Беглые крестьяне и старообрядцы на Дону.

В давние времена на Руси крестьяне на землях казенных, княжеских, монастырских и других землевладельцев имели полную свободу переходить с одной земли на другую осенью, в Юрьев день.

Крестьяне общины имели такую самостоятельность и права, какие не всегда были у богатых землевладельцев.

Начиная с Ивана III, правительство стало мало-помалу забирать земли и раздавать их своим служивым людям, к земле отношения не имевших. Общинные земли из рук крестьян стали ускользать. После создания Московского государства большая часть земли была роздана или отобрана на казенный оброк (войны требовали денег).

Борис Годунов в угоду боярам и дворянам в 1592-97 годах указами прикрепил крестьян к земле - закрепостил, окончательное закрепление произошло в 1й половине XVII века. Людей продавали как имущество, явление скверное настолько, что даже Петр I в 1719 году распорядился запретить продажу, но запрет не выполнялся, тогда царь издал специальный Указ 15 апреля 1721 года, где писал «продают людей как скотов, в рознь... оную продажу пресечь» (и с оговоркой) «а ежели не возможно будет того вовсе пресечь, то хотя бы по нужде продавали целыми фамилиями или семьями, а не врозь».

Крестьяне бежали на окраины Руси, уходили на Север, в скиты. Наиболее сильные духом бежали на Дон и Волгу.

На Дону беглые крепостные появляются после «Азовского сидения» - приставая к зимовым станицам. Казаки не выдавали их. Но на Дону беглым не разрешали заниматься земледелием, а только ремеслами (выделка кож, укрепление городков, кузнечное дело и пр.). Казаками становились не все.

В конце XVII века и начале XVIII на Дон пошли малороссийские черкасы из-за притеснений со стороны обогатившейся казачьей старшины - крупных землевладельцев, особенно «в гетманщину».

К концу XVII века приток беглых, особенно на Верхний Дон, усилился до того, что стал беспокоить Главное Войско, так как стало развиваться земледелие, которое в Войске считали помехой в воинском деле. Традиция была так сильна, что в 1690 году туда была послана грамота от Войска - «а если станут пахать и того бить до смерти и грабить» - эта мера сразу сократила прилив земледельческого элемента, многие вернулись в Россию.

Старообрядничество меж тем набирало силу и влияние, особенно на Верхнем Дону и, говоря против новой веры, о ереси царя и патриарха вольно или невольно агитировали против Москвы. Запахло «разинщиной». Атаман Фрол Минаев был в отчаянии. Меж тем более половины Круга сочувствовало казакам - противникам Москвы. В это время на Дон попадает подложная «царская грамота» с просьбой царя идти к нему на помощь - «бояре не слушают». Это уже была провокация. Обстановка накалялась.

Чтобы взять окончательный перевес, Круг назначил Минаева атаманом зимовой станицы, а на его место избрали противника Москвы Лаврентьева. В Черкасск из Маныча вызвали беглого священника Самойлу, и он повел службу «по-старому», по старинным книгам, при этом на большом выходе не поминались царь и патриарх. На Кругу же перед этим провели решение служить по старинным книгам, но «Великим государям служить по прежнему и чтоб впредь по всему Дону было тихо».

Из Москвы Минаев вернулся с царской грамотой, где донцам предписывалось «идти воевать Крым» с русской армией (Крым оставался головной болью России со времен Золотой орды). Круг «приговорил поход», а походным атаманом избрали Минаева (!) и он увел казачьи полки в поход. Хозяевами Дона остались Лаврентьев и поп Самойла со своими сторонниками.

Религиозная рознь с Москвой была достигнута, казакам внушали, что древнее благочестие несовместимо с подданством Москве. Неудачный поход на Крым усугубил дело. На Хопре и Медведице под влиянием учения старообрядцев в лице Кузьмы Косого казаки вообще вышли из повиновения Войска. Кузьма уверял, что в горах на Медведице находится «настоящий царь Михаил - он очистит землю от ослушников и неверных и вернет Руси древнее благочестие». Атаман Лаврентьев приказал Доставить Кузьму в Черкасск, тот явился, начались переговоры (Кузьма, атаман Лаврентьев и Самойла).

