‑ Сразу, как только Макнейр вернется с дементорами, ‑ торопливо ответил министр. – От этой истории с Блэком житья не стало. Жду не дождусь того часа, когда смогу сообщить в «Ежедневный Пророк», что преступник наконец пойман. Полагаю, они захотят взять у вас интервью.
Кес меня убьет за интервью на страницах «Пророка». Без вариантов.
Правда, за обещанный Фаджем орден он убьет меня тоже. Орден придется свалить на Фэйта. В конце концов, это он виноват.
Я не сразу понял, как Альбус это сделал, но Блэка в кабинете Флитвика не оказалось. Его вообще нигде не было. Он сбежал.
Фадж ринулся обратно в больничное крыло, ожидая, что Дамблдор еще там, и я побежал за ним, потому что было совершенно ясно – это дело рук Поттера. Именно об этом Альбус собирался говорить с мальчишкой, о чем же еще. И серьезен он был не в меру, потому что не было ни малейшей возможности убедить министра повременить с поцелуеми. Ах ты зараза бородатая! Придумал все‑таки!
‑ Он, должно быть, аппарировал, Северус! – мы уже почти достигли больничной палаты, и Фадж был безутешен. – Надо было оставить с ним кого‑нибудь! Когда это происшествие станет достоянием гласности…
‑ В стенах замка нельзя аппарировать! – оборвал я его стоны, увидев спешащего нам навстречу Дамблдора. – Тут наверняка замешан Поттер!
‑ Северус, будьте благоразумны, Гарри все время был заперт.
Господи, да это остановит разве что такого слабоумного кретина, как ты.
Альбус уже не был ни расстроен, ни серьезен, ни озадачен. Он был откровенно доволен собой. Ну подожди!
Фадж с грохотом открыл дверь в палату, и мы обнаружили сидящих на постелях детей, увлеченно поедающих шоколад. Министр перевел на директора очень злой взгляд, и я откровенно испугался, что он обвинит в произошедшем Альбуса.
‑ Выкладывайте, Поттер, ‑ завопил я на мальчишку, ‑ что это вы тут устроили?!
‑ Профессор Снейп! – перепугалась за детей Поппи и даже попыталась прикрыть их собой. – Держите себя в руках!
Грейнджер прятала глаза, а Поттер нагло смотрел прямо на меня. Ну, еще бы. И директор здесь.
Но получилось эффектно. Фадж обалдел.
‑ Послушайте, Снейп, ‑ заступился он за детей. – Рассудите здраво. Дверь была заперта, мы сами только что видели…
Если мы, не дай бог, начнем сейчас рассуждать здраво, то радости это никому не доставит. Можно, например, поднять те письма, которые Минерва писала прошлым летом в министерство о том, какая Грейнджер идеальная студентка. И к этому прибавить тестирование хроноворота, который наверняка у девчонки сейчас с собой. Результат будет феерический. И скандал грандиозный. Я добьюсь этим разоблачением всего, чего угодно, только не смерти Блэка, потому что он все равно уже сбежал.
На лице Поттера так отчетливо читались титанические усилия сообразить, смогу ли я доказать его причастность к побегу, что я стал всерьез опасаться, как бы этого не заметил министр.
‑ Это они помогли ему сбежать, я знаю!
‑ Уймитесь, милейший! – взорвался Фадж. – Вы несете чепуху!
Именно так ты и должен думать.
‑ Вы не знаете Поттера! Это он сделал, я знаю!
‑ Довольно, Северус, ‑ очень спокойно сказал Дамблдор. – Подумайте, что вы говорите. Десять минут назад я сам запер эту дверь. Мадам Помфри, ваши пациенты вставали с кроватей?
‑ Разумеется нет, ‑ с готовностью подтвердила Поппи.
‑ Вот видите, Северус, вы же не думаете, что Гарри с Гермионой обладают способностью находиться в двух местах одновременно, а значит, нет повода их беспокоить.
Полагаете, довольно?
Я взглянул на потрясенного всем случившимся, и моим поведением в частности, Фаджа и подумал, что, пожалуй, перестарался. Но как не верти, если ему теперь и придет в голову мысль, что кто‑то «обладает способностью находиться в двух местах одновременно», то только не «идеальная студентка» Гермиона Грейнджер. Потому что подобное предположение выглядит как минимум следствием помрачениия рассудка. Хорошо, если временным.
