|
Читайте также: |
‑ Даже если женщина сразу знает, что ей нужно, ‑ сказал я, ‑ это еще не дает никаких гарантий на будущее.
‑ Не дает, ‑ кивнул Фэйт. – Гарантий на будущее не дает даже Гринготтс. И вообще ни один банк. Разве что в Швейцарии… И то спорно.
~*~*~*~
‑ Вернись, ‑ засмеялся Айс. – Мы говорили про женщин.
‑ Да какая, собственно, разница? Конечно, нет гарантий. Но все‑таки надежнее. Хотя и не намного.
У него явно улучшилось настроение и прошла нога. Домой он не хотел, в Хогвартс тоже, а вместо этого завалился на диван и пытался уснуть, а я не позволял ему этого сделать. Во‑первых, было утро, спать надо ночью, а во‑вторых, мне хотелось поболтать.
~*~*~*~
Я разглядывал резной потолок и думал, что Фэйт лучше виски. По всем параметрам. Только ведь он обидится, если ему сказать об этом.
~*~*~*~
‑ Что ты будешь делать, если я умру? – вдруг спросил Айс, хотя перед этим мы говорили совсем о другом.
‑ Только не сейчас. Я даже на похороны не приду.
‑ Почему? – он повернулся, опершись на локоть, и мне стало неуютно.
Это не просто вопрос.
И лучше как можно быстрее понять, что он в действительности хочет узнать.
‑ Так мне Шеф не разрешил выходить, ‑ я тянул время в надежде, что он скажет еще что‑нибудь. Но он молча смотрел на меня и ждал. – А где тебя будут хоронить?
‑ Меня не будут хоронить.
Вот оно что. Решился наконец.
Только с чего бы?
‑ Ты готов податься в вампиры?
‑ Не говори так.
Хорошо.
Подумаешь.
Что тут такого?
‑ Кес добился своего, и ты согласился отпустить его?
‑ Я никогда не отпущу его, ‑ быстро сказал Айс и улегся обратно, снова уставившись в потолок. – Никогда.
~*~*~*~
Я ни разу серьезно не думал, что станет делать Кес, если я заберу Наследство. Казалось само собой разумеющимся, что особо ничего не изменится. Куда ему деваться? У него ничего нет. Все, что он делает, принадлежит Князю. Даже этот несчастный алмаз, за который так бьется Шеф, автоматически станет моим, как только я получу эту проклятую должность. У Кеса не останется ни сикля. Даже Хлюп будет моим.
От мыслей об этой твари меня передернуло. Надо будет извести его как‑нибудь ненавязчиво. Чтобы в глаза не бросалось. Не живодер же я, в конце концов. Но он меня бесит. Я не обязан терпеть то, что раздражает меня до такой степени. А Хлюп раздражает. Невероятно. Только и нюхает, где бы какую информацию сожрать. И ведь с концами!
Как Фэйт всегда умудряется ткнуть в самую больную точку. И настолько бесцеремонно.
Зачем так цинично?
Они с Кесом столько болтают. Может быть, Фэйт знает, что он задумал?
Неужели собрался бросить меня?
Ничего у него не выйдет.
Никуда я его не отпущу. Он не посмеет ослушаться. Да и просто не сможет. У всей моей «родни» со свободой воли большие сложности. Это Князь свободен. А все остальные ‑ очень условно. Недаром Кес так старается соединить должность Князя с обязанностями Хозяина. Забрав сейчас Наследство, я навсегда закреплю Ашфорд за Семьей. Может быть, это и стоит всех его трудов. В конце концов, нельзя думать только о себе.
Но мне категорически не нравится это «согласился отпустить его». Вот еще, придумали.
Никогда.
~*~*~*~
Айс резко сел и сообщил, что ему пора домой.
‑ Давай Джойн откроем. Мне надоели камины. Там пепел и…
‑ И?
‑ И Шеф может отследить, что я пользуюсь камином.
‑ Делать ему больше нечего, ‑ фыркнул Айс. – Только за вашей светлостью следить, лорд Малфой.
Почему он грубит?
Хотя он всегда грубит. Зато потом ему стыдно. И он готов сделать что угодно. Ну, почти.
Во всяком случае, Джойном занялся безотлагательно.
~*~*~*~
И графиня, рыдая, бежала к пруду,
Не найдя ни веревки, ни мыла,
И, молясь на лету, даже думать забыла
О гостях, что остались в саду.
