часть четвертая

Truly Madly Deeply

http://ficbook.net/readfic/116036

Автор: Cliodna (http://ficbook.net/authors/Cliodna)
Фэндом: Tokio Hotel
Персонажи: Билл Каулитц Том Трюмпер
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Юмор, PWP, AU

Размер: Миди, 23 страницы
Кол-во частей: 5
Статус: закончен

Описание:
Выпускной. Для Тома это последний шанс дать понять прекрасному сыну мэра, что тот, сам того не зная, похитил его сердце.

Примечания автора:
Написано по заявке Georgiana. Билла похищает Том. И Биллу это очень не понравится в начале...

Часть первая

Truly Madly Deeply
Oh can't you see it baby?
You don't have to close your eyes
'Cos it's standing right before you.
All that you need will surely come...
Неужели ты не понимаешь, детка?
Тебе не нужно закрывать глаза,
Это здесь, прямо перед тобой.
И всё, что тебе нужно, у тебя непременно будет…

Стекло разлетелось с оглушительным звоном, заставив толпу изрядно набравшихся подростков на секунду замолкнуть, но буквально в следующее мгновение гомон возобновился, а парень, с успехом покончивший со стеклянной перегородкой, пьяно покачнулся, прикладываясь к бутылке. Огромная терраса дома Каулитцев напоминала ночной клуб, столько собралось на ней народу, не говоря о самом доме, весь первый этаж которого превратился в место последней школьной вечеринки. Том, укрывшийся в тени декоративного платана, усмехнулся, заметив, как виновник беспорядка подошел к хозяину вечеринки, видимо, попытавшись извиниться за причиненный ущерб имуществу, но высокий брюнет только отмахнулся, сказав что-то забавное, и рассмеялся, заставив сердце наблюдателя ёкнуть.
Том отвел взгляд, делая глоток темного пива, и снова вернулся к тому, чем занимался с момента прихода на прощальный вечер, устроенный одноклассником. Он не отводил взгляда от худощавого парня, казавшегося эпицентром вечеринки, стараясь запомнить каждое движение, малейший оттенок голоса и звонкий громкий смех, зная, что видит это едва ли не в последний раз. Томас давно уже перестал бороться с собой и своими чувствами, он только надеялся, что после окончания школы время, расстояние и насыщенная студенческая жизнь смогут вылечить его от болезненной влюбленности. Билл Каулитц, звезда школы и сын мэра города, был не самым правильным и безопасным объектом для возвышенных чувств, хотя еще несколько месяцев назад Том не желал признавать этого и сделал несколько попыток приблизиться к желанному юноше, однако, действительность быстро развеяла все его иллюзии. Нет, Билл не был никчемным прожигателем родительских денег или беспринципным «золотым» мальчиком, хотя, в глубине души, Том, возможно, был бы рад так разочароваться и забыть, наконец, о своем помешательстве. Но судьба, судя по всему, решила испытать его, потому что Билл оказался не только сказочно красивым и сексуальным, что Том и так давно заметил на свою беду, но и действительно интересным молодым человеком с четким и практичным, хотя и не лишенным эксцентричности, взглядом на жизнь. И все его окружение было ему под стать: дети успешных родителей, спортсмены и просто яркие личности, выделявшиеся на фоне остальных. Школьная элита, к которой Том не имел ни малейшего отношения.
Послышался взрыв хохота, и Том отвлекся от собственных мыслей, снова посмотрев на компанию подростков, расположившихся на перилах террасы. Брюнет хохотал громче всех, указывая куда-то в сторону бассейна. Том с трудом оторвал взгляд от худого торса, прикрытого только белой хлопковой майкой, тонкой настолько, что даже с приличного расстояния было заметно колечко пирсинга, украшающего левый сосок, и увидел, как одну из признанных красавиц выпускного класса, Мелиссу Картмартен, опрокидывают в нагретую летним зноем прозрачную воду. Визг девушки, оглушивший едва ли не сильнее, чем работающие на полную мощность музыкальные колонки, прервался, а в следующее мгновение девушка оказалась на поверхности, пытаясь распутать копну мокрых волос, и отчитывая своего парня, устроившего ей внеплановый заплыв, в таких выражениях, которых, как приличная девушка, она и знать то была не должна. Георг Листинг только смеялся, глядя на свою школьную любовь, и, стащив через голову серую футболку, явил общественности безупречные кубики пресса. Одноклассник нырнул в бассейн к Мелиссе, которая тут же принялась топить своего парня, что могло бы выглядеть устрашающе, если бы девушка не была легче Листинга в три раза.
- Давай, Мэл, испорть ему прическу! – выкрикнул Билл и отсалютовал девушке полупустой бутылкой текилы, едва не перевалившись через перила, которые при его росте не могли стать серьезным препятствием. Том неосознанно дернулся вперед, но стоящий рядом с хозяином вечеринки блондин ловко ухватил Билла за локоть, помогая сохранить равновесие. Каулитц звонко расхохотался, преувеличенно пылко благодаря друга за «спасение жизни», а потом и вовсе повис на шее блондина, целуя того в щеку.
Том улыбнулся, наблюдая за слегка неадекватным поведением захмелевшего брюнета, и немного завидовал Густаву Шефферу, который вот так запросто мог обнимать Билла за талию, и что-то нашептывать на ухо. Когда-то давно парень даже думал, что между этими двумя совершенно непохожими людьми может быть что-то большее, чем дружба, но время показало, что это не так. Густав был, что называется, «темной лошадкой» большого школьного коллектива. Никто, кроме, пожалуй, Билла не знал, что на самом деле представлял собой коренастый блондин в стильных прямоугольных очках в темной оправе. Его родители не числились среди элиты небольшого города, сам он в веселой компании, сформировавшейся вокруг Билла, был на первый взгляд на вторых ролях, не выделяясь ничем особенным. Однако со стороны многое казалось куда более очевидным, и вскоре Том понял, что именно этот неприметный парень является единственным человеком в окружении Каулитца, кто способен влиять на взбалмошного Билла, заставить себя слушать. И часто Томас испытывал благодарность к Шефферу, когда тот пресекал особенно безбашенные выходки «звезды школы».
К обнявшейся парочке подошла миниатюрная девушка, и, поставив на перила бокал мартини, осмотрела живописную позу, в которой застыли двое одноклассников, скептически приподняв идеальной формы бровь.
- Мне стоит начать ревновать?
Билл, что-то горячо шепчущий на ухо другу, явственно вздрогнул и отстранился, едва не отпрыгивая от Густава. Такие пируэты его пропитанному алкоголем телу показались чересчур сложными, он запнулся, и едва удержался на ногах, вовремя схватившись руками за колонну.
- Мия! Ну что ты, разве бы я рискнул уводить у тебя парня. Мне еще жить хочется!
Девушка фыркнула, но не смогла скрыть легкой улыбки, хотя подобные шуточки уже успели ей изрядно надоесть. Отец Мии был тренером команды штата по айкидо, а два старших брата девушки успешно выступали за сборную страны в этой дисциплине.
- Да я бы и не ушел, нафиг ты мне нужен, столб телеграфный, - усмехнулся блондин и аккуратно приобнял Мию за умопомрачительно тонкую талию, подчеркнутую черным замшевым ремнем. Билл фыркнул, оглядев парочку притворно-высокомерным взглядом, а мужская часть их компании с завистью наблюдала, как тихоня Густав хозяйским жестом прижал к себе хрупкую брюнетку и коснулся губами обнаженного плеча.
- Густи-ловелас, - захихикал Билл, на что друг только показал ему известный жест, заставив расхохотаться.
- Может, тебя тоже отправить поплавать, а? А то ты уже готов, по-моему, - Шеффер шагнул к брюнету, - Давай, детка, топай к бассейну.
- Нет-нет-нет!... – заверещал брюнет и, неуклюже запутавшись в собственных ногах, отпрыгнул в сторону, спасаясь от лучшего друга. – Лучше вы с Мией ныряйте. Вон Георг с Мэл там уже разврат устроили, присоединяйтесь! – и побежал от ринувшегося за ним Шеффера.
Ноги у Билла были выдающейся длины, да и бегал он быстро, но с таким количеством алкоголя в крови у него просто не было шансов против почти трезвого Густава, который настиг друга у бассейна и незамедлительно отправил в увлекательный заплыв под громкий хохот и улюлюканье гостей.
- Охладись!
Через пару мгновений запутавшийся в собственных конечностях брюнет вынырнул на поверхность, чем вызвал еще один взрыв хохота.
- Че вы ржете? – не слишком-то обиженно возмутился брюнет и попытался выжать из тяжелых намокших дредов воду.
- Ничего, - глядя кристально честными глазами на друга, ответил Георг, пытаясь не рассмеяться. – Билли, что же ты на косметике то экономишь?
- Чего? – юноша провел тыльной стороной руки по щеке и выругался, увидев на коже черные разводы.
- Билл, я непременно помогу тебе с выбором карандаша для глаз в следующий раз, - самообладание Мии, единственной из всех не заходившейся в истерическом хохоте, хватило только на эту фразу, после чего она отвлеклась на своего парня, который уже был готов свалиться в бассейн, содрогаясь от смеха.
- Ну, хоть помогите мне, что ли? – протянул Каулитц, делая несчастный взгляд.
- Давай, иди сюда, - совладавший со смехом Шеффер присел на край бассейна, и протянул руку Биллу, чувствуя себя немного виноватым, потому что друг очень старался навести красоту перед прибытием гостей, а он испортил весь его «марафет».
Билл с тяжким вздохом шагнул вперед и ухватился за протянутую в помощь руку, и тут же сильно дернул, затаскивая блондина в бассейн. Не дожидаясь, когда Шеффер выберется из воды, брюнет неловко выкарабкался из бассейна по лестнице и, увернувшись от желающей отомстить за своего парня Мии, отбежал на газон.
- Билл, я тебя убью! - Рык Густава потонул в смехе друзей.
- Охладись! – мстительно выкрикнул Каулитц и показал другу язык. – Дорогие леди и джентльмены! – Он церемонно поклонился присутствующим, - Я должен привести себя в порядок, дабы не оскорблять своим недостойным видом столь высокое собрание. Прошу меня простить!
Под смех и шутки друзей брюнет взбежал по лестнице на террасу, выхватив у одного из одноклассников что-то алкогольное, единым махом опустошил бокал и зашел в дом.

