‑ Твоя задача просто его взять, Люци. Взять и передать мне. Только не вынимай из футляра, или в чем он там будет.
‑ А если выну, то что?
‑ Честно говоря, не представляю. Это я так, на всякий случай.
‑ С таким же успехом может оказаться, что как раз нельзя дотрагиваться до футляра, а не до самого камня.
‑ Может.
‑ И что тогда?
‑ Ну… перчатки надень.
Какой‑то у него несерьезный подход.
Все две недели, что мы это обсуждали, я никак не мог понять, чего же он хочет добиться на самом деле. И если сначала я от расстройства решил, что он попросту собирается отправить меня на тот свет, так это как раз потому, что сразу почувствовал подвох. Ему явно нужно было совсем не то, что он озвучивал.
‑ Кес, у него же наверняка есть охрана.
‑ Своей охране он не доверяет в первую очередь. У него нет возможности самостоятельно их подбирать, это министерские охранники. Он как раз в такой ситуации всех разгонит, побоится, что они под шумок на него нападут, а сам попытается отбиться.
‑ По‑моему, очень глупо.
‑ Он будет единственным человеком, который сразу поймет, ради чего это все устроено, Люци. Он даже раньше это поймет. Когда ему придется остаться на ночь.
‑ Ты уверен?
‑ Ну… Последние полгода я занимаюсь только им и его привычками.
‑ Это много?
‑ Для меня – да. И все это еще может оказаться совершенно бессмысленно… ‑ пробормотал он себе под нос. ‑ Но уже не важно.
Может быть, мне именно поэтому все время кажется, что он держит в голове еще десяток соображений, которые не озвучивает?
‑ Мы с тобой обо всем договорились. Как только начнется беспорядок, Министерство перекроет внешнюю аппарацию, даже если она будет открыта до этого. А портключи… Мы ведь точно близко сидим?
‑ Да, конечно.
‑ Ну, значит, портключей у него не будет.
Я тяжело вздохнул. В какую‑то он меня чудовищную аферу втягивает…
‑ Кес, зачем тебе зонтик?.. – я равнодушно разглядывал лежащий на столе посреди пергаментов большой черный зонт‑трость с темной деревянной ручкой.
‑ Вдруг дождь пойдет, ‑ беспечно ответил он. – Ты же понимаешь, можно простудиться.
‑ Ты хочешь взять его с собой на квиддич?
‑ Разумеется.
Господи, о чем он думает? Зачем, ради Мерлина, тащить это с собой? Ну и видок у нас будет.
‑ Кес, не бери его, я тебя прошу. Ну откуда у Нарси такой зонтик?
‑ Да? – он с сомнением посмотрел на меня. ‑ Но мне нельзя выходить без зонта. Если дождик…
Айс святой. Ему надо поставить памятник. Прямо здесь, на Тревесе.
Я не мог поверить, что все настолько запущено, и решил расспросить этого «святого», как он вообще уживается с подобным дядюшкой.
‑ Айс, почему Кес боится дождя?
‑ Чего он боится? – Айс поднял на меня удивленный взгляд. – С чего ты взял?
‑ Он мне сказал, что не может выходить на улицу без зонтика, потому что не хочет простудиться.
‑ Не хочет… что? – очень тихо спросил Айс и вдруг начал хохотать.
‑ Тебе весело?
‑ Не волнуйся, ‑ всхлипнул Айс, вытирая слезы. ‑ Я мигом его вылечу.
‑ Можно передать ему это?
‑ Передай.
Во‑первых, мне действительно очень не хотелось, чтобы Кес тащил на матч этого черного монстра, а во‑вторых, было бы еще неплохо понять, что так развеселило Айса.
‑ Кес, тебе не нужно брать зонтик. Очень маловероятно, что пойдет дождь, и потом, Сев сказал, что если ты простудишься, он тебя быстро вылечит.
Он смотрел на меня как на слабоумного, а мне только и оставалось, что изображать полное непонимание.
