Глава XIX. Великий мастер Сухой колбасы

— Здрасьте, Павел Степанович! — растерянно произнес Вадька, приподнимая голову и глядя в лицо склонившегося над ним Лугового. — Ой, и биологичка здесь. И военрук! Наверное, у вас специальные военные учения, для учителей… и бывших учителей, — добавил он, покосившись на уволенного по его милости лицейского биолога. Тот просверлил Вадьку ненавидящим взглядом.

— Я не буду мешать, я вообще уже ухожу, — поторопился сообщить Вадька и ползком двинулся к выходу.

Сильные руки Лугового ухватили его за локти и рывком поставили на ноги.

— Приятно, конечно, когда юные компьютерные гении у тебя в ногах валяются, но так надежнее будет, — пробурчал бородач и заломил Вадьке руки за спину.

Помахивая пистолетом, подошел ювелир Клуня. Зверским взглядом просверлил Вадьку.

— Ты кто такой? — прорычал Клуня.

— Я знаю, кто он! — Растолкав сотоварищей, к Вадьке пробилась женщина в форме, только что так эффектно сыгравшая в футбол головой дизайнера. Без всякого удивления Вадька опознал в ней похитительницу деда Таратуты.

— Ты! — взревела она, потрясая кулаком у Вадьки под носом. — Я только сейчас поняла — это ты! Не дед нас оглушил! Это ты, маленький мерзавец, был в его одежде! Я тебя узнала! Смотри, это же он! — Она обернулась к своему недавнему напарнику.

Даже если бы Вадька и не помнил лица похитителя пенсионеров, то уж круглый синячище у того на лбу опознал сразу. Такой синяк как раз и остается, если долбануть круглым деревянным молотком.

— Выходит, это ты меня наградил? — зловеще протянул мужчина.

Луговой несколько смущенно откашлялся:

— Вообще—то это тот самый Вадька Тихонов. Ну, который поймал меня возле телефона, когда я в прошлый раз про бомбу звонил!

— Шустрик! — Мужчина фыркнул. — Наш поспел всех перестрел… В смысле, я хотел сказать… Наш пострел… Как там дальше—то… — Он погрузился в тяжкие раздумья.

— Какая разница как? — вскричал Клуня, потрясая пистолетом. — Я же велел убрать мальчишку!

— А он не убрался, — буркнул Луговой. — Спрятался где—то. Мне что, вместо того чтоб на дело идти, искать его по всем закоулкам? — агрессивно поинтересовался он.

— Я прошу прощения, — вмешалась биологичка. — Мы сегодня дело делать будем? — Она махнула в сторону брошенных чемоданов.

Словно опомнившись от ее слов, вся компания рванула к чемоданам. Вжикнули «молнии», во все стороны полетели вещи… На свет появились три туго набитых мешочка.

— Не трогать! — вскричал Клуня, ревнивым движением выдергивая мешочки из жадных рук подельщиков. Он нетерпеливо потянул завязки… и блаженно вздохнул. На ладонь пролился сверкающий ручеек бриллиантов.

— Есть! — торжествующе воскликнул Клуня. — Парни! И дамы, конечно… Мы богаты!

— Как они прекрасны! — простонала похитительница Таратуты, вглядываясь в сияние камней. Она обвела сотоварищей растроганным взглядом. Ее блестящие то ли от восторга, то ли от жадности глаза остановились на драгоценностях ювелирных прилавков. — Тут еще есть! Возьмем?

Клуня тоже застонал. Но не восторженно, а мученически.

— Да сколько же можно повторять! — морщась, будто от зубной боли, процедил он. — Мы не должны брать ничего, кроме вот этого! — Он потряс мешочками. — Потому что за них нас никто преследовать не станет! Мы эти бриллианты у воров отбираем! Или ты думаешь, наши умники… — он пнул ногой бесчувственного менеджера, — к ментам кинутся? «Спасите—помогите! Мы тут клиентам вместо настоящих камней фальшивки втюхивали, а когда попытались с брюликами смыться, у нас их сперли!» — Клуня захихикал. — Помалкивать будут, будто и не было ничего!

— А мальчик? — вдруг спросила биологичка. — Он будет помалкивать?