Альбус был невероятно доволен, и что характерно ‑ за мой счет. Он снова покрыл Блэка, точно так же, как сделал это на шестом курсе. Вот пусть теперь посмеет что‑нибудь сказать!
В довершение всех вышеперечисленных удовольствий, я проиграл Фэйту пари.
Лучше покончить с этим сразу, прямо сейчас, пока я еще нахожусь в состоянии тяжелого бешенства и мне вроде как без разницы.
Идея решить все не откладывая, оказалась глупейшей, но понял я это, уже стоя перед Фэйтом и не зная, что ему сказать. Мне было просто плохо. Очень‑очень плохо.
~*~*~*~
Айс бесцеремонно аппарировал посреди моего кабинета, но не плюхнулся в кресло, как обычно это делал, а почему‑то остался стоять, глядя на меня не то испуганно, не то растерянно. Это было так необычно, что пришлось встать и подойти к нему. Он внимательно осмотрел стену за моей спиной, хотя видел ее множество раз, и проговорил звенящим от напряжения голосом, продолжая глядеть мимо меня:
‑ Ты выиграл. Блэк опять сбежал. Никакого ордена я не получу.
У него задрожали губы, и мне стало безумно его жалко. Что же эти уроды такого с ним сделали, что он до сих пор не может об этом вспоминать? Вдруг все‑таки мои первоначальные предположения были верны? Но ведь столько лет прошло…
‑ Айс, перестань, ‑ я достаточно сильно нажал ему на плечи и, когда он опустился в кресло, присев напротив, обхватил руками его совершенно ледяные ладони. ‑ Ты кому‑нибудь рассказывал об этом?
‑ Нет.
‑ А Дамблдору?
‑ Нет.
‑ Но ведь он знает.
‑ Ему Поттер рассказывал. Я вообще не хотел тогда с ним разговаривать.
Раз Поттер сам рассказывал, то это не то, что я думал. И, кроме того, Айс сердился не только на гриффиндорцев, но и на Дамблдора.
Что же это могло быть… Нет, я не готов так над ним издеваться, он сам на себя не похож.
‑ Айс, расскажешь как‑нибудь потом.
‑ Ты говорил ‑ в течение суток.
‑ Мы даже не спорили толком.
‑ Мы раньше спорили. А потом договорились, ‑ глухо уточнил он.
Ну да, он всегда любил четкие договоренности. Этим его еще в школе можно было связать накрепко.
‑ Айс, шел бы ты спать. Или у меня останешься?
‑ Нет, я должен вернуться…
~*~*~*~
Оказывается, не так уж это и неприятно, когда тебя щадят. И для разнообразия ‑ кто‑то, кто делает это не из презрения. Будет форменным свинством воспользоваться отношением Фэйта к моей неотразимой персоне. Мы договорились. А раз договорились, то мне все равно придется…
Нет. Стоп. Мы договорились не так. Вовсе не было разговора о том, что я должен ему что‑то рассказывать, он сказал «я узнаю об этом в течение суток». Он просто должен узнать.
Так он и узнает.
Раз уж я обещал.
~*~*~*~
Я такого даже предположить не мог. Оборотень? Дамблдор принял оборотня учить наших детей?
По сравнению с этим слабоумный полувеликан ‑ такие пустяки…
Я отложил письмо Драко, отпустил его филина и принялся вспоминать, каким Люпин был в школе. Тихим, учился…
Значит, он был оборотнем уже тогда. К концу шестого курса точно. И его друзья знали об этой болезни, раз использовали ее в своих вечных войнах с Айсом.
«Пошутили», говоришь?
«Неудачно»?
Шутники. То‑то ты до сих пор не можешь посмеяться их милой шуточке.
«Сами не ожидали, что так напугают»?
Они, конечно, не ожидали, они же гриффиндорцы.
А ты?
У тебя же палочка была. Почему ты не убил его?
Ты так испугался, что забыл про нее?
Или ты не смог убить?
Хорошо, я даже готов это понять, но почему не обездвижил?
Ты мог использовать любое заклятье, Айс, тебя бы никто не посмел упрекнуть. И Дамблдор бы не был больше директором школы. И шутников этих гриффиндорских исключили бы мигом. Почему, почему же ты ничего не сделал?