Андрей Макаревич
Я предполагал, как нечто само собой разумеющееся, что, придя в себя, Дамблдор вплотную займется школой, Поттером и Темным Лордом. Потом я познакомился с Гриндельвальдом и решил, что такое подспорье нам тоже пригодится.
Как бы не так.
Ничего подобного не случилось.
Альбус появлялся только в Ашфорде, а все остальное время проводил в Нурменгарде. Чем он там занимался, я не спрашивал, но когда в белой гробнице рядом с озером обнаружилось нечто, трансформированное в его труп, сделалось окончательно ясно, что я так и остался крайним.
Намереваясь поругаться с ним насмерть и даже планируя где‑то в глубине души возможность шантажа, я решил, что мне тоже пора наведаться к ним в гости. Не все же ему ко мне.
Но на пути моем возник ряд непредвиденных препятствий.
Я не знал, как туда попасть.
Сказать Дамблдору при встрече на Тревесе, что если он не обеспечит меня возможностью появляться у него, когда мне угодно, то я перестану пускать его к себе, было невозможно.
Спросить совета у Кеса, сообщив, что я собираюсь напрашиваться с визитами к Гриндельвальду, – тем более.
В принципе, Шеф попал туда без приглашения. Но не мог же я выяснять, как он это сделал. К тому же, его там ждали. А сейчас наверняка и замка такого больше нет. Даже перенести могли. По сравнению с их обычными игрушками – это вообще пустяки. Перенести замок даже я умею.
Позлившись в одиночестве, я пожаловался Фэйту.
‑ Так скажи об этом Дамблдору, ‑ удивленно предложил он.
‑ Неудобно. Как будто напрашиваюсь.
‑ Ну и что? Хочешь, я скажу?
Зря я ему все рассказал.
И так было ясно, что толку не будет.
Оставался Кес.
Но мне не хотелось его расстраивать. Он и так в последнее время был какой‑то то ли уставший, то ли нервный. Как будто ждал чего‑то. Очень нехорошего.
‑ Портключ на каминной полке, ‑ даже не оглянувшись, бросил он, когда я все‑таки отважился обратиться к нему с вопросом. – Обратный не забудь.
‑ Они не перенесли замок?
‑ Перенесли. Но все равно далеко.
Он так и стоял спиной ко мне, задумчиво разглядывая пентаграмму. Я подошел.
‑ Что ты делаешь?
‑ Тут надо что‑то поменять, я полагаю.
‑ Зачем? Она отлично выполняет свои функции.
‑ Да? – он посмотрел на меня и скривил губы. – И какие же у нее, по твоим представлениям, функции?
По его виду было абсолютно ясно, что самый логичный ответ окажется неправильным.
‑ Лорд должен знать, что ничто не останется безнаказанным.
За это я получил уничтожающий взгляд. Кес молча пошел к столу и уселся там, подперев щеку рукой.
Я упрямо отправился за ним и пристроился напротив.
‑ Так скажи мне.
‑ Портключ на каминной полке.
Не хочет, значит.
Хорошо.
‑ Альбус не собирается объявлять, что он жив?
‑ Не собирается.
‑ Почему? Ведь если Темный Лорд узнает…
‑ Это его спугнет.
‑ То есть?
‑ Он никогда не решится напасть на Хогвартс, если там будет Дамблдор.
Они рехнулись?!
‑ Вы хотите, чтобы он напал на школу?!
‑ Должно же все это как‑то закончиться. И чем быстрее, тем лучше.
‑ Ты считаешь, что уже скоро?
‑ Вопрос нескольких недель.
‑ Мы победим?
‑ Ты – нет. Во всяком случае, я очень на это надеюсь.
Почему он всегда разговаривает на языке, которого я не понимаю?
Сколько можно, в конце концов!
‑ Ты хочешь, чтобы Темный Лорд…
‑ Это невозможно, ‑ устало перебил он. – Но любая победа воняет мертвечиной. Я ненавижу этот запах. Когда от тебя завоняет победой – это будет последний день моего здесь пребывания.
Они договорились… И Фэйт знает об этом. Когда кончится война, они меня бросят. Оба.
‑ Шлимазл тебе больше по вкусу?
‑ Портключ на каминной полке, ‑ в третий раз повторил он.
‑ Ты не хочешь со мной разговаривать?
‑ Не хочу.
Он сердит за что‑то. И я опять не знаю, за что.
