Структура деятельности

Деятельность — это та форма активного отношения к дей­ствительности, через которую устанавливается реальная связь между человеком и миром, окружающим его. Через деятель­ность человек воздействует на природу, вещи, других людей. Реализуя и раскрывая в деятельности свои внутренние свой­ства, он выступает по отношению к вещам как субъект, а к людям — как личность. Испытывая, в свою очередь, их ответ­ные воздействия, он обнаруживает таким путем истинные, объективные, существенные свойства людей, вещей, природы и общества. Вещи выступают перед ним как объекты, а люди — как личности.

Чтобы обнаружить тяжесть камня, надо его поднять, а чтобы выявить надежность парашю­та, надо на нем спуститься с самолета. Подни­мая камень и спускаясь на парашюте, человек через деятель­ность обнаруживает их реальные свойства. Он может заменить эти реальные действия символическими — сказать “камень тяжел” или вычислить скорость и траекторию спуска на парашю­те по соответствующей формуле. Но вначале всегда стоит дело, практическая деятельность. В этой деятельности обнару­живаются не только свойства камня или парашюта, но и са­мого человека (для чего он поднял камень, использовал па­рашют и т. д.). Практика определяет и обнаруживает, что зна­ет человек и чего не знает, что он видит в мире и чего не видит, что выбирает и что отвергает. Иными словами, она оп­ределяет и вместе с тем обнаруживает содержание человече­ской психики и ее механизмы.

Цель, на которую направлена деятельность, является, как правило, более или менее отдаленной. Поэтому достижение ее складывается из последовательного решения человеком ряда ча­стных задач, встающих перед ним по мере движения к этой цели.

Так, например, трудовая деятельность рабочего в целом направлена на достижение общей цели — производства определенной продукции на уровне требуемого качества и заданной производительности труда. Чтобы осуществить эту цель, нужно в каждый отрезок времени успешно разре­шить определенные текущие рабочие задачи, например обточить деталь, раз­метить заготовку, загрузить сырье в аппарат и т. п.

Каждый такой относительно законченный элемент деятель­ности, направленный на выполнение одной простой текущей задачи, называют действием.

Трудовые действия, которые мы приводили выше, представ­ляют собой пример предметных действий. Так называют дейст­вия, направленные на изменение состояния или свойств пред­метов внешнего мира. Любое предметное действие складыва­ется из определенных движений, связанных в пространстве и времени.

Например, действие — написание буквы “а” складывается из зажимания ручки (карандаша) большим, указательным и средним пальцами, распо­ложенными определенным образом по отношению к ручке и друг к другу; далее — подъема ручки (карандаша) над бумагой и опускания на бумагу до соприкосновения с ней пера в определенном месте; затем — кругового движения пером справа налево вверх и далее против часовой стрелки. остановки в исходной верхней точке, движения вниз по наклонной прямой. поворота направо при дохождении до нижнего уровня окружности и за­вершения дуговым движением слева направо.

Анализ предметных движений человека показывает, что, не­смотря на внешнее многообразие, все они складываются, как правило, из трех простых элементов—“взять”, “переместить”, “отпустить” в сочетании со вспомогательными движениями кор­пуса, ног и головы. В разных видах движений эти элементы отличаются своей траекторией, длительностью, силой, ско­ростью, темпом (числом повторений за определенное время) и тем, какими частями тела они выполняются. С точки зрения качества движения характеризуют точностью, меткостью, лов­костью и координированностью.

Кроме предметных движений, в деятельности человека уча­ствуют движения, обеспечивающие установку тела и сохране­ние позы (стояние, сидение и т. д.), перемещение (ходьба, бег и т. д.), коммуникацию. К средствам коммуникаций относятся выразительные движения (мимика и пантомимика), смысло­вые жесты и, наконец, речевые движения. В указанных типах движений, кроме рук и ног, участвуют мышцы корпуса и ли­ца, гортань, голосовые связки и др.

Таким образом, выполнение предметного (или иного внеш­него) действия заключается в осуществлении определенной системы движений. Она зависит от цели действия, свойств предмета, на который это действие направлено, и условий дей­ствия.

Так, чтобы взять стакан, надо строить движения иначе, чем для того, чтобы взять карандаш. Ходьба на лыжах требует иного построения движе­ний, чем ходьба пешком. Перемещение тяжелого груза определяет иную работу мышц, чем перемещение легкого пакета. Забивание большого гвоздя происходит иначе, чем маленького, а прибивание гвоздя к потолку требует иной системы движений, чем прибивание гвоздя к полу.

Во всех этих примерах цель действия та же, но объекты его различны. И это различие объектов обусловливает разную структуру движений и мышечной деятельности. Исследования советских физиологов Я. К. Анохина, Н. Л. Бернштейна, Э. А. Асратяна показали, что работа мышц управляется не только не­посредственной задачей движения, но всегда и условиями, в которых оно осуществляется. Мышцы “подстраивают” свою активность к величина поднимаемой тяжести, сопротивлению отталкиваемого предмета, силе отдачи в рычагах суставов и т. д. так, чтобы обеспечить заданное направление и скорость движений.