Том задержал дыхание, разглядывая мокрого брюнета. Длинные черные волосы, перемешанные с тонкими белыми дредами, лежали на острых плечах, белая майка облепила худой торс, четко вырисовывая под тканью пирсинг, джинсы едва не сваливались с узких бедер, удерживаемые только ремнем с массивной пряжкой. Тяжело сглотнув, Том оставил полупустую бутылку на лавке и подошел ближе к бассейну, стараясь держаться за спинами одноклассников. Впрочем, это было лишним, на него все равно никто не обратил бы внимания, все были увлечены шутливой перепалкой между хозяином дома и его лучшим другом.
Томас наблюдал за каждым движением тонкокостного брюнета, и чувствовал, как сознание заволакивает дымка желания. Сейчас он не хотел ничего сильнее, чем сжать сексуально юношу в объятиях, поцеловать его влажные пухлые губы, заставить снять эту чертову майку, чтобы лучше разглядеть металлическое колечко, украшающее чувствительный комочек плоти.
Билл скрылся за дверьми террасы, а Том скользнул на одну из боковых аллей сада, который окружал дом. Никто не обращал на него внимания, как, впрочем, и всегда. Нет, он никогда не считался лузером в школьной среде, но и в списке популярных ребят не значился. Средний по успеваемости, не обладающий какими-то выдающимися спортивными талантами, небогатый парень, воспитываемый разведенной женщиной, работающей врачом в городской клинике, он был не тем человеком, чье имя может быть на слуху. С ним общались ровно, не пытаясь задеть или оскорбить, но и рьяного желания дружить тоже никто не проявлял.
Том не переживал из-за своего неопределенного статуса в глазах окружающих, ему хватало приятельского общения с одноклассниками в школе и частых разговоров по скайпу с лучшим другом, в прошлом году поступившим в один из крупных университетов страны. Но иногда он жалел, что не умеет феерически забрасывать мяч в корзину или не может позволить себе приехать в школу на новенькой спортивной машине. Ведь именно такие парни и окружали Билла, именно они без всякого стеснения могли подойти к высокому брюнету и заговорить о чем-то, не беспокоясь показаться неуместными и смешными.
Том так не мог. Каждый раз, когда он набирался решимости и пытался сблизиться с объектом своих страданий, Билл невзначай показывал, что такой, как Том, просто не может быть ему интересен. Каулитц никогда не грубил и тем более не оскорблял парня, но иногда Тому думалось, что лучше бы он именно так и реагировал. Потому что отстраненная вежливость казалась настоящим издевательством со стороны Билла. Хотелось хоть раз оказаться в центре его внимания. Пусть даже это значит быть осмеянным и униженным, но ведь в этот момент карие глаза будут смотреть только на него.
Томас знал, где находятся окна спальни Билла, он несколько раз бывал в доме по просьбе мэра. Каулитц-старший, являющийся пациентом матери Тома, знал, что юноша хорошо разбирается в компьютерах и всем связанным с ними, попросил помочь настроить несколько камер наблюдения и подключить их к домашнему компьютеру.
В окне загорелся свет, и Том увидел тонкий силуэт Билла сквозь светло-кремовые шторы. Хотелось увидеть хоть раз, как юноша выглядит без одежды, как он ведет себя наедине с собой. Недолго думая, Том подбежал к дереву, растущему близко к балкону, опоясывающему весь второй этаж дома, и ловко забрался на нижнюю ветку, поднялся выше и ухватился за решетку, перемахивая через балконные перила. Стараясь быть бесшумным, он присел под дверью, надеясь, что по ту сторону стекла его силуэт не видно. Шторы были закрыты неплотно, и Том видел большую часть комнаты брюнета. Билл остановился перед зеркалом, оглядывая результаты заплыва в бассейне, а потом, тяжело вздохнув, снял майку, а Том по ту сторону двери едва не задохнулся. Тонкое тело брюнета украшал не только пирсинг, но и сложная татуировка, занимавшая весь левый бок. Парень силился разглядеть, что же написано витиеватым шрифтом, но неидеальное зрение его подводило. Черноволосый юноша тем временем взял со стола бумажную салфетку и попытался стереть со щек черные разводы от потекшего макияжа, но у него ничего не вышло, и он досадливо поморщился, откидывая испачканную бумагу. Том заворожено следил за тем, как Билл поднял руки вверх, собирая тяжелую копну волос в узел, оголяя соблазнительную шею и заставляя четче вырисовываться бусинки позвонков на стройной спине. Стянув с ног прилипающие мокрые джинсы, Каулитц подмигнул своему отражению в зеркале и ушел в ванную.
Том привалился виском к прохладному стеклу, силясь успокоить сбившееся дыхание. Хотелось шагнуть в комнату и сжать желанное тело в объятиях, и целовать-целовать-целовать, даже если Билл будет сопротивляться. Хотелось заставить его покориться, растаять, позволить ласкать себя… Любить…
Яркие картины, рожденные затуманенным алкоголем сознанием, возбуждали так, что широкие джинсы казались неожиданно тесными в области ширинки, а футболка липла к моментально взмокшей спине. Том еще раз окинул взглядом полутемную комнату, освещенную только двумя небольшими бра над зеркалом, и что-то буквально заставило парня подняться на ноги и открыть балконную дверь. Вздрогнув от тихого скрипа петель, Том быстро шагнул в комнату, прикрывая за собой дверь и поправляя шторы, и спрятался в тень книжного стеллажа. Через пару мгновений он затаил дыхание, услышав щелчок открываемой двери ванной.
Билл снова вернулся в комнату, вытирая волосы полотенцем. Второе было обернуто вокруг худых бедер, что сразу же заметил Том, и едва не застонал от прошившей тело молнии желания. Брюнет открыл огромный шкаф, и достал темные джинсы, простую черную рубашку и носки с Микки-Маусами, заставив притаившегося в темноте Тома улыбнуться.
- Черт! – Каулитц о чем-то вспомнил и, прихватив из второго ящика комода черные боксеры, снова скрылся в ванной, и через пару мгновений Том услышал звук работающего фена. Выйдя из укрытия, юноша подошел к комоду и принялся разглядывать множество баночек и тюбиков, поднял флакон туалетной воды и вдохнул запах, который так редко получалось почувствовать, когда Билл оказывался рядом. Внимание юноши привлекла странная бутылка, стоящая в самом углу за флаконом лака для волос. Том увидел надпись «Linimentum chlorоfоrmii соmpоsitum». «Хлороформ?!» - удивлению юноши не было предела, пока он не вспомнил, что именно его мать выписала Биллу рецепт на это средство, после того, как парень неудачно потянул мышцы бедра на уроке физкультуры. Мама еще тогда сокрушалась, что ничего современнее этого устаревшего лекарства пока не придумали, а оно опасно, так как при передозировке может вызвать потерю сознания.
Руки Тома задрожали, и он едва не уронил бутылку, но тут шум от работающего фена стих, и парень спешно вернулся за стеллаж, забыв поставить лекарство на место. Билл вошел в комнату в одном нижнем белье и принялся одевать узкие джинсы, которые никак не хотели застегиваться. Брюнет изгибался, пытаясь совладать с пуговицей, а Том едва не стонал от созерцания совершенного тела, которое было так близко и так недоступно. Взгляд переметнулся на бутылку с хлороформом, но Том одернул себя, убеждая, что это будет уже слишком. Билл тем временем надел рубашку, небрежно застегнув всего пару пуговиц, и подошел к комоду, отыскивая бальзам для губ. Открыв небольшую баночку, юноша зачерпнул пальцем чуть липкий крем и нанес его на губы, которые сразу же влажно заблестели.
- И кому я сегодня достанусь? – самодовольно спросил свое отражение Билл, - Может быть, Колину?
В голове Тома будто что-то взорвалось, когда он представил хрупкого брюнета в объятиях капитана школьной команды по баскетболу. Алая пелена застлала рассудок, и он, уже не рассуждая о том, как все это может закончиться, сорвал с головы бандану, щелчком открыл бутылку, щедро выплескивая содержимое на ткань, и, задержав дыхание, метнулся к тонкокостному юноше, мгновенно прижимая тряпку к лицу. Худое тело лишь на секунду воспротивилось, а потом обмякло в его руках. Осторожно убрав бандану и убедившись, что Билл не притворяется, Том подхватил юношу на руки и, бесшумно ступая, отнес к черному входу. Он знал, где именно установлены камеры слежения в доме, так что ему не составило труда пройти незамеченным. И вот уже показался его старенький «Форд», припаркованный на обочине. Прислонив бессознательно юношу к машине, Том отключил сигнализацию и открыл заднюю дверь, укладывая драгоценную ношу на сидение. Черноволосая голова безвольно запрокинулась, открывая тонкую шею, и Том, тяжело сглотнув, решил, что просто не может упустить свой единственный в жизни шанс.
Пропажу хозяина вечеринки заметили только под утро. И никто не связал это с тем, что Томас Трюмпер ушел, ни с кем не попрощавшись.

