Часть 27. Весна

Когда у Энджи начиналась течка, он менялся до неузнаваемости. Сам омега считал это каким-то проклятием. И если и в обычные дни он искал постоянно каких-то контактов, то в эти пять-семь дней в иные времена он просил папу привязывать его посреди леса к дереву, причем подальше от селения, искренне надеясь, что его не найдут.
Сейчас мальчишка искренне радовался, что может на вполне законных основаниях удовлетворить свою похоть и страсть, которая, как он чувствовал, начала разгораться со страшной силой. Энджи ходил по шатру и тихо постанывал, не решаясь выйти. Хотелось грызть стены, кататься. Он кусал пальцы, потом, не выдержав, сел на колени, приспустил белье и начал ублажать себя рукой, уже не заботясь, что кто-то может зайти и увидеть это. Энджи чувствовал, как его запах становится всё сильнее и молился, чтобы Феофил зашел сюда раньше, чем какой-нибудь другой альфа. Его метка разгоралась и жгла, парень кусал губы. Омеге повезло. Лекарь зашел в шатер за какими-то травами и тут же замер, ощущая в воздухе такой желанный запах своего течного омеги.
- Ты уже, малыш, - Феофил возбудился сразу, моментально оказавшись возле своего мужа и вытаскивая налившийся кровью член. Энджи облизнул губы, глядя на столь желанный орган и, продолжая себя ублажать, взял его в рот, тут же начав старательно отсасывать, заглатывая как можно глубже. Мальчишка прикрыл глаза, делая это с такой страстью и похотью, что лекарь в очередной раз отметил про себя, что никогда не видел омегу, который так любит секс. А Энджи брал глубоко, до самого горла, при этом на его лице было написано такое наслаждение от процесса, что лекарь остановил мальчишку и жадно начал целовать, разворачивая бедрами к себе.
- Ты самый распутный омега, которого я только видел. Настоящая шлюха, - лекарь это выдохнул, дурея от возбуждения, но почему-то сейчас эти эпитеты не были оскорбительны и Энджи вовсе не обижался. Наоборот, он выгнулся и вульгарно вильнул задом, как бы подтверждая слова мужа. Тот не стал себя долго упрашивать и с глухим рычанием ворвался в мальчишку.
- Не жалей меня, Феофил... - тело Энджи требовало грубого секса, и альфа это чувствовал. Он обхватил парня за грудь и стал резко вращать бедрами, стараясь войти полностью, отчего омега сладострастно и громко кричал, кусая губы от боли и наслаждения.
- Я тебе нравлюсь, малыш? - Феофил вцепился зубами в плечо мальчишке, чувствуя, что, наконец, член вошел полностью.
- Да, только ты... - Энджи был близок к оргазму, он вообще мог кончать по нескольку раз и сейчас, ощутив огромный орган мужа внутри себя полностью, он сжал колечко, чувствуя, как волна наслаждения накрывает его. Феофил был счастлив, видя, какое удовольствие он может дарить такой бывалой шлюхе, как Энджи и чувствовал себя на пике удовольствия. Перевернув мальчишку на спину, он стянул с него одежду и вошел снова, покрывая влажными поцелуями его лицо. Казалось, Энджи был создан для секса. Омега обвил руками шею партнера и повалил его на спину, усевшись сверху и вращая бедрами, насаживаясь на член. Феофил смотрел на раскрасневшиеся губки мужа, на его зарумянившиеся щеки и этот похотливый взгляд, который погасить было просто невозможно.
Пять дней парочка не выходила из шатра. И если Феофил под конец начал уставать, то Энджи был ненасытен, и альфа, понимая, что его благоверный абсолютно неконтролируемый, просто не отходил от него, с трудом удовлетворяя юного мужа. А по-хорошему, как с горечью понимал альфа, мальчишке нужно было бы двух самцов, а то и трех. Растрепанный, с искусанными губами, в засосах, оттраханный во все дыры, он всё равно был настолько привлекателен и ненасытен, что альфа и сам не выпускал его из объятий.
