Читайте также:
|
Ловушки модернизации
Юрий Романов, опубликовано в журнале "Бизнес-журнал" №-11 от 01 Ноября 2011 года.
СОЦИАЛЬНАЯ СТАБИЛЬНОСТЬ ИЛИ РАЗВИТИЕ ВЫСОКИХ ТЕХНОЛОГИЙ? В УСЛОВИЯХ КРИЗИСА МНОГИЕ СТРАНЫ ВСТАЮТ ИМЕННО ПЕРЕД ТАКИМ ВЫБОРОМ — И, ПОХОЖЕ, ВЫБИРАЮТ ПЕРВОЕ. РОССИИ ТОЖЕ ПОРА ОПРЕДЕЛЯТЬСЯ СО СТРАТЕГИЕЙ.
Наращивание инвестиций в создание высокотехнологических бизнесов не только не приводит к адекватному росту числа рабочих мест в наиболее развитых в технологическом плане странах, но иногда даже усугубляет проблему безработицы, поскольку подобные предприятия не нуждаются в большом числе работников. Эксперты Международной организации труда (МОТ) и Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) в докладе, подготовленном к недавно проходившей в Париже встрече министров труда стран «Большой двадцатки», утверждают: объем вложений в развитие технологий больше не является показателем, позволяющим надеяться на стабильный рост экономики государства в посткризисный период.
Между тем проблема безработицы становится ключевой: на кону — вопрос социальной стабильности государств в преддверии предсказываемого многими аналитиками нового кризиса 2012–2014 годов. В цифрах масштаб проблемы для стран «Большой двадцатки» эксперты МОТ и ОЭСР описывают так: к концу будущего года нехватка рабочих мест достигнет 40 млн; 20 млн из числа потерянных за три кризисные года вообще не удастся восстановить без целенаправленного участия правительств и национальных инвестиционных структур. Все это чревато лавинообразным увеличением затрат на социальные выплаты безработным — в том числе молодежи, достигшей трудоспособного возраста. Для преодоления возможного социального кризиса необходимо обеспечить рост занятости населения не менее чем на 1,3% в год. В противном случае сохранение существующей динамики неизбежно приведет к росту численности малоимущего населения и обострению сопутствующих социальных проблем.
Какие выводы делают для себя развитые страны? В своем выступлении на саммите G20 в Париже генеральный директор МОТ Хуан Сомавиа весьма категорично заявил: «Инвестиции сегодня следует направить на развитие предприятий реального сектора экономики и на создание достойных рабочих мест. Во главу угла макроэкономической политики надлежит поставить расширение занятости. Этим нужно заняться прямо сейчас». По мнению присутствовавших на саммите экспертов, ответственность за осуществление этой рекомендации целиком ложится на национальные бизнесы именно традиционного уклада: обрабатывающую промышленность, машиностроение, сельское хозяйство, сферу услуг и т. д. По сути, речь идет о приоритете восстановления низкорентабельных, рутинных рабочих мест перед высокотехнологическими. По крайней мере вплоть до снижения безработицы к докризисным уровням.
Широка страна…
Фундаментальные показатели нашей страны на фоне большинства развитых экономик смотрятся очень неплохо. Нынешнее соотношение золотовалютных резервов и внешнего долга России — примерно $532 к $519 млрд (на 1 октября), безработица более или менее в норме, имеющиеся запасы минерального и углеводородного сырья — 60% разведанных мировых плюс потенциал арктического шельфа, точные данные по которому пока не известны. Добавьте к этому огромные резервы площадей для сельхозпроизводства и крупнейшие в мире запасы пресной воды. Экономический фундамент России (по состоянию на текущий момент) смотрится цельно и внушительно — особенно в сравнении с европейскими странами.