Часть вторая

Глаза не открывались, губы были сухими настолько, что, казалось, вот-вот потрескаются, а голова по ощущениям превратилась в закипающий чайник. Билл попытался собрать разбегающиеся во все стороны мысли в кучку и открыть глаза, но тело не слушалось, отзываясь на приказы мозга только противными волнами тошноты, сухостью в горле и странным покалыванием в руках. Парня отчетливо морозило, и он попытался отыскать одеяло или что-то вроде него, чтобы укрыться. Но руки его не слушались, отдавая теперь не только неприятными мурашками, но и болью в запястьях. Билл еще раз дернул руками, и в ужасе распахнул глаза, поняв, что их удерживает на месте не алкоголь, а веревка.
Хлынувший в глаз свет едва заставил снова зажмуриться и переждать волну тошноты, подкатившей к горлу. Судорожно сглотнув, брюнет, наученный горьким опытом, осторожно приоткрыл глаза, привыкая к яркому свету, льющемуся сквозь небольшое окно в резной раме. Проморгавшись, Билл смог приглядеться, и понял, что принял за солнце всего лишь небольшую керосиновую лампу, стоящую на подоконнике. И, к своему ужасу, юноша теперь прекрасно различал высокий темный силуэт, тенью вырисовывающийся в круге желтоватого света. Чудовищная доза адреналина, выплеснувшаяся в кровь, заставила Билла мгновенно забыть о головной боли и прочих «приятных» симптомах, парень затаился, пытаясь вспомнить, что произошло накануне. Он помнил, как Густав спихнул его в бассейн, и пришлось идти переодеваться… Оглядев себя, Билл убедился, что успел сменить одежду, а значит… Нападение произошло в доме.
Сквозь ресницы Билл постарался как можно подробнее разглядеть окружающую обстановку. Судя по выступающему рельефу стен и скошенному потолку, он находился в доме из целиндрованных бревен, явно небольшом и очень запущенном. В воздухе отчетливо витал запах сырости и пыли.
«За окном еще темно, значит прошло еще не так уж много времени», - мысли Билла работали необычайно четко и быстро, учитывая его состояние. Парень прекрасно понимал, что его похитили, и в какой-то мере, это даже не стало шоком. Его отец был влиятельной персоной, так что Билла не раз предупреждали о том, что он является мишенью для людей, желающих получить влияние на мэра.
От окна послышался шорох, и Билл увидел, как неподвижный до этого силуэт зашевелился, отбрасывая зловещие тени на стены, и стал приближаться. В темноте что-то блеснуло, и юноша вздрогнул, поняв, что это было похоже на нож. Инстинктивно Билл дернулся, извиваясь всем телом, и, едва не выворачивая стянутые веревкой запястья, сумел сесть, прижавшись спиной к металлическому изголовью. Его тело само по себе сжалось в нервный комок, желая быть как можно дальше от огромного черного силуэта, приближающегося в темноте.
- Кто вы? Что вам нужно?
Как бы юноша не старался удержать себя в руках, но липкий ужас перед неизвестностью охватил его тело, заставляя бесконтрольно биться в путах, сдирая тонкую кожу на запястьях. Сердце, казалось, увеличилось в размерах в несколько раз и подпрыгнуло куда-то к горлу, мешая дышать. Приближавшийся мужчина казался огромным, по ощущениям, едва ли не гигантом, который вот-вот раздавит его, как букашку.
Когда черный силуэт закрыл собой свет лампы, Билл по-детски зажмурился, молясь, чтобы это все оказалось дурным алкогольным сном. Вот сейчас он проснется на своей кровати и будет размышлять о том, как объяснить отцу разбитую стеклянную перегородку на террасе…
Тело его не слушалось, и, руководимое инстинктом, пыталось освободиться, и запястья, стертые грубой веревкой в кровь, саднили и ныли от резких рывков, пока их не накрыла сильная ладонь. Замерев на месте, Билл еще сильнее зажмурился, ожидая, что вот-вот его коснется холодный металл ножа, но вместо этого чужие руки поправили веревки так, чтобы те не задевали натертую до красноты кожу. Когда же его руки коснулись чуть прохладные пальцы, юноша не смог больше сдерживаться и открыл глаза, выхватывая из темноты знакомое лицо. От испытанного шока брюнет снова дернулся, едва не выкручивая руки из плечевых суставов.
- Тихо, Билл, ты сам себе делаешь больно, - знакомый голос теперь уже бывшего одноклассника вывел юношу из ступора.
- Том?! – голос был хриплым, будто в горло песка насыпали. – Какого черта?!
- Тебе нужно попить, - услышав хрипы, Трюмпер, будто не замечая замешательства своей жертвы, отошел к подоконнику и вернулся с бутылкой минеральной воды. – Вот, сделай глоток.
- Я не буду! – Билл отодвинулся, насколько это было возможно.
Том недоуменно взглянул на брюнета, затравленно забившегося в угол и смотрящего на воду, как на яд.
- Она запечатана, видишь? – одноклассник продемонстрировал запаянную крышку, - Так что не бойся, не отравлю.
С легким щелчком открыв бутылку, Том аккуратно прислонил горлышко к пересохшим губам юноши, и Билл не мог заставить себя отстраниться, так невыносимо хотелось пить. Сделав несколько жадных глотком, Билл едва не захлебнулся, но похититель тот час же заботливо похлопал его по спине.
- Осторожно, чуть помедленнее, никто у тебе воду не отберет.
Билл зло сверкнул глазами, но промолчал, опасаясь разозлить бывшего одноклассника.
- Зачем ты меня похитил?
Выражение лица Тома сразу же стало замкнутым и угрюмым, он поспешно отошел куда-то вглубь комнаты, лишая пленника возможности видеть себя.
- А ты как думаешь?
Каулитц насторожился, не зная, как ответить. Он не мог даже предположить, как отреагирует Том на его возможные слова, и чего вообще ему следует ждать от бывшего одноклассника.
- Ты работаешь на конкурентов моего отца, да? – осторожно спросил Билл, надеясь, что похититель не прибьет его после первой же фразы.
- Нет, - голос Тома был даже немного удивленным, - Я ни на кого не работаю.
- Тогда… тебе самому нужно что-то от отца? – еще раз попытался угадать Билл, начиная потихоньку раздражаться от необходимости играть в какие то дурацкие игры.
- Билл, от твоего отца мне совершенно ничего не нужно, - в голосе похитителя четко слышалось веселье, и Билл смог в этом убедиться, когда Том вернулся к кровати, садясь на ее край и улыбаясь растерянному юноше. – Еще есть предположения?
Легкая издевка в тоне похитителя неожиданно вывели юноши из себя.
- Тогда, какого черта ты это сделал?!
Томас даже отшатнулся немного, растерянно смотря на разяренного брюнета.
- Что ты молчишь?! – продолжал беситься Каулитц, - Нах*ра ты меня сюда приволок?!
- Ну, я хотел… - Том был обескуражен переменой настроения парня. Еще минуту назад он забился от страха в угол, а сейчас едва не кидается на него. Трюмпер был готов биться об заклад, что только веревки, затянутые на хрупких запястьях, удерживают его «жертву» от рукоприкладства.
