|
Читайте также: |
Сразу сделалось совсем неважным все, что когда‑либо занимало мои мысли, а то, что теперь становилось важным, четко выстроилось ровными рядами.
‑ Нет, я помню.
‑ Задание будет выполнено сегодня! Понимаешь, сегодня! Он сделает меня своим доверенным лицом. Он обещал.
‑ Да. Это очень хорошо, Драко. Напомни мне, пожалуйста, как давно он дал тебе это задание?
‑ Так еще прошлым летом.
‑ Точно. У тебя все получится, Драко. Удачи.
Я быстро перевернул зеркало отражающей стороной вниз, чтобы не закричать в него: «Беги! Беги оттуда! Брось все, прямо там, где стоишь, и беги что есть сил!»
Вместо этого я как можно тише встал с кровати, подошел к столу, взял в руки шахматную доску, приблизился к подоконнику, на котором, прикрывшись крыльями, спал Крис, и, размахнувшись, со всех сил опустил доску ему на голову.
~*~*~*~
Я сидел на Тревесе и рассматривал часы, которые подарил мне Дамблдор. На них было двенадцать стрелок, но не было цифр. Вместо цифр по кругу двигались маленькие планеты.
Особой нужды спрашивать Альбуса, как ими пользоваться, я не видел. Во‑первых, это, очевидно, знает Кес, раз еще до Рождества просил директора оставить часы мне. А во‑вторых, я должен сам понять, что с ними делать. Это часть магии подобных вещей. Они могут для одного человека работать совсем не так, как для другого.
Кес появился, как всегда, тихо и незаметно.
Но он хотя бы появился.
И на том спасибо.
‑ Помнишь, ты говорил, что Гончар не может умереть?
‑ Да? – равнодушно спросил он, заглядывая мне через плечо. – Значит, не может.
Замечательная логика.
‑ Так вот, ты говорил глупость.
‑ Да?
Кажется, я его заинтересовал.
‑ Да.
‑ Томми уже убил вашего мальчика? Какая досада.
Нет, это просто невозможно!
‑ Не убил, ‑ я изо всех сил старался попасть в его беспечный тон и ничем не показать кипевшей во мне злости. ‑ Но Дамблдор считает, что это неизбежно.
‑ Он вовсе так не считает.
Кес направился к Западному камину и принялся простукивать его внутренние стенки кочергой.
‑ Но он сам сказал мне!
‑ Не кричи, я прекрасно тебя слышу.
Он положил кочергу на пол у камина и вернулся к столу, за которым я сидел.
‑ Если человек что‑то говорит, это вовсе не значит, что он действительно так думает.
Что за привычка всех судить по себе?!
‑ Он так думает. Он был очень расстроен.
‑ Он расстроен, потому что несколько лет искал способ вытащить эти несчастные куски из хоркраксов, не повредив оболочки. И не смог.
‑ Ты в этом не хотел ему помогать?
‑ Севочка, мне не нравится твоя чрезмерная заинтересованность чужими делами. Ты бы лучше обратил внимание на камин.
‑ Что с ним?
‑ Он не держит направление.
‑ Как?! Давно?
‑ Да дней пять уже.
‑ Я посмотрю. Потом.
‑ Когда?
‑ Вечером.
‑ И сколько того вечера ждать? – улыбнулся он.
‑ Я посмотрю сегодня вечером. Когда… когда все это закончится. Хорошо?
‑ Хорошо.
‑ Кес, какой смысл мальчишке умирать, если ему все равно не уничтожить хоркраксов?
‑ Никакого.
‑ Дамблдор знает про алмаз?
‑ Если ты ему не сказал, то нет.
‑ Я не говорил.
‑ Неужели?
‑ Я правда не говорил!
‑ Похвально.
‑ Но тогда…
‑ У Альбы есть все основания полагать, что ваш Гончар не умрет. Если все сделает правильно, конечно.
‑ Что он должен сделать?
‑ Откуда же мне знать?
‑ Кес!
‑ Так когда камин‑то починишь?
‑ Как только Дамблдор умрет, ‑ таким же медовым голосом ответил я. – Вот сразу после похорон и займусь.
‑ Отлично, ‑ кивнул он. – А часы на шею вешать нельзя. Только в руках держать можно.
‑ Кес! Ты меня совсем за слабоумного держишь?
‑ Извини, Севочка, не сердись, я на всякий случай.
