялся, это ты вечно видишь во мне врага. И мне тоже немного обидно, что вчера ты поверил, что я действительно такой и есть, хотя я всего лишь повел себя так, как ты всегда от меня ждал.
Джастин молчал и смотрел куда-то мимо, в стол.
- Пригласи его на следующую вашу вечеринку. И своим уродам скажи, чтобы даже близко не подходили. Ну, или вели себя, как люди, а не как козлы.
- И что мне там делать? Не подходить к нему? Он там сдохнет от скуки, - Джастин фыркнул. – Его никто не будет пытать, а друзей у него среди наших нет. Что ему там делать?
- Он найдет, что делать. Пригласи и Джейд заодно.
- Ты спятил.
- Ты и насчет нее себе накручиваешь, как насчет меня.
- Ладно… только ради того, чтобы этому ко… Шелдону не было скучно.
- Тебя никто не заставляет держаться от него подальше. Просто не будь козлом. Сделай вид, что исправился.
- Я и так не урод, просто так получается!
- Вот и сделай вид, что теперь не получается. Что ты испугался меня.
- Я «испугался»?.. – начал заводиться Джастин.
- Ну, или послушался совета. Зачем ему знать детали? Пусть думает, что хочет, но ты-то знаешь, что ты просто послушался совета умного человека и перестал вести себя, как сволочь. Тебе этого не достаточно? Ты и так уже испортил его мнение о тебе окончательно, хуже быть не может, что тебе терять?
- Ладно. Ладно, как скажешь. Но больше… - Джастин дернулся немного нервно. – Не шути так. Я еще не простил тебя. И долго не прощу.
- Я тебя тоже. За многое, - спокойно оборвал его Муни, но звучало так, будто он щелкнул зубами в ответ на лай какой-то мелкой собаки. – Но это не мешает мне быть твоим братом и желать тебе только хорошего, - он нежно улыбнулся.
Джастин попытался тоже изобразить улыбку, но ему понимать свои чувства в силу возраста было гораздо сложнее. Хотя, они были такими же.
Он ушел, в комнате снова повисло молчание.
Муни вздохнул.
- Ладно… раз Джейд все равно слышала, вылезай.
- Что слышала? – донеслось из-под кровати. – Что еще, кроме того, что мой брат запал на моего друга и ведет себя, как мудак, столько лет, я слышала?
- Я здесь, - сообщил Шелдон, выглянув из шкафа и вдохнув свежего воздуха из открытого окна.
- Жесть, - отозвалась Джейд. – Так ты теперь, получается, обо всем тоже знаешь? И я знаю? И мы все знаем? А он – нет?
- Хочешь сказать, это жестоко? – Муни недоверчиво уточнил. – Более жестоко, чем избивать человека несколько лет, не в силах набраться ума и как-то иначе показать свои чувства? Он же не столько пола стесняется, сколько того, что Шелдон его пошлет. Тупица.
- Я в шоке. Я лучше подумаю один перед тем, как что-то говорить, - выпалил Шелдон. – Я не думал, что это так, когда вы об этом говорили. То есть, я верил, но не думал, что настолько точно совпадает… в общем, я пошел.
- Спускайся по лестнице дальше по коридору, она через кухню проходит. По главной он может сейчас идти, - предупредил Муни, махнув на дверь.
- Хорошо. Спасибо вам за вечер. До завтра, Джейд.
- До завтра, - отозвалась она из-под кровати.
«Если доживу», - подумала в окончание фразы, но не вслух.

Дата добавления: 2015-09-06