К вопросу о терминах

Говоря о глобализации и международных отношениях, необходимо уточнить используемую в связи с этим терминологию.

Следует развести два понятия — «однополюсность» и «унилатерализм». Первое относится к архитектуре международных отношений, образуя (наряду с «двухполюсностью» и «многополюсностью») структурную триаду, своего рода базис. Второе характеризует определенный набор средств и методов внешней политики того или иного государства, т.е. элемент надстройки. Понятие «полюсности», заимствованное из географии, обычно воспринимают как нечто взаимоотталкивающее и конфронтационное, не учитывая при этом взаимозаинтересованность и взаимное сотрудничество. Кроме того, ряд исследователей указывает на наличие в природе лишь двух полюсов, в связи с чем делается вывод о некорректности использования этого термина и предпочтительности употребления понятия «полицентризма». Однако общепринятость термина «полюсность» позволяет применять его для анализа трансформации глобальной структуры международных отношений с той же долей условности, с какой используется понятие «красные чернила».

В мировой литературе в связи с влиянием глобализации на международные отношения отмечают следующие характерные тенденции:

объективное усиление проницаемости межгосударственных границ, принимающее различные формы;

резкое возрастание объемов и интенсивности трансгосударственного, транснационального перетока капиталов, информации, услуг и человеческих ресурсов;

массовое распространение унифицированных стандартов потребления во всех частях планеты;

усиление роли негосударственных регуляторов мировой экономики и международных отношений;

невозможность разграничения внешней и внутренней политики;

формирование единого пространства коммуникационного общения, резко усиливающего возможность для социализации личности, то есть для непосредственного приобщения индивида к общемировым информационным процессам, где бы он ни находился;

возникновение «идеологии глобализации» как совокупности взаимосвязанных постулатов, призванных обосновать одновременно благо и неизбежность тенденций, «работающих» на объединение мира под руководством его цивилизованного центра.

В международной политической науке принято выделять несколько измерений глобализации как постоянно идущего исторического процесса. Можно заметить, что в истории развития человечества действительно наблюдается тенденция ко все большему расширению пространства, на котором происходит интенсивное взаимодействие и структурирование международных отношений, тенденция универсализации и гомогенизации мира. Понимание глобализации как универсализации (усиления черт всеобщности) и гомогенизации (движения к однородному строению) мира можно датировать недавним прошлым, когда строились прогнозы о появлении глобальной деревни и всемирного правительства. Глобальная деревня — метафора, используемая в журналистике и популярной литературе, дабы выразить представление о том, что все люди на Земле объединены единой судьбой. Считается, что глобальная деревня становится возможной благодаря распространению универсальных культурных образцов, развитию технологий (в первую очередь транспортных, информационных и коммуникационных), мировых торговой и финансовой систем и т.п., соединяющих всех людей во взаимосвязанное и взаимозависимое сообщество. Всемирное правительство как термин означает гипотетическое, предполагаемое возникновение всемирного центра власти.

Необходимо также иметь в виду, что отнюдь не всегда распространяются именно западные культурно-цивилизационные образцы. Налицо и обратный процесс. Симптоматичен интерес индустриально развитых обществ к восточным религиям, африканской культуре и т.п. В этом смысле вряд ли правильно говорить о глобализации, как только о вестернизации мира.

И все же, несмотря на все положительные качества глобализации, нужно понимать, что она в известном смысле сфокусировала в себе все противоречия и конфликты современности. Это отнюдь не линейный, развивающийся равномерно и позитивно процесс, в нем много неоднозначных, в том числе и негативных моментов. В одних странах и регионах глобализация в большей мере влияет, к примеру, на экономическую сферу, в других быстрее идет внедрение новых технологий. Многие страны по разным причинам (политическая изоляция или самоизоляция, отсутствие технологических возможностей и т.п.) вообще оказались на периферии глобальных тенденций. Более того, в результате очень высоких темпов современной глобализации, прежде всего в технологическом плане, разрыв в социально-экономической развитости между странами отдельными регионами, вовлеченными в данный процесс, с каждым годом становится все ощутимее. Такая дисгармония развития, в свою очередь, порождает новые вызовы и угрозы миру: относительно бедные страны скатываются на еще более низкий уровень; из них идет поток массовой миграции (перенаселение) в благополучные регионы; в обделенных странах возникают плохо управляемее конфликты и т.п. В итоге появляются «новые недовольные», «новые изгои» — по линии размежевания «Север-Юг», с одной стороны, а с другой — по линии расслоения населения в развитых странах, где формируется, преимущественно из иммигрантов, фактически не включенный в социально-политическую систему современный «низший класс». Это явление уже зафиксировано в теориях «расколотых цивилизаций», «столкновения цивилизаций». С.Хантингтона, противоречий «центр-периферия» И.Валлерстайна и т.п. Есть и другое очень важное обстоятельство. Вследствие прозрачности границ легитимные государственные институты утрачивают все большую часть своих властных полномочий. Государству сложнее регулировать национальную экономику, особенно мобильные финансовые потоки (яркий пример тому — финансовые кризисы 1997-98 гг. в Юго-Восточной Азии и России). В условиях глобализации государство-нация перестает выступать в качестве единственного субъекта, монопольно интегрирующего интересы крупных общностей и представляющего их на международной сцене. Однако именно государства, точнее, наиболее сильные из них, формируют глобальное человеческое сообщество, исходя из своих целей и интересов и добиваясь реализации той или иной модели мироустройства.