Как надо ко мне относиться, чтобы заподозрить, что я нацеплю на шею подобную вещь?!
‑ Я похож на самоубийцу?
Он смерил меня озадаченным взглядом.
‑ Да.
Сволочь.
Он засмеялся.
‑ В общем, часы держи в левой руке. Чтобы накладок никаких не было. Все до секунды должно совпасть. Что там с отражателями?
‑ У Темного Лорда стоит. И магнит тоже. На Астрономической башне этот твой чертов агрегат установили. На самом парапете. Если у этого типа, который пространство закоротил, тоже все в порядке, тогда…
‑ Надеюсь, что хоть на этот раз он ничего не перепутал, ‑ проворчал Кес. – Редкая бестолочь.
Я тоже надеюсь. Очень любопытно посмотреть на очередного «старого приятеля», за которого Альбус так переживает. И которого Кес открыто называет бестолочью.
Потому что открыто Кес не называет бестолочью даже меня.
‑ Значит, ты считаешь, что Поттер не умрет?
‑ Да мне все равно.
Мне тоже, мне тоже, мне тоже.
И противно.
‑ Но учитывая развитие вашей дивной эпопеи, вообще‑то не должен. Так что сделай все, как просил Альба. Ты и так оказал ему очень сомнительную услугу, не позволив умереть прошлым летом.
‑ Следуя такой логике, если кто кого‑то спас ‑ потом должен его убить.
‑ Не обязательно, ‑ ничуть не смутившись, ответил Кес. – Каждый случай особенный. А уж ваш‑то вообще за гранью всех мыслимых пределов.
~*~*~*~
Когда я поднял шахматную доску, то ничего на подоконнике не обнаружил.
Не то что раздавленной летучей мыши, а вообще ничего.
Может быть, никакого Криса не было? И мне просто показалось, что он там? Ведь целый год я ежедневно видел его именно там.
В любом случае, рассуждать некогда.
Сейчас лучше поторопиться.
Они год морочили мне голову. И Кес, и Айс, и этот мелкий пищащий мерзавец.
Зачем они это делали?
Предположим, я бы знал, что Темный Лорд задумал убить Драко. Потому что иначе как попыткой убийства задание избавиться от директора Хогвартса назвать нельзя. Это и самому Шефу не по плечу.
Что бы я сделал?
Я бы потребовал меняться обратно?
А смысл? Очевидно, что Айс…
Они просто не хотели меня пугать? Ведь Кес прямо говорил весь год, что с Драко не может ничего случиться, потому что Айс следит за этим.
Хорошо. Предположим, они лгали ради меня. Чтобы я не волновался. Возможно, на их месте…
Да.
Наверное, я сделал бы для Айса то же самое.
Но это при условии, что не было бы иных вариантов. А у меня были. Я не стал бы прятаться здесь столько времени, если бы знал.
А крайним оказался Драко.
И, кстати, Крис.
Я снова осмотрел подоконник.
Прелесть какая…
Счастье, что его там не оказалось.
Ладно. С Айсом на месте разберемся. Надо сказать Руди, что нам пора.
Нам давно уже пора.
Флетчер мне все уши в стену простучал. Удивляюсь, как она еще не рухнула.
~*~*~*~
Если разом осушить пузырек с пометкой «Яд!», рано или поздно почти наверняка почувствуешь недомогание.
Льюис Кэрролл,
«Алиса в Стране Чудес»
Картина, представшая моему взору на вершине Астрономической башни, была прекрасна. Глобализмом и неотвратимостью.
Правда, Альбус уже на ногах не держался. Он медленно сползал на пол, опираясь спиной о парапет, и я усмехнулся, вспомнив, как Драко сказал мне, что директор направился выпить в один из трактирчиков Хогсмида. Глядя сейчас на Альбуса, просто невозможно было усомниться, что он таки выпил. И очень основательно.
Но пьян он был или трезв, а навалился на парапет ровно в том месте, где мы с ним крепили отражатель. И вообще, выпить перед смертью не грех.
Я бы тоже выпил.
Только глаза у него трезвые и несчастные.
И палочки нет.
Разоружили уже.
И ранили наверняка.
Вот он на ногах и не держится.
Я огляделся. Две метлы. Значит, и Поттер здесь. В мантии своей вечной.
Тогда почему не вмешивается? Это на него не похоже.
Драко с дрожащими руками. Обезоружить обезоружил, а убить не смог?