‑ Страшнее глупца обыкновенного может быть только глупец инициативный, ‑ пробормотал он. – Хорошо, Люци, раз Севочка так любезен, зонтика я не возьму, возьму плащ. Ты счастлив?
‑ Да.
И впредь, если уж тебе приспичит держать меня за «глупца», то не удивляйся, что мне может понравиться эта роль. Она обладает всего одним, но ни с чем не сравнимым достоинством. С «глупца» спроса нет. И, кроме того, все будет по‑моему.
‑ Люци, только запомни: даже близко к этому типу не подходи, за тобой только камень. Что бы ни случилось. Это не твоего уровня волшебник. Ты понял?
‑ Да.
‑ Насколько я помню, четырехкратное повторение ничего нам не дает. Сколько еще раз я должен повторить свой вопрос, чтобы он дошел до тебя?
‑ Перестань! Я понял, что связываться с ним нельзя.
‑ Что бы он ни выкинул. Ты точно запомнил?
‑ Да.
‑ Сомневаюсь.
Ну что за человек! Я же не ребенок, в конце концов!
~*~*~*~
‑ С кем ты ходил на матч, Фэйт?
‑ С кем? С Драко.
‑ А Нарцисса? Нарцисса ведь была с вами?
‑ Конечно.
‑ Зачем ты ее взял? Она никогда не интересовалась квиддичем.
Впрочем, как и ты сам. Ты два года назад не знал, сколько игроков в команде.
‑ Айс, что за дурацкие вопросы? Это был семейный выход, я ее с Фаджем познакомил.
‑ Ну и как, понравился ей Фадж?
Я не стал говорить ему, что Нарси всего этого не помнит.
Итак, что мы имеем? Фэйт был на квиддиче с кем‑то, кто хотел там быть, но не мог… Хотя, почему не мог? Возможно, не хотел, чтобы его видели. Зато, очевидно, хотел познакомиться с Фаджем и… болгарским министром магии. Потом они, видимо, с этим кем‑то устроили ночью бардак, потому что «мама была с папой, конечно», а Драко был сам по себе, они попросту его бросили. Нарцисса не допустила бы ничего подобного. Никогда не поверю, будто она способна за компанию с Фэйтом так надраться, чтобы ничего не помнить. Что‑то Фэйт мудрит. И, зная, что ничего он не делает просто так, я сильно разнервничался. Может, на него кто‑нибудь «Imperius» наложил… Хотя Кес говорил, что Фэйта в принципе нереально заставить делать то, чего он не хочет. То есть «заставить‑то его можно, но результат затмит все ожидания». Я не помню, к чему Кес это заявил, давно дело было, но само выражение на всякий случай запомнил.
~*~*~*~
‑ С двух сторон, ‑ шепнул мне Кес и беззвучно исчез за углом палатки. Я досчитал до трех и поджог ее снизу. Пламя почти тотчас поднялось выше меня, сбоку кто‑то выбежал, и я, вспомнив про категорическое требование Кеса мантию‑невидимку ни за что не снимать, накинул капюшон.
‑ Помогите здешним аврорам, ‑ коротко приказал знакомый голос почему‑то по‑английски. – Им вы сейчас больше нужны.
Трое охранников побежали через пролесок к полю, откуда слышались грохот и крики.
Вот он и один. И что теперь? Так все просто?
И где Кес?
Болгарин отошел на несколько шагов от горящей палатки, вынул волшебную палочку и… улыбнулся. Очень нехорошо улыбнулся.
Кес был прав, он слишком опасен. Если этот тип и боится кого‑нибудь, то точно не грабителей.
‑ Так я жду вас, ‑ вдруг громко сказал наш клиент, и я понял, зачем он отдавал приказы охране по‑английски. Он хотел, чтобы те, кто это устроили, поняли его.
Мне действительно лучше держаться от всего этого подальше. Как раз тот самый «случай», в который мне ни в коем случае не стоит вмешиваться.