- Что ты молчишь, как баран?! – бесновался Каулитц, сверкая глазами, - Какого х*ра, бл*ть, тебя от меня надо?
Изловчившись, Билл ощутимо пнул Тома ногой, и это разозлило «похитителя». Ухватившись за стройные ноги, Том дернул юношу на себя, заставляя упасть спиной на матрац, и навалился сверху, упираясь пахом прямо между ног брюнета. Билл вскрикнул, ударившись плечом о металлическое изголовье и замер под сильным телом, широко распахнув глаза.
- Что мне надо? – Том усмехнулся, сильнее вжимая бедра брюнета в кровать, - Вот что! – ухватив беспомощного юношу за длинные волосы, Трюмпер властно и жестко накрыл изумленно приоткрытые губы поцелуем. Несколько мгновений Билл не двигался, а потом забился под ним, пытаясь высвободиться. Сумев отвернуться от настойчивых губ, брюнет укусил ойкнувшего Тома за подбородок, оставляя отчетливые следы ровных зубов.
- Какого черта, Трюмпер?! Ты совсем уже рехнулся?
- Так ты знаешь мое имя? – Том чуть отстранился, но не слез с тонкого теплого тела, наслаждаясь прикосновениями.
- Ты совсем *банутый?! Бл*ть, конечно, я знаю, как тебя зовут! Мы в одном классе учились, придурок!
- Не ругайся, тебе не идет, - спокойно, с улыбкой посоветовал Том, ласково убирая прядку черных волос, налипшую на высокий лоб юноши.
Билл опять замер, не зная, как реагировать, он не ожидал в ответ на оскорбления получить едва ли не ласку.
Пока «жертва» отходила от культурного шока, Том воспользовался моментом и расстегнул пару пуговиц на черной рубашке, оголяя привлекательные ключицы. Очнулся от раздумий Билл только тогда, когда мягкие губы коснулись его шеи, выцеловывая какие-то странные узоры, а ловкие ладони заскользили по телу, вызывая непонятную дрожь.
- Ты что делаешь?! – взвизгнул брюнет, снова начиная извиваться в попытках сбросить себя тяжелое тело. – Ты, бл*ть, меня тр*хнуть собрался?!
- Ну… я бы не стал говорить так грубо…, - задумчиво ответил Трюмпер, расстегивая рубашку до конца и принимаясь за ремень. – Но смысл ты уловил.
- Ты, нах*й, обалдел! – заорал Билл, почувствовав наглые пальцы на ширинке, - Да я посажу тебя за изнасилование! Бл*ть, отпусти меня, извращенец!
Но Том совершенно не обращал внимания на вопли «жертвы», и продолжал освобождать от одежды тело, о котором мечтал последние три года. Удерживать связанного юношу было легко, как бы тот не старался освободиться. Каулитцу просто не хватало сил сбросить с себя тело, которое было тяжелее его в полтора раза, и Том этим беззастенчиво пользовался.
- Что тут написано? – Том аккуратно провел раскрытой ладонью по тонкому боку, повторяя вязь татуировки, и брюнет задергался еще и от щекотки.
- Отпусти меня, козел!
- У тебя такая нежная кожа, - Том не обращал внимания на крики юноши, его целиком захватили приятные и такие долгожданные ощущения, он упивался прикосновениями и запахом любимого тела, и пусть оно пока не отвечало ему взаимностью, молодой парень был полон решимости это исправить.
Билл замер, загнанно дыша и чувствуя, как сердце гулко и быстро бухает в груди, заглушая все остальные звуки. Юноше стало действительно страшно, когда он понял, что бывший одноклассник, за годы совместной учебы не сказавший ему и пары десятков слов, не шутит. Его собираются изнасиловать, и он ничего, абсолютно ничего не может с этим поделать.
Том остановился, почувствовав, как тело под ним обмякло, и оторвался от пересчета языком выступающих ребер юного брюнета, посмотрел в лицо своей «жертве». Билл зажмурил глаза и отвернулся, будто не желая признавать то, что сейчас происходит с его телом. Он выглядел до того несчастным и беспомощным, что Том уже почти решил остановиться и освободить любимого. Но тот внезапно открыл глаза и посмотрел прямо на него.
- Что, не получается? Может быть, у тебя вообще не встает, а? С*ка!
Усмехнувшись, Том отстранился и резким движением сдернул с худых бедер джинсы, даже не позаботившись расстегнуть ширинку до конца. Билл вскрикнул, и уставился на «насильника» полными ужаса глазами, но это уже не могло остановить Тома. Увидев выражение лица парня, Билл подтянул колени к себе, пытаясь отползти к изголовью, но сильные руки резко дернули его за щиколотки, и брюнет снова оказался распластанным на неширокой кровати. Трюмпер, ухмыляясь, с усилием развел его колени и всем весом опустился сверху.
- Ну как? – он обхватил маленькие ягодицы, прикрытые только тканью боксеров, и вжался в содрогающееся тело, давая почувствовать свое напряжение. – Не стоит?
Билл всхлипнул, когда твердый член уперся ему прямо между широко разведенных в стороны ног, и с ужасом осознал, что вот сейчас этот маньяк, с которым он даже за одной партой пару раз сидел, оттр*хает его по полной программе.
Том понимал, что брюнету очень страшно, и все его выпады и оскорбления результат испуга, поэтому старался обходиться со своей «жертвой» как можно ласковее. Он зацеловывал ароматную тонкую шейку, выступающие острые ключицы, напряженные плечи, гладил дрожащий от учащенного дыхания живот и тонкие бока. Билл перестал метаться по постели, он только зажмурился и отвернулся, принимая всю безвыходность своего положения. Трюмпер чуть улыбнулся, когда в ответ на легкий укус тонкое тело вздрогнуло как от электрического импульса.
- Зачем тебе это? – тихо спросил Билл, уже не надеясь остановить этим насильника.
- Мне уже давно хочется, - просто ответил парень, продолжая покрывать его живот легкими, как прикосновения крыльев бабочки, поцелуями.
Билл обреченно вздохнул и сорвался на короткий стон, когда влажный язык нырнул в ямку пупка, поглаживая чувствительную кожу. С ужасом Билл понял, что его тело отзывается на ласковые прикосновения, и попытался усилием воли внушить ему, что Том сволочь, и от его прикосновений должно выворачивать наизнанку. Однако телу было явно плевать на своего хозяина. Оно дрожало, выгибалось и, пока еще едва заметно, подавалось навстречу каждому касанию сильных пальцев. Помянув недобрым словом мать-испанку за доставшийся в наследство неуемный темперамент и легковозбудимость, Каулитц снова задергался, молясь, чтобы придурок, возомнивший себя Казановой, не успел заметить его постыдных реакций.
- Ну, что ты опять? – Том оторвался от замысловатой татуировки и приподнялся над растерянным юношей, - Тебе же хорошо.
- Хорошо?! – зарычал Билл, глядя прямо в светящиеся в тусклом свете глаза.
- Скажешь, нет? – Том мягко поцеловал пытающегося увернуться юношу в высокую скулу, и улыбнулся, услышав высокий отчаянный стон, когда его ладонь накрыла начинающий заинтересовываться происходящим член брюнета.
- Если ты меня тронешь, я тебя найду и убью! – выкрикнул брюнет, брыкаясь.
- Ладно, - легко согласился Трюмпер, - Убьешь, но сейчас раздвинь ножки, а?