Ну и ладно. Может, так оно и лучше. А то не попал бы в отражатель… Хотя, кто бы ни убил, уж по отражателю не промахнулись бы. Альбус не просто так ровно перед ним устроился.
Что еще? Алекто бесится. Чего, спрашивается, выступает? Под Белл косит, не иначе. Дура безмозглая. Тебе до нашей Белл ‑ как Поттеру до Шефа.
И оборотень очередной. Так вам и надо, господин директор. Вы же любите оборотней. Наслаждайтесь. Не только же мне их подсовывать.
– У нас тут проблема, Снейп, – сказал Амикус, держа свою палочку направленной на директора, – мальчишка, похоже, не может…
Почему молчит Поттер? За подмогой побежал?
Да нет, никуда бы он не ушел.
Он же герой.
Я сунул левую руку, на которой и так уже была цепочка от часов, в карман и нашарил перстень. Поттер мигом вылетел у меня из головы. Часы! Надев перстень, я сразу понял, зачем они у меня в руке. Темный Лорд поднялся на башню. Он стоит там. Стоит и ждет. Аккурат между отражателем и магнитом. У нас меньше двенадцати составляющих. Все будет вовремя.
Я замешкался, немного оглушенный этим знанием, снял перстень и крепче вцепился в цепочку часов. Хорошая вещь. Очень удобно все успевать и никогда никуда не опаздывать.
‑ Северус…
Я посмотрел на него. Да, сейчас.
Поттер у стены, в мантии, напуган до смерти. И, кажется, обездвижен.
Не забыть бы его здесь.
Как все это… отвратительно. Я втайне надеялся, что мне удастся продержаться на должности профессора по защите дольше года. Гораздо дольше. Никому не удавалось. А мне бы удалось! И что теперь? Я вылетаю отсюда точно так же, как Люпин с Локхартом?
Потрясающая компания.
Особенно для меня.
Дамблдор окончательно сполз на пол и дышал как будто через силу.
‑ Северус, пожалуйста… ‑ умоляюще прошептал он, и я почувствовал, что, кроме всего прочего, кроме страха и бессилия, ему еще и больно. Невероятно больно.
Тянуть дальше было невозможно.
Альбус.
Отражатель.
Часы.
‑ Avada Kedavra!
Зелёный луч угодил директору точно в сердце. Тело стало медленно падать навзничь, перевалилось через зубчатую стену и исчезло из виду.
– Скорее уходим, – я схватил застывшего от ужаса Драко за шиворот и вытолкнул его в дверь на лестницу, между делом освободив Поттера. Пока мальчишка поймет, что может двигаться, пройдет еще пара минут. Успеем.
Вот уж никогда даже предположить не мог, что буду покидать Хогвартс таким нечеловеческим способом. Обернувшись, я в последний раз окинул взглядом холл, мраморную лестницу, наши часы с изумрудами…
Стоп.
Вдали слышались выкрики, и Драко уже вцепился в двери, пытаясь их открыть, но никого не было видно. Я притормозил на секунду и с невероятным удовольствием разбил заклинанием гриффиндорские часы.
Это было потрясающее зрелище.
Медленно и неотвратимо Гриффиндор терял все заработанные за год очки. Рубины с грохотом сыпались на пол, а я стоял, как зачарованный, и смотрел на эту прекрасную картину.
Если уж мне не преподавать здесь больше, то я хоть напоследок снял с этих уродов все баллы.
Вот так вот.
Одним ударом.
И сразу все.
Никому не удавалось.
За всю историю школы.
‑ Профессор! – испуганно выкрикнул Драко от дверей. – Скорее!
Я с сожалением оторвал взгляд от высыпающихся рубинов и, сильно западая на левую ногу, побежал к дверям.
Глава 5. III. Deep, deep trouble, или Системы отсчета (часть 1)
Я богословьем овладел,
Над философией корпел,
Юриспруденцию долбил
И медицину изучил.
Однако я при этом всем
Был и остался дураком.
Гете, «Фауст»
История пространственно‑временная, в которой Темный Лорд Волдеморт осознал бескрайность своих возможностей, а профессор Снейп ‑ ограниченность возможностей Старейшего Князя. А еще о глубине души человеческой. И вообще, о ее наличии.
Айс был мне не рад.
Вид имел какой‑то затравленный, взгляд тоскливый и спину стал сутулить. В общем, когда я на него поглядел, мелькнула мысль, что это не я год в тюрьме сидел, а он.