Мне хотелось пойти к нему и задать все эти вопросы. Как можно было упустить такой потрясающий шанс навсегда избавиться от Дамблдора? Нет, куда нам, мы предпочли трое суток изводить Кеса. Тоже мне драма. Этого несчастного и сейчас можно убить. За убийство оборотня ничего не будет. Драко еще в сентябре писал, что он нищий и убогий дальше некуда. И зачем надо его терпеть, если это неприятно?
Ничего‑то я не понимаю. Кроме одного. Выкрутился Айс красиво. И рассказывать ту историю не пришлось, и я теперь, в целом, все знаю.
Надо пойти его проведать. И поскандалить заодно, а то они там с этим спятившим стариком совсем обнаглели. Что хотят, то и делают.
~*~*~*~
‑ С нами на курсе учился оборотень? И этот сумасшедший старик до сих пор остается директором школы?
‑ Да, ‑ сказал я, не скрывая злорадства. – Все еще остается. Директором. И что?
‑ Козел.
А вот это что‑то новенькое. Так он раньше не ругался. Я не смог сдержаться и усмехнулся.
‑ Ты доволен?
‑ Да я возмущен!
‑ Заметно.
‑ Нет, ну послушай, это ведь ни в какие ворота не лезет!
Надо ему сказать, чтобы не вмешивался. Дело заведомо проигрышное. Без вариантов.
‑ Фэйт, послушай, не скандаль. Смысла нет. Дамблдор мгновенно докажет, что опасности не было. И мне придется подтвердить это.
‑ И почему я не удивляюсь.
‑ Потому что ты разумный человек.
‑ Да что ты говоришь! Ну, спасибо. Ты просто снял камень с моей души.
Я так и не спросил его, что это за история с Петтигрю. Потому что он сам ни слова не сказал мне про то, что столько лет так его интересовало. И никогда теперь не скажет. Потому что он всегда соображал не головой, как все нормальные люди, а чем‑то другим… И мне опять захотелось рассказать ему всю правду о себе. И о Кесе. И об Ашфорде. Но это казалось совершенно немыслимым.
А сейчас я думаю, что если бы я тогда рассказал… вряд ли бы что‑то, конечно, изменилось, но мы оба избежали бы массы неприятных моментов. К сожалению голова моя тогда была занята совершенно другим.
‑ Кес, а на сколько можно вернуться назад?
‑ В смысле?
‑ Ну… во времени.
‑ Теоретически ‑ на сколько угодно. Это очень просто. Обратно потом сложно. Зачем тебе?
‑ На пару дней можно?
‑ Конечно. Но для этого достаточно лабораторного хроноворота, я этим не занимаюсь.
Хроноворота у меня не было. Ни лабораторного, ни какого‑либо другого. И, поворчав еще какое‑то время, он согласился мне помочь.
Я хотел проверить, просто проверить, действительно ли они сказали правду и Джеймса Поттера выдала крыса Рональда Уизли. Я вообще хотел на все это посмотреть спокойно, не злясь и не желая мстить. И когда Петтигрю, успев напасть и на Уизли, и на кота Грейнджер, скрылся в зеленой траве, я подумал, что это судьба. Они сами себя уничтожат. Я зря пытался вмешаться в их дела сейчас, точно так же, как я совершенно напрасно желал этого в школе.
Они должны сами. Это не мое дело. Видимо, только на бесконечные безобразия их великой дружбы и хватало. А как стало посерьезнее да пострашнее, так все и кончилось. И чему я, спрашивается, в детстве удивлялся? Тому, что они так любят друг друга? Совсем я, видать, был идиотом.
Не могу сказать, что, поняв все это, я стал намного счастливее. Скорее спокойнее. Пока Альбус не поведал мне об очередном пророчестве Трелони.
Вот откуда эта дура всегда точно знает, когда и что нужно напророчить, чтобы всем тошно стало?..
~*~*~*~
Кес сразу дал мне понять, что особо церемониться не собирается. После первого разговора о том, как именно мне придется отдавать ему долг, у меня осталась абсолютная уверенность, что этот кошмар я не переживу.
Это было неприятно.
Он и так прекрасно видел, что я никуда не денусь и сделаю что угодно. Значит, все еще сердился.
Очень плохо. Я уверен.
Безусловно, я был близко знаком с Темным Лордом. Возможно, даже ближе, чем мне иногда хотелось. Бесспорно, я отлично знал, что такое темная магия, и даже не всегда понаслышке. Я считал себя человеком… достаточно широко смотрящим на подобные вещи. Но зачем так‑то?..