Часть третья

Том сразу же понял, что зря открыл рот. Билл сверкнул глазами, оскалился и взбрыкнул так сильно, что Том отлетел в сторону, лишаясь контакта с теплым угловатым телом.
- Я… Я не знаю, что я с тобой сделаю, если ты сейчас же меня не отпустишь! – прошипел Билл, довольный тем ошеломлением, которое застыло на лице его похитителя.
Том поднялся с дощатого пола и потер ушибленное бедро, исподлобья глядя на свою «жертву». Брюнет явно забыл, что его руки все еще накрепко привязаны к спинке старой кровати, юноша излучал уверенность в том, что сейчас Том, испугавшись его угроз, отпустит его на все четыре стороны.
Том сумрачно усмехнулся и не торопясь скинул кроссовки, отбросив их пинком в угол комнаты, стянул через голову флисовую толстовку и расстегнул массивную пряжку ремня. Поймав настороженный взгляд Билла, Трюмпер нарочно медленно вытянул ремень из петель, наблюдая, как в карих глазах растет паника. Юноша весь подобрался, не отрывая взгляда от полоски черной кожи, украшенной небольшими клепками, и Том нахмурился, заметив, как точеные скулы окрашиваются почти в белый цвет.
- Билл?
Том шагнул вперед, и юноша отпрянул, все так же не упуская из виду зажатый в ладони ремень. Поняв, чего испугался брюнет, Том мысленно чертыхнулся и отбросил предполагаемое орудие пыток в тот же угол, что и обувь.
- Билл, я не собираюсь тебя бить, - немного растерянно сказал Томас, присаживаясь на край кровати. Расслабившийся Билл метнул на него колючий взгляд.
- Конечно, ты просто решил меня тр*хнуть.
Том поморщился, снова услышав это слово. Да, он определенно хотел Билла. Но он хотел любить его, ласкать, целовать каждый миллиметр его восхитительной кожи, а не… тр*хать.
- Имей в виду, я буду сопротивляться. – Билл с трудом изобразил на своем лице железобетонную уверенность. – Так что удовольствие будет сомнительным, я тебе обещаю.
Том растерялся. Билл был настроен решительно, а вот его самого снова начали терзать сомнения. Ему совершенно не хотелось причинять боль тому, кого он уже три года почитал как совершенство мироздания. Но и отступать, когда бесценное существо было так близко, да еще и в полной его власти, казалось невозможным. Не зная как поступить, Том опустил взгляд, понимая, что готов смотреть куда угодно, но только не на рассерженного сына мэра. Впрочем, Том недолго рассматривал скудный интерьер комнаты, все-таки прямо перед ним лежал невероятно привлекательный парень, к тому же, из одежды на нем остались только обтягивающие боксеры. И натянутая ткань нисколько не скрывала того факта, что молодое тело отреагировала на предыдущую возню на кровати. Едва заметно усмехнувшись, Том театрально вздохнул, всем своим видом выказывая смирение и готовность прислушаться к мудрым словам собеседника.
- Ладно, - расстроено прикусив губу, Том коротко глянул на настороженного брюнета, - Я тебя отпущу.
Билл едва сумел удержаться от торжествующей улыбки, позволив себе только облегченно выдохнуть и чуть расслабиться.
- Только…
Мысленно чертыхнувшись, Билл снова напрягся, как пружина, и тяжелым взглядом вперился в мнущегося Тома.
- Что? – голос Билла мог заморозить даже кипяток.
- Ты позволишь мне поцеловать тебя? – Том поднял на юношу совершенно несчастный, умоляющий взгляд, полный такой надежды, что отрицательный ответ, уже готовый резко сорваться с губ, так и не был произнесен.
Билл был готов дать себе пинка за то, что засомневался. «Эй, этот псих проник в мою комнату, усыпил меня и уволок в какую-то дыру с целью отодрать по полной программе. И мне его теперь жалко! Я идиот!». Несмотря на внутренний монолог, Билл просто не в состоянии был заставить себя послать этого странного маньяка, так робко поглядывающего на него из-под полуопущенных пушистых ресниц. «Ну, если я ему позволю себя поцеловать, он меня точно отпустит. Да и злить его нельзя» – придумав себе оправдание, Билл успокоился и кивнул Тому, который тут же расцвел, как утренняя роза.
Не веря своему везению, Том склонился к любимому лицу, предвкушая поцелуй, на который ему точно ответят. До желанных губ оставались считанные миллиметры, когда Билл чуть отстранился и подозрительно вгляделся в воодушевленное выражение лица Тома.
- Один вопрос, - Билл пытливо вгляделся в карие глаза своего «похитителя», - Зачем тебе это все нужно?
- Что ты имеешь ввиду? Поцелуй?
- И это тоже, - кивнул брюнет.
- Я уже три года об этом мечтаю, - мягко улыбнулся Том и приник к пораженно приоткрытым губам, не веря, что ему, наконец, удалось прикоснуться к своей мечте вот так, зная, что ласка – подарок, а не кража.
Билл пытался переварить услышанное. Ему даже захотелось отстраниться от Тома, чтобы понять, правильно ли он понял сказанное. «Он уже ТРИ ГОДА в меня влюблен?!» - эта мысль просто не укладывалась в его голове, ведь он никогда даже не обращал особого внимания на этого парня. Том был из тех, кого в школьной среде называют «наблюдателями» - он был всегда как-то сам по себе, одинаково ровно общаясь со всеми, кто с ним когда-либо заговаривал. Билл когда-то заметил для себя, что, очевидно, у Тома есть другая компания, и в друзьях в стенах школы этот его одноклассник не нуждается. А уж когда он появился в их доме, по-деловому обсуждая с его отцом предстоящую работу, Билл уверился, что Трюмперу сверстники неинтересны вообще. Он беседовал с мэром ровно, словно для него статус собеседника вовсе не играл роли. Отец со вниманием выслушал предложения юного компьютерщика и без сомнений дал добро на воплощение всех предложенных усовершенствований. В поведении Тома не было типично подростковой ершистости, он умел вести себя так, чтобы дать понять собеседнику, что он себе цену знает. Билл тогда мысленно восхитился такой уверенностью в себе. Почему-то у юноши возникло ощущение, что Том куда старше того возраста, что указан в его паспорте.
Том, пользуясь овладевшим Биллом ступором, с упоением и внутренней дрожью ласкал мягкие губы парня, стараясь сдерживать свои порывы. Ему совершенно не хотелось снова пугать Билла, а это непременно произойдет, если он набросится на него сейчас с ненасытными поцелуями. Том мягко надавил языком, и юноша тут же впустил его в теплую глубину рта, сохранившего чуть горьковатый привкус алкогольного коктейля. Брюнет вздрогнул в его руках, и Том уже решил, что ему стоит отпрянуть, чтобы сохранить свой язык в целости, но Билл лишь как-то судорожно выдохнул и снова расслабился, позволяя себя целовать. Тому с трудом удавалось не срываться на более смелые ласки, он боялся отпугнуть свою мечту, которая так податливо реагировала на его касания. Поцелуй длился и длился, словно время остановилось в этой комнате, а может быть и во всем мире, во всяком случае, ради тех эмоций, что сейчас властвовали над ним, Том не отказался бы застрять в этом домике навсегда. Внутренне напрягшись, Том осторожно положил ладонь на тонкую талию своего пленника и чуть погладил тонкий бок, чувствуя бархатистое тепло юного тела. Когда воздуха уже почти не осталось, Трюмпер отстранился и, поверхностно вздохнув, принялся покрывать легкими поцелуями скулы и острый подбородок разомлевшего под ласками парня. Руки его, не встречая сопротивления, путешествовали по узкой талии, впалому животу и гибкой спине, инстинктивно притягивали ближе, желая контакта не только губ, но и тел.