То ли дело Нарси.
Всю ночь проревела.
Это было приятно.
И, конечно, я узнал от нее обо всем, что случилось в мое отсутствие.
Но ведь и с Айсом надо было о чем‑то говорить.
‑ Как я должен это понимать?
‑ Что именно? – он и не думал защищаться. Если я тоже настолько постарел за этот год, то можно пойти повеситься. В таком виде жить нельзя.
‑ Почему ты ничего не сказал мне? Нарси чуть с ума не сошла от беспокойства.
‑ Тебе тоже хотелось?
Да ладно. Заботливый ты мой.
‑ Ты должен был мне рассказать.
~*~*~*~
‑ Кес запретил, ‑ я, сам от себя не ожидая, свалил все на отсутствующего.
И вот пусть только попробует этот мерзкий казуист меня сдать. Я все им сделал. И ему, и Дамблдору, и, как теперь выяснилось, Гриндельвальду. «Гил». «Старый приятель Альбы». Они так и собираются меня за дурачка держать? До старости?
‑ Послушай, Фэйт. Когда ты попал в тюрьму… В смысле, когда я попал, но все думали, что ты, мог ли кто‑то хотеть твоей смерти?
‑ Доброжелатели всегда найдутся, ‑ беспечно ответил он. И я понял, что почти счастлив. Плевать на Гриндельвальда.
‑ Хорошо. Тогда так: пока я сидел там, меня трижды пытались отравить. Ты не знаешь, кто бы это мог быть?
‑ Не представляю, ‑ очень убедительно изображая равнодушие, солгал Фэйт. – Не представляю.
Он знает, кто у нас такой талантливый. И его это не волнует.
Тогда почему это волнует меня?
‑ Айс, тебя Шеф хотел видеть. Сам пойдешь или мне доверишь?
‑ Сам пойду. Ты вот, говорят, ходишь неправильно.
‑ Ничего.
‑ Думаешь?
‑ Уверен. Во‑первых, если бы Шеф был таким глазастым…
‑ Он глазастый, ‑ засмеялся я. – Или тебе мало?
‑ Ну… он, наверное, не на то смотрит.
‑ А на что он, по‑твоему, смотрит?
‑ Раньше я думал, что когда он говорит с человеком, то смотрит прямо ему в душу. А теперь мне кажется, что он смотрит только в себя. ‑ Фэйт задумался на секунду и совершенно серьезно добавил:
‑ Но ни хрена не видит.
Я люблю его.
~*~*~*~
Новостей было много.
Во‑первых, Айс убил Дамблдора.
Нет, я уже знал про клятву, но… что‑то здесь нечисто.
Я уверен.
Во‑вторых, в ночь убийства директора Хогвартса Темный Лорд разрушил Фарфоровую башню. И не просто разрушил, а с землей сравнял. Следа не осталось.
И как это получилось, он не знает.
‑ Вы, наверное, так обрадовались смерти старика, мой Лорд, что… ‑ неосторожно предположил Эйв и тут же получил «Cruciatus».
Вот кто за язык тянул?
Помалкивал бы лучше.
Видит же, что человек злится. Обидно так вот ни за что замок стереть. Даже страшно теперь радоваться. Порадуешься от души – и на улице.
~*~*~*~
Шеф ждал меня в бальном зале Имения. Он смотрел в окно, но обернулся на звук шагов и холодно сказал:
‑ Дамблдора хоронят завтра, Север.
‑ Да, мой Лорд, ‑ я пытался понять, что ему надо.
‑ На территории Хогвартса, ‑ с ненавистью процедил он. – Ты знал об этом?
‑ Да, мой Лорд.
Может быть, нужно было солгать. Но я как‑то оказался не готов к такому вопросу.
Какая ему разница?
Он собрался осквернить могилу?
Перед моим мысленным взором четко нарисовалась потрясающая воображение картина. Темный Лорд ночью медленно подходит к гробнице Дамблдора, разбивает заклинанием крышку, раздвигает полы мантии и…
‑ Север!
Ах, черт. Вот что за привычка беспрерывно копаться у меня в голове?
‑ Какая разница, где его похоронят, мой Лорд, ‑ виновато пробормотал я, пряча глаза. – Он сделал распоряжения на случай своей смерти, и я не думаю, что Министерство ему откажет.
‑ Министерство действительно уже ни в чем не сможет ему отказать. Верно, Север?