‑ Люци, не стоит так расстраиваться. Это не очень хорошее дело, но если будешь аккуратен, то, может быть, все обойдется.
‑ В смысле?
‑ В смысле даже жив останешься.
Даже?!
После этого он долго рассказывал мне о болгарском министре магии. Если бы он не начал нашу беседу с сообщения, что собирается меня убить, я бы слушал его внимательнее. А так… кое‑что я, конечно, запомнил, но воспроизвести, пожалуй, не смогу.
‑ Кес, что это за предмет?
‑ Кристаллический углерод «С» с окисью железа.
‑ Что?.. Кристаллический что?..
‑ О боже, Люци, это камень такой.
‑ Зачем он тебе?
‑ Это лишний вопрос.
‑ Я должен все сделать один?
Вообще‑то, мысль о том, что Айсу придется так или иначе позаботиться о моей безопасности, появилась еще на первоначальной стадии нашего разговора. Раз Кес собирается втравить меня в такое опасное дело, то будет справедливо заставить Айса участвовать в нем тоже. Я отчасти и слушал‑то его не особо внимательно, рассчитывая, что Айс потом гораздо лучше разберется, с какой стороны к этому лучше подойти.
‑ Твоя самоуверенность, конечно, великолепна, но в данном случае она неуместна, ‑ засмеялся Кес. ‑ Один ты этого не сделаешь.
Какая к черту самоуверенность? Он издевается?
~*~*~*~
Мы поссорились. Первый раз по‑настоящему поссорились, так и не сказав друг другу ни одного слова. Заканчивались экзамены, работы было много, я избегал Альбуса как мог и все серьезнее задумывался о Наследстве. Ну что тут такого, в конце‑то концов. Вон Кес живет в свое удовольствие, делает что хочет, никому ничего не должен, все его боятся. Даже наш Лорд старался не связываться, а это о многом говорит. Ладно, не живет. Существует. Но ведь совсем неплохо.
‑ Северус, зайди ко мне, пожалуйста, после ужина, ‑ как ни в чем не бывало, сказал директор в середине июня, примерно через неделю после побега Блэка.
Я кивнул и не пошел. На следующий вечер он явился сам и сразу рассказал мне о новом пророчестве Трелони.
Я молчал.
‑ Ты, конечно, можешь поступить как тебе удобнее, Северус…
И тут я запустил в него кочергой, которой ворошил угли в камине все время, пока он говорил. Альбус отшатнулся, и она, пролетев в дюйме от его виска, с грохотом ударилась о дверь.
‑ Хорошо, ‑ как будто ничего не случилось, спокойно сказал он. – Не как удобно, а как тебе больше нравится.
Кинуть еще раз было решительно нечем.
‑ Я буквально все в своей жизни делаю как мне удобнее и как мне нравится! Вы не находите?
‑ Нельзя убивать невинного человека только потому, что ты на него обижен, ‑ терпеливо разъяснил мне Дамблдор, как будто я был пятилетним ребенком.
‑ Передо мной он виновен.
‑ Ты сделал все что мог, ‑ он улыбнулся. – Я тоже. Не могло же получиться у нас обоих.
‑ Я счастлив за вас.
‑ Если все сложится так, как я думаю, Северус, то скоро у нас всех будут дела поважнее, чем выяснения школьных недоразумений.
Он говорил минут двадцать. Я не перебивал. Он, как всегда, был прав. Ему нужны были все, кто мог сражаться с Лордом. И Блэк тоже. Альбус даже не сомневался в верности нового пророчества Сибиллы, которого никто кроме Поттера не слышал.
А я сомневался. Долгое общение с Кесом постепенно приучило меня сомневаться во всем, что я вижу, слышу и даже чувствую. Потому что я всегда чувствовал, что Кес самый близкий мне человек, но при этом точно знал, что он не только не близкий, но даже и не человек. Какое уж тут пророчество. Но своего Альбус добился. Я даже не заикнулся об уходе. Видимо, в благодарность, он объявил под конец разговора, что подумывает о турнире Трех волшебников.
‑ У нас?! – я очень удивился.
‑ Да, Северус. Нам действительно потребуется вся помощь, которую мы сможем раздобыть.
Ненавязчиво так дал мне понять, что любой мой шаг в сторону он молча расценит как дезертирство.
‑ Хорошо, я не уйду, но вы отдаете мне защиту от темных искусств.
‑ Защиту я отдаю Аластору.
