Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Среда, 14 мая, 10.25

Читайте также:
  1. Автор: Оля Среда, 27 октября 201025 комментариев рецепта
  2. СРЕДА, 16 июля
  3. СРЕДА, 16 ИЮЛЯ
  4. Среда, 19 сентября
  5. СРЕДА, 2.3 ИЮЛЯ
  6. Среда, 21 мая, 1.30

Рейчел заставила себя выбраться из постели и одеть детей. Затем она завезла их в школу и нехотя поехала в суд. Она не была там с прошлой пятницы, взяв выходные в понедельник и вторник.

Все утро ее секретарь старалась облегчить ей жизнь, решая проблемы, перенаправляя звонки, перенося встречи с адвокатами и другими судьями. На эту неделю были назначены слушания с гражданскими заседателями, но все они были поспешно перенесены. Час назад она позвонила в полицейское отделение Атланты и попросила прислать к ней кого-нибудь из отдела убийств. Все, казалось, полагали, что поскольку она была раньше прокурором, то и будучи судьей она будет на стороне полиции. Но ее принципы, если их можно было обозначить, были больше направлены на защиту. Либерал – таково было определение, которое любили использовать братство полицейских и пресса. Предатель – так, ей говорили, шепотом называли ее детективы из отдела наркотиков. Но ей было все равно. Конституция существовала, чтобы защищать людей. Полиция должна была работать в ее рамках. Ее работа заключалась в том, чтобы удостовериться, что они не искали легких путей. Сколько раз ее отец говорил: «Когда правительство преступает закон, следом идет тирания».

А если кто-то и знал это наверняка, то это был ее отец.

– Судья Катлер, – сказала ее секретарь через интерком. В большинстве случаев они называли друг друга просто Рейчел и Сэми; только если кто-то приходил, секретарь называла ее судьей. – Здесь лейтенант Барлоу из полиции Атланты. Вы вызывали.

Она быстро промокнула глаза салфеткой, мысленно увидев отца, лежащего на полу фойе. Рейчел встала и разгладила руками свою хлопковую юбку и блузку.

Дверь отворилась, и вошел худой человек с волнистыми черными волосами. Он прикрыл за собой дверь и представился Майком Барлоу, из отдела убийств.

Она сразу же взяла себя в руки и предложила ему сесть.

– Спасибо, что вы приехали, лейтенант.

– Не за что. Наш отдел всегда готов предоставить свою помощь суду.

Но ей было не по себе. Его тон был раздражающе сердечным, почти что сладким.

– После того как вы позвонили, я достал отчет о смерти вашего отца. Я сожалею о вашей потере. Это похоже на один из несчастных случаев, которые часто происходят.

– Мой отец был совершенно самостоятельным. Все еще водил машину. У него не было серьезных проблем со здоровьем, и он без проблем поднимался по той лестнице в течение многих лет.

– Ваше мнение?

Ей все меньше нравился его тон.

– Это вы мне скажите.

– Судья, я понял, что вы имеете в виду. Но нет никаких причин, чтобы предположить нечестную игру.

– Он выжил в нацистском концентрационном лагере, лейтенант. Я думаю, он мог подняться по лестнице.

Барлоу, казалось, это не убедило.

– В отчете говорится, что ничего не пропало. Его бумажник был в комоде. Телевизоры, стерео, видеомагнитофон – все было на месте. Обе двери были не заперты. Никаких признаков взлома. Почему вы думаете о вторжении?

– Мой отец всегда оставлял двери незапертыми.

– Это не очень умно, но, похоже, с этим не связана его смерть. Послушайте, я согласен, что отсутствие признаков ограбления еще не значит, что убийство неумышленное, но ничего не говорит о том, что кто-либо был там, когда он умер.

Ей было любопытно.

– Ваши люди обыскали дом?

– Мне сказали, что они проверили. Не очень тщательно. Не было необходимости. Мне интересно, какой, по вашему мнению, был мотив для убийства? У вашего отца были враги?

