Мы вылетаем в декабре

В соответствии с нашей договоренностью, я прибыл в Дессау в декабре. Опробовав самолет, я поднялся в воздух 31 декабря с бортинженером-англичанином на борту, сотрудником южноафриканской компании. Он прошел на заводе Юнкерса трехмесячную стажировку, изучая устройство двигателя и другого оборудования. Делалось это на тот случай, если потребуется какой-нибудь ремонт. Теперь он возвращался в Йоханнесбург, где и проживал. Мы сделали короткую посадку в Мюнхене, чтобы забрать мою жену, и в тот же день прилетели в Рим. В Вечном городе, где я уже бывал сотни раз, мы отправились в германское посольство, чтобы встретить там Новый год. На следующее утро мы вылетели из Рима и направились через Сицилию и Мальту в Триполи. Там мы дозаправились и провели ночь. Я показал жене город и арабский базар в его старой части. Крупные отели, построенные итальянцами, имели привычные для европейцев удобства.

Из Триполи мы летели в основном над морем до Бенгази, где и совершили посадку для дозаправки. Затем мы продолжили наш путь над пустыней до Каира. Там мы отдохнули один день. Еще в Германии знакомые советовали нам закупать тропическое снаряжение в Каире, поскольку цены там ниже, а выбор шире. Мы купили пробковые шлемы, брюки и рубашки цвета хаки и все остальное, необходимое в Африке. Само собой, что мы посетили пирамиды. Из Каира мы полетели на юг вдоль Нила в сторону Вади-Халафа. Пролетев несколько сотен километров от Каира, мы достигли Черных гор, представляющих собой базальтовую гряду, возвышавшуюся посреди пустыни. С воздуха эта местность производила впечатление лунного ландшафта. На горах не росло ни единого кустика или деревца. Мы не смогли разглядеть с воздуха реки, обозначенные на имевшихся у нас картах. Они пересохли, и их невозможно было опознать. Нил в этом районе протекал почти исключительно через песчаную пустыню. Насколько хватало глаз, не видно ничего, кроме песка; ни одного оазиса. Мы были поражены, когда наконец увидели одинокое поселение, и еще больше удивились, когда заметили, что там живут люди. Для меня так и осталось загадкой, как поддерживалась жизнь, принимая во внимание почти полное отсутствие судоходства на реке. Я так никогда и не нашел ответа на этот вопрос.

В Вади-Халафе мы обнаружили очень маленький аэродром. Вокруг него не было никаких строений, а лишь росло несколько пальм. И только песок, на котором не росло ни единого клочка травы. Во время полета на высоте 1500 метров мы страдали от жары за бортом, достигавшей 20–22 градусов. Но когда мы приземлились в Вади-Халафе, то испытали такое чувство, словно попали в раскаленную печь. На земле термометры показывали 40! Мы хотели только пополнить запас горючего, но это оказалось не таким простым делом. Бензин марки «Шелл», который там имелся, был разлит в канистры вместимостью по четыре литра каждая. Потребовалось много времени, чтобы дозаправить наш Ju-52.

Следующей нашей целью был Хартум, столица Судана. Здесь, по совету наших друзей, мы купили подарки и сувениры. Мы приобрели две великолепные поделки, вырезанные из слоновой кости, причем яростно за них торговались. Поскольку лавки ремесленников открыты в сторону улицы, мы могли многое видеть из того, что в них происходит, просто прогуливаясь мимо. Везде ремесленники занимались резьбой по слоновой кости, затем заворачивали изделия в кожу и продавали. Этот странный мир, который громко заявлял о себе криками продавцов, не так-то легко было до конца понять. Я купил двух слонов из слоновой кости. Моя жена выбрала кожаные подушки с золотой и серебряной вышивкой. Я обычно предлагал продавцу половину от запрашиваемой цены, и, как правило, мы сходились примерно на половине от цены продавца и той, которую предлагал я. Все покупающие и продающие торговались и спорили. При заключении сделки те и другие выглядели вполне удовлетворенными.