‑ Кому?!
‑ Аластору Моуди, Северус.
‑ Я не останусь.
‑ Да делай что хочешь, ‑ он встал и, ссутулившись, пошел к двери.
‑ Альбус!
Он остановился и медленно обернулся. Совсем старый человек. И очень уставший. Смертельно уставший.
‑ Я же сказал, ты волен поступать как тебе угодно.
Он действительно так думает?..
Глава 17. Люди нашего круга (часть 5)
‑ Настик! Быстро рвем когти!
‑ Мне?!
Разговор мамы с 4‑летним ребенком:
В целом, это все еще не самый худший вариант. Он мог потребовать чего‑нибудь гораздо более трудновыполнимого. А это хотя бы… забавно.
‑ Что будет, если меня поймают?
‑ Ничего не будет, ‑ беспечно ответил он.
‑ Совсем?
‑ Совсем. Как только тебя за этим делом поймают, для тебя вообще больше не будет будущего времени. Все останется в прошлом.
Прелесть какая...
‑ Люци, это все на крайний, остро фатальный случай. У тебя нет никаких причин так волноваться. Умереть можно в любой момент, просто прогуливаясь в собственном парке, как будто сам не знаешь.
Так я тебе теперь и поверил.
‑ Мне не нравится, что у тебя такой испуганный вид. У нас все будет в порядке.
У нас?
‑ Ты пойдешь со мной?
‑ Разумеется.
Подставит. Я уверен.
‑ Да ладно тебе, ‑ засмеялся он.
Мерлин, я что, сказал это вслух?..
На его лице явственно проступила досада.
‑ Боюсь, что толку от тебя не будет, Люци, иди домой. Обойдусь как‑нибудь.
‑ Смысл? – ощущение безнадежности стало почти невыносимым. ‑ Я ведь все равно останусь тебе должен.
‑ Да ничего ты мне не должен. Иди отсюда.
Я что‑то пропускаю.
Абсолютно точно.
Он больше никогда ничего мне не предложит...
Если я сейчас уйду, то я уйду навсегда.
Господи, как же мне страшно...
Какого черта?
Я упрямо мотнул головой.
‑ Люци, ты уверен?
‑ Да.
Пока он молча на меня смотрел, я с облегчением понял, что избежал сейчас какой‑то совершенно катастрофической ошибки.
А может быть и наоборот.
‑ Хорошо, ‑ произнес он наконец.
‑ Что хорошего?
‑ Все хорошо, Люци. Жизнь прекрасна и удивительна. Особенно когда в поле твоего зрения есть кто‑то, способный тебя удивлять.
Если он с Айсом всегда так разговаривает, то ясно, почему тот частенько является из Ашфорда в состоянии тихого бешенства. А иногда и не тихого.
Зато я теперь точно знаю, в кого Айс такой занудный.
В дядюшку. Я уверен.
~*~*~*~
Я так пугался за Фэйта только однажды, когда Лестранги напали на Лонгботтомов. Но на этот раз, кажется, опять все обошлось.
И это взрослые люди! Фэйт вообще не соображает, что делает?!
‑ А если бы тебя поймали?
‑ Не поймали бы. Куда им…
Он пьян. Не так уж и сильно, но достаточно, чтобы меня это злило.
~*~*~*~
‑ Ты за кого болеешь, Люци?
Мерлин, да я просто болею. С того самого дня, как он популярно мне объяснил, чем мы тут, собственно, будем заниматься.
‑ Не знаю, ‑ ответил я ему, сильно нервничая.
‑ Па, ты что?! – воскликнул Драко. ‑ За Ирландию, конечно!
‑ Да, действительно, за Ирландию, разумеется, ‑ ответил я Кесу подчеркнуто учтиво.
‑ Хорошо, ‑ он был явно удовлетворен моим ответом.
Нарси редко выглядела настолько довольной, и я ткнул его локтем, чтобы он перестал улыбаться. Он ойкнул и опять состроил ту отвратительную гримасу, которую изображал, когда я знакомил его с Фаджем. Я усмехнулся. Если бы Нарси всегда ходила с такой физиономией, я бы переселился жить в Лондон. Навсегда.
‑ Маме что‑то не нравится, ‑ шепнул мне Драко.
‑ Душно, ‑ так же тихо ответил я ему, радуясь, что с самого начала догадался согнать его с места посередине, на которое он бесцеремонно плюхнулся.
