Черная ночная рубашка

В

озможно, примерно год спустя после распада нарцисси-ческой пузырной структуры во время сессий с Наоми я начал испытывать нечто очень похожее на страшное заклятие: пронизывающее ощущение, будто мой разум и тело захвачены какой-то тяжелой, невидимой силой. Контейнирование этого чувства было даже большим испытани­ем, нежели взаимодействие с пузырем, защищающим от хаоса и противоположностей комплекса слияния. «Заклятие» оказалось симптомом еще одной «ткани души», так же покрывавшей и контейнировавшей комплекс слияния. Наоми рассказала такой сон:

«Я одета в черную ночную рубашку, тяжелую и грубую, длинную, до щиколоток. Это одежда моей матери, в кото­рую я переодевалась, играя, когда была девочкой; подол узкий, и в ней трудно ходить. Мне нужно встать и начать дневную работу, но я не могу снять это одеяние, и сколько бы я ни пыталась, она липнет ко мне. Я думаю о том, чтобы принять душ, но знаю, что это лишь сделает рубашку еще более тяжелой. Единственное, что я могу сделать, чтобы ос­тановить эту пытку — это заставить себя проснуться».

Сон Наоми о Черной Ночной Рубашке обращается к чрезвы­чайно важной для исцеления теме. Вода из душа лишь сделает ру­башку еще тяжелее: «высшие воды», означающие духовные энер­гии, не преобразуют «суррогатные кожи» комплекса слияния.

Да, Наоми интересовалась духовными темами, и ее способ­ность к постижению этой высшей реальности все возрастала с течением многих лет занятий медитацией. Как бы то ни было,

7* 99

поле и его динамика, по мере их проявления во взаимодействии и поскольку они являются частью соматического бессознатель­ного, задействуют более мощные уровни исцеления.

Духовная осознанность может оказаться существенным фак­тором, дающим возможность избегать ловушки слияния с общим полем и поддерживать чувство отдельной идентичности во взаим­ном переживании поля. Однако даже самая интенсивная духовная пробужденность обычно не излечивает ни разорванное тонкое тело, ни травмы, сотворившие подобные нарушения в контейнере.

В каком-то смысле индивидуальная духовная осознанность есть необходимый, но не достаточный элемент исцеления на этих психических уровнях. Когда духовные переживания воплощаются и создают внутреннюю структуру самости, и даже тогда, когда эта структура претворяется в жизнь, это ценное и трансформирую­щее переживание вовсе не обязательно захватывает и исцеляет все раны психики. Да, травмированные области могут поддаваться из­лечению, или же их интенсивность уменьшается, но все же часто такие области оказываются вне сферы сотворенной самости, и все еще требуют наличия «суррогатных кож» для контейнирования. Если же духовный опыт сочетается со взаимным переживанием поля, то может иметь место гораздо более глубокое исцеление, осо­бенно если иметь в виду восстановление тонкого тела.

Стало быть, моя задача состояла в том, чтобы, опираясь на опыт работы с Наоми, попытаться понять, что олицетворяла ночная рубашка:

«Я странным образом привязан к ней, чувствителен к любому изменению тона ее голоса, ко всему, что она произносит или не произносит, и в то же самое время я отделен, разъединен с нею, хоть и притворяюсь, что мы связаны. Это притворство прино­сит мне боль, но есть еще и более глубокая боль. Я чувствую себя обернутым чем-то, и это не твердый контейнер, не стекло, поскольку я могу испытывать чувства и временами восприни­маю ее чувства. И все же я завернут во что-то такое, что унич­тожает мой разум. Похоже, часть моего мозга отсутствует, или повреждена. Всякое чувство воплощенности отсутствует. Тело чувствуется ригидным и невидимым; я не в нем. Меня нет ни для себя, ни для нее. Я могу быть какого угодно возраста.

Дата добавления: 2015-09-03