Впрочем, как известно, фундамент — всего лишь основание будущего строения. Каким оно станет — во многом определяют проект и строители. Проекта пока нет. Широко обсуждаемая сегодня «Стратегия 2020», по мнению большинства экспертов, внутренне противоречива, причем корень противоречий — неясно сформулированная роль государства в системе хозяйственных отношений. Основная угроза будущему России, по их мнению, проистекает не от вызовов глобализированной экономики, а от «конкуренции регуляторов» — своеобразного механизма дележа ресурсов между бизнесом и рядом государственных ведомств, давно превратившихся в своеобразные инструменты наиболее крупных бизнес-структур. Кстати, попутно удовлетворяющих и свои собственные «шкурные» интересы при помощи разнообразных коррупционных механизмов.
Рубить прогнозом
Нуриэль Рубини, профессор экономики Нью-Йоркского университета, американский экономист1
Экономики США, Евросоюза и Великобритании будут сокращаться. Назовем мы это второй «волной» кризиса или продолжением первой — не суть важно. Факт в том, что она неизбежна и определенно произойдет либо в четвертом квартале этого года, либо в начале следующего. К примеру, вторая «волна» уже началась в периферийной зоне евро. Совсем скоро проблемы перейдут в самый центр — в Германию. Данные по США неоднозначны, но экономического спада здесь тоже не избежать. И есть опасность, что по последствиям нынешний кризис будет вдвое мощнее, чем в 2008 году. Возьмем простые цифры. В европейском антикризисном фонде 440 млрд евро. Этого явно недостаточно. Как минимум половину придется потратить на спасение Греции, Ирландии и Португалии. А что же останется для не менее проблемных Италии и Испании? Всего 200 млрд евро. Их совокупный долг, для сравнения, — три триллиона. Альтернатива удручающая: либо уничтожение еврозоны, либо крах Германии (основного кредитора еврозоны). Германия превратится во второй Lehman Brothers.
Еще один чисто внутренний вызов сформулировала недавно министр экономического развития РФ Эльвира Набиуллина: «Докризисная модель экономики, которая предполагала ежегодный рост ВВП в 7–8%, себя исчерпала. Сегодня она позволяет обеспечить рост только около 2% в год. Поэтому необходимы новые факторы, новые подходы, которые позволят перейти от сырьевой экономики к той, которая основана на развитии большего количества отраслей промышленности, чем сейчас. Экономика сегодня должна быть восприимчива к инновациям, иначе это отставание в технологиях трансформируется в экономическое и затем социальное».
В приведенной цитате присутствуют по меньшей мере два ключевых момента — «восприимчивость к инновациям» и «отставание в технологиях», которым имеет смысл уделить особое внимание. Так уж повелось у нас, что, едва речь заходит об инновациях, первым делом начинают толковать об интернет-проектах, ИТ-компаниях с умопомрачительными суммами капитализации и бизнес-инкубаторах (90% которых сегодня хотят иметь дело лишь с информационными технологиями). Поневоле возникает ощущение какого-то массового если не помешательства, то досадного непонимания принципиальной вторичности информационных технологий в экономической структуре общественного производства. Рискуя спровоцировать недовольство многих представителей ИТ-сектора, признаюсь, что сообщение о запуске где-то далеко от Москвы нового производственного предприятия лично у меня вызывает радость куда бОльшую, чем известие об успехе отечественного стартапа, сумевшего вывести на рынок очередное семейство онлайн-игрушек для социальных сетей.
Хотя успехи на этой ниве наших коллег по БРИК индийцев, разумеется, окрыляют. «Экспорт всей российской нефти дает около $60 млрд, оружия — еще $6 млрд, — отмечает Георгий Малинецкий, заместитель директора ИПМ им. М. В. Келдыша РАН. — Между тем Индия сейчас выпускает программного обеспечения на $40 млрд и в ближайшее время планирует выйти на $60 млрд. То есть, понимаете, они мозгами зарабатывают столько, сколько мы — продажей нефти». В России ИТ-сектору есть куда расти: в 2009 году вклад интернет-сервисов и онлайн-торговли в ВВП России составил 1,6% с перспективой достичь уровня 3,7% к 2015-му; разработка и продажа программного обеспечения — 0,4-09% ВВП (данные исследования компании The Boston Consulting Group). Однако стихийно складывающаяся диспропорция технологического развития в пользу ИТ может сыграть злую шутку.
