Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Он продолжал, и теперь его руки были в моих волосах, обхватывая мою голову.

Читайте также:
  1. А когда волосы у нее высохли, я стала расчесывать их щеткой, пока они не заблестели и не стали такими, какими им полагалось быть, только теперь они были тоньше и тусклее.
  2. А теперь вы просыпаетесь
  3. А теперь давайте посмотрим, какое место занимает суд или решение по шариату Аллаха в положении имана (веры).
  4. А теперь два тоста, которые явно будут отличаться от всех остальных, и вас заметят
  5. А теперь еще вопрос. Пока жизнь выглядит еще более или менее терпимой; когда же начнутся настоящие неприятности?
  6. А теперь несколько вопросов о Вас и Вашей семье для статистики.
  7. А теперь о йоге.

Я пошел в главную ротонду, где был коридорчик рядом с лестницей, и отыскал комнату нашего деда. Я не знал, хватит ли у меня решимости и нервов, чтобы открыть его дверь и оказаться лицом к лицу с человеком, который постоянно лежал при смерти, год за годом.

Но мне оставался только этот шанс, и я должен был использовать его. Сделаю, что смогу. Я спустился вниз бесшумно, как настоящий вор, со своим мешком из наволочек. Я увидел богатые комнаты, такие прекрасные и великолепные, что я спрашивал себя, как ты когда-то, а каково это вырасти в таком доме? Интересно знать, как себя чувствуешь, когда твои желания всегда готовы исполнить многочисленные слуги, и ты обеспечен всем необходимым с головы до ног. Ах, Кэти, это прекрасный дом, а мебель, должно быть, доставлена туда из каких-нибудь дворцов. Она кажется слишком хрупкой, чтобы на ней сидеть, и слишком нарядной, чтобы чувствовать себя удобно. Всюду были подлинные живописные полотна, я их узнавал, и скульптуры, и бюсты многие на пьедесталах, и богатые персидские восточные ковры. И, конечно, я знал, как пройти в библиотеку, ведь ты задавала нам столько этих проклятых вопросов.

И знаешь что, Кэти? Теперь я рад, будь сам я проклят, что ты их задавала, иначе я мог бы легко заблудиться: там было столько ответвлений вправо и влево от центрального хода.

Но я легко попал в библиотеку: в длинную, темную, действительно необъятных размеров комнату. Там было тихо, как в могиле. Потолок был, должно быть, двадцати футов высотой. Полки были вдоль всех стен от пола до потолка, и была небольшая железная лесенка с балкончиком, чтобы подниматься на второй уровень. А на нижнем уровне имелись две деревянные лесенки на колесиках, которые можно было приставить куда угодно. Никогда раньше я не думал, что столько книг может быть в частном доме. Нечего удивляться, что никто не замечал пропажи тех книг, что мама приносила нам, хотя, когда я пригляделся попристальнее, заметил бреши в длинных рядах кожаных, с золотым тиснением, с прекрасными переплетами книг, как будто выпали зубы. Там был и письменный стол, темного дерева, очень массивный, он, должно быть, весил тонну. За ним стояло высокое кресло с кожаным сидением, я словно видел в нем нашего деда: он раздавал приказы налево и направо и звонил по телефону — там было шесть телефонов, Кэти, шесть!

Хотя я их проверил, думая, что может быть придется воспользоваться ими, оказалось, что все они отключены. Слева от стола тянулся длинный ряд высоких узких окон, выходящих в собственный сад — поистине эффектное зрелище, особенно ночью!

Мебель красного дерева была отделана каким-то необыкновенным способом и выглядела прекрасно. Два очень длинных, мягких дивана золотисто-коричневого цвета были отодвинуты от стен на три фута, так что за ними можно было спрятаться. Кресла были расставлены у камина, и конечно, там была целая куча столиков и стульев, и всяких штуковин, о которые можно споткнуться, чертова уйма безделушек.

Я вздыхала, выслушивая столько всякой всячины, которую ему надо было мне высказать, и тем не менее все время была настороже, ожидая какой-то ужасной новости, как ожидают, когда ударит занесенный над тобой нож.

Я подумал, вдруг деньги спрятаны в этом столе. Я посветил фонариком и выдвинул каждый ящик. Они все были не заперты. И неудивительно, ведь все они были пусты, абсолютно пусты! Вот это мне непонятно, зачем нужен стол, если он пуст? Важные бумаги хранятся в подвалах банка, под надежным замком — нельзя же оставлять их запертыми в ящике стола — любой мало-мальски сообразительный вор в два счета взломает его. Но все эти пустые ящики без ластиков, без скрепок, ручек и карандашей, без блокнотов и всякой другой подобной мелочи, на что еще нужен письменный стол? Ты знаешь, какие только подозрения и мысли мелькали в моей голове. И вот тут я наконец решился. Я видел, глядя через всю длинную библиотеку, дверь в комнату деда. Я медленно прошел этот путь. Наконец-то я увижу его… увижу лицом к лицу этого ненавистного деда, который был нам также наполовину дядей.