Но мне не десять лет, чтобы спрашивать, что я опять сделал не так.
Отлично.
Я встал и пошел к Западному камину.
Если так, то я сейчас поговорю с Альбусом ‑ и мне тоже никто не мешает сбежать от них.
На этот раз я все сделаю правильно.
К черту виски. Я и так доплыву.
Я решительно взялся за стоящий на полке резной подсвечник и оказался в небольшой и абсолютно пустой комнате. Холод в ней был собачий, а через узкое окошко проглядывало темное небо с одинокой звездой.
Отлично. Тут еще и часовой пояс другой. Основательно так другой.
Я закутался в плащ и, обхватив себя руками, побрел искать Альбуса.
Это был старый и невероятно запущенный замок. Говорили, что Гриндельвальд сам его построил, но я достаточно разбирался в этих вещах. Или не сам, или это не Нурменгард.
Масса бесконечных узких коридоров, уходящих, казалось, в никуда, резкие подъемы, какие‑то колодцы, решетки и категорически молчащие привидения. Ни одно из них не ответило на мои вопросы. Как будто я со стенами разговариваю.
То ли они все хамы, как и их хозяин, то ли не знаю что.
Не скучно, наверное, было Гриндельвальду пятьдесят лет тут сидеть. То Альбус развлекал, то эти… субстанции.
‑ А живой тут кто‑нибудь есть? – закричал я, окончательно заблудившись в каком‑то темном зале, потому что все коридоры, по которым из него можно было выйти, долго петляя, приводили в итоге в него же.
‑ Это еще кого тут принесло? – раздался злой голос совсем близко от меня. Я шарахнулся с перепугу и выставил перед собой палочку.
‑ Это Северус, ‑ так же близко, как будто он стоял рядом, радостно ответил Альбус.
‑ А что он тут потерял?
Я не мог понять, где они, и, как баран, крутился на одном месте.
‑ Альбус, черт вас возьми! Как отсюда выйти?!
‑ Да, Шляпа, этот нервный молодняк к тебе. Я буду наверху.
‑ Дамблдор! – заорал я, окончательно взбесившись.
‑ Северус, что же ты так кричишь? – он стоял рядом и улыбался. – Пойдем.
‑ Я замерз!
‑ Чаю?
‑ Нет!
Сколько раз за последние полгода я мечтал услышать этот вопрос.
И что теперь?
‑ Извините.
‑ Пойдем, ‑ повторил он, ни капли не обидевшись. Обнял меня за плечи и потащил в тот коридор, которым я сам пытался выйти из этого жуткого зала как минимум трижды.
С Дамблдором все стало совсем другим. Проходы перестали петлять, лестницы ‑ вести в никуда, а за окнами наступил день.
Как, ради Мерлина, они это делают?
~*~*~*~
Я сидел рядом с Руди и думал о том, как сильно мне все это не нравится.
‑ Люци, ‑ чуть слышно прошептал он. – Проследи, чтобы Беллочка не привела сюда Повелителя.
‑ Но почему? Он отлично разбирается в темных проклятьях. Пусть посмотрит.
‑ Еще и его я не перенесу, ‑ все так же тихо и невнятно сообщил он и закрыл глаза. – Хватит Снейпа.
Ну, знаете…
Хорошо.
Не хочешь Шефа – не надо.
Я думал до вечера. Взвесил все «за» и «против» и к ночи попросил глянуть на все это безобразие Кеса. Не знаю, как чужих, а родственников Князь вообще лечит руками. Я видел, как он в секунду привел в порядок ногу Айса. И мне помогал не раз. Руди, конечно, ему никто, но...
Судя по всему, Кеса никакие «но» не волновали. Он явился без всяких вопросов, потрогал лоб, посчитал пульс, хмыкнул и, как мне показалось, остался очень доволен.
Руди очнулся и испуганно посмотрел на него.
‑ Как дела? – почти нежно спросил его Кес.
‑ Отлично, ‑ хрипло ответил он и перевел на меня полный отчаяния взгляд.
‑ Вы очень больны, ‑ проникновенно сообщил Кес.
‑ Я знаю, ‑ Руди чуть‑чуть пришел в себя.
‑ Собираетесь умирать?
‑ Пока нет.
‑ Это хорошо.
Мне совсем не понравилось, что они так странно разговаривают.
‑ Могу сообщить неплохие новости, ‑ вдруг заявил Кес. – Вам осталось тут лежать всего ничего.
