Читайте также:
|
Твой покорный головастик Юра.
#
РВСН в анфас похож на рассыпанный спичечный коробок
РВСН в профиль похож на «мало не покажется».
Мы снова оторваны от реальности, как кучка Робинзонов на необитаемом острове. И необитаемый остров в океане и лягушка в болоте имеют один цвет - тоска зелёная. Скука, зажатая в ограниченном пространстве.
Уныние в клаустрофобии. И вся эта однотонность покры-та безразличием уставшей Вселенной, где неустанно бдят воины-ракетчики.
Суровая невозмутимость баллистической ракеты.
Шахты: специфический запах стали и каменоломен, запах крови и полёта. Запах победы.
Земля невозмутимо спокойна, ей и невдомёк, сколько под ней заряженных чудовищ, готовых вырваться наружу.
Тогда узнаете, сколько шума и блестящего металла скры-то под этим спокойствием.
В этой охотничьей мощи нет возврата назад.
Ракета «Земля-Воздух-Земля» подобна библейским запо-ведям: вышедшая из земли, в землю и вернётся.
Наша большая задача в нажатии маленькой кнопки. Приказ: а если что – не наше дело. Это Родина велела.
Как изрекло Солнце русской поэзии:
Отсель грозить мы будем шведу.
Наши боевые полк и грозили не Швеции, а Турции и Греции. И ещё Италии. Именно на эти 3 страны блока НАТО были направлены наши ракеты.
Мы держали мир в напряге, крепко прихватив НАТО за яйца. А как иначе? Когда уже, наконец, империалисты из мыса Канаверел перестанут ебать нам мозги?
Да-да, это я вам, додельные ядерщики из полигона пусты-ни Невада. Я на них зол, как Эмиль Золя на Золушку…за то, что не он написал.
Порой бываю так переполнен гневом к империализму, что едва помещаюсь в туалетной кабинке.
Как возвестил Пинцет громкоголосый, мы – Элита РВСН,
Зас - РВСН. Даже название было засекреченное. «Натовцы» читали, как ПБЦАШ.
Мы – засекреченная элита РВСН.
Остальные были на виду – обслуга, персонал. Заправщики по уши в мазуте и плутонии.
Конечно, мы были воинская элита.
Мы несли боевое дежурство под землёй, даже не все офи-церы имели к нам допуск. В этой подземной «клетке» у нас, секретчиков, как ни у кого царил беспредел.
Если на поверхности было ограниченное пространство, где все сходили с ума, подавляя бесплодность уныния и зряшность кручины, то что происходило под землёй можно охарактеризовать одним словом – ПИЗДЕЦ!!!
А если к этому добавить хитроумное использование командным составом, так называемого дембельского аккорда, то получается ПИЗДЕЦ В КВАДРАТЕ.
В «нормальных» частях «дембельский аккорд» заключал-ся в покраске какого-нибудь забора, смене полов в штабе или возведение цокольного этажа на пресловутой гене-ральской даче. Для нас такой расклад был бы за счастье, но часть боевая, кругом лес, заборы покрашены, полы постелены, генералов нет. И увольнение дембелей зави-село от того, когда вновь прибывшее пополнение самос-тоятельно заступит на боевое дежурство.
Прибыла последняя партия «молодых».
В нашем полк у прибыло, и мы положили зубы на полку.
«Свистков» привезли из Переяславской учебки и нас поголовьем мелкого безрогого скота отдали дембелям с убийственной ремаркой: «Как обучите, так домой».
И понеслось!!!!!!!!!!!! Сумасшедший кач вперемешку с мордобоем по закону «не доходит через голову, дойдёт через руки»
Мы, напичканные теоретическими знаниями, ртом и жопой пытались, как можно быстрей освоить практику и заступить на БД. Но, помимо практической соображалки необходимо было выучить наизусть 54 листа…нет 108 страниц технического текста. Заметьте, не рифмованных стихов Пушкина, а иероглифы специализированных тер-минов, запомнить которые невозможно.
Невозможно, если изучать в сонной аудитории, а в упоре лёжа, желание выучить материал усиливается в 54 раза.
Или ещё один эффективный метод изучения: сидя на табуретке с ровной спиной в позе проглоченного лома, на вытянутых руках держишь листы с ненавистными абзаца-ми – табуретка вынимается из-под седалища и...
…и желание выучить текст увеличивается в 108 раз.
Дембеля лютуют, для них каждый день в тягость.
Даже ленинградец Андрей Меньшов из колыбели интел-лигенции, родины Достоевского и Блока и тот могучит наотмашь русским великаном:
- Разъебёна кочерыжка, мама дома ждёт сыночка, все глазоньки выплакала у окошка, а ты ебантроп елдожопинский, не можешь предложение запомнить. Блядскотворный распрохуй. Уебень пиздоголовый. Триста тысяч лемехов с боронами в мудожопство твоё разхуенистое… раскудрить через колено и семь коромысел три бога душу, совсем нехай… - и в завершении монолога удар кирзачём по яйцам.
Армия превратила Андрея в интеллигентное быдло, смесь интеллекта с быдлячеством. Дембель – фиксаж.
Я понимаю, что ты из культурной столицы, из города трёх революций, но по яйцам-то зачем?
…Безнравственное отношение никого из нас не пугало и не унижало. Мы все выросли в отсутствии нравственности, субординированное общество нас не жаловало, но мы не жаловались – пирамидное оскорбление, и иерархический щелбан для нас были нормой. Я был в поголовье стада баранов, качественной единицей в сборище дебилов, подзалупной перхотью немытого орангутанга и отрыжкой от триперного кролика, ебическим студнем в пиздогрызке и ещё несколькими десятками незавидных персонажей.
Армия, как и любая девушка, брутальный напор ценила выше интеллектуального добродушия - чем выше духовно или интеллектуально, тем более шатко твоё состояние. Чем ниже, грубее и холщёвей, тем больше устойчивость. Быть на дне, значит фундаментизироваться на арматуре.
Чем выше эрудиция, тем ближе импотенция.
Я – исключение. Хорошо когда, сам придумал правило, сам себя из него исключил. Чувствуешь себя Всевышним – сам придумал грехи, сам же их отпустил.
Грехи отпустило, а яйца – нет. Левое яйцо судорожно жгло, правое же жгло от судороги.
ЁЛКИ ЗЕЛЁНЫЕ
А между тем, наши твёрдые лбы смягчались под ударами, и в них стали прибывать знания. Знания прибывали – дембеля убывали. Мы заступили на боевое дежурство и из детей подземелья стали полноправными бойцами. Жили – служили, как в пьесе Горького «На дне».
И в такой глуши, что даже крестьяне в некрасовских деревеньках были более цивилизованы…Сосны. Сосны. Наверху господствует лес - внизу царит беспредел.
Хаос достигает гармонии, согласованность комкается в сумятицу. Сосны иголками царапают горизонт.
Среди вечнозелёного леса мы бродили такими же зелё-ными пятнами. Этакие ходячие ёлки с пилотками на макушке. Зелёные сосны за колючей проволокой погля-дывали на нас свысока. Мы для них зелёные солдаты за колючей проволокой. Две вещи не перестают меня изум-лять: нарочитая спесь этих грёбанных сосен и моё неуём-ное желание свинтить отсюда.
Дата добавления: 2015-12-08; просмотров: 82 | Нарушение авторских прав