- Ты такой потрясающий, - шептал Том, продолжая жарко целовать линию подбородка бывшего одноклассника, - У тебя такие волосы, - сильная ладонь запуталась в длинных смоляных прядях, - Каждый раз, когда видел тебя в коридоре школы, хотел подойти и проверить, настолько ли они шелковистые, какими кажутся. – Том придвинулся ближе, практически впечатываясь в дрожащее тело, - А эти твои кофты с вырезами, - парень аккуратно заправил за порозовевшее ушко прядь волос, повторил контуры ушной раковины и легко пробежался подушечками пальцев по шее, - Я хотел каждую твою родинку пересчитать губами.
Билл зажмурил глаза, не понимая, что с ним творится. От каждого слова, сказанного тихо, но наполненного чувствами, его тело вздрагивало как от слабых разрядов тока. Он был не в силах возмутиться, что настойчивые руки, изучающие его тело, и страстные ласки пухлыми губами с колечком пирсинга явно не вписываются в понятие «просто поцелуй». Умом юноша понимал, что должен прекратить это тотчас, но сила воли, казалось, ретировалась, помахав на прощание платочком и ехидно усмехнувшись. Он уговаривал себя сказать «стоп», но Том шептал ему на ухо такие признания, что сердце, до этого никогда не подвергавшееся таким атакам прямодушия, бухало в груди набатом, вытесняя все мысли и обездвиживая язык. А его похититель, не чувствуя ни малейшего отпора, все настойчивей блуждал ладонями по его телу, разгоняя стаи мурашек, и лишая малейших мыслей о сопротивлении.
- Ты проходил мимо, а я глубже втягивал воздух, надеясь почувствовать твой запах, - Том поцелуями спустился по беззащитно выгнутой шее, и провел носом по выступающим ключицам, - Но мне редко везло, так что каждый раз был для меня почти праздником. Ты как то шарф оставил в классе… - Билл смутно припомнил свой серый жаккардовый платок в мелкую клетку, - Прости, я его тебе не вернул… Он пах тобой, я не смог с ним расстаться.
Билл мог только тяжело сглатывать, и судорожно облизывать мгновенно пересыхающие губы. Его тело как-то незаметно пришло в состояние крайнего возбуждения, кожа пылала, как при высокой температуре, и была такой же чувствительной. Теплые руки Трюмпера обжигали, вынуждали выгибаться, только вот Биллу было тяжело определить – то ли избегая прикосновений, то ли желая их продлить.
- Я заходил в твою комнату, когда работал у вас в доме, - Том, одурманенный нежданным наслаждением, не мог остановить свою исповедь. Ему хотелось рассказать Биллу о том, как он все эти годы засыпал с мыслями о нем, прокручивал десятки и сотни вариантов возможных действий, могущих приблизить его к любимому человеку. Томас все еще ощущал происходящее, как во сне, и этот сон ему нравился настолько, что он бы вообще не хотел просыпаться.
- Я видел твои рисунки, - он почувствовал, как вздрогнул Билл, и тут же крепче сжал сгорающее в огне желания тело, - Они прекрасны, - он поцеловал дрожащие влажные губы, - Знаешь, иногда мне хотелось, чтобы ты был хотя бы чуточку менее совершенным, - прошептал парень, поймав шальной взгляд карих глаз.
Билл почувствовал, как в его горле образовался комок, слова Тома отозвались каким-то неожиданно острым уколом в сердце. Еще никто никогда не говорил ему таких слов. Нет, конечно, глупо было бы отрицать, что ему часто делали комплименты, но еще никогда его не обвиняли в том, что он слишком хорош. Том говорил с таким надрывом, что Биллу стало даже как-то совестно за то, что он стал причиной его душевных метаний. И еще… Где-то глубоко внутри расцветал восторг, что кто-то любит его так сильно. А, глядя в потемневшие карие глаза своего похитителя, под пеленой желания и страсти, он видел именно любовь. Что-то щелкнуло внутри, грудь сдавило от необходимости сказать хоть что-то, но слова не находились, и Билл просто закрыл глаза, находя опаляющие губы Тома своими губами.
Сердце Тома судорожно трепыхнулось, когда Билл сам поцеловал его, не зная, что осуществляет самое горячее, заветное желание своего похитителя. А когда ловкий язык поддел колечко пирсинга, будто играясь, он подумал, что вот сейчас и умрет от упоения.
- Билл… Я так… люблю тебя.
Отчаянно зажмурившись и уговаривая себя не реветь, Билл лишь жадно впился в рот Тома, заставляя парня буквально упасть на себя. От прозвучавшего признания соленый комок подкатился к горлу, глаза зажгло, и только осознание того, что слезы могут отпугнуть Тома, заставляло Билла сдерживаться и не рыдать от переизбытка эмоций. Ему казалось, что своим признанием Трюмпер вытащил на свет с самого дна его души все самые тайные желания и надежды, в которых он сам себе-то не признавался.
Том едва не задохнулся от полного контакта с желанным телом. Он несмело посмотрел своему пленнику в глаза, и, повинуясь властному кивку, стащил футболку, оставаясь только в полурасстегнутых джинсах.
- Боже, - Билл с восхищением обозрел открывшийся вид на плоский подкачанный живот и гладкую кожу груди, уже чуть тронутую летним загаром. Промелькнула мысль, что ему следовало быть куда внимательнее на уроках физкультуры, глядишь, не пропустил бы такого парня, брюнет сглотнул и снова встретился глазами с Томом. – Поцелуй меня еще раз.
Том, все еще не веря, что происходящее ему не снится, аккуратно лег на тонкое тело, легонько проводя ладонями по дрожащему животу, и целуя раскрытые ему навстречу губы. Он был готов продолжать поцелуй вечно, так Тому нравилось чувствовать горячку тела Билла и его хаотичные ласки, но брюнет внезапно отстранился, заставив Тома на мгновение очнуться от сладкого забытья и взглянуть в лицо своей мечте. Увидев сверкающие глаза и припухшие алые губы, вкупе с тяжелым дыханием и чуть взмокшим лбом, Том едва не заскулит от отчаяния, поняв, что теперь никогда не сможет выкинуть из головы эту картину. Судя по всему, любовь к Биллу – это его крест на всю оставшуюся жизнь.
- Том, развяжи мне руки…
Глыба льда, мгновенно образовавшаяся в желудке, заставила Тома вздрогнуть. Весь фейерверк эмоций, сумасшедшее счастье, едва не накрывшее его с головой, мгновенно исчезли, оставив после себя только горечь и привкус гари на языке. Он отстранился и с некоторым усилием развязал сложный узел веревки, удерживающий тонкие запястья. Промелькнула мысль, что в принципе, он мог закончить начатое, но Том тут же ее отбросил. Вначале, когда Билл еще не знал о тех чувствах, что он к нему испытывает, Том мог так поступить, но теперь… Пусть Билл остался равнодушным к его любви, но почему-то Тому не хотелось, чтобы он начал в ней сомневаться.
Билл стянул с занемевших запястий веревку и поморщился, потерев покрасневшую стертую кожу. Почувствовав, что Том отстранился, брюнет недоуменно вскинул взгляд, и замер, увидев оцепеневшее выражение лица парня, его опущенные плечи и потухший взгляд. Внутри снова что-то защемило, когда до юноши дошло, что Том воспринял его просьбу освободить от веревок как то, что он был отвергнут. «Он остановился. Остановился, хотя мог взять свое… Потому что… любит меня?». Жгучая волна от осознания этого факта растеклась по венам, и Билл, отбросив в сторону все сомнения, ловко извернулся и опрокинул изумленного похитителя на узкий матрац, а сам оседлал все еще прикрытые джинсами бедра. Поймав ошарашенный взгляд Тома, Билл чуть улыбнулся, почувствовав под грубой тканью внушительную твердость, и с наслаждением поцеловал заманчиво приоткрытые на выдохе губы, думая о том, что выпускной вечер останется в его памяти на всю жизнь.