Относительно симметрично измерениям глобализации существуют соответствующие прогнозы ее последствий для системы международных отношений.

Оптимистический сценарий акцентирует внимание на преимущества глобализации, исходя из того, что распространение принципов либеральной экономики, расширение демократических прав и индивидуальных свобод соответствуют поступательному развитию человечества. Отмечается также и то, что глобализация способствует большей прозрачности государств и формированию более сложных международных структур, при которых человечество, в конечном счете, окажется в «одной лодке» под соответствующим глобальным управлении.

Пессимистический сценарий не видит в глобализации предпосылок к формированию всемирного свободного рынка, а, напротив, считает, что она ведет к росту концентрации капитала в наиболее развитых странах и нарастанию разрыва как в абсолютных, так и относительных цифрах. Более того, многие аспекты глобализации препятствуют демократизации международных отношений и возникновению мирового гражданского общества.

Скептический сценарий отвергает крайние позиции в оценке последствий глобализации, с сомнением относясь как к выводам о ее благотворительной миссии, так и к оценкам о ее гибельном воздействии на человеческую цивилизацию. Основная идея скептиков состоит в том, что процессы, обозначенные термином «глобализация», являются объективными и неизбежными. Они действительно открывают перед странами и народами новые возможности, но ставят перед ними и новые вызовы; только сильное и эффективное государство способно противостоять идеологии «глобализма» богатых государств и выработать стратегию осознанной адаптации к требованиям новой эпохи. Скептики высказывают сомнение и относительно глобальной сети Интернет, которая в ее нынешнем состоянии не может гарантировать нейтрального и положительного воздействия на то или иное общество.

Основной характеристикой международных отношений с момента их исторического возникновения является постоянная трансформация. Изменения затрагивали и содержание этого процесса, и его формы, и состав участников.

Можно с уверенностью утверждать, что глобальная система международных отношений сложилась лишь к началу ХХ века, когда закончилось «освоение» земного шара, и «европоцентристская» модель стала проявлять элементы исчерпанности, о чем свидетельствовали, в частности, испано-американская и русско-японские войны.

В основе этого явления лежало формирование единого мирового рынка капиталов, товаров, услуг и рабочей силы, что, в свою очередь, потребовало увеличения доступа к природным ресурсам и источникам сырья. Невиданный в мировой истории скачок в развитии производительных сил обусловил относительную самостоятельность глобальной системы международных отношений и ту двойственную роль, которая она играет в мировой политике. С одной стороны — это укрепление стабильности, сглаживание возникающих противоречий, создание универсальных организаций — Лиги наций, а затем ООН. С другой — аккумуляция конфликтного потенциала, что привело к мировым войнам и беспрецедентной гонке вооружений.

Изменения в глобальной системе международных отношений, прежде всего в ее структурной организации, происходят под воздействием межгосударственных политических отношений, столкновения национальных интересов, сдвигов в расстановке сил на мировой арене — военно-политических, экономических, социо-культурных, идеологических и других потенциалов.

Важным, но не определяющим фактором является степень однородности ценностей и принципов, лежащих в основе взаимоотношений государств. Исторический опыт показывает, что однородность государств не гарантирует согласие, а разнородность не обязательно ведет к столкновению.

Сколько полюсов достаточно?

Масштаб глобальной системы международных отношений включает в себя более шести миллиардов людей, около двухсот государств, более шести тысяч международных и неправительственных организаций, транснациональные корпорации, религиозные, политические и общественные течения. При этом различные ее компоненты образуют сложные, взаимозависимые и влияющие друг на друга коалиции как на временной, так и на более продолжительной основе, что еще в большей степени затрудняет даже краткосрочное прогнозирование (пример тому — распад СССР, явившийся неожиданным для аналитиков как отечественных, так и зарубежных), не говоря о более далеких перспективах.

Однако на глобальном уровне, опираясь на длительные исторические изменения в системе международных отношений, вполне правомерно выделить три основных типа глобальной структуры: многополюсный, двухполюсный и однополюсный.

При этом следует подчеркнуть, что вследствие сложности исторически сложившейся системы международных отношений ни один из указанных типов не существовал и не существует в чистом виде; в каждом из них присутствуют элементы, порой значительные, двух других. Однако очевидно, что определяющей характеристикой является соотношение центробежных и центростремительных сил. Для многополюсности характерно относительное равновесие; для двухполюсности — преобладание конфронтационного содержания; для однополюсности — стремление к насильственной унификации и жесткому контролю.