Среди казаков начались «разборки», доходившие до драк и убийств.

После неудачного крымского похода на Дон вернулся Фрол Минаев с казаками. Ознакомившись с обстановкой, он потребовал экстренного сбора Круга, где началась борьба между сторонниками и противниками Москвы. Победил Минаев. Кузьму заковали в цепи и отправили в Москву. «Кузьминцы» разбежались.

Вновь избранный атаманом Войска Минаев потребовал от Круга решения выдать Москве попа Самойлу и вновь присягнуть всем казакам на верность Москве.

Но Москва потребовала выдать атамана Лаврентьева и его сподвижников. Круг собирался пять раз, пять раз Фрол клал насеку, его возвращали. Круг бушевал пять дней потому, что казаки не могли нарушить свою заповедь «С Дона выдачи нет!», кроме того, многие из них сочувствовали казакам - противникам Москвы. Дело было не столько в новых канонах веры, сколько в том, что казаки не желали уступать давлению Москвы.

Противники Москвы тайно готовились к весеннему походу на Волгу «погулять» (да и остаться там - автор), но Минаев тайной депешей уведомил в том Москву и выдал списки всех противников Москвы, в том числе атамана зимовой станицы Кирея Матвеева. Всех взяли. На Дон пришла грозная грамота царя с требованием выдачи всех «воров» (мятежников), в противном случае на Дон будут введены войска. Собрался срочный Круг из казаков близлежащих станиц. По приговору Круга руководителей мятежа взяли и отправили в Москву. Остальных казаков привели к «целованию Креста» (присяге).

18 апреля казачья станица из 1.000 человек пошла в верховья Дона для приведения к присяге верховых казаков, отказавшихся «целовать Крест». Туда же из России шли войска государевы. Шли туда и калмыцкие казачьи сотни. Верховские казаки отошли на реку Медведицу, оттуда поочередно двумя большими группами они ушли на реку Куму. Оставшиеся укрепились в Заполянском городке, но после боев и штурма были уничтожены царскими войсками и калмыками.

С казаками на Куму ушли и старцы Чирской пустыни: Досифей, Феодосии, Пафнутий и другие.

Судьба ушедших была печальной. Черкесский князь Шевкаль принял их, рассчитывая с их помощью расширить свои владения и поселить их на реке Аграхань (выходит что казаков с Дона пришло много - автор).

Потом с ними вошел в переговоры терский атаман Иван Кухля, предлагая поселиться на Тереке. Москва помешала Кухле. Часть беглецов ушла в урочище Мажары, близ Большой Кабарды, а оттуда на Кубань. Большинство из них погибло в стычках с черкесами и другими горцами.

На Медведице старообрядческие городки разорили, заводчиков переловили, часть казнили на месте, других перевезли в Черкасск.

Выданные Москве атаманы Кирей Матвеев и Самойло Лаврентьев, старшина Павел Чекунов, поп Самойла и другие были четвертованы, других казаков били кнутами с «урезанием языка», а потом разослали по тюрьмам и в Сибирь.

Старые казачьи права «С Дона выдачи нет!» стали отходить в область преданий. Царские грамоты с просьбами «а вы бы нам, атаманы-молодцы, послужили» стали заменяться указами из Посольского приказа. Тысячи казаков, спасаясь от гибели, скитались по Кумским и Кубанским степям и предгорьям Кавказа, уходили на Яик и Терек, искали покровительства у горцев и татар и гибли в боях.

В 1689 году на Дону случилось сильнейшее половодье, многие казачьи городки на островах были окончательно опустошены и смыты бесследно.

В 1689 году казаки ходили во второй крымский поход с князем Голицыным, 500 человек сухим путем на конях с атаманом Семеновым, морем 700 человек на 45 стругах - поход был неудачным.

Позже ушедшим на Куму и Кубань разрешили вернуться, но присягнуть на Кресте и «креститься по новому», но амнистии не было, сосланные и посаженные в тюрьмы там и остались.

Во всех церквах Дона восстанавливали службу «по-новому», с обязательным поминанием царя и патриарха. Порядок в Войске был восстановлен, жизнь входила в нормальную колею.

Дата добавления: 2015-07-17