Я не заметил, откуда взялся Кес, но он стоял ярдах в десяти от меня, без плаща, опершись на тот самый черный зонтик, который обещал не брать с собой, и который, ясное дело, не от дождя был ему нужен. Мог бы меня и не обманывать. Хотя, если разобраться, так он и не обманывал. Да и какая, собственно, теперь разница…
Болгарский министр увидел его и чуть нагнул голову, как будто в знак приветствия. Кес повторил этот жест и остался на месте.
‑ А я все гадал, твои это происки или нет, ‑ усмехнулся наш клиент.
‑ Вам следовало лучше охранять свои реликвии, я полагаю, ‑ сказал Кес, как мне показалось, с некоторой досадой.
‑ Ты не сможешь его использовать, зачем тебе?
Я бы тоже хотел это знать. Было абсолютно ясно, что Кесу нужно совершенно другое.
‑ Ответь мне, Кристофер, ты ведь любишь похвастаться.
Кес молчал.
‑ Ты же не сможешь к нему прикоснуться. А Наследник твой тем более. Зачем тебе?
‑ Вам следовало лучше охранять свои реликвии, ‑ повторил Кес.
‑ Тогда иди сюда.
Кес не двинулся с места.
Какого черта было не сказать мне, что он задумал?! Стою столбом. Невидимым. И не знаю, как поступить.
«Ни в каком случае…»
Хорошо.
Хорошо!
Но это нечестно.
Они сходились, но как‑то очень странно. Так не сходятся на дуэли. Кес не делал ни единого движения, которого не сделал бы его противник. Я бы сказал, что он старался вообще их не делать. Значит, его цель не в копировании, а в чем‑то другом. Смысл во всем этом, разумеется, был, его не могло не быть, и я изо всех сил старался понять, что происходит. И почти понял, попытавшись связать это с тем, что болгарский министр не предпринимает даже попытки послать какое‑нибудь заклятие, хотя палочку держит четко направленной Кесу в лоб.
Когда между ними оставалось ярда три, Кес неожиданно сделал молниеносное движение и коснулся зонтиком бархатной мантии на груди своего противника. Не ударил, а именно дотронулся самым кончиком, быстро и легко, как будто ужалил.
Эффект превзошел все, на что у меня вообще могло хватить воображения. В месте прикосновения сверкнули голубовато‑желтые искры, раздался негромкий треск, как будто порвалась ткань, министр издал сдавленный крик и, захрипев, в судорогах повалился на траву, успев при этом послать в Кеса сразу три зеленых искры из своей волшебной палочки. Зонтик полетел в одну сторону, а Кес шарахнулся в другую. Искры сделали плавный поворот и настигли бы его непременно, но он… куда‑то делся. Болгарин заторможено вертел головой, не замечая, как по направлению к зонту волной прошуршала трава, и через секунду Кес уже снова держал свое оружие в руках. У меня мелькнула дурацкая мысль, что хвост у него действительно отрос новый и даже ничем не хуже того, который он оставил год назад под моим одеялом.
Второй раз он снова не ударил, а чуть прикоснулся к мантии на груди все еще лежавшего на траве противника. Тот схватился за край зонта руками, но палочки при этом не выпустил, и послал в Кеса еще три искры. Они пошли с разных сторон и просто не могли не попасть в цель, куда бы Кес ни попытался уклониться. Он шлепнулся на траву, но я точно видел, что по крайней мере две искры его настигли.
Кес тут же перекатился на бок, а затем, вытащив из правого кармана камзола большие часы на цепочке, откинул крышку и уставился в них. Отчетливо раздалось тиканье.
Он точно решил свести меня с ума. Но, видимо, болгарский министр прекрасно понимал, что происходит.
‑ Мерза‑а‑авец! – протянул он, глядя на Кеса с ненавистью.
Кес молчал.
Тик‑так, тик‑так, тик‑так…
Наш противник, отчаявшись вызвать его на беседу, начал отползать к лесу.
