По протекции Фрикса

Заявление Толстяков забрал у секретарши. Она подала его, загадочно ухмыльнувшись, но без излишних расспросов. Три последующих дня ушли на бесплодное хождение по заводу в поисках места. Избегая встреч с подчиненными ему рабочими, Николай молча прошел с заявлением по нужным кабинетам, а знакомым твердил первое, что пришло в голову: - поеду на север!

Теперь, приходя на работу, он с тоской поглядывал на ставшие так привычными корпуса установки, горестно вздыхал и одну за другой смолил пахучие сигареты. Даже полученная за экономию пара достаточно крупная сумма денег не обрадовала.

Выпавшие после ссоры с Халиковым выходные дни Николай провалялся в постели в глубокой хандре, вовсе не желая встретить на улице какого-нибудь знакомого, который по привычке может спросить: ну как дела, как работаешь! Жена, чувствуя, что в его душе и так кошки скребут, старалась не особенно беспокоить его по пустякам. Даже дочка пребывала большей частью в спальной или на кухне, молча перекладывая кукол. В доме будто воцарился покойник. В воскресенье Зоя, прихватив с собой дочку, ушла на весь день погостить к сестре.

Повернувшись лицом к стене, Николай лежал на диване, горестно вздыхая и лихорадочно размышляя: "что же делать?" Мысль, зацепившись за что-то нужное, никак не хотела принимать осязаемую форму. Единственным светлым пятном на фоне его настоящей жизни оставалось наличие кучи свободного времени.

На что он мог надеяться? Он не имел ни малейших признаков выхода из тупика. Наконец его осенило! Фрикс! Вот кто ему сейчас нужен! Только проныра Фрикс сможет помочь в этой почти безнадежной ситуации. "Эх! Как же я не удосужился записать его телефон!" – запоздало расстроился Николай. Он тут же вскочил с дивана и нетерпеливо зашуршал страницами телефонного справочника. В конце концов, он все же вспомнил, что сегодня выходной день, а Фрикс, кажется, давал рабочий телефон.

Ночь была ужасной и бесконечной. Едва сон брал свое, ему тотчас снился Фрикс. То он укатил в Йошкар-Олу, помахав рукой из тамбура вагона, то Фрикс с ефрейторскими лычками хитро прищурившись, шел в батальонный склад, оглядываясь и пряча под полой шинели крупный сверток. Николай несколько раз просыпался в холодном поту и встал спозаранку, не дожидаясь звонка будильника.

Кое-как собравшись и наскоро перекусив, он направился в сторону трамвая. Уже подходя к остановке, вдруг вспомнил: боже! Ведь сегодня еще комиссией грозили! Её уже давно ждут. Как же теперь выбрать время на личные дела? "Ничего! Как-нибудь образуется!" - подумал он, садясь на тройку.

В обеденный перерыв, так и не дождавшись комиссии, стоя в стеклянном фойе управления, ему пришлось упорно названивать по разным адресам и телефонам чуть менее часа, пока он вычислил телефон Фрикса. Звонить из кабинета, дабы не вводить в курс своих дел Виталия Ивановича, он не стал. Фрикс действительно работал мастером, но находился на территории, комиссия, оказывается, работала на их производстве. Звонить дальше было некуда, и расстроенный Николай вышел из "Стекляшки". Закурил и плюнул с досады в мокрый асфальт. Но это напрасно говорят, что курить вредно! Курить очень даже полезно, особенно при безвыходных ситуациях. Никотин он лошадь возможно и убивает, но нервы человеческие успокаивает классно. Успокоившись и угомонившись, он подумал: "А что это я порю горячку? Что мне торопиться есть куда, что ли? Да я же два года в отпуске не бывал, вот возьму отгул и отдохну как раз. Денег куча – отдыхай да отдыхай себе! А Фрикса надо опять пригласить, адрес он знает"! - таким образом, рассудив с самим собой, он выкурил еще одну сигарету и отошел от "Стекляшки" уже совершенно повеселевшим. "Номер теперь имеется, можно и из собственной квартиры звонить, но лучше передам привет, пусть вечером зайдет", - так думал Николай, автоматически повторяя четырехзначную цифру. Так и пришлось ему поступить. Фрикса же на месте не оказалось и вечером. "Проверка же, самое напряженное время", - подумал Николай, вспомнив свою тщательную подготовку, и попросил передать просьбу взявшему трубку слесарю.

