‑ Нет, я на арабском только читать могу. Ругаться меня Кес еще не учил.
~*~*~*~
‑ «Имя Прохождения Врат ты должен использовать всякий раз, вступая в эти Врата. Тебя всякий раз будет встречать тот же дух‑посланник, и если ты не назовешь ему имени, он запретит тебе входить, и ты сей же час упадешь на землю...»
‑ А когда я успел оторваться от земли? – совершенно серьезно спрашивает Фэйт.
‑ Я полагаю, что примерно на четвертый‑пятый день голодовки уже воспаришь, ‑ обреченно отвечает Лестранг.
‑ «Пройдя Первые Врата и получив Имя, ты упадешь обратно на землю, в свой Храм. То, что двигалось у Врат на земле, исчезнет...»
‑ А если не исчезнет? Тогда что?
Гад какой! Я даже не могу предложить ему заткнуться, потому что сегодня все его вопросы вполне логичны.
~*~*~*~
‑ Тогда в Святого Мунго. Больше некуда, ‑ спокойно отвечает мне Уол.
‑ «Достигнув Предела Лестницы Светов...»
По‑моему, я уже достиг всех мыслимых и немыслимых пределов.
‑ «...ты получишь знания и власть над всеми. Мало кому удавалось открыть Врата Адара и побеседовать с обитающим там Двурогим…»
‑ А нам надо с ним беседовать?
‑ Это дьявол?
‑ Не знаю. Но точно не Шеф.
‑ А почему?
‑ Рогов у него, кажется, не было…
‑ Ты хочешь сказать, что не уверен?
Они совсем обалдели?
‑ Эйв, ты о чем вообще говоришь? Какие рога?
‑ Люци, откуда нам знать, что у него там было, а чего не было. Он в последнее время…
‑ Да какая разница! – сердито перебивает Руди. ‑ За четыре месяца он вполне мог обзавестись парой рогов. Чтобы соответствовать.
‑ Соответствовать чему?
‑ Там же все с рогами.
‑ «Было время, когда Врата Внешнего Мира оставались открытыми слишком долго, и я видел ужас, о котором невозможно рассказать в человеческих словах…»
Ну и что? Я тоже видел. За этим, в общем‑то, так далеко ходить не надо. Кто имеет опыт многолетнего близкого знакомства с нашим любимым Повелителем, того уже «Вратами Внешнего Мира» не испугать. Только Азкабаном. И то – не всех.
‑ «…поскольку они являются из мира, который не прям, а искажен, и существуют в формах неестественных и мучительных для глаза и разума. Знай, что после того, как ты использовал изображения, их следует сжечь дотла, а пепел захоронить в земле, в таком месте, где его никто не найдет…»
Ради Мерлина! Я хочу видеть того ненормального, который станет этот пепел искать.
‑ А вам не кажется, что если мы все это проделаем, то пожизненная палата в Святом Мунго нам обеспечена? – задумчиво произносит Руди.
Айс молчит.
Лицо непроницаемо.
Он точно знает человека, который все это делал.
И в Мунго не попал.
Я тоже знаю.
Но не скажу.
~*~*~*~
‑ «Знай, что Злых Духов семеро, ибо Семь Маскимов вырывают сердце из груди человека и смеются над его Богами. И магия их весьма сильна…»
Боюсь, что мои ожидания не оправдались. Здесь с ума сходит только Фэйт, потому что только он, видимо, осознает, какой это маразм. А я так надеялся, что они все взвоют и откажутся от своей дикой затеи. Не получилось. Придется устраивать этот чертов ритуал. Деваться некуда.
~*~*~*~
‑ Все. Переходим к подготовке ритуала. Кто будет жрецом? – спрашивает Айс, ехидно улыбаясь.
‑ Ты! – хором отвечают ему все присутствующие.
‑ Даже не обсуждается. Я единственный среди вас, кто вынужден каждый день появляться на людях. Как вы себе это представляете?
‑ Тебе точно нельзя, Сев, ‑ решительно заявляет Белл. – Дамблдор хоть и старый козел, но Повелитель говорил, что умный. Может догадаться.
‑ И я о том же, ‑ Айс самодовольно разглядывает притихших претендентов на звание Жреца Смерти.
Учитывая, что мы и так тут все уже много лет являемся Жрецами Смерти, выглядит все это довольно глупо.