часть четвертая

Том чувствовал себя так, будто провалился в параллельный мир. Он много раз мечтал о том, как будет ласкать Билла, представлял, как тот будет дрожать от удовольствия в его руках, но Том даже подумать не мог, что его Билл, его мечта и навязчивая идея, захочет руководить парадом.
- Билл, - хрипло прошептал парень, сам не зная, зачем зовет брюнета.
- Только не говори, что передумал? – Билл отстранился, лишая Тома тепла своих губ.
Том встретился взглядом с карими глазами, в которых огоньками горело озорство. Сглотнув, Том облизал мигом пересохшие губы, и неожиданно для самого себя смутился, заметив, как Билл проследил за этим его движением. Заметив замешательство Тома, Билл чуть улыбнулся, и провокационно наклонился вперед, специально потеревшись о потяжелевший пах своего похитителя.
- В любом случае, - тонкие пальцы щекоткой пробежались от запястья до сгиба локтя, посылая мурашки по всему телу, - Я теперь требую компенсации за то, что ты увез меня прямо в разгар вечеринки.
Том с трудом вник в смысл сказанного, потому что все его чувства были сосредоточены исключительно на пухлых улыбающихся губах, находящихся в нескольких сантиметрах от его собственных. Превращение Билла из сопротивляющейся «жертвы» в соблазнителя было слишком резким, и парень просто не успел решить, как дальше себя вести. Вся его уверенность в своих действиях растворилась, как туман от ветра, и Том растерялся, не веря, что с ним это вообще происходит.
Билл видел, что его «похититель» пребывает в глубоком шоке, и парня это даже в некоторой степени веселило, но вот такое поведение Тома могло нарушить течение вновь образовавшихся планов на ночь.
- Отомри, - усмехнулся юноша, и лизнул приоткрытые губы Тома.
Будто очнувшись и, наконец, поняв, что в его руках находится самый желанный парень в мире, причем, по доброй воле и не без энтузиазма, Том подался навстречу Биллу, целуя податливые губы, и чувствуя на своем лице прикосновения шелковых прядей черных волос. Брюнет приоткрыл рот, приглашая не останавливаться на достигнутом, Том, конечно, не стал игнорировать намек, и проник языком сквозь преграду белоснежных острых зубов, чтобы встретиться с ловким языком, украшенным пикантной металлической сережкой. Все еще не веря своему счастью, Том осторожно и робко позволил своим рукам скользнуть по гладкой коже длинных ног, тонкой ткани боксеров и легонько сжал гибкую талию, внутренне ожидая, что вот сейчас Билл его остановит. Но юноша, почувствовав, как сильные пальцы едва ощутимо притягивают его к горячему телу, не стал сопротивляться желанию Тома быть ближе, потому что сам сейчас просто мечтал всей кожей почувствовать своего неожиданного любовника. Некоторая робость Тома странно волновала Билла, потому что за всей сдержанностью парня чувствовался шквал эмоций, и брюнета слегка потряхивало от мысли, что наступит момент, когда они вырвутся наружу, и тогда… Жар скопился внизу живота, а в горле пересохло, и Билл снова подался вперед, страстно впиваясь ногтями в обнаженные смуглые плечи, заставив Тома вздрогнуть.
Оторвавшись от губ парня, Билл снова поймал совершенно шальной взгляд карих глаз, и коварно улыбнувшись, легким движением расстегнул пуговку на джинсах, а затем тихонько потянул бегунок молнии, специально чуть надавливая на напряженный член сквозь грубую ткань. Том резко выдохнул сквозь сжатые зубы, возбуждение мощной волной накрыло его, непроизвольно заставив сжать крепче талию Билла. Брюнет рвано выдохнул и прижался к Тому, обхватывая сильную шею, наслаждаясь соприкосновением с упругой разгоряченной кожей, пахнущей чем-то свежим и цитрусовым.
- Билл…
Брюнет прикрыл глаза, чувствуя, как стая мурашек пробегает по позвоночнику вслед за уверенной рукой его любовника. Не удержавшись, он жарко выдохнул, опаляя щеку Тома горячим дыханием, и сорвался на короткий стон, когда тонкие пальцы проникли под кромку белья, поглаживая чувствительную кожу. Том крепче прижал стройное тело к себе, и аккуратно перевернулся так, чтобы оказаться сверху. Билл, кажется, не возражал, юноша только плотнее прижался к Тому, боясь упасть с узкой кровати, но «похититель» держал свое сокровище очень крепко. Отстранившись от брюнета, Том с восхищением еще раз оглядел юное тело, и дрожащими от переизбытка ощущений руками дотронулся до живота, поражаясь нежности смугловатой кожи, пальцами пересчитал чуть выступающие ребра, заставив Билла дернуться от щекотки, и легонько дотронулся до проколотого соска, задев колечко из белого золота.
- Всегда мечтал это сделать, - пробормотал Том и наклонился над Биллом, накрывая губами уже напряженный комочек плоти.
Перехватив зубами украшение, Том потянул колечко на себя, и Билл выгнулся на кровати, судорожно сглатывая и пытаясь сохранить рассудок. Заметив бурную реакцию юноши на ласки, Том скользнул ладонями по напряженной спине, чувствуя, как под его руками мышцы расслабляются, и наклонился вперед, исцеловывая тонкую запрокинутую шею. Пройдясь прикосновением по чувствительному месту между острыми лопатками, Том с силой провел ладонями по уже чуть влажной спине, притягивая ближе, и надавил на поясницу, пальцами чувствуя соблазнительные ямочки, на которые не раз заглядывался, когда Билл надевал свои любимые джинсы с заниженной линией талии.
- Я так хочу тебя, Билл, - выдохнул Том и всем весом опустился на юношу, прижимая его к постели и глубоко целуя, не давая возможности ответить что-либо. Впрочем, Билл и не пытался, он только плотнее приник к разгоряченному телу своего «похитителя», и коротко выдохнул, почувствовав, как совершенно каменный член Трюмпера прижимается к внутренней стороне его бедра. Ничуть не смущаясь, Билл вскинул бедра, притираясь к паху Тома, на что тот глухо зарычал и сказал что-то неразборчивое, но, определенно, нецензурное. Мысленно усмехнувшись, Билл сладострастно потерся всем телом о Тома, испытывая запредельный кайф от осознания того, что даже такие простые действия заставляют его новоявленного любовника дрожать от едва сдерживаемого желания и стискивать в руках ни в чем неповинную простыню. Власть над Томом, его телом и чувствами пьянила Билла, как молодое вино, в его мыслях не было теперь и тени страха, только желание как можно больше успеть почувствовать в эту ночь. Причин бояться Тома у Билла не было, тот хотя и был захвачен страстью, но, все же, себя контролировал, и юноша чувствовал, что та любовь, которую он видел и ощущал сейчас всем своим существом, просто не позволит Трюмперу сделать что-то такое, что может ему не понравится. Такое безграничное доверие было внове для Билла, и этот факт еще больше будоражил мысли и чувства, все инстинкты Билла просто вопили о том, что с этим человеком его ждет нечто потрясающее. Уже сейчас, когда оба еще даже не были обнажены и не добрались до по-настоящему интимных ласк, «крышу» сносило от полноты эмоций. На секунду Билл даже забеспокоился, что такими темпами от самого секса он, пожалуй, и вовсе сознание потеряет. Но никакие опасения не могли его заставить отказаться сейчас от бесконечно нежных, трепетных, но от этого не менее требовательных ласк Тома. Отбросив все мысли о контроле, Билл отдался на милость «маньяку», лишь иногда направляя его действия. Том удивительно тонко и безошибочно чувствовал, где именно приятнее всего погладить, где следует нажать или даже прикусить тонкую кожу, а слова, которые Трюмпер шептал ему на ухо, и вовсе отключали те немногие способности мыслить связно, которые еще у Билла сохранились.
Билл негромко застонал, когда мягкие губы заскользили по его животу, повторяя контуры татуировки, и вскрикнул, стоило Трюмперу повторить языком рисунок, оставляя мокрый след. Юноша совсем не обратил внимания, что Том медленно, но решительно стягивает с него последний кусок ткани, оставляя совершенно обнаженным и открытым. Только когда шершавые подушечки пальцев трепетно коснулись внутренней стороны бедра, брюнет смог стряхнуть жаркое марево желания, застившего глаза, и коротко глянуть на Тома. Парень ответил ему сумасшедше горящим взглядом, в котором чувствовалась просьба доверять. Билл лишь секунду сомневался, а потом откинулся на подушку и шире развел колени, больше не препятствуя Тому. Трюмпер благодарно поцеловал острую коленку и склонился над пахом юноши, языком попробовав идеальную гладкость шелковистой кожи лобка, чуть более светлую, чем на других частях тела. Билл рефлекторно попытался сжать колени, но парень руками удержал стройные ноги брюнета, продолжая пытку ласками.
- Тоооом… - Билл, и до этого чувствующий себя как на раскаленной сковородке, вскрикнул, заерзав по постели, не зная, как унять вспыхнувший в теле пожар. За несколько мгновений его желание превратилось в нечто неконтролируемое и всепоглощающее.
С восторгом оглядев метающегося по скромной постели юношу, Том еле слышно вздохнул, немного разочарованный, что не сможет слишком долго ласкать своего любимого мальчика, хотя именно об этом он и мечтал. Но страсть Билла, так открыто проявляемая, невероятно льстила самолюбию парня, залечивая те многочисленные раны, которые Билл по неосторожности и незнанию наносил своим равнодушным поведением. Хотелось заласкать брюнета до полной отключки от реальности, так, чтобы у него в памяти навсегда осталась эта ночь.