И вся семерка пристально уставилась на Вадьку. Мальчишка молчал и лишь с надеждой косился на двери. Успеет ли Катька привести помощь? В груди шевельнулся холодок страха. Сестра—то у него бестолковая, поняла ли она вообще, что от нее требуется? Не исключено, что просто пропустила его слова мимо ушей и снова задрыхла. И никакая помощь не придет. Он один, брошенный всеми, в руках у бандитов…

— Боюсь, не будет, — словно извиняясь за Вадьку, сказал Луговой.

Клуня оценивающе поглядел на мальчишку. Пацан понял, что пропал.

— Твоя недоработка, — сквозь зубы бросил Клуня Луговому. — Ты и выкручивайся.

Лицо учителя информатики стало потерянным и несчастным. Он огляделся по сторонам, будто в поисках помощи. И биологичка его не подвела, ринулась на подмогу:

— Если мы убьем маленького мерзавца, нас будут искать. За убийство.

И тут впервые открыл рот лицейский военрук.

— Предлагаю военную хитрость! — отрубил он. — Сделаем вид, что мальчишку убил охранник!

— А знаете, может сработать! — минуту подумав, решил Клуня. — Эти… — он снова ткнул менеджера носком ботинка, — что—то твердили, вроде у охранника насчет детей пунктик. Допустим, картина такая: псих—охранник увидел ребенка в магазине, рассвирепел, долбанул дубинкой… Нет, дубинкой не получится… — Он огляделся по сторонам, снял с полки тяжелую хрустальную пепельницу. Прикинул на руке. — О, пойдет! Значит, долбанул, попал в висок… Маньяк, что с него возьмешь!

Задыхаясь от ужаса, Вадька слушал, как взрослые хладнокровно обсуждают способ его убийства.

В это время Пилипенко грузно заворочался на полу.

— Дяденька Пилипенко, помогите! — заорал Вадька. — Они меня убить хотят!

— Да я б тебя сам прибил! — проворчал Пилипенко, мутно глядя на окружающих его людей.

— Еще лучше! — энергично одобрил Клуня и сунул пепельницу Пилипенко. — А ну стукни его как следует!

Затуманенным после удара мозгам Пилипенко предложение показалось дельным.

— Правильно, мафию надо бить! — прохрипел он и, пошатываясь, двинулся на Вадьку.

Вадька в отчаянии огляделся. Одиннадцать взрослых вокруг, и все, как один, — враги! Даже валяющаяся на полу троица. Мальчишка попытался вырваться. Но Луговой держал крепко.

— Дяденька Пилипенко, не делайте этого! Они вас дурят! — кричал Вадька.

Но Пилипенко лишь хрипло буркнул:

— Молчи, малолетний преступник! От Пилипенко не сбежишь!

Тускло блеснув, пепельница взметнулась у Вадьки над головой. Мальчишка зажмурился и в последнем усилии завопил:

— На помощь!

— Да иду уже, иду! — досадливо откликнулись от двери. — Вечно у вас спешка, ничего спокойно сделать не можете! Что ты, что сестрица твоя, что близняшки…

Все дружно обернулись, и даже Вадька опасливо приоткрыл один глаз.

Продолжая непрерывно ворчать, в магазин входил Салям. Под мышкой он держал завернутую в целлофан палку салями. Младший служащий агентства лениво оглядел открывшуюся картину: семеро в военной форме, три бесчувственных тела на полу, Пилипенко занес пепельницу над Вадькой…

Пока ошеломленная банда переваривала нахальное появление Саляма, Пилипенко успел среагировать. Пепельница рухнула на Вадьку.

Мальчишка извернулся в руках Лугового и бросился на пол. Державший его Луговой потянулся следом… и получил пепельницей по макушке. Хватка бородача разжалась. Вадька метнулся в сторону, подальше от стремительно разворачивающихся событий.

Опомнившиеся грабители кинулись на Саляма.

И тут вся привычная лень младшего служащего куда—то делась. Движения стали отточенными и нечеловечески стремительными.

— Ап! — Салям подбросил в воздух свою любимую колбасу.

Медленно вращаясь, салями взмыла к потолку. Биолог и похититель Таратуты невольно вскинули глаза вверх. Салям скользнул между ними.

— Ки—й—я! — Жесткие края его ладоней врубились в шеи, сбивая дыхание и отправляя в мгновенный нокаут. Два тела рухнули в разные стороны, словно распавшиеся дольки апельсина.

Салям легко подхватил свою салями и вышел один на один с военруком. Черенком колбасы въехал военруку под челюсть, и тут же последовал сокрушительный удар кулаком сверху. Оглушенный военрук зашатался и вцепился в Пилипенко. Салям крутанулся юлой, нижней подсечкой роняя обоих на пол.

