Мантра, мандала и мудра

В этой главе мы собираемся исследовать высо­коразвитую магическую и мистическую традицию Востока, известную как Тантра. Хотя слова «ман­тра», «мандала» и «мудра» вполне соответствуют нашим понятиям «заклинание», «пентакль» и «жест», изучение восточных аналогов будет для нас полезнее, чем использование западных терминов. Благодаря санскритскому происхождению, эти сло­ва многое расскажут нам о своем значении; кроме того, мы сможем взглянуть на различные предметы оккультизма с несколько иной, новой для нас точки зрения. Сосредоточившись на восточных системах и время от времени возвращаясь к их западным версиям (а не наоборот, как обычно делается в книгах по оккультизму), привлекая сведения из полудюжины различных наук и искусств, мы обнаружим, что предполагаемые большие различия между восточ­ным и западным оккультизмом на самом деле не так уж велики.

Само происхождение слова «Тантра» многое го­ворит нам об этой преимущественно теургической схеме оккультизма. Это слово происходит от сан­скритского корня «тан», означавшего «плести», «продолжать», «распространять» и «выдерживать». Полное слово «Тантра» часто переводится как «в основе», «в центре плетения вселенской Сети». Так, благодаря названию системы, мы можем догадаться, что в ее основу заложены принципы ассоциации и упорядочения.

Тантра пользуется довольно мрачной репутацией. Чтобы понять причину такого положения вещей, нам придется совершить небольшой экскурс в историю буддизма. До сих пор у исследователей существует два основных мнения относительно Тантры. Соглас­но первому мнению, она представляет собой извра­щение первоначально «чистых» учений, вторичное по существу и невероятно злокозненное по содер­жанию. Согласно второму мнению, Тантра является неизбежным результатом постоянного стремления Махаяны (основной ветви буддизма) поглощать ме­стные верования и быть «всем для всех». Сейчас преобладает второе мнение, во всяком случае, среди специалистов по сравнительному анализу религий, но первое мнение все еще популярно среди коллек­ционеров оккультных предметов, миссионеров и теософов.

Главный принцип Махаяны — всеобщее спасение. Бодхисатва, отказавшийся принять заслуженную нирвану ради того, чтобы помочь другим, зна­чительно превосходит архатов (святых), эгоистич­но уходящих в нирвану при первой возможности. Здесь мы имеем поразительно близкое сходство с некоторыми версиями спиритуализма, согласно ко­торым «бестелесные помощники» бродят по плане­те, помогая как живым, так и мертвым. В Махаяне, независимо от «ценности», все существа подлежат «спасению».

Большинство людей в тех географических об­ластях, куда проникала Махаяна, по буддийским стандартам были «невежественными и суеверны­ми». Учение Махаяны распространилось в северо­-западной части Индии примерно за 200 лет до н.э., таким образом, оказавшись на пересечении ос­новных торговых маршрутов. Греки, египтяне, рим­ляне, персы, жители Сибири, китайцы и различные представители азиатских народов встречались, и происходило смешение народов. В результате воз­никло невероятное сочетание религиозных и маги­ческих убеждений. Часть этой системы стала из­вестна как Тантра, или эзотерический буддизм («эзотерический» означает «оккультный»). Здесь мы рассмотрим основную систему тантрических убеждений, а также религиозные, социальные и культурные дополнения тантризма — по причинам, которые вскоре станут очевидными. На самом деле существует несколько течений тантриз­ма, хотя все они основаны на системе Тантры. Нап­ример, те, кто не принял буддизм, в основном ста­ли членами различных сект, объединенных под названием «индуистский тантризм». («Индуизм» вообще достаточно вольный термин, и любое ин­дийское верование, не вписывающееся в рамки от­дельной религии, относится к индуизму.)

К седьмому веку н.э. Махаяна распространилась в северо-западной и северо-восточной частях Индии, приблизившись к Тибету и Непалу. Местная тибет­ская религия, называемая бон, заключалась в почи­тании духов природы и горных демонов. В ней использовались сложные ритуалы, регулировавшие все аспекты жизни замкнутого сообщества. В конечном счете тибетские верования и божества мес­тного пантеона были собраны в стройную систему и успешно «буддизированы» — по крайней мере, так думали проповедники Махаяны. На самом деле тантризм стал самостоятельной религией, хотя при необходимости рядился в одежды буддизма, индуиз­ма или бон. Как правило, человек в первую оче­редь был тантристом и лишь во вторую — членом других религиозных организаций.