В самой Индии прекрасно понимают опасность однобокого технологического развития. Недавно депутат верхней палаты индийского парламента Мани Шанкара Айяра так ответил на просьбу журналистов рассказать о вкладе всемирно знаменитой индийской индустрии программирования в экономику страны:
— В целом индийцев, занятых в этой отрасли, не более десяти миллионов. Если учесть их семьи, то можно сказать, что примерно пятьдесят миллионов индийцев кормит аутсорсинг в информационных технологиях… В результате стремительного роста данный сектор обеспечивает 57% нашего национального дохода. Но все же нельзя забывать, что есть еще 1,15 млрд индийцев, которые не работают в сфере ИТ. Сосредоточившись только на этой отрасли, нельзя обеспечить процветание всей стране. ИТ — это мощный двигатель экономического роста, он определяет имидж Индии в мире, но компьютерная отрасль абсолютно не способна решить все наши проблемы.
Человек проходит как хозяин…
Весьма распространено мнение, что главной бедой Отечества является низкая производительность труда неторопливых россиян и именно на ее повышение следует бросить все силы. В общем хоре голосов, обосновывающих неизбежный прогресс экономики и, как следствие, рост доходов и благосостояния населения, почти не слышны аргументы отдельных экспертов, утверждающих, что все предлагаемые нынче методы увеличения производительности труда (переоснащение производств, «новая индустриализация» и т. п.) не приведут к существенному улучшению жизни населения, но лишь усилят социальную напряженность, обусловленную отставанием темпов создания новых рабочих мест от скорости высвобождения работников при внедрении новых высокопроизводительных техпроцессов.
Как показал анализ, проведенный недавно аудиторской компанией «ФинЭкспертиза Консалтинг», индикативный показатель РРМ (people per million), который показывает, сколько работников предприятия обеспечивают миллион долларов выручки, для большинства российских заводов находится в диапазоне от 500 до 1 400. Для аналогичных по профилю предприятий США и Европы этот показатель не превышает 100 человек. Вывод неутешителен: в России занято на порядок больше людей, чем того требует собственно технология. Нетрудно представить себе социальные последствия «индустриальной революции», если не принять специальных мер для защиты рабочих мест.
Как справедливо замечает генеральный директор «ФинЭкспертизы Консалтинг» Дмитрий Шустерняк, мы «просто привыкли к тому, что завтра зарплата вырастет — не потому что мы стали лучше, больше, качественнее работать, а просто потому, что в страну рекой текут деньги за нефть и газ». Даже сегодня, как утверждают экономисты, уровень доходов россиян растет непропорционально быстрее роста производительности труда. Любое торможение динамики доходов, как известно, очень болезненно воспринимается населением, объективно провоцируя усиление протестных настроений у меньшей части социума и углубление социальной пассивности — у большей. Смотрим на докризисную динамику роста производительности труда: в 2005 году — 5,5%, в 2006–2007-м — по 7,5%, в 2008-м — 4,8%. В 2009 году она упала на 4,2%. При этом зарплаты до кризиса повышались в целом по стране на 25%. И даже в 2009 году эта динамика составила 7,7%.
Сегодня увеличение ВВП (по разным оценкам, 3,8–4,1%) по-прежнему отстает от роста зарплат (в среднем 4,7–5,2%). Эксперты, впрочем, утверждают, что такая динамика объясняется нехваткой кадров и конкурентной борьбой компаний за персонал, однако в условиях сокращения количества рабочих мест, обусловленного внедрением высокопроизводительных технологий, этот механизм перестанет работать. По мнению ректора РАНХ и ГС Владимира Мау, Россия сейчас воспринимается как страна с плохо развитыми социально-экономическими институтами и весьма дорогой рабочей силой. «Это серьезнейшая ловушка, из которой пока нет очевидного выхода», — говорит он.