- Билли, - прошептал Том, вновь приникая губами к приоткрытому от тяжелого дыхания рту юноши.
Брюнет чуть приоткрыл сомкнутые ресницы и тут же впился поцелуем в раскрасневшиеся губы Тома. Трюмпер расценил это как разрешение, и сжал хрупкого юношу в объятиях, прижимая к своему телу так, что между ними не осталось и сантиметра пространства.
- Как же я хочу тебя, - Том не мог перестать говорить, ему казалось, что если он замолчит, то Билл начнет сомневаться и оттолкнет его.
Но Билл лишь послушно плавился в горячих руках, принимал ласки и старался на них хоть как-то отвечать, хотя это было сложно, учитывая, что весь самоконтроль сносило напрочь с каждой фразой, произнесенной надорванным хриплым шепотом. Хотелось почувствовать тело Тома целиком, и Билл принялся стаскивать с парня джинсы вместе с бельем, хотя в его позиции это было чертовски неудобно. Но Том, с трудом заставив себя оторваться от пылающего худого тела, молниеносно освободился от мешающихся тряпок и снова вернулся в распахнутые объятия Билла, заставив того глухо застонать, когда твердая плоть вжалась в его живот.
Открыв расфокусированные глаза, Билл восхищенно посмотрел на нависшего над ним парня и изучающе провел ладонями по чуть накачанной груди, угадывающимся кубикам пресса, провел пальцами по рельефу напряженных бедер, игриво ущипнул Тома за ягодицу, заставив смущенно улыбнуться, снова вернулся к так понравившемуся животу, легонько потеребил волоски, куда более светлые, чем на голове, и опустился к самому главному, с удовлетворением слыша глухой, но все равно громкий стон Тома, закусившего до белизны губу и сладко зажмурившегося.
Тонкие пальцы плотным кольцом заскользили по напряженной влажной плоти, и идеальной формы брови немного удивленно приподнялись. Том, приоткрывший глаза, встретился с озорным и чуть испуганным взглядом карих глаз.
- Такой большой, - ладонь сжала член чуть крепче, давая понять, о чем речь. Том зашипел сквозь зубы, - Мне достался восхитительный маньяк.
Том смущенно улыбнулся и погладил Билла по щеке, как будто обещая, что все будет хорошо. Юноша повернул голову, касаясь губами теплой ладони, надеясь, что любовь Тома окажется сильнее инстинктов, и их нереально возбуждающая и чувственная прелюдия не оборвется болью.
Видя тень тревоги в глазах своего любимого мальчика, Том аккуратно, хоть и неохотно отстранил все ещё ласкающую его ладонь. Билл недоуменно глянул на него, но тут же напрягся всем телом, когда почувствовал, как крепкие ладони сминают его ягодицы.
- Тшшш… Билли, я тебя люблю, и я не сделаю тебе больно, обещаю, - Том поцеловал раскрытые губы, носом скользнул вдоль линии подбородка, захватил зубами мочку уха, заставив Билла сладко всхлипнуть и снова расслабиться.
- Ты такой сладкий, - в подтверждение своих слов Том лизнул взмокшую шею брюнета. Билл застонал на высокой ноте, когда шершавые пальцы подхватили его ногу, забрасывая ее на сильное бедро, и ласково погладили тонкую кожу под коленом. Брюнет с ног до головы покрылся мурашками, с удивлением понимая, что Том нашел у него какую-то невероятно чувствительную эрогенную зону. Юноша без подсказок обхватил бедра Тома обеими ногами, прижимаясь истекающим смазкой членом к горячей коже Трюмпера.
Том выдохнул, почувствовав, как Билл расслабился, и, отвлекая брюнета поцелуями, дотянулся до края постели, с трудом нашарил свои джинсы и достал из кармана самую нужную сейчас вещь. После раздавшегося легкого щелчка по комнате поплыл легкий запах ванили, и Билл еще крепче вцепился в тело и губы Тома, давя в себе беспокойство. Когда ласковые пальцы коснулись сжатой дырочки, брюнет не смог сдержать дрожь, но уже через пару мгновений снова расслабился, потому что прикосновения Тома были такими нежными и неторопливыми, что все сомнения по поводу самоконтроля его любовника отпали сами собой.
- Ты такой горячий, - Том тоже дрожал, снедаемый желанием как можно быстрее оказаться в горячем и податливом теле юноши. Но парень сдерживал себя, уговаривая не торопиться, ведь он ни в коем случае не хотел пугать своего любимого мальчика. Его мечта сбылась так неожиданно, что Трюмпер панически боялся сделать что-то не так, тем самым отпугнув Билла.
Когда смазанный палец скользнул в его тело, Билл выгнулся дугой под Томом, заставив того занервничать.
- Ты в порядке?
- Да, - Билл физически не мог открыть глаза, ему казалось, что тело погружено в кипящую лаву, и стоит только на секунду потерять то подобие контроля, каким он обладал сейчас, и все взорвется изнутри. – Поцелуй меня.
Том бережно коснулся пересохших губ, не забывая размеренно скользить внутри его тела пальцем, а через пару мгновений добавить второй, ловя легкий вскрик Билла своими губами. Стиснув зубы, Том из последних сил держался, не позволяя себе сорваться, все так же бережно готовил тонкое тело к своему немаленькому размеру. Промелькнула мысль о том, что он за все время своей влюбленности умудрился ни разу не подумать, что Биллу может быть некомфортно с ним в постели, все-таки брюнет со своей тонкокостной конституцией был слишком хрупким.
- Т-тооом, - вскрикнул Билл снова, когда длинные пальцы внутри задели комок чувствительных нервов. – Боже… Я… Не могу…
- Что такое? – встревожился Том, пристально гладя в покрытое испариной лицо своего любимого мальчика.
- Хочу тебя, - Билл распахнул огромные потемневшие глаза, и, не разрывая взглядов, насадился на ласкающие его пальцы как можно глубже. – Том, пожалуйста…
Не выдержав вспышки эмоций от такого откровенного приглашения, Том поспешно смазал член, выдавив почти половину тюбика смазки, и откинул упаковку на край кровати.
- Скажи, если что, - попросил он Билла, и тот кивнул, взглядом умоляя Тома действовать быстрее. Но парень не спешил, зная, что может причинить боль своему сокровищу.
Он аккуратно приподнял узкие бедра и погладил подрагивающий живот Билла, заставив того закусить губу от нетерпения. Удерживая Билла, Том осторожно и медленно толкнулся вглубь распаленного тела и тут же остановился, увидев, как брюнет закусил губу и поморщился.
- Тебе больно? Мне выйти?
- Нееет, - тихо простонал парень и выгнулся сильнее, облегчая проникновение. – Продолжай…
Том, все так же, не спуская взгляда с Билла, вошел еще на пару сантиметров и снова остановился, почувствовав, как шелковистые мышцы сжали его как в тисках.
- Билли, мне прекратить? Тебе больно? – Том хотел уже податься назад, но Билл, почувствовав его намерение, стиснул бедра, невольно толкая Тома на себя. Оба громко вскрикнули – Том от внезапного полного погружения в палящую жару юного тела, а Билл – от странного, прошившего все тела ощущения предельной наполненности и легкой боли. Закусив губу, он старался переждать ураган эмоций. Казалось, его тело просто сейчас разорвется на мелкие осколки, настолько член Тома, горячий и как будто каменный, распирал его. Даже дышать было тяжело, сердце бухало в груди, как ненормальное, и только легкие поцелуи и ласки Тома держали юношу в сознании.
- Прости, Билли, господи, прости… Я сейчас выйду, только расслабься немного, - Том целовал побледневшее лицо юноши, с ужасом чувствуя на своих губах соль, - Билли, любимый, потерпи чуть-чуть, я сейчас…
- Нет, - едва слышно отозвался юноша, все так же крепко удерживая в захвате Тома. – Продолжай.
- Но, Билл, - Том опешил, - Тебе же плохо, я не хочу причинять тебе боль…
- Мне не больно, - немного приврал Билл, но он не мог поступить иначе. Стоило Тому узнать, что отголоски режущей боли все еще чувствуются, и он бы мгновенно оставил его. А этого Билл допустить не мог, он даже сейчас, чувствуя себя нанизанной на иголку бабочкой, хотел кончить в руках Тома. – Продолжай, пожалуйста…
Том стиснул зубы и качнул бедрами, делая первое пробное движение и не отрывая взгляда от лица Билла. Не заметив явных признаков испытываемой боли, он увеличил скорость, и едва не заорал от счастья, когда бледные щеки Билла вспыхнули румянцем, с губ сорвался стон, а тело вздрогнуло как от разряда тока.
- Тоооом, - от низкого томного голоса Билла волоски на руках встали дыбом, и Том окончательно отпустил себя. Перехватив удобнее любимое тело, он начал ритмично и глубоко толкаться в шелковистую глубину, а непрекращающиеся стоны Билла только добавляли возбуждения. Парень был так захвачен эмоциями, что даже не сразу сообразил, что Биллу, должно быть, понадобится помощь, и уже чуть отстранился, чтобы дотянуться до твердой плоти, зажатой между их скользкими от пота животами, но не успел. Билл громко вскрикнул, несдержанно царапая смуглые плечи, и кончил себе на живот, даже не прикасаясь к члену. Глаза брюнета были абсолютно мутными, губы распухли от прилившей крови, волосы спутались… Не выдержав нереальности картины, Том застонал и в три мощных толчка кончил прямо в конвульсивно сживающееся тело своей «жертвы».

Часть пятая

Дата добавления: 2015-11-26