Буддизм Махаяны распространял свое влияние точно так же, как и ранее римское христианство: он принимал всех местных духов, почитаемых ту­земцами, и превращал их в ангелов, демонов, свя­тых и богов, без труда вписывавшихся в общие рамки религии. (Основное отличие заключается в том, что буддисты действовали методами настав­ления и убеждения, а не огнем и мечом.) Способ­ность Махаяны принимать в свой пантеон даже ин­дуистских божеств привела к тому, что буддизм в Индии считался очередной индуистской сектой, и верующие без труда переходили от одной религии к другой. Мусульмане, вторгшиеся в Индию в XI веке, подвергли буддизм нещадным гонениям, но не уничтожили тантризм. В северо-западной ча­сти Индии тантризм впитал в себя частицу ислама и продолжал существовать. В других частях Индии тантризм выжил, замаскировавшись под индуист­скую секту. В Тибете он уже впитал коренную ре­лигию бон, хотя буддийская терминология преоб­ладала (таково мнение, бытующее в наши дни, но в Тибете многие утверждают, что многие принци­пы тантризма и Махаяны возникли именно там).

Итак, хотя буддизм Махаяны продолжал разви­ваться, особенно в Китае и Японии, успешно поглощая коренные верования, тантризм вырос и, в ко­нечном счете, подчинил Махаяну своему влиянию в довольно широких пределах. Позднее мы вернемся к истории и принципам буддизма, а сейчас раз­беремся, почему пришествие Махаяны было жизненно важным для создания системы, впоследствии известной как Тантра. Буддизм послужил катализатором универсальности, превратив груду не, связанных между собой, противоречивых понятий десятка различных культур и народов в стройную систему оккультизма. Это еще одна веская причина для изучения Тантры, поскольку она представляет со­бой наиболее пеструю интернациональную коллек­цию оккультных верований, известных человече­ству. Если вы ищете универсальности в оккультизме, вам следует изучать Тантру; то, что в ней отсутствует, нельзя назвать универсальным.

Как вы, возможно, уже догадались, Тантра придерживается всех основных законов магии. Од­нако в ней делается специальный акцент на законах Ассоциации, Синтеза, Равновесия и Противополож­ностей, сформулированных в буддийской термино­логии. Официальная цель Тантры теургическая — достижение спасения и просветления. Как вы вскоре заметите, методы, разработанные для теургии, могут с равным успехом применяться и в тавматургии.

В тантрическом буддизме «просветление» вско­ре стало определяться как соединение положитель­ного и отрицательного, активного и пассивного, женского и мужского. (Буддизм стоял на более шо­винистических позициях, так как мужское ассоци­ировалось с позитивным и активным, а женское — с негативным и пассивным.) Целью синтеза придуманных противоположностей было осознание недвойственной природы бытия (или недвойственно­го бытия природы? Ладно, оставим).

Вскоре в Тантре развилась другая взаимосвязь с буддизмом. В Шри-кала-чакра-тантре, раннем тексте тантрического буддизма, который сейчас на­ходится в библиотеке Кембриджского университета, Будда ясно говорит. «Макрокосм содержится в мик­рокосме». Те, кто еще помнит это высказывание из нашего обсуждения закона Противоположностей, могут сделать огромный шаг вперед. Считалось, что истина обитает в физическом теле, а само тело является лучшим проводником к осознанию истины. Акцент на всеобщее спасение оказался как нельзя кстати, поскольку любое благо, творимое одним человеком, автоматически помогало всем живым существам. Тантрическое понятие о физическом теле как средстве для достижения просветления неизбежно привело к разработке еще более услож­ненных методик и ритуалов.

Если я любому, кто имеет представление об ок­культизме, дам тест на свободную ассоциацию идей, мгновенным ответом на слово «Тантра» бу­дет «мантра». Слово «мантра» происходит от сан­скритского корня, означающего «думать» или «рас­суждать», обычно вслух, поскольку в корне также заложено понятие звука. Использование звуков в Тантре исследовалось в большей степени, чем лю­бой другой из ее аспектов; отчасти потому, что любой звук или сочетание звуков может стать мантрой, будь то буква, слог, имя, фраза или молитва.

Дата добавления: 2015-08-21