Взяв отгул, он бестолково топтался по квартире, не представляя чем можно заняться. Было ужасно непривычно сидеть дома в рабочее время. Жена на работе, дочь в школе и заняться абсолютно нечем. Послонявшись с угла в угол, он решил пройтись по магазинам. «Заодно бутылку возьму. Вдруг Фрикс заскочит», - рассудил он.

Но Фрикс не заскочил. Он позвонил после обеда, долго молчал, видимо обдумывая услышанные новости, и напряженно сказал:

- Тут разом не решишь, поговорить кое с кем надобно. Ты подожди, не пори горячку, одну уже спорол! А я потом тебя сам найду. - В трубке тут же раздались короткие гудки.

Верный данному накануне обещанию, Фрикс слово свое сдержал и, спустя пятидневку, Николай вошел в новый цех механиком установки разделения. Чистенькая и не столь вонючая установка ему приглянулась даже более, чем бывшая, на амминоле. Высоченные колонны смотрелись представительно и солидно. Насосы расположены на улице. Перекачивали они сжиженные газы, отчего находились всегда в заледенелом состоянии. "Так даже лучше, меньше мороки с проверяющими!" - удовлетворенно рассудил Николай, принимаясь за работу. Была, правда, еще печь - на отшибе стояла, которой у них не было, но с печами он ранее не работал, и особых опасений она ему не внушала. Слесарей в подчинении находилось также шестеро, но распоряжался ими старший механик. Старший механик распоряжался и механиком. Николаю, уже вкусившему неограниченной власти, такое переподчинение не особенно приглянулось. Но сам будущий шеф молодой и красивый мордвин выглядел привлекательно и не задавался. Был он высокий, статный, с кудрявой прической и весьма неглупой головой. Они с первого взгляда приглянулись друг, другу.

- Ты Николай Анатольевич пока вникай, я сам распоряжусь. Извини, но у нас тут как у саперов, ошибаться нельзя! – извиняющим тоном пояснил ему старшой, - приглядывай в мастерской, за правильностью сборки. Торец-то видел? - улыбнулся он.

- Почти пять лет только и смотрел на них! - так же с ухмылкой произнес Николай и с благоговением вспомнил первый экзамен у Халикова. Там ему приходилось куда хужее.

- У нас так же, первостепенная работа торцы и теплообменники. Приходится еще горелки на печи ревизировать! - продолжал вводить его в курс работы старший механик. - Знаешь, ты называй меня просто Юра, - дополнил он. - Я ведь немного моложе тебя.

Установка при пристальном знакомстве оказалась не такой славной, как показалось на первый взгляд. Была она капризной, часто горела, и инженеры менялись как перчатки. Смена начальников мешала стабильной работе, накоплению опыта, а тщеславие каждого нового, применению преемственности.

Прошел без малого год. Близился очередной капитальный ремонт. Новый начальник цеха Мыльников экстренно потребовал от механиков сдачи ремонтной документации. Он заступил на пост не более полутора месяцев назад и технологию знал плохо, поэтому, видимо, горел нетерпением приблизиться к ремонту, но подготовкой был не удовлетворен. Совещания проводил почти каждую неделю, стараясь как можно детальнее вникнуть в дела производства.

Николай, кое-как разделавшись с ведомостями и сметами, сдал их старшему механику и уже навострил лыжи пойти домой, когда секретарша в который раз пригласила его к шефу. Оказалось, что прибыли монтажники и разговор затянулся. С давних пор знакомый главный инженер управления Нургалеев привез еще более знакомого прораба Борьку Жукова. Тот, сразу приметив в среде цеховых инженеров Николая, приветливо заулыбался. Ознакомившись с ведомостью, главный инженер конторы монтажников загребал под себя все больше и больше работ. Старший механик в конце концов не вытерпел. Язвительно осклабившись, он прижал последующий лист ведомости рукой и воскликнул:

- Остепенись, Рамиль Ринатович! Другим исполнителям оставь немного.

- Зачем дробить ведомость, других приглашать, я все работы беру! - потянул за лист Нургалеев.

- Вы в прошлый ремонт тоже все взяли, да кишка тонка оказалась, пришлось в конце ремонта пожарным порядком другого исполнителя искать! - отмахнулся от него механик.

Пока они перебранивались, Борька подсел к Толстякову. Они закурили и развернув первый попавший лист чертежей просматривали схему монтажа нового трубопровода.

- Как у вас на новом месте со спиртом, в достатке имеется? - наклонившись пониже к столу, шепотом спросил его Жуков.

- Да я ведь совсем недавно принял пост, еще не ведаю таких тонкостей, - также тихим шепотом отвечал Николай. Он ответил не сразу, до сих пор его внимание было полностью поглощено перебранкой цеховиков с монтажниками.