Рейчел не ответила. Вместо этого она спросила:

– Что сказал врач, делавший вскрытие?

– Перелом шеи. Вызван падением. Никаких признаков других травм, кроме синяков на руках и ногах вследствие падения. Еще раз, судья, что заставляет вас думать, что смерть вашего отца не была случайной?

Рейчел подумала, говорить ли ему о папке в морозильнике, Семене Макарове, Янтарной комнате и родителях Пола. Но этот надменный осел даже не хотел приезжать сюда, и она бы выглядела как помешанная на заговорах. Он был прав. Не было никаких доказательств того, что ее отца столкнули с лестницы. Ничего, что связывало бы его смерть с каким-либо «проклятием Янтарной комнаты», как говорилось в некоторых статьях. Ну и что, что ее отец интересовался этим? Он любил искусство. Ну и что, что он читал статьи у себя в кабинете, даже сунул некоторые из них в морозильник, развернул карту Германии в своей гостиной, очень интересовался человеком, направляющимся в Германию, чтобы копаться в заброшенных пещерах? Между всем этим и убийством – большая пропасть. Возможно, Пол был прав. Она решила ничего не говорить этому полицейскому.

– Ничего, лейтенант. Вы абсолютно правы. Просто несчастный случай. Спасибо, что приехали.

 

Рейчел сидела в своем офисе и вспоминала о том, как ей было шестнадцать и отец впервые объяснял ей про Маутхаузен, про то, как русские и голландцы работали на каменоломне, перенося тонны валунов вверх по узким ступеням в лагерь, где другие узники рубили их на блоки.

Евреям повезло меньше. Каждый день их сбрасывали с края карьера просто ради забавы, их крики отражались эхом, когда их тела падали вниз, а охранники делали ставки на то, сколько раз их тела подпрыгнут, прежде чем они замолчат. В конце концов, объяснил ее отец, СС вынуждены были прекратить эти сбрасывания, так как это мешало работе.

 

«Не потому, что они убивали людей, как он рассказывал, а только потому, что это отрицательно влияло на работу».

 

Ее отец плакал в тот день, один раз из тех немногих дней, когда он вообще плакал, и она тоже. Ее мать рассказала ей о его военном пути и о том, чем он занимался после войны, но отец редко вспоминал это время. Рейчел всегда обращала внимание на смазанную татуировку на его левом предплечье, все думая о том, когда он ей расскажет.

 

«Они вынуждали нас кидаться на электрическую проволоку. Некоторые делали это добровольно, устав от мучений. Другие были застрелены, повешены или им делали смертельный укол в сердце. Газ появился позже».

 

Она спросила, сколько людей погибло в Маутхаузене. И отец сказал не раздумывая, что шестьдесят процентов из двухсот тысяч не вышли из лагеря. Его привезли в апреле 1944 года. Венгерских евреев привезли вскоре после него, их забили как скот. Он помогал переносить тела из газовой камеры в печи, ежедневный ритуал, привычный, как вынос мусора, как говорили охранники. Она вспоминала, как он рассказывал об одной ночи, ближе к концу войны, когда в лагерь пришел Герман Геринг в жемчужно-серой форме.

 

«Двуногое зло» – так он назвал его.

 

Геринг приказал убить четырех немцев, ее отец был в отряде, который обливал водой обнаженные тела, пока они не замерзли насмерть. Геринг бесстрастно стоял рядом, теребя в руке кусок янтаря, желая узнать что-то о Янтарной комнате.

 

«Из всего ужаса, происходившего в Маутхаузене, та ночь с Герингом, – сказал ее отец, – осталась со мной навсегда».

 

И определила его дальнейшую жизнь. После войны его послали допрашивать Геринга в тюрьме во время Нюрнбергского процесса.

 

«Он вспомнил тебя?» – спросила она.

«Мое лицо в Маутхаузене ничего не значило для него».