‑ Сколько?
‑ Полагаю, от двух недель до двух месяцев. Точнее не скажу, но никак не больше.
Он считает, что Руди непременно умрет? Какой‑то у него все‑таки странный юмор.
‑ Желаю успешного выздоровления, ‑ усмехнулся Кес и кивком пригласил меня выйти с ним в коридор.
Я вышел.
‑ Твой родственник прав, Томми лучше его не видеть.
‑ Как ты это сделал? У него даже щеки порозовели.
‑ Всякое бывает, ‑ уклончиво ответил Кес. – Но если ты желаешь ему добра, никого сюда больше не води. Ему и Севочки более чем достаточно. Пускай умирает в тишине и покое, он достаточно для этого постарался.
‑ Ты… ‑ я секунду осознавал услышанное, потом повернулся и бросился к двери в спальню.
Я убью его!
Восемь месяцев! Белл ревет каждый день!
Урод!
Но Кес вцепился в мой рукав и, смеясь, принялся оттаскивать обратно к лестнице.
‑ Перестань, Люци, перестань. Если человек желает умирать, это его право.
‑ А мое право ‑ свернуть ему за это шею!
Ну, или набить морду.
Хотя бы такое право у меня есть?
Или у меня теперь тут никаких прав нет?
‑ Люци, нет.
Хорошо.
Кес, конечно, дело говорит.
А на Руди я обиделся.
Сильно.
‑ Ты сказал, два месяца?
‑ Думаю, быстрее.
‑ Так все плохо?
‑ Кому плохо?
Да, действительно. О чем это я.
‑ Люци, у меня есть к тебе небольшая просьба. Если ты свободен.
‑ Я теперь всегда свободен.
‑ Тогда пойдем.
~*~*~*~
Не знаю, зачем я ходил к нему. И так было уже все ясно. Не стоило надеяться. Альбус не хотел возвращаться.
Да и не позволил бы ему этот урод, называющий меня глупым гарсоном.
Вернувшись от них, я понял, что погорячился. Пытаться переплыть озеро днем, на глазах у всей школы, было немыслимо.
Почему, ну почему им все равно, а мне нет?
Всем! Даже Альбусу.
Даже Альбусу безразлично теперь, что станет с Хогвартсом.
Разве так может быть?
Я стоял на Астрономической башне и смотрел на белую гробницу.
Раньше я мог пожаловаться хотя бы ей!
А теперь?
‑ Северус?
‑ Что случилось, Минерва? – я обернулся.
‑ У вас в кабинете.
‑ Опять Кэрроу?
‑ Нет, Северус, я вас очень прошу, взгляните, пожалуйста, сами. Там портрет Дамблдора… На нем Николас Фламель и еще третий, с очень неприятным взглядом. Они говорят, что справляют что‑то.
‑ У меня в кабинете?!
Тревеса им мало? Там бы справляли!
‑ Альбус уже лыка не вяжет. Дает мне противоречивые указания, и, по‑моему, они там все такие.
Сбегая вниз по лестнице, я уже практически не сомневался, что это за неизвестная личность с тяжелым взглядом, так сильно не понравившаяся Минерве. Я просто это знал. Но я ни разу не видел ни единого изображения этой личности, и было у меня такое нехорошее подозрение, что они сделали с директорским портретом что‑то противоестественное.
Кто им позволил трогать портреты в моем кабинете?!
Я влетел туда и тут же увидел всех троих. Они действительно пили вино, причем бокалы для него позабыли там, откуда это вино принесли. А Фламель так просто не отрывался от моей фляги. Ясное дело, Минерва в ужас пришла.
‑ Вы совсем обалдели? – зашипел я на них, понимая, что у меня почти нет времени. Минерва скоро тоже будет здесь. ‑ Убирайтесь отсюда!
‑ О! Кес! Твои тридцать три несчастья пожаловали! – захохотал Фламель, ткнув в меня пальцем.
‑ Ник, он один, ‑ одернул его Кес.
Дамблдор смотрел внимательно и немного хмурился, чуть заметно показывая глазами в сторону камина.
Так. «Лыка не вяжет» ‑ это совершенно точно не про него. Что‑то они тут задумали. Знать бы еще что. Могли бы и предупредить. Минерву они попросту хотели прогнать, понятное дело. Она им мешала.
Остальные портреты все как один делали вид, что спят.
