Переодеться? Как?

Но я забыла о скопище старой одежды на чердаке. Он пробыл там несколько минут и вернулся в старомодном черном костюме, который был ему почти как раз. Крис был высоким и крупным для своего возраста. Поверх своих светлых волос он надел бесформенный черный парик, найденный им в одном из сундуков. Вероятность того, что его примут за мужчину небольшого роста была небольшой, даже при скудном освещении. Слишком смешон был этот мужчина.

Он с гордостью прошелся передо мной взад и вперед. Потом он встал в вальяжную позу и сделал вид, что курит невидимую сигару, как Маркс, подошел ко мне и с самодовольной улыбкой отвесил глубокий поклон, широким взмахом руки снимая невидимую шляпу. Мы вместе рассмеялись, и он, выпрямившись, сказал:

А теперь, скажи мне правду. Кто определит, что этот мрачный темноволосый мужчина принадлежит к клану Фоксвортов?

Никто! В самом деле, кто хоть раз видел такого Фоксворта? Неуклюжего, тощего, с болтающимися в разные стороны конечностями, правильными чертами лица и черным птичьим гнездом вместо волос, да к тому же и с неровно нарисованными карандашом усами. Ни одна из фотографий на чердаке не была даже отдаленно похожа на это самонадеянное создание.

— О'кей, Крис. Представление окончено. Иди, узнай все что сможешь, но не оставайся там слишком долго. Мне будет не хватать тебя.

Он наклонился к самому моему уху и театрально-заговорщическим голосом прошептал:

Я скоро вернусь, моя красавица, и принесу с собой мрачные секреты этого огромного-преогромного и старого-престарого дома. — И, неожиданно чмокнув меня в щеку, он исчез за дверью.

Секреты? Какие секреты? И он еще говорил о моей склонности к преувеличениям! Разве он не понял, что единственные секреты здесь — мы?

Я уже приняла ванну и вымыла голову, и, конечно, в Рождественскую ночь я не могла одеть вчерашнюю ночную рубашку, тем более, что «Санта» подарил мне несколько новых. Я остановилась на прекрасной рубашке с длинными рукавами, резинками на запястьях и отделкой из голубой сатиновой ленты, а спереди и сзади на корсаже были оборки. Ткань была с узором из вышитых на ней роз с зелеными листьями. Одев эту изящную сорочку, я сама чувствовала себя изящной, утонченной и до крайности красивой.

Поэтому, когда перед уходом Крис окинул меня взглядом с головы до пальцев моих босых ног, едва высовывающихся из-под подола сорочки, в его глазах читалось нечто, чего я в нем раньше не замечала, а он не вкладывал в свои взгляды. Он посмотрел на мое лицо, на каскады волос, ниспадающих до пояса, и даже ниже, и я знала, что они блестят, потому что я каждый день их причесывала. Он был целиком под впечатлением от моей красоты, и стоял, будто ослепленный, также, как когда он смотрел на покачивающиеся под корсажем округлые ягодицы матери.

Дата добавления: 2015-10-13