Я рисовал себе нашу встречу. Он в кровати, больной, но все такой же суровый и неумолимый, как лед. Я пинком открою дверь, включу свет, и он увидит меня. Он откроет рот от изумления. Он узнает меня… он должен понять, кто я, с первого же взгляда. И я скажу: «Вот я, дедушка, тот внук, который родился вопреки вашему желанию. Наверху, в северном крыле, в запертой комнате — мои две сестры. Когда-то у меня был и младший брат, но сейчас он умер, и это вы помогли убить его!» Все это было у меня в голове, хотя я сомневался, что смогу сказать такое на самом деле. Хотя ты, без сомнения, выкрикнула бы все это ему в лицо, да и Кэрри, если бы у нее нашлись слова. Однако может быть я бы и высказал все это просто ради удовольствия увидеть, как он содрогнется, а может, он выразил бы сожаление, или горе, или раскаяние… или, что более вероятно, свирепое негодование по поводу того, что мы все-таки существуем! Я знал это, но я не мог больше оставаться ни минуты в заключении, глядя, как Кэрри уходит от нас вслед за Кори!

Я затаила дыхание. Ох, что за нервы у него, встретиться лицом к лицу с этим ненавистным дедом, даже если он лежит на смертном одре и крепкий медный гроб все еще ждет его. Я ждала, затаив дыхание, что же будет дальше.

Я повернул дверную ручку очень осторожно, рассчитывая на внезапность своего появления, но тут мне стало стыдно за свою робость, и я подумал, что надо действовать напролом — я пинком открыл эту дверь!

Было так чертовски темно в этой комнате, что я ничего не видел. И я не хотел зажигать фонарик. Но, пошарив по стенам в поисках выключателя, я ничего не нашел. Тогда я направил фонарик прямо перед собой и увидел больничную, покрашенную в белый цвет кровать. Я смотрел и смотрел, но увидел совсем не то, что ожидал — свернутый матрас в бело-голубую полоску. Пустая кровать, пустая комната. Никакого умирающего дедушки, испускающего дух и подсоединенного к хитроумным машинам, которые поддерживают в нем жизнь — это было как удар в живот, Кэти, не увидеть его в тот момент, когда я был готов к встрече с ним.

В углу, неподалеку от кровати, стояла трость, с которой он ходил на прогулку, а рядом с ней то сверкающее кресло-каталка, в котором мы его видели. Оно выглядело, как новое, должно быть, он не часто им пользовался. Там был только один предмет меблировки помимо двух стульев

Простой комод, и на нем ни единого предмета. Эта комната была так же аккуратно прибрана, как и покинутые мамой аппартаменты, но это была простая, скромная комната с крашеными панельными стенами. И эта комната, где болел и мучился наш дед, выглядела так, как будто ею давным-давно не пользовались. Воздух был застоявшийся, затхлый. Пыль на комоде. Я обежал комнату в поисках чего-нибудь ценного, что могло бы нам пригодиться. Ничего — опять ничего!


Дата добавления: 2015-10-13; просмотров: 96 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: Кэрри, Кэрри, где Кэрри? — все спрашивал он, даже после того, как она заснула. | Я с тобой не разговариваю, — холодно сказала она. — Дождись, пока я обращусь к тебе. | Бабушка стояла позади и наблюдала. Самодовольное удовлетворение искривило ее уродливый тонкий рот в кривую линию. | Дети интуитивно очень мудры: они знают, кто любит их по-настоящему, а кто только притворяется. | Кори умер! Мы никогда не увидим его снова! | Я не понимаю, — сказала я. | Я едва не закричала от боли. | Мы с Бартом уходим нынче вечером. Мне не хочется, но он настаивает. Знаете, он не понимает, почему я такая печальная. | Я лежала полностью одетая, готовая на выход, даже в своих мимолетных снах ожидая Криса, который придет и спасет всех нас. | Да, долго она горевала, нечего сказать, — произнес он с горечью, и мои пальцы погрузились в его волосы. |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Раз я не смог ограбить нашу мать, я счел нужным пойти и ограбить нашу бабушку.| Я был настолько разочарован, раздосадован, что направился обратно в библиотеку и снял со стены тот самый пейзаж, за которым, как говорила нам мама, скрывался потайной сейф.

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.006 сек.)