Увлекательные перспективы
Эффективным механизмом создания рабочих мест, как известно, является малый и средний бизнес — предпринимательская деятельность отдельных граждан или небольших компаний. Но вот проблема: желания становиться предпринимателями у наших соотечественников от года к году, как свидетельствуют опросы, все меньше.
Тут мы в который раз за последний десяток лет вплотную сталкиваемся с проблемой мотивации. Не будет человек ничего строить, если к этому у него нет подходящего стимула, — ни коммунизм (это мы проходили), ни капитализм, ни даже крохотный собственный бизнес.
ДЛЯ РАЗВИТЫХ СТРАН ОСНОВНЫМ ГЕНЕРАТОРОМ РАБОЧИХ МЕСТ СТАНОВИТСЯ НЕ СЕКТОР ХАЙТЕКА, А ТРАДИЦИОННАЯ ЭКОНОМИКА. ПО СУТИ, РЕЧЬ ИДЕТ О ПРИОРИТЕТЕ ВОССТАНОВЛЕНИЯ НИЗКОРЕНТАБЕЛЬНЫХ, РУТИННЫХ РАБОЧИХ МЕСТ ПЕРЕД ВЫСОКОТЕХНОЛОГИЧЕСКИМИ
Что характерно, принципы мотивации россиян, как выяснил недавно доктор социологических наук, профессор Николай Захаров, заметно отличаются от таковых для немцев, китайцев или американцев2. В качестве иллюстрации он приводит рассказ немецкого менеджера, который, готовясь к лекции перед российскими предпринимателями, прочел «Муму» Тургенева, пообщался с нашими бизнесменами, а потом заявил: «Я не могу понять вас, русских. Почему вы из двух зол выбираете оба?»
И далее начал рассуждать:
— Барыня дает Герасиму вполне ясный и однозначный стимул: хочешь жить в поместье — утопи собачку; любишь собачку — забирай ее и отправляйся в деревню. Любой немец выбрал бы один вариант из этих двух. Ваш Герасим не выбрал ни тот ни другой. Он поступил парадоксально: выполнил приказ и отказался от награды. И Герасим, и ваши предприниматели не понимают ясных, однозначных стимулов и реагируют на них всегда неожиданно!
По мнению Николая Захарова, ключом к пониманию проблемы мотивации всех нас является понятие «однозначный стимул»:
— Немец, англичанин, любой европеец и американец, приняв «ясный стимул», будут «однозначно мотивированы». Другими словами, рациональный стимул побуждает (мотивирует) рациональное действие. Этим россияне и отличаются от людей, сформировавшихся в условиях западной культуры, реагируя «неоднозначно» на «однозначные» стимулы. Рационально организованный стимул побуждает у нас не-рациональную мотивацию, то есть неожидаемое поведение для того, кто давал рациональный стимул. Необходимо заметить: «не-рациональный» не значит «не-думающий», «не-мыслящий». Рациональность — только одна из форм человеческого мышления. Есть и другая — аттрактивность3. Аттрактивное мышление, в двух словах, — поразительная смесь гениальной находчивости, интуитивной чувствительности и элементарной глупости.
Практически все это означает, что чисто рациональная система мотивации в условиях России и отечественных бизнесов, как правило, ломает сложившийся характер отношений. Открывающимися возможностями, как показывают исследования, раньше других начинают пользоваться далеко не самые опытные, ответственные и нравственные люди, что приводит к эффекту отторжения и отказа от участия в проектах наиболее ценной категории лиц — аттрактивно мыслящих носителей опыта и квалификации, вдобавок способных к инновациям.