- Ты, давай-ка, друг! Вникай быстрее, да готовься по всей программе! - уже в полный голос посоветовал Борька.

- Да ну тебя, Борис! Я в тот раз можно сказать из-за тебя лишь из цеха вылетел! - еще тише, но с ожесточением возмутился Николай. Их старая дружба возобновлялась со скрипом.

- Почему это из-за меня? – даже подпрыгнул от возмущения друг, - да ты что мелешь!.. почему мне сразу не позвонил? А, да ладно! – как-то враз успокоился он. - Дело прошлое. Ну и хорошо, что ушел от этого зануды! Теперь, видишь, в какой хороший коллектив попал! Ну, ты, брат постарайся со спиртом, а ремонт тебе, как другу гарантирую только досрочный!

Монтажники, прихватив с собой некоторые бумаги, простились и укатили. Старшие начальники еще нудно ковырялись в ведомости, а Николай смущенно засобирался домой. Новая встреча со своим бывшим однокурсником показалась ему даже неприятной.

Время показало обратное: переживал он совершенно напрасно. Борька оказался весьма толковым прорабом. Командовал он четко и уверенно, людьми распоряжался решительно и в документации чувствовал себя как рыба в воде. Работа шла по графику, и его на оперативках ругали не особенно сильно.

Время было послеобеденное. Николай шел по крытой просечкой площадки двенадцатой отметки, на которой меняли колено трубопровода. В одной руке, оттягивая плечо, на толстом прутке висели два фланца, другой рукой он, ежеминутно перехватывая, как бы боясь обжечься, подбрасывал плоскую заглушку. Навстречу ему из-за корпуса толстого аппарата вынырнул разгоряченный Борис:

- А, Николай, привет! - ловко перепрыгнув ползучку, поздоровался Жуков, - материалы нам подтаскиваешь? Молодец, как раз вовремя! Ну, ты как, запасся «дополнительными мероприятиями»?

- Да имеются немного, - посторонился Николай. Он приостановился и встал, продолжая подкидывать заглушку.

- Что она у тебя, раскаленная, что ли? - рассмеялся Борис, - бросай на пол, пошли в кабинет, покурим!

С грохотом бросив материалы на просечку, Николай с Борисом опустились вниз, и прошли в кабинет начальника установки. Там, смахнув рукавом пожелтевшие бумаги на край стола, Борис поставил на это место пепельницу, и в упор посмотрел в глаза друга.

- Наливай, что же ты тянешь? - спросил тот.

- Так ведь рабочий день в разгаре, - попытался упрекнуть его Николай, но Борис лишь отмахнулся:

- К концу идет, к концу! Я людей всех расставил, на верх теперь лезть незачем, можно и встряхнуться немного.

- Я пить не буду! - отрезал Николай, открывая самодельный сейф, но Борису все же плеснул в треть стакана. Они одновременно закурили из пачки сигарет лежащей на столе хозяина.

Борис, долив стакан водой из мутного графина, крякнув выпил и, докурив сигареты, они молча вышли. У подъезда Николай повернулся и начал быстрыми шагами удаляться в сторону установки. Он понял свою ошибку и ужасно переживал за проявленную слабохарактерность.

Вечером, все семеро цеховых инженеров перебирая пункт за пунктом, проверяли выполненные работы по ведомости. Оказалось их не так уж мало, и засиделись допоздна. Выбирались с территории, едва уговорив сменного диспетчера, выделить дежурный автобус. Тот подбросил их только лишь до трамвая и сразу возвратился. Домой добрался Николай изможденный и усталый и, едва перекусив, как будто бы провалился во сне.

Наутро день начался новыми неприятностями. Приехавший спозаранку представитель пожарного отряда, запретил часть работ, связанных с электросваркой. Накопал такую массу замечаний по подготовке и в документации, что хоть волком вой. Николай ужасно расстроился, хотя вина была явно не его работников. Подоспевшие начальники, все как один ругались и дружно проклинали его за нерасторопность. К счастью на разбитом тягаче подкатил Борис. Он уже оказался в курсе событий и, отведя Николая в сторонку, живо спросил:

- «Пузырек» найдешь? - Николай утвердительно кивнул головой, он готов был отдать все запасы. - Наливай, сейчас все улажу!

Николай вынес из кабинета всесильный «пузырек», Борька бодро вскочил на подножку и махом скрылся из виду. Вернулся он четверть часа спустя со всеми нарядами, гордо зажатыми в кулаке.