«Ни в каком случае…»
Почему он больше не нападает?
«За тобой только камень…»
Так уползет сейчас мой камень к чертовой матери!
Тик‑так, тик‑так, тик‑так…
Уползет.
Кес закашлялся, захлопнул крышку, засунул часы обратно в карман и, вместо того чтобы встать, вырубился.
Боже мой… Я непроизвольно сделал к нему два шага, капюшон соскользнул, и я даже не увидел, а почувствовал на себе обжигающий взгляд. Я остался один. И, встретившись глазами с нашим клиентом, мигом вспомнил все, что рассказывал о нем Кес, пытаясь донести до меня ту простую истину, что это не мой противник. Точно не мой. Он, по‑моему, вообще не человек… В голове, не зная за что зацепиться, носились испуганные обрывки мыслей, но терять мне теперь было уже нечего. Он меня видел.
Как в тумане, я вытянул палочку из кармана и пошел на него, не в силах отвести взгляда.
«Ни в каком случае…»
‑ Ну, давай! – отвратительно улыбнувшись, подбодрил он меня. – Давай, вампиреныш, чего же ты ждешь?
Чему этот негодяй так радуется?
«Ни в каком случае…»
Я оглянулся на валяющийся в траве маггловский зонтик и бледного как смерть Кеса рядом с ним. В лунном свете белел кружевной манжет, из‑под которого виднелись почти не отличавшиеся от него по цвету пальцы. Во мне поднялась безотчетная злость. Я снова посмотрел на ухмыляющегося мерзавца и понял, что сейчас убью его. Мне плевать, кто он такой!
«Ни в каком случае…»
Злость прошла так же мгновенно, как и появилась. Мысли стали на редкость четкими.
Айса на тебя нет. Вдвоем было бы, конечно, лучше. Ну, ничего, я и сам справлюсь.
«Ни в каком случае…»
Почему он не встает с земли? И не нападает на меня?
«Ни в каком случае…»
Почему же он не нападает? Ни на меня, ни на Кеса? Почему?
«Сколько раз мне нужно повторить свой вопрос, чтобы ты запомнил?»
Ладно, я запомнил.
Я сунул волшебную палочку в карман мантии, еще раз оглянулся на белевший в темной траве кружевной манжет и решил, что попросту задушу этого заграничного мерзавца. Кто он такой, чтобы кидаться в Кеса своими подлыми искрами, которые окружают со всех сторон, не оставляя ни единого шанса?!
Сопротивлялся он вяло. У него еще после первого прикосновения чудесного зонтика появилась некоторая заторможенность движений. Оставив волшебную палочку, он пытался отцепить мои руки, но все слабее, и я отчетливо понимал, что сейчас убью его. Он уже почти не хрипел, когда меня довольно ощутимо потянули сзади за мантию.
‑ Ну ты совсем сдурел, Люци, ты что делаешь? Отпусти его!
Я нехотя встал и отошел в сторону. Этот урод, схватившись за горло, ловил воздух ртом, а Кес просто стоял со своим зонтиком в руках и смотрел на него сверху.
Какого черта он ждет?
Я вспомнил, что у нас в траве валяется никому теперь не нужная волшебная палочка, и нагнулся, собираясь ее подобрать.
‑ Не смей! – бросил мне Кес, не оборачиваясь. – Отойди отсюда.
Да ради бога. Нужно очень.
‑ Можешь отдать сам, ‑ тихо сказал Кес.
‑ За кого ты меня принимаешь? – зло засмеялся этот мерзавец. – Одним проклятьем больше, одним меньше, неужели ты еще не сбился со счета, чудовище?
‑ У меня всегда было очень хорошо с арифметикой, Табольд, ‑ усмехнулся Кес, и я подумал, что этот гад все‑таки развел его. – Я только убийц не считаю.
«Ответь мне, ты ведь любишь похвастаться...»