Голос звучал все так же холодно, но не зло, и я понадеялся, что о моих хамских фантазиях Шеф больше не вспомнит.
‑ Ты оказал мне неоценимую услугу, друг мой. Я никогда ее не забуду.
Хорошо бы.
‑ Но, как ты знаешь, случилось непредвиденное. Я остался без замка.
Кем не предвиденное?
Вот теперь ни одной мысли не прочитаешь.
Даже не надейся.
‑ Да, мой Лорд. Непредвиденное и серьезное несчастье.
‑ Не такое это и несчастье. Ты даже представить себе не можешь, Север, как удачно все сложилось.
Представить не могу? Ну да. Удиви меня.
‑ Ты оказался настолько предан мне, что я решил оказать тебе великую милость и сделать своей резиденцией твой дом.
Что?..
‑ А… А Кес согласен?..
‑ Кого это волнует? ‑ раздраженно бросил он.
Я почувствовал, как мне за шиворот медленно, тоненькой струйкой льется холодная вода. Ощущение было настолько реальным, что я с трудом сдержал желание проверить это.
‑ Пришло время избавиться и от второго назойливого старика, раз уж у тебя хватило решимости убить первого. ‑ Он возбужденно ходил передо мной взад и вперед. ‑ Тем более что это не представляет никакой сложности.
Надо было Фэйта сюда отправить. Он же предлагал. Я понятия не имею, как теперь быть. То есть вообще.
‑ Да, мой Лорд, ‑ самый полезный ответ на все случаи жизни.
‑ Так ты согласен?
На все, кроме этого.
‑ Нет, мой Лорд.
Впервые в жизни я сказал ему «нет». Ощущения были… волнующие.
‑ Громче!
‑ Да, мой Лорд. Как прикажете.
‑ Кажется, тебя обуревают суетные сомнения, Север?
‑ Я не знаю, как это сделать, мой Лорд. Я не смогу отдать вам Ашфорд, если Кес будет против.
‑ Замок твой, а не его. Если ты пока не способен избавиться от этой за много лет опостылевшей тебе опеки кардинальным способом, просто выгони его. Это твой дом. А он живет там много лет, как будто…
Это нельзя было слушать.
Он говорил все то, о чем я действительно думал уже много лет.
И опека опостылела.
И сборища «старых приятелей».
И то, что Кес ведет себя по‑хозяйски. Как будто Ашфорд принадлежит ему!
Но Наследство…
‑ …вовсе не обязательно. Если пока у тебя не хватает сил, то просто выстави его вон. А потом, когда мы разберемся с Министерством и жалким мальчишкой Поттером, когда я получу то, чем должен владеть по праву рождения, тогда я научу тебя, как уничтожить твоего врага.
Все по отдельности было вроде бы правильно. А вот вывод сразу отрезвил. И свел на нет всю его искусную паутину.
Сердце билось где‑то в районе пяток.
Вам не следовало называть Кеса моим врагом.
Слишком грубо. Грубо работаете. Мой Лорд.
Как я вообще мог упустить тот момент, что после смерти Дамблдора Шеф потребует от меня новых подвигов?
Я ни разу не подумал об этом за весь год!
Моего врага?
Да Кес прав!
Сто раз прав!
Я действительно шлимазл.
Мерлин Великий, это надо же было так вляпаться! Не двумя ногами, не по пояс и даже не по горло. А вот так сразу и по самую макушку.
Если я сейчас откажусь, он меня убьет. Вон и палочку достал.
Если соглашусь…
Да никогда в жизни!
Он никогда не войдет в мой замок! Только не туда!
Я сам виноват. Я сам с ним связался. И если это последнее, что я могу сделать для Семьи, то я это сделаю.
‑ Замок принадлежит Семье, мой Лорд.
‑ И что? – вкрадчиво спросил он, впившись в меня злющим взглядом.
‑ Семья в войне не участвует. У нас нейтралитет. Вы не можете у нас поселиться.
‑ Могу, Север, ‑ спокойно сказал он. – Могу. Но ты не бойся. Сомнения обуревают всех слабых духом. Я помогу тебе.
Лучше бы напал. Вот честное слово.
Нет, это я с перепугу нафантазировал. Он не убьет меня. Это бессмысленно.
И очень опасно.
Заставит?
Но как?
Меня нельзя заставить.
Можно только убить.