Но очень забавно, если честно.
‑ Тогда тянем жребий? – неуверенно предлагает Нотт.
‑ Хорошо. Исключаем Белл и меня. Тяните.
А меня?!
Айс перехватывает мой возмущенный взгляд и премерзко ухмыляется.
‑ Почему кроме тебя ‑ я понял, а при чем тут Беллатрикс?
‑ Если вы приглядитесь повнимательнее, мистер Гойл, то легко сможете заметить, что мадам Лестранг является дамой, ‑ шелестит тихий голос Айса.
‑ Ну и что?
Прелесть какая!
Айс, ты специально его привел?
Чтобы я мог порадоваться?
Неужели с этого дня ты оставишь Уолли в покое и переключишься на этого павиана?
Я – за.
Двумя руками.
‑ А то, дебил, ‑ вдруг начинает орать Руди, ‑ что женщина не может проводить такие ритуалы!
Гойл становится пунцового цвета и растерянно обводит взглядом присутствующих.
Айс оценивающе оглядывает Гойла тем самым, так пугавшим меня в детстве взглядом, как будто решает, что из него можно… приготовить, и говорит, криво усмехнувшись:
‑ Так как насчет жребия?
~*~*~*~
Вот ты‑то у меня по всем лестницам и пойдешь.
Сейчас я тебе устрою. Жребий.
Ничего.
Здоровый бугай.
Повезет – выживешь, а нет, так не судьба.
У остальных зато надолго охоту отобьем. Играть в такие игры.
~*~*~*~
Кроме Крэбба и Нотта, никто из нас ни секунды не сомневался, что жребий выпадет Гойлу. Зная Айса, мы бы очень удивились, если бы вышло по‑другому.
Получив от Эйва «добрый» совет начинать «очищаться» уже сегодня, потому что «тринадцатый день луны» – послезавтра, расстроенный Гойл отправился домой.
В принципе, все закономерно. Белл же сказала, что «если сами не пойдем, то какого‑нибудь придурка отправим».
Вот и отправили.
Кто бы сомневался…
~*~*~*~
У меня был целый месяц на то, чтобы решить все технические вопросы. Руди и Белл я поручил заняться изготовлением печатей под руководством Нотта, который действительно все записал; Рабастану и Крэббу ‑ искать подходящее место для проведения ритуала, а Эйву, который на самом деле мог немного читать на арабском, велел покопаться в книге и прикинуть, как можно задуманные нами ритуальные действа максимально упростить.
Таким образом, все были при деле, а по вечерам я отправлялся к Эйву, и мы с ним «упрощали» текст, выкидывая оттуда разные мелкие детали, чтобы, не дай бог, и правда что‑нибудь из «Иных Миров» не «прорвалось».
Когда ничего не получится, я всегда смогу обвинить Гойла в том, что он халтурил с «очищением».
Только доказательства нужны.
Вот этим‑то вопросом я и решил озадачить Фэйта.
Такие вещи как раз по его части.
~*~*~*~
Айс держался настолько невозмутимо и серьезно, что я стал по‑настоящему опасаться, как бы наша деятельность не увенчалась успехом. То есть, строго говоря, в возможность вернуть Шефа таким… нетрадиционным способом я все равно не верил ни секунды, а вот какую‑нибудь нечисть вызвать – запросто. Так что очень опасно это все.
Но примерно через две недели после жеребьевки Айс явился в Имение посреди ночи и сказал, что я ‑ «единственный, кто ни черта для Лорда не делает», и когда Шеф вернется, мне будет довольно сложно оправдаться.
‑ Что я не делаю? Ерундой вашей не занимаюсь? Ты же сам говорил, что таким образом никого вернуть к жизни нельзя.
На что Айс стал, по обыкновению, ухмыляться и сообщил, что он пошутил.
Я так понимаю, что он меня разбудил, чтобы было кому оценить его чувство юмора. Ну, я оценил. Надеюсь, он мои «оценки» не скоро забудет.
~*~*~*~
У Фэйта еще с ноября было отвратительное настроение. Я даже не мог понять причин такой апатии. Те, которые были мне известны, я не мог считать удовлетворительными. Какой‑то он кислый. Вот сейчас я его и озадачу. Чтобы не скучал.
~*~*~*~
Предложение Айса понравилось мне безмерно. Наконец‑то я начал понимать, что происходит.