Одним пинком он уложил и без того подшибленного Лугового…

— Стой, или я стреляю! — визгливо крикнул из—за спины Клуня. Раздался четкий щелчок взводимого курка… — Не двигаться! — командовал Клуня, нервно потрясая пистолетом. — Подними руки, быстро!

— Так не двигаться или поднять руки? — уточнил Салям.

— Молчать! Руки вверх, медленно, медленно! — Клуня шагнул ближе, для большей убедительности тыча дулом Саляму в затылок.

Как только дуло коснулось затылка, Салям, словно волчок, крутанулся вдоль вытянутой руки Клуни. Стал с ним в буквальном смысле слова плечом к плечу и… крепко прихватил руку с пистолетом. Через долю секунды Клуня уже пыхтел, упершись носом в пол. Салям, вдавив колено ему в шейный позвонок, не торопясь, по одному пальчику вынимал оружие из заломленной руки.

Отшвырнув пистолет, Салям уже собирался подняться, но тут Клуня извернулся и вцепился зубами…

— Ах ты гад! — яростно взревел Салям.

С невероятной силой Клуню подбросило в воздух, и он… повис на палке сухой колбасы. Со стороны это походило на тренировку бойцовых собак. Салям размахивал колбасой, в которую впился зубами лжесапер. Клуня давно бы отпустил палку, но… не мог. Челюсть свело, и зубы безнадежно увязли в добротной, твердой салями.

Смирившись с невыносимой потерей колбасы, Салям рывком поднял трепыхающегося, обезумевшего от страха Клуню над головой. Развернулся и бросил на витрину с драгоценностями! Жалобно зазвенело стекло, и тут же взвыла тревожная сирена.

Не дожидаясь завершения событий, биологичка схватила подругу и кинулась к дверям. Женщины выскочили на порог… И каждая получила мощный удар в живот! Головой! Головы принадлежали белобрысому мальчишке и девчонке с лихими хвостиками.

Сдвоенный удар отшвырнул женщин обратно за порог. Лишь ноги торчали наружу. Да и их пришлось шустро подтянуть, потому что большой белый гусь принялся щипать грабительниц за щиколотки.

А тем временем пришедший в себя менеджер поднял голову и… встретился глазами с очнувшимся бухгалтером. Тот держался за челюсть, а на лице его читалось одно желание: убраться отсюда подальше. Менеджер кивнул на заднюю дверь. Они ползком выбрались в коридор, вскочили и кинулись в офис. Прямо к гипсокартонной стене, в которой недавно какие—то негодяи умудрились проделать дырку. Возле стены громоздились кирпичи и ведра с остатками цементного раствора. Но заделать дырку еще не успели, лишь прихваченный парой гвоздей пластик прикрывал ее. Одним рывком менеджер сорвал пластик и нырнул в отверстие. Вдруг тело его судорожно дернулось, а потом быстро скользнуло сквозь дыру, будто его туда втащили. Обрадованный бухгалтер сунулся следом.

Последнее, что он увидел, был изящный носочек сапожка, летящий ему прямо в лицо. И вновь свалился в беспамятство.

— Лезут тут всякие! — пробурчала Мурка. — Этим ходом внутрь не попадем, давай через главную дверь!

— Сию минуту, — кивнула Кисонька.

Брезгливо вытерла носок сапожка о пальто бухгалтера. Вытолкала тяжелое тело обратно в дыру. Из кабинки для переодевания в магазине женской одежды — в офис ювелирного.

Мурка, пыхтя, ухватила бесчувственного менеджера под мышки и пропихнула следом. Сестры выскочили из кабинки.

— Вот эту кофточку, — наугад выхватив из вороха одежды нечто пронзительно—розовое, сказала Кисонька. Сунув продавщице деньги, она рванула к выходу. Задыхающаяся от хохота Мурка бежала следом.

Продавщица лишь успела услышать ее выкрик:

— Вторую кофточку Севка не переживет!

Пожав плечами, продавщица заглянула в примерочную кабинку. И остолбенела. В стене у самого пола зияла здоровенная дыра!

— Что ж это такое? — чуть не плача, вскричала продавщица. — То чернявые близняшки, то рыжие, но как близняшки — обязательно дырка!

Она схватила листок бумаги, вывела на нем: «Близнецам вход запрещен!» — и с размаху налепила на дверь.

Дата добавления: 2015-10-13