‑ Ник, идем, они сами разберутся, ‑ Кес настойчиво потянул Фламеля за рукав, и они исчезли за рамой.
‑ Как вы это делаете, Альбус?
‑ Министерство перекрыло все камины.
‑ А нам‑то что?
‑ Вашу сеть сегодня под утро заблокировали тоже.
‑ Как это? Она международная. Министерство не может этого сделать просто из территориальных соображений.
‑ Скажи об этом Тому.
‑ Мне не нужно ничего ему говорить, вы… Альбус, вы знаете, для чего у нас на Тревесе пентаграмма?
‑ Нет, ‑ улыбнулся он.
Я прикусил язык, но тут, очень кстати, в кабинет ворвалась запыхавшаяся Минерва.
‑ Альбус, как вам не совестно, честное слово! – набросилась она на Дамблдора. – Разве можно? В таком месте!
‑ Можно, ‑ сказал я и сам удивился. – Это мой кабинет, пусть делает что хочет.
‑ Как вам будет угодно, Северус, ‑ она обиженно поджала губы и гордо удалилась, хлопнув на прощанье дверью.
Это было даже хорошо. Ночью я опять хотел попробовать переплыть озеро. И если получится, то только они меня и видели. Все они. И Альбус, и Кес, и эта жуткая школа, и Темный Лорд. Все, кому без конца что‑то от меня нужно.
А Фэйту я потом напишу.
Теоретически, надо было пойти домой. Навестить Кеса, выяснить, что случилось с нашей сетью, а главное, почему Кес вообще позволил Лорду ее тронуть.
И что теперь будет.
Но во‑первых, выяснять все это мне не хотелось.
А во‑вторых, если я ночью уплыву, то какое мне дело? Сами разберутся. Уже без меня.
Решение было принято, и я, гордясь собой, отправился к воротам Хогвартса, чтобы аппарировать оттуда в Лондон. Если сейчас окажется, что в Гринготтсе у меня есть золото, то сегодня ночью меня здесь не будет. А если окажется, что нет, то тем более. Не пропаду.
Деньги у меня в сейфе были, и было их там много. Я взял два тяжелых мешочка, сунул их в карманы плаща и, выйдя из банка, медленно направился вдоль по Диагон‑аллее. Выглядела когда‑то раздражавшая яркими красками и весельем улица ужасно. Но мне было не до того. Золото оттягивало мантию, и плыть с ним было опасно. А возвращаться за ним после – глупо. Вдруг не сработает. Тут же подивившись собственной бестолковости, я вытащил палочку и, направив ее на карманы, сделал мешочки маленькими и легкими.
Совсем они меня замучили своей физикой.
Я прошел еще несколько шагов и аппарировал домой. В конце концов, надо хоть побывать напоследок в Ашфорде. Не насовсем же я собираюсь сбежать, а только пока все это не кончится.
Картина, представшая мне на Тревесе, в целом была чудовищной. В торце стола сидел до крайности расстроенный и перепуганный Фэйт, а по бокам от него – Кес и Дамблдор, которые увлеченно что‑то ему втолковывали и смеялись.
В этом не было бы ничего ужасного, но перед Фэйтом стоял думоотвод Дамблдора.
Они требовали каких‑то сведений.
И мне не надо было обладать талантами телепата, чтобы понять, о ком они хотят получить информацию.
Конечно, обо мне.
Но когда я появился перед ними, бросая гневные взгляды, обрадовались все трое. Фэйт понял, что спасен, Кес и Дамблдор решили, будто я помогу им добиться от Фэйта того, что им нужно. А нужны им были его детские воспоминания обо мне.
Я обалдел. У них самих мало, что ли? При чем тут Фэйт?
‑ Нет, Северус, ‑ мягко ответил Дамблдор, когда я спросил об этом. – Нам нужны воспоминания постороннего человека. И желательно, того же возраста, что и ты.
‑ Зачем?
‑ У нас ностальгия, ‑ усмехнулся Кес. – Ты давно никого не травил. Мы скучаем.
‑ Обойдутся, ‑ спокойно сказал я, глядя Фэйту в глаза. – Пойдем отсюда.
Но Альбус как‑то быстро и ненавязчиво разрядил обстановку, предложив пока отправить мистера Малфоя домой, и, когда Фэйт ушел, я успокоился.