Огромными проблемами чревато и непринятие во внимание исключительной интуитивной чувствительности россиян к качественной природе стимулов (это вообще — характерная особенность аттрактивного сознания). В частности, легко распознается, является ли стимул средством мотивации или манипуляции. Принципиальная разница здесь вот в чем: мотивационный стимул подталкивает нас в направлении целей, в достижении которых мы сами заинтересованы; манипулятивный — вынуждает действовать в интересах стимулирующего. Не правда ли, чем-то неуловимо знакомым веет от этих слов? Так вот, как утверждает профессор Захаров, «любой манипулятивный стимул, даже если он довольно тонкий, в конечном итоге распознается и перестает оказывать свое влияние».
Принципиальный вывод из всего сказанного прост: инновационно мыслящую часть россиян не мотивируют рациональные индивидуалистические цели, нас влекут задачи, которые можно отнести к категории коллективистских или альтруистических. Нам нужны увлекательные перспективы. Как правило, нам несвойственно проводить детальный расчет способов достижения цели и критическую оценку имеющихся в распоряжении ресурсов. (Противостояние Медведева и Кудрина — не из этой ли «оперы»?) Наш принцип: сначала ввязаться в бой, а потом уже смотреть, что из этого получается. Кроме того, как показывают исследования, в масштабе государства применение неподходящих рациональных стимулов с вероятностью 90% приводит к включению механизмов «круговой поруки», всплеску безответственности и коррупции.
Получается, что объявленный курс страны на инновации и освоение шестого технологического уклада4 (по расчетам ученых, мировая экономика начнет входить в него уже в 2014–2018 годах) внутренне близок нам, а торможение на пути в этом направлении, вполне возможно, связано с отсутствием адекватных общественному сознанию (аттрактивному по своей сути) нерациональных стимулов. Важнейший как для России, так и для глобальной экономики бизнес на транзите грузов через Сибирь и Севморпуть, грандиозные проекты трубопроводов — это все тоже «наше». Наукоемкие бизнесы в области малотоннажной и микрохимии, способные создать колоссальное количество рабочих мест по всей территории страны, обеспечивая экзотической сверхрентабельной продукцией весь мир, — тоже «по душе». Искусственные организмы, вырабатывающие топливо и пищевое сырье, а быть может, и идущие на смену традиционным механизмам и средствам транспорта… Черт возьми, всем этим в мире еще только начинают заниматься, тут нет конкуренции! Ввяжемся в бой?
1 Нуриэль Рубини известен как один из авторитетнейших экспертов по вопросам глобальных финансов и «человек, предсказавший кризис». Еще в 2006 году, выступая на семинаре МВФ, он достаточно точно описал сценарий начала мирового кризиса — обвал рынка недвижимости в США, банкротство ипотечных агентств Fannie Mae и Freddie Mac и ряда инвестбанков.
2 К аналогичным выводам независимо пришли и авторы обстоятельного 200-страничного доклада Дмитрию Медведеву. Он был подготовлен консультативной группой при президентской Комиссии по модернизации. Работой над этим исследованием руководил Александр Аузан, доктор экономических наук, профессор, завкафедрой экономического факультета МГУ.
3 от лат. attractio — притяжение, влечение
4 Суть технологических укладов хорошо поясняют слова Георгия Малинецкого, заместителя директора ИПМ им. М. В. Келдыша РАН: «В свое время СССР выиграл гонку за 4-й уклад, где ведущую роль играли такие отрасли, как машиностроение, тяжелая промышленность, энергетика. 5-й технологический уклад мы полностью упустили. Это компьютеры, химия, Интернет и так далее. 6-й технологический уклад будет основываться на биотехнологиях, генной инженерии, нанотехнологиях, робототехнике, технологиях виртуальной реальности, новой медицине».
Дата добавления: 2015-12-08; просмотров: 54 | Нарушение авторских прав