‑ А еще с чем у тебя хорошо?
Я выхватил палочку, крикнул «Sielencio!» ‑ и еще успел увидеть очень испуганного Кеса, перед тем как меня скрутила сильнейшая боль в груди. От неожиданности я вскрикнул, потом сообразил, что надо замолчать, и, цепляясь за мокрую траву, сжав зубы, пытался восстановить дыхание. Ничего не получалось. В ушах гудело, руки сводило судорогой, перед глазами лопались розовые пузыри, но сознание никак не уходило, и я видел сквозь красноватую пелену, как Кес дотронулся концом зонта до горла своего врага. Но на этот раз он не отдернул зонтик сразу, а продолжал так стоять несколько секунд. А потом я все‑таки потерял сознание.
‑ Что же ты творишь, ‑ Кес расстегнул мне ворот и резкими движениями растирал грудь. – А ведь опять уверял, что все понял.
‑ Что это было?.. – слабо спросил я,
‑ Нельзя его заколдовать, я же тебя предупреждал, ‑ он резко потянул меня вверх за ворот мантии. – Вставай.
Я поднялся, уцепившись за него. Голова гудела, а ноги не слушались. Но у меня совершено точно был минимум один повод для большой радости, потому что «Silencio» я запустил в Кеса. Судя по всему, мне здорово повезло, что он никогда не узнает, кому я так неудачно пытался заткнуть рот.
‑ Иди, ‑ сердито сказал Кес, сильно ткнув меня в спину. – Твоя очередь.
Я покорно поплелся к лежащему на траве бесчувственному телу, опустился рядом с ним на колени и принялся хлопать ладонями по роскошной бархатной мантии, пытаясь определить, где следует искать камень.
‑ Он большой? – спросил я у Кеса, который так и остался стоять в пяти шагах от нас, тяжело опираясь на зонтик, и подходить явно не собирался.
‑ Понятия не имею, ‑ раздраженно ответил он. – Тебе лучше поторопиться.
Я вытащил у министра из‑за пазухи небольшой тяжелый сверток. Никакого чехла не наблюдалось. Камень был завернут в темный атласный лоскут и сильно холодил мне руки.
‑ Тут нет чехла… ‑ я развернул атлас, и камень сверкнул в лунном свете. Он был прозрачный, желтый и с острыми углами, об один из которых я тут же и укололся.
‑ Убери, ‑ поморщился Кес.
В этот момент болгарин внезапно открыл глаза, а в следующий миг перехватил меня за запястье. Я страшно перепугался и, рванувшись прочь, рефлекторно двинул ему по физиономии. Это не помогло, он и не думал меня отпускать. Сообразив, что раз Кес до сих пор не вмешался, то, скорее всего, и не станет, я взял камень левой рукой и неловко бросил ему. В тот момент это было самое главное.
‑ Вор, ‑ сказал министр, продолжая мертвой хваткой сжимать мое запястье. – Глупый вор.
Стало больно. Левой рукой я уперся ему в горло, но он все равно не позволял мне встать. Я оглянулся на Кеса, не в силах избавиться от мысли, что он уже давно смотался с камнем, оставив меня здесь одного.
Он не смотался. Он даже не глядел на нас. Так и не подняв камень, который я ему бросил, он задумчиво перекатывал его по земле концом своего зонтика.
Отвлекаться не стоило. Пока я удивлялся на Кеса, болгарин умудрился нашарить в траве свою волшебную палочку, но вместо того, чтобы ткнуть ею мне в глаз, как сделал бы на его месте любой нормальный человек, раз уж у нас тут такие проблемы с заклинаниями, он выпустил сноп голубого огня под ноги Кесу. Раздался чудовищный грохот, и меня отбросило в сторону.