Потом они рассказали о наших новостях. О том, как Кес с Фламелем полтора часа после закрытия сети пытались свернуть пространство в Западном камине, а там что‑то переклинило, и любой ступивший туда мгновенно попадал в Трансильванию. И как им все‑таки удалось, уже после, когда Альбус привел Гриндельвальда, перевести вектора на Дублин.
‑ Но Дублин не наш! – воскликнул я, когда ко мне вернулся дар речи.
‑ Вот именно, ‑ засмеялся Кес. ‑ Не волнуйся, Севочка, все обошлось.
Дублин был не просто не наш. Город находился на нейтрально‑вражеской территории. А таковой она считалась потому, что Кес последние лет сто пытался заполучить ее в семейное пользование. Это ему так и не удалось, но воды он там намутил достаточно, и хозяева города Князя нашего тихо ненавидели. И нас всех заодно.
Направить туда Западный камин было делом, мягко скажем, рискованным.
‑ И чем все закончилось? – спросил я, радуясь, что «обошлось». Мне как раз только разборок с соседями сейчас и не хватает. Для полного комплекта.
‑ Да ничем. Свернули все как положено.
‑ То есть Западный камин работает теперь без сети? Не как камин, а как Джойн?
‑ В целом ‑ да.
‑ Хорошо. А зачем вам воспоминания Люциуса?
‑ У Альбы, как всегда, дюжина новых идей. Одна гениальнее другой.
‑ Кес, я бы попросил, ‑ засмеялся Дамблдор. – Дело в том, Северус, что Гарри уже уничтожил почти все хоркраксы.
Я занервничал.
Ему никогда не уничтожить все. Потому что до нашего все равно не добраться.
Но Альбус не знал этого.
А Кес молчал, как будто разговор наш его не касался. Молчал и сосредоточенно гладил Хлюпа, как обычно пристроившегося у него на коленях.
‑ И что? – спросил я. – Вы не собираетесь с ним встречаться?
‑ Нет, Северус. Я уже ничем не смогу помочь Гарри.
Ну да. А как насчет смерти?
‑ Знаете, Альбус, меня тоже не греет идея сообщать ему о том, что необходимость добровольно подставить голову под смертельное заклятье Темного Лорда давно стала фактом его биографии. Это вам придется сделать самому. Вы всегда знали, что растите мальчишку на убой, вам и карты в руки.
Кес беззвучно смеялся, но молчал. Он даже не смотрел на нас.
‑ Да, так было, ‑ спокойно ответил Дамблдор. – Но до возрождения Волдеморта оставалось неясным, придется ли Гарри пожертвовать жизнью, а после ‑ стало очевидно, что в смерти они связаны еще сильнее, чем в жизни. Мальчик не может умереть, пока жив Том.
‑ Каким образом?
‑ Сложно сказать, ‑ вздохнул Дамблдор. – Но я думаю, дело обстоит именно так.
‑ А если нет?
‑ Севочка, не усложняй, ‑ вмешался Кес.
Значит, все еще хуже, чем я думал.
‑ То есть вы, Альбус, не просто хотите, чтобы я сообщил Поттеру радостную весть о природе их связи с Темным Лордом, но еще и обманул его при этом, уверив, будто ему придется умереть? Так? Благодарю покорно. Это не ко мне. Сами, пожалуйста.
~*~*~*~
Нетрудно было догадаться, что они затеяли какую‑то фальсификацию. Причем глобальную. Но ведь Кес, насколько я знал, получил в свободное пользование наш с Айсом думоотвод еще летом. Так чего им не хватает? Зачем нужны именно детские воспоминания? Подделка в данном случае штука неблагодарная. Добиться достоверности невозможно, и это все знают. Потому воспоминания и считались всегда серьезнейшим доказательством. Их нельзя фальсифицировать. Места стыков и подчисток не закрываются ничем, их видно.
А для чего Кесу с Дамблдором могли понадобиться мои настоящие детские воспоминания об Айсе, я представить не мог.
Хотя и очень старался.
Глава 12. V. Симфония абсолюта (часть 2)
Нет, что ни говорите, а покойный был замечательным стилистом.
Григорий Горин, «Дом, который построил Свифт»
‑ Я и не прошу тебя лгать, Северус, ‑ Альбус глянул на Кеса, как будто искал поддержки.
‑ Да скажи ему как есть, ‑ Кес почему‑то рассердился и спихнул Хлюпа на пол. – Шесть лет незнамо чем занимался, а теперь вроде как и не при чем.
Я занимался?..
‑ Я?!
