Тема Петра I и Петербурга в “Медном всаднике” Пушкина и его творчестве в целом. Философско-исторические размышления и нравственная проблематика в поэме

“Медный всадник” – последняя и наиболее совершенная с поэтической точки зрения поэма, написанная Пушкиным в октябре 1833 года в Болдине. Она является художественным итогом его размышлений о личности Петра I и о петербургском периоде русской истории, которые ранее появлялись в ранней лирике, “Полтаве” и, разумеется, “Евгении Онегине”.

В поэме соединились темы Петра, “чудотворного строителя” и мистического “Медного всадника”, и маленького человека – Евгения, конфликт которых происходит на “петербургской сцене”. В основу сюжета положено реальное историческое событие – наводнение 7 ноября 1824 года.

Сам Пушкин назвал свое творение “петербургской повестью”. Тем не менее, “град Петров” – это не только историческая сцена, но и символ петровской эпохи, памятник самому Петру. Город в поэме многолик – это, с одной стороны, некий символ, с другой – обычный город, терпящий бедствие, а потом равнодушно занятый другой суетой. Петербургский мир предстает в поэме как некое замкнутое пространство. Город живет по своим законом, начертанным его основателем. Сам город полон неразрешимых противоречий. С одной стороны, во вступлении Пушкин рисует настоящий панегирик городу, который “вознесся пышно горделиво”, в котором “громады стройные теснятся”. С другой стороны, Петербург – это город, вознесшийся из тьмы лесов, из топи блат”. Тем более, что чем больше Пушкин говорит о величии города, тем нереальнее и призрачней он выглядит: практически невидно самих жителей.

Город, основанный “на зло надменному соседу”, сдается на милость “волн финских”, которые и не собирались забывать “вражду и плен старинный свой”. Создается ощущение, что сама природа бунтует против искусственного города, который создан и живет вопреки его законам.

Изображение Петербурга построено на контрасте: “золотые небеса” сменяют “мгла ненастной ночи” и “бледный день”, “юный град” превращается в “омраченный Петроград”. Интересно, что город как бы разрывает себя изнутри, ведь виновницей всего происходящего является Нева, являющаяся символом города и раньше сохраняющая “державное теченье” в гранитных берегах.

Потоп обнажает все то, что раньше было скрыто под парадной маской: обломки хижин, бревны, кровли, товар запасливой торговли, пожитки бледной нищеты, грозой снесенные мосты, гроба с размытого кладбища. В этот момент “Петра творенье” перестает быть неживым музеем: на нем появляются чиновники, лавочники, нищие, кучеры, которые, впрочем, обнаруживают полное равнодушие к происходящему. Так, злые дети бросают камни в Евгения, который убит потерей Параши. Никому нет дела до его личного горя. Он остается один на один с холодным городом и “кумиром на бронзовом коне”.

Петр предстает в поэме в своих мифологических “отражениях” и материальных воплощениях. Он – в легенде об основании города, в памятники, в самом материальном воплощении города. Петербург – это овеществленные воля и дело Петра, превратившиеся в камень и чугун, отлитые в бронзе.

Пушкин видит в Петре “мощного властелина судьбы”, который сумел подчинить себе стихийную мощь России. Однако “железною уздой” он поднял Россию над бездной. В Петре сокрыта сила, однако куда же скачет конь – олицетворение России – оседланный им?

Бронзовый Петр – символ государственной воли и энергии власти, но полностью лишенный человеческого начала. У статуи нет сердца. Так Петербург – воплощение Петра – холоден и неуютный для его жителей, возносящийся над ними.

Столкнув в поэме бронзового Петра и Евгения, Пушкин выявил, что государственная власть и человек разделены бездной. Ничтожный Евгений, жалкий по сравнению с реальным Петром, несет в себе человечность, которой обделена статуя.

В цене погони статую превращает во “Всадника Медного” – существо, которые скачет за Человеком с одной целью – покарать его даже за упоминание о возмездии. Несмотря на то, что преследование является иллюзией, которая ничем не заканчивается, оно имел глубокий смысл: Противоречие между человеком и властью не могут разрешиться или исчезнуть: человек и власть всегда трагически связаны между собою”.

Вместе с тем, только человек может сокрушить, или по крайней мере, заставить сорваться с места мертвую статую. Для этого, правда, нужно сохранять историческую память.

Дата добавления: 2015-07-11