Что‑то подобное я уже видел, только очень давно. Исчезли и трава и лес и звездное небо, все вокруг окрасилось в ярко‑красные тона, а там, где стоял Кес, начала медленно расходиться земля и оттуда полыхнуло пламя. В образовавшуюся дыру соскользнул так никем и не подобранный камень, а Кесу пришлось отойти назад, чтобы не свалиться туда тоже. Разлом в земле становился все шире, его уже было не преодолеть, и я вскочил на ноги, не зная, как теперь быть, потому что Кес остался на той стороне, а я ‑ с этим убийцей здесь, а яма растет...
Видимо, Кесу тоже все это не очень понравилось. Он взял свой зонтик подмышку, сделал еще несколько шагов назад и, разбежавшись, все‑таки перепрыгнул на нашу сторону, так и не соизволив ни в кого превратиться. Перепрыгнул он не очень удачно, но я успел ухватить его за край зонта и резко дернул на себя. Вместо благодарности он только хмыкнул, бросил рассеянный взгляд на пламя, в которое чуть было не угодил, и, видимо, направился выяснять отношения с продолжавшим лежать болгарским министром. А я решил посмотреть, куда же все‑таки провалился мой камень, тем более что, достигнув в ширине примерно шести ярдов, разлом перестал увеличиваться.
Во‑первых, вблизи оказалось, что огонь холодный, хотя впечатление производил самое устрашающее, а во‑вторых, я увидел свой камень. Он зацепился за какую‑то корягу, и если очень постараться, то можно было бы попробовать его достать. Я лег на живот у самого края обрыва и потихоньку начал сползать головой вниз, пытаясь дотянуться до этой сверкающей в языках холодного пламени желтой колючки.
‑ Люци, брось! – раздался сзади крик Кеса. – Черт с ним!
Как это «брось»? Он с ума сошел? Зачем мы тогда это все затеяли?
Я покрепче вцепился в траву правой рукой и сильнее потянулся за камнем, пока Кес не успел помешать мне. Ничего не получалось. Я вылез оттуда и попробовал спуститься уже ногами вниз. Опять что‑то грохнуло, раздался треск, и появился второй разлом, идущий наискосок от первого прямо туда, где лежал болгарский министр. Надо было торопиться.
‑ Вылезай оттуда! – крикнул мне Кес, но я уже почти дотянулся. – Люци, вылезай!
Раз уж камень за мной, то я его достану. Раздался очередной грохот, ноги соскользнули, и мне как‑то сразу стало не до камня. И вообще не до чего.
Кес не мог мне помочь. Я даже не стал его звать, потому что видел, чем он занят. Он оттаскивал от очередного разлома этого иностранного нахала, который так и не соизволил встать на ноги. Пока они там барахтались, мне удалось подтянуться, уцепившись за траву, установить на что‑то правую ногу и потихоньку вылезти на твердую поверхность. Камень остался там, черт бы его побрал.
Ладно. Сделаем по‑другому, подумаешь, руки сведет. Я снова лег на живот на самом краю пропасти, вытащил палочку и, опустив руку прямо в холодный огонь, крикнул «Accio, камень!» На этот раз я был готов и только старался следить за дыханием.
Заклинание не подействовало. Розовые пузыри лопались, мешая рассмотреть, что там внизу, и я решил, что успею сделать последнюю попытку:
‑ Accio, кристаллический углерод «С» с окисью железа!
Господи, какая проза…
Желтая переливающаяся колючка влетела мне в ладонь, оцарапав до крови, и последнее, что я успел сделать, цепляясь за обрывки сознания, это сунуть ее в карман мантии вместе с волшебной палочкой.
Все.
Камень за мной.
Очнулся я на Тревесе и до сих пор помню состояние абсолютного счастья, возникшее, когда я понял, что все закончилось. Я незаметно провел рукой по своей мантии. Камень так и лежал у меня в кармане. Кес не забрал его.
‑ Сколько у тебя имен?
Мне не хотелось, чтобы он сразу начал ругаться, а это все‑таки хоть какая, но тема для светской беседы.
Ну, почти для светской.
‑ Достаточно для желающих знать, как меня зовут.