‑ Нет, я, ‑ Кес встал и, заложив руки за спину, отправился гулять по Тревесу.
Что они опять от меня хотят?
‑ Видишь ли, Северус, у нас тут несколько проблем, и все они сходятся на тебе.
‑ А что‑нибудь у вас есть, что на мне не сходится? – язвительно спросил я.
Он пропустил это мимо ушей, как они с Кесом всегда пропускали любое мое хамство.
‑ Гарри добрый, умный мальчик, но тебя он ненавидит почти так же, как Волдеморта. Говорят, он даже прилюдно грозился убить тебя при встрече.
‑ А что тут удивительного?
‑ Действительно, ‑ зло прокомментировал Кес с другого конца Тревеса.
‑ Мне нет никакого дела, Альбус, до того, как ко мне относится мистер Поттер.
‑ Ненависть будет мешать ему выполнить задуманное.
Это меня удивило.
‑ Ненависть только помогает. Она придает сил и заставляет помнить о цели.
‑ Северус, это не так, ‑ очень мягко ответил Дамблдор. – Я понимаю, что ты не согласен, но постарайся сейчас просто мне поверить. Ненависть – чувство разрушительное.
‑ Вы сами, ‑ очень тихо, чтобы не услышал Кес, сказал я, ‑ вы сами, Альбус, учили меня злиться. Вы говорили – что угодно, только не холодное безразличие. Разве не так?
‑ Все так, ‑ он вздохнул. – Но ты не Гарри.
Это точно.
‑ Вы сравниваете меня с Поттером? Вы смеете сравнивать меня с этим бездарным, глупым, бестолковым мальчишкой?!
‑ Хватит, ‑ Кес внезапно оказался сзади и чуть сжал мне плечи, успокаивая. – Альба, довольно. Не получится, я предупреждал. Уходи, пожалуйста. Изволь решать свои проблемы сам.
Дамблдор еще раз посмотрел на меня грустно и безнадежно, молча встал и через минуту исчез, ступив в Западный камин.
‑ Он работает в разных направлениях? – удивленно спросил я, задрав голову, чтобы увидеть Кеса, который так и стоял сзади, положив руки мне на плечи.
‑ Можешь себе представить, ‑ засмеялся он. – У Гриндельвальда тоже есть свои таланты.
‑ А без него вы справиться не смогли?
‑ С ним вышло намного быстрее и без побочных эффектов.
‑ Что, вообще?
‑ В том‑то и дело.
‑ Но ни один маг не работает без побочных эффектов.
Кес обошел стол и сел напротив.
‑ Гриндельвальд, Севочка, колдует не как маг, а как недоученный школяр.
‑ И поэтому у него получается то, что не получается у вас?
‑ Как видишь.
‑ Ты объяснишь это?
‑ Он практик. Определяет одну цель и идет к ней прямо. Никаких сомнений, размышлений, поисков иных путей. И никакого удовольствия.
‑ Но ведь так цели достигнуть проще.
‑ Разумеется.
‑ Тогда в чем смысл? Остается только удовольствие.
Я хотел добавить, что это никому не нужная роскошь, но подумал о Фэйте и не стал.
‑ И разнообразие, Севочка. Гриндельвальд не сможет сделать то же самое во второй раз иным путем. Он не обдумывает проблему, он ее решает.
‑ Когда нет времени, это хорошо.
‑ Зависит от сложности составляющих.
Я задумался, как при таких условиях Гриндельвальд решил бы летом нашу проблему с попыткой Темного Лорда захватить Ашфорд, и засмеялся. Поубивал бы всех, наверное.
Но обсуждать это с Кесом не стоило.
‑ Ты можешь в двух словах обозначить, чего хотел от меня Альбус?
‑ В двух? Не смогу.
‑ Ну, в пяти. И я хочу обедать.
Это всегда его радовало, и мы убили на обед часа два, на протяжении которых так ни слова и не сказали про Дамблдора. Я рассказывал, как был в Гринготтсе, потому что решил от них сбежать, а он смеялся над моей глупостью и предложил подождать гибели Темного Лорда.
‑ Но он не может окончательно погибнуть, пока здесь, у нас, лежит желтый камень. Так?
‑ Так.
‑ И что ты собираешься делать?
‑ Там видно будет.
‑ Ты мне не скажешь? Или ты еще не решил?
Дата добавления: 2015-12-08; просмотров: 73 | Нарушение авторских прав