Опыт исторического развития показывает, что базовым типом международных отношений была и остается многополюсность, которой противостоит однополюсность, а двухполюсность выступает в качестве своего рода переходного этапа, промежуточной стадии от одного типа к другому.

Подобные построения отнюдь не предполагают формального равенства или одинаковых шансов на успех в постоянном противоборстве. Двухполюсность в исторической ретроспективе всегда существовала в периоды, непосредственно связанные с конфликтом на различных его стадиях — подготовка к войне, собственно боевые действия, послевоенное урегулирование.

Однако вплоть до ХХ в., т.е. глобализации международных отношений, двухполюсность не выходила за региональный уровень и заканчивалась восстановлением в той или иной форме существовавшей до конфликта многополюсности. Даже после Первой мировой войны, приведшей к качественным изменениям соотношения сил, международные отношения восстановили основные характеристики многополюсности.

Лишь Вторая мировая война качественно изменила содержание двухполюсности, поставив на повестку дня утверждение тоталитарной однополюсности в мировом масштабе, а после устранения этой угрозы привела к глобальной конфронтации, на десятилетия перекрывшей возможность установления новой модели многополюсности, отвечающей интересам развития мирового сообщества.

Следует отметить, что стремление к однополюсности, установлению гегемонии той, или иной державы проходит через всю историю международных отношений: от Александра Македонского и Римской империи до наполеоновской Франции и бисмарковской Германии. ХХ век также дал примеры попыток добиться мирового господства. Однако никогда никому не удавалось обеспечить однополюсное доминирование на сколько-нибудь значимый в историческом времени период.

Крушение двухполюсной системы с точки зрения истории носило одномоментный характер, складывание же новой, идущей на смену модели международных отношений объективно носит эволюционный характер; ее реальное содержание и специфические формы еще далеки от конкретного воплощения.

Разрушение мировой социалистической системы, а затем и СССР привели к появлению «однополюсного» мира. Эту позицию разделяло в начале 1990-х гг. большинство аналитиков, а к середине 90-х появились сомнения в реальности утверждения однополюсного порядка в качестве господствующей модели.

События 11 сентября 2001 г., широкая поддержка США мировым общественным мнением, успешные силовые акции в Афганистане и Ираке вновь реанимировали идею «однополюсного» мира, хотя очевидная неспособность в одностороннем порядке решить кризисы на Балканах, Большом Ближнем Востоке, Корейском полуострове и других «горячих точках» планеты показывают иллюзорность подобного подхода.

В представлениях сторонников «однополюсного» мира существует единственный центр силы, где принимаются стратегические решения, и осуществляется их реализация в различных частях мира. При этом в рамках однополюсности действует сложное равновесие ассиметричных сил, поддерживаемые путем внутренних балансов в атлантическо-трехсторонней системе военного и экономического союза, сконцентрированной вокруг США.

При анализе современных международных отношений необходимо учитывать как бесспорное лидерство США — экономическое, военное, культурное, политическое, так и очевидную несостоятельность претензий США на т. наз. «унилатерализм».

Несовместимость «унилатерализма» с существующей реальностью объясняется не только неудачами этой политики в Ираке и Афганистане, но и противоречием ее объективным процессам, идущим в экономике и международных отношениях — прежде всего глобализации и транснационализации предпринимательской деятельности, делающими мир более взаимозависимым и взаимосвязанным.

Значительную дискуссию вызывает будущее «однополюсного» мира, перспективы его эволюции, возможность преодоления существующего положения.

Двухполюсная система — и как идеальный тип, и как конкретный исторический феномен, наблюдавшийся в мире во второй половине ХХ века — сохраняет свое значение как модель, с которой сопоставляют и нынешнюю систему, именуемую однополюсной, и многополюсные, как реально существовавшие в истории, так и гипотетические, материализация которых произойдет лишь в будущем.

Основной характеристикой умершей двухполюсной системы являлось обеспечение беспрецедентно долгого мира между противостоящими блоками благодаря примерному равенству военно-политических потенциалов.

Глобализация международных отношений возможна лишь на основе динамичного многообразия, в основе которого — существование государств различной социально-экономической ориентации, в том числе и традиционных обществ, и обществ, находящихся на той или иной стадии переходного процесса. Тем не менее, наличие у отдельных государств базовых характеристик какой-либо общественной формации не является необходимым условием формирования общего полюса. В то же время есть примеры достаточно устойчивых объединений стран с различным общественно-политическим строем.

В целом можно сделать вывод, что на протяжении ХХ века в международных отношениях осуществлялся переход от многополюсности к двухполюсности, а затем от двухполюсности к новой, усложненной многополюсности. При этом в результате Второй мировой войны, а затем войны холодной были сорваны попытки установления однополюсного миропорядка.

Дата добавления: 2015-12-07