‑ И все на «К»?
‑ Не все.
Он меня точно прибьет за то, что я устроил.
‑ Кес, зачем ты его оттаскивал?
‑ Нам с тобой как раз только трупа и не хватало, для полного счастья. Особенно такого трупа.
‑ А что, ‑ я усмехнулся. – Представляешь, что было бы в Министерстве?
‑ Представляю. Но ведь ты, кажется, не хотел скандала?
Не хотел. Зачем нам реклама.
‑ Люци, попробуй встать.
Я попробовал. Он помог мне сесть на диване, на котором я до этого лежал, и поднес к губам стакан с виски. Вот это было очень кстати. Я сделал большой глоток и вспомнил про Драко.
‑ Мой сын!
‑ Я отправил его домой.
‑ Каким образом?..
‑ Просто сказал, что ты просил меня сделать это.
‑ И он пошел с тобой? С незнакомым человеком?
‑ Я передал ему привет от Гильгамеша, ‑ усмехнулся Кес.
Бедный ребенок…
‑ Почему заклинания не работали? Это у него защита такая? И какого черта ты прыгал, если мог перелететь?
‑ Не мог. Он же в меня попал. Поменять форму после этого уже нельзя было. Правда, он пытался добиться совсем другого, но это уже не важно.
Кес выглядел очень уставшим и чем‑то расстроенным. Впрочем, у меня наверняка тоже вид был не цветущий. Хотелось бы все‑таки знать, ради чего все это было, а то даже как‑то обидно. А еще я хотел спросить его про зонтик. А еще… Нет, это слишком много. Потом.
Но про зонтик как раз был повод. Потому что пока я думал, как бы получше сформулировать вопрос, Кес взял зонт со стола и направился с ним к Западному камину. Я поднялся и пошел за ним. Самое время удовлетворить мое любопытство. Но в лоб, как‑то неудобно…
‑ Кес, он почему‑то обозвал меня вампиренышем.
‑ Когда?
‑ Ты без сознания был.
‑ Ну… ты знаешь, Люци, ты ведь очень бледный…
‑ Ну и что? Сев вон тоже очень бледный.
‑ Мало ли, что человеку в голову взбредет. В такой ситуации. К тому же английский язык ему не родной…
‑ Он не по‑английски сказал. Но было понятно.
‑ Кажется, я напрасно так интересовался твоим образованием, ‑ пробормотал Кес. – Кровопийца ‑ это такое мутное понятие…
В это момент Кес, стоявший с теневого бока Западного камина поднял зонтик и провел его концом по деревянной панели под каминной полкой. Запа хло горелым деревом, и на темной поверхности образовался отчетливый след. Присмотревшись, я обнаружил, что это уже вторая полоса. Первая была проведена рядом, видимо, давно и явно чем‑то другим. Их можно было увидеть, только если встать вот так почти вплотную к камину.
‑ Что ты делаешь?
‑ Я иногда очень забывчив, Люци.
‑ Расскажи мне про заклинания. Он же оглушил тебя.
‑ Нет. Он хотел меня… обезвредить, и это не имело никакого отношения к нашему волшебству. Ты же видел, что там было три искры.
‑ Убить он тебя хотел, как бы ты это ни называл.
‑ Видишь ли… Он плохо представлял размеры постигшей его катастрофы, ‑ усмехнулся Кес. – А потому я на него не в обиде. Он тоже не мог колдовать, тебя‑то он вообще не тронул. Как раз именно потому, что на твой счет у него, видимо, все‑таки были сомнения, как бы он тебя ни обозвал. Забудь про него.
‑ Что ты с ним сделал?
‑ Ничего. Там оставил.
‑ Нет, я имею в виду… зонтик.
‑ Ах, это? Ну… в этой вещи нет ни капли магии. Тем она и ценна. Ладно, Люци, иди домой.
Не понял... Он собирается отпустить меня с камнем? Прелесть какая…
Кес смотрел, вопросительно подняв брови, и молчал.