‑ Заодно выползешь из своего любимого кресла. Надо двигаться, ‑ таким напутствием закончил Айс «объяснения».
Наивный, наивный Айс. Мне вовсе не понадобится «выползать из своего любимого кресла», чтобы достать доказательства недобросовестности Гойла. На это есть частные детективы. Только плати.
Но все оказалось гораздо сложнее, чем я ожидал. Первые десять дней из оставшихся двух недель «очищения» результата не дали. Гойл действительно выполнял все предписания, чем очень меня удивил. Даже не ел ничего последние три дня.
Следили за ним ежесекундно, но я и так уже понял, что проблема серьезнее, чем представлялась поначалу.
Придется все‑таки «выползать из своего любимого кресла».
Обидно.
~*~*~*~
Я все‑таки решил проводить ритуал в Имении, потому что боялся за Фэйта. Целая ночь на холодном ветру в конце марта, ему точно на пользу не пойдет.
Эйв был со мной согласен и даже нашел в книге подтверждение, что, действительно, в помещении тоже можно, не обязательно на вершине горы. А результативность меня не волновала.
~*~*~*~
Нет, ну Уолли ‑ по сравнению с Гойлом ‑ интеллектуальный гигант. Уол вообще совершенно нормальный человек. Просто Айс очень упрямый. Вот решил один раз, что Уолли «идиот», и все.
Теперь не переубедишь.
Глупо.
Вот Гойл – да.
~*~*~*~
Это было бы очень смешно, если бы не было так грустно. Я, конечно, тоже подстраховался. По‑своему. Но, честно говоря, мне бы хотелось получить какие‑нибудь... вещественные доказательства недобросовестности мистера Гойла.
Ничего не вышло.
Этот придурок точнейшим образом выполнял все предписания и «очищался» как положено. Это было ужасно. В последние два дня перед ритуалом Фэйт не вылезал с ним из самых грязных лондонских трущоб. Не помогло. К концу этих прогулок Фэйт и сам был чуть живой, а его детективы все равно не смогли заснять ничего компрометирующего.
Фэйт рассердился.
Такого я еще никогда не видел.
Наблюдать за сердитым Фэйтом было гораздо интереснее, чем проводить ритуал.
Придется все ему рассказать.
Я сам не справлюсь.
Не представляю, что теперь делать.
~*~*~*~
Пока я пытался сорвать «очищение» Гойла, Айс тоже времени не терял, и деятельность его мне совсем не нравилась.
Так нельзя.
Айсу всегда приходилось напоминать, что он имеет дело с живыми людьми, а не с подопытными крысами. То, что он не понимал этого в детстве, было еще простительно. Но как можно не понимать этого теперь?.. Одна радость, что он хоть от Уолли отвязался.
А занимался Айс следующим. Сначала они с Гойлом заучивали пятьдесят имен Мардука, имена всех остальных «божеств», помянутых в этой сумасшедшей книге, огромное количество заклятий, отгоняющих демонов, и прочую ерунду. Все было хорошо, пока мы не собирались все вместе, чтобы это послушать. И тут оказывалось, что Гойл ничего из выученного не помнит.
В первый раз мы пожали плечами и сказали, чтобы он учил получше.
Во второй раз мы тоже пожали плечами, а Белл начала злиться.
В третий раз злились уже все, кроме Айса, а я вдруг понял, что происходит, и мне стало не по себе.
После пятого я решил вмешаться:
‑ Айс, ты сделаешь из него идиота. Так нельзя.
‑ Идиота, положим, я из него сделать уже не могу. Природа сама об этом позаботилась.
И чего я, спрашивается, ожидал?
~*~*~*~
Честно говоря, это было довольно тяжело. Я сам выучил все имена и заклятия практически с первого раза. После шестого они мне уже снились. Память нашему «жрецу» я стирал очень точно, так что он помнил все, кроме самих слов. Помнил, что учил, помнил, что отвечал. Помнил, что... помнил. А потом почему‑то забыл. Довольно забавно было наблюдать его растерянную физиономию.
‑ Что же это такое, Сев! – рассерженно восклицала Белл, ‑ Я, конечно, говорила, что идиота пошлем. Но не до такой же степени!