 

Но Геринг помнил об этой пытке, сказав, что он был восхищен тем, как держались солдаты. «Немецкое превосходство, порода», – сказал он. Ее любовь к отцу возросла в десять раз после того, как она услышала про Маутхаузен. То, что он вынес, было невозможно представить, и одно то, что он выжил, было достижением. Но то, что он выжил и сохранил рассудок, было просто чудом.

Сидя в тишине своего офиса, Рейчел плакала. Этот дорогой ей человек умер. Его голос замолк навсегда, его любовь теперь была только воспоминанием. Впервые в жизни она оказалась одна. Часть родственников отца погибла во время войны, часть была затеряна где-то в Белоруссии, но все равно они были чужими людьми, связанными только генами. Остались лишь двое ее детей. Она вспомнила, как закончился тот разговор о Маутхаузене двадцать четыре года назад.

 

«Папа, ты нашел Янтарную комнату?»

 

Он посмотрел на нее горестным взглядом. Она гадала тогда и теперь, было ли что-нибудь такое, о чем он хотел ей сказать. Что-то, что ей надо было знать.

 

«Нет, моя дорогая».

 

Но его голос был таким, как в детстве, когда он объяснял ей, что Санта-Клаус, Пасхальный Кролик и Зубная Фея существовали на самом деле. Пустые слова, которые просто надо было произнести. Теперь, читая письма отца и Семена Макарова и записку, написанную его рукой, она была убеждена, что у этой истории есть продолжение. Ее отец хранил тайну и, очевидно, делал это в течение многих лет.

Но он умер.

Остался только один человек. Семен Макаров. И Рейчел знала, что надо делать.

 

Рейчел вышла из лифта на двадцать третьем этаже и прошла через двери с вывеской «Приджен и Вудворт». Юридическая фирма занимала двадцать третий и двадцать четвертый этажи небоскреба в деловой части города, отдел по наследственным делам располагался на двадцать третьем этаже.

Пол начал работать в этой фирме сразу после юридической школы. Она вначале работала в офисе окружного прокурора, затем в другой фирме Атланты. Они познакомились и поженились спустя два года. В таком затянувшемся ухаживании проявился характер Пола, он вообще не торопился ни при каких обстоятельствах. Был осмотрителен, был нетороплив. Боится рискнуть, все поставить на карту. Это она первая предложила ему пожениться, и он с готовностью согласился.

Он был красивым мужчиной, всегда был. Не грубой и вызывающей красотой, нет – просто симпатичный и привлекательный. И он был честным. Вместе с тем он обладал фанатической привязанностью. Но его несгибаемое следование традициям постепенно стало утомительным. Почему бы иногда не разнообразить воскресный ужин? Жаркое, картофель, кукуруза, горошек, булочки и чай со льдом. Каждое воскресенье в течение многих лет. Не то чтобы Пол требовал этого, просто его всегда удовлетворяли одни и те же вещи. Вначале ей нравилась такая предсказуемость. Это было удобно. Известные вещи, которые привнесли стабильность в ее мир. Ближе к концу их брака это стало ужасной головной болью. Но почему? Была ли ежедневная рутина так уж плоха? Пол был хорошим, порядочным, успешным человеком. Рейчел гордилась им, хотя и редко говорила об этом. Он был следующим в очереди на должность главы отдела по наследственным делам. Не так уж плохо для сорокалетнего человека, который поступил в юридическую школу со второй попытки. Но Пол хорошо знал законы, касающиеся наследования. Он больше ничего не изучал, концентрируя внимание только на всех нюансах этого дела, даже работал в законодательном комитете. Он был признанным экспертом по делам наследования, и «Приджен и Вудворт» платили ему достаточно денег, чтобы не дать другой фирме переманить его. Фирма управляла тысячами объектов недвижимости, многие из которых были довольно существенными частично благодаря широко известной репутации Пола Катлера.

Рейчел толкнула двери и прошла по лабиринтам коридоров в офис Пола. Она звонила ему перед тем, как поехать, так что он ждал ее. Она прошла прямо в офис, закрыла дверь и объявила:

– Я еду в Германию.