Само выполнение движения непрерывно конт­ролируется и корректируется сопоставлением его результатов с конечной целью действия.

Больные, у которых нарушен такой контроль и корректировка, оказы­ваются неспособными успешно выполнять даже самые простые действия. Они все время промахиваются, когда пытаются взять стакан со стола, про­носят стакан мимо рта, пытаясь напиться, и не могут поставить его на ука­занное место. Они садятся мимо стульев, режут ножом пальцы вместо хле­ба, неспособны провести черту, придерживаясь строчки, и т. д.

Каким же образом происходит контроль за действием? Здесь многое еще неясно. Бесспорно лишь то, что это происходит с помощью органов чувств (зрения, слуха, мышечного чувства). Роль сенсорного контроля (контроля с помощью органов чувств) движений хорошо иллюстрируется опытами, в которых испытуемый должен очертить контур геометрической фигуры, например шестиконечной звезды, глядя на ее отражение в зеркала.

Как правило, это сначала никак не удается сделать безошибочно, по­тому что движения карандаша, которые человек видит в зеркале, направ­лены в сторону, противоположную той, в которую движется его рука. Только по мере тренировки испытуемый научается использовать данные зрения и правильно координировать их с движениями руки.

Еще интереснее с этой точки зрения опыты, в ходе которых испытуемому надевали призматические очки, существенно ис­кажавшие картину фактического положения предметов и дви­жений руки.

Оказалось, что в этом случае человек совершенно теряет способность правильно управлять своими движениями (брать предметы, касаться их, ставить на заданное место и т. д.). Лишь после длительной тренировки он научался корректировать эти искажения. Если же зрительные сигналы еще запаздывали примерно на 0,27 секунды, то адаптации к искажениям не удавалось достичь уже никакой тренировкой. Кстати, оказалось, что и животные, лишенные возможности активных движений, не могут управ­лять движениями своей лапы, если они ее не видят.

Отсюда следует, что управление движениями осуществляет­ся по принципу обратной связи. Каналом этой связи служат органы чувств, а источниками информации — определенные воспринимаемые признаки предметов и движений, которые иг­рают роль ориентиров действия. Такую форму обратной связи П. К. Анохин назвал обратной афферентацией.

Таким образом, выполнение предметного (или иного внеш­него) действия не ограничивается осуществлением определен­ной системы движений. Оно необходимо включает сенсорный (чувственный) контроль и корректировку движений в соответ­ствии с их текущими результатами и свойствами объектов действия. Основой этого процесса является усвоение чувствен­ных ориентиров, информирующих мозг о состоянии внешней среды, протекании в ней движения и его результатах.

Так, кузнец соразмеряет силу удара молота со степенью нагрева по­ковки, определяя его на глаз по цвету раскаленного металла. Плотник соразмеряет силу нажима на рубанок и скорость движения с меняющимся мускульным ощущением сопротивления дерева. Крановщик проводит груз по сложной и наиболее выгодной траектории, координируя ее строго со­размерными и беспрерывными движениями рук и ног под контролем зре­ния. Шофер, тормозя машину, координирует силу нажатия на тормоз со скоростью движения, состоянием дороги, весом машины и т. д.

Все эти ориентиры, однако, определяют, как мы видели, движения не сами по себе, а в соответствии с целью действия. Например, использование циркуля для вычерчивания кругов и для измерения отрезков требует разных систем движения. Движения карандашом при написании буквы “а” иные, чем при написании буквы “о”. Система движений опоздавшего пассажира, который бежит за автобусом, никак не устроит лег­коатлета, собирающегося побить рекорд. Во всех этих случаях мы имеем те же объекты действий (циркуль, карандаш” бумагу) или даже те же действия (бег), но цели этих действий различны и поэтому различны системы движений, из которых они складываются.

Отсюда видно, что система движений, из которых состоит действие, в конечном счете управляется и регулируется его целью. Именно с точки зрения цели оцениваются результаты выполняемых движений и производится их корректировка. Именно цель действия определяет, какие свойства и состояния вещей становятся ориентирами его выполнения, контроля и коррекции.