‑ Для начала, мой друг, ‑ почти нежно начал он, ‑ ты напишешь Кесу письмо.
Взмах палочки ‑ и передо мной бюро с чернильницей и пергаментом.
Спорить было глупо.
Напишу.
Что угодно.
‑ Диктуйте, мой Лорд.
‑ Нет, сам напиши. Пусть убирается. И не забудь ему напомнить, что все, находящееся в замке, принадлежит тебе.
Вот оно как. Вот что тебе нужно.
Ну‑ну.
Что именно ему нужно, я постарался мгновенно забыть и больше об этом не думать. Предполагалось, что мне ничего неизвестно. Да и Фэйт к этому делу так руку приложил, что мало не покажется.
Ох, Кес, как же ты напортачил. И Фэйта подставил, и меня.
‑ Написал?
‑ Да, мой Лорд, ‑ я протянул ему пергамент.
‑ Отлично, ‑ он выглядел очень довольным. – Я сам отправлю. Долой слабости, друг мой, долой сомнения! Пора уже стоять на собственных ногах и самому принимать решения. Посмотри, ‑ он потряс свернутым пергаментом, ‑ вот твое первое самостоятельное решение!
И этот меня за идиота держит.
Что же я такого сделал‑то? Неправильного?
~*~*~*~
Севочка, я ничего не понял.
Кес.
~*~*~*~
Я не относился к Темному Лорду как к человеку.
То есть относился, конечно.
Но очень давно. Зрительные образы все‑таки сильно влияют на общее впечатление.
Наверное, поэтому, когда несколько лет назад Дамблдор впервые рассказал мне о хоркраксах, я подошел к этой задаче исключительно с технической стороны. То есть не принял во внимание морально‑этический аспект проблемы. Ни разу не задумался, что должен чувствовать человек, по какой‑либо причине потерявший часть души. Как он после этого себя ощущает, чего ему не хватает. Я смотрел на вопрос с той стороны, с которой Дамблдор мне его показал. То есть раздумывал, как теперь все это найти и уничтожить. Мне в голову не приходило, что Темный Лорд может когда‑нибудь пожалеть о своей разодранной душе и попытаться собрать ее обратно. Да и не будет такого.
С Дамблдором дело обстояло совсем иначе.
Я не просто воспринимал его человеком. Он оказался единственным, кто с детства был рядом со мной и всегда меня поддерживал. Что бы я ни натворил. Только он и Фэйт. Но Фэйт – совсем другое дело. Вон Кес вообще считает, что никакой души у него нет. И никогда не было. Кес, конечно, так шутит, но… должен признать, что‑то в этой идее есть. Фэйт на редкость бездушное создание. А вот Дамблдор…
Что‑то во всей этой истории мне крайне не нравилось.
Что‑то не сходилось.
И я должен был это что‑то найти.
Откуда они с Гриндельвальдом вообще узнали, получился у них хоркракс или нет?
Наверное, проверили. Должен быть какой‑то способ проверить. Уж такие волшебники, как они, сумели бы придумать, как это сделать.
Хорошо. Предположим, они проверили. Но феникс – светлая птица. Вот в чем несоответствие! Феникс никогда не станет служить темному волшебнику. Его невозможно заставить, приручить или уговорить. Кес прав. Мало у кого поднимется рука на такую птицу. Так как же вышло, что феникс… принял их души, если можно так сказать. Принял, не разрушил, сохранил.
Ладно если бы дело касалось только Альбуса. Но ведь не только его. А Гриндельвальд – злодей. Похуже нашего Лорда.
Но ведь все это было потом. Подумаешь, идеи. Мало ли у кого какие идеи.
Нет, я не верю в предумышленное убийство. Кес сразу сказал, что история темная и ясности в ней нет. Они даже не знают, кто из них убил девочку. Она могла погибнуть случайно, а подготовка проведена, и накал страстей таков, что задуманное получилось само собой. Ведь так может быть. Дамблдор уверен, что Поттер ‑ незапланированный хоркракс. А откуда директору знать, что такое возможно, как не из личного опыта.
Кроме того, Дамблдор... Не стал бы он всю жизнь возиться с человеком, который задумал убить его сестру. Хотя задумать можно что угодно. Главное ‑ не убил. Альбус весь последний год только о Гриндельвальде и переживал. Он‑то тоже прекрасно знал, что феникс злу неподвластен. Это и есть единственное, но важнейшее доказательство. Если у них получилось передать птице по частице своих душ, значит, злодейства не было. По‑другому быть не может. А что там Гриндельвальд потом вытворял, так это второй вопрос. Фоукс‑то выбрал Альбуса и остался именно с ним. Фениксы не ошибаются.