Пол посмотрел на нее:

– Ты что?

– Я не оговорилась. Я еду в Германию.

– Чтобы найти Макарова? Он, возможно, умер. Он даже не ответил на последнее письмо твоего отца.

– Я должна сделать хоть что-то.

Пол встал из-за стола.

– Почему тебе всегда надо что-то сделать?

– Папа знал о Янтарной комнате. Это мой долг перед ним – все проверить.

– Твой долг перед ним? – спросил он, повышая голос. – Твой долг перед ним – это уважать его последнюю волю, то есть держаться подальше от всего этого. Если это все вообще существует, кстати говоря. Черт, Рейчел, тебе сорок лет. Когда ты повзрослеешь?

Она оставалась на удивление спокойной, думая о том, как ей относиться к этим его нотациям.

– Я не хочу ссориться, Пол. Мне надо, чтобы ты присмотрел за детьми. Ты сделаешь это?

– Как это похоже на тебя, Рейчел. Ты теряешь контроль над собой. Делаешь первое, что взбредет тебе в голову. Не думая. Просто делаешь.

– Ты присмотришь за детьми?

– Если я скажу нет, ты останешься?

– Я позвоню твоему брату.

Пол сел. По его лицу было видно, что он капитулировал.

– Ты можешь остаться в нашем доме, – сказала она. – Так будет удобнее детям. Они все еще очень расстроены из-за папы.

– Они были бы еще больше расстроены, если бы знали, что делает их мать. А ты не забыла о выборах? Они меньше чем через восемь недель, и у тебя два конкурента, которые из кожи вон лезут, чтобы сместить тебя, теперь еще и с помощью денег Маркуса Неттлса.

– Наплевать на выборы. Неттлс может подавиться этим судейством. Это более важно.

– Что более важно? Мы даже не знаем, что это. А что с твоей работой? Как ты можешь просто встать и уехать?

Рейчел отметила про себя, что последние два пункта были хорошей попыткой, но это не могло остановить ее.

– Главный судья понял меня. Я сказала ему, что мне нужно немного времени, чтобы прийти в себя после утраты. Я не брала отпуск уже два года.

Пол покачал головой:

– Ты едешь охотиться на диких гусей в Баварию в поисках старика, который, возможно, уже умер, в поисках чего-то, что, возможно, потеряно навсегда. Ты не первая ищешь Янтарную комнату. Многие посвятили свою жизнь поискам и ничего не нашли.

Она не дрогнула.

– Папа знал что-то важное. Я чувствую это. Этот Макаров может тоже знать.

– Ты мечтательница.

– А ты жалкий трус. – Она немедленно пожалела о своих словах.

– Я проигнорирую это высказывание, поскольку я знаю, что ты расстроена, – сказал он медленно.

– Я улетаю завтра вечером рейсом в Мюнхен. Мне нужны копии папиных писем и статей из его папок.

– Я завезу их тебе по дороге домой. – Его голос был полон смирения.

– Я позвоню из Германии и дам знать, где я остановилась. – Она направилась к двери. – Забери завтра детей из детского сада.

– Рейчел.

Она остановилась, но не обернулась.

– Будь осторожна.

Она открыла дверь и вышла.

 

 


Дата добавления: 2015-07-20; просмотров: 85 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: Четверг, 8 мая, 21.00 | Четверг, 8 мая, 22.45 | Пятница, 9 мая, 14.45 | Суббота, 10 мая, 18.50 | ПОИСК УТРАЧЕННЫХ ЦЕННОСТЕЙ | Суббота, 10 мая, 21.35 | Суббота, 10 мая, 21.35 | Воскресенье, 11 мая, 8.35 | Вторник, 13 мая, 11.00 | ГЛАВА XVIII |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Вторник, 13 мая, 18.34| Четверг, 15 мая, 10.15

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.016 сек.)