Целью у человека чаще всего является то, что в данный момент отсутствует и должно быть достигнуто с помощью дей­ствий. Следовательно, цель представлена в мозгу образом, ди­намической моделью будущего результата деятельности. Имен­но с этой моделью желаемого (потребного) будущего сопостав­ляются фактические результаты действия, именно она управ­ляет рисунком движений и корректирует его. Так, даже в прос­том случае, когда человек берет стакан воды и подносит к гу­бам, чтобы напиться, действия его управляются моделями же­лаемого результата (утоление жажды), а также того пути, ко­торый должна рука пройти к стакану и затем со стаканом к губам. Эти модели предстоящего действия (программа движе­ний) и его результатов (программа цели), которые предваря­ют в мозгу само действие, физиологи назвали “акцептором действия” и “опережающим отражением” (П. К. Анохин), “дви­гательной задачей” и “моделью потребного будущего” (Н. Л. Бернштейн), “нужным значением” и “моделью будуще­го” (Миттельштедт, У. Эшби), “образцом”, “динамической мо­делью” и т. д.

Разнообразие названий отражает разнообразие предлагае­мых гипотез о том, что представляют собой эти модели, как они складываются в мозгу и функционируют. Достоверно мы всего этого пока не знаем. Но что само такое предварительное представление будущих действий и их ожидаемого результата каким-то образом в мозгу осуществляется, вполне достоверно. Иначе, как мы видели, невозможна была бы деятельность.

Но каким образом может мозг “предвидеть” будущее и как могут возникать в психике от­ражения результатов еще не совершенных дей­ствий? Возможность для этого возникает благо­даря одной принципиальной особенности окружающего мира— его закономерности. Это значит, что различные явления в нем связаны определенными постоянными связями и отношениями, а вещи в нем имеют определенные устойчивые свойства и структуры, которые проявляются при определенных условиях (огонь всегда жжет; после ночи всегда наступает день; уско­рение тела пропорционально приложенной силе; от перестанов­ки слагаемых сумма не меняется и т. д. и т. п.).

Такие устойчивые (инвариантные) отношения между объектами и между явлениями называют существенными свойст­вами объектов и закономерностями явлений. Именно наличие у объектов и явлений определенных существенных и устойчи­вых свойств и закономерностей позволяет предвосхищать их “поведение” в определенных условиях, т. е. будущие их изме­нения под влиянием тех или иных воздействий, и целесооб­разно регулировать на этой основе действия. Внешняя, пред­метная деятельность как бы предваряется в этом случае внут­ренней, идеальной. Предметные действия над объектами за­меняются идеальными (психическими) операциями над су­щественными свойствами этих объектов, т. е. физическое опери­рование вещами заменяется идеальным оперированием их зна­чениями.

Процесс такого перехода от внешнего, реального действия к внутреннему, идеальному называют интериоризацией (бук­вально — превращение во внутреннее). Благодаря интериоризации психика человека приобретает способность оперировать образами предметов, которые в данный момент отсутствуют в его поле зрения. Человек выходит за рамки данного мгновения, свободно “в уме” перемещается в прошлое и в будущее, во времени и в пространстве. Действие человека освобождается от той рабской зависимости от данной извне ситуации, которая определяет все поведение животного.

Психология пока не знает во всех деталях, как происходит интериоризация. Но достоверно доказано, что важным орудием этого перехода служит слово, а средством перехода — речевое действие. Слово выделяет и закрепляет в себе существенные свойства вещей и способы оперирования информацией, выра­ботанные практикой человечества. Поэтому овладение правиль­ным употреблением слов есть одновременно усвоение сущест­венных свойств вещей и способов оперирования информацией. Человек через слово усваивает опыт всего человечества, т. е. десятков и сотен предшествующих поколений, а также людей и коллективов, отдаленных от него на сотни и тысячи кило­метров.

Оперирование словами и вообще реальными символами. представительствующими отношение вещей, создает поэтому возможность оперировать информацией о соответствующих отношениях в отсутствие самих вещей, позволяет регулировать деятельность и поведение человека опытом и знаниями, идеа­лами и требованиями, сформированными практикой общества.

Итак, деятельность человека представляет собой очень сложный и своеобразный процесс. Она не сводится к просто­му удовлетворению потребностей, а в значительной части оп­ределяется целями и требованиями общества. Ее отличитель­ная черта — сознавание цели и обусловленность общественным опытом действий по ее достижению.

В деятельности человека неразрывно связаны ее внешняя (физическая) и внутренняя (психическая) стороны. Внешняя сторона — движения, с помощью которых человек воздействует на внешний мир — определяется и регулируется внутренней (психической) деятельностью, мотивационной, познавательной и регуляторной. С другой стороны, вся эта внутренняя, психиче­ская, деятельность направляется и контролируется внешней, которая обнаруживает свойства вещей, процессов, осуществляет их целенаправленные преобразования, выявляет меру адек­ватности психических моделей, а также степень совпадения полученных результатов и действий с ожидаемым.

Мы видели, что внутреннюю, психическую, деятельность можно рассматривать как результат интериоризации внешней, предметной, деятельности. Соответственно внешнюю, предмет­ную, деятельность можно рассматривать как экстериоризацию (буквально — превращение во внешнее) внутренней, психиче­ской, деятельности.

Дата добавления: 2015-07-20