Очень хорошо. Особенно учитывая тот факт, что у Фэйта ничего не получилось с «очищением». Этот Гойл оказался совершенно непробиваем. Его не только не удалось напоить, усыпить, заставить что‑нибудь сожрать, он и на девицу не польстился. На очень, надо сказать, приличную девицу. Даже мне понравилась. До Белл ей, конечно, далеко, но уж для Гойла‑то... Нет, не купился. Фэйт очень расстроился. Особенно после того, как этот неблагодарный мерзавец рассказал по секрету Крэббу и Нотту, как они с Фэйтом гуляли всю ночь по кабакам. Естественно, на следующий день Белл тоже об этом узнала.
~*~*~*~
‑ Ты нарочно это сделал! – не люблю, когда у Белл такие злые глаза.
‑ Я просто проследил. Снейп велел удостовериться, что Гойл все делает правильно.
‑ Поэтому ты потащил его по кабакам?
‑ Мне Сев не разрешает одному никуда ходить. И твоя сестра, между прочим, тоже. Подумаешь, выпил немного.
‑ Да? А эта шлюха, которая к нему привязалась, разве не твоя старая знакомая?
‑ Во‑первых, двадцать шесть лет – это еще не старая…
‑ Люц! Ты негодяй! Ты все подстроил! Ты нарочно отвел к ней Гойла!
‑ Ничего подобного. Я позже с ней познакомился. Очень милая девушка.
‑ Я тебе не верю.
‑ А это меня вообще не волнует.
‑ Ну, погоди! Вот Повелитель вернется, и я расскажу ему, как ты саботировал нашу работу! Сев так старается, а ты!..
Белл выскакивает в коридор, откуда до меня продолжают доноситься чудовищные ругательства. Напрасно она столько с Шефом общалась. Набралась таких выражений...
«Сев», значит, старается.
А я, значит, саботирую.
Шефу, значит, расскажет.
Ничего ты ему не расскажешь.
Тебе Нарси глаза выцарапает, если он из‑за твоих доносов меня тронет.
Да он и не тронет.
Много ты понимаешь.
Чтобы зарезать курицу, несущую золотые яйца, надо быть не просто слабоумным ‑ надо вместо головы неизвестно что иметь.
Шеф прекрасно понимает, что без меня ему будет плохо. Не уверен, как по ту сторону врат, а по эту – точно. Без денег всем плохо.
Так что не нужно меня пугать.
За собой последи.
Сестричка.
А кто во всем виноват? Айс. Чтоб его.
~*~*~*~
Зря я столько мучился. Надо было Фэйту сразу все рассказать. Его идеи... В общем, если не получится, то я – мантикора. Или, как Кес говорит, – цветочная фея.
Но у нас получится. Потому что Фэйт ‑ гений. Я бы сам никогда до такого не додумался. Для меня это слишком просто. Я так старался: аккуратнейшим образом стирал Гойлу память, потом мы снова учили всю эту муть, потратили столько времени...
А Фэйт ‑ проводящий жизнь в кресле у камина бездельник ‑ в две минуты придумал, как свести на нет любые наши труды. Никаких проблем. Все элементарно просто. И я опять отдыхаю. Вместе со своими сложнейшими, точно выверенными действиями.
Я не могу понять, как это происходит. То, что предложил Фэйт, ‑ нелогично, ненаучно, неправильно наконец…
~*~*~*~
Все‑таки Айс ‑ редкая зануда. Достаточно того, что я знаю «как». Мне совершенно неинтересно «почему». Я ответил: «По рельсам». Он зашипел, что со мной не о чем разговаривать.
Вот и не надо со мной разговаривать. О такой ерунде.
Откуда я знаю «почему»? Потому что.
~*~*~*~
В детстве я бы ему не поверил.
Теперь я точно знаю, что он прав.
Я только понять не могу, почему так происходит.
Спросил у Фэйта.
Он не смог объяснить.
Впрочем, он никогда ничего не может объяснить.
~*~*~*~
‑ А теперь самое важное! – торжественно сообщает Айс, поднимая руку. ‑ В книге написано, что основным условием для успешного завершения ритуала является следующее...
Я огляделся. Лица у всех очень серьезные. Такие же торжественные, как у Айса. Умеет он, однако, создать настроение. Ой, что будет, если они догадаются... Зря Айс считает всех, кроме себя, тупиковыми ветвями развития. Нарвется когда‑нибудь.