‑ Нет, она вообще какая‑то сегодня странная. Наверное, опять голова болит.
‑ Опять?
‑ Вчера вечером болела.
‑ Нарси, дорогая, ‑ громко сказал я, ‑ Драко волнуется, что у тебя голова болит. ‑ И тихо добавил: ‑ Или зубы.
‑ Почему? – удивился Кес.
‑ Лицо попроще сделай, ‑ зашипел я ему в ухо. – Нельзя же так!
‑ Не придирайся.
‑ Скажи ребенку, что все в порядке.
‑ Ребенок, ‑ решительно заявил Кес, перегнувшись через меня, ‑ все в порядке, смотри на стадион.
У Драко вытянулось лицо, и даже рот открылся. Я слегка сжал ему руку, чтобы он успокоился. С Кесом все равно бесполезно было разговаривать. На мои робкие замечания, что он не сможет вот так запросто изобразить другого человека и Драко будет нервничать, он заявил, что «детенышу потом память сотрем», и, увидев, как я испугался, небрежно добавил: «Если захочешь».
Не захочу. Я уверен. Ему после Гильгамеша вашего уже ничего не страшно.
‑ Па, что с ней? – прошептал Драко через некоторое время.
‑ Не обращай внимания. Она утром по ошибке вместо зелья от головной боли что‑то другое приняла.
‑ А голова‑то прошла?
‑ Да, конечно, ‑ рассеянно ответил я, потому что в этот момент Кес вернул мне удар локтем под ребра и весело заявил:
‑ По‑моему, ты без энтузиазма болеешь за Ирландию. Или я ошибаюсь?
‑ Дорогая, я буду болеть как ты скажешь, ‑ с некоторым злорадством ответил я, но он не обратил на мое ехидство ни малейшего внимания, с интересом разглядывая стадион.
~*~*~*~
‑ Кес, его же могли поймать! Он просто идиот! Напиться и устроить такой переполох! А потом еще метка эта… Он ведь ничего не помнит! Вообще ничего, я его спрашивал.
Я действительно его спрашивал. Хотя можно было и не спрашивать.
‑ Айс, я сам в ужасе, вот честное слово тебе даю – ничего не помню ни про каких магглов. Пили с кем? С Уолли, с Эйвом… Крэбб, кажется, еще был, но точно не скажу…
Вид у него после этого чемпионата был действительно совершенно больной, и я оставил его в покое, отправившись орать на Тревес. Больше‑то все равно было некуда.
‑ Ну не поймали ведь, ‑ беспечно отозвался Кес, не отрываясь от своих бумаг. – Что же ты так переполошился, Севочка? Все в полном порядке. Как там Альба поживает?
~*~*~*~
‑ Безответственный идиот! Ты о чем думал? Ты ведь там с ребенком был! Куда Нарцисса смотрела?! Наверняка напился до беспамятства, придурок! – кричал Айс, бегая по моему кабинету.
Я молчал.
Кстати, напиться не мешало бы, но Кес за этим следил. После матча он, видимо, окончательно вжившись в роль жены, не отходил от меня ни на шаг, не давая расслабиться, и взмахом руки мгновенно превратил вино в моем бокале в клюквенный сок. Положить туда сахар он, разумеется, не подумал, и мне пришлось это пить, иначе Уолли мог обидеться, потому что вином угощал он.
Идея показать всем собравшимся на матч магам, что нас много и маски наши целы, пришлась по вкусу абсолютно всем. А лично меня грела еще и мысль о том, как переполошится Министерство и Артур Уизли лично.
‑ Ну, пошли? – и я первым натянул маску, поплотнее заворачиваясь в длинный черный плащ.
Кес, все еще изображая мою жену, поторопился сделать то же самое, хотя Нарси я бы никогда на такое дело с собой не взял.
Мы вышли на улицу, и я, слегка пошатнувшись, ухватился за Уола.
‑ Что такое, Люци? – засмеялся он. – Перебрал?
Клюквенного сока. До сих пор, как вспомню, скулы сводит.
‑ Да… кажется.
‑ Ничего, сейчас повеселимся. Что это у тебя руки такие холодные?
Потому что мне страшно, Уолли. Чудовищно страшно.
‑ Я замерз. Слушай, ты давай командуй сам, а я вон с Эйвом пойду.
‑ Столько выпил и замерз? – с сомнением протянул Уолли. ‑ Плохо, что тут нет этой твоей гниды Снейпа, он бы живо тебя привел в нормальный вид.