Кайлин в это время был предоставлен самому себе. Ему периодически становилось то лучше морально, то хуже, но его замкнутость ничто не могло побороть. Неоднократно, выходя из шатра, мальчишка видел Арена, который, если понимал, что его заметили, стремился скрыться.
Однажды вождь всё-таки решился подойти. Он не был уверен, что муж согласится с ним общаться, альфа в последнее время воспринимал Кайлина как бабочку с хрупкими крылышками, на которую даже дышать нельзя было. Но он решился. Это было на опушке, недалеко от того места, где покончил с собой Вильгельм. Арен подошел к мужу, пряча глаза, не зная, как заговорить. Поэтому начал Кайлин.
- Ты по какому-то делу?
- Да, наверно так... - Арен смотрел в сторону, не решаясь поднять взгляд на мужа, - Я предлагаю поехать к Михаэлю. Там в племени шаман, он поможет тебе снять проклятие.
- Я не хочу его снимать, - омега пожал плечами, - Занимайся своим делом.
- Тогда я поеду один.
- Когда? - омега чувствовал, как по телу пробегает холодок.
- Я собираюсь сейчас...
- А почему сейчас?
- Если шаман не сможет это сделать сразу, чтобы оставалось еще время. Да и для волчат будет лучше, если проклятие исчезнет как можно раньше, - Арен пожал плечами, промолчав о том, что он не видит никакого смысла жить дальше и что не может избавиться от отчаяния и стыда, - Только перед тем, как я уеду, прими у меня мою силу. Не думаю, что она мне понадобится. А она через тебя перейдет к волчатам, - Арен взял мужа за руку, а второй начал обматывать оберег, - Это сила альфы. При обращении в волка любой, кто имеет эту силу, становится практически непобедимым.
- Я не приму ее, - Кайлин выдернул руку, уставившись на мужа.
- Тогда эта сила пропадет...
- Пусть, - омега только усмехнулся, - Мои братья поделятся силой. От тебя мне ничего не нужно.
- Да, - Арен наклонил голову, чувствуя как его голос стал совсем тихим, - Я понимаю. Прости меня.
Вождь глянул на Кайлина, стараясь скрыть отчаяние, и поплелся из лесу. Но не в сторону селения. Омега понимал, что попав в Белое племя и рассказав всё как есть, он обратно уже не вернется. Михаэль не простит его. Кайлин смотрел на широкоплечую, чуть сгорбленную, удаляющуюся фигуру и понимал, что без Арена жизнь для него потеряет всякий смысл. Разлука с Ареном, пускай и ненавистным, была выше его сил. Мальчишка и не заметил, как ноги сами несли его к мужу. Не помня себя, он обнял его сзади за грудь, уткнулся лицом между лопаток, в его широкую могучую спину и расплакался. Вождь замер, боясь пошевелиться, затем медленно повернулся к мальчишке и аккуратно его обнял, чувствуя, что руки его дрожат.
- Ну ты чего? Ну чего? - вождь задыхался от собственных слез, которые предательски набегали на глаза, - Кайлин...
- Если ты умрешь, я спрыгну с этого обрыва, мне не нужна жизнь без тебя. Я не выдержу, я не смогу, - мальчишка посмотрел на Арена, - Сколько боли ты мне принес, и всё равно. Ну почему я не могу разлюбить тебя? Почему? - омега качал головой.
Вождь всхлипывал, не в состоянии найти какой-нибудь ответ на этот вопрос.
- Кайлин, я стану другим, обещаю. Я больше не предам тебя, не обижу, - Арен прижимал к себе мужа, боясь отпустить, - Я был ужасен, но я понял это. И я всё равно сам себя никогда не прощу за то, что я делал, - вождь говорил вполне искренне. Вот только он не знал, что будет, когда Кайлин успокоится. А вдруг он снова его оттолкнет? Арен опустился на колени, уткнувшись в ноги мальчишке, - Прости меня, любимый, пожалуйста... Прости...
Казалось, он повторял это до бесконечности. Кайлин опустился на колени рядом с мужем и молча его обнял, чувствуя, как на душе стало легче.

Дата добавления: 2015-09-03