- Работайте ребята, - скомандовал он своим монтажникам, и, молодцевато повернувшись к Николаю, воскликнул:

- Ну, я свое слово сдержал! Ты понял хотя бы, как работать надо!

Николай не особенно злоупотреблял спиртным, спирт водившийся у него для проведения дефектоскопии сам даже не пробовал. Но все более твердо он убеждался: ох не напрасно в народе спирт прозвали «дополнительными мероприятиями»! Всегда выручит!

В последние дни ремонта, друг его Борис показал свою недюжинную изобретательность и расторопность. Он крутился как юла. Время уходило, а работ оставалось непочатый край. Назревал скандал. Прочитав длинный перечень незаконченных работ, старший механик доложил: все получилось как и в прошлом году - работ нахватали и не справляются!

С раннего утра территория запестрела рабочими! Кого здесь только не было: - и солдаты в защитной форме, и строители, восстанавливающие оголовки колодцев и даже, высокий и высокомерный инспектор надзора, который, на удивление, просто не опускался с площадок. Работа кипела и заметно уменьшалась. Борька суетился, повсюду успевая, он зычным голосом звонко покрикивал на рабочих, даже не перелезая площадки. Но суматошное рвение его все же привело к небольшой неприятности. Два газосварщика меняли прохудившийся теплоспутник. Теплоспутник, плотно прижатый к толстостенному трубопроводу, петлял с ним с отметки на отметку. Вот он поднялся на высоту в двенадцать метров и перед отверстием в просечке соединился в одну толстенную упаковку изоляции. Руководивший сварщиками молодой аппаратчик снял изоляцию и растерянно приостановился: вместо ожидаемых двух, в упаковке стало четыре трубки.

- Вы тормознитесь, ребята, я у кого-нибудь поопытнее уточню, какую трубку менять, - попросил он сварщиков и торопливо сбежал по лестнице вниз.

- Ну и чего стоять будем? А сроки, а зарплата? …все одно спутники отключены, режь, чего стоишь! – тут же подбежал к потушившему пламя резчику Борька.

Тот прижег горелку и, присев на колено, прижал её к тонкой трубе. Почти мгновенно из под сопла ярко брызнула длинная струя пламени и, все расширяясь, забила огненным фонтаном рассыпая горячие брызги. Отбросив резак, испуганный газорезчик, разогнувшись, захлопал себя по коленям, сбивая огненные языки липучего пламени. Тем временем горючие капли потекли с отметки, рассыпаясь от третьего и до самого первого этажа, распугивая работающих там строителей.

Набежавшие со всех сторон технологи и руководители кинулись поливать огонь водой, где-то заливая, где-то расширяя очаг возгорания. К счастью, продукт закончился, как появился: неожиданно и быстро. Тут уж загорание удалось затушить. Как оказалось, газосварщик перерезал проходящую рядом со спутником трубку хромотографа, которую в суматохе не освободили от продукта. Пострадавших от загорания не было, и латание спутника продолжили далее, лишь пожурив оказавшегося виновным сварщика.

На вечернем оперативном заседании решили организовать работы с продленкой. Борькино старание и растраченные Николаем «дополнительные мероприятия» все же свое дело сделали. Ремонт на установке Толстякова закончили заметно раньше, чем на других и она оказалась готова к пуску. Борис перекинул часть людей на помощь другим, а Толстяков с молодым начальником подписав акт, опрессовывали узлы азотом. Цеховое руководство не замедлило похвалить молодого механика за расторопность. Николай впервые почувствовал себя специалистом, умеющим организовать и направить коллектив. Впервые после перехода из старого цеха проснулись в нем гордость и самоуважение. Он понял: жизнь в этом цехе значительно отличалась от той, что он видел на старом месте.

В следующем году к капитальному ремонту он подготовился загодя и более разносторонне. Больше запас и "дополнительных мероприятий". Ремонтировал его другой прораб, но накопленный опыт свое назначение выполнил и сегодня. Опять капитальный ремонт на его установке завершился оперативнее, чем на другой. Спокойный и рассудительный, несмотря на молодость, старший механик дал ему много полезного. Они завершили затеянную перестройку в машинном отделении холодильной установки, выполнили крупную монтажную работу по узлу улавливания углеводородов из сбросного газа и сделали переобвязку двух холодильников. В слесарной мастерской с некоторых пор красовался прекрасный токарный станок. Николай набрался опыта работы не только в ремонте, но и со сторонними организациями и инспектирующими службами. Выросло уважение к нему со стороны подчиненных ремонтников и технологов.

Дата добавления: 2015-12-07