‑ Не нужен он, ‑ сказал я, понемногу отставая.
‑ Смотри не потеряйся, ‑ засмеялся Уол. – Вперед!
‑ Думаешь, справятся? ‑ Кес откинул капюшон, и я увидел, что действие оборотного зелья закончилось.
‑ Должно получиться. Сложно, что ли, бардак устроить?
‑ Судя по всему, это единственное, что вы можете сделать как надо, ‑ проворчал Кес. – Налево.
Откуда‑то сзади раздались первые крики.
~*~*~*~
Чем больше я думал о произошедшем на чемпионате мира по квиддичу, тем меньше мне все это нравилось, и я решил аккуратно расспросить единственного незаинтересованного свидетеля, который был мне доступен.
‑ Что ты, Сев, я не была там, с чего ты взял?
‑ Как это?.. – растерянно спросил я прежде, чем сообразил, что не стоит так реагировать. – Ах, да, конечно, я перепутал что‑то. Извини.
Пришлось спросить Драко. Матч ему понравился. И ночные события тоже. У него сделался настолько мечтательный взгляд, когда он говорил о выступлении Упивающихся, что мне стало не по себе.
‑ А мама где была? – осторожно спросил я.
‑ Мама? С папой, конечно.
Драко не знает, что Нарциссы не было на матче. Сама она не знает, что она там была.
Что происходит, а?..
~*~*~*~
Он прекрасный взломщик, кроме того, он опытный и дальновидный грабитель.
Бертольд Брехт,
«Трехгрошовая опера».
‑ Места рядом с Фаджем мои.
‑ Что ты все на Мунго жертвуешь? Пожертвовал бы лучше на Азкабан.
‑ Зачем?
‑ На всякий случай, ‑ засмеялся Кес.
‑ Меня не так поймут…
‑ Люци, я пошутил. Нельзя же все воспринимать настолько буквально.
А воспринимать это не буквально в данном случае еще хуже, особенно учитывая, чем мы с ним последние две недели занимаемся. Но если он хочет меня подставить, то зачем такие сложности? У него множество более простых и дешевых способов от меня избавиться.
‑ Он точно привезет камень с собой?
‑ Если бы он хоть иногда расставался с этим сокровищем, было бы намного проще.
‑ Ты пробовал его купить?
‑ Такие вещи не продают.
‑ Но ты пробовал?
‑ Я даже пробовал его украсть.
Ну, зачем же так…
‑ И что?
‑ Как видишь. Практически нереально. Кроме того, что он зачарован от похищений, он еще и… не все могут до него дотронуться.
‑ В смысле?
‑ В общем, пока он мне не принадлежит, я не могу взять его в руки.
‑ Кес, ты представляешь, как этот камень будут потом искать?
‑ Официально его не станут искать.
‑ А неофициально?
‑ Так пусть приходят, ‑ он широко улыбнулся, и у меня по спине поползли мурашки. – Я всегда рад гостям.
‑ Думаешь, он не заявит о пропаже? Будет чудовищный скандал.
‑ Не заявит. И скандала не будет. Подобные артефакты запрещены к ввозу в любую цивилизованную страну, на них, как правило, слишком много древних проклятий. В том‑то и дело, что он никому не сможет пожаловаться на его исчезновение.
‑ Кес, ты уверен, что он останется на ночь?
‑ Он не пользуется ничем, кроме собственных портключей, которые носит с собой.
‑ Чем ему аппарация не угодила?
‑ Ее проще перенаправить, чем подменить портключ.
‑ Как это?..
‑ Господи, чему тебя учили? Очень легко сделать так, чтобы из определенного места аппарация отклонялась, ну… предположим, на пять градусов.
‑ Кес, я не понял.
‑ В общем, попадешь совсем не туда, куда собирался, ‑ безнадежно махнул он рукой. – А можно точно перенаправить. Куда потом ни аппарируй, все в заданное место отправишься. У вас же метки так устроены, Люци! Думай головой, хоть изредка!
Я еще в школе обратил внимание, что чем успешнее строишь из себя дурачка, тем больше они с Айсом расскажут. Это у них общая привычка. Так что я вообще старался в их присутствии понимать поменьше. Кроме несомненной пользы это еще никогда ничего не приносило.
Дата добавления: 2015-12-08; просмотров: 1 | Нарушение авторских прав