В Хартуме мы остановились в английском отеле с прекрасными управляющими и черным обслуживающим персоналом. Я до сих пор вспоминаю это место с большим удовольствием, хотя уже прошло несколько десятков лет. Из Хартума мы продолжили наш полет в южном направлении, на этот раз над Сахарой. Приблизительно в 700 километрах к югу от Хартума, при слиянии Белого и Голубого Нила, лежит городок Малакал. Мы предполагали совершить там посадку, но, когда установили радиосвязь с местным аэропортом, нам сообщили, что если у нас пока хватает горючего, то лучше лететь дальше, поскольку в районе разразились эпидемии желтой и черной речной лихорадки. Мы преодолели предыдущий отрезок пути сравнительно быстро благодаря попутному ветру, поэтому, хотя до Джубы оставалось еще 600 километров, мы решили продолжить свой путь.

Над «зеленым адом»

От Малакала мы взяли курс на юго-запад. Вскоре под крылом самолета показался «зеленый ад», как именовалась заболоченная равнина, простиравшаяся на 500 километров. Мы едва смогли определить точное течение Нила. Мы видели только необозримую зеленую поверхность с вкраплениями небольших озер, на которых рос бамбук. Это был рай для гиппопотамов, крокодилов и неисчислимого количества птиц. Для того чтобы как можно лучше рассмотреть птиц, мы спустились ниже. Жизнь кипела в «зеленом аду». Мы увидели много аистов, которые прилетели сюда из Европы, чтобы провести здесь зиму. Большие стаи белых водоплавающих птиц махали крыльями, спускались и ныряли под воду. Мы так и не смогли понять, какие это были птицы.

Я снова поднялся до высоты 1500 метров и взял курс на Джубу, представлявшую собой маленькую деревушку с черным населением, имевшую небольшой аэропорт. Как нам рассказывали еще дома, как раз перед Джубой находится вулканический конус, поэтому я внимательно всматривался в окружавшую местность. По моим расчетам, он должен был уже появиться, но на самом деле мы так ничего и не увидели. В этом болоте невозможно определить свое местоположение, ориентируясь по приметам на земле. Я приказал радисту установить радиосвязь с Джубой. Еще находясь в Германии, мы были предупреждены, что туземцы не способны посылать больше тридцати – сорока слов в минуту. Более того, они плохо владели международным кодом. Наш радист вскоре смог убедиться в этом лично.

Мы установили радиосвязь с Джубой, но не могли получить крайне необходимые пеленги. А нам во что бы то ни стало нужны были пеленги! Я не знал, снес ли нас боковой ветер с правильного курса. Учитывая, что расстояние между Малакалом и Джубой составляло 600 километров, даже незначительная погрешность могла привести к ошибке в 50 километров! Местный радиооператор не мог нам помочь. Мы поняли, что он посылает в эфир некий пространный текст, поэтому могли пеленговать станцию имевшимися у нас средствами. Результаты показали, что мы находимся на верном направлении. Оставалось лететь вперед, не меняя наш курс. Подходило к концу горючее. Я тщетно продолжал искать глазами вулканический конус, который должен находиться как раз с этой стороны от Джубы.

Тем временем появилась дымка и видимость ухудшилась. Мгла закрыла землю. У нас оставалось горючего чуть больше чем на полчаса полета, а под нами простиралось только болото! Постепенно я начал жалеть, что не приземлился в Малакале для дозаправки, несмотря на опасность заразиться лихорадкой. Еще через десять минут я в конце концов заметил длинную выжженную гору. По имевшейся у нас информации аэропорт должен находиться на противоположном от нее берегу Нила. Я увидел деревушку, состоявшую из сорока или пятидесяти хижин. Когда я опустился ниже к Нилу, то смог разглядеть лишь пароходную пристань. Тогда я пошел на новый круг над деревней и заметил сачок для определения направления ветра. Это и был аэропорт, представлявший собой просто чистое поле. Я заглушил двигатель и совершил посадку. У нас оставалось горючего не более чем на десять минут полета. Мы едва спаслись! Как позднее выяснилось, мы столкнулись с сильными встречными воздушными потоками, проходившими как раз по маршруту нашего полета. Нам еще повезло, что из-за них нам не пришлось совершить вынужденную посадку. Именно так и случилось с одним из самолетов, ранее летевших по этому маршруту.

Дата добавления: 2015-08-21