Глава десятая, в которой Элиза понимает, что зря жертвовала собой

Правду говорят, что на обещания взрослых никогда нельзя положиться. Когда пришел дядя Леопольдо, Элиза уже была умыта и причесана, кроме того, медсестра приложила холодные компрессы к распухшим от слез глазам. Так что теперь, не считая маленького пятнышка крови на мятом воротничке, она выглядела как обычно. Уши у нее все еще горели от затрещин, но разве это можно заметить, это же не синяки и царапины, взывающие к мести. Дядя Леопольдо усадил ее в машину с запрокинутой головой и сказал:

— Прижимай платок к ноздрям, пока мы не приедем домой. С тобой такое уже бывало в школе?

— Не бывало со мной такого! — возмущенно ответила Элиза. — Это все из-за учительницы. Она меня избила.

— Она тебя избила? — в голосе дяди слышалось недоверие.

— Она отвесила мне кучу оплеух… Мне было больно…

— Не хнычь. Рассказывай. А дальше?

— А потом она схватила меня за шкирку, и встряхнула, и чуть меня не задушила… Один удар пришелся мне по носу, а она не угомонилась, даже когда увидела кровь… Если бы не пришел директор, она бы меня до смерти избила…

— Ну-ну, давай не будем преувеличивать! А можно узнать что ты натворила? Ты опять опрокинула чернильницу?

— Нет — сказала Элиза. — Это произошло, когда Динозавра… — она вдруг вспомнила, что черепаха до сих пор у нее в кармане, и вытащила ее, чтобы она не задохнулась.

— Разве это не Прискина черепаха? Как она оказалась у тебя?

— Я положила ее к себе в карман, когда…

— Когда что?

В общем, дядя Леопольдо, раз уж он брался за дело, действовал ловчее ищейки. Ему удалось выудить из Элизы всю правду, включая А, В и С и то, что она без спросу взяла у него хронометр.

— Ну, если учительница отвесила тебе пару оплеух, ты их заслужила, — заключил он, дослушав ее до конца — Ты знаешь, я против телесных наказаний. Но если кого-то провоцируют сверх всякой меры, у него есть смягчающие обстоятельства. Одного никак не могу понять, зачем тебе и твоим безмозглым подружкам такое устраивать, к тому же прямо накануне экзаменов…

Элиза так разозлилась и обиделась на дядю, что больше не промолвила ни слова. Если бы дядя Леопольдо любил ее по-настоящему, он бы ее защищал и утешал, вместо того, чтобы читать ей нотации. Вся надежда теперь на дядю Казимиро.

На лестнице она тайком поковыряла в носу, чтобы опять пошла кровь, но ничего из этого не вышло. Так что, за неимением лучшего, она принялась всхлипывать.

Дядя Казимиро еще не вернулся с работы. Бабушка и няня, узнав, что стряслось, очень распереживались и сказали, что учительница — сущая ведьма и надо пожаловаться директору.

— Но он и так все знает! Он своими глазами видел, как она меня била. Он сам же ее остановил…

— Ну тогда не беспокойся. Значит, ей достанется по заслугам, — сказала бабушка. — Я вот только никак не могу понять, дитя мое, с какой целью ты и Приска притащили в школу черепаху именно сегодня, когда приходил инспектор…

Заслышав, как в замке поворачивается ключ дяди Казимиро, она снова принялась всхлипывать и собралась было снова разыграть трагедию, теперь уже за обеденным столом.

Но дядя Леопольдо лишил ее возможности застать Казимиро врасплох.

— Сегодня утром Элизе попало от учительницы, — объявил он, разворачивая салфетку и раскладывая ее на коленях. — Да, я знаю, что вы против телесных наказаний. Я тоже считаю, что детей нельзя бить, но Элиза вела себя отвратительно. Надеюсь, это послужит ей уроком.

И всё? Элиза бросила жалостный взгляд на дядю Казимиро, который в тот день казался гораздо спокойнее и веселее, чем обычно.

— Она меня избила, — сказала Элиза. — Она надавала мне пощечин. У меня даже кровь носом пошла.

Дядя Казимиро посмотрел на нее испытующе.

— Выглядишь ты превосходно. Не скажешь, что тебя страшно избили!

— Но дядя! Ты же говорил, пусть она только пальцем меня тронет…

— А дядя Леопольдо сказал, что ты вела себя отвратительно. Можно узнать, что ты натворила?

— Только не за столом, — отрезал дядя Леопольдо.

— Послушай, Элиза, — сказал тогда дядя Казимиро, — воистину сильные духом не теряют гордости и достоинства перед лицом врагов. Помнишь, как Каммамури в тот раз…

Элиза разрыдалась. Вскочила, отпихнула стул, швырнула на пол салфетку и бросилась в свою комнату.

— Не устраивай истерику! Я тебе тысячу раз говорил, что слезами горю не поможешь, — крикнул ей вслед Казимиро.

Вот и все, чего удалось от него добиться.

Дата добавления: 2015-08-18