Надо мне тоже сделать лицо посерьезнее, а то Белл уже поглядывает на меня довольно злобно. Айс не простит, если я все испорчу.
‑ Во время ритуала никто из присутствующих ни в коем случае не должен думать о драконах. Вам следует очистить свое сознание и не представлять себе дракона. Огромного, черного, выдыхающего пламя. Дракона, летящего высоко в небе, черного, блестящего в лучах заходящего солнца, широко раскинувшего лоснящиеся крылья. Вы не смеете представлять, как он парит над Запретным лесом, как изрыгаемое им пламя касается крон самых высоких деревьев...
‑ Сев, мы поняли, ‑ перебиваю я его излияния, чувствуя, что он начинает заговариваться, ‑ во время ритуала нельзя представлять себе черного дракона, который летает над Запретным лесом в лучах заходящего солнца, касаясь крыльями крон самых высоких деревьев...
‑ И изрыгает огонь, ‑ вдруг отзывается Эйв, глядя на Айса с усмешкой.
Ну вот. Этот уже понял. Сейчас и остальные догадаются. Айсу голову открутят. Я его предупреждал.
‑ А без огня можно представлять?
Все‑таки Нотт на редкость занудлив.
‑ Тебе же сказали ‑ никакого нельзя! ‑ начинает орать Белл.
‑ Мне бы хотелось, ‑ тихо говорит Айс, ‑ чтобы все вы хорошенько это запомнили. Потому что если кто‑нибудь из вас во время ритуала хотя бы на секунду позволит образу черного огнедышащего дракона прорваться в ваше сознание, то вся наша двухмесячная подготовка будет загублена. Ничего не получится. Если вы сейчас сорвете ритуал, то я сразу заявляю, что второй раз заниматься этим не стану. Я слишком ценю свое время, чтобы тратить его на людей, которые до такой степени недисциплинированны, что не могут контролировать свое сознание. Это всем понятно?
Тишина.
‑ Я хочу получить ответ от каждого из вас. Это очень важно. Вы готовы, мистер Гойл?
‑ Да.
‑ О чем нельзя думать во время проведения ритуала?
‑ О драконе.
‑ О каком драконе?
‑ О черном. Который огонь выпускает. Над лесом летает. Деревья гореть начинают. Кошмар, на самом деле!
‑ Мистер Крэбб?
‑ Черный дракон. Летает над деревней. Все дома пожег, сволочь. Ночью, гад, летает. Над Хогсмидом...
‑ И что? – Айс совершенно невозмутим.
‑ Нельзя об этом думать. И представлять нельзя.
‑ Очень хорошо. Белл?
‑ Огромный черный дракон, который на ночь глядя прилетел в Хогвартс и всех там порешил в один момент. Дамблдора ‑ в первую очередь. Но, к сожалению, если это себе представлять, то ни черта не выйдет. Так что я после помечтаю.
А мне нравится ход ее мыслей.
‑ Отлично. Мистер Нотт?
‑ Во время проведения ритуала запрещается думать о черном хвостороге, который в вечерних сумерках низко летает над Запретным лесом, практически касаясь крыльями самых высоких деревьев, и плюется огнем.
‑ Мистер Макнейр?
‑ Сожжет нахрен весь лес твой уродский хвосторог. Жалко лес. Ты представляешь, сколько ему лет?
‑ Дракону?
‑ Лесу, Снейп! Ты бы хоть три секунды подумал, прежде чем такое чудовище на школьный лес выпускать.
Прелесть какая!
‑ Люци?
О! Сейчас расскажу.
‑ Черный, огромный дракон летает над Запретным лесом, широко раскинув лоснящиеся крылья...
‑ От чего лоснящиеся? – неожиданно спрашивает Руди. – Куда он перед этим нырял?
Белл одаривает его яростным взглядом, Руди пожимает плечами, и я продолжаю:
‑ В общем, летает он, значит, над лесом... а уже темнеть начинает... а в лесу...
‑ Люци, прекрати! – шипит Белл.
‑ Давай‑ка коротко и по сути, ‑ строго говорит Айс.
‑ Огромный черный дракон, выдыхающий пламя. Дракон этот летит высоко в небе, черный такой весь, страшный, блестящий в лучах заходящего солнца. Парит он, значит, над Запретным лесом, красиво так парит... Черный и очень большой. Дракон. И лес под ним горит, горит, красиво так горит. Мне нравится.