И Кес тоже наверняка это знает. Просто Гриндельвальда не выносит. Иначе как мерзавцем никогда не называет и злится при одном упоминании его имени.
Обо всем этом я думал, чтобы не думать ни о чем другом.
Отвлеченные размышления об абстрактных материях отлично помогают понять, что все сущее ‑ вздор. Наверное, Кес что‑то в этом роде имеет в виду, когда предлагает подумать о вечном.
Заняться мне нечем, и я думаю.
О вечном.
Шеф попросту взял меня в заложники.
Рано я обрадовался его незатейливому предложению написать в Ашфорд. Письменное предложение освободить замок силы не имеет никакой, а вот то, что я вообще его написал, очень живописно дает понять, насколько катастрофично мое положение.
Захочет ли Кес поменять меня на замок, я не знал.
Может быть, он поменяет меня на алмаз? Так, пожалуй, было бы проще.
Но ведь на этом Темный Лорд не остановится.
Он не самоубийца.
Раз он напал на меня, насильно удерживает и шантажирует Старейшего Князя, значит, назад ему ходу не будет.
Хотя он ведь ничего этого не делает.
Какой же хитрый мерзавец!
Ведь ничего не сделал.
Все, что происходит, ‑ на грани моего согласия. Нет открытого шантажа. Письмо‑то я сам писал. Он даже диктовать отказался.
И не нападал на меня. Он «попросил» посидеть здесь немного, «пока все не уладится». Выйти я, правда, не могу, но и протеста никакого он от меня не услышал.
Палочку забрал? Забрал. Но тоже как‑то ненавязчиво и между делом.
Он не совершал насилия. Никакого. Я сам отдал.
Если бы я мог каким‑то образом озвучить свою волю, я бы запретил Кесу пускать Темного Лорда в Ашфорд.
Чем бы мне это ни грозило.
Потому что…
Ну, потому что какого черта!
Но Шеф отлично позаботился о том, чтобы я ничего никому озвучить не смог. Не дурак. Так что мне ничего не оставалось, кроме как валяться под темно‑синим балдахином в одной из гостевых спален Имения, ждать, чем все это закончится, и думать о вечном.
Подумав о вечном еще немного, я даже нашел в случившемся неоспоримый плюс. Вопрос, идти ли завтра на похороны Дамблдора, решился без моего участия.
Надеюсь, Альбус простит мне такое неуважение.
~*~*~*~
Пьяная змея ползает по прямой.
Михаил Задорнов
Клаусу Каесиду
Ашфорд
Ирландия
Не стоит спорить со мной, Кес. Азкабан уже принадлежит нам, дементоры помогли захватить его. Они вернулись и подчиняются только мне. Министерство со дня на день тоже станет нашим. Если хочешь сохранить ваши территории, придется подчиниться. Снейп должен получить Наследство. Он всегда верно служил мне, и то, что он убил твоего друга Дамблдора, является первейшим тому доказательством. Ты не можешь ослушаться Снейпа, а он мой слуга. Отдав замок, ты сохранишь положение Семьи и обеспечишь сородичам стабильное будущее, в то время как бессмысленная война со мной неизбежно закончится для вас полным уничтожением. Нельзя думать только о себе, подумай о Семье.
Темный Лорд Волдеморт.
~*~*~*~
Здравствуй, Томми!
Мне было очень приятно получить твое послание. Рад узнать, что у тебя все хорошо и ты уверенно продвигаешься к своей заветной цели, сияния которой не умаляет даже ее общее убожество. Но я отвлекся.
Севочкино Наследство ‑ дело сугубо семейное и до тебя касательства не имеет, но раз ты полагаешь, что уже победил и теперь представляешь официальную власть, то войну мы можем считать условно законченной. Предлагаешь мне подчиняться светской власти? Я благополучно пережил Мерлина, ваших чокнутых «основателей», тьму маггловских королей и узурпаторов, Гриндельвальда с его дикими фантазиями, все остальные напасти и даже Святого Патрика. Ты требуешь, чтобы я выполнял распоряжения английских властей?
Дата добавления: 2015-12-08; просмотров: 99 | Нарушение авторских прав