Надо что‑то сказать. Что?
Я отдаю ему долг…
«Да ничего ты мне не должен…»
Почему он так сказал?
Потому что… Если я стану отдавать свои долги, и ему, и Айсу, и этому дому, то мне, пожалуй, трех жизней не хватит.
Здесь не считают мои долги.
‑ Кес, я хотел подарить тебе камень, ‑ я перевел дыхание и быстро добавил: ‑ Но чуть не забыл.
‑ Хорошо, ‑ протянул он. – Очень хорошо. На стол положи.
Он чуть опустил вниз уголки рта, и я понял, что все сделал правильно. Оставил желтый камень на краю стола и пошел к Восточному камину.
Что‑то я все‑таки пропустил. Но теперь это не так уж и важно.
Кес остался доволен.
Я уверен.
На следующий день ко мне явились Эйв с Уолом и рассказали, как мы все веселились на матче. Пришлось сделать очень расстроенный вид и признаться, что я совершенно ничего не помню.
Они переглянулись и, понизив голоса, наперебой заговорили о том, что Шеф непременно вот‑вот вернется и даже на квиддиче, возможно, был, только его никто не видел, но он запустил в небо нашу метку, и Министерство от этого переполошилось гораздо больше, чем от нападения на каких‑то глупых магглов.
Я внимательно слушал весь этот бред и думал о том, что Кес нашел потрясающий способ прекратить беспорядок. Наши‑то мигом и протрезвели, и разбежались.
‑ Посмотри! – шептал Уолли, задирая рукав мантии и тыкая мне в нос левую руку. – Люци, смотри, она стала четче.
‑ Да ничего не стала, ‑ одернул его Эйв, сильно бледнея. – Выдумываешь.
‑ Люци?
Вообще‑то я склонен был поддержать Эйва. Если Повелитель вернется, то нам всем конец. Я уверен. Но я был абсолютно убежден, что метка в небе – дело рук Кеса. Это вполне в его стиле.
Сильно разнервничавшись от восторженных уверений Уолли, что Шеф не иначе как приходил на матч, я отправился к Кесу, выяснить поточнее, что же там произошло на самом деле.
‑ Нет, Люци, это не я, ‑ последовал очень серьезный ответ.
Выглядел он просто отвратительно. Встретил меня лежа в халате на диване у себя в Западном крыле, вставать не стал, и приход мой интересовал его слабо. Все‑таки досталось ему вчера от этого болгарского мерзавца.
‑ Не будешь лечиться ‑ нажалуюсь Севу, ‑ почти в шутку пригрозил я ему.
‑ Нажалуйся, ‑ с плохо скрываемой злобой сказал Крис, неизвестно каким образом оказавшийся у меня за спиной. – Нажалуйся. Я тебе мигом башку сверну.
Что это щенок себе позволяет!
Я в панике посмотрел на Кеса.
‑ Не обращай внимания, ‑ устало произнес он. – Не обращай внимания, Люци.
Как это «не обращай внимания»?! Они тут совсем обалдели?..
‑ Кто много болтает, тот долго не живет, как правило, ‑ как ни в чем не бывало, заявил Крис, глядя на меня с усмешкой. – Я сам тому яркое подтверждение.
‑ А вот я знаю как минимум одно подтверждение обратному, ‑ ухмыльнулся Кес.
Это он о себе. Я уверен. «Ты ведь любишь похвастаться…»
Или об Айсе...
‑ В общем, Люци, жалуйся Севу поменьше, здоровее будешь, ‑ подмигнул мне Крис и растаял в воздухе. Не аппарировал, а именно растаял.
‑ Как он смеет мне угрожать! – взорвался я, когда ко мне вернулась способность говорить.
‑ Он не угрожал, он вспоминал молодость, ‑ у Кеса явно поднялось настроение.
Дата добавления: 2015-12-08; просмотров: 1 | Нарушение авторских прав