‑ Эйв?
‑ Так сгорел уже ваш лес. Сколько можно‑то?
‑ Лес долго горит, ‑ со знанием дела говорит Уол.
‑ Это если ты будешь поджигать, то долго, а если дракон...
‑ Черный.
‑ И огромный.
‑ Да. Тогда быстро сгорит.
‑ Лестранг?
Руди закрывает глаза и произносит замогильным голосом:
‑ Я отчетливо вижу горящий лес, а над ним мечется задыхающийся от дыма дракон и не знает куда податься, потому что Запретный лес ‑ он бесконечный, а с той стороны, где опушка, ‑ Хогвартс, а на Астрономической башне Дамблдор стоит и в нашего дракона палочкой тычет. Садист старый.
Нет, так не пойдет. Что‑то мы от дракона все дальше и дальше.
Но Айс тоже не дремлет:
‑ Лестранг номер два.
Несмешная шутка. Но Белл она нравится.
‑ Ну, я уже понял. Нельзя об этом думать. О черном здоровом драконе...
‑ И о больном нельзя! – перебивает Эйв.
‑ И о больном нельзя, ‑ покорно соглашается Рабастан.
Айс решил заканчивать:
‑ Короче, все поняли? О драконе во время ритуала думать нельзя!
Конечно, все поняли.
Да ни черта они не поняли. Может быть, только Эйв…
А я – гений.
~*~*~*~
Должно сработать.
Просто непременно должно сработать.
Как Фэйту вообще приходят в голову такие дикие идеи?
Кажется, Эйв догадался. Ухмыляется. Ну и ладно. Он в любом случае будет молчать. Ему без Лорда гораздо лучше живется. Так что все в порядке.
Мы стоим в подземельях Имения и готовы начинать. Гойл облачен в белую мантию и нервничает ужасно. Даже руки трясутся. Я так и не решил еще, оставить его в живых или нет. Лучше бы, конечно, убить. Остальным в назидание. Но Фэйту это не очень понравится. Зачем ему лишний труп в доме? В этом подвале и так уже можно открывать аврорскую штаб‑квартиру. Постоянно приходят. Фэйт развлекается – каждый раз ландшафт меняет, как его Кес научил, когда мы здесь в «кукушку» играли. Аврорам говорит, что «конфигурация подвальных помещений Имения меняется самопроизвольно», а на вопрос о том, как он тогда сам здесь ориентируется, добродушно отвечает, что сам сюда не ходит. Верят ли они ему, я не знаю, но формального повода придраться у них нет. Так что они теперь занимаются изучением «самопроизвольно трансформирующихся пространственных форм», как было написано в одном из их заключений. Часто занимаются. Раз в неделю точно.
Но это еще пустяки. Мне вот Альбус сказал три дня назад, что в Министерстве обсуждается вопрос о том, чтобы к оправданным сторонникам Темного Лорда приставить «наблюдающих лиц». То есть, к Фэйту в дом могут попросту кого‑нибудь подселить. И к Эйву. И к Лестрангам.
Я никому не сказал об этом. Зачем раньше времени пугать? Может, обойдется. Я, конечно, этих «наблюдателей» потравлю быстренько, но все равно – неприятно.
Пожалуй, Фэйт прав. Крауч – это очень плохо. Если он станет министром, то закрытые дела действительно будут пересмотрены. Даже мое. Хоть оно и неофициальное. Это я Фэйта уверяю, что такого быть не может, а вот Кес, например, даже не сомневается, что так оно и будет. А раз Кес не сомневается, то и говорить не о чем.
Так что не стану я здесь лишние отрицательные биополя создавать. Их тут и без меня хватает.
~*~*~*~
Айс так торжественно все устроил. Даже уютно.
‑ Закройте, пожалуйста, глаза, ‑ тихо звучит его голос.
Прелесть какая! Когда он говорит так вкрадчиво – это очень опасно. И все мы об этом знаем. Ну, кроме Гойла, естественно. Бедняжка...
Я закрываю глаза. Лес горит. Дракон летает. Черный. Красота!
Открываю.
Эйв сосредоточенно смотрит в пол и почти успешно борется с приступами хохота.
Уолли тоже смотрит в пол. Ему жалко лес. Поэтому он не смеется.
Белл поджала губы. Борьба с драконом дается ей тяжелее всех, но если кому из нас и удастся сегодня изгнать его из собственного сознания, то только ей.
Крэбб стоит с закрытыми глазами и непроизвольно поматывает головой. Видимо, дракона отгоняет.
И не пытайся.
Не выйдет.
Руди даже не старается притворяться. Сразу понял, что не справится. К его счастью, Белл стоит немного впереди, занята собственным драконом и не может видеть, как ее муж, перехватив мой взгляд, слегка подвигал локтями в стороны, изображая полет черного дракона. Глядя на это, Рабастан тоже расслабился, и его губы дрогнули в улыбке.
‑ Глаза закрыли! – резко командует Айс.
Вот уж кому совершенно не важно ‑ драконы над лесом летают или лес под драконами горит.
Самое основное в сегодняшнем спектакле Айс уже сделал.
~*~*~*~
Происходящее было очень важно для меня. Я считал этот ритуал репетицией того, который сам проведу позже. В одиночестве, конечно. Сразу решил, что для своего тоже гору искать не стану, а сделаю все в Ашфорде. Только торопиться не надо. Некуда торопиться. Раньше июля даже начинать не стоит.
Я выбрал самый дальний угол подвала, где мы и расположились, наблюдая за действиями Гойла. Если у него что‑то и материализуется, то надо быть повнимательнее, чтобы держать это под контролем.
«Жрец» стоял на небольшой площадке, по краям которой были расположены четыре вогнутых зеркала. Перед ним ‑ некоторая видимость алтаря, верхняя часть которого, из белого мрамора, была окружена цепью из намагниченного железа. На белом мраморе светился вызолоченный знак пентаграммы, как он изображался в начале пятой главы «Некрономикона». Тот же знак был нарисован различными красками на белой коже ягненка, распростертой перед алтарем. В центре мраморного стола стояла маленькая медная жаровня с углями из ольхи и лаврового дерева. Другая жаровня была помещена перед «жрецом» на треножнике.
Гойл облачился в белую мантию, похожую на одеяния католических священников, но более просторную и длинную. На голове у него был венок из листьев вербены, вплетенных в золотую цепь. В левой руке он держал шпагу. А в правой – волшебную палочку.
~*~*~*~
Судя по всему, Айс хорошо выучил нашего «жреца». Руки у Гойла немного тряслись, но делал он все довольно уверенно. Махнув палочкой, зажег обе жаровни и начал ‑ сначала тихо, затем постепенно повышая голос ‑ произносить заклинания призывания. Жаровни задымили. Пламя заставляло колебаться все освещаемые им предметы, затем потухло. Белый дым медленно поднимался над мраморным алтарем. Мне казалось, что пол задрожал под ногами. Зашумело в ушах.
Гойл подкинул в жаровни несколько веток, и, когда огонь разгорелся вновь, я ясно увидел перед алтарем то появляющееся, то исчезающее... разлагающееся нечто.
Лихорадочно оглядевшись, я понял, что это видят все. Айс, прищурив глаза, внимательно разглядывал «явление», держа палочку наготове. Это меня смутило, и я, стараясь действовать как можно незаметнее, вытащил свою.
Гойл снова начал произносить заклинания, встав в заранее начерченный Айсом между алтарем и треножником круг. «Нечто», больше всего напоминавшее неестественно огромный, полностью сгнивший арбуз, исчезать перестало и, премерзко зашипев, двинулось в сторону Гойла. Все четыре зеркала разом треснули, огни погасли, запахло болотом и еще какой‑то дрянью. В полной темноте потянуло могильным холодом.
‑ Люмос! – раздался дрожащий голос Эйва, и я с облегчением подумал, что, к счастью, не я здесь самый слабонервный.
Рано обрадовался. Заклинание не сработало. Раздался тяжелый удар, шипело уже со всех сторон, завизжала Белл, и раздался крик Руди:
‑ Отвали от нее, урод!
Что‑то холодное, мокрое и пахнущее болотной гнилью коснулось моего лица. Я задохнулся, шарахнулся в сторону и почувствовал, как меня схватили за руки.
‑ Люци! – прошептал мне в ухо Уолли. ‑ Что это?
‑ Материализация внутренней сущности Гойла, ‑ громко сказал я, перекрывая несущееся со всех сторон шипение.
Дата добавления: 2015-12-08